Осенью столица Казахстана станет местом проведения важного мероприятия не только для нашей страны, но и для всех стран Европы и Азии. 23-24 сентября 2019 года в городе Нур-Султане состоится IV Совещание спикеров парламентов стран Евразии на тему «Большая Евразия: Диалог. Доверие. Партнерство».
Тема, выдвинутая Казахстаном, отражает курс на развитие и укрепление взаимодействия между странами Европы и Азии для формирования безопасного и устойчивого развития на территории Евразии.
Евразия представляет собой каркас современного мира. Это самый крупный по территории континент, охватывающий 65% населения планеты, 75% энергетических ресурсов и 40% глобального ВВП. Вместе с тем, неоднородность экономических систем, огромный дисбаланс в уровне развития между частями континента, а также усиливающийся тренд на регионализацию, не позволяют говорить о Евразии как о едином экономическом субъекте.
Сложившийся уровень торгово-экономической взаимозависимости требует от всех более тесного взаимодействия и учета интересов стран Евразии.
Главный посыл Казахстана заключается в позиционировании Евразии как площадки для апробации принципиально новой модели партнерства на основе совместного, коллективного решения возникающих противоречий между теми или иными государствами, а также противодействия общим вызовам.
Идея «евразийской интеграции» Первого Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева была обнародована в 1994 году и, пройдя ряд этапов развития, нашла сегодня свою реализацию в деятельности Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Таким образом, в этом году исполнилось 25 лет его инициативе о евразийской интеграции.
В последующем, стратегическая инициатива выстраивания партнерства на всем евразийском континенте, предложенная Нурсултаном Назарбаевым, была закреплена в Астанинской декларации Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в 2010 году. Государства-члены Организации заявили о своей приверженности принципу общего и неделимого евроатлантического и евразийского сообщества.
В 2015 году в своем выступлении с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН Первый Президент Казахстана выдвинул идею создания «Большой Евразии», подразумевающей объединение в единый интеграционный проект Евразийского экономического союза, Экономического пояса Шелкового пути и Европейского союза.
Беспрецедентный проект «Большой Евразии» предусматривает гармонизацию работы данных объединений и инициатив, включая либерализацию торговых отношений между их участниками, совместное развитие транспортных коридоров, диверсификацию энергетических маршрутов, расширение инвестиционного сотрудничества и другие вопросы экономического взаимодействия.
В апреле 2019 года на сессии Второго форума международного сотрудничества «Один пояс, один путь» в Пекине Нурсултан Назарбаев предложил мировому сообществу создать новую геополитическую реальность «Три Д», которая означает необходимость налаживания «Трех диалогов».
Первый диалог затрагивает глобальный уровень – это диалог между США, Россией, Китаем и Европейским Союзом.
Второй диалог необходим на уровне Евразии с целью объединения потенциалов Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии и Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе.
Третий диалог – это системный экономический диалог между Евразийским экономическим союзом, Европейским Союзом, Шанхайской организацией сотрудничества и Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии. Развитие экономической кооперации в таком формате способно, во-первых, дать мощнейший импульс для развития наших стран, роста экономик и повышения благополучия граждан. Во-вторых, создать новые источники диверсификации, укрепления конкурентоспособности, улучшения бизнес-климата и повышения инвестиционной привлекательности государств. В-третьих, трансформироваться в сигнал для повышения глобальной роли Большой Евразии.
Запуск вышеуказанных диалогов отвечает общим интересам всех стран Европы и Азии и будет способствовать формированию взаимосвязи для устойчивого будущего объединенной Евразии.
Поэтому основной целью IV Совещания спикеров парламентов стран Евразии является налаживание прямого многостороннего диалога между главами законодательных органов государств Европы и Азии, а также руководителями международных и межпарламентских организаций для дальнейшего углубления и расширения взаимодействия и сотрудничества на пространстве Евразии.
Роль парламентов в определении ключевых направлений политического и экономического развития государств послужит серьезной основой для поиска общих точек взаимодействия и взаимоприемлемых решений на региональном и континентальном уровнях.
Главными элементами повестки дня могут стать:
— согласование основных принципов экономического развития Евразийского пространства. Здесь ключевым условием является полноценное раскрытие интеграционного потенциала «Большой Евразии», в том числе через развитие транспортно-транзитной инфраструктуры, наращивание взаимной торговли, расширение индустриального и инновационного сотрудничества (наступление «момента Евразии» — уникального стечения международных политических и экономических обстоятельств);
— обсуждение алгоритма диалога через культурно-гуманитарные связи и развитие межпарламентского взаимодействия на Евразийском пространстве.
