Фото: Реджеп Тайип Эрдоган и Кемаль Кылычдароглу (коллаж РБК-Украина)
Но не приблизит решение тех, что уже существуют
Какой же он душка — Реджеп Эрдоган! Президент Турции не подвел ни себя, ни своих недавно обретенных друзей в Москве, одержав пусть не триумфальную, но вполне убедительную победу в ходе второго тура выборов главы государства. Для России это однозначно хорошая новость, суть которой заключается в отсутствии плохих новостей.
Незадачливый соперник Эрдогана Кемаль Кылычдароглу имеет внушительный опыт партийной работы: главную оппозиционную партию Турции он возглавляет аж с мая 2010 года. Но самая высокая должность, которую он когда-либо занимал в структурах исполнительной власти, это пуст главы турецкого эквивалента фонда социального страхования. Если бы новым президентом Турции стал не Эрдоган, а Кылычдароглу, это означало бы резкое понижении роли и статуса этой страны в международных делах.
Эрдоган ощущает себя современным строителем новой Османской империи, полноправным членом клуба высших мировых политических лидеров планеты, человеком, которому никто не имеет права давать приказания или даже указания. Связи Турции с Россией — это в его глазах мощный и эффективный рычаг, используя который он может и постоянно повышать внешнеполитическую капитализацию своей страны, и держать Запад в напряжении.
Уровень амбиций и авторитета Кылычдароглу был на порядок более скромным. Поверженный соперник Эрдогана — это турецкая вариация Геннадия Зюганова: политик, который вполне комфортно чувствует себя в роли «вечного второго» и в глубине души не особо огорчается от того, что у него никак не получается стать первым.
Впрочем, стоп. Что там на самом деле творится в душе у Кылычдароглу, мы вряд ли когда-либо точно узнаем. Но то, что в случае его победы на президентских выборах в турецкой политике произошла бы резкая провинциализация, это медицинский факт.
Соперник Эрдогана не был доминирующей фигурой даже в оппозиционной среде. При президенте Кылычдароглу Турция, конечно, не отказалась бы от от своих национальных интересов, в число которых входит поддержание сбалансированных отношений с Россией. Но «сбалансированные отношения» — это очень размытая формулировка, которую можно наполнить самым разным содержанием.
Управляющий Турцией по принципу «султан решил — султан осуществил задуманное» Эрдоган делает это в привычной нам манере. Новичок в президентском кресле, вынужденный сторонник коллегиального стиля руководства и ориентации на традиционных западных партнеров Турции по НАТО Кылычдароглу делал бы это совсем по-другому.
Теперь подобная перспектива на ближайшие несколько лет растворилась в тумане, и Запад находится в состоянии то ли тревоги, то ли даже политического траура. Дипломатический редактор британской The Guardian Патрик Уинтур ( брат прототипа героини романа «Дьявол носит Prada» и очень авторитетный человек в мире международной журналистики): «Первоочередная задача состоит в том, чтобы не допустить попадания Эрдогана в лапы Владимира Путина.
Немногие западные дипломаты настроены оптимистично. Один из них сказал: «В прошлом он превратил трансакционализм ( действия в стиле «ты мне, а я тебе») почти в вид искусства, а затем почти в идеологию. Но в последнее время это переросло в настоящую антипатию к западным ценностям и высокомерие».
Министр внутренних дел Эрдогана Сулейман Сойлу во время предвыборной кампании заявил, что любой, кто проявляет прозападные тенденции, является предателем. Возможно, это была просто предвыборная риторика, но она отражает менталитет в Турции и, возможно, в других странах».
На месте упомянутых в предыдущем абзаце западных дипломатов я бы не стал переживать слишком сильно. Эрдоган — не «путинский» и не пророссийский. Новый-старый президент Турции — «свой собственный» и протурецкий.
Но вот у российских дипломатов действительно есть повод ощущать моральное удовлетворение. Путин сохранит привычного для него внешнеполитического партнера, с которым, возможно, не очень легко договориться, но который зато держит свое слово и выполняет обязательства.
