«Американцы хотят создать на северо-востоке Сирии пограничные силы безопасности из курдских бойцов. Президент Турции назвал это «армией террористов». Он вступил в спор не только с американцами, но и русскими», — пишет швейцарская газета Neue Zürcher Zeitung.
«Американцы готовятся к долгой военной операции в Сирии. После того как экстремисты «Исламского государства»* территориально разгромлены, для Вашингтона речь идет о том, чтобы предотвратить повторное распространение джихадистов», — пишет автор публикации Инга Рогг. Не последнюю роль в этом играет охрана границ: именно уязвимые границы три года назад в значительной степени способствовали победному продвижению джихадистов, говорится в статье.
Пока план американцев находится в зародыше. «Однако ни Асад, ни его союзник Россия, ни Турция не хотят смиряться с таким намерением. Дамаск назвал его вопиющим нарушением территориальной интеграции страны. Похожим образом высказался и министр иностранных дел России Сергей Лавров. По его мнению, запланированное создание пограничных сил безопасности не будет способствовать стабилизации положения. Тем не менее, Лавров сдержался от жестких словесных выпадов против США», — передает журналистка.
Президент Турции тем временем пригрозил пресечь на корню инициативу США. «Ранее Эрдоган несколько раз угрожал проведением военной операции в регионе. Однако он никогда ее не осуществлял, потому что и он не хочет радикального разлома в отношениях с союзником по НАТО. Вероятно, так произойдет и в этот раз, однако следующий кризис в отношениях Анкары и Вашингтона, и без того отягощенных, неизбежен», — считает автор статьи.
Эрдоган также пригрозил военным наступлением на регион Африн. «Похожие угрозы он высказывал и ранее. На северо-западе путь туркам преграждали американцы, на северо-востоке — русские. В прошлом году Москва отправила войска в район около Африна. Военное наступление неизбежно привело бы Эрдогана к конфронтации с Москвой и подорвало его попытки настроить американцев против русских и наоборот», — полагает журналистка.
Тем временем периодически появляются догадки о том, что Москва может отказать курдам в поддержке. Однако, судя по словам Лаврова во время пресс-конференции в понедельник, признаков такого развития событий нет, передает издание.
*»Исламское государство» (ИГИЛ) — террористическая организация, запрещенная в РФ.
Стратегия национальной безопасности США Америка должна сфокусировать свое внимание на нахождении и использовании в своих интересах асимметрий в долгосрочном соревновании великих держав.
В течение всей своей легендарной карьеры в качестве главы внутреннего исследовательского центра Пентагона, сфокусированного на разработке долгосрочных стратегий, Энди Маршалл (Andy Marshall) разработал концепцию «соревновательной стратегии» (competitive strategy) как ключевого элемента продвижения национальных интересов Америки в безжалостно конкурентном мире геополитики. Внимание Маршалла было сосредоточено на Советском Союзе во время холодной войны, и он внес свой вклад в успешное нанесение Рейганом поражения СССР. Позднее он переключил свое внимание на восхождение Китая. Однако все американские президенты в период после окончания холодной войны избегали принятия откровенно соревновательной стратегии в отношении таких ревизионистских держав как Китай или Россия. Недавняя опубликованная администрацией Трампа Национальная стратегия безопасности (National Security Strategy) является весьма убедительным свидетельством того, что подобная ситуация скоро изменится.
