Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу призвал США «отказаться от языка угроз», для того чтобы решить кризис в отношениях двух стран. Как сообщает Hürriyet Daily News, комментируя предложение США отказаться от покупки С-400, для того чтобы получить F-35, Чавушоглу подчеркнул важность сделки с Россией для защиты воздушного пространства страны.
В ответ на выдвинутое американской делегацией требование отказаться от приобретения зенитно-ракетных комплексов С-400, для того чтобы получить истребители-бомбардировщики F-35, министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу подчеркнул важность покупки для страны, сообщает Hürriyet Daily News.
«Нам надо защищать своё воздушное пространство. Это обязательно для нас. Они должны понять это. Могут ли США гарантировать, что продадут нам «Пэтриот»?» — приводит издание слова Чавушоглу.
Кроме того, министр сослался на международное законодательство, когда речь зашла о нежелании США передать Турции F-35, напомнив, что страны являются партнёрами по созданию бомбардировщика и ряд его комплектующих производятся именно там.
Чавушоглу также призвал США «отказаться от языка угроз», для того чтобы разрешить дипломатический кризис в отношениях двух стран.
Издание отмечает, что 27 августа парламентская делегация США прибыла с визитом в Турцию для обсуждения покупки страной российских С-400, а также поставки туда американских F-35. Глава делегации, член парламентской ассамблеи НАТО Майкл Тёрнер заявил, что Турция может обеспечить доставку себе F-35, отказавшись от российских зенитно-ракетных комплексов, передаёт Hürriyet Daily News.
Противники Анкары на первом этапе планируют добиться смены руководства Турции, а затем взять под контроль всю страну
Представители ряда элитных банковских кругов мира развязали финансовую войну против Турции. Ставкой в этой войне является вся турецкая экономика, уверен известный эксперт, профессор Университета имени «Йылдырыма Беязыта» в Анкаре Мете Гюндоган.
По его словам, противники Анкары на первом этапе планируют добиться смены руководства Турции, а затем взять под контроль всю страну. Именно с этим связаны последние колебания на валютных рынках.
Эксперт отметил, что против Турции ведется война «четвертого поколения». «Особенностью этой войны является то обстоятельство, что у противника нет какого-либо определенного штаба, центра. Атаки ведутся повсеместно, в том числе посредством неправительственных организаций, СМИ, интернет, высказываний религиозных деятелей, манипуляция на финансовых рынках, и наконец, через террористические структуры», — констатировал Гюндоган.
По мнению эксперта, турецкая экономика сильна и устойчива, однако у Анкары недостаточно финансовых рычагов противодействия вызовам. Именно поэтому экономика страны ныне переживает сложности.
Гюндоган отметил, что начиная с 1972 года 12 семей ведущих финансистов США, число которых не превышает 300 человек, создали «долларовую империю» путем позиционирования доллара в качестве доминирующей глобальной резервной валюты. Этих финансистов также называют «банкирами Федеральной резервной системы (FED)».
По его словам «банкиры FED» действуют по указке руководства США, печатая доллары в необходимых для Белого дома объемах.
«В последние триста лет все крупные конфликты финансировались банкирами. Финансирование войн лишь за счет средств населения невозможно. Войны будут продолжаться до тех пор, пока есть деньги», — считает эксперт.
28 августа исполняется ровно четыре года с того дня, как Реджеп Тайип Эрдоган стал президентом Турции, сообщает агентство «Анадолу».
В этот день в 2014 году Эрдоган стал 12-м по счету и в то же время первым всенародно избранным президентом Турции.
21 октября 2007 года в Турции прошел референдум по конституционной реформе, предусматривающей введение в стране прямых президентских выборов.
Поправки в Конституцию предусматривают выборы президента на срок пять лет. Ранее президента в Турции каждые семь лет избирал парламент.
24 июня 2018 года в Турции прошли досрочные парламентские и президентские выборы, на которых Реджеп Тайип Эрдоган набрал 26 миллионов 330 тысяч 823 голоса избирателей. Таким образом, Эрдоган одержал победу на выборах и стал первым главой президентской Турции.
За четыре года нахождения на посту главы государства (2014-2018 годы) Эрдоган совершил немало визитов как в провинции Турции, так и в другие страны.
За последний год глава государства совершил 30 зарубежных визитов, в том числе два раза посетил Азербайджан и два раза — Россию.
Свой первый зарубежный визит президент Эрдоган совершил в Казахстан.
В дальнейшем глава Турецкого государства также совершил визиты в такие страны, как США, Иран, Украина, Сербия, Польша, Азербайджан, Россия, Кувейт, Греция, Катар, Судан, Чад, Тунис, Франция, Ватикан, Италия, Алжир, Мавритания, Сенегал, Мали, Болгария, Узбекистан, Южная Корея, Великобритания, Босния и Герцеговина, Турецкая Республика Северного Кипра (ТРСК), Бельгия, ЮАР и Замбия. В большинстве своем эти визиты носили характер официальных.
Кроме того, президент Эрдоган принял участие в первом саммите Организации исламского сотрудничества (ОИС) по науке и технологиям в Казахстане и 72-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в США.
В ходе визита в Азербайджан президент Эрдоган принял участие в церемонии ввода в эксплуатацию железнодорожной магистрали Баку-Тбилиси-Карс, а в Россию — в трехстороннем саммите Турция-Россия-Иран, на котором обсудил с коллегами ситуацию в Сирии.
После переизбрания на пост президента Турции Эрдоган совершил первые зарубежные визиты в Азербайджан и ТРСК, после чего принял участие в саммите НАТО в Брюсселе.
Президент Турции также принял участие в 10-м саммите глав государств и правительств стран-участниц БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика) в ЮАР. Участие президента Эрдогана в саммите стало первым контактом на высоком уровне между Турцией и БРИКС.
28 июля президент Турции по завершении визита в ЮАР отбыл в Замбию. Визит Эрдогана в Замбию стал первым на уровне главы Турецкого государства.
Также в Стамбуле под председательством президента Эрдогана состоялся внеочередной саммит глав государств и правительств стран-участниц ОИС.
Важнейшим в историческом отношении зарубежным визитом Эрдогана за четыре года стал визит в Грецию.
Четвертый год президентства Реджепа Тайипа Эрдогана стал очень важным и с точки зрения реализации крупных международных проектов.
12 июня в районе Сейит Гази турецкой провинции Эскишехир состоялась церемония ввода в эксплуатацию Трансанатолийского газопровода (TANAP), по которому азербайджанский газ будет через Турцию поставляться в Европу.
В церемонии также приняли участие президент Азербайджана Ильхам Алиев, президент Сербии Александр Вучич, президент Украины Петр Порошенко и президент ТРСК Мустафа Акынджи.
Кроме того, Эрдоган вместе с российским коллегой Владимиром Путиным в ходе видеоконференции дал старт началу строительства АЭС «Аккую» в Турции.
На четвертый год своего президентства Эрдоган провел множество телефонных разговоров и двусторонних встреч с коллегами. Больше всего телефонных разговоров глава Турецкого государства провел с президентом России.
Помимо зарубежных визитов, Эрдоган принимал в Турции высоких гостей — глав правительств и президентов других стран. В их числе — президент Палестины Махмуд Аббас, президент России Владимир Путин, президент Венесуэлы Николас Мадуро, президент Нигерии Мохаммаду Бухари, президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, король Иордании Абдалла II, президент Хорватии Колинда Грабар-Китарович, президент Гамбии Адам Бэрроу, президент Македонии Георге Иванов, президент Ирана Хасан Рухани, президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков, президент Азербайджана Ильхам Алиев, президент Сербии Александр Вучич.
В то же время глава Турецкого государства три раза проводил встречи с президентом России Владимиром Путиным в Турции.
По мере роста дистанции между Турцией и США между Анкарой и Москвой разворачивается очень интересный диалог по серьезным вопросам безопасности. Турецкий лидер пообещал найти новых друзей и союзников. Но не только Путин, но и лидеры Германии, Франции, Ирана и Китая ведут диалог с Эрдоганом, понимая, что в отсутствие США возникает пробел, который необходимо заполнить, считает турецкое издание Hürriyet.
24 августа министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу встретился в Москве со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, а затем и с президентом России Владимиром Путиным. На встрече с президентом также присутствовали министр обороны Турции Хулуси Акар (Hulusi Akar) и руководитель Национальной разведывательной организации (MIT) Хакан Фидан (Hakan Fidan).
Это был уже второй визит Акара и Фидана в Москву за неделю. 17 августа они приехали в Москву для переговоров с министром обороны России Сергеем Шойгу и главой российской Службы внешней разведки Сергеем Нарышкиным. Нарышкин приезжал в Стамбул 13 мая и обсуждал с Фиданом совместные действия в борьбе с терроризмом и ситуацию на Ближнем Востоке. Шойгу был в Стамбуле 2 июля, накануне пятого раунда переговоров в Астане, когда Акар еще был главой Генерального штаба — министром обороны он был назначен 9 июля.