Учитывая ярко выраженный персоналистский характер современной российской внешней политики, это очень и очень немало. Другое дело, что это «очень немало» — не победа российской дипломатии, а результат удачного для России стечения обстоятельств. Если выразиться еще более грубо, то Москве просто повезло — причем на том дипломатическом фронте, который является для нее пусть важным, но все-таки не первостепенно важным.
Главной проблемой российской внешней политики была и остается не Турция, а Украина. Победа Эрдогана позволила избежать дополнительного обострения этой проблемы. И это однозначно очень хорошо. Как все мы знаем, хуже может быть всегда. Но «избегание дополнительного обострения проблемы» и «решение проблемы» ( ну ладно, пусть не решение, а хотя бы «снижение уровня интенсивности проблемы») — это все-таки совсем разные вещи. Вот о чем не стоит забывать, радуясь тому, что в мае 2023 года в Турции так и не появился новый президент.
Колобок — персонаж одноименной русской народной сказки — небольшой круглый хлебец. Этимологически название связано с исконно-русским словом коло, то есть «круг». Сюжет сказки прост: Колобок, испеченный старухой из последних запасов муки, убегает из дому, встречает на своем пути разных зверей: зайца, волка, медведя и лису, каждый из них хочет его съесть. Колобку удается убежать от всех, кроме лисы, которая оказалась хитрее Колобка и съела его.
Т. Н. Чернявская, К. С. Милославская, Е. Г. Ростова, О. Е. Фролова, В. И. Борисенко, Ю. А. Вьюнов, В. П. Чуднов. Россия. Большой лингвострановедческий словарь.
На досрочных президентских и парламентских выборах в Турции в воскресенье, 24 июня, в избирательные бюллетени были включены фамилии действующего президента страны Тайипа Эрдогана (от правящей Партии справедливости и развития), Мухаррема Индже (от основной оппозиционной Народно-республиканской партии), Селахаттина Демирташа (от прокурдской Партии демократии народов), Мераль Акшенер (от Хорошей партии), Темеля Карамоллаоглу (от Партии счастья) и Догу Перинчека (от партии «Родина»).
Эрдоган побеждает на выборах главы государства с результатом 52,6% по данным обработки 99,2% бюллетеней, его основной соперник Индже набирает 30,7%, Демирташ — 8,4%, Акшенер — 7,3%, Карамоллаоглу — 0,9%, Перинчек — 0,2%.
На парламентских выборах побеждает правящая Партия справедливости и развития, которая набирает 42,5% по итогам обработки 99,6% бюллетеней, националистическая Партия национального движения набирает 11,1%. Таким образом, объединяющий их Народный альянс получает 53,6% голосов и 343 из 600 мест в парламенте.
Основная оппозиционная Народно-республиканская партия набирает 22,6%, Хорошая партия — 10,0%, Партия счастья — 1,4%, объединяющий их Национальный альянс — 34,0%. В парламент также проходит прокурдская Партия демократии народов — 11,7 % голосов.
Российский президент направил поздравительную телеграмму Эрдогану по случаю его переизбрания на пост президента Турции, а также победы Партии справедливости и развития на прошедших выборах. 25 июня, как сообщает РИА Новости, Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган в ходе телефонного разговора отметили приоритетный характер совместных проектов в энергетике — строительства АЭС «Аккую» и газопровода «Турецкий поток».