В большинстве Национальных стратегий безопасности, разработанных после окончания холодной войны, соперники или конкуренты не указывались. Часто публиковавшиеся президентом Клинтоном Национальные стратегии безопасности беспечно представляли мир в неконкурентном свете. Вот как начиналась опубликованная в 2001 году Национальная стратегия безопасности президента Клинтона: «Вступая в новое тысячелетие, мы благословенным образом являемся гражданами страны, которая обладает рекордными показателями процветания, не имеет у себя дома глубоких разногласий и, кроме того, не сталкивается со значительными внешними угрозами за границей». Опубликованные в 2002 году и в 2006 году в период президентства Буша варианты Национальной стратегии безопасности были сфокусированы, в основном, на угрозе международного терроризма, а в документе 2006 года Китай и Россия были названы «ключевыми партнерами Соединенных Штатов». В первой Национальной стратеги безопасности президента Обамы, опубликованной в 2010 году, подчеркивалась возможность сотрудничества с Россией и Китаем, а конфликты при этом минимизировались. Однако достаточно короткая Национальная стратегия безопасности 2015 года была уже намного более пессимистичной относительно ландшафта международной безопасности. В ней, в частности, говорилось о том, что «российская агрессия на Украине ясно указывает на то, что… международные правила и нормы, направленные на предотвращение территориальной агрессии, нельзя воспринимать как нечто само собой разумеющееся».
Новая национальная стратегия безопасности, опубликованная в период правления Трампа, идет уже значительно дальше в признании возвращения интенсивной конкуренции между великими державами. Сегодня перед стратегами Белого дома и Пентагона, работающими, по слухам, над секретной версией Национальной стратегии безопасности, стоит более сложная задача — они в ответ должны представить то, что Маршалл называл «соревновательной стратегией». Такого рода стратегия должна, в основном, быть сфокусирована на обнаружении и исследовании асимметрий в долгосрочном соревновании великих держав. Для артикулирования такой стратегии нужно провести то, что Маршалл называл «всесторонней оценкой» (net assessment) своей относительной позиции, а также позиции своего соперника в военной, экономической и дипломатической сферах. А что же будет элементами Соревновательной стратегии в ответ на все более напористые действия Пекина и возрождающуюся Москву?
Российская Федерация усилила свою глобальную политическую роль за счет, в основном, тех же средств, что и Советский Союз — она направила более значительную часть своих национальных ресурсов на соревнование с великими державами, чем ее соперники. Ее ограниченная экономическая база стала в результате ее явной уязвимостью. С учетом относительно меньшего размера российской (в сравнении с советской) экономики, российское государство стало сильно зависеть от экспорта энергоносителей. Доходы от продажи нефти и природного газа сегодня составляют 36% российского национального бюджета. А заключенные Россией контракты в области экспорта атомных технологий оцениваются в сумму, превышающую 300 миллиардов долларов, что составляет 60% мирового рынка в области ядерных реакторов.
Содержащееся в Национальной стратегии безопасности предложение относительно «энергетического доминирования», позволяет сосредоточить внимание на этой зависимости России и воспользоваться преимуществами растущего влияния американского энергетического сектора. Соединенные Штаты опередили Российскую Федерацию и стали в 2009 году крупнейшим в мире производителем природного газа. Трамп постоянно говорит об экспорте американского сжиженного природного газа (СПГ) как о средстве, позволяющем решить проблему баланса в американской торговле. Кроме того, подобного рода экспорт направлен на то, чтобы бросить вызов российскому влиянию на европейском энергетическом рынке, о чем сам Трамп заявил в своем выступление в Варшаве в июле прошлого года. Но существуют и другие возможности — оживление экспорта американских ядерных технологий, особенно с помощью новых правительственных контрактов с недавно обанкротившейся компанией Westinghouse также может сократить российский экспорт в области ядерных технологий. Возможно, подобные действия помогут улучшить отношения Соединенных Штатов с Индией, Египтом и Венгрией (все они являются покупателями российского оборудования).
Обращая внимание на Китай, Национальная стратегия безопасности Трампа явно исходит из того, что попытки включить Пекин в либеральный международный порядок в качестве ответственного партнера закончились неудачей. Однако демографические факторы, устойчивый экономический рост и относительная гомогенность населения Китая — все это свидетельствует о том, что влияние Пекина в долгосрочной перспективе будет возрастать. А как новая Соревновательная стратегия может помочь лучше защитить интересы Соединенных Штатов перед лицом восхождения Китая?
Главой стратегической уязвимостью Китая в настоящий момент является отсутствие у него союзников — как на региональном, так и на глобальном уровне. Так, например, партнеры Китая в Азии и в Африке пользуются его финансовой щедростью, однако они все более осторожно начинают относиться к более широкому стратегическому партнерству.