Переговоры 24 августа в Москве — это продолжение или даже попытка суммировать итоги всех предыдущих переговоров в присутствии главных дипломатов обеих стран, Лаврова и Чавушоглу. После окончания переговоров российская сторона сообщила прессе, что Шойгу представил Анкаре предложения Москвы по текущей ситуации и будущему Сирии.
За неделю с 17 по 24 августа произошли два важных инцидента с участием Турции, России и НАТО. 21 августа британские истребители «Тайфун», поднявшиеся в воздух с румынской базы «Михаил Когэлничану», расположенной недалеко от Констанцы на побережье Черного моря, перехватили два российских самолета Су-30, которые приближались к воздушному пространству НАТО. 23 августа два британских истребителя «Тайфун», поднявшиеся в воздух с той же базы, перехватили российский противолодочный самолет-амфибию Бе-12, который летел со стороны аннексированного Россией Крыма в сторону Румынии.
Министр обороны Соединенного Королевства Гэвин Уильямсон (Gavin Williamson) выступил с заявлением по этим двум инцидентам 24 августа. По сути, именно в тот момент, когда Путин принимал турецкую делегацию. Британские истребители были отправлены в Румынию в апреле прошлого года в соответствии с программой НАТО по укреплению позиций в черноморском регионе, одобренную Турцией. (Кстати, в настоящее время Лондон ведет с Анкарой переговоры по вопросу заключения прибыльных и даже стратегических сделок.)
26 августа министр обороны Ирана Амир Хатами (Amir Hatami) прибыл в Дамаск, чтобы встретиться с сирийским президентом Башаром Асадом. Недавно в ответ на требования президента Дональда Трампа немедленно покинуть Сирию — на чем также настаивает Израиль — Али Акбар Велаяти, (Ali Akbar Velayati), специальный представитель духовного лидера Ирана Али Хаменеи, заявил, что Иран будет оставаться в Сирии и Ираке столько, сколько будет нужно законным правительствам этих двух стран.Иран, Турция и Россия являются партнерами в Астанинском процессе, призванном сохранять зоны деэскалации в Сирии и поддерживать там режим прекращения огня. Одной из таких зон, играющих важную роль, является город Идлиб, расположенный недалеко от турецкой границы. Турция, которая выстроила вокруг города 12 военных наблюдательных постов, утверждает, что еще одна атака сирийских правительственных войск на этот город с целью уничтожить террористические элементы может спровоцировать новую волну миграции в Турцию. Сейчас это стало одним из главных вопросов, обсуждаемых Турцией и Россией.
Новым фактором в сирийском вопросе — фактором, который был воспринят в Анкаре со сдержанным оптимизмом, — стало назначение Джеймса Джеффри (James Jeffrey) на должность специального посланника Госдепартамента США по Сирии. Джеффри, который работал при администрациях Буша и Обамы, был послом США в Багдаде и Анкаре и работал с вопросами, касавшимися Ирана, в то время, когда он был заместителем советника по вопросам национальной безопасности.
Таким образом, переговоры турецкой делегации в Москве — это гораздо больше, чем просто приглашение Эрдогана Путину «встретиться в рыбном ресторане у Босфора». По всей видимости, это нечто более значительное, чем попытка «заставить других завидовать», как сказал Эрдоган Путину месяц назад в Южной Африке 26 августа.
Картина весьма сложная. Но есть еще одна важная деталь. Поскольку Трамп отказывается говорить с президентом Турции, с Эрдоганом будут разговаривать другие, пока не будет освобожден пастор Эндрю Брансон (Andrew Brunson), который, похоже, не слишком рад тому, что его сделали участником политических игр. Не только Путин, но и Ангела Меркель, Эммануэль Макрон, Хасан Роухани, Тамим аль-Тани (Tamim al-Thani) и Си Цзиньпин ведут диалог с Эрдоганом, понимая, что в отсутствие США возникает пробел, который необходимо заполнить.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Районы, очищенные от террористов ВС Турции и Сирийской освободительной армией (СОА) в рамках операции «Щит Евфрата», стали самыми безопасными в Сирии.
Беженцы в Сирии продолжают возвращаться в освобожденные районы, в которых развиваются все сферы — от образования до здравоохранения.
В рамках операции «Щит Евфрата», начатой 24 августа 2016 года, ВС Турции и СОА очистили от террористов на севере Сирии территорию площадью 2055 квадратных километров. Операция длилась шесть месяцев и началась в сирийском районе Джераблус, расположенном через границу от района Каркамыш турецкой провинции Газиантеп.
На 12-й день операции, четвертого сентября 2016 года ВС Турции и СОА полностью выбили террористов ДЕАШ с территории, примыкающей к турецкой границе. Затем ВС Турции и СОА начали наступление на район Эль-Баб, который на тот момент был оплотом террористов ДЕАШ в Алеппо.
23 февраля 2017 года ВС Турции и СОА очистили Эль-Баб от ДЕАШ. После завершения операции сирийские саперы, обученные турецкими военнослужащими, начали работы по разминированию освобожденных районов.
В районах, очищенных от ДЕАШ, была восстановлена инфраструктура, водо- и энергоснабжение.
По состоянию на ноябрь 2017 года, численность населения освобожденных районов Сирии выросла в 4,5 раза.
Как сообщает корреспондент агентства «Анадолу» из региона, на январь 2018 года численность населения региона выросла в пять раз. В настоящее время в освобожденных от ДЕАШ в рамках операции «Щит Евфрата» районах на севере Сирии проживают 1,5 миллиона человек.
За последний год десятки тысяч сирийцев, вынужденных покинуть свои дома из-за давления режима Башара Асада, переселились в районы, освобожденные в рамках операции «Щит Евфрата». С возвращением людей в свои дома в регионе оживилась торговля, сельское хозяйство и животноводство.
Школам в регионе был нанесен большой ущерб, и террористы устраивали в них свои штабы. При поддержке Министерства национального образования и Фонда просвещения Турции в регионе было отремонтировано около 500 школ. Турция обеспечила большую часть школ всем необходимым оборудованием. Шесть тысяч сирийских учителей окончили курсы, организованные Турцией, прежде чем приступить к исполнению своих обязанностей. В настоящее время в районах севера Сирии, освобожденных от ДЕАШ, обучается около 200 тысяч детей.
Турция построила в районе Джераблус государственную больницу, которая ежедневно может оказывать медицинские услуги около 400 человек.
В районе Эль-Баб была отремонтирована больница «Хикмет», в районе Аазаз — больница «Ахли», которая ежедневно обслуживает 500 больных.
В Эль-Бабе продолжается строительство больницы на 200 коек.
При поддержке Турции в регионе отремонтировано более сотни мечетей, и продолжается ремонт еще 160.
Многие годы популярность Эрдогана держалась на экономических успехах его правления. Теперь эти времена закончились, но готовы ли турки отвернуться от лидера, который успел стать для многих символом благополучия и процветания? Скорее наоборот, нарастающая неопределенность в экономике заставит турок стремиться сохранить определенность хотя бы там, где это еще возможно, то есть в политике
Турция ведет войну. Экономическую и обязательно победоносную. С таким заявлением обратился к народу президент Эрдоган на одном из своих многочисленных митингов в провинциальном городе Байбурте. Если верить Эрдогану, турецкая нация обречена на победу в противостоянии со своим давним союзником – США. Цена победы над американским давлением для каждого сознательного турецкого патриота на первый взляд не особенно велика: принести и обменять на турецкие лиры все свои накопления в золоте и долларах. Проправительственные газеты обращаются к примерам национальной истории: турки выстояли в борьбе с империалистами в войне 1923 года – выстоят и сегодня.
Громкие заявления турецких властей, вроде призыва бойкотировать американскую электронику, пользуются определенной популярностью — iPhone все равно слишком дорог для рядового турка. Немало граждан с энтузиазмом подключаются и к другим инициативам правительства: в новостях появляются кадры с очередями перед обменниками – кто-то готов разменять сто долларов, а кто-то и все пятьсот. Некоторые даже жгут долларовые купюры под камеру. Но хватает и тех, кто не верит, что такие действия могут повлиять на курс турецкой лиры, упавший за несколько дней с пяти до почти семь лир за доллар. Многие интересуются, обменяли ли свои доллары крупные компании, годами получавшие от властей налоговые преференции на строительство дорог, аэропортов и прочей инфраструктуры в рамках государственных тендеров.
Поиск предателей, и без того ставший в Турции почти национальным спортом, в последние дни получил еще большее распространение. Опять же необходимо слушать президента, он всегда может указать, кто есть кто. Слова Эрдогана предельно ясны: экономическая ситуация в Турции стабильная, стабильной она и останется, а те, кто распускает слухи о крахе банковской системы, – экономические террористы. В СМИ появилась информация о том, что Управление по борьбе с экономическими преступлениями начало отслеживать людей и организации, распространяющие ложные сведения о финансовой ситуации в стране.
Реакция властей понятна. Стоит панике распространиться, и турецкому правительству будет уже не до айфонов и соцсетей. Учитывая значительный внешний долг, Турция может очень быстро вернуться в подзабытые времена финансовых потрясений девяностых. Отсюда военная риторика, кампании патриотической мобилизации, и даже неизбежный рост цен уже объясняют предпраздничным ажиотажем перед Курбан-байрамом.
