Метка: ЕАЭС

Несколько последних заявлений узбекских и российских
властей в части вступления Узбекистана в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) расставили все точки над i и развеяли сомнения и слухи по этому вопросу.
В то время как председатель Совета Федерации России Валентина Матвиенко заявила о вступлении Узбекистана в ЕАЭС, и все СМИ растиражировали эту новость, заместитель председателя Сената Олий Мажлиса Содик Сафоев выразил недоумение тем, почему «журналисты решили, что данная информация прозвучала с российской стороны?» «Еще 24 июня президент Узбекистана, выступая на сессии парламента, сказал, что нужно рассмотреть возможности, плюсы и минусы вступления нашей республики в ЕАЭС», — сообщил он. По словам Сафоева, Мирзияев несколько раз выступал по этому вопросу.
Однако новостные сайты утверждают, что именно сообщение от российского парламентария привлекло их внимание как более весомое и более близкое к принятию решения, чем все остальные сообщения по этому вопросу.
В случае вступления Узбекистана в ЕАЭС границы соседних с Таджикистаном двух государств Центральной Азии — Узбекистана и Кыргызстана — станут границами ЕАЭС. Таджикистан же спешки в вопросе вступления в этот экономический союз не проявляет и каждый раз журналистам заявляют, что данный вопрос рассматривается.

Евразийский экономический союз, который был создан в 2014 году, называют подконтрольным России. Вначале союз объединил Россию, Белоруссию и Казахстан, затем к нему присоединились Армения и Кыргызстан. На территории ЕАЭС проживают свыше 180 миллионов человек, и эксперты считают, что присоединение еще одного государства с населением свыше 33 миллионов человек сделают эту региональную организацию еще более весомой.
Устав ЕАЭС гласит, что на территории союза обеспечивается свободное перемещение капитала, товаров и услуг, трудовых ресурсов, однако в действительности, по заявлению экспертов, условия для конкуренции товаров и услуг создаются неравные.

Алишер Ильхамов, независимый узбекский эксперт по вопросам экономики, говорит, что в ближайшей перспективе Узбекистан может получить некоторую выгоду от вступления в ЕАЭС. Прежде всего, это решение вопросов трудоустройства и проживания узбекских трудовых мигрантов в Российской Федерации.
По самым различным оценкам, сейчас в России находится два миллиона узбекских мигрантов и вступление Узбекистана в ЕАЭС решит все вопросы с получением разрешения на работу, патентов и так далее. Узбекистан также получит определенные льготы в связи с «уменьшением таможенных пошлин и платежей».
Однако по мнению эксперта, «за этим решением стоит определенная политическая мотивация». «Это не только чисто экономический проект. Вступление в Евразийский экономический союз – это и геополитический проект. В первую очередь, здесь подталкивание идет со стороны Москвы. Для чего Российская Федерация это делает? Для Москвы на первом месте стоят не экономические соображения. Узбекистан для России не представляет особого интереса. Их главные интересы находятся в плоскости взаимоотношений с Евросоюзом, Китаем, другими странами. Значит им нужно усилить свое геополитическое влияние на региональном и мировом уровне и пристегнуть путем собирания земель, путем возвращения бывших советских республик в лоно прямого или косвенного контроля со стороны Москвы», — отметил Ильхамов.

Наш собеседник также сказал, что Узбекистан в конце концов может «шаг за шагом оказаться лицом к лицу перед опасностью потерять свою политическую независимость».
Некоторые из экспертов говорят, что российские власти поспешили со своим громким заявлением о вступлении Узбекистана в ЕАЭС, и в действительности эта страна уже несколько лет только изучает сильные и слабые стороны вступления в эту региональную организацию.
Одним из свидетельств этого является, по мнению критиков такого шага, то, что Узбекистан сейчас «столкнулся» с волной иностранных инвестиций в свою экономику и в случае вступления в ЕАЭС он потеряют свободу выбора и уже не сможет поддерживать ровные отношения со всеми государствами.

Некоторые из таджикских экспертов говорят, что именно такие проблемы в защите своих интересов уже несколько лет заставляют таджикские власти не торопиться с решением вопроса о вступлении в этот экономический союз.
Российские власти уже несколько раз поднимали этот вопрос во время конференций и в печати, заявляя о том, что Таджикистан только выиграет в результате вступления в ЕАЭС.