Если обратиться к истории мероприятия, следует отметить, что инициаторами данного форума являются Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации и Национальная Ассамблея Республики Корея. Предыдущие три Совещания прошли в Москве (апрель 2016г.), Сеуле (июнь 2017г.) и Анталии (октябрь 2018г.) и стали эффективной площадкой для обсуждения актуальных вопросов сотрудничества в интересах устойчивого развития и благополучия стран евразийского континента.
С каждым годом расширяется формат участников. На первой встрече в Москве принимали участие делегации 19 стран, в Сеуле – 26 стран, в Турции — 38 стран.
И теперь международное парламентское мероприятие подобного уровня впервые состоится в Казахстане.
На межпарламентский форум в Нур-Султане приглашены главы парламентов 84 стран Европы и Азии и руководители 16 международных и межпарламентских организаций.
В настоящее время нами проводится большая организационно-подготовительная работа. На сегодня свое участие уже подтвердили парламентарии из более 50 стран. В том числе участие на уровне первых руководителей – из 43 стран. Подтвердили участие все 16 международных организаций.
Участие авторитетных парламентариев стран Европы и Азии в работе форума позволит обменяться мнениями по актуальным вопросам современного развития, а также получить видение и практические рецепты по продвижению к жизнеспособной модели «всеобщего выигрыша» для Евразии.
Результатом дискуссии, как мы надеемся, должно стать принятие итогового документа – Совместного заявления спикеров, – которое отразит взгляды парламентариев на дальнейшее развитие евразийского континента на пути к нашему общему будущему.
В целом, предстоящий форум будет способствовать укреплению всестороннего взаимодействия и сотрудничества на Евразийском пространстве, развитию межпарламентских контактов и партнерства.
Любая конфликтная ситуация в мире решается за столом переговоров, если в это не вмешиваются США
Ростислав Ищенко, aurora.network, 9 марта 2019
Что гадалка не нагадает В конце XIX века европейцы увлеклись Востоком. Дальним Востоком, поскольку с Ближним они были хорошо знакомы со времен крестовых походов. А тут вдруг Европа открыла для себя китайскую и японскую цивилизации. Увлечение это принесло много полезного для развития европейской (и российской, в частности) китаистики и японистики, но закончилось печально. Уже в первые годы ХХ века европейцы впали в коллективное помешательство и начали ожидать «вторжения орд с Востока», «нового Великого переселения народов» и т.д. В Европе один за другим возникали кризисы, гремели итало-турецкая, две балканские войны, вот-вот должна была вспыхнуть Первая мировая, но в светских салонах говорили, а газеты писали о «желтой опасности», предрекая очередную гибель цивилизации. Нечто похожее мы сейчас наблюдаем и в России. Несмотря на то, что очевидная военная опасность исходит от США и части (уже не всех) их европейских союзников, скорее, даже от части европейских элит, готовых в своем глобалистском проамериканизме переступить любые «красные» линии, в обществе любят поговорить о «китайской угрозе», о слабости России на Дальнем Востоке, о несопоставимости экономических и демографических потенциалов России и Китая. Некоторые эксперты даже уверенно прогнозируют победу Пекина как над США, так и над Россией и его последующую глобальную гегемонию, которой не будет конца. Китай вряд ли будет отвлекаться на непродуктивный конфликт с Россией, рискуя ударом в тыл со стороны США.Китай вряд ли будет отвлекаться на непродуктивный конфликт с Россией, рискуя ударом в тыл со стороны США Периодически эта тема прорывается и в СМИ, поэтому будет нелишним разобрать реальность развития российско-китайских отношений по конфронтационному сценарию. «На сегодня Россия и Китай являются союзниками в противостоянии агрессивной американской политике. Их взаимозависимость очень велика – они обеспечивают друг другу надежный тыл» Но, может быть, в будущем, когда США ослабеют, Китай действительно окажется активным соперником России в борьбе за влияние в Азиатско-Тихоокеанском регионе? Начнем с того, что поражение какого-то государства не означает его исчезновение с мировой политической карты (как это некогда произошло с Ассирией). Государство остается, пусть и сильно ослабевшее. Тем не менее, при желании восстановление военно-политического потенциала занимает считанные годы.