Экспертные оценки
Леонид Ивашов
Мне довелось беседовать с представителями политической элиты Турции накануне выборов. Политики, оппозиционные Эрдогану, уже говорили о том, что ему постараются в первом туре сделать небольшое большинство, чтобы избежать второго тура. Потому что во втором туре он мог бы проиграть, когда все оппозиционеры объединились бы и, естественно, поработали на поле недовольства. А недовольных в Турции много. И поэтому предрекали, что все будет сделано, чтобы Эрдоган победил в первом туре. Так и случилось. Перевес, с одной стороны, вроде значимый: более чем на 20% голосов у Эрдогана больше, чем у представителя Народно-республиканской партии Индже. Но, тем не менее, политическая ситуация в Турции очень и очень неустойчивая. Во-первых, мы видим, что и в парламенте большинство у Эрдогана неустойчивое. Во-вторых, усилилась радикальная часть оппозиции. Если говорить о стабильности после этих выборов — я полагаю, что таковой не будет. И мы сможем увидеть, что в Турции будут более радикальные антиэрдогановские действия. Да, 24 июня многие голосовали за Эрдогана, но не соглашаясь с теми диктаторскими полномочиями, которые ему сейчас предопределены. Не все согласны и с его внешней политикой. На стороне оппозиции находится и радикальные курды, и значительная часть проамериканских избирателей. Поэтому Эрдогану будет непросто. Но в той ситуации, которая складывалась в Турции, особенно после попытки государственного переворота, наверное, эта твердая власть, опирающаяся на силу, сегодня Турции нужна.
Для России укрепление позиции Эрдогана пока выгодно, потому что он пытается проводить политику, независимую от Европы, в какой-то мере менее зависимую от США. Ну, и видим, что в геополитическом треугольнике Москва-Тегеран-Анкара он все же играет некую положительную роль. Как долго он будет держать эту позицию, пока выгодную нам, сказать сложно.
А если говорить о политическом портрете Эрдогана, то диктаторские его полномочия могут сыграть отрицательную роль как для самой Турецкой республики, так и для ее партнеров. Мы видели, что Эрдоган далеко не последователен во внешней политике, в отношениях с нами. Это и трагедии с самолетами, и провокационные действия в Сирийской Арабской республике против нашего союзника — собственно говоря, против нас. И вот это очень опасно. Наделение диктаторскими полномочиями опасно в такой ситуации, когда человек непоследователен. Сегодня одно делает, завтра — совершенно другое. Сегодня для нас главная угроза — это «Турецкий поток». Завтра американцы сработают, сыграют там достаточно мощно, оказав давление на Эрдогана, и он может изменить нынешнюю позицию. К тому же наделение диктаторскими полномочиями человека, который сегодня проводит одну политику, а завтра ее меняют каким-либо образом, опасно следующим. Представим, что на высший пост в Турции приходит человек — противник Эрдогана. А американцы будут продвигать своего — и, конечно, не Гюлена, будут готовить кого-то из военных. И вот эта наделенность беспредельными полномочиями при отсутствии каких-то страховочных механизмов позволит другому человеку развернуть курс на 180 градусов. Или же на Эрдогана каким-то образом повоздействуют, и он может кардинально изменить позицию в отношении России, в отношении того сотрудничества, которое мы сегодня наращиваем и развиваем и в вопросах Сирии, и в вопросах отношений в треугольнике России-Иран-Турция, и в отношении вопросов военной безопасности, и в экономике. В этом, как мне кажется, есть большие пока не угрозы, а риски. Риски того, что президент Турции может поменять позицию и ни парламент, ни правительство (а он является сегодня и главой правительства) ничего изменить не смогут. Ну, и плюс нажимная политика Эрдогана в отношении оппозиции. Он сейчас, после избрания, будет наращивать свои силовые усилия, чтобы и курдское движение подавить, и политическую оппозицию. Это может привести к внутреннему взрыву в самой Турции. Нам это тоже совершенно не интересно, даже в какой-то мере опасно. Нужно учитывать, что Турция — это достаточно влиятельное государство в исламском мире, и от его поведения во многом будет зависеть стабильность на нашем Кавказе, в Средней Азии. Очень непредсказуемый политик.
