Метка: терроризм

Иран, как шиитское государство, прямо использующее свою религиозную идентичность для качественного изменения собственного регионального и глобального статуса, имеет весьма неблагоприятное положение в мусульманском мире. Для суннитов шииты являются еретиками и вероотступниками, с которыми не может быть достигнуто никакого взаимовыгодного консенсуса, поэтому любое активное политическое действие Исламской Республики (ИРИ) тщательно отслеживается и чаще всего оспаривается всем суннитским миром. Однако если на межгосударственном уровне благодаря дипломатии Ирану удается поддерживать конструктивные отношения с суннитскими государствами, то на уровне суннитских религиозных сообществ, особенно наиболее радикального исламистского толка, суннито-шиитские противоречия вскрываются в наиболее полной мере.

Суннитские фундаменталистские радикальные группировки, такие как Талибан, Аль-Каида или ИГИЛ, совершенно открыто провозглашают одной из своих главных целей уничтожение всех носителей любых других религиозных идеологий, в особенности отступников шиитов. Широко известны факты проявления боевиками ИГИЛ в захваченных районах Сирии, Ирака и Ливана исключительной жестокости по отношению к шиитскому населению. А поскольку суннитские исламистские организации, приобретающие те или иные политические формы, уже на протяжении нескольких десятилетий действуют в непосредственной близости к границам ИРИ, Иран находится под постоянной экзистенциальной угрозой.

По этой причине, еще задолго до того, как проблема международного терроризма была сформулирована и признана основной угрозой человечеству в XXI в., Иран вел активную и непримиримую борьбу с исламским фундаментализмом и радикализмом.

Сразу же после исламской революции 1978-1979 гг. Исламская Республика оказалась жертвой внешней агрессии Ирака. Поскольку население Ирака приблизительно на 70 % состояло из мусульман шиитов, Багдад крайне чувствительно отнесся к произошедшим в ИРИ событиям. Опасаясь того, что собственное шиитское население примет идеи исламской революции и предпримет широкомасштабные антиправительственные акции, Ирак решил нанести превентивный удар по своему врагу, для чего был использован вопрос об ирано-иракской границе и статусе провинции Хузестан. Однако истинная, куда более весомая угроза власти толкала иракское правительство на самые радикальные шаги, в частности, применение химического оружия. Стоит отметить, что в период ирано-иракской войны, международное сообщество, в особенности Соединенные Штаты, осталось глухо к заявлениям Ирана, проигнорировало факт применения Ираком химического оружия и, напротив, поддержало С. Хусейна, который был главным нарушителем мира и стабильности на Ближнем Востоке в конце XX в. и признанным спонсором международного терроризма. Впоследствии же, спустя четверть века, именно остатки хусейновской армии составили боевой костяк войск Исламского государства.

Вторым крупным политическим событием, который также можно отнести к борьбе с радикализмом и терроризмом, стало участие Тегерана в урегулировании гражданского конфликта в Таджикистане в 1992-1997 гг. Одной из основных оппозиционных сил конфликта была Партия исламского возрождения Таджикистана. В условиях экономического краха 1990-х гг. существовала крайне высокая вероятность появления в Центральной Азии фундаменталистского исламистского государства. Тегеран использовал весь имеющийся у него политический ресурс для урегулирования конфликта и недопущения прихода к власти радикальных сил, что в купе с усилиями российских миротворцев и дипломатов оказалось достаточным для разрешения конфликта и сохранения секулярного характера власти в Таджикистане.

На рубеже 1990-2000-х гг., когда Североатлантический альянс активно занимался собственным переформатированием и поиском новых направлений деятельности в мире XXI в., Иран обращал внимание мирового сообщества на угрозу Талибана. В 1998 г. талибские боевики совершили нападение на иранское посольство в Мазари-Шарифе, в результате которого погибло девять иранских дипломатов, после чего по всему Афганистану началось притеснение шиитского населения. Но только трагические события 11 сентября 2001 г. обратили внимание мирового сообщества на данную проблему.

Последовательность иранской контртеррористической политики проявляется и на современном этапе в контексте борьбы с запрещённым в России террористическим «Исламским государством». После бесплодных попыток Тегерана обратить внимание международного сообщества на то, что внешнее вмешательство в политику стран Ближнего Востока и, в частности, деградация власти в Сирии и Ираке, приведут к непредсказуемым последствиям, его прогноз сбылся. Летом 2014 г. боевики ИГИЛ начали успешное наступление на севере Ирака и Сирии. Поскольку Иран находился в самом эпицентре событий, и как шиитское государство был одной из основных целей Исламского государства, он начал широкомасштабное сопротивление ему в экономической, идеологической и военной областях. Тегеран сформулировал комплексную стратегию борьбы с ИГ, главными целями которой стало полное уничтожение противника и сохранение целостности Ирака. В условиях возникшей опасности Тегеран даже продемонстрировал решимость отложить противоречия с США и Саудовской Аравией и был готов к совместным с ними действиям, причем не только на дипломатическом, но и военном уровне.

В очередной раз предложения Ирана, как и его усилия по борьбе с Исламским государством были проигнорированы. В рамках современного вестернизированного мирового порядка Иран является феноменом контрсистемным, поэтому любые его политические усилия, даже в области борьбы с международным терроризмом, рассматриваются как вызов этому миропорядку. Даже самые конструктивные и выгодные всем участникам международного политического процесса предложения Ирана отвергаются. Более того, сам Иран является признанным спонсором международного терроризма, причем в последние годы ввиду его успехов в ближневосточной политике критика Тегерана по данному направлению со стороны США усилилась.

Серьезно ситуация для Ирана начала меняться в 2013 г., когда он начал более тесное взаимодействие с Россией, которая также за свою постсоветскую историю значительно пострадала от международного терроризма. Успешные на первом этапе переговоры между Ираном и шестеркой посредников, не последнюю роль в чем сыграла Москва, в конечном итоге не стали началом процесса международной реабилитации Ирана, но дали старт укреплению отношений между Россией и Ираном. Столкнувшись с общей угрозой международного терроризма, которая возникла ввиду образования вакуума силы на Ближнем Востоке после вывода оттуда вооруженных сил США, Россия и Иран начали естественное движение навстречу друг другу. Вскоре обнаружилось общность их взглядов как на природу конфликта в Сирии, так и на будущее Ближнего Востока в целом.