Экскурс в историю: Германия, Япония и Россия в кратчайшие сроки срывали планы закулисы Гитлер начал открыто восстанавливать полноценные армию, авиацию и флот только в 1935-1936 годах. В 1938 году германской военной мощи боялся Муссолини, который к тому времени уже полтора десятилетия наращивал военный потенциал Италии. Еще через два года (в 1940 г.) Германия за шесть недель разгромила на поле боя французскую армию, считавшуюся на тот момент лучшей в мире, заодно, по ходу дела, принудила к капитуляции Голландию, Бельгию и сбросила в море английский экспедиционный корпус, бежавший из Дюнкерка, бросив все тяжелое вооружение. За пятнадцать лет Япония создала современную армию и флот.За пятнадцать лет Япония создала современную армию и флот Реставрация Мэйдзи, превратившая Японию из отсталого феодального государства, вооруженного, оснащенного и обученного по нормам XVII века, в буржуазную монархию, датируется 1868-1889 годами, то есть к созданию современных армии и флота Япония приступила лет за пятнадцать до русско-японской войны, в ходе которой, не без напряжения, но без особых проблем, нанесла поражение армии первоклассной военной державы тогдашнего мира. Это не единичные случаи. Аналогичным образом Россия, в которой после Первой мировой и Гражданской войн экономика была практически уничтожена, а армия значительно уступала по боевым возможностям вооруженным силам тех же Англии, Франции, Японии, уже к средине 1930-х годов (за десять лет) смогла создать мощные современные вооруженные силы, опиравшиеся на собственную промышленность. Россия после «перестройки» также казалась в экономическом и военном плане уничтоженной практически навсегда. Восстановление армии началось в 2002-2003 годах, весьма медленными темпами, но в 2008 году Россия уже за пять дней, не имея на ТВД перевеса в силах, кроме военно-морских и ВВС, разогнала вооруженную и обученную западом грузинскую армию, бросив заодно вызов США, чьи корабли демонстрировали флаг у грузинских берегов. В 2014 году, по прошествии десяти лет с начала восстановления, армия России сорвала планы США в Крыму, причем операция была проведена настолько эффективно, что в Пентагоне и Белом доме сообразили, что произошло, когда реагировать было уже поздно. «Срок в 10-15 лет можем считать достаточным для военного возрождения потерпевшего поражение современного государства. С учетом того, что ведется гибридная, то есть без прямых военных действий, война, основные активы в виде предприятий, научных центров и т.д. не страдают. Поражение признается политически – за счет ухода из бывших сфер влияния, ограничения своей военно-политической активности и т.д» Таким образом, даже потерпевшие поражение в борьбе за мировую гегемонию США останутся серьезным фактором в мировой политике: их элиты будут так или иначе склонны к реваншу, а возрождение в качестве мощного военно-политического игрока, при благоприятных условиях, может произойти в считанные годы. Поэтому Китай вряд ли будет отвлекаться на непродуктивный конфликт с Россией, рискуя ударом в тыл со стороны США. С уходом из региона американцев исчезает и проблема Южно-Курильской гряды.С уходом из региона американцев исчезает и проблема Южно-Курильской гряды
Южно-Курильская гряда нужна только Вашингтону При этом надо иметь в виду, что у Китая и России на Дальнем Востоке есть еще один традиционный общий противник – Япония. Причем Токио проще найти точки соприкосновения с Москвой, с которой ему, по сути, нечего делить. С уходом из региона американцев исчезает и проблема Южно-Курильской гряды, которая нужна только Вашингтону – для поддержания искусственной напряженности в российско-японских отношениях. Наоборот, в отсутствие США Японии нужны хорошие отношения с Москвой, как гарантия безопасности от возможных амбиций Пекина, чтобы получить такие гарантии Япония будет готова отказаться от своих претензий на острова. При этом и Китай, имеющий в качестве противовеса вечного соперника в лице Японии, заинтересован в сохранении с Россией конструктивных, дружественных отношений. Но может быть, у нас есть с Пекином настолько непримиримые противоречия, что Китай готов будет презреть все опасности ради реализации своих стратегических целей? Рассказывают, например, о китайских «планах» по оккупации и аннексии не то Приморья с Приамурьем, не то всей азиатской части России (всего Зауралья). Подтверждают это активностью в регионе китайского бизнеса и постепенным увеличением численности постоянного китайского населения. «Однако, если посмотреть на рост китайского экономического и демографического присутствия в Юго-Восточной Азии, мы поймем, что северное направление для Китая приоритетным не является» Более того, традиционно китайская и японская экспансии направлялись в так называемую «зону риса» (Филиппины, Индонезия, Юго-Восточная Азия, юг Индии, Цейлон), а в середине века китайские военно-торговые экспедиции добирались даже до Восточной Африки. А вот из Сибири японцы в 1922-1925 годах ушли сами, хоть СССР не имел сил их выбить. Даже создал буферное демократическое государство в виде Дальневосточной республики. Японцам просто понадобились ресурсы для экспансии в Китай, поход в «зону риса» сибирской глуши был признан Токио контрпродуктивным.