Смущает то, что в парламент прошла крайне националистическая Партия национального движения. И Эрдоган с таким восторгом говорит о том, как они намерены работать в союзе с этой партией. Эта партия, ее присутствие в парламенте и влияние на Эрдогана — это неизбежные осложнения в международном контексте по Крыму. Это неизбежная подпитка сепаратистских, пантюркитских настроениях в тюркоговорящих республиках Советского Союза и внутри самой РФ. Сегодня Турецкая республика является светским государством, но мы видим, что Эрдоган сделал серьезные зигзаги в пользу формирования фундаменталистского исламского государства. Есть и попытки возглавить суннитский мир против Ирана. И мы видим, что националистическая группировка, прошедшая в парламент, несет не просто национальный экстремизм, но несет и исламский радикализм во внешнюю политику, желает экспансии. Ведь турецкие националисты не просто замыкаются внутри Турции, но и имеют активные связи в республиках Средней Азии, в меньшей степени в Казахстане и Таджикистане. Но в других республиках они активно работают, имеют своих сторонников.
Я интересуюсь Крымом, в том числе встречаюсь с представителями татарского населения. Для многих крымских мусульман экономическое развитие Турции привлекательно. Особенно для бизнеса. Потому что турецкое государство создает условия для успешного развития малого и среднего предпринимательства. У нас как раз условия создаются такие, чтобы все подавить, подмять под крупные олигархические монополии. И симпатия к тому, что в Турции предпринимателю можно развиваться — условие для формирования, в том числе в Крыму, протурецкой оппозиции.
Эрдоган обнимается с нашим руководством, говорит порой правильные слова, но Крым по-прежнему не признает российским. И проводит соответственную политику по Крыму. Так что в крымском вопросе непросто будет нам с Эрдоганом. Он, с одной стороны, называет своим лучшим другом и великим человеком Путина — а, с другой стороны, те же самые слова адресует Чубарову и Джемилеву. И главное, что мы не реагируем на это. Мы как-то размениваем свою стабильность, размениваем национальные интересы на интересы того же «Газпрома». Уже скоро «Газпром» будет торговать нашим газом, а мы его будем содержать. «Турецкий поток» — это слишком рискованное мероприятие.
Есть такой щекотливый вопрос: Эрдоган и еврейское государство. Турки выступают против политики Израиля в регионе? Или на самом деле тихонько ведут одну политику с евреями? Мне представляется, что есть публичная риторика, где Эрдоган не может не осуждать какие-то действия Израиля. Это — условие совместной деятельности по ослаблению и разрушению Сирийской Арабской республики. В целом в отношениях с Израилем Эрдоган, по сути дела, действует на его стороне против палестинцев, против сирийцев и против арабов вообще. Турция с Израилем против арабов действуют согласовано. Президент Турции этого как бы не выпячивает, но чувствуется его скрытая, официально не афишируемая антиарабская политика. И это же может проявиться и по отношению к Ирану. Ну и естественно, по отношению даже и к нам. Хотя в связях с Израилем мы выплясываем почище Эрдогана. Так что мы видим согласованные турецкие действия на севере Сирии и удары Израиля по Дамаску и другим городам и военным объектам.
И я бы сказал о том, что те же Чубаров, Джемилев (вообще часть крымско-татарской элиты, которая сегодня кормится на Украине и в меньшей степени проявляется в Крыму) работают против славянского населения вместе с Израилем. Есть проект «Новая Большая Хазария» или «Новый Иерусалим». Туда включают 4 южные области и также Крым. Здесь незаконный татарский меджлис действует согласованно с сионистами. И для тех и для других очень выгодно сталкивать славянское население Украины и России, сталкивать славян внутри самой Украины, это же может проявиться и в Крыму.
Кого напоминает Эрдоган? Персонажа русской народной сказки «Колобок»: «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел». Он так и катается между Россией и Америкой. То там истребители закупит, то у нас С-400, то строит трубопроводы, конкурирующие с российскими, тянет ветку из Азербайджана, то строит газовую трубу с нами. И так во всех областях — в сугубо политической, геополитической, геоэкономической, религиозной… Чей же Колобок?