В 2015 г. российские воздушно-космические силы начали проводить операции на территории Сирии против террористических группировок, таких ИГИЛ и Джебхат ан-Нусра, с целью восстановления безопасности и целостности Сирии. Иран в свою очередь продолжил массированные наземные операции на территории Сирии и Ирака, которые он уже не первый год проводил силами Кудс Корпуса стражей исламской революции в тесном взаимодействии с законными правительствами стран. В итоге военно-политический альянс России, Ирана, Ирака и Сирии проявил себя как наиболее эффективная контртеррористическая сила в регионе. В сентябре 2015 г. они создали совместный информационный центр в Багдаде для координации боевых действий против террористов и проведения разведывательных операций.

Постепенно сотрудничество между Россией и Ираном в сфере борьбы с международным терроризмом расширялось. В 2016 г. иранское правительство дало согласие на использование российской авиацией аэродрома Хамадан. Отмеченное событие оказалось знаковым для ирано-российских отношений, свидетельствующим о высокой степени доверия, достигнутой в двустороннем диалоге, поскольку подобное решение для иранского правительства было первым и единственным в истории страны после исламской революции, когда был установлен запрет на присутствие иностранных сил на территории Ирана. Помимо этого, начались регулярные консультации между Ираном и Россией по линии военно-политических организаций, важным участником которых является Россия: ОДКБ и ШОС. Интерес к российско-иранскому диалогу проявил Китай, давний торговый партнер Ирана.

Благодаря скоординированным действиям Ирана и России по оказанию помощи правительствам Сирии и Ирака в борьбе с международным терроризмом Исламскому государству и другим террористическим группировкам был нанесен существенный ущерб. Их присутствие в Сирии и Ираке оказалось сведено к минимуму, экономические возможности спонсировать террористическую деятельность в мире, от которой пострадали страны Европы и в том числе Россия ограничены, проведена эффективная работа по противодействию информационной пропаганде ИГИЛ.

Безусловно о полной победе над радикальным политическим исламом речи быть не может. По-прежнему довольно напряженная ситуация сохраняется в Афганистане, Пакистане. Затянувшийся гражданский конфликт и деградация государственных институтов в Йемене привели к активизации в стране Аль-Каиды (Аль-Каида на Аравийском полуострове). Однако то, что началось как вынужденное сотрудничество Москвы и Тегерана в борьбе с общей угрозой в итоге открыло совершенно новые горизонты сотрудничества в других областях, в которых борьба с терроризмом является лишь одним из множества направлений. Например, широко известны консультации между Ираном и Россией относительно перспектив расширения экономических связей в контексте евразийской интеграции, продолжается сотрудничество Москвы и Тегерана в области мирного атома, разведки и добычи углеводородных ресурсов, строительства инфраструктуры, развития транспортного коридора Север-Юг и поставок вооружений.

Высокую оценку российско-иранское сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом получило со стороны представителей иранской государственной власти. Так, президента ИРИ Х. Роухани во время трехсторонней встречи на высшем уровне между лидерами Азербайджана, Ирана и России, состоявшейся 1 ноября 2017 г. в Тегеране, обозначил успехи российско-иранской коалиции в сирийском конфликте и свою полную уверенность в том, что Россия и Иран способны справится с угрозой международного терроризма в регионе и содействовать установлению на Ближнем Востоке мира и стабильности. Верховный руководитель Ирана аятолла Али Хаменеи в разговоре с российским президентом Путиным и вовсе отметил, что вместе Россия и Ирана обладают возможностью пошатнуть устоявшийся американоцентричный мировой порядок, заложив основу новой системы международных отношений на Ближнем Востоке.

В декабре 2017 г. спикер иранского парламента Али Лариджани во время посещения Международной конференции по борьбе с распространением наркотиков, проходившей в Москве, дал развернутое интервью, в котором подробно осветил позицию Ирана относительно сотрудничества с Россией. По его мнению, РФ и ИРИ – это силы, находящиеся на передовой в войне с международным терроризмом, которые в отличие от остальных стран не ограничиваются декларациями и созданием номинальных военных альянсов, а занимаются практическим устранением глобальной угрозы. В свою очередь Соединенные Штаты, долгое время претендовавшие на лидерство в глобальной борьбе с терроризмом, по его словам, продемонстрировали крайне низкую результативность и неготовность вести борьбу такого плана.

Вскоре слова Лариджани нашли неожиданное подтверждение в новой стратегии национальной безопасности США, проект которой озвучил министр обороны США Дж. Мэтис, выступая в университете Джона Хопкинса. В новой стратегии США сместили основной акцент с международного терроризма, который раньше признавался основной угрозой безопасности, на, во-первых, растущую военно-политическую мощь России и Китая, и, во-вторых, угрозы, исходящие от правительств КНДР и Ирана. Мэттис пообещал продолжить борьбу с терроризмом, однако на первый план американской политики, по его словам, выходит соперничество с глобальными державами. Одним из важнейших аспектов данного противостояния, по мнению Мэттиса, должна стать еще более тесная кооперация с союзниками США по евроатлантическому единству. Слова Мэттиса, озвучившего новый подход США к международным отношениям, особенно тепло были встречены секретарем министерства обороны Великобритании.

В феврале 2018 г., спустя месяц после выступления Мэттиса Великобритания предложила в Совете безопасности ООН проект резолюции, в которой признается вина Ирана в поставках йеменским повстанцам хуситам оружия в обход существующего эмбарго. Официальный представитель России в Совбезе ООН В. Небензя наложил вето на данный проект, выразив несогласие российской стороны с «некоторыми отдельными, но ключевыми формулировкам», которые смещают вину в конфликте на Иран и могут трактоваться, как предлог для создания антииранской коалиции.

Отмеченная ситуация в Совбезе ООН наглядно продемонстрировала, что широкие последствия российско-иранского сотрудничества оказались заметны в масштабах мировой политики. Фактически, оказавшись наедине с угрозой международного терроризма в Сирии, Россия и Иран не только нанесли ему значительный ущерб, но и, не забывая о собственных национальных интересах, существенно повысили свой политический статус, как на региональном, так и на глобальном уровне. Подобный сценарий во многом оказался неожиданным для Соединенных Штатов и их союзников, которые уступили инициативу в ближневосточной политике в целом, и в борьбе с терроризмом в частности, России и Ирану, поэтому совершенно закономерными и естественными являются их попытки создать трудности для российско-иранского альянса. Однако в современных условиях подобная политика не приведет к ожидаемому Вашингтоном результату и будет способствовать лишь дальнейшему укреплению связей между Москвой и Тегераном, причем как в области борьбы с терроризмом, так и во всех обозначенных выше сферах.