Проблемы внешние и внутренние
Старт острой фазе финансового кризиса дали санкции и дополнительные пошлины, которые США ввели против Турции за арест американского пастора Брансона. Поэтому Анкара держит каналы связи с Белым домом открытыми: 13 августа посол Турции в США Сердар Кылыч встретился с советником Трампа по нацбезопасности Джоном Болтоном, а на следующий день поверенный в делах США в Турции смог посетить пастора Брансона, находящегося под домашним арестом.
Но в целом Турция пока не демонстрирует готовности идти на серьезные уступки Вашингтону, а Эрдоган только повышает градус рупорной дипломатии. По мнению турецкого президента, такие действия союзника по НАТО – это удар в спину, а ультимативные требования освободить американского пастора адресованы не той стране: Турция – не банановая республика. Пока Брансон и еще несколько граждан США остаются под арестом, Вашингтон говорит о возможности введения новых антитурецких санкций.
Конфликт Анкары и Вашингтона, скорее всего, будет разгораться и дальше, потому что сейчас не только турецкие власти, но и турецкая оппозиция признают, что, даже если Турция выдаст США сотню пасторов, проблемы в экономике от этого не прекратятся. Шоковый эффект, который решения Трампа произвели на турецкие финансы, оказался возможным лишь потому, что это вывело наружу проблемы, которые давно копились в экономике Турции.
Многолетняя практика бесконтрольных заимствований частного сектора за рубежом при отрицательном торговом балансе делала Турцию все более уязвимой перед колебаниями на мировых рынках.
Ситуацию также усугубляли топорные подходы Эрдогана в вопросах управления экономикой. Так, в мае 2018 года, несмотря на ожидания инвесторов и рекомендации собственных экономических советников, турецкий президент в интервью Bloomberg заявил, что Центральный банк не должен самостоятельно принимать решения по процентной ставке. Уже тогда это заявление стоило лире 8% стоимости.
За эмоциональными речами Эрдогана по-прежнему не просматривается готовности Турции вернуться к более сдержанной и профессиональной экономической политике. Зять президента и по совместительству министр финансов Берат Албайрак в начале недели презентовал среднесрочный план правительства по экономическому развитию. Главные акценты: независимость Центрального банка при определении процентной ставки, решительная борьба с инфляцией, сокращение бюджетных расходов. Но отсутствие в программе конкретных предложений не дало успокоить инвесторов, после презентации министра лира потеряла еще несколько пунктов.
Остановить падение курса лиры мешает и то, что у турецкой экономики не так много источников поступления иностранной валюты. Помимо туристической индустрии, в стране вроде бы есть огромный экспортный сектор, но он сам слишком зависим от импорта. В среднем на производство условных $100 экспорта Турция импортирует сырья и комплектующих на $65. Экономике нужен качественный прорыв в повышении доли турецких компаний в добавленной стоимости экспортируемых товаров. Сейчас доля хай-тека в турецком экспорте составляет примерно 2%.
Тревоги добавляет кризис в сфере жилищного строительства, которое было локомотивом турецкой экономики. Особая любовь Эрдогана к низкой процентной ставке объясняется как раз тем, что при ней банки охотнее раздают кредиты населению. Кредиты, в свою очередь, конвертируются в более высокий уровень потребления, в голоса за власть на выборах и в бум на рынке жилищного строительства. Но теперь с падением лиры строительные компании лишились доступа к дешевому кредитованию, а население стало рассматривать доллары и золото как более привлекательные направления для инвестиций, чем недвижимость. Власти понимают всю опасность возможного краха строительной отрасли и обещают дешевые ипотечные кредиты, чтобы стимулировать людей снова вкладываться в недвижимость, но быстрые результаты тут вряд ли возможны.
Судьба Эрдогана
Главный политический вопрос нынешнего экономического кризиса в Турции – что теперь будет с Эрдоганом? Ведь это именно Эрдоган пользовался в последние два года абсолютной властью. С июля 2016 по апрель 2018 года, пока действовал режим ЧП, введенный после попытки военного переворота, полномочия президента были практически ничем не ограничены. С помощью президентских указов Эрдогану удалось зачистить бюрократию и вооруженные силы от всех, кто показался недостаточно лояльным, вплоть до того, что министром финансов стал президентский зять.
Многие годы популярность Эрдогана держалась на экономических успехах его правления. Люди реально чувствовали рост благосостояния, привыкали к относительной экономической стабильности после финансовых потрясений девяностых. В каждый дом по холодильнику – вот какой была формула успеха Эрдогана. Даже те турки, кому претит социальный консерватизм Эрдогана, часто отдавали ему голоса именно за его достижения в развитии турецкой экономики. Про обратную сторону экономического благополучия – растущие зарубежные долги компаний и банков – старались не вспоминать.
Теперь экономический подъем закончился, но готовы ли турки отвернуться от лидера, который успел стать для многих символом благополучия и процветания? Скорее наоборот, нарастающая неопределенность в экономике заставит турок стремиться сохранить определенность хотя бы там, где это еще возможно, то есть в политике. Экономический кризис, да еще и поданный как внешний заговор, только сплотит сторонников турецкого президента.
К тому же в Турции не осталось привлекательной оппозиции, которая могла бы предложить убедительную альтернативную программу экономического развития. Оппозиционные политики сейчас боятся особенно критиковать власть, за которой стоят миллионы оптимистично настроенных и наивных граждан. Им совсем не хочется заработать себе клеймо врага народа, которые сегодня так щедро раздают правительственные СМИ.
Острая фаза финансового кризиса не может длиться вечно. Ситуация так или иначе стабилизируется, а турецкое общество постепенно свыкнется с мыслью, что былых темпов роста благосостояния уже не будет. За 15 лет правления Эрдоган преодолел немало кризисов – вносил необходимые поправки в общий курс, но оставался у руля страны. Скорее всего, то же самое произойдет и сейчас. Турки настолько привыкли к своему лидеру, что уже не поверят, что кто-то, кроме Эрдогана, сможет вернуть в страну экономическую стабильность.
Зачем Турции «новый пролив», а России – мост на Сахалин Анатолий Комраков
Турция готова приступить к масштабному проекту строительства канала «Стамбул», который станет альтернативой перегруженному проливу Босфор, заявил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в субботу на съезде Партии справедливости и развития в Анкаре. Эксперты видят параллели мегапроектов у Владимира Путина и Эрдогана. Россия готовится влить миллиарды долларов в мост на Сахалин. А Турция мечтает загрузить свой стройкомплекс рытьем нового Босфора.
«Протяженность новой водной артерии составит 43 км. По обеим сторонам канала будут построены два новых города. Это самый крупный проект в истории Турции, представляющий стратегическое значение для страны. Мы готовы к его реализации», – заявил Эрдоган.
Морские суда, идущие из Черного в Средиземное море, проходят пролив Босфор, на берегах которого расположилась бывшая столица Турции – Стамбул. Этот пролив длиной около 30 км и шириной в некоторых местах 750 м уже с трудом справляется с современными объемами международного судоходства. Через него ежегодно проходят 53 тыс. судов, в том числе и российские с экспортным зерном и нефтью. Новый канал в помощь естественному хотят построить в 100 км к западу от Стамбула. Предполагается, что искусственный водный путь шириной 400–500 м и глубиной до 30 м сможет пропускать около 160 судов в день, то есть около 58 тыс. в год.
Причем размеры канала позволят проходить через него огромным танкерам, водоизмещением в два раза больше, чем те, что сейчас могут пройти через Босфор.
По примеру древнего Стамбула на берегах канала планируется построить город-сад, в котором из 453 млн кв. м его общей площади треть отдадут под парки и сады. Жить в этом рае будут 7,5 млн человек. В прожектах – 10 мостов через канал и 3 насыпных острова. На севере и на юге новой транспортной артерии будут построены порты класса люкс для яхт, которые будут приносить прибыль.
Канал «Стамбул» называют одним из наиболее амбициозных и масштабных инфраструктурных проектов страны. Эрдоган называет его своей мечтой. Так же как многие другие проекты, рытье канала хотят закончить в 2023 году, к 100-летию образования Турецкой Республики. Впервые идею озвучили еще в 2011 году,
В конце 2017 года был представлен очередной проект, по которому после реализации строительства одноименного канала агломерация Стамбул окажется поделена на три связанных мостами крупных региона, один из которых продолжит оставаться в Азии, а вместо одного европейского станет два. Центральная часть с историческим районом Султанахмет и деловыми кварталами станет, по сути, островом. В начале января Эрдоган говорил, что в течение 2018 года будет проведен конкурс на строительство канала.
Эксперты, однако, сомневаются, что разразившийся в стране финансовый кризис, введенные Соединенными Штатами санкции и достаточно большая долговая нагрузка страны позволят планам строительства канала реализоваться в намеченные сроки. Объем инвестиций в проект оценивается в диапазоне от 20 до 100 млрд долл. Турция, конечно, это мощная экономика, она входит в G20, но страна в последнее время реализовала большое количество инвестпроектов, что, однако не помогло избежать кризиса.