В то же время в самом Таджикистане немало и сторонников вступления Таджикистана в этот экономический союз. Это прежде всего трудовые мигранты. Известный таджикский экономист Нуриддин Каюмов в беседе с Радио Озоди заявил, что после того, как был образован ЕАЭС, в Институте экономики и демографии Академии наук была создана специальная комиссия, и собрание ученых Таджикистана под его руководством дала рекомендации министерству экономического развития и торговли Таджикистана о вступлении в ЕАЭС.

По его словам, трудности таджикских мигрантов России связаны именно с этим вопросом и будут продолжаться до тех пор, «пока страна не вступит в этот союз».
Нуриддин Қаюмов отметил, что ежегодно в Таджикистане создается всего 70-80 тысяч рабочих мест, что явно недостаточно, и поэтому до полутора миллионов граждан Таджикистана вынуждены выезжать в трудовую миграцию в Россию, и именно поэтому «Таджикистан не сегодня, так завтра вступит в ЕАЭС».

На вопрос о том, почему Таджикистан до сих пор не проявляет рвения для вступления в эту региональную организацию, ученый отметил, что «такое решение не принято по политическим причинам».
Однако, по мнению других таджикских экспертов, Душанбе в сравнении с экономическими выгодами от сотрудничества с Россией и доходами от трудовых мигрантов находится в более выгодном положении в геополитическом отношении.
Нур Сафаров, экономический обозреватель из Душанбе, говорит, что в глазах Таджикистана Китай является страной, которая по политическим и идеологическим взглядам и по другим вопросам как например выдача долгосрочных кредитов более привлекательна для Душанбе, чем другие страны или организации.
Сейчас в Таджикистане действует почти 300 компаний с китайским капиталом.

«Будучи слабой страной с экономической точки зрения, Таджикистан является достаточно сильной страной, когда переговорный вопрос выходит на геополитический уровень из-за своего стратегического месторасположения рядом с Китаем, Афганистаном, Пакистаном, Индией, Ираном и Узбекистаном. Борьба за влияние в Таджикистане продолжают все серьезные игроки и пока все это идет в экономической и социальной плоскости. Если Россия предложит Узбекистану и Таджикистану серьезную альтернативу китайской экономической экспансии и руководители стран увидят в этом как гарантии своего управления, экономическое развитие для народа и реальный прогресс в сторону расширения инвестиционных возможностей, то возможно тогда будет торг», — считает эксперт.

Однако сейчас, по словам Сафарова, сам союз, судя по статистическим выкладкам, не сумел превратиться в самодостаточную экономическую организацию, и экономические войны между предпринимателями из Казахстана, Беларуси, Кыргызстана, Армении и России показывают, что «механизмы свободного предпринимательства и торговли в ЕАЭС далеки от идеала».

Нур Сафаров уверен, что Узбекистан в действительности не вступит в ЕАЭС ни в 2020, ни в 2022 году.
Государства-члены ЕАЭС уже несколько раз критиковали друг друга за нарушение уставных обязательств. Белоруссия обвиняла Россию в запрете на ввоз молочных продуктов, Кыргызстан обвинял Казахстана препятствовании в проезде грузовых автомобилей, когда поссорились два президента. В сентябре этого года премьер-министр Кыргызстана обвинил Россию в том, что в нарушение уставных обязательств эта страна препятствует денежным переводам кыргызским гражданам из России в Кыргызстан.

Агентство «Фергананьюс» изучило этот вопрос и вот что написало об этом: в 2014 году внешний торговый оборот стран — членов ЕАЭС составлял $868,5 млрд. В 2015 году, после создания союза, он рухнул до $579,5 млрд. По итогам 2018 года этот показатель был все еще ниже досоюзного уровня — $753 млрд. Похожая ситуация с внутренним оборотом: в 2014 году — $61,2 млрд, в 2018 году — $59,7 млрд. В 2015-м внешние прямые инвестиции в ЕАЭС составляли $14 млрд, в 2018-м — $9,2 млрд.
Некоторые из региональных экспертов говорят, что членство в ЕАЭС повлияло на темпы и качество разработки отечественной продукции, и что рынок стран-участниц был завален товарами более высокого качества из других стран. В результате отечественный производитель понес убытки.

Хиромон Бакозода
9 окт. 2019

Российские текстильщики во многом зависят от импорта из дальнего зарубежья

Российская легкая промышленность, градообразующая более чем в 20 субъектах Федерации, остается, что называется, на задворках интеграции в рамках ЕАЭС. Особенно это касается льняного комплекса РФ, всецело зависящего – уже которое десятилетие – от дальнего импорта не только профильной техники, но даже семян!