Иван Сидоров для «Военно-политической аналитики»

Источник: http://vpoanalytics.com/2018/07/16/sotrudnichestvo-rossii-i-irana-v-sfere-borby-s-mezhdunarodnym-terrorizmom/

Потерпев поражение в открытом бою, джихадисты сделали упор в действиях на акты устрашения

После разгрома, нанесенного «Исламскому государству» (ИГ, террористическая организация, запрещена в РФ) в Сирии и Ираке, боевики этой группировки все активнее переносят свои действия на Европейский континент. Эксперты по международному терроризму считают, что оставшиеся в живых лидеры ИГ и других экстремистских группировок будут пытаться организовывать проведение террористических актов в европейских столицах, крупных городах и на туристических объектах. Не исключены теракты также на Американском и Австралийском континентах.

ТЕНДЕНЦИЯ ОПТИМИЗМА НЕ ВЫЗЫВАЕТ

В 2016 году ИГ, утратив около 75% территории в Ираке и примерно 60% в Сирии, осуществила 1400 терактов. Количество убитых и раненых, определенное военными экспертами в том году в 7 тыс. пострадавших, на 20% превысило жертвы предыдущего года. По предварительным подсчетам, в 2017 году количество пострадавших от рук боевиков этой организации было больше предыдущего. Точные данные пока не приводятся, но тенденция оптимизма не прибавляет.

Авторитетный эксперт Эрин Миллер из Международного центра по исследованию проблем терроризма при Мэрилендском университете (США) прогнозирует интенсификацию экстремистского насилия в ближайшее время.

По ее мнению, такое развитие событий связано как с разгромом ИГ на полях сражений в Ближневосточном регионе, так и с той поддержкой, которую отдельные представители мусульманских общин в Европе, Америке и Австралии готовы оказать террористам.

Действительно, как отмечает современный американский исследователь Акбар Ахмед, «кроме ислама, нет ни одной мировой религии, последователи которой в таком значительном количестве попадали бы в инокультурную социальную среду в качестве чужеродных меньшинств». По его мнению, сегодня мусульманские меньшинства «переживают самые болезненные формы социально-политической трансформации, утраты, ломки и борьбы за сохранение собственной идентичности». С такой оценкой ситуации согласна Юлия Сергеевна Нетесова, которая в диссертации «Исламистский терроризм в странах Европейского союза» на соискание степени кандидата политических наук (Москва; МГИМО, 2012 год), указывает следующее: «Появление феномена исламистского терроризма в странах Европы тесно связано с миграционными и интеграционными процессами второй половины ХХ века, которые заложили предпосылки для возникновения прослойки европейских «джихадистов». В Европе сформировалась среда, в рамках которой группы населения, исповедующие ислам, испытывают чувство лишения, отторжения и несправедливости, в том числе по отношению к остальному обществу».

В таком же смысле высказываются Баши Курайши, генеральный секретарь «Европейской мусульманской инициативы социальной сплоченности», и Жоселин Сесари, профессор политологии и научный сотрудник Национального центра научных исследований в Париже. По мнению Курайши, маргинальное положение европейского мусульманского сообщества «обусловлено тем фактом, что в основной массе представители этого сообщества являются иммигрантами». Действительно, примерно половина всех европейских мусульман рождены за пределами Европы. Но ведь другая половина – уроженцы тех европейских стран, в которые переехали их родители, бабушки, дедушки, а в ряде случаев и более дальние предки. Поэтому трудно не принять точку зрения профессора Сесари, объясняющей маргинальное положение большинства европейских мусульман в социально-экономическом отношении их нежеланием становиться европейцами в цивилизационном смысле. Иначе говоря, далеко не все представители эмигрировавших мусульман и их потомки, проживая в странах с доминирующей христианской культурой, готовы принять образ поведения и систему ценностей большинства жителей этих стран. Именно поэтому мусульманские общины в немусульманских странах демонстрируют весьма сложную адаптацию в обществах современного социального, культурного и политического типа. Растерявшиеся и ощущающие себя потерянными на протяжении нескольких поколений в немусульманском окружении эмигранты, прежде всего из арабских стран, нередко становятся легкой добычей экстремистских «зазывал» на «шахидство».

В районе Киркука курдские ополченцы захватили в плен множество террористов. Фото Reuters
В районе Киркука курдские ополченцы захватили в плен множество террористов. Фото Reuters

Однако следует указать и на исключения. В таких республиках, как Татарстан и Башкортостан (автономии в составе Российской Федерации) со значительным мусульманским населением, а в ряде районов – с его большинством, проблема адаптации никогда не стояла, ибо цивилизационный мейнстрим там традиционно высок и, по существу, не отличается от среднего по стране. Что касается республик Кавказа, то, думается, прав Денис Афизулаевич Курайши, который в своей диссертации на соискание степени кандидата политических наук «Исламский фактор в политическом процессе современной России» (МГУ им. Ломоносова) пишет: «Роль ислама в общественно-политической жизни республик Северного Кавказа с каждым годом усиливается – соответственно увеличивается политическое влияние традиционных исламских институтов. Вместе с тем необходимо констатировать, что ислам не стал консолидирующим мотивом для населения Северного Кавказа. Доминирующим в этом регионе по-прежнему остаются факторы этнической и общинной принадлежности».

ПРИЗЫВ «ОДИНОКИХ ВОЛКОВ»

Обозреватель газеты Jerusalem Post Йона Джереми Боб пишет в статье «Новая тактика «Исламского государства»: «В настоящее время ИГ ведет кампанию по мобилизации и обучению террористов-одиночек («одиноких волков») для проведения диверсий с использованием отравляющих веществ в густонаселенных центрах». Именно подобные планы исламистов подтверждает и оперативная информация. Так, Эйтан Азани, полковник в отставке, заместитель директора Института международной политики по борьбе с террором при Междисциплинарном центре в Герцлии (МЦГ), отмечает новую тактику исламистов, принадлежащих к этой организации. По его данным, «в социальных сетях ИГ активно призывает своих последователей возвращаться в страны, из которых они прибыли в Ирак и Сирию, и осуществлять там джихад. ИГ открыто распространяет подробные инструкции изготовления импровизированных, но приводящих к массовым жертвам средств поражения. Лидеры этой организации требуют от своих боевиков нанесения больших уронов «неверным».