173-4-4_t.jpg
Реджеп Тайип Эрдоган мечтает построить новый
«Стамбул» несмотря на трудности в экономике.
Фото Reuters
Возможно, президент Эрдоган настаивает на начале реализации нового супермегапроекта в качестве демонстрации устойчивости экономики к внешним вызовам, другая версия – он может исходить из необходимости старта воплощения своей мечты как вливания в экономику, которое остановит негативные тенденции, а может, и повернет события вспять.
Эта версия перекликается с событиями в России, где власти за счет мегапроектов вроде космодрома, олимпийских и футбольных объектов, моста в Крым пытаются подстегнуть стагнирующую экономику. В этом же ключе рассматривается проект моста на Сахалин, проработать который президент Владимир Путин поручил правительству в конце июля. По предварительной версии, стоимость сооружения к 2030 году моста на остров оценивается приблизительно в 540 млрд руб.
Вернемся, однако, в Турцию. В пятницу курс турецкой лиры достиг рекордного минимума на уровне 6,2 лиры за доллар, а всего за последний год местная валюта подешевела на 40%. По оценке аналитика QBF Дениса Иконникова, у Турции наблюдается высокая зависимость от внешнего финансирования: запасы валюты покрывают лишь 17% внешнего долга страны, который составляет 466 млрд долл.
В Московском центре Карнеги отмечают, что у турецкой экономики не так много источников поступления иностранной валюты. Помимо туриндустрии в стране есть огромный экспортный сектор, однако он сам слишком зависим от импорта: в среднем на производство условных 100 долл. экспорта Турция импортирует сырья и комплектующих на 65 долл. Однако эксперты центра призывают не забывать, что у президента Турции огромный опыт преодоления кризисов за 15 лет правления страной. «Эрдоган преодолел немало кризисов – вносил необходимые поправки в общий курс, но оставался у руля страны. Скорее всего то же самое произойдет и сейчас. Турки настолько привыкли к своему лидеру, что уже не поверят, что кто-то, кроме Эрдогана, сможет вернуть в страну экономическую стабильность», – пишет Тимур Ахметов из Центра Карнеги.
«Теоретически любой большой проект, который предполагает крупные инвестиции, может помочь экономике, – сказал «НГ» доцент Академии при президенте (РАНХиГС) Сергей Хестанов. – Однако мост на Сахалин – это чистейшей воды утопия, так как там нет и не предвидится такого количества грузоотправителей, которые смогли бы обеспечить грузооборот, достаточный, чтобы экономически оправдать инвестиции в это сооружение».
По мнению эксперта, канал «Стамбул» гораздо более перспективный с этой точки зрения проект. «Только суда, зарегистрированные в черноморских странах, могут проходить Босфор бесплатно, проход остальных приносит Турции значительную выручку. Босфор явно перегружен, суда стоят там в очереди. Так что рациональное зерно в строительстве параллельного прохода между Средиземным и Черным морями, безусловно, есть. Но вряд ли этот проект будет реализован в обозримой перспективе. Проект масштабный, долгосрочный и требующий огромных инвестиций. Но в нынешней международной обстановке, когда страна втянута в военный конфликт в Сирии, тем более в ситуации, когда страна оказалась под санкциями США, вряд ли кто-то предоставит Турции необходимые средства. Деньги есть у Китая, он мог бы проигнорировать санкции, у него есть интерес к подобным проектам – Никарагуанскому каналу, например, параллельному Панамскому, но у КНР нет экономических интересов в Черноморском бассейне, поэтому и вкладываться в «Стамбул» он вряд ли будет», – говорит Хестанов. Кроме того, он подчеркивает, что даже если предположить малореализуемый сценарий, инвестиции в такой проект вряд ли помогут погасить нарастающий кризис в экономике. «Этот проект быстрой отдачи не даст. Эффект будет, но очень нескоро», – говорит Хестанов.
Крупномасштабная наступательная операция на сирийскую провинцию Идлиб должна ознаменовать окончательную победу правительственных войск над противниками. Сотни тысяч людей могут устремиться в Турцию, пишет австрийская Die Presse.
Сирия стоит на пороге битвы, которую австрийское издание называет «решающей в нынешней гражданской войне». С вертолетов над провинцией Идлиб разбрасывают листовки, в которых «сообщается о предстоящем крупномасштабном наступлении сирийской армии при поддержке русских и иранцев».
«Более чем через 7 лет после начала первых протестов против господства президента Асада весной 2011 года правительство в Дамаске практически одержало военную победу над повстанцами», — говорится в статье.
Идлиб остается последним регионом в Сирии, который еще контролируется повстанцами. Здесь после поражения в других регионах страны «скрываются десятки тысяч боевиков, а также несколько миллионов гражданских лиц», передает Die Presse.
Подготовка к битве началась с авиаударов и артиллерийских обстрелов, в результате которых, как сообщается, погибли почти 70 человек, среди них много детей. «Жители Идлиба рассказывают о российских самолетах-разведчиках в небе над провинцией», — сообщает издание.
Однако сама операция может быть связана с определенными трудностями, говорится далее. «Турция разместила в провинции 12 наблюдательных постов и около тысячи военных. Протурецкие вооруженные формирования и часть населения надеются на то, что турецкие военные защитят их от Асада, русских и иранцев».
Есть и еще один важный фактор, отличающий предстоящее наступление от многих других: «до сих пор противники режима и повстанцы могли укрыться в Идлибе — теперь на территории Сирии им бежать некуда. Соседняя Турция границу закрыла. ООН призывает Анкару впустить в страну беженцев, которые будут спасаться от боевых действий». По мнению экспертов, около 2,5 млн человек могут попытаться укрыться в Турции, которая уже приняла около 3 млн сирийцев.
«Правда, у турецкого руководства, похоже, другие планы: президент Эрдоган на днях указал на то, что турецкие войска могут взять под свой контроль другие районы Сирии, чтобы обеспечить безопасность беженцам», — говорится в материале.
Новая активность Анкары в Сирии может, однако, натолкнуться на жесткую критику со стороны России. Как сообщают СМИ, Турция до сих пор не добилась роспуска экстремистской группировки HTS*, главенствующей в Идлибе, чтобы не допустить масштабной операции в провинции или, по крайней мере, чтобы выиграть время. «Россия, по некоторой информации, дала Турции срок до сентября — Анкара должна за это время убедить исламистов сдаться. Но это маловероятно: все говорит в пользу того, что Сирию ждет кровопролитие», — говорится в заключение статьи.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сообщил, что на данный момент прорабатывается возможность проведения в сентябре трехсторонней встречи глав РФ, Турции и Ирана.
«Есть соответствующие наметки», — сказал Песков.
По его словам, после согласования графика трех президентов по дипломатическим каналам будет сделано дополнительное заявление.
Пресс-секретарь президента Турции Ибрагим Калын ранее заявил, что третья трехсторонняя встреча президентов по Сирии запланирована на первую неделю сентября в Тегеране.
«Конкретная дата еще не определена. Анкара придает особое значение Астанинскому процессу по дипломатическому урегулированию конфликта в Сирии», — отметил Калын.
Война в Сирии началась в марте 2011 года, когда мирные демонстрации протеста переросли в вооруженный конфликт после того, как военные открыли огонь по демонстрантам. По данным ООН, в ходе конфликта погибло более 400 тысяч человек, свыше 10 миллионов были вынуждены покинуть свои дома. 4,8 миллиона человек нашли убежище за пределами страны.
«Могут ли жертвы торговой войны Трампа объединиться против него?» — задается вопросом в статье для The Telegraph директор Оксфордского института исследования кризисных ситуаций Марк Алмонд.
Он отмечает: «По отдельности Иран, Турция, Россия и даже Китай уязвимы перед давлением Америки. Но если эти страны сблизить, в результате их взаимной поддержки и способности вызывать сумятицу меры США могут стать контрпродуктивными. Вероятно, объединение Ирана и Турции можно сбросить со счетов как не более стабильное, чем двое поддерживающих друг друга пьяниц, воображающих, что они оперлись на фонарный столб. Но добавьте Россию и Китай — и внезапно у них появится новый геополитический тыл».
Эрдоган довольно откровенно намекнул на геополитический разворот, заявив, что его страна найдет новых друзей, и позвонив Путину. Еще до ссоры из-за пошлин Эрдоган бранил Вашингтон за отказ экстрадировать его врага Гюлена. Турция заигрывала с Кремлем, закупая российские комплексы С-400 и явно отказываясь от интегрированной противовоздушной обороны НАТО.
Турция, по словам автора, имеет стержневое значение. «Ее положение на стыке между Европой и Азией, на границах с Россией, Ираном, Ираком и Сирией, было одной из причин, почему Вашингтон всегда хотел, чтобы Турция была в НАТО. И поэтому Россия видит огромную выгоду в том, что Трамп наложил санкции и на Москву, и на Анкару», — пишет Алмонд.