При этом, располагая колоссальными нефтегазоресурсами, РФ по-прежнему импортирует свыше 70% объема потребляемых химических волокон и нитей из дальнего зарубежья. А ВТО не прочь диктовать ряду стран ЕАЭС географию или объемы экспорта-импорта ряда видов текстильной продукции.

Столь нелицеприятные оценки ситуации прозвучали в ходе Российской недели текстильной и легкой промышленности, и особенно – на международном форуме «Сырьевое обеспечение легпрома», состоявшихся в Москве 19 – 22 марта.

Тигран Арутюнян, замдиректора департамента промышленной политики Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), вынужден был констатировать: «Хотя страны ЕАЭС обладают колоссальными возможностями по сырьевому и технологическому обеспечению отрасли, координация в этой сфере до сих пор не налажена, кроме считанных локальных проектов».

К примеру, доля импортного, точнее, из дальнего зарубежья, оборудования в легпроме РФ – свыше 80%; в Белоруссии – около 70%, в других странах ЕАЭС – превышает 90%.

Хотя в рамках Союза предварительно разработаны дву- и многосторонние программы по импортозамещению данного оборудования и его составляющих (запчасти, комплектующие и т.п.), эти программы, в подавляющем большинстве, не завершены. Как следствие, данное направление пока не проявляется в интеграционных проектах ЕАЭС.

Характерно и то, что на основе российского нефтегазового сырья в Белоруссии производится широкий ассортимент химволокон, химнитей (ХВН) и продуктов глубокой переработки этого сырья. Причем объемы производства в этом сегменте минимум в 1,5 раза превышают белорусские потребности.

Но в белорусском экспорте этой продукции лишь около 25% приходится на РФ. Остальное вывозится в дальнее зарубежье, где оплачивается, как отмечалось на форуме, по мировым ценам в отличие от предприятий РФ и других стран Союза. Поэтому российско-белорусская кооперация в данном секторе, хотя ее проекты давно разработаны, невыгодна предприятиям Белоруссии.

Но странное дело: российским нефтегазовым сырьем полностью «подпитывается» белорусский, а не российский легпром. В результате РФ ввозит ХВН и продукцию их переработки более чем из 20 дальнезарубежных стран (включая, например, ряд стран Персидского Залива, КНР, Турцию, Польшу, Тайвань, Южную Корею). Причем изготовленную зачастую из российского же сырья…

«Абсурдность такой ситуации очевидна, и отнюдь не первый год, – отмечает президент Российского союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности Андрей Разбродин. – Но положение не меняется. И, пожалуй, лучшей иллюстрацией этого является «судьба» первого в РФ многопрофильного комплекса по выпуску ХВН и продуктов их переработки в Ивановской области».

Дело в том, что еще в 2012-м был разработан соответствующий проект, который правительство РФ объявило коммерческим, то есть лишенным, хотя бы частичного, госфинансирования. К финансированию проекта привлекли ВЭБ, был подписан ряд соглашений о начале сооружения комплекса. Но сроки строительства регулярно переносились с 2015 по 2017 гг. В итоге – проект ныне законсервирован на неопределенный срок. Зато аналогичный проект к настоящему времени почти на 90% реализован в Белоруссии, но, заметим, не в рамках российско-белорусской кооперации.

Кстати, в Белоруссии, по многим экспертным оценкам, фактическая доля финансовой господдержки (прямой и косвенной) в реализации проектов в обрабатывающих отраслях – максимальная по ЕАЭС: не ниже 60%. В Казахстане этот показатель достигает почти 40%; в РФ – едва превышает 30%, а в Армении с Киргизией – и того меньше.