Исламисты всех мастей отрицают легитимность светских законодательных систем и форм государственности, не признавая в большинстве случаев и национальные границы. Тем не менее у ИГ все-таки руки коротки, и далеко не все теракты, которые они приписывают своим клевретам, действительно их дело. Исполнительный директор МЦГ Боаз Ганор считает, что ИГ берет на себя ответственность практически за все теракты, совершаемые исламистами, чтобы подчеркнуть свое влияние, притом что во многих случаях главари группировки узнают о нападениях и диверсиях из СМИ и не имеют к ним никакого отношения». Продолжая свою мысль, Боаз полагает, что немало террористов-одиночек, формально не входящих ни в какие организации, действуют «питаясь жгучей ненавистью к цивилизации как таковой». По-мнению Боаза, важно понять психологию террористов-исламистов, которая все-таки мало связана с их маргинальным положением (ведь джихадистов немало и среди выходцев из богатых семей), поэтому их неверно относить к «людям несчастным и неудовлетворенным жизнью». Наоборот, джихадисты испытывают «чувство счастья от совершаемых ими преступлений». И в самом деле исламисты, идущие на верную смерть, часто оставляют в социальных сетях свои фотографии, на которых они улыбаются, а соответствующие подписи свидетельствуют об их вере в совершение «великого и достойного дела».

В связи с этим Эйтан Азани видит главную проблему Запада в неспособности понять психологию джихадистов, которые отказались принимать смысл и ценности цивилизации.

Мусульманские правоведы юридически не оправдывают теракты, ибо в кораническом исламе нет экстремизма. Правда, некоторые из них категорически исключают из перечня преступлений деяния, совершаемые боевиками так называемых национально-освободительных движений.

Серьезную озабоченность у специалистов в области безопасности вызывает в последнее время и тот факт, что исламисты набрали немалую силу в Центрально-Азиатском регионе и угрожают стабильности расположенных здесь государств. Мурат Сергазиевич Тулеев в диссертации «Международный терроризм как угроза безопасности Центральной Азии» на соискание ученой степени кандидата политических наук (Бишкек, Кыргызско-российский славянский университет, 2015) прямо указывает на тот факт, что «большую роль в активизации процесса исламизации региона сыграли мусульманские миссионеры из Пакистана и Саудовской Аравии». «Пропаганда ими своего понимания ислама, не свойственного местным религиозным традициям, – продолжает свою мысль Тулеев, – и подпитка образовавшихся экстремистских организаций стали дестабилизирующим фактором, угрожающим безопасности региона».

По данным ШАБАК (Израильской службы общей безопасности), с начала гражданской войны в Сирии в 2011 году не менее двух десятков граждан Израиля арабского происхождения, поддавшись исламистской пропаганде, совершали попытки присоединиться к ИГ. Удалось задуманное далеко не всем. Большинство было арестовано израильскими контрразведчиками. Одному, 24-летнему Ахмаду Мухамеду Хабаши из деревни Ихсаль под Нацеретом, удалось через Турцию добраться до Сирии и вступить в ряды этой преступной организации. Но долго повоевать ему не довелось – вскоре он был убит на сирийско-иракской границе. В 2013 году в Сирии погиб израильский араб Муид Агбария. В Хайфе мировой суд признал 23-летнего Ахмада Шурбаджи из израильского города Умм эль-Фахм в нелегальном проникновении в Сирию и попытке присоединиться к ИГ.

Выбивается из этого ряда случай с бывшим гражданином Белоруссии, ныне израильтянином, 40-летним Валентином Мазалевским, который получил гражданство Израиля и даже успел отслужить в ЦАХАЛ (Армии обороны Израиля). Потом он, приняв ислам, женился на бедуинке и переехал в деревню Умм эль-Ганам на севере Израиля. В семье росло пятеро детей, но, поддавшись исламистской пропаганде, Валентин пытался присоединиться к ИГ. Он приобрел билет в Турцию, намереваясь там перейти границу с Сирией. Мазалевского обвиняют в контактах с агентами враждебных государств, попытке присоединения к террористической организации и причинении помех следствию.

Примечательно, что такое же обвинение будет предъявлено и 32-летней израильтянке Джилл (Гиле) Розенберг, как только она окажется на территории Израиля. Джилл, уроженка Канады, прошедшая службу в боевых частях ЦАХАЛ, на свой страх и риск перебралась в Ирак и присоединилась к курдским боевым отрядам. И хотя борьба курдов за создание своего государства поддерживается Израилем, пребывание на территории государства, считающегося вражеским, без уведомления определенных инстанций относится к серьезным преступлениям.

В этом отношении вызывает интерес статья израильского журналиста Цура Шизефа, который, обладая и французским гражданством, на законных основаниях побывал в Сирии и Ираке. В своей книге, озаглавленной «Исламское государство»: путешествие к порогу Сатаны», отдельные главы которой в переводе на русский язык были опубликованы в еженедельном приложении «Окна» к израильской газете «Вести», он указывает следующее: «Мы продолжили наш путь в том направлении, где когда-то была граница между Сирией и Ираком. Теперь это безлюдная местность, которую пересекает противотанковый забор… На этом минном поле идет сражение между силами добра и зла. И у добра, и у зла есть свои лица и свои имена, на стороне добра – курды. Олицетворение зла – это ИГ. Каждый, кто в той или иной степени поддерживает курдов, находится на стороне света, каждый, кто поддерживает ИГ, – на стороне Сатаны». Поэтому и сегодня актуально звучит максима немецкого писателя, режиссера и общественного деятеля Бертольда Брехта: «Еще плодоносить способно чрево, которое вынашивало гада».