Турции и Ирану грозят внутренние беспорядки на фоне того, что сбережения городского населения улетучиваются. Но их правительства показали, что умеют подавлять протесты. При поддержке России и Китая Рухани и Эрдоган, вероятно, сочтут, что полицейские силы и антиамериканская риторика им помогут.
Поддержку Турции уже выразил Пакистан, зависящий от китайских инвестиций. Он также получил от России предложение военной помощи взамен заблокированной американской. «В результате на шахматной доске, связывающей Турцию и Иран с Китаем, может оказаться еще одна фигура», — указывает автор.
«Единовременно противостоя оси подвергнутых санкциям стран, Трамп вносит ясность в международные отношения. Он заставляет всех выбирать, с кем они», — пишет Алмонд. Но, по его словам, Трамп забывает о мудрости своего великого предшественника Авраама Линкольна: вести войны по одной.
«Со стороны Трампа было бы мудрее придерживаться одной торговой войны за раз. Впоследствии он может обнаружить, что другие более сговорчивы, когда у них меньше друзей», — резюмирует Алмонд.
Когда президент США Дональд Трамп выступил с призывом к союзникам и другим странам прекратить с 4 ноября закупку нефти из Ирана (после этой даты поставки оттуда будут считаться нарушением санкций), а также объявил о введении дополнительных санкций против центрального банка Ирана, Анкара заявила, что Вашингтон «совершает ошибку», а Турция «будет придерживаться своей принципиальной позиции», поддерживая торгово-экономические и финансовые отношения с Тегераном.
В этой связи некоторые турецкие эксперты предполагали, что Анкаре удастся все же договориться с американцами, как это было в период с 2012 по 2015 год, когда ей удалось сохранить возможности для своих компаний вести бизнес с Ираном. Сегодня не получается. Однако Тегеран зафиксировал такую позицию турок. Поэтому когда США начали уже против Турции тарифные и торговые войны, то Иран осудил такую политику США, выступил с поддержкой Анкары. Официальный представитель МИД Ирана Бахрам Касеми заявил, что Тегеран «готов оказать посильную поддержку Турции в противодействии американским санкциям», подчеркнув, что две столицы могут стать «хорошими друзьями». Помимо того, Иран призвал Анкару «объединиться, чтобы дать совместный отпор общему врагу».
Правда, как «враги» в отношении друг к другу позиционируют себя лишь Тегеран и Вашингтон. Турция и США до этой черты пока еще не дошли, да и американскую политику (по сравнению с иранским направлением) в отношении Анкары санкционной в буквальном смысле не назовешь. По Турции — и не только по ней — реально пока бьют только пошлинами, хотя бьют больно. Так, Анкара занимает шестое место по объему экспорта стали в США, Трамп повысил пошлины. В итоге стала обваливаться лира, обнажились острые экономические проблемы. Но пусть американцы и недовольны внешней политикой Турции, ее сближением с Россией и Ираном, покупкой российских зенитных ракетных систем с-400. Увязка этих вопросов с намеренным вводом Вашингтоном новых пошлин носит условный характер. Просто США дают Анкаре понять, что она потеряет роль привилегированного партнера, если не будет придерживаться предлагаемых ей правил игры.
Другое дело, что использование Вашингтоном так называемых экономических репрессий и иранских санкций хронологически совпали. Однако маневренности у Турции на американском направлении по сравнению с Тегераном значительно больше. Отсюда демонстрация Анкарой возможностей активизации сотрудничества в рамках новых объединений и союзов, имея в виду, конечно, и Иран. Тем более что на этом направлении Турция, помимо России, может получить определенную поддержку и со стороны стран Европейского союза, которые не поддержали выхода США из ядерной сделки с Тегераном. Следует также сказать, что в сложившемся на сирийском направлении треугольнике Россия — Турция — Иран отношения между Анкарой и Тегераном, как странами региональными, всегда имели определенную историческую специфику.
Исторически они выступали как конкуренты, таковыми являлись и до недавнего времени. Достаточно вспомнить, пишет турецкая газета Sabah, отношение двух стран к такому феномену, как «арабская весна». Анкара тогда рассматривала ее как «стремление народов региона к демократии и свободе турецкого образца», а иранские лидеры считали своей «победой» и бросали угрозы в адрес Анкары. Последняя не оставалась в долгу, обвиняя Тегеран «в сектантской политике и стремлении» доминировать на Ближнем Востоке. В Сирии две столицы долго адаптировались друг к другу, используя посреднические усилия Москвы. Анкару и Тегеран толкала к совместному сотрудничеству американская политика, опасения, что США удастся реализовать в регионе курдский проект. Затем их сблизил катарский кризис, когда они почувствовали, что Вашингтон с опорой на Саудовскую Аравию намерен изменить региональный порядок в свою пользу.
В то же время есть моменты, на которые обращают внимание многие эксперты. Да, сближение между Турцией и Ираном обозначено наличием серьезных экономических и торговых связей. Анкара импортирует значительную часть своей энергии из Ирана — 20% газа и 30% нефти. Двусторонняя торговля между двумя странами, которая в 2016 году составляла 9,65 млрд долларов, имеет большой потенциал увеличиться до 30 млрд долларов. В то же время Турция не сжигает мосты в своих отношениях с Вашингтоном, в то время как и Тегеран до недавнего времени дискутировал относительно того, вступать ли в диалог с США по ядерной сделке, а если да, то на каких условиях. Не случайно в этой связи турецкие эксперты относят альянс Анкара — Тегеран к так называемому «ограниченному разряду», готовности к сотрудничеству «там, где интересы двух стран пересекаются».
Но принципиальная проблема как раз в том, что никто не знает, действительно ли Турция и Иран ориентированы на сохранение статус-кво на Ближнем Востоке таким, каким его привыкли видеть в недавнее время, или у них существуют собственные геополитические проекты, связанные с укреплением своей новой политической идентичности. Так что сценарии дальнейшего развития событий в альянсе Анкара — Тегеран остаются неясными. Некоторые эксперты предполагают, что Трамп в одинаковой мере, но с разными целями использует в отношении Турции и Ирана «северокорейские приемы» и будет «ассиметрично разжимать клещи» после ноябрьских выборов в Конгресс США. В свою очередь Анкара и Тегеран вместе заговорили о необходимости «продвигать многосторонние подходы ко всем вызовам через региональные организации».
Конечно, американцы понимают, что турецко-иранский суннитско-шиитский фронт может занять доминирующее положение в северной части Ближнего Востока и кардинальным образом изменить там расстановку сил. При этом эксперты из США считают, что такой союз может стать полноправным, и предлагают свои контрдоводы. Один из них: начать переговоры с Россией и признать ее доминирование в регионе, чтобы вбить клин в отношения Москвы с Анкарой и Тегераном. Или разыграть карту с Турцией как членом НАТО, выбросить на-гора исторический клубок ее противоречий с Ираном. «В настоящее время политика, проводимая Анкарой, обозначает путь, на котором будут иметь место болезненные периоды, — пишет один турецкий эксперт. — Но лучше всего перестать вращаться вокруг американской орбиты, сформировать собственную и принять другие страны на нее».
Анкара настоятельно просит Москву обуздать Дамаск Юрий Паниев Зав. отделом международной политики «Независимой газеты»
13 авг. 18
Глава МИД РФ Сергей Лавров начал двухдневный визит в Анкару. В программе визита – участие в совещании послов Турции и переговоры с коллегой Мевлютом Чавушоглу. Во вторник министры обсудят подготовку к встрече лидеров России, Турции, Германии и Франции по Сирии и ситуацию вокруг Идлиба, который угрожает стать ареной турецко-сирийского столкновения.
Выступая в понедельник на совещании турецких послов, Чавушоглу заявил, что Анкара продолжает курс на дальнейшее укрепление связей с Москвой. «Наша политика открытая и прозрачная. Она способствует защите общих интересов и достижению полезных результатов для обеих стран. В рамках этой доверительной политики мы спокойно обсуждаем с РФ наши разногласия», – пояснил он.
Ожидается, что Лавров выступит на совещании во вторник. Это будет первое подобное выступление в практике отношений России и Турции, что, как отметили в МИД РФ, свидетельствует о высокой степени взаимного доверия между главами внешнеполитических ведомств, наличии значительных областей совпадения или близости интересов обеих стран, координации позиций по ключевым международным и региональным проблемам.
В первую очередь координация касается Сирии. Ведь на России и Турции как участницах астанинского процесса лежит особая ответственность за обеспечение мира, безопасности и стабильности в этой стране. Министры рассмотрят ход подготовки к планируемой на 7 сентября в Стамбуле четырехсторонней встрече лидеров России, Турции, Германии и Франции по сирийскому урегулированию.
«За идеей саммита в Стамбуле просматривается попытка России урегулировать сирийскую проблему через использование новой ситуации. Она состоит в том, что президенты Путин и Трамп в Хельсинки, похоже, обозначили точки соприкосновения по Сирии, правда без всякого документального оформления. Речь идет о контурах компромисса в духе tacit agreement, призванного зафиксировать точки возможного согласия, которые могут стать рамками будущей открытой договоренности», – сказал в беседе с «НГ» главный научный сотрудник Института Европы РАН, востоковед Александр Шумилин.