Японцы из Вдадивостока ушли сами.Японцы из Вдадивостока ушли сами Япония в начале ХХ века могла спокойно удержать Хабаровск и Владивосток, даже оккупировать Петропавловск-Камчатский, но это связало бы основные силы Японской империи в противостоянии со стремящимся к реваншу СССР до тех пор, пока общая международная обстановка не позволила бы Москве вернуть военный контроль над данными территориями. При этом порты Владивостока и Петропавловска-Камчатского, равно как и Хабаровск в качестве континентальной базы на Амуре, крайне важны для России. Она будет бороться за них, пока жива, то есть не на жизнь, а на смерть. Для Японии и Китая они не имеют никакого значения. У них своих портов хватает.
Китайцы совсем не стремятся осваивать Сибирь Теоретически Китай способен создать на Дальнем Востоке достаточный перевес в силах и средствах, чтобы занять Приморье и Приамурье, но нанести России окончательное военное поражение он будет не в состоянии. Для этого надо провести армию почти десять тысяч километров вдоль единственной линии снабжения, завязанной на Транссибирскую магистраль (Байкало-Амурская проходит за горными хребтами, и выйти на нее не так просто). Причем двигаться войскам необходимо по практически безлюдной местности, исключающей какую-либо опору наступления на местные ресурсы. При этом войну надо вести с ядерной, ракетно-космической державой, способной наносить удары на всю глубину территории любого противника. Ради чего? Ради сибирского леса? Так его проще купить, для этого страны и торгуют. Ради нефти Тюмени и газа Ямала? Так до них не добраться – очень уж далеко.
Сибирский лес на пути в Китай.Сибирский лес на пути в Китай «Войны обычно ведутся, когда желаемое нельзя получить иным путем, но Россия спокойно торгует с Китаем, не объявляя никаких эмбарго, и планирует только наращивать объемы торговли» Если посмотрим на динамику движения китайского населения, то увидим, что оно стремится к океанским портам южного и восточного Китая. Это логично. Там сосредоточен основной бизнес, там рабочие места, там более высокие доходы. В массе своей китайцы совсем не стремятся осваивать Сибирь. Если бы она была пустая или принадлежала бы какой-нибудь Украине, то, может быть, Пекин и пришел бы к выводу о необходимости поставить регион под свой непосредственный контроль. Но зачем сталкиваться с дружественной державой из-за того, что тебе не очень надо, когда у тебя вокруг конкуренты, желающие забрать себе то, что тебе жизненно необходимо.