ТЕРРОРИЗМ – ЭТО СМЕРТЬ И ДЕСТАБИЛИЗАЦИЯ

Особую активность на мировой арене проявляет «Хизб ут-тахрир аль Ислами» («Исламская партия освобождения» (ИПО), признана террористической организацией и запрещена в РФ). Данная международная панисламистская организация была создана в Восточном Иерусалиме еще в 1953 году. Имеет смысл напомнить, что тогда Восточный Иерусалим входил в состав Иордании. Несмотря на запрет ИПО во многих странах, включая Россию, филиалы этой организации продолжают действовать на Ближнем Востоке, в Северной Африке, странах Юго-Восточной Азии. По всей видимости, отдельные группы ИПО пока еще могут проявлять активность не только в бывших советских среднеазиатских республиках и Азербайджане, но и на российской территории. В Центрально-Азиатском регионе продолжают нелегально действовать и другие запрещенные организации.

При этом следует особо отметить, что хотя суннитские и шиитские радикалы веками противостоят друг другу и время от времени сходятся в смертельных схватках, в отношении к Израилю они проявляют единодушную ненависть. Нури Махди Хасан в диссертационном исследовании «Терроризм и политическая дестабилизация современного общества. На материалах Исламской Республики Иран», представленного в Душанбе в Институте философии имени А. Баховаддинова Академии наук Республики Таджикистан на соискание ученой степени кандидата политических наук, отмечает, что «хотя большинство террористов ставят перед собой политические цели, вдохновляясь идеологическими доктринами, националистическими и религиозными чувствами, тем не менее терроризм как социально-политический феномен отделен от обыкновенной уголовной преступности весьма тонкой границей». Эту точку зрения разделяют Майкл Вайс и Хасан Хасан, авторы книги «Исламское государство. Армия террора», вышедшей в переводе с английского в Москве в 2016 году. Они именуют ИГ «террористической организацией и мафиозной структурой, которая эксплуатирует существующие десятилетиями серые транснациональные рынки торговли нефтью и оружием». Таким образом, террорист – это одновременно и несомненный бандит, уголовник, использующий религию и политику в качестве маскирующих одежд. Исламистский же терроризм в целом – это антицивилизационная система, обеспечивающая себя за чужой счет.

Вооруженные противостояния на Ближнем Востоке и в Северной Африке разрушают экономику стран, территории которых охвачены боевыми действиями. Так, по данным Международного валютного фонда, по прошествии шести лет войны валовый внутренний продукт (ВВП) Сирии составляет примерно треть от его уровня 2010 года. Йемен потерял 35% ВВП только в 2015 году, а в Ливии в 2014 году он упал на 24%. Урон, нанесенный инфраструктуре в Сирии, превышает 150 млрд долл., а Йемену – 25 млрд долл. Тем не менее нормальное функционирование государственных институтов и экономических структур невозможно без подавления террористической активности. Для этого необходимо сотрудничество всех стран как на военно-разведывательном, так и на политическом и экономическом уровне. Борьба с исламизмом, мировым злом, станет действенной только в том случае, если она будет развернута в глобальном масштабе.

Об авторе: Захар Гельман – профессор.
02.02.2018

В настоящее время мир наблюдает своеобразное «второе рождение» исламского терроризма, несколько поутихшего после войны, объявленной ему, фактически, всем миром 11 сентября 2001 года. Значительно «потрепанная» и лишившаяся своего лидера и главной «звезды» Усамы бен Ладана, Аль-Каида, по-видимому, восстановила силы и «отметилась» операциями в Ливии, Йемене, Мали и Сирии.

«Фронт» радикальных салафитских организаций усилился и несколькими новоделами, а, кроме того, к нему присоединились уже, как казалось лишь нескольким годами ранее, ставшие музейным экспонатом Братья-мусульмане. Последние не только участвуют в кровопролитной войне против президента Сирии Башара Асада, но и попали в легальное политическое поле в Египте, где они одержали победу на выборах в парламент и провели своего кандидата, Мухаммеда Мурси, в президенты. В чем же причина «бессмертия» радикальных исламистских организаций? Почему мировым «империям», таким, как США, Евросоюз, Россия, не удается полностью уничтожить международный терроризм, «сдобренный» радикальной салафитской проповедью? Одним из основных факторов восстания из пепла, радикальных исламистских организаций является стабильное и не прекращающееся их финансирование извне. Основным спонсором терроризма по всему миру является Саудовская Аравия.

Данный тезис подтверждают и основные «друзья» королевства – американцы. Еще в 2008 году заместитель министра финансов США Стюард Леви заявлял в обращении к одному из сенатских комитетов о том, что именно Саудовская Аравия является главным источником денежных поступлений для «Аль-Каиды», а также ряда других организаций экстремистской направленности. Примечательно, что, несмотря на требования Соединенных Штатов, КСА с завидным упорством воздерживалась от перекрытия финансового потока следовавшего от казны королевства до террористических групп. Уже в 2011 году выводы Леви были подтверждены гораздо более значимым политиком – госсекретарем США Хиллари Клинтон, которая заявила о том, что именно в Саудовской Аравии находятся основные источники финансирования мирового терроризма.

Саудовская Аравия – главный спонсор терроризма в Сирии

Самое, пожалуй, резонансное противостояние в современном арабском мире, война между сирийцами, лояльными президенту Башару Асаду и его противниками, также не обошлась без значительной поддержки Саудовской Аравии. Именно власти королевства в сотрудничестве с террористическими организациями переправляют в Сирию боевиков и вооружение. В частности, в октябре прошлого года журналистами телеканала BBC в лагере сирийских оппозиционеров были обнаружены несколько контейнеров с украинским оружием, предназначавшимся для Саудовской Аравии. Позже солдатами, верными президенту Асаду, был застрелен саудовский офицер Мухаммед Салем аль-Харби, что свидетельствует о том, что помощь, осуществляемая КСА сирийской «фронде» — не ограничивается финансовыми вливаниями.

Впрочем, несмотря на достаточно ясные свидетельства саудовского присутствия в стране, нашлись и свидетели, и даже участники вмешательства Эр-Рияда. В сентябре 2011 года солдатами армии Сирии были задержаны несколько оппозиционных боевиков, которые рассказали о том, что получали деньги от представителей Саудовской Аравии. В частности, один из задержанных преступников, Самир Абдуль Джавад Нашивати, заявил о том, что боевики в его отряде получали саудовские деньги через их командира, Белаля Алкана. По словам пленника, каждый из «бойцов» в день зарабатывал по 25 долларов, не считая дополнительных 400 долларов, которые выплачивались за участие в военных операциях. Сообщения о финансировании Эр-Риядом «Сирийской свободной армии» появлялись в таких известных изданиях, как, например, «Daily Telegraph», которая сообщала о том, что средства КСА идут на обучение боевиков ССА. Речь шла о «миллионах долларов» США.