По его мнению, между лидерами России и США существует взаимопонимание относительно предпочтительных сценариев приближения Сирии к политическому урегулированию. И зондирование сторонами тех или иных вариантов компромисса с привлечением европейских стран уже происходит. Недаром после хельсинкского саммита Лавров и начальник Генштаба РФ Валерий Герасимов посетили Германию и Францию.
«Что касается европейцев, то теперь у Москвы задача максимум – привлечь их к восстановлению Сирии. Задача минимум – содействовать возвращению беженцев в качестве первого шага Европы в реконструкции Сирии, – отметил Шумилин. – Цель стамбульского саммита – мобилизовать всех, кого можно, на то, чтобы изменить повестку дня с гражданской войны в Сирии на ее восстановление. А задача непосредственно России – выступить в роли созидателя в Сирии и найти взаимопонимание с Западом».
Турция согласна с такой позицией России, поскольку на ее территории проживает наибольшее количество сирийских беженцев – 3,5 млн, и своим присутствием они способствуют росту напряженности в стране. Однако анонсируемая президентом Башаром Асадом операция Сирийской правительственной армии в Идлибе – контролируемом Анкарой повстанческом анклаве – грозит новым потоком беженцев. Чтобы не допустить гуманитарный кризис у своих границ, Турция всеми силами стремится убедить Россию отговорить от боевых действий Асада, за которым будут стоять иранские военные и ВКС России.
На вопрос, смогут ли Лавров и Чавушоглу договориться по Идлибу, Шумилин ответил: «В свете резкого обострения отношений Турции с США потенциал Москвы пробить свое видение ситуации в Идлибе повышается, хотя и без гарантии. Точки соприкосновения с Анкарой на этом треке есть, поскольку Москва сдвигается от полной поддержки Асада к роли посредника. Она выступает за поиск формулы долговременного перемирия в Идлибе при условии, что Турция будет подавлять активность в провинции радикальных группировок типа «Хайят Тахрир аш-Шам» – бывшей «Джебхат Ан-Нусры» (запрещена в России. – «НГ»). В случае же, если Асад начнет там военную операцию, Москве придется действовать, так как она контролирует воздушное пространство. Ведь Турция будет вынуждена защищать Идлиб и с воздуха тоже. Так что России предстоит либо предоставить коридоры для турецких самолетов, либо их сбивать, что поставит крест на отношениях с Анкарой».
Эксперт напомнил, что в случае с Израилем фактически были созданы коридоры для израильской авиации, и это вызвало крайнее недовольство Тегерана. «С одной стороны, стремление Дамаска вернуть под свой контроль оставшуюся территорию Сирии поддерживается Россией. С другой – присутствие турецких военных и риски столкновения с ними российских ВКС вынуждает приложить максимум усилий на дипломатическом фронте», – заключил он.
В любой достаточно устойчивой системе, которая существует много времени, появляются уникальные подсистемы, которые ровно под нее заточены. Классический пример — это разного рода уникальные виды организмов, которые встраивались в процессе эволюции в крайне узкие экологические ниши и могут существовать только до тех пор, пока эти ниши существуют. Эволюция уже не для них — слишком велик порог, который разделяет реальный мир и то место, в котором они находятся.
В качестве примера можно привести какие-нибудь микроорганизмы, живущие в текущих действующих вулканах, горячих ручьях. Да, у них нет конкуренции, поскольку при такой температуре больше никто жить не может, но если вдруг вулкан потухнет, то выжить у них шансов нет. Поскольку эволюционный путь перехода к нормальному энергообеспечению требует очень большого времени — а температура ручья упадет практически мгновенно. Именно так, кстати, вымерли динозавры: они слишком зависели от теплого климата. А вот млекопитающие, для которых климат был вовсе не так важен, вполне себе эволюционировали.
В экономике ситуация, в общем, похожая. Если экономика какой-то страны достаточно диверсифицирована, то, конечно, уровень жизни населения там может быть и не такой высокий, как в некоторых других странах (в том числе и потому, что поддержка диверсификации обычно требует дополнительных ресурсов), но зато если что-то случится (монументальное по своему масштабу), то страны с излишне специализированной экономикой рухнут (и чем более сильный катаклизм, тем больше стран рухнет), а вот наличие диверсификации дает ресурс, за счет которого можно не просто перестроиться под новые условия, но и даже, возможно, поучаствовать в написании новых правил.
Типичный пример специализированных стран — страны Прибалтики и, скажем, Болгария, которые были полностью ориентированы на спрос из СССР. И, соответственно, как только этот источник исчез, они рухнули, причем до состояния тотальной экономической катастрофы. Кто сегодня помнит про то, что в 70-е годы промышленность Болгарии была больше, чем Греции и Турции вместе взятых? Кто помнит про промышленный город Рига? И что этим странам делать в нынешней ситуации — совершенно непонятно, можно ли им вообще помочь, не выделяя для этого специальный ресурс.
Но есть и более крупные страны, которые стали заложниками существующей бреттон-вудской системы, построенной на долларе. И среди них есть довольно большие, например, есть серьезный вопрос, как будет по мере падения мирового спроса чувствовать себя Китай. Да и США слишком сильно подсели на наркотическую иглу долларовой эмиссии. Впрочем, сегодня не про них. Сегодня про Турцию.
Турция очень качественно встроилась в «Западную» систему разделения труда (которая после 1991 года стала мировой), получив довольно большие внешние рынки, прежде всего, в Евросоюзе. Внешние — это важно, держать высокий уровень жизни населения и развитую экономику на основе внутренних рынков Турция не может, населения недостаточно. Но вот удержать внешние рынки в случае экономических катаклизмов Турция не сможет и это стало ясно после того, как ее достаточно откровенно «кинули» в части вступления в ЕС. Вот страны Восточной Европы — да, свои в доску. А Турция — ни-ни!
И дело даже могло бы и не доходить до развала ЕС (хотя уже дошло), поскольку просто ужесточение правил экспорта турецкой продукции ставит экономику этой страны перед крайне серьезными проблемами. Ей категорически необходимы внешние рынки. И, поскольку в Турции есть серьезные национальные элиты, пусть они между собой и грызутся достаточно жестко, этот вопрос они поставили вполне серьезно.
Идей было много: от восстановления Османской империи до реинкарнации «тюркского мира», или, если хотите, Тюркского каганата. И вот тут выяснилось много нового и интересного. В части каганата проблемы начались сразу же: различные тюркские страны и территории вписаны в свои экономические структуры и довольно быстро стало понятно, что отказываться от локальных преимуществ ради «тюркской дружбы» нужно сразу, а вот преимуществу будут «когда-нибудь». Такой момент местные элиты могут и не пережить (как наши бактерии на вулкане), а потому они этой идеи и не поддержали.
Против Османской империи выступили сразу две силы. Первая — политический Ислам, который хорошо помнил свой статус в Османской империи (министерство — оно и есть министерство). А вот вторая… На тот момент, когда Турция начала будировать этот проект это было не очень понятно, зато стало понятно после брекзита. Британии нужна валютная зона и она вполне себе нацелилась на арабский мир (я об этом не так давно писал). А если говорить о совокупном ресурсе, то у Британии, все-таки, он пока повыше будет, чем у Турции. В общем, не срослось.
То есть, получается, что создать себе рынки на собственной основе не получается, старая (ЕС) трещит по всем швам, что остается? А остается Евразийский союз. Но войти в него сразу — это значит создать себе ситуацию аналогично той, которая была у тюркских стран в отношение «тюркского мира»: проигрыш от потери рынков ЕС сразу, а потенциальный выигрыш где-то вдали. Но и терпеть дольше нельзя: правила в альтернативной Западу системе, которая уже явно складывается, уже как-то, худо-бедно, пишутся, более того, судя по встрече «на Эльбе», то есть, я хотел сказать, в Хельсинки, этот процесс даже, в общем, признан, нужно срочно туда встраиваться, чтобы быть в числе учредителей. Которые получают некоторые дополнительные бонусы просто по факту своего существования.
И Турция, что характерно, придумала ход! Вполне нормальный и разумный: вступить в БРИКС! Да, это не Евразийский Союз, но уже и не НАТО. Ругать ее за это никак нельзя (Китай, Индия, Бразилия! — приличные же страны, даже с точки зрения США), демонстративный шаг сделан, можно пытаться разбираться с потенциальными бонусами. ну а следующий шаг, как понятно, вход в Евразийский Союз, но уже с некоторыми дополнительными бонусами (и как самая крупная, после России, экономика, и как первая страна, которая не была в составе СССР). Тут, правда, есть некоторые конкуренты (кто сказал Япония?), но они пока явно отстают…
Все вышесказанное, конечно, только рассуждения. Но, с учетом того, что их базовую часть я описывал еще 15 лет назад, можно заподозрить, что некая рациональная мысль в них есть. Тем более, что тогда еще не было ни БРИКСа, ни БРИКа, а была только логика. Которая и осталась.
Судьба американо-турецких отношений напрямую зависит от последующих шагов американских властей.
Турция ожидает от Вашингтона принятия выгодного для обеих сторон решения, рассказал агентству «Анадолу» декан и начальника отдела международных отношений Кипрского университета им. Бахчешехира (БАУ), профессор Нуршин Атешоглу Гюней.
Профессор напомнил, что арестованному по обвинению в шпионаже и пособничестве террористическим организациям FETÖ и PKK после попытки военного переворота в Турции 15 июля американскому пастору Эндрю Крейг Бронсону грозит до 35 лет тюремного заключения.
«Учитывая серьезных предъявленных Бронсону обвинений и решительность Анкары в вопросе борьбы с такими террористическими организациями, как FETÖ и PKK, Турция не может согласиться с требованиями США об освобождении арестованного пастора, что негативно отразилось на и без того переживающих кризис американо-турецких отношениях», — сказал Гюней.
Гюней напомнил, что на минувшей неделе суд города Измир принял во внимание ходатайство адвоката о «состоянии здоровья» Бронсона и изменил меру пресечения на домашний арест.
«Общество восприняло это решение как следствие американо-турецких переговоров в рамках саммита НАТО в Брюсселе. Однако изменений в предъявленных американскому гражданину обвинениях нет», — сказал Гюней.
Как ни странно, именно в период, когда президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган и турецкая делегация осуществляла визит в ЮАР и начала налаживать партнерство с альтернативными хрупкому Западному блоку экономиками, Вашингтон выступил с угрозами в адрес Анкары, подчеркнул профессор.
«Подобные заявления американской администрации хоть и развеяли дружественную обстановку, созданную в ходе саммита НАТО в Брюсселе, однако ничуть не вызвали удивление Анкары. Турция с 1960-х годов периодически сталкивается с подобными действиями западных стран», — сказал Гюней.
По словам профессора, политические эксперты вот уже долгое время пытаются донести до американских властей, что использование в политике языка угроз и санкций, пустые, либо никогда не выполняющиеся обещания являются глупой стратегией.
«Если страна вместо реальной политики (Неужели администрация Трампа действительно хочет сближения Турции с Россией или другими противниками США? Станет ли в этом случае политика США по России успешной?) будет разбрасываться пустыми угрозами, с ней никто не будет считаться. Последний кризис в отношениях между Турцией и США доказал правдивость этих утверждений», — сказал Гюней.
Гюней отметил, что на заседании Совета национальной безопасности был выдвинут перечень условий, при которых могут быть сохранены доверительные отношения между Турцией и США.
«Иными словами, судьба американо-турецких отношений напрямую зависит от последующих действий американских властей. Естественно Турция ожидает от Вашингтона рациональной оценки ситуации, с учетом чувствительности Анкары в ряде вопросов, и принятия выгодного для обеих сторон решения. Нельзя забывать, что глупые угрозы во вред и той стороне, которая их озвучивает», — подчеркнул профессор.
Гюней напомнил, что пресс-секретарь президента Турции Ибргим Калын уже озвучил условия официальной Анкары, при которых могут быть восстановлены турецко-американские отношения.
«Спасти отношения Турции и США, вывести их на новый уровень все еще можно, если Вашингтон с пониманием отнесется к вопросам, которые вызывают обеспокоенность Анкары в плане обеспечения безопасности», — заявил Калын.
Радио «Азатлык» стали известны новые случаи снятия с рейса пассажиров, вылетающих из Туркменистана в Турцию.
В поступившем в редакцию сообщении житель Туркменистана рассказал о ситуации, в которую попала его сестра, пытавшаяся накануне выехать в Турцию на учебу. По его словам, несмотря на наличие у девушки требуемых документов и соответствующих бумаг о поступлении в вуз, она не была допущена на рейс миграционной службой ашхабадского аэропорта.
«Моя сестра подготовила все необходимые документы для выезда в Турцию, в том числе визу, приглашение из учебного заведения, спонсорское подтверждение и на прошлой неделе вместе с родителями приехала в ашхабадский аэропорт. Но сотрудники миграционной службы, проверив документы, заявили: «Вы яшули проходите, а дочь ваша останется, — нагрубили на вопрос о причине, ответив — причин нет, проходите не то вас тоже не пустим», — сообщил обратившийся в редакцию житель Туркменистана.
По его словам, на сотрудников миграционной службы не подействовали уверения родителей студентки, обещавших незамедлительно вернуться в страну, разместив дочь в учебном заведении Турции.
«После этого родители вместе с моей сестрой отправились в Государственную миграционную службу в Ашхабаде и беседовали с руководителем, который на вопрос о причине заявил: «Это распоряжение сверху я ничего сделать не могу. Сейчас запретили молодым девушкам выезжать за рубеж учиться». И это не единственный случай», — сообщил обратившийся в редакцию туркменистанец.
Редакция с целью соблюдения конфиденциальности и безопасности своих собеседников, воздерживается от публикации имен, а также точной даты данного происшествия.
Изданию не удалось получить официальное подтверждение о сообщаемых случаях препятствования выезду граждан Туркменистана за пределы страны, а также разъяснения о причинах снятия пассажиров с международных рейсов у чиновников миграционной службы Туркменистана и сотрудников аэропорта в Ашхабаде.
Ранее корреспонденты и источники Азатлыка в Туркменистане, а также независимые медиа издания сообщали о десятках случаев препятствования выезду граждан Туркменистана за рубеж. В категорию «невыездных» в разное время попали граждане, не достигшие 40 лет, а также молодые женщины.
Предыдущий случай снятия с международного рейса студентов из Туркменистана, пытавшихся выехать на учебу в Турцию, произошел 25 июля.
Вашингтон по разным причинам ввел санкции против России и Ирана, а сейчас угрожает репрессиями уже Турции, своему партнеру по НАТО. При этом в российско-иранско-турецком треугольнике именно Тегеран имеет наибольший исторический стаж пребывания под санкциями.
Маховик прещений против него стал раскручиваться в 1979 году, после того как группа радикально настроенных иранских студентов захватила американское посольство в иранской столице и захватила заложников. В ответ США заморозили все авуары Ирана и хранящиеся в американских банках его золотые запасы, ввели полный запрет гражданам и компаниям Соединенных Штатов вести бизнес в Иране или участвовать в совместных предприятиях с иранскими компаниями, в том числе в нефтегазовой промышленности. Санкции грозили также компаниям третьих стран, которые нарушали условия американского эмбарго. Определенный просвет наступил лишь тогда, когда между «шестеркой» мировых держав и Тегераном была заключена ядерная сделка. С Ирана стали сниматься различные эмбарго.
Но ситуация вернулась на круги своя, когда президент США Дональд Трамп в мае этого года объявил о выходе из ядерной сделки и подписал указ о возвращении прещений. В отношении России американцы ввели разноплановые и разнопрофильные санкции после воссоединения Крыма. В последующем репрессии под теми или иными предлогами постепенно расширялись. Что касается Турции, то Вашингтон впервые открыто заговорил о введении против нее санкций после того, как появились сообщения о готовности Анкары приобрести российский зенитный ракетный комплекс С-400. Хотя это лишь вершина айсберга, поскольку проблемы в турецко-американских отношениях нарастали давно. Многое стало выплескиваться наружу, когда США начали открыто поддерживать курдов, причем не только в Сирии.
Существуют и определенные нюансы. На глобальном уровне обозначено вооруженное противостояние между США и Россией. На региональном уровне — в Сирии — Россия, США, Турция и Иран де-факто участвуют в военном конфликте. При этом Вашингтон регулярно угрожает Тегерану войной, тогда как Турция — пусть во многом и формально — остается в составе возглавляемой американцами международной коалиции по борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). В то же время Россия, США и Турция осуществляют координацию своих действий на сирийском направлении по линии военных ведомств. Есть основания предполагать, что такой же сценарий действует и во взаимоотношениях между Россией, Турцией и Ираном. В этом сложном, необычном и беспрецедентном по историческим меркам геополитическом уравнении с участием внешних «тяжеловесов», Москвы и Вашингтона, а также Анкарой и Тегераном, претендующими на особую роль на Ближнем Востоке, именно Турция становится «камнем на дороге», о который США стали постоянно спотыкаться.
Дело в том, что американцы не предлагают туркам ожидаемых ими новых решений или инициатив в развертывании политики на Ближнем Востоке, в рамках которой Анкара обнаружила бы свое «почетное» место. Истина в том, что именно российско-турецкий альянс на сирийском направлении, активное развитие торгово-экономического и военно-технического сотрудничества между двумя странами не только укрепляет, но и повышает геополитическое значение Турции в регионе. Определившийся ход событий свидетельствует о том, что при определенных обстоятельствах Москва может привести турецкое и иранское влияние в качестве аргумента в диалоге с Вашингтоном, который, по оценке многих американских экспертов, после подписания документов по иранской ядерной сделке и снятия санкций имел немалые шансы выйти с Тегераном на прямой диалог. Но Трамп решил выйти из соглашения, приступил к введению санкций, что вынуждает Иран сделать долгосрочный выбор в сторону расширения сотрудничества с Россией и Турцией. И не только на сирийском направлении.