Турция после развала Советского Союза долго искала и по сей день ищет свою геополитическую идею. Мы прекрасно помним: когда рухнул СССР, тут же появилась карта-проект Большого Турана. Мне довелось разговаривать на эту тему и с президентом Казахстана, и с президентом Узбекистана. Турция еще до Эрдогана стала как бы собирать весь тюркский мир под себя. И проект Большого Турана был где-то привлекательным и для турков, и для ряда постсоветских стран. Затем наступило разочарование в самой Турции, потому что все советские республики оказались бедными, если не нищими. И Турция не могла справится с их обеспечением, тем более что там, как и в России, пришли к власти элиты, у которых не было других целей, кроме как набить карманы и куда-то рвануть. И в самой Турции в обществе наступило разочарование этим проектом, и в тюркоязычных бывших советских республиках. Президент Узбекистана И. А. Каримов говорил о том, что турки имели в виду не просто сотрудничество — обучение, например, военных. Ислам Абгуганиевич осознал, что в Турции готовят оппозицию против него, против правящего режима, с осуждением советского периода жизни. И у тюркских республик Советского Союза наступило некое охлаждение к Турции.
Не удалась попытка у турков пролезть и на русский север. Ведь они даже чукчей считали «своими», включали в «пан-проект». Я видел календарь, который раздавал начальник турецкого Генштаба, где наши малые народы севера уже включались в зону влияния Турции.
Попытка войти в ЕС, стать светским европейским государством (а как проламывали эту идею!) тоже не удалась. И вот сегодня Эрдоган мечется. С одной стороны, хочет, чтобы Турция стала лидером исламского мира, но силенок не хватает. С другой стороны, происходил зондаж намерения вступить в Шанхайскую организацию сотрудничества, стать лидером Евразийского пространства. Так что, наверное, Эрдогана можно понять. Он попытался играть самостоятельно вне Европы, играть без американцев, тем более, что он прекрасно понимает, кто организовывал государственный переворот против него, пытается играть в России… Это попытка создать условия для независимой внешней политики, но вряд ли в этом мире у него что-то получится. Тем более при таких диктаторских полномочиях очень велик соблазн — как у недругов Эрдогана внутри самой Турции, так у внешних оппонентов турецкой независимости — просто политически убрать Эрдогана и привести своего ставленника. Так что эпоха переворотов не закончилась. Разжигать внутренний конфликт, доводя его до ситуации гражданской войны, на Западе и в США особенно не разучились. Есть силы в исламском мире, которых можно натравить на турок, если те откажутся от американского патроната. Так что рисков достаточно много, поэтому Эрдоган и маневрирует, поэтому мечется. И здесь мы можем только сказать: дай Бог, чтобы он держал хотя бы частичную независимость, некую отстраненность от подконтрольности со стороны США и НАТО.
Предвыборный митинг сторонников Эрдогана. Турция, 17 июня 2018 г.
Юри Вендик Русская служба Би-би-си
Реджеп Тайип Эрдоган, правящий Турцией с 2003 года, рассчитывает остаться у власти еще на много лет
В воскресенье в Турции проходят внеочередные президентские и парламентские выборы, на следующий день после которых страна начнет жить по новой редакции конституции и окажется под почти неограниченной властью президента. В том, кто останется президентом, особых сомнений нет.
Сразу после выборов 24 июня в Турции вступит в силу радикальная реформа государственного устройства, одобренная с перевесом всего в три процента на референдуме 16 апреля 2017 года. В результате Турецкая республика из парламентской превратится в суперпрезидентскую.
Нынешний президент Реджеп Тайип Эрдоган, инициатор этой реформы, небезосновательно надеется переизбраться и стать и главой исполнительной власти, и законодательной инстанцией, притом оказаться практически неподотчетным парламенту и вдобавок получить возможность оставаться у власти еще полтора десятка лет.
В то же время, несмотря на чрезвычайное положение, введенное после попытки путча в июле 2016 года, и репрессии против многих тысяч противников Эрдогана, оппозиция президенту и правящей Партии справедливости и развития довольно таки сильна и многочисленна, и Турция пока далека от авторитарных стран, где демократические институты сохраняются лишь в виде декорации.
К тому же полномочия президента по новой редакции конституции в определенной степени все же ограничены полномочиями парламента. Будет ли парламент пользоваться этими полномочиями, зависит от того, каким по итогам выборов окажется его состав, о чем — ниже.