КСА – основной фактор дестабилизации Афганистана и Пакистана

Однако столь пристальное внимание Саудовской Аравии к событиям вне ее границ, а также стремление вмешаться руками международного терроризма в дела других государств – явление не новое. Впервые данный механизм был, надо признать, с успехом, опробован в Афганистане в 80-е годы прошлого столетия. Саудовские спецслужбы, фонды, а также ряд бизнесменов в частном порядке осуществляли финансирование отрядов моджахедов, сражавшихся советских войск и союзных им бойцов армии Демократической Республики Афганистан. Отправлялись туда и саудовские добровольцы, одним из которых стал небезызвестный Усама бен Ладан… В настоящее время в Афганистан по-прежнему направляются денежные потоки из королевства. На этот раз основными получателями упомянутых средств являются движение «Талибан», а также афганские боевики «Аль-Каиды». По информации уже упомянутой выше Хиллари Клинтон, в их руках ежегодно оказываются миллионы долларов.

Соседний с Афганистаном Пакистан – также является сферой пристального внимания саудовских «жертвователей». Согласно опубликованным сайтом WikiLeaks в мае 2011 года депешам Госдепартамента Соединенных Штатов, только в Пенджаб, самый густонаселенный штат Пакистана, из Саудовской Аравии ежегодно переводится 100 миллионов долларов. Более того, финансовые операции, как правило, проводятся через «миссионерские» и «благотворительные» фонды, которые получают прямую поддержку со стороны правительства КСА. После данного разоблачения представитель Министерства иностранных дел Саудовской Аравии Усама Нугали сделал примечательное заявление, назвав депеши американского Госдепа «сомнительными источниками»…

Между тем, внимание саудовских «жертвователей» к Пакистану и Афганистану, по словам той же Клинтон, угрожает войсками антиталибовской коалиции, а также стабильности этих стран. Однако каких-либо серьезных действий, способных «напугать» и «остановить» подданных «хранителя двух святынь», ни США, ни их союзниками не предпринимается.

«Хранители двух святынь» подпитывали гражданскую войну в Ираке

Между тем, призывы к действиям по «умиротворению» саудовцев звучат с разных сторон на протяжении уже многих лет. Так, в 2008 году, согласно информации Wikileaks, иракский премьер-министр, Нури аль-Малики, в ходе встречи с командующим войсками США в Афганистане Дэвидом Петрэусом и американским послом в Ираке Райаном Крокером заявлял о том, что Саудовская Аравия дестабилизирует обстановку в его стране, финансируя террористические группировки. Более того, по словам аль-Малики, Эр-Рияд втягивал Ирак в гражданскую войну, поддерживал насильственные действия салафитских вооруженных формирований и внедрял «культуру терроризма» в регионе. О какой-либо реакции со стороны США, проявленной в конкретных делах, никто вновь не слышал…

Вместе с тем, беспокойство господина аль-Малики нельзя не признать оправданным. Недавно телеканал NBC опубликовал разведывательную информацию, которая пролила свет на саудовское присутствие в Ираке. Согласно опубликованным данным, подданные королевства составляют 55% от всего числа иностранцев, воюющих на территории этой страны. Именно саудовским «духовным лидерам» принадлежит фетва, по которой уничтожение шиитских святынь в Кербелле и Наджафе является благим делом. Попытки взрывов (иногда успешные) в шиитских мечетях по всему Ираку являются ничем иным, как следствием данного религиозного постановления. Более того, в ходе турне Нури аль-Малики по ближневосточному региону, лидеры Саудовской Аравии отказались принять иракского премьера. По мнению многих специалистов, причины тому были отнюдь не технические, а религиозные: аль-Малики – шиит, то есть представитель ненавидимого саудовскими салафитами течения в исламе.

Саудовские «благотворители» «кормят» террористов по всему миру

Финансовая и организационная активность Саудовской Аравии распространяется отнюдь не только на многострадальные Сирию, Ирак и Афганистан – ряд саудовских организаций ведут «работу» по всему миру. Так, «Международная исламская благотворительная организация», которая является структурным подразделением Всемирной исламской лиги, курируемой правительством КСА, была уличена американским Министерством финансов в оказании помощи Аль-Каиде по всему миру.

Еще в 2002 году следователи НАТО обнаружили интересные моменты деятельности «Саудовской Высшей Комиссии по оказанию помощи Боснии», которую создал принц Сулейман бен Абдель Азиз и активно поддерживал тогдашний король Саудовской Аравии Фахд. К примеру, расследование выявило факты телефонных переговоры сотрудников данной организации с руководством «Аль-Каиды» — Усамой бен Ладаном и Абу Зубайдой. Целью этих бесед было ни что иное, как подготовка атак на посольство США в боснийской столице Сараево. Перед тем, как представители НАТО заблокировали банковские счета комиссии, ее члены успели снять с них 41 миллион долларов. Имеются данные о поддержке Саудовской Аравией салафитских террористов в Йемене и даже о вовлеченности саудовских спецслужб в теракты и военные операции салафитов на территории этой страны. По мнению ряда аналитиков, именно КСА препятствует мирному стабилизации обстановке в Йемене.

Прямое военное вторжение саудовцев в Бахрейн

Иногда Саудовская Аравия не ограничивается финансовой и организационной поддержкой. В случае явного превосходства в силах и уверенности в «победе», Эр-Рияд не против развязать и прямую интервенцию. Одним из ярких проявлений саудовского «отношения к соседям» стало вторжение более 1000 солдат королевства в Бахрейн. Несмотря на то, что правитель данного государства Хамад аль-Халифа, «сам позвал» в свою страну «гостей», бахрейнский народ это обмануть не смогло. Саудовские войска вошли в страну именно для борьбы с этим самым народом — после событий на Жемчужной площади и столкновений демонстрантов с местными полицейскими. Не были введены в заблуждение и соседи Бахрейна. Член парламентской комиссии Ирана по вопросам безопасности Хишматолла Фалахатпише уже вскоре после вторжения саудовских войск, назвал это мероприятие оккупацией. Впрочем, Соединенные Штаты, главный союзник, покровитель и «щит» Саудовской Аравии вновь отказались признать агрессивность деяния королевства — Белый дом распространил заявление, в котором не признал интервенцию в Бахрейн военным вторжением. По мнению американских политиков, оккупация суверенного государства — не что иное, как «ответ на призыв о помощи».