Экономика Китая без торговли не протянет и года Китай – торговое государство. Его экономика и социальная стабильность рушится без внешней торговли. Ему нужны безопасные торговые пути. Россия непосредственно связывает его с Европой. ЕС, в условиях конфронтации с США, для Китая – перспективный замещающий рынок. Ядерная Россия надежно защищает торговые пути, проходящие через ее территорию, а также Северный морской путь. Даже если все это просто отдать Китаю, у него в ближайшие лет двадцать не будет ни достаточных ресурсов, ни достаточных технологий, чтобы все это защищать и контролировать. Кроме того, все китайские силы сейчас направлены на обеспечение своего доминирования в южных морях. Через Южно-Китайское море, Аравийское море, Красное море и Персидский залив проходят южные пути китайской торговли, выводящие Пекин на Ближний Восток и в Европу, через Средиземное море. Этот путь контролируют российские базы в Сирии. В Южно-Китайском море и Индийском океане интересы Китая сталкиваются с вьетнамскими, индийскими, индонезийскими. Индия – традиционный конкурент и соперник Китая, развивающийся по аналогичной с ним схеме. И индийский флот способен прервать китайские торговые пути в Индийском океане. Причем понятно, что США с удовольствием поддержат китайско-индийскую конфронтацию, поэтому с Индией Пекину также необходимо договариваться. Поэтому Индия является членом ШОС, но Индии, даже в рамках ШОС, нужны гарантии защиты ее интересов, которые далеко не всегда совпадают с китайскими. Честным посредником здесь может выступить только Россия. Через Афганистан, Пакистан, Иран и Среднюю Азию идут континентальные пути, безопасность которых без России также невозможно обеспечить. Таким образом, Россия: во-первых, прямо или косвенно контролирует все морские и континентальные торговые пути, связывающие Китай с ЕС. Во-вторых, обеспечивает надежный тыл в противостоянии с США, которое, даже будучи завершенным, может в любой момент возобновиться. В-третьих, является лучшим возможным посредником и гарантом в налаживании отношений с такими сложными для Китая партнерами, как Япония и Индия. При этом в Приморье и Приамурье нет ничего такого, что заставило бы Китай начать войну с державой, способной в течение получаса уничтожить не отдельного противника, а цивилизацию (не путать с человечеством, которое может выживать вне рамок цивилизации). Наконец, совместные проекты по созданию Большой Евразии (единого экономического пространства – от Лиссабона до Куала-Лумпура) обещают высокие прибыли всем участникам процесса, а работать они могут, только если открыты находящиеся под российским контролем торговые пути.
Большая Евразия.Большая Евразия Практически все, что выпускает ее промышленность, Поднебесная делает на экспорт, внутренний рынок пока развить до необходимых размеров не удалось и никогда не удастся, какие бы амбициозные планы ни строило китайское руководство. Торговая держава всегда зависит от экспорта готовой продукции и импорта сырья. То есть если даже планировать военный конфликт с Россией, то это должен быть блицкриг, который невозможен в силу географических причин: любая армия, наступающая с Дальнего Востока, остановится от недостатка снабжения раньше, чем достигнет жизненно важных центров России, а ведь надо учесть еще и силу сопротивления Российских вооруженных сил, следовательно, внутренняя дестабилизация заставит Китай прекратить конфликт раньше, чем им будут достигнуты решительные цели.
Москва и Пекин уже давно достигли компромисса Собственно, именно невозможность нанести друг другу решительное поражение делает Китай и Россию естественными союзниками. В политике всегда в первую очередь учитываются не планы, которые имеют свойство изменяться, а возможности. Так вот, помимо того, что России и Китаю очень выгодно сотрудничать, им еще и очень невыгодно воевать, поскольку достижение решительной победы невозможно ни одной из сторон, зато пользу из конфликта всегда извлекут третьи страны. Москва и Пекин достигли компромисса путем переговоров.Москва и Пекин достигли компромисса путем переговоров Но, может быть, между Россией и Китаем возможна длительная политическая конфронтация без перехода к военным действиям? Теоретически возможно все. Но на практике, если политическая позиция не может быть подкреплена реальной силой, любая конфликтная ситуация решается за столом переговоров. Уровень же взаимной заинтересованности не позволяет затевать скандалы из-за пустяков, тем более что в наиболее болезненном (территориальном) вопросе, Москва и Пекин уже давно достигли компромисса. Таким образом, никаких оснований опасаться Китая в ближайшее десятилетие у России нет. Случай смены режима – при помощи государственного переворота по украинской модели, ведущий к полному подчинению политики страны интересам США, мы выносим за скобки, поскольку и Россия, и Китай все-таки не Украина. Все сказанное не означает, что наши отношения будут легкими и безоблачными. Китайцы никогда не упускают свою выгоду и торгуются отчаянно (в том числе и в политике), но торговать, не воевать, к тому же мы умеем ждать, когда торгующийся сам устанет.
Дуга нестабильности»: будут ли ее переформатировать?