Какие права получит президент
Во-первых, президент станет главой исполнительной власти — премьер-министра, утверждаемого парламентом, больше не будет. При этом президент не будет подотчетен парламенту.
Во-вторых, президент получит право издавать указы, которые будут иметь силу закона.
Президент же будет сам назначать одного или нескольких вице-президентов и членов правительства.
Сколько сможет править президент
Формально в принятой на референдуме редакции конституции есть ограничение: два срока по пять лет.
Но турецкие и иностранные комментаторы указывают на уловку, которой может воспользоваться президент. Дело в том, что по новой конституции выборы президента и парламента всегда должны проходить одновременно. То есть, если президент решает уйти в отставку досрочно или же парламент досрочно самораспускается — переизбираются и президент, и депутаты.
При этом если президент уходит досрочно из-за самороспуска парламента, то этот прерванный срок в лимит не засчитывается.
У Эрдогана в последнее время сложились хорошие отношения с Владимиром Путиным. Но о внешней политике в этой предвыбрной кампании говорили немного
То есть, если парламент решит провести досрочные выборы до конца второго срока президента, то президент сможет баллотироваться на третий срок (если об отставке заявит сам президент — то не сможет).
Таким образом, теоретически Реджеп Тайип Эрдоган при условии лояльного парламента может править до 2028 года, незадолго до истечения срока устроить внеочередные выборы — и остаться у власти еще на пять лет.
Сейчас Эрдогану 64 года, он руководит страной с марта 2003 года, когда он стал премьер-министром. Президентом он стал в августе 2014 года (этот, длившийся до сих пор срок тоже не засчитывается в лимит в два срока).
Какие права останутся у парламента
Если парламент принимает закон на ту же тему, что и указ президента, то указ отменяется.
Это выглядит серьезным ограничением самовластия президента, но оно будет работать только при условии, что большинство в парламенте не будет принадлежать правящей Партии справедливости и развития и их союзникам-националистам.
Харизматичный Мухаррем Индже считается главным соперником Эрдогана на этих выборах
Парламент будет иметь право начинать расследование против вице-президентов и министров — но не против президента. При этом открывать расследование и требовать отставки членов правительства парламент должен квалифицированным большинством. То есть, для этого нужно, чтобы партия Эрдогана и националисты были в явном меньшинстве.
Оппозиция надеется лишить их хотя бы абсолютного большинства. Для этого, в частности, важно, чтобы 10-процентный барьер наряду с другими оппозиционным силами смогла преодолеть курдская Демократическая партия народов.
Кто надеется победить Эрдогана
Многие работающие в Турции иностранные журналисты говорят, что турецким предвыборным опросам доверять лучше не надо: они дают огромный разброс в результатах.
Но другой точки опоры нет, поэтому, по усредненным данным опросов, самый популярный из оппозиционных кандидатов — бывший учитель физики 54-летний Мухаррем Индже, кандидат от Республиканской народной партии.
Мераль Акшенер надеется отобрать у Эрдогана голоса умеренных националистов и либо выйти во второй тур, либо поддержать в нем Мухаррема Индже. На фото — Акшенер с лидером партии, выдвинувшей Индже.
В случае, если Индже выйдет во второй тур, его обещают поддержать все остальные кандидаты от оппозиции.
Второй по популярности оппозиционный кандидат, по тем же усредненным данным — 62-летняя Мераль Акшенер. Она — профессиональный политик, бывший министр внутренних дел, основательница и лидер либеральной националистической Хорошей партии.
Из остальных трех соперников Эрдогана наиболее интересен, наверное, курдский политик, лидер Демократической партии народов Селахаттин Демирташ, который баллотируется в президенты, сидя в тюрьме.
Рейтинг Реджепа Тайипа Эрдогана — по тем же усредненным условно правдоподобным данным опросов — колеблется вокруг 50%, поэтому оппозиция питает надежды на второй тур, который должен пройти через две недели после первого.