Ваххабитские проповедники – оружие Саудовской Аравии против США

Впрочем, Соединенных Штатов также находится в сфере интересов саудовских чиновников и «благотворителей». Так, КСА активно финансирует проповедь ислама салафитского толка в американских мечетях. Несколько лет назад в ходе открытых слушаний в Государственном департаменте США суфийский богослов, шейх Хишам Каббани заявлял о том, что в 80% мечетей страны обосновались ваххабитские проповедники. Тогда власти не обратили на слова ученого какого-либо серьезного внимания. Однако позже слова Каббани подтвердила правозащитная организация «Freedom House». Ее сотрудники опубликовали 95-страничный доклад, посвященный обстановке в американских мечетях. Активисты «Freedom House» провели мониторинг примерно 20 мечетей страны на территории 6 штатов и федерального округа Колумбия. В каждом религиозно-просветительском учреждении они обнаружили экстремистские материалы – брошюры, пропагандирующие джихад с оружием в руках, содержащие прямые призывы убивать иудеев и христиан. Как установили правозащитники, деньги на проповеди и печатание упомянутой литературы поступают в США из Саудовской Аравии.

Саудовская Аравия – покровитель российских исламских радикалов

К сожалению, пострадала и продолжает испытывать проблемы от деятельности саудовских «жертвователей», организаций и спецслужб и Россия. Такие располагающиеся или располагавшиеся на территории СА структуры, как Фонд «Аль-Харамейн» («Дом двух святынь»), «Национальный коммерческий банк», «Рабитат» аль-Алям Исламий, «FalsalIslamicBankLtd», «Аль-Муассаса ар-Раджихи» и др. «отметились» поддержкой чеченских сепаратистов в ходе двух войн, а также причастностью к организации террористических актов в Российской Федерации. Например, Фонд «Аль-Харамейн» неоднократно перечислял крупные денежные суммы в ваххабитский исламский центр «Кавказ», расположенный в Махачкале, через свой бакинский филиал. В 1997 году фонд оказывал серьезную поддержку дагестанским салафитам, которые поставили себе задачу свержения на территории автономной республики конституционного строя и образования «исламского государства» в границах Дагестана и Чечни с выходом данного образования из состава России. «Домом двух святынь» в 1999-м году был учрежден специальный фонд для поддержки чеченского сопротивления «Foundation Regarding Chechnya». Филиал данной организации действовал на территории Азербайджана. «Операторы» фонда курировали снабжение чеченских боевиков оружием и амуницией.

Огромные средства вкладывает Саудовская Аравия в «образование» российских мусульман. Последнее осуществляется таким образом, что мусульманская молодежь РФ становится на радикальные салафитские позиции. Недавно руководитель Центрального духовного управления мусульман Талгат Таджутдин в открытую обвинил главу другой мусульманской структуры, Совета муфтиев России, Равиля Гайнутдина в получении из КСА миллионов долларов за отправку в королевство на обучение 12-14-летних детей. Гайнутдин, к слову, не отрицал факт отправки молодых людей, однако заявил, что он и его подчиненные постоянно советовали родителям новоиспеченных студентов вначале дать возможность детям получить светское образование в России, и лишь после школы дать детям возможность выбирать свой путь.

Впрочем, саудовские проповедники и «богословы» и сами появляются на территории Российской Федерации. В созданных на деньги упомянутых выше фондов и организаций в медресе, культурных и образовательных центрах, летних лагерях молодых людей не только обучают чтению Корана и арабскому языку, но и прививают им своеобразные ценностные установки, после усвоения которых «ученики» могут легко рекрутироваться в ряды салафитских боевиков. К примеру, выпускники медресе «Йолдыз», располагавшегося в Набережных Челнах, были замечены в составе вооруженных исламистских группировок в Афганистане, Чечне и Таджикистане. После попадания данной информации в правоохранительные органы, «Йолдыз» пришлось закрыть. Сейчас медресе действует лишь в виде религиозной школы для девочек.

Саудовская Аравия поддерживает терроризм лишь за пределами своих границ

Примечательно, что, несмотря на все изложенные факты, руководители Саудовской Аравии в своих официальных явлениях не только отрицают свою причастность к терроризму, но и заявляют о недопустимости подобного метода: «…мы вновь подтверждаем наше намерение уничтожать преступные группировки террористов-убийц и бороться с преступным поведением. В стране Двух Священных Храмов нет места для экстремизма», — заявил в апреле 2008 года король Абдулла бен Абдулазиз. Вторил ему и Великий муфтий Саудовской Аравии шейх Абдулазиз аль-Шейх, отметивший чуть позже, что «Фанатизм не может считаться частью религии, даже если они [экстремисты] ошибочно претендуют на это…».

В чем же секрет столь явных расхождений слов и дел у саудовского религиозного и политического руководства? Ответ прост. На территории самой Саудовской Аравии религиозный экстремизм и терроризм действительно активно преследуются. К примеру, по данным на 2004 год, на спецслужбы, работающие внутри страны, королевство тратило 8,5 миллиарда долларов. В борьбе с терроризмом участвуют силы Министерства внутренних дел, 100-тысячная Национальная гвардия, армейские спецподразделения. Что касается полицейских специальных подразделений, то самое главное среди них, Служба Общей Безопасности (GSS), имеет самый большой бюджет среди всех ведомств, действующих в пределах страны. Кроме того, GSS действует в тесном контакте с американским ФБР, что, вне сомнения, повышает эффективность работы этой структуры.