Елена Касумова, доцент кафедры политологии Академии Госуправления при Президенте Азербайджана:
— Переформатирование евразийского пространства началось гораздо раньше появления неоконсервативных теорий конца ХХ века. Это — распад СССР и Югославии, возникновение на территории этих стран военных конфликтов, включая карабахский. Понятно, что такое развитие событий прогнозировалось и реализовывалось при непосредственном участии тех сил, которые мы привычно называем Западом. Другое дело, что победа в холодной войне укрепила в американском истеблишменте ложную веру в безграничность своих возможностей. А помножьте ее на мессианскую идею глобального лидерства Америки — и вы получите то, что мы сейчас имеем: хаос или, по меньшей мере, потерю стабильности в странах «арабской весны», фиаско «цветных революций», заметное снижение политического веса США и их союзников, появление новых вызовов и рисков. Прежде всего, в лице т.н. политического ислама. А это значит, что концепция евразийского «переформатирования» по западным лекалам полностью обанкротилась. Как это не печально, но мир вступает в «войну цивилизаций», в которой у Запада есть противник в лице исламских радикалов, но нет надежных союзников.
Поэтому я думаю: кто бы ни стал президентом США — Обама или Ромни — американцы будут строить свою политику в контексте, близком к теории Збигнева Бжезинского, которую он еще раз повторил в свой последней книге «Стратегическое видение: Америка и кризис мирового порядка». Говоря очень коротко, речь идет о выстраивании альянса Запада и России «от Ванкувера до Владивостока» с включением Турции в эту систему отношений. Уже сегодня Вашингтон старается сблизить позиции с Москвой и по иранской проблеме, и по будущему Афганистана. Конечно, можно говорить только о контурах подобного альянса, но, на мой взгляд, американской администрации сейчас даже выгодна жесткая позиция России по Сирии и Ирану. Она отодвигает угрозу широкомасштабной войны в этих странах, в которую США совершенно не хотят ввязываться. Этот новый аспект российско-американских отношений необходимо учитывать постсоветским государствам, которым вовсе необязательно для позиционирования себя «стратегическим союзником» одной из сторон, становиться в оппозицию другой стороне. Кстати, поражение Саакашвили тоже убеждает в этом.
Ризван Гусейнов, политический аналитик, журналист:
— Я думаю, что в ближайшие год-полтора в странах Магриба и Ближнего Востока напряженность в виде «арабских весен» и революций будет спадать или идти самотеком. Это связано с тем, что Запад на первом этапе добился свержения правящих режимов в некоторых арабских странах и установления полного контроля над энерготранзитными потоками на стыке между Европой, Азией и Африкой. И до президентских выборов в США, и после них внимание американского истеблишмента будет приковано к внутренней политике, а значит особых подвижек и потрясений на евразийской «дуге нестабильности» не предвидится.
Ныне все внимание сосредоточено на Сирии, где сейчас идут тяжелые бои, настоящая гражданская война. По всей видимости, США постараются «поднажать» с проектом свержения Башара Асада, и в этом вопросе главную роль играет Турция. Дело в том, что у Штатов уже нет прежней уверенности в том, что удастся свергнуть режим Башара Асада, в связи с чем, эту задачу «перепоручили» Турции, на которую и будут вешать всех собак в случае неудач на сирийском фронте. Настойчивая поддержка Сирии со стороны России и Китая на данном этапе блокирует попытки Запада решить судьбу сирийских властей.
Что касается Ирана, то и в этом вопросе Запад вынужден будет довольствоваться методом экономических и финансовых санкций.
Я уже сказал, что после президентских выборов 2012 года от США еще некоторое время не следует ожидать активной политики на Ближнем Востоке, в Малой Азии и на Кавказе. Дело в том, что США и натовский альянс намерены вывести коалиционные войска из Афганистана, а этот процесс может занять не менее года, а то и больше. В результате, в течение 2013-2014 гг. можно прогнозировать некоторый спад американской активности на евразийской дуге. Однако этот спад послужит для подготовки первого этапа американской интервенции в Иран, а также обострения ситуации на Южном Кавказе и в Прикаспийском регионе, которые, возможно, начнут искрить наподобие «арабской весны» 2011-2012 гг.