В случае же победы во втором туре оппозиционеры обещают отменить все конституционные нововведения и оставить Турцию парламентской республикой.
На выборах 24 июня Турция отдала предпочтение в пользу «продолжения» прежнего курса. По итогам выборов, ставших ареной борьбы предвыборных блоков, первое место занял «Народный альянс», при этом право пройти в первый парламент, который будет создан при президентской системе правления, заслужили пять партий.
Всего в выборах приняли участие семь партий в составе альянсов и три партии вне блоков. Партия справедливости и развития (ПСР), Партия националистического движения (ПНД) и Партия великого единства вели предвыборную борьбу в рамках «Народного союза», а Республиканская народная партия (РНП), Хорошая партия, Партия благополучия и Демократическая партия — в составе «Национального альянса». Демократическая партия народов (ДПН), партия «Дело свободы» и партия «Родина» самостоятельно участвовали в предвыборной гонке.
ПСР потеряла голоса
По итогам вчерашнего голосования ПСР заняла первое место, но по сравнению с выборами 1 ноября 2015 года потеряла около 7% голосов. Согласно неофициальным результатам, ПСР, набрав 42,5% голосов, получила 293 места в парламенте. На выборах 1 ноября 2015 года ПСР при 49,5% голосов получила 317 кресел в парламенте.
ПНД сохранила голоса
А ПНД в значительной степени сохранила голоса и стала силой, определившей исход выборов. Именно благодаря результатам ПНД «Народный альянс» получил большинство в парламенте. В общей сложности этот блок набрал 53,58% голосов. Этому альянсу, который обошел Реджепа Эрдогана, набравшего 52,6% голосов на президентских выборах, отдали предпочтение около 26 миллионов избирателей. ПНД, во многом сохранив число голосов, полученных на выборах 1 ноября 2015 года (11,9%), в этот раз набрала 11,16% и заработала 49 депутатских кресел.
А голоса РНП тают по сравнению с результатами, полученными на выборах 1 ноября 2015 года. РНП, которая набрала 22,71% голосов и отправит в парламент 146 своих депутатов, в 2015 году получила 25,32% голосов.
ДПН легко преодолела барьер
Один из вопросов, к которым было приковано большое внимание на вчерашних выборах, заключался в том, преодолеет ли ДПН процентный барьер для прохождения в парламент. В результате ДПН при 11,57% голосов получила 67 мест в парламенте. По итогам выборов 1 ноября 2015 года ДПН, набрав 10,76% голосов, отправила в парламент 59 своих депутатов.
И за Путина «проголосовали»
При подсчете голосов в районе Манавгат (Анталья) был обнаружен бюллетень, в котором голос был отдан в пользу президента Российской Федерации Владимира Путина. На нем от руки была написана фамилия Путина и поставлен штамп со словом «evet» («да»). Бюллетень был признан недействительным.
По итогам голосования за рубежом тоже победил Эрдоган
За рубежом правом голоса воспользовались более трех миллионов человек в 60 странах и 123 представительствах. К полуночи было подсчитано 59,3% бюллетеней, и по итогам голосования за рубежом Эрдоган тоже оказался на первом месте при 59,57% голосов. Мухаррем Индже (Muharrem Ince, кандидат в президенты Турции от РНП — прим. пер.) набрал 25,81% голосов, Мерал Акшенер (Meral Aksener, кандидат в президенты Турции от «Хорошей партии» — прим. пер.) — 3,17%, Селахаттин Демирташ (Selahattin Demirtas, кандидат в президенты Турции от ДПН — прим. пер.) — 10,6%. В Египте на момент подсчета половины бюллетеней Эрдоган набрал 56,6%, Индже — 33,2%. В Финляндии на первом месте расположился Демирташ (43,7%), на втором — Эрдоган (32,1%). В Саудовской Аравии, согласно первым итогам, Индже оказался на первом месте (62,1%), Эрдоган получил 35,3% голосов. Для проведения голосования за рубежом было задействовано около восьми тысяч человек.