Ну а с льняной отраслью – традиционно российской с незапамятных времен – ситуация и вовсе остается критической. По мнению замминистра промышленности и торговли РФ Виктора Евтухова, «к сожалению, на лен до недавнего времени у нас не обращали должного внимания. Считая его стагнирующей культурой в ошибочном предположении, что лен (как и хлопок) успешно и быстро замещаются синтетическими материалами. Но время и мировая практика показали ущербность такого подхода»

Как отмечалось на форуме, совокупная потребность в льняном сырье и льноволокне (используемых более чем в 20 отраслях, включая ВПК, автомобилестроение, фармацевтику, стройиндустрию, пищепром) в РФ превышает 250 тыс. тонн в год. Но российский льнокомплекс обеспечивает этот спрос лишь на 20 %. Остальное ввозится из Белоруссии и стран БЕНИЛЮКСа, КНР и Франции, Германии и Скандинавии, Канады и даже из Эфиопии…

По данным ООН (2018 г.), ежегодный сбор льна в мире в последние годы составляет 800–850 тыс. тонн. Лидер – Франция (свыше 85 тыс. тонн). В России этот показатель – не более 30 тыс. тонн. Причем на 15 – 25% больше, чем в РФ, собирает Белоруссия, где доля неиспользуемых, точнее, деградирующих льняных площадей – немногим более 10%, в то время как эта доля в РФ – около 40%.

Что касается финансовой господдержки этого сектора, то она в РФ почти вчетверо ниже, чем в Белоруссии, и более чем в 10 раз ниже, чем в КНР.

Минсельхоз России выделяет с середины 2010-х ежегодные субсидии в размере не более 15 тыс. руб. на 1 га посевной площади подо льном, но это более чем втрое меньше реальных потребностей в погектарной финансовой поддержке льноводства.

Как отметил на форуме Юрий Крупнов, советник председателя попечительского совета фонда «Льняной союз», «в отличие от Белоруссии, фактическое производство льноволокна в РФ существенно сократилось и за период 2010–2018 гг.: с 45 до 37 тыс. тонн. Сокращаются и российские площади под этой культурой». По мнению Ю. Крупнова и многих других экспертов, требуется прямая и косвенная, притом растущая господдержка всех составляющих льноводства-льнопереработки, сопоставимая с реальными потребностями отрасли.

Специалисты считают также целесообразной технологическую кооперацию – в рамках межгосударственной программы – с белорусскими производителями льна, разнообразных продуктов его переработки, профильной сельхозтехники и оборудования для глубокой льнопереработки. Тем более что, в отличие от РФ, белорусский льносеменной фонд к настоящему времени – почти на 85% национальный. И к тому же в Белоруссии постепенно развивается производство техники для всех составляющих льняного комплекса.

Наталия Мурашко, начальник управления внешнеэкономических связей «Белегпрома», также предложила разработать кооперационную российско-белорусскую программу по возделыванию и переработке льна. С белорусской стороны главным участником программы, по мнению эксперта, мог бы стать Оршанский льнокомбинат – единственный в СНГ, обеспечивающий полный цикл производства льносодержащей продукции.

Касательно других подотраслей текстильной индустрии ЕАЭС, схожая ситуация возникла в кожевенно-шерстяном секторе. С одной стороны, сохраняется (с 2017 г.) запрет на экспорт кожевенных полуфабрикатов, с другой – качество сырья здесь уже не первый год проблемное. Опять же нет общеблоковой программы по решению и этого вопроса.

Вдобавок доля мусора в условной единице российской и среднеазиатской шерсти достигает 15% и более, в то время как в сырье из Австралии, Новой Зеландии, ЮАР и Южной Америки – максимум 5%. Вот и приходится импортировать это, весьма дорогостоящее сырье, а собственное – в основном экспортировать по сверхнизким ценам.

Ситуацию с сырьем для шерстяной подотрасли прокомментировала Александра Алдушина, директор Брянского камвольного комбината: «Приходится ввозить дорогостоящее, но высококачественное сырье из Аргентины и Уругвая: в мировой табели о рангах оно на втором и третьем местах после австрало-новозеландского. В результате конечная цена на готовую продукцию неподъемна для многих, если не для большинства потребителей. Российское же сырье по-прежнему не удовлетворяет требованиям по качеству».

Словом, один из главных выводов форума такой: вопросы формирования сырьевой базы по легпрому неразрешимы без координации со всеми странами ЕАЭС.

Тем временем ВТО диктует не только внешнеторговые пошлины экс-советским и «приравненным» к ним странам. Но еще и указывает, какие товары, куда и в каком объеме экспортировать. То есть транснациональный неоколониализм поныне правит бал в мировой торговле…

Тигран Арутюнян, замдиректора департамента промышленной политики ЕЭК, вкратце рассказал автору об уникальном прецеденте: «Под давлением ВТО, членом которого Армения является с 2003 г., она с тех пор экспортировала производимые ею шерсть и кожсырье через Грузию в Турцию. С которой у Армении нет дипломатических отношений, по известным причинам. Политическая суть такой позиции ВТО, унизительной для Армении, очевидна. Что, в свою очередь, не позволяло полноценно развивать кожевенную и шерстяную промышленные отрасли Армении. Лишь недавно (в 2016 г.) это «принуждение» удалось отменить посредством мер ЕЭК по нетарифному регулированию». В 1950-х и позже США – посредством ГАТТ (предшественника ВТО) – регулировали на свой лад объемы и географию экспорта кофе, сахарного тростника и тропических фруктов почти из всех стран Центральной, Южной Америки и Карибского региона. Так что прецедент с Арменией – из той же неоколониальной серии.