Главные инфраструктурные проекты в Пакистане, Непале и в Ньянме были остановлены в течение прошлого года, а причиной этого является недоверие по отношению к мотивам Китая и его своеволию.
В целом можно говорить о том, что все более уверенный в своих силах Китай имеет сложные отношения с целым рядом своих соседей, включая Индию, Японию и Вьетнам. Все более агрессивная внешняя политика генерального секретаря Си Цзиньпина в Южно-Китайском море усугубила некоторые из этих напряженностей, что позволило Соединенным Штатам улучшить свои отношения со несколькими странами. А продолжающееся партнерство Китая с Северной Кореей продолжает оставаться тяжелым бременем, мешающим Пекину наводить мосты в отношениях со своими соседями. Америка обладает соответствующими инструментами и может воспользоваться этой уязвимостью за счет усиления своих региональных альянсов, сохраняя при этом — или, на самом деле, расширяя — свое вызывающее доверие военное присутствие в этом регионе.
Кроме того, как Россия, так и Китай имеют одну общую уязвимость — речь идет о непрозрачной структуре их политических систем. В то время как Россия и Китая считают американскую открытость слабостью, Америка традиционно считает это силой. Возможно, президент Путин уже не будет президентом после 2024 года, однако в стране нет очевидных преемников или политических институтов, способных обеспечить передачу власти. Самый большой страх у правящей клики в Москве продолжают вызывать «цветные революции», которые привели к смещению посткоммунистических авторитарных правителей в Грузии и на Украине. Коммунистическая партия Китая (КПК) тоже страшно боится потерять свою власть. Проведенная недавно чистка в рядах КПК, а также усиление давления на реформаторов, НКО и некоммунистов свидетельствует о том, что Пекин считает политическую оппозицию своей главной и увеличивающейся уязвимостью. Противодействие иностранным новостным нарративам и политическому вмешательству может осуществляться теми средствами, которые были разработаны в Соединенных Штатах во время холодной войны. Возможно, это будет противоречить политическим инстинктам Трампа, однако возрождение Информационного агентства США (United States Information Agency) для координации контрпропагандистского ответа может в определенной мере компенсировать американскую уязвимость и позволит воспользоваться преимуществами в отношениях со своими соперниками.
И, наконец, если перейти от слабостей других к асимметричным преимуществам Америки, можно сказать, что новая Национальная стратегия безопасности соответствующим образом обращает внимание на два ключевых вопроса: «Новые достижения в компьютерной области, в автономности и в производстве уже изменяют способы борьбы, находящиеся в распоряжении Соединенных Штатов. Если соединить все это с сильными сторонами наших союзников и партнеров, то преимущество возрастет». Эти два преимущества, на самом деле, должны стать основой большой стратегии Америки в отношении наших соперников. Однако администрация в настоящее время должна провести серьезную работу по инвестированию экономического и политического капитала в каждую из этих областей, а также связать их вместе в рамках согласованного подхода на долгую перспективу. Если говорить более конкретно, то ситуация с неопределенным статусом стратегии Пентагона относительно третьего ассиметричного противовеса (Third Offset), связанного с инвестированием в технологический скачок, должна быть немедленно исправлена, тогда как управление Вашингтоном своими альянсами на ключевых геополитических театрах должно быть лучше интегрировано в общие рамки соревновательной стратегии великой державы.
Новый документ свидетельствует о значительном изменении в американской стратегии. Чтобы она заработала, требуется особое долгосрочное осмысление, пионером которого был Энди Маршалл и Управление общих оценок (Office of Net Assessment).
Иэн Джонсон — заместитель директора Программы Брэди и Джонсона (Brady-Johnson Program) в области Большой стратегии Йельского университета.
Йонут Попеску — доцент кафедры политических наук Университета штата Техас.
Оригинал публикации: The Missing Element in Trump’s NSS: A Competitive Strategy
National Interest, США
Опубликовано 02/01/2018
American Conservative: Чем грозит США новая война на Ближнем Востоке?
Неужели США в очередной раз собираются развязать войну на Ближнем Востоке, только уже против более сильного противника в сравнении со всеми предыдущими? И все это ради того, чтобы покончить с кровопролитием в регионе, которое Вашингтон сам спровоцировал предыдущими военными вмешательствами?
Для каждого гражданина США, возможно, было бы интересно узнать, что именно знаменует собой совещание на военной базе Джойнт Бейс Анакостия-Боллинг в Вашингтоне? Данное мероприятие, на котором также присутствовала постоянный представитель США при ООН Никки Хейли, выглядело как брифинг военного руководства в преддверии новой войны на Ближнем Востоке, пишет Грэг Кили и Кайл Лэндри в статье для The American Conservative.
Позади Хейли находился обломок, который якобы является частью иранской ракеты, запущенной в направлении аэропорта в Эр-Рияде. Хотя на ракете была указана иранская маркировка, она не была запущена с территории Ирана, а с территории Йемена. На протяжении нескольких лет арабская коалиция во главе с Саудовской Аравией использует самолеты, ракеты, бомбы и беспилотники американского производства в военной компании против хуситов в Йемене. Представители хуситов заявили, что ракета была запущена в направлении Саудовской Аравии в качестве ответа за то, что Эр-Рияд сделал против Йемена и его населения. Если это так, то данный ракетный запуск является закономерным следствием войны.
Граждане Йемена действительно очень сильно пострадали от действий арабской коалиции, в стране не хватает пищи и медикаментов, некоторые районы охвачены эпидемиями. Даже президент США Дональд Трамп призвал руководство Саудовской Аравии облегчить условия воздушной, морской и наземной блокады Йемена.
Нет каких-либо доказательств, указывающих на время и место, где хуситы приобрели иранскую ракету. Поэтому возникает вопрос: какие цели преследует Хейли, когда выдвигает обвинения в адрес Ирана? Являются ли ее заявления составной частью новой пропагандистской кампании, чтобы оправдать необходимость развязывания новой крупной войны на Ближнем Востоке? Ряд признаков указывают на то, что это именно так.
«На Ближнем Востоке нет ни одного конфликта или террористической организации, к которым Иран не приложил свою руку», — заявила Хейли.
Но постойте. Иран придерживается шиитского направления ислама, в то время как террористические группировки «Аль-Каида» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и многие другие состоят из суннитов, а не из шиитов.
Что можно сказать о ближневосточных конфликтах, к которым Иран якобы приложил свою руку? Именно США развязали войны в Афганистане и Ираке. НАТО начало боевые действия в Ливии. США спровоцировали ужасную сирийскую войну, вооружив мятежников. Когда оказалось, что президент Сирии Башар Асад находится на грани краха, только тогда Россия и Иран вмешались, чтобы исправить ситуацию.
Что касается так называемого шиитского полумесяца, который протянулся от Тегерана через Багдад и Дамаск в Бейрут, сначала нужно ответить на вопрос о том, кто способствовал его созданию?
Когда бывший президент Ирака Саддам Хусейн находился у власти, в стране преобладало влияние суннитов. Именно Вашингтон способствовал свержению Хусейна, в результате чего в Багдаде возобладали шииты.
В Сирии США поддержали группы суннитов, некоторые из которых имели связи с «Аль-Каидой» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Это привело к ответной реакции Ирана, который выступил на стороне Асада.
Неужели США в очередной раз собираются развязать войну на Ближнем Востоке, только уже против более сильного противника в сравнении со всеми предыдущими? И все это ради того, чтобы покончить с кровопролитием в регионе, которое Вашингтон сам спровоцировал предыдущими военными вмешательствами?
Прежде чем пускать в ход Хейли, Трампу следовало бы задуматься о тех последствиях, с которыми могут столкнуться США, если на Ближнем Востоке начнется новая война. В случае конфликта в Персидском заливе цены на нефть взлетят вверх, а фондовая биржа рухнет.
Конечно, вооруженные силы США будут преобладать в воздухе и на воде, только откуда возьмутся войска для оккупации Тегерана и дальнейшей «демократизации» иранской нации? В Вашингтоне думают, что с Ираном очень легко справиться? Разве в данной ситуации ливанское движение «Хезболла» не станет атаковать граждан США в Бейруте? Иракские шииты не станут совершать атаки против солдат США? Шиитское население в Бахрейне и в богатом нефтью северо-восточном регионе Саудовской Аравии не станет поднимать бунт?
И последний вопрос: кто станет великим арабским союзником США в будущей войне? Наверное, им станет новый друг советника президента США Джареда Кушнера 32-летний наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед ибн Салман Аль Сауд, который прославился тем, что потратил по $500 млн на покупку замка под Версалем, яхты и картины Леонардо да Винчи.
Исраэль Шамир о недавнем дворцовом перевороте в Саудовской Аравии
Такого еще не было, и вот опять, как говаривал Черномырдин. Не иначе новый 37-й год? Но не в России, а в Саудовской Аравии, где десятки министров и бывших министров, принцы крови, миллионеры и миллиардеры оказались под стражей в результате (пока) бескровного дворцового переворота в минувший уик-энд. Смещен и арестован последний силовой министр, все еще остававшийся независимым от Салманыча, как называют русские арабисты наследного принца Мухаммада бин Салмана (на Западе его именуют МБС). Теперь все силовые ведомства, армия, королевская гвардия, службы МВД сосредоточены в руках молодого (32 года) МБС.
Размеры чистки производят огромное впечатление. Вспомним, что несколько недель назад в королевстве прошла первая волна чистки, когда сотни интеллектуалов и служителей духовенства оказались за решеткой. Сейчас пошла вторая волна. Арестованные содержатся в пятизвездочном отеле «Ритц-Карлтон», откуда срочно выписали обычных гостей, мол, особ королевской крови в тюрьме не содержат. Среди арестованных и один из самых богатых саудовских миллиардеров, принц аль Валид бин Талал, владелец заводов, газет, пароходов, и даже «Твиттера». Все они обвиняются в коррупции, хотя что значит «коррупция» в стране, где нет четкого разделения между личной королевской казной и государственной — неясно. Коррупция — модное обвинение, и звучит понятнее, чем обвинение в ереси, колдовстве и связи с японской разведкой.
Пройдет некоторое время, пока мы сможем до конца понять значение и последствия этих событий. Пока видны некоторые его составляющие. Первое и очевидное — происходит консолидация власти в руках МБС. Все принцы, претендовавшие на власть, отстранены. Разрушен механизм раздела власти между потомками основателя династии короля Сауда. Саудовская Аравия, и раньше не самая демократическая страна в регионе, переходит к режиму личного правления, не сдерживаемого никакими традиционными препонами.
Вторая составляющая — поддержка американского президента. Самый известный заключенный, принц Валид, в свое время ссорился с Трампом, и назвал его «позором Америки». Трамп в ответ назвал его «обдолбанным принцем, который хочет своими взятками поставить себе на службу американский политический класс». Утверждают, что Валид лично забанил Трампа в Твиттере несколько дней назад, хотя администрация Твиттера возложила ответственность на уволившегося сотрудника. Некоторые из пострадавших при чистке были связаны с кланом Клинтонов, другие — с кланом Бушей, и поэтому некоторые обозреватели видят в саудовском перевороте — укрепление про-трамповской линии в Саудовской Аравии. По просьбе Трампа, саудиты решили продавать акции своей нефтяной компании на нью-йоркской бирже. Сам МБС считается рьяным сторонником президента Трампа. Более того, за несколько дней до чистки Эр-Рияд посетил с секретным визитом Джаред Кушнер, зять и личный советник президента Трампа.
Третья составляющая — усиление анти-иранской линии. В субботу, в Эр Рияде и по велению МБС, подал в отставку премьер-министр Ливана Харири, считавшийся ставленником саудитов. В его заявлении, предположительно написанном саудитами, он обвинил в своей отставке — Иран и союзную Ирану (и России) ливанскую партию «Хезболла». Одновременно саудовская авиация нанесла несколько бомбовых ударов по гражданским целям в Йемене, где королевство ведет уже два года войну против местных сил. В ответ йеменцы направили баллистическую ракету на аэродром Эр Рияда, которую смогла сбить саудовская ПВО. Немедленно президент Трамп обвинил в этом — Иран. Иран отрицал связь с пуском ракеты.
«Саудовская Аравия пытается ввязать Израиль в войну с Ираном и „Хезболлой» в Ливане и Сирии» — заявил бывший посол США в Израиле, который призвал израильское руководство не поддаваться до поры до времени. Впрочем, в Израиле есть силы, которые считают, что такую оказию для войны грех упустить: «Хамас» в Газе нейтрализован соглашением с Рамаллой, США и саудиты хотят конфликта с Ираном, и сейчас было бы удобно ударить по «Хезболле», а если Иран вступится — то и по Ирану. Хотелось бы верить, что победит более вменяемая линия и Израиль воздержится от эскалации.
Ситуация, действительно, непростая. Нет признаков какой-то особенной народной поддержки или симпатии к принцу Салманычу. Пока неясно, куда ведут его разговоры о реформах, об открытости и подотчетности. На его стороне — молодые принцы из княжеств Персидского Залива, которые якобы направляют развитие событий в Эр-Рияде. Они — активисты, хотят войны, хотят отбросить Иран, а также ослабить позиции духовенства в своих странах.
Недавний визит саудовского руководства в Москву позволяет предположить, что для России нынешний переворот не стал полным сюрпризом. Россия традиционно не вмешивается во внутренние дела своих партнеров. Саудовский король, видимо, заверил Путина в том, что курс на ограничение производства нефти и на поддержание цены на нефть сохранится, а также что саудиты не будут предпринимать неожиданных мер, направленных на подрыв законного правительства в Дамаске. Слова МБС о том, что некоторые арестованные были связаны с джихадистами, можно понимать как подтверждение этого курса.
Понимание процесса затрудняется активным влиянием саудовского руководства на западные «мозговые тресты» и СМИ. Они в последнее время потратили — или инвестировали — внушительные суммы денег в западную систему принятия решений и выработки позиций. Попросту говоря — трудно сегодня найти на Западе эксперта, не подкупленного саудитами. А значит, и их мнения навряд ли вполне объективны и адекватны. Показательно, что Запад, обычно быстро реагирующий на арест борца за права геев или вороватого чиновника, на этот раз отмалчивается и воздерживается от осуждений. Так же отмалчивается пока и официальный Тель-Авив, да и Тегеран ограничивается общими фразами о «крахе дома Сауда». В Катаре осудили авантюризм Салманыча, а также подстрекательство некоторых советников президента Трампа, в особенности Баннона, который призвал вмазать не только по Ирану, но и по Турции.
Если мы вспомним, что в эти дни президент Трамп обсуждает возможность ядерного удара по Пхеньяну в Токио, то мы поймем, что мир переживает очень критическое время, когда российскому руководству нужно особенно бдительно стоять на своей вахте у штурвала страны.
8.11.17
President Donald Trump meets with Russian President Vladimir Putin at the G20 Summit, Friday, July 7, 2017, in Hamburg. (AP Photo/Evan Vucci)
Переговоры о послевоенном урегулировании состоятся уже на днях
Антон Чаблин
Путин и Трамп поделят Сирию
Материал комментируют:
Михаил Рощин
На полях саммита АТЭС, который начался во Вьетнаме, американский и российский президенты обсудят «сирийский» вопрос. И совершенно неясно, смогут ли они прийти к общему знаменателю, ведь поучаствовать в послевоенном разделе Сирии стремится все больше государств.
Кто травил сирийцев ипритом
Вьетнамский саммит АТЭС, который стартовал с 5 ноября, проходит в Дананге. И, похоже, станет одним из самых обсуждаемых мероприятий в глобальной политике 2017 года. Американский президент Дональд Трамп готовится провести здесь первые в своей карьере встречи с главами Гонконга (Кэрри Лам), Южной Кореи (Мун Чжэ Ин) и Новой Зеландии (Джасинда Ардерн). Это произойдет 10−11 ноября, когда запланированы встречи глав государств.
Но, конечно, самое главное, что Трамп встретится в Дананге с Владимиром Путиным и главной темой для их обсуждения станет ситуация в Сирии. Об этом Трамп заявил в субботу, подтвердив, что ждет встречи с президентом России Владимиром Путиным во время своего азиатского турне.
Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков сообщил, что у лидеров обеих сверхдержав будет достаточно времени, чтобы обсудить все вопросы по Ближнему Востоку.
А накопилось их немало. Достаточно напомнить, что 25 октября Россия воспользовалась своим правом вето в Совете безопасности ООН, когда здесь обсуждались полномочия международной комиссии по расследованию химических атак в Сирии. Комиссия, получившая название «Механизм совместного расследования» (Joint Investigative Mechanism), была созвана в августе 2015 года совместно ООН и Организацией по запрещению химического оружия (OPCW).
Комиссия во главе с Эдмоном Мулетом (бывший спикер парламента Гватемалы) подсчитала, что за годы гражданской войны в Сирии произошло как минимум шесть десятков химических атак.
В них использовались различные отравляющие вещества, в том числе зарин, хлор, иприт и BZ (субстанция 78). Чаще всего химатаки происходили в трех провинциях — Хама, Идлиб и Дамаск, где проходила линия соприкосновения правительственных и повстанческих войск.
Одной из самых крупных стала атака в местечке Хан-Шейхун в северной сирийской провинции Идлиб: в апреле на город совершили налет самолеты без опознавательных знаков, сбросившие бомбы с зарином. По официальным данным департамента здравоохранения Идлиба, погибли 87 человек и 557 получили отравления.
Комиссия ООН дала ясно понять, что вину за химатаку она собирается возложить на правительственные войска Башара аль-Асада. И на заседании Совбеза ООН, где обсуждался вопрос о продлении мандата комиссии до ноября 2018 года, Россия наложила вето на это решение. Будет ли продолжена работа комиссии, и на какой именно срок, до сих пор непонятно. Вероятней всего, этот вопрос и станет одним из предметов обсуждения Путина и Трампа на полях саммита АТЭС.
Кто даст $ 200 млрд. на восстановление Сирии
Продолжать ли работу спецкомиссии ООН по химическому оружию или нет — это лишь частный вопрос. Противоречия России и США в сирийском вопросе коренятся куда глубже, о чем заявил Владимир Путин в своем выступлении на дискуссионном клубе «Валдай». По его мнению, официальный Вашингтон заинтересован вовсе не в окончательной победе над терроризмом на Ближнем Востоке, а в постоянном поддержании нестабильности.
В августе New York Times опубликовали сенсационное расследование о том, что за последние четыре года ЦРУ потратило более $ 1 млрд. на прямую поддержку сирийской оппозиции… умеренной и не очень. Часть закупленного американцами оружия попали в руки террористических группировок.
Американский политолог Хуан Коул из Университета Мичигана напоминает, что многие союзники США на Ближнем Востоке с начала гражданской войны были заинтересованы в том, чтобы вытеснять так называемую умеренную оппозицию в сторону жесткого фундаментализма.
В частности, как указывает профессор Коул, Саудовская Аравия напрямую поддерживает группировку «Джейш аль-Ислам» *, которая активно действует в окрестностях Дамаска. Ее боевики организовали в 2012 году теракт, унесший жизни двух министров обороны Сирии — действующего Дауда Раджихи и бывшего Хасана ат-Туркмани.
А ведь «Джейш аль-Ислам» может стоять за химическими атаками в оазисе Восточная Гута близ Дамаска в августе 2013 года (по крайней мере, такой версии придерживается российский МИД). Отец основателя и многолетнего лидера «Джейш аль-Ислам», шейх Абдалла