Налицо некий промежуточный результат: американские санкции не только сближают Москву, Анкару и Тегеран, но и сужают возможности США влиять на изменение курса властей этих стран и ограничивать поле для маневров. Более того, замечает германский исследователь Кристиан фон Зоэст, санкции со стороны Вашингтона не находят абсолютной поддержки со стороны других стран, даже союзных, которые не выступают с американцами единым фронтом. По мнению другого германского эксперта Кристофера Даазе, проблема в том, что для Трампа «в первую очередь важна не внешняя политика, вопрос не в России, Турции или Иране, для него на данном этапе важны все же внутриполитические цели. Он блефует, не имея возможностей заключить секретные сделки с Москвой, Анкарой или Тегераном» без опасений спровоцировать атаку против себя в Конгрессе, и проигрывает игру на Ближнем Востоке.
Если внимательно и непредвзято посмотреть на то, что объединяет и что разделяет Россию, Турцию и Иран, то легко заметить — их вековые исторические споры. Может быть, все останется в прошлом и общие глобальные интересы перерастут и в более серьезный, стратегический формат. Условия для этого есть. Что же касается США, то, как пишет в этой связи турецкое издание Daily Sabah, «теперь лучшее, что может сделать Вашингтон, это перестать уговаривать Турцию прекратить сближение с Ираном и Россией». Если Москве, Анкаре и Тегерану удастся поддерживать стабильность в регионе в общих интересах, появится шанс добиться мира и процветания. На днях президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган не только попросил принять Турцию в состав БРИКС, но и анонсировал проведение 7 сентября в Стамбуле саммита по Сирии с участием Турции, России, Франции и Германии. Американцы в Стамбул не приглашены. А сразу после того состоится встреча в астанинском формате Москва — Анкара — Тегеран.
Участие президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в 10-м саммите лидеров стран-участниц БРИКС придаст импульс многовекторному развитию турецкой экономики и углублению торговых связей на международном уровне.
Саммит глав государств и правительств стран-участниц БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика) пройдет 25-27 июля в столице ЮАР – Йоханнесбурге.
В повестке саммита предстоящего саммита значатся вопросы сотрудничества в сфере глобальной экономики, инвестиции и финансов.
Президент Турции станет специальным гостем саммита БРИКС. Эрдоган приглашен в Йоханнесбург в качестве действующего председателя Организации Исламского сотрудничества (ОИС).
Саммит БРИКС, с участием лидеров ряда стран и крупных предпринимателей, станет для Эрдогана вторым масштабным международным мероприятием после саммита НАТО после победы на выборах 24 июня в Турции.
Девизом 10-го саммита глав государств и правительств стран-участниц БРИКС выбраны слова «БРИКС и Африка: сотрудничество для инклюзивного роста и общего процветания в ходе 4-й промышленной революции».
Как сообщает агентство «Анадолу», на долю стран-участниц БРИКС — Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика — приходится свыше 40% населения мира, а их доля в мировом ВВП превышает 20%.
Доля стран-участниц БРИКС в мировой торговле достигает 17%, они производят треть мировой промышленной продукции и половину мировой сельскохозяйственной продукции.
Объем внешней торговли стран-участниц БРИКС в минувшем году составил 5,9 триллионов долларов.
Объем внешней торговли Турции со странами БРИКС в 2017 году же составил 60,7 миллиардов долларов. Экспорт Турции в страны БРИКС в 2017 году составил 7,3 миллиардов долларов, импорт – 53,4 миллиарда долларов.
Экс-вице-премьер Турции Мехмет Шимшек в одном из своих заявлений в минувшем году отмечал, что страны-участницы БРИКС создали собственный банк развития. «Для того, чтобы принять участие в проектах БРИКС, необходимо быть членом организации. В этой связи Турция рассматривает вопрос участия в БРИКС», — сказал Шимшек.
Энергетические проекты России, в том числе газопровод «Северный поток-2», приводят к возникновению противоречий среди стран НАТО, считают западные эксперты.
По мнению эксперта по энергетике Хьюстонского университета Эда Хирса, в погоне за дешевым газом Берлин отдаляется от стратегического партнерства со странами НАТО и Балтийского региона.
Проект расширения магистрального газопровода через Балтийское море, открытие которого запланировано на 2020 год, вызывает понятную обеспокоенность у администрации Дональда Трампа, сказал эксперт.
«С точки зрения русских, газопровод – стратегическое и экономическое оружие. Россия может в будущем прекратить поставки газа в Германию и тем самым без единого выстрела парализовать экономику этой страны», — сказал Хирс.
По его словам, критическую позицию администрации Трампа по российским энергетическим проектам разделяют и многие члены американского Конгресса.
«Москва в 2014 году аннексировала Крым. В случае повторения этих событий или атаки России на одну из стран НАТО Германия не сможет своевременно отреагировать из-за энергетической зависимости. Берлин делает ставку на энергетическую безопасность, а не партнерство по НАТО», — считает Хирс.
В ответ Вашингтон стремится снизить энергозависимость европейских стран от России путем увеличения поставок сжиженного природного газа (СПГ) в Европу, в том числе Германию. Однако в настоящее время у США есть лишь один терминал по экспорту СПГ, сказал эксперт.
По данным Федеральной комиссии США по регулированию в области энергетики (FERC), из девяти проектов СПГ-терминалов в стране пять находятся на стадии строительства. Одобрения FERC ждут еще 13 проектов, которые будут поочередно реализовываться с 2019 года.
По данным Управления энергетической информации США (EIA), американский экспорт сжиженного газа в 2017 году составил 20 миллиардов кубометров, два миллиарда (10 процентов) из которых пришлись на Европу.
В то же время совладелец голландской консалтинговой компании VEROCY Сирил Виддерсховен считает, что усилия США не возымеют должного эффекта. «Рынок СПГ в Германии пока нет так развит, а поставки сниженного газа из США могут покрыть лишь небольшую часть потребностей Европы», — считает Виддерсховен.
«Энергетическая безопасность все еще остается проблемой для Европы. Усилия по диверсификации энергоресурсов не приносят плодов. Доля российского газа на рынке растет. Европа все больше зависит от Москвы», — отметил совладелец VEROCY.
Фото: Міноборони РФ Российская зенитная ракетная система С-400
Первые батареи С-400 будут поставлены в Турцию до конца будущего года. Об этом сказал министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу на форуме NATO Engages в Брюсселе.
Решение Турции о покупке российских С-400 вызвало недовольство не только США, но и ряда других стран-партнеров Анкары по НАТО, отметил министр.
По его словам, решение Турции о покупке С-400 объясняется срочной необходимостью по защите своего воздушного пространства.
«Мы не смогли приобрести подобные системы у своих партнеров. Поэтому было принято предложение России. Турция – суверенное государство и вправе сама принимать решения», — сказал Чавушоглу.
Министр отметил, что покупка С-400 у России не означает, что Турция намерена отдалиться от НАТО.
Глава МИД сообщил, что первые системы С-400 будут поставлены в Турцию до конца будущего года.
Министр также коснулся темы необходимости усиления борьбы с терроризмом.
«Главной угрозой для стран НАТО остаются террористические организации. Страны НАТО должны принять результативные меры по борьбе с терроризмом», — сказал Чавушоглу.
По его мнению, сегодня главной задачей НАТО должно быть обеспечение стабильности стран-участниц альянса.
Турция официально сменила форму правления с парламентской на президентскую республику после присяги президента Турции Реджепа Эрдогана в парламенте. Об этом сообщает агентство Anadolu.
«Реджеп Тайип Эрдоган принес присягу в качестве первого главы турецкого государства периода президентской республики. Тем самым Турция официально сменила форму правления», — передает турецкое агентство.
Во время церемонии инаугурации исполняющий обязанности главы парламента Турции Дурмуш Йылмаз передал Эрдогану удостоверение президента страны.
После инаугурации, на которую были приглашены более 20 глав государств и правительств, во вторник президент Эрдоган отправляется в свое зарубежное турне, кульминацией которого станет его участие в саммите НАТО в Брюсселе.
После принесения присяги в парламенте Эрдоган отправился в президентский дворец, где прошла еще одна церемония, посвященная изменению политического устройства страны. А уже вечером был объявлен новый сокращенный состав правительства, в котором стало на пять министров меньше, в то время как должность премьер-министра была и вовсе упразднена.
Выборы в Турции прошли 24 июня. По итогам голосования победу одержал действующий президент Реджеп Эрдоган, набрав 52,59% голосов. Согласно поправкам, внесенным в Конституцию Турции в 2017 году, президент будет наделен полномочиями распускать парламент, назначать правительство и предлагать кандидатуры на посты судей.
%2F40236482_2311979285484486_1150790088431501312_n.jpg)
%2F20180822_2_32037551_36607290.jpg)
%2F20180822_2_32037551_36607294.jpg)
%2F20180822_5_0123A5D1999C449FDBCBCE4DE8BAF4430-01.jpg)
%2F20180822_2_32037551_36607314.jpg)
%2Fsev.jpg)