Иными словами, реальный уровень взаимодействия в текстильной промышленности ЕАЭС, социальной значимой во многих регионах стран-участниц, чем-то напоминает басню И.А. Крылова по лебедя, рака и щуку…

Артем Леонов
02.04.2019

Российско-индийские контракты оказались под американским прессом

Экономическое и военно-техническое сотрудничество России с Индией проходит испытание «новой турбулентностью» американских санкций и региональных торговых войн. В этих условиях Индия становится для РФ более значимым «привилегированным стратегическим партнером». Этот факт подтвердила широкая программа встреч индийского премьер-министра Нарендры Моди и президента РФ Владимира Путина в Сочи.

Статус отношений между Россией и Индией называется сегодня особо привилегированным стратегическим партнерством. В рамках этого партнерства Москва и Дели сотрудничают в военно-технической сфере, в областях ядерной энергетики, нефтепереработки, торговли сырьем и готовыми товарами.

При этом Москва и Дели работают над созданием зоны свободной торговли с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) и Индией. Начало переговоров после завершения предварительных формальных переговоров по созданию этой зоны запланировано на осень. Об этом сообщил вчера министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. По его словам, эти процессы органично сопрягаются с тем, что происходит в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) с отношениями со странами – членами АСЕАН. «Этот большой евразийский проект, как его в свое время обозначил президент РФ Путин, он идет от жизни, он не захлопывает дверь ни перед кем и открыт для всех стран, которые на этом огромном геополитическом пространстве могут взаимовыгодно, взаимополезно друг с другом сотрудничать», – объяснил Лавров.

Благодаря росту мировых цен на нефть объем российско-индийской торговли вырос за прошлый год почти на 20%, а за первые месяцы этого года – на 40%. По словам Лаврова, который комментировал ход российско-индийских переговоров, подробный разговор шел об энергетике. В частности, было отмечено, что за прошлый год поставки нефти в Индию возросли в 10 раз. «Есть серьезные планы дальнейшего сотрудничества по линии наших нефтяных корпораций, прежде всего имею в виду «Роснефть», которая серьезно вошла на индийский рынок», – сообщил министр иностранных дел. Что касается газа, то он напомнил, что «Газпром» обновил свое соглашение с индийскими партнерами по поставкам сжиженного природного газа, кроме того, есть «интересные планы» у «Газпром нефти». В центре внимания лидеров РФ и Индии были также высокотехнологичные сферы, в том числе атомная энергетика. Как известно, Росатом продолжает строительство индийской АЭС «Куданкулам». Год назад Москва пообещала Дели кредит в размере 4,2 млрд долл в сроком на 10 лет с 2018 года на строительство пятого и шестого блоков АЭС. Об этом в июне прошлого года сообщил глава Минфина РФ Антон Силуанов.

Особой темой переговоров, вероятно, стала поставка российских зенитных ракетных комплексов С-400 в Индию. Покупки таких российских вооружений подпадают под антироссийские санкции США. Так что при формальном подходе индийские компании могут быть наказаны американцами. Накануне переговоров в индийской прессе появился пересказ американских чиновников, которые предупредили индийцев, что не остановятся перед применением санкций. Одновременно местные СМИ процитировали позицию индийских представителей, которые объявили, что третьи страны не могут влиять на закупку военной техники Индией. Аналогичный конфликт назревает и в американо-турецких отношениях также из-за контракта на поставку в Турцию комплексов С-400. При этом американцы пока не доказали свою решимость применять вторичные антироссийские санкции против своих близких или перспективных партнеров. Не секрет, что Вашингтон рассматривает собственные военные поставки в Индию как противовес усилению Китая. Что важнее для Трампа – «дожимать» Россию или противодействовать Китаю, – пока не ясно.
Михаил Сергеев
Зав. отделом экономики «Независимой газеты»

22.05.2018