Александр Васяк, генерал-майор, военный эксперт:
— О том, что Америка слабеет, как и весь НАТО, говорит не только такой авторитет, как Збигнев Бжезинский. Действительно: мощной силой становится политический ислам, Китай превращается в реальную сверхдержаву, а Россия никак не встраивается в систему международных отношений, предлагаемых миру Западом. Но значит ли это, что Соединенные Штаты откажутся или хотя бы заметно скорректируют свою позицию по переформатированию Большого Ближнего Востока? Не думаю. Реальная мощь Соединенных Штатов определяется колоссальными военными ресурсами и фактическим контролем над состоянием мировых финансов. Это — резерв прочности, который на данный момент практически неисчерпаем. А, главное, любые просчеты в политике на «дуге нестабильности» реально не угрожают интересам национальной безопасности США, в отличие, к примеру, от Западной Европы, куда устремились миллионы беженцев с африканского континента. Ну, и надо понимать, что свои национальные интересы США далеко не всегда отождествляют с интересами стран НАТО, не говоря уже о других государствах.
Никто не оспаривает тот факт, что США придется искать новые формы отношений с привычными геополитическими игроками — Россией, Китаем, теми же суннитскими монархиями. Очевидно и то, что планы мировой гегемонии в рамках концепции глобального лидерства Америки провалились, хотя Соединенные Штаты пока остаются самым мощным центром силы. Их потенциал позволяет им оказывать давление на всех политических акторов процессов, протекающих на Большом Ближнем Востоке.
Я согласен с теми, кто считает, что Запад уже «приговорил» режим Асада. Надо полагать, что ближайшие полгода будут потрачены на его «добивание» с тем, чтобы потом вплотную заняться Ираном. Этот факт вовсе не означает прямую интервенцию в Иран. Скорее, он подразумевает дальнейшее удушение Тегерана санкциями с вероятным нанесением «показательного» удара по ядерным объектам этой страны. Такая атака не станет поводом для раскручивания новой большой войны на Ближнем Востоке. Более того, она не приведет к падению правящего режима с последующей «вестернизацией» Ирана. Но она может стать отрезвляющим «ушатом холодной воды» для амбициозного Тегерана.
Значит ли сказанное, что Вашингтон будет осуществлять именно такой, близкий к силовому, сценарий геополитических преобразований на всей «дуге нестабильности»? Вовсе нет, но он вполне вероятен.
Алексей Синицын, главный редактор NET-FAX — NET-ФАКС:
— Есть такой медицинский термин «шеррингтонова воронка», который можно применить и в политологии. Он обозначает неадекватную реакцию, вызванную тем, что мозг получает слишком много сигналов, чтобы дать на них правильные ответы. События на «дуге нестабильности» породили слишком много вызовов, которые застали США и Западную Европу врасплох. Вспомним, хотя бы реакцию исламского мира на фильм «Невинность мусульман» и убийство американского посла в Ливии. Поэтому какая-то коррекция внешнеполитического американского курса обязательно последует. Но реализуется ли она в рамках концепции Бжезинского о создании нового альянса Запада с Россией? Вряд ли. Лимит «перезагрузки» уже достигнут: Россия не пойдет на дальнейшее сокращение ядерных арсеналов, а США никогда не откажутся от ПРО. Кстати, и Турция, которой Бжезинский выделяет особое место в своем гипотетическом альянсе, явно охладела к идее вступления в Евросоюз. Она стремится занять лидирующее место в исламском мире.
Очевидно, что «приговорив» Сирию, США будут максимально долго воздерживаться от прямой конфронтации с Ираном. Надо учесть, что он является серьезным противовесом суннитским монархиям, которые сейчас выступаютвдохновителями, координаторами и спонсорами арабских революций.
Конечно, перед американцами стоит сейчас очень сложная задача — уйти из Афганистана так, чтобы оставить эту страну и всю Центральную Азию под своим контролем, в том числе и военным. Поэтому лодку государственности стран Кавказа и Прикаспия еще года два никто раскачивать точно не будет. Во всяком случае, не будет это делать демонстративно, как это было во время «цветных революций» в Грузии или на Украине. Прогнозировать развитие событий на евразийской дуге после 2014 года просто невозможно, потому что она обязательно «подарит» новые риски и угрозы. Но зато можно уверенно утверждать: чем более взвешенно по отношению к своим большим «стратегическим союзникам» будут относиться мусульманские постсоветские страны, чем больше они будут дистанцироваться от политики, проводимой богатыми арабскими монархиями, тем больше шансов, что в каспийском регионе удастся избежать серьезных политических потрясений, не говоря уже о его «переформатировании».