Однако Саудовская Аравия уже сталкивается с последствиями своей двойственной и лживой политики – террористы, столь щедро подпитываемые этим государством вне его границ, при первом же случае пересекают их. Например, 12 мая 2003 года четыре смертника взорвали себя в Эр-Рияде. В результате погибло 34 человека, среди которых оказалось 7 граждан США и 7 саудовцев. Еще 200 человек получили ранения. Правоохранительные органы королевства отреагировали на данный теракт – к началу 2004 года они смогли разгромить 7 террористических ячеек из 9, действующих на территории королевства, захватить 24 тонны взрывчатки, 300 поясов шахидов, 300 гранатометов, 1020 единиц стрелкового оружия. Однако это вызвало месть со стороны бандитов уже в отношении полиции и спецслужб. 21 апреля 2004 года автомобиль террориста-смертника взорвался рядом со зданием Службы госбезопасности СА. В результате этого теракта 10 человек погибли, а 125 были ранены. Совершались покушения на руководителей саудовских спецслужб – подполковника Ибрагима аль-Далеха и генерал-майора Абдулазиза аль-Хувейрини.

Саудовская Аравия, активно поддерживающая международный терроризм всеми возможными способами, надеялась стать своеобразной «цитаделью» безопасности в пылающим ближневосточном регионе. Однако этого не произошло – финансируемые исламские радикалы при первой же возможности оборачиваются против своих «патронов» и «учителей», демонстрируя то, чему научились, уже на них. Нечистоплотная политика королевства превратилась в один из основных факторов его дестабилизации. Это – хороший пример для тех государств и правительств, которые, поддерживая террористов в Сирии, Ливии и других странах и регионах мира, надеются остаться в стороне от взрывов, покушений и убийств. Международный терроризм – это бумеранг, который непременно вернется к «хозяевам». Вместе с тем, союзникам королевства-самоубийцы не лишним будет проверить активность граждан данного государства на своей территории, так как оно не гнушается самых грязных методов даже в отношении «друзей». Единственное табу для саудовских проповедников, силовиков и бизнесменов – территория их собственного государства. Однако теракты начала 2000-х красноречиво продемонстрировали крах их «схемы».

Сергей Никитин. В рамках проекта «Кипящая Аравия»,
Специально для Иран.ру

Источник — Иран.ру

«Аль-Каида» одержала очередную победу в Йемене, тогда как президент Салех остается в Саудовской Аравии. Администрация Обамы меняет стратегию борьбы с международным терроризмом, сталкиваясь с осложнениями в мусульманских странах, бывших до сих пор американскими союзниками.

Вчера в своем первом интервью западному телевидению, CNN, вице-президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади, исполняющий обязанности главы государства, сообщил, что антиправительственные силы под руководством «Аль-Каиды» контролируют пять провинций страны и обстановка продолжает ухудшаться.

Боевики, захватившие Зинджибар, столицу одной из провинций, называют свою организацию «Ансар аль-Шариа», известную как филиал «Аль-Каиды». Корреспонденты отмечают, что трем сотням атакующих не смогли противостоять 2 тыс. солдат правительственных войск. Не помогли и удары с воздуха, один из которых пришелся по пассажирскому автобусу, убив пять и ранив 20 человек.

Вице-президент сказал, что не знает, когда на родину вернется президент Йемена Али Абдалла Салех, который проходит лечение в Саудовской Аравии. Хади подчеркнул, что Салех остается весомой политической фигурой в жизни страны и уйдет только тогда, когда будет избран новый президент.

Как писала ранее «НГ», США, не надеясь больше на Салеха, строят секретную базу на Ближнем Востоке, с которой американские беспилотники будут наносить удары по позициям «Аль-Каиды» в Йемене (возможно, и не только там). Хади рассказал, как беспилотники наводятся на цель – вожаков «Аль-Каиды» – по записанному и распознаваемому голосу.

Как сообщает Reuters, Пакистан прекратил предоставлять США свою авиабазу «Шамси» для применения беспилотников. Это еще одно последствие ухудшения отношений между Соединенными Штатами и Пакистаном, которые все чаще обмениваются обвинениями. Пакистан возмущается нарушением своего суверенитета, особенно в связи с операцией по уничтожению бен Ладена, а США подозревают пакистанских военных и спецслужбы в сотрудничестве с «Аль-Каидой».

Беспилотники – один из хирургических компонентов новой стратегии США наравне с разведывательно-диверсионными операциями. В среду в Вашингтоне советник президента США по национальной безопасности Джон Бреннан презентовал документ «Национальная стратегия по борьбе с терроризмом». Бреннан заявил: «Наша стратегия четко определяет, кто является нашим врагом, а также отвечает на вопрос, каковы наши цели и методы. Это война – широкая, мощная и безжалостная, которая должна вестись всеми возможностями Америки. И мы не видим альтернативы уничтожению такого зла, как «Аль-Каида». Подчеркивая успехи США и их союзников в войне с терроризмом, Бреннан обозначил два наиболее серьезных, по его мнению, источника угрозы – активные организации «Аль-Каиды» в Пакистане и Йемене. «Именно из-за давления, которое испытывают ее руководители в Афганистане и Пакистане, «Аль-Каида» все более стремится вдохновлять других на атаки от ее имени», – заметил он.

Как сообщает New York Times, адмирал Уильям Макрэйвен, командующий американскими «морскими котиками» (им была поручена ликвидация бен Ладена), заявил, выступая в Сенате США: вывод регулярных войск из Афганистана приведет к еще большей нагрузке на его подчиненных и другие подразделения американских коммандос, задействованных в спецоперациях.

Защищая новую стратегию, администрация Обамы указывает на ошибки «глобальной войны» с терроризмом Буша-младшего, войны без точного прицела. Теперь США будут применять индивидуальный подход в Йемене, Сомали и Северной Африке.

Возможно, в рамках такого подхода Соединенные Штаты приняли решение расширить контакты с организацией «Братья-мусульмане» в Египте. Об этом сообщает Reuters со ссылкой на анонимный высокопоставленный источник, указывая, что такой шаг наверняка огорчит Израиль и его лобби в США. До сего момента американским дипломатам было разрешено открыто общаться только с теми членами «Братства», которые являются депутатами парламента. Теперь это ограничение снимается.

«Братья-мусульмане»

«Братья-мусульмане» – религиозно-политическое движение, основанное в 1928 году в Египте. Считается старейшей в мире международной террористической организацией, находится под запретом во многих странах мира, включая Россию. В 1984 году членам «Братства» было разрешено выдвигать свои кандидатуры на выборах в египетский парламент в качестве «независимых» либо в составе какой-либо легальной организации. Члены движения активно участвовали в арабской весне на стороне протестующих.

2011-07-01 / Петр Силантьев

Источник — Независимая газета
Постоянный адрес статьи —