Метка: НАТО

Тенгиз Аблотия

Прошедший на днях визит в Грузию генерального секретаря НАТО Андреса Фога Расмуссена еще раз подтвердил, что страна рано или поздно станет членом альянса, но произойдет это скорее поздно, чем рано – точнее, очень поздно.

Очевидно, что все политические лидеры Запада в один голос произносят успокоительную мантру – Грузия будет членом НАТО и ни одно государство, не входящее в альянс (естественно, имеется в виду Россия) не имеет права вето на принятие той или иной страны в эту организацию. Звучит красиво и дипломатично, но по сути ничего не дает – перспектива «обязательного вступления Грузии в НАТО» не оговаривается сроками, и скорее всего является перепевом известной советской формулировки «Как только так сразу».

Также обстоят дела и с «правом вето» — естественно, что Россия не сможет наложить вето на теоретическое вступление Грузии в НАТО, да ей это и не нужно, пока есть такие страны как Франция, Германия, Италия, Испания и другие, которые из опасения разозлить Кремль будут исправно делать это вместо России.

Я далек от того, чтоб упрекать Запад за нежелание ссориться с Россией – такова международная политика и с этим ничего не сделаешь. Англичане спокойно смотрели на поедание Гитлером Чехословакии, философски отмечая – «слишком, слишком много чужих проблем». А сегодня ситуация гораздо менее опасная чем в 30-е годы – Путин, при всем своем желании, все-таки не Гитлер, и его агрессия в Грузии – это скорее ответ Западу на признание Косово и стремление продемонстрировать поднятую бровь своему населению, чем показатель того, что завтра ржавеющие российские танки двинутся на Прагу, Варшаву, или на худой конец Киев. В Кремле прекрасно понимают — 4-й год гордиться героической победой над 4-миллионной Грузией — это самое большее, на что они способны – в любой мало-мальски большой стране они получат по зубам и вынуждены будут бежать, как крысы с тонущего корабля.

Так что, в некотором смысле, легко понять европейцев, которым нет никакой угрозы от путинской России, поэтому Грузия – это, да – «слишком, слишком много чужих проблем».

Однако на самом деле в нынешней ситуации важно другое – явное изменение отношения к НАТО в самой Грузии.

Несмотря на то, что рейтинги показывают, что почти 70% населения страны все еще является сторонниками вступления в альянс, настроение в обществе уже куда более прохладное и скептическое – и в этом – главная проблема.

Дело в том, что наше общество, как и в весело-гулящие 70-80-е годы, все еще в значительной степени по настрою остается люмпенским – вне зависимости от уровня образования и статуса. В глазах значительной части населения, НАТО – это такой коллективный Бидзина Иванишвили – организация, которая должна сделать все за нас, обеспечить нам полную неприкосновенность, и по возможности – быстро. А сами грузины в это время должны толкать тосты, жрать шашлык, и бессмысленно толпиться в церквях. Как только наши люди убедились, что НАТО – это перспектива, как минимум, неблизкая, интерес к этой организации резко уменьшился. Это как в грузинском бизнесе – срубить по максимуму сейчас, не отходя от кассы, а затем промотать деньги в казино – сколько перспективных компаний в Грузии развалилось из-за неумения их владельцев смотреть на перспективу – никто не подсчитывал.

Значительная часть грузинского общества искренне не понимает, в чем смысл стремления к членству в организации, которая не рвется нас к себе принимать?

А смысл есть. И он – двоякий.

Первая причина того, что Грузии необходимо стремиться в НАТО – это практическая, чисто внутренняя. Желание вступить в альянс является шансом на строительство нормального цивилизованного государства. Оно вынуждает наши власти играть более или менее по правилам. Очень забавно звучит критика в адрес НАТО со стороны пророссийской оппозиции – при том, что именно стремление власти к интеграции в евроатлантические структуры является единственной причиной того, что они все еще существуют. Долго ли пробыли бы на свободе Бурджаниха, Гречиха, Эроси, Давиташвили, Кукава, и другие русофилы, если наше правительство не было бы ограничено в своих действиях именно стандартами западного мира, куда мы все еще стремимся? Могу дать гарантию, что если не обязательства властей страны вести себя более или менее прилично, большинство из этих деятелей уже давно и фундаментально сидели бы на нарах.

А наша свобода слова – пусть и ограниченная, где бы она была? Кто бы стал терпеть «Маэстро» и «Кавкасию»? Что сдерживает наши власти от того, чтоб зажать гайки до предела, тем более, что технические и материальные возможности для этого у них есть?

Ответ один – стремление к интеграции в западную цивилизацию, в том числе и НАТО, вынуждает наши власти вести себя более или менее прилично, и не пересекать красные линии без очень уж большой необходимости.

Так что вам, товарищи дорогие, надо не критиковать НАТО, а молиться на то, чтоб ориентация страны на вступление в альянс не дай бог не изменилась. А тем, кто считает, что Запад «крышует» в Грузии диктаторский режим — рекомендую спросить себя: предположим, в середине 2000-х годов, до русско-грузинской войны, Саакашвили пошел бы-таки под крыло России, отказавшись от обязательств перед Западом — где бы вы сейчас были? Ответ очевиден — либо в тюрьме, либо в эмиграции. В лучшем случае проводили бы «Марши гнева», а события подобные 7 ноября или 26 мая стали бы нормой жизни для вас.

Есть и другая причина для стремления в НАТО – более абстрактная, но не менее важная.

У нас очень многие умники постоянно твердят о необходимости иметь объединяющую идеологию, и очень жалуются на то, что ее нет – естественно, в этом виноват кровавый режим с зондеркомандами.

Однако что есть идеология? В чем ее смысл?

На самом деле – идеология, это не то, чем люди живут каждый день. Пожрать и выпить – это не идеология, если не считать Грузинскую ССР 70-80-х годов. Идеология – это не то, что можно сделать завтра утром.

Идеология – это цель, к которой надо стремиться. Это как стремление к совершенству, без которого человек так бы и остался жить в пещере и питался бы сырым мясом мамонтов. Лишь стремясь к совершенству люди — и общества в целом – становятся выше, сильнее, гуманнее.

Цель, к которой стремится общество, может не быть легкодоступной – иначе какой в ней смысл. Наоборот – цель должна быть сложной, требующей больших усилий – как интеллектуальных, так и физических.

Помните гениальную фразу Кеннеди – «Мы полетим на Луну, не потому, что это легко, а потому, что это трудно»? Полагаю, что для большинства наших тупоголовых соотечественников такое отношение к жизни — недоступная роскошь. «Зачем нам на Луну, нас и тут неплохо кормят». В чем сверхзадача такой публики? Предел их мечтаний – дать бессмысленный концерт в Москве, продать в России вагон яблок, хорошо нажраться на Рождество и Пасху, и вырастить такое же тупоумное потомство.

Какая уж тут Луна…

Таким образом, тот факт, что вступление в НАТО – задача исключительно сложная, нисколько не означает, что от этого стремления нужно отказываться.

Стремление занять свое место в западной цивилизации – это единственная цель, единственная идеология, которая требует от грузин расти над самими собой – учиться нормально работать, соблюдать законы, больше делать меньше болтать, строить демократические институты, добиваться нормальных выборов, соблюдать права человека, и т.д.

Если у нас не будет этой цели, то мы снова станем тем, чем были последние 40 лет – продавцами яблок и бездельниками.

http://www.apsny.ge/analytics/1321052046.php

Шахин Аббасов, Азербайджан

Взаимодействие Азербайджана с Организацией Североатлантического договора (НАТО) продвигается не слишком быстрыми темпами, а вступление страны в «Движение неприсоединения» (ДН) в прошлом месяце ставит будущее интеграции Азербайджана в евроатлантическое пространство под еще больший вопрос, считает ряд местных аналитиков.
25 мая Баку вступил в «Движение неприсоединения», созданное в 1955 году в качестве противодействия «доминированию» мировых держав и всяким проявлениям колониализма. Беларусь, Узбекистан и Азербайджан являются единственными из бывших советских республик, присоединившихся к этой организации левого толка, больше ассоциирующейся с эпохой холодной войны.
Неожиданное решение примкнуть к ДН вызвало критику со стороны азербайджанской оппозиции, считающей, что Баку предает идею углубления сотрудничества с Организацией Североатлантического договора и Евросоюзом. Членство в ДН предусматривает неучастие государств в каких-либо «военных соглашениях с великими державами», «преднамеренно заключенных в контексте конфликтов между великими державами».
Правительство Азербайджана не особо распространяется о причинах такого своего решения (правящая партия «Ени Азербайджан» и проправительственные партии поступают аналогичным образом), но должностные лица никак публично не обозначали, что намерены разорвать отношения с НАТО в результате вступления Азербайджана в ДН.
Выступая 25 мая на конференции ДН в Индонезии, министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров подчеркнул, что присоединение к движению предоставляет «возможности для взаимной поддержки кандидатур его участников в высших органах международных организаций, координации их деятельности в этих структурах».
Как сообщил EurasiaNet.org представитель внешнеполитического ведомства, пожелавший остаться неназванным, Азербайджан желает использовать членством в ДН, чтобы заручиться поддержкой 118 стран-членов этого движения в ООН в отношении конфликта с Арменией вокруг сепаратистского Нагорного Карабаха. Членство в движении может оказаться полезным для Азербайджана и в плане поддержки его кандидатуры в ряды непостоянных членов Совбеза ООН, добавил он. Голосование по этому вопросу должно состояться до конца этого года.
Политолог и председатель Ассоциации азербайджано-атлантического сотрудничества Сульхатдин Акпер отвергает эту идею, считая, что большинство из 119 государств-членов ДН – от Южной Африки и Таиланда до Сирии и Ирана – слишком слабы, чтобы склонить чашу весов в пользу Азербайджана в ходе голосования в ООН.
Его коллега-политолог Эльхан Шахиноглу, возглавляющий бакинский центр политических исследований «Атлас», усматривает еще одну слабость в подобной «алогичной» тактике решения вопроса с Арменией. «В Закавказье нарастает обстановка напряженности и для обеспечения безопасности Азербайджану нужен военный союз с [государством-членом НАТО] Турцией и более тесное сотрудничество с НАТО, – считает он. – Ему не нужен нейтралитет».
Однако декларируемый ДН принцип по поводу заключения военных альянсов в контексте противостояния «великих держав» представляется довольно гибким, поскольку и Афганистан, и Ирак являются членами ДН.
Ряд бакинских аналитиков усматривают в данном шаге попытку со стороны Азербайджана дистанцироваться от НАТО и обрести пространство для маневра в плане критики альянса. На взгляд военного аналитика и главного редактора электронного военного бюллетеня «MilAz» Джасура Сумеринли, за этим шагом может вскоре последовать вывод азербайджанского контингента в составе из 90 военнослужащих с территории Афганистана.
«Взаимодействие с НАТО может еще больше затормозиться, – говорит он, добавляя, что российское влияние на Азербайджан может, соответственно, усилиться. – Подобное решение не следует принимать без обсуждения с обществом и парламентом».
В концепции национальной безопасности Азербайджана записано, что евроатлантическая интеграция является «стратегической целью» государства. Однако, в отличие от своего соседа, Грузии, прочно связывающей свою внешнеполитическую судьбу с Западом, Азербайджан всегда пытался уравновешивать свои интересы между НАТО, Россией и южным соседом, Ираном.
Однако, как подчеркнул официальный представитель МИД Эльхан Полухов, вступление в ДН не означает внесение Азербайджаном корректив в данную цель. «Мы начали процесс интеграции в евроатлантическое пространство и будем его продолжать. Но в настоящее время Азербайджан не ставит цели вступления в НАТО или какой-либо иной военный блок, – отметил он. – Интеграция вовсе не означает членство».

Между тем, как сообщил нам в частном порядке представитель внешнеполитического ведомства республики, правительство не рассматривает вопрос о выводе азербайджанских войск из Афганистана.
НАТО и американское посольство никак не высказываются на данную тему. Глава представительства Евросоюза в Баку Роланд Кобиа сообщил EurasiaNet.org, что ЕС не готов давать комментарии по этому вопросу.
На состоявшейся 15 июня конференции по вопросам сотрудничества с НАТО проправительственный депутат Расим Мусабеков заявил, что Азербайджан по-прежнему может взаимодействовать с НАТО, но не желает ограничивать своих возможностей, а именно возможностей в плане сотрудничества с Израилем и Россией. «НАТО не демонстрирует особого внимания и понимания в отношении проблем Азербайджана, – отметил он. – Армения угрожает азербайджанским нефтяным объектам, а НАТО не только отказывается снабдить нас соответствующим вооружением, но призывает еще и сокращать военные расходы».
Посол США Мэтью Брайза выступил на состоявшемся форуме в весьма дипломатичном ключе. «Я ничего не слышал в последнее время о желании Азербайджана вступить в НАТО. Я слышал лишь, что Баку желает углублять интеграцию», – сообщил он участникам встречи.
На данный момент сторонним наблюдателям следовало бы воздерживаться от драматизации принятого Азербайджаном решения по поводу вступления в ДН, подчеркивает бывший советник президента по внешнеполитическим вопросам Вафа Гулузаде. «Это тактический маневр со стороны правительства, желающего продемонстрировать свою независимость от Запада», – полагает он. Интеграция Азербайджана в евроатлантическое пространство является «неизбежным» и будет продолжаться, прогнозирует он. «Участие в ДН ничем не связывает Азербайджан».

источник : EurasiaNet.

Алексей Кочетков, Генеральный директор международной организации по наблюдению за выборами CIS-EMO, входящей в состав Центра мониторинга демократически процессов «Кворум»

Выборы в Великое Национальное Собрание Турции, прошедшие 12 июня 2011 года, дают неожиданные результаты, хотя вопрос «кто победит на выборах» даже не стоял. 49.91% голосов избирателей у Партии Справедливости и Развития, премьера Реджепа Тайипа Эрдогана — это победа, но не та, на которую, возможно, рассчитывало нынешнее руководство страны.

Недобор до конституционного большинства в 2/3 из 550 мест, т.е. 367 мест, не позволит правящей партии принять изменения Конституции без референдума. Все это создает предпосылки для затяжной политической игры и повышении роли независимых кандидатов. Из «независимых» не менее 27 – члены курдской «Партии мира и демократии». Всего независимые кандидаты набрали 6,3% голосов, что приносит им 35 мандатов. Таким образом, «независимые» становятся «золотой акцией» нового состава Великого национального собрания Турции. Их поддержка может обеспечить Эрдогану проведение необходимой конституционной реформы.
Реджеп Тайип Эрдоган

Экономические успехи Эрдогана

Правительство Эрдогана пользуется поддержкой значительной части населения. Во многом, это объясняется экономическими успехами. С точки зрения выхода из экономического кризиса, и усиления Турции, умеренная исламизация с опорой на собственные силы оказалась намного эффективней, чем военное управление страной под эгидой НАТО или следования принципам «Вашингтонского консенсуса» Международного валютного фонда. За девять лет исламизации Турции, годовой доход на душу населения повысился с 3 тысяч до 10 тысяч долларов, было построено более полумиллиона квартир для малообеспеченных, более 15 000 километров дорог. Рост ВВП Турции в первом квартале 2010 года составил 11,7% (Китай — 11,9%), во втором –10,3%, а в целом за 2010 год — 8,9%. Уровень безработицы снизился с 13 до 10,5%. Согласно прогнозам Всемирного банка, рост турецкой экономики в 2011 году составит 4,1%, а в 2012 – 4,3%. Для стран еврозоны данный отчет прогнозирует рост производства на 1,4% и 2% соответственно.

В планах Эрдогана – к 2023 году войти в десятку крупнейших экономик мира. В общем, только экономических показателей достаточно для небывалой популярности премьера.

Внешняя политика Эрдогана

Хотя Эрдоган, придя к власти, провозгласил курс на евроинтеграцию и честно держался этого курса, многие турки оскорблены отказом Европы в принятии Турции в ЕС и теми формами, в которые отказ облекается (особенно, со стороны президента Франции Саркози). В результате Эрдоган назвал Европу «закрытым христианским клубом» и заявил об «особом пути» страны. В политологических кругах Турции распространяется самолюбивая версия, что неприятие Европой вхождения Турции в ЕС объясняется нежеланием Франции и Германии видеть в составе Союза экономически сильную Анкару. А наиболее популярным объектом политических насмешек турецкого населения стала Греция – член ЕС, преддефолтно барахтающаяся в тисках кризиса. Но, тем не менее, вынашивающая планы строительства заградительной стены вдоль греко-турецкой границы.

Кроме того, во внешней политике последних лет Турция явно начинает самостоятельную игру, целью которой является восстановление влияния Анкары в бывшем регионе Османской Империи. Отказ от размещения американских ПРО, позиция в ливийском конфликте (вплоть до гарантии личной безопасности Каддафи), ливано-сирийское посредничество – все это следует рассматривать как элементы самостоятельной игры. Как и предложение Турции о создании «Платформы мира и сотрудничества на Кавказе» (Кавказского союза), после российско-грузинской войны 2008 года. По мнению Эрдогана, в эту платформу должны были войти Россия, Турция, Армения, Грузия и Азербайджан. Евросоюз не упоминался.

Новые старые проблемы: курды

Отбывающий пожизненное заключение на острове Имралы глава запрещенной Рабочей партии Курдистана Абдулла Оджалан, правда, пригрозил «большой войной», но – после выборов. Создается впечатление, что курдские лидеры решили пока использовать парламентские способы, которые могут иметь очень неожиданные решения. Например, курды определили «точки соприкосновения взаимных интересов» с НРП, той самой партией, которая всегда являлась самым мощным противником курдского самоопределения.

Если курдская «Партия мира и демократии» займет откровенно антиэрдогановскую позицию, то это сделает практически невозможным план действий, разработанный турецким премьером.

Эрдогана обвиняли в кулуарных переговорах с курдами в начале парламентской кампании. Его сторонники оправдывали эти переговоры, стремлением контролировать ситуацию и не допустить обострения ситуации вокруг курдов. И политика Эрдогана в отношении курдов имеет положительный эффект. «Курдская инициатива» премьера оказалась достаточно эффективной. При нынешнем происламском правительстве ПСР проблема с единоверцами-курдами перестала быть такой острой. Сегодняшнюю ситуацию не сравнить с тем, что было в периоды правления в Турции военных, и при светских правительствах.

Именно при Эрдогане открылся в Мерсине Институт курдского языка (переименованный в институт исчезающего языка), началось вещание одного из каналов государственного ТВ-концерна TRT на курдском языке (это нарушает действующие законы страны, а значит, продолжается лишь благодаря доброй воле премьера). Впервые нынешняя предвыборная кампания прошла частично на курдском языке.

Эрдоган заявил, что «курдской проблемы больше нет». Тем не менее, председатель Исполнительного комитета Ассоциации обществ Курдистана Мурат Карайилан, в интервью турецкому агентству «Фират» заявил, что требование демократической автономии не может быть изменено. «Мы начали вводить самоуправление. Обратного пути нет», – заявил Карайилан.

Так что курды будут влиять на нынешнюю политическую ситуацию в Турции. В том числе и парламентскими методами.

Новые старые проблемы: армия и журналисты

Начиная с 1950 года, когда в Турции была ликвидирована однопартийная система, турецкие военные 4 раза устраивали военные перевороты. В 1998 году, под давлением военных, Конституционный суд Турции запретил деятельность Партии Благоденствия («Рефах»), а через два года – их преемников, Партию Добродетели («Фазилет»). Причинами запрета стали «деятельность с целью свержения светского конституционного порядка». А светский конституционный порядок (лаицизм) – это один из шести заветов «отца турков» Кемаля Мустафы.

Гарантом лаицизма в Турции, со времен Ататюрка, являлась армия. И хотя большинство турок — мусульмане, авторитет светски ориентированной армии в стране чрезвычайно высок. Это дань и традиции народа-завоевателя, и мощи современной турецкой армии, которая считается одной из самых боеспособных в мире. Поэтому вполне естественно, что для прямой наследницы Рефаха и Фазилеха, правящей ныне и ориентированной на исламские ценности Партия Справедливости и Развития, офицеры-кемалисты турецкой армии являются политическими противниками.

После прихода к власти 8 лет назад под лозунгами «политического ислама», ПСР взялась за доселе немыслимое – ограничение влияния военных. Для этого использовались два прецедента: «дело Бальоз» и «дело Эргенекон». Первое из них определяется как план свержения правительства ПСР в 2003 году, якобы обнаруженный в тайниках армейского штаба в Эскишехире. Для этого планировалось создать в стране атмосферу хаоса и анархии (взрывы в местах массовых скоплений людей и в мечетях, взрыв самолета над Эгейским морем, объявление войны Греции). Военные убеждали, что все это – не более, чем план учений, но им не поверили. В результате Стамбульский суд вынес решение об аресте 163 из 196 действующих и отставных военных, проходящих по «делу Бальоз», в том числе и одного генерала армии.

Новую серию арестов военных вызвала информация о существовании «Эргенекона», тайной организации направления, членами которой являются некоторые высокопоставленные руководители внутри вооружённых сил и органов безопасности Турции. Первая серия скандальных материалов об «Эргенеконе» была опубликована в газете «Тараф», в июле 2007 года. Членов этой организации обвинили в подготовке военного путча, убийстве турецкого журналиста армянского происхождения Гранта Динка и покушении на убийство нобелевского лауреата, писателя Орхана Памука.

Но в «деле Эргенекона» интересен другой момент: оно было использовано как средство борьбы с антиправительственными журналистами. Репрессии начались сразу после того, как влиятельный портал Odatv разместил на своем сайте видеоматериалы, доказывающие фальсификацию доказательств по «делу Эргенекона». Сразу после этого полиция произвела обыск в офисе информационного интернет-портала Odatv, а также в квартирах редакторов издания. В результате были арестованы генеральный директор Odatv Сонер Ялчын, который также является одним из популярных журналистов, публикуемых в газете «Хурриет», шеф-редактор Барыш Пехливан, начальник отдела информации Барыш Теркоглу и редактор Айхан Бозкурта. Аресты продолжались, и на сегодняшний день за решеткой находятся 67 турецких журналистов. В том числе – и журналист газеты Milliyet Недим Шенер, которого Международный институт прессы в 2010 году признал «героем свободной прессы».

Демократический Запад не противодействовал «чистке» генеральского и офицерского состава турецкой армии. В отличие от журналистов, где была «выражена обеспокоенность» арестами.

Наиболее вероятным путем разрешения ситуации будет, очевидно, амнистия и выпуск из тюрем журналистов и большей части военных (особенно отставных), арестованных по делам «Бальоз» и «Эргенекон». Помилование – это всегда эффектный жест, а массовый выпуск из тюрем «служителей свободы слова» будет выглядеть очень демократично именно «под момент» вступления Реджепа Тайипа Эрдогана в третий срок своего премьерства.

Выводы и прогнозы

Сложившаяся в Турции после парламентских выборов ситуация позволяет сделать следующие выводы и представить некий прогноз относительно будущего развития страны и региона в целом.

Во-первых, на малоазийском полуострове формируется геополитическая сила, демонстрирующая потенциал для собственной политической игры. В условиях радикализации исламского Востока в результате «магрибских революций» и упрочнения власти исламистских сил в Турции, идея «Мирового Халифата» может обрести очень сильного лидера.

Во-вторых, основной задачей, которую Эрдоган ставит перед собой, являются изменения в конституции страны, превращающие Турции в президентскую республику. Эрдоган вступает в третью, последнюю каденцию своего премьерства (четвертое запрещено Конституцией). Для сохранения своей реальной власти ему придется либо идти на нарушение Основного Закона, либо в регламентном порядке изменить этот закон. Эрдоган на выборах одержал убедительную победу, но возможен сценарий консолидации оппозиционных сил, который не позволит премьеру провести задуманную им конституционную реформу. В таких условиях новая власть будет вынуждена вернуться к традиционному методу решения проблем – репрессиям, особенно в отношении курдов. В таком случае следует ожидать ренессанса «горячей точки» южнее Армянского нагорья на юго-востоке Турции.

В-третьих, в условиях репрессий по делам «Бальоз» и «Эргенекон», успехи кемалистской Республиканской Народной Партии и почти 13% Партии национального действия свидетельствует, что националистический потенциал Турции далеко не исчерпан. И если возникнет необходимость мобилизации общества, то принцип создания образа иноплеменного врага может представлять опасность для соседей Турецкой республики.

источник -http://novosti.az/expert/20110620/296107007.html

Собеседник приложения «Зеркало» — политический обозреватель Ризван Гусейнов.

— Согласование очередного, третьего этапа Плана действий индивидуального партнерства (IPAP) между Азербайджаном и НАТО откладывается. Что, по-вашему, происходит между сторонами? Можно ли полагать, что процесс интеграции Азербайджана в евроатлантические структуры безопасности замедляется?

— Несомненно, военное сотрудничество полезно и необходимо как США, так и Азербайджану — ведущему, наиболее богатому и транзитно важному государству Южного Кавказа. То, что затягивается не только подписание этого документа в рамках сотрудничества с НАТО, но и американо-азербайджанские консультации по IPAP, говорит о наличии проблем в сфере военно-политического сотрудничества между США и Азербайджаном.

Возможны две версии причин задержки развития двустороннего военного сотрудничества и осуществления совместных проектов в этой сфере. Во-первых, администрация Обамы разрабатывает новый план своего видения американской политики на Ближнем Востоке, в Персидском заливе (вокруг Ирана), а также относительно Афганистана. В этой связи и задерживается дальнейшее выполнение планов совместного сотрудничества с Азербайджаном, которому уделяется важная роль по иранскому вопросу, транзиту и поддержке коалиционных войск в Афганистане.

Возможно, что провал попыток открыть армяно-турецкую границу методом продвижения цюрихских протоколов также вынуждает США по-новому взглянуть на роль Азербайджана в регионе. Другой причиной задержки развития сотрудничества может быть имевшая место задержка в назначении посла США в Азербайджане. Теперь, когда им назначен экс-сопредседатель Минской группы ОБСЕ Мэтью Брайза, возможно, наступит более активная фаза американо-азербайджанского сотрудничества, в том числе и в военной сфере.

— Что, по-вашему, более выгодно Азербайджану с точки зрения решения проблем безопасности — сближение с НАТО или ОДКБ? Что можно заметить в проводимой официальным Баку в последние годы политике в данном направлении?

— С точки зрения национальной безопасности Азербайджана, на данном этапе нам нужно соблюдать баланс между интересами влиятельных внешних политических центров в регионе и нашей стране. Речь идет о балансе между Россией и США — сегодня важно не допустить того, чтобы был крен в какую-либо из этих сторон.

Однако в стратегическом ракурсе расширение сотрудничества с НАТО больше соответствует интересам Азербайджана, поскольку российское детище — ОДКБ — не несет в себе ничего интересного, созидательного и конструктивного даже для членов этой организации (кроме самой России и ее форпоста — Армении, оккупировавшей территории Азербайджана). Так что с ОДКБ в обозримом будущем Азербайджану нечего обсуждать.

Азербайджан готов углублять отношения с НАТО, однако не ценой ухудшения своих отношений с соседними странами, в первую очередь Россией и Ираном. Дело в том, что у НАТО нет четкого видения и плана относительно Южного Кавказа: пример Грузии в августе 2008 года показал, что Североатлантический блок не намерен противостоять России в этом регионе. Отсюда Азербайджан и делает выводы и не торопится подписывать с НАТО и США программы сотрудничества, в которых наша страна, возможно, рассматривается как плацдарм против Ирана или кого-то еще.

То есть наиболее весомой причиной затягивания развития американо-азербайджанского военного сотрудничества является неопределенность в позиции США относительно своей политики на Южном Кавказе, в том числе и в Азербайджане. К сожалению, администрация Обамы смотрит сейчас на Азербайджан в основном только как на партнера в сфере энергетической безопасности и как на транзитный коридор в Афганистан. Предметом повышенного интереса Штатов является то, что Азербайджан граничит и имеет специфическое влияние на Иран, где около 30% населения составляют азербайджанцы. Привязанность американской политики к иранской проблеме стала уже манией, и в этом вопросе планы США во многом не совпадают с интересами Азербайджана, который не желает быть площадкой для военно-политических игр Пентагона в нашем регионе.

— Можно ли считать удовлетворительным уровень двусторонних военно-политических и экономических связей Азербайджана со странами региона? Если можно, дайте характеристику отношениям с Россией, Грузией, Ираном, Турцией, Казахстаном, Туркменистаном…

— Что касается развития военнополитических и экономических отношений Азербайджана с соседними странами, то они развиваются в соответствии с тем, как эти страны понимают и поддерживают национальные интересы, региональную и внешнюю политику нашей страны.

Можно долго говорить о совместных проектах Азербайджана с соседними странами в различных сферах, но легче будет разделить этот список на две группы. В первую входят Турция, Грузия и Россия, с которыми у нас есть объемные проекты в экономической и военно-политической областях.

Во вторую — Казахстан, Туркменистан, Иран, с которыми есть определенные экономические, энерготранзитные проекты, а в военной сфере, особенно с Ираном и Туркменистаном, практически нет серьезного сотрудничества, кроме как в сфере охраны приграничной полосы на суше и на море.

Не секрет, что на первом месте стоит сотрудничество Азербайджан-Турция, поскольку мы являемся естественными союзниками и стратегическими партнерами. Президенты Турции и Азербайджана подписали Договор о стратегическом партнерстве и взаимопомощи, затем был создан Высший совет стратегического партнерства Азербайджана и Турции, который, возможно, соберется на свое первое заседание весной 2011 года в Баку.

Следует отметить, что ВПК Азербайджана сотрудничает с турецкими военными ведомствами, намечено совместное производство различных видов вооружений и военной техники в Азербайджане.

Другим важным партнером Азербайджана является Грузия, через территорию которой проходят важнейшие энерготранзитные артерии, и в экономику которой Азербайджан делает самые большие инвестиции. В военной сфере с Грузией налажено широкое сотрудничество по линии программ НАТО, равно как и в различных сферах, представляющих двусторонний интерес.

Одним из самых больших крупных партнеров Азербайджана в экономической и военной сферах является соседняя Россия. С этой страной у нас осуществляются не только энерготранзитные поставки, но и широкий спектр торговых, экономических, транспортных, инвестиционных проектов. Также Азербайджан для России является одним из самых перспективных рынков продажи вооружений и военной техники, особенно военной авиации, ЗРК, систем ПВО и тяжелой бронетехники. Но в свете того, что Россия периодически, после того как продает нам оружие, дарит такое же агрессору — Армении, считаю, что перспективы расширения военного сотрудничества между Азербайджаном и Росвоенпромом становятся все более туманными.

— В 2011 году ожидается обсуждение в парламенте Стратегического оборонного обозрения страны. Этот документ считается третьим по значимости после Концепции национальной безопасности и Военной доктрины. Как вы считаете, можно ли считать эти документы важными с точки зрения определения тактических и стратегических целей Азербайджана? Как можно оценить ближайшие перспективы страны с учетом этих документов?

— Готовящееся к рассмотрению в парламенте страны Стратегическое оборонное обозрение пока является полной тайной для общественности страны. Дело в том, что этот важный документ обычно принимают в ведущих государствах мира, ориентированных на наступательную внешнюю, в том числе военную политику.

Концепция Стратегического оборонного обозрения состоит в определении места государства на геополитической карте региона, в современном мире и ставит задачи по определению союзников, партнеров, а также потенциальных и реальных недругов как среди соседних, так и среди дальних стран.

Принятие Стратегического оборонного обозрения Азербайджана позволит решать блок вопросов, касающихся необходимости действовать на опережение при урегулировании кризисов, с тем чтобы не допускать возникновения вооруженных конфликтов против суверенного государства и вокруг него.

Также определяются существующие угрозы для национальной безопасности страны, в том числе и новые, включая обеспечение кибербезопасности.

Это очень серьезный документ, и надеюсь, что все ответственные за его разработку лица и ведомства предпримут усилия для того, чтобы не только защитить национальные интересы Азербайджана, но и эффективно нейтрализовать потенциальных недругов, готовых поддержать агрессора, оккупировавшего азербайджанские земли.

— Известно, что Россия выступает в роли гаранта национальной безопасности Армении, что еще раз подтверждается изменениями в договоре о 102-й базе. В таком случае насколько полезной может считаться посредническая деятельность России в урегулировании нагорно-карабахского конфликта? Каким образом Азербайджан должен строить свои военно-политические отношения с Россией?

— Россия — важная страна нашего региона и вообще серьезный военно-политический игрок на карте Европейского и Азиатского континентов. Однако, к сожалению, в правящей элите России нет единого мнения относительно роли и места РФ в регионе Южного Кавказа. К примеру, президент России Дмитрий Медведев серьезно понимает первостепенную роль Азербайджана на Южном Кавказе, в Прикаспийском регионе и в транзитной сфере. У Медведева более прагматичное видение как расширения отношений с Азербайджаном, так и разрешения Карабахского конфликта, являющегося проблемой региональной стабильности и препятствием для развития региона. Однако военно-промышленный комплекс РФ во главе с генералитетом смотрит на наш регион как на рынок продажи российских вооружений и техники, поэтому военпром заинтересован в постоянном поддержании напряженности в регионе, и Армения как форпост является лучшим способом достижения этого. В сохранении напряженности и двоякости в регионе заинтересованы российские силовики, спецслужбы, которые кормятся за счет «горячих точек».

В такой сложной и неоднозначной ситуации, имеющей место в российской правящей элите, сложно говорить о позитивной роли России в разрешении карабахского конфликта.

— Есть ли перспективное решение вопроса о статусе Каспия? Какие, на ваш взгляд, следует предпринять шаги для решения этой проблемы?

— В ноябре 2010 года в Баку прошел саммит глав пяти прикаспийских государств. Его итогом стало подписание соглашения о сотрудничестве в сфере безопасности на Каспии, совместное заявление президентов Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркменистана и решение проводить каспийские саммиты ежегодно. Следующий, четвертый саммит пройдет в Москве, на котором есть шансы достичь полного определения статуса Каспия. Однако есть немало сомнений относительно того, что это будет достигнуто. Дело в том, что Иран категорически против, а Россия, Казахстан и Азербайджан уже давно подписали двусторонние документы, решившие эту проблему. Туркменистан недавно сделал большой шаг в сторону достижения соглашения с Азербайджаном по транзиту газа по дну Каспия на мировые рынки и другим двусторонним вопросам. То есть фактически вопрос определения статуса Каспия выпал из повестки дня, и особой необходимости в принятии решения по нему пока и нет.

— Вы считаетесь одним из журналистов, влияющих на общественное мнение в Азербайджане. Насколько важна, на ваш взгляд, роль медиа в решении проблем, возникающих в двусторонних и многосторонних связях нашей страны с зарубежными государствами и международными организациями?

— Роль СМИ традиционно велика в любых общественно-политических, социальных и иных процессах. Но в последние годы в связи с развитием электронных медиа, социальных сетей, блогов роль и влияние СМИ на жизнь общества возрастает астрономическими темпами. Не отстает от этих процессов и Азербайджан, где большую часть информации и аналитических выкладок можно получить посредством многочисленных и разнообразных СМИ.

Хотелось бы, чтобы азербайджанские СМИ становились более профессиональными и работали не только на местную публику, но и на международное сообщество, учитывали его интересы и особенности при преподнесении новостей и материалов. Это, несомненно, только повысит авторитет и роль СМИ в решении важнейших для Азербайджана вопросов на международной арене и в рамках различных организаций.

источник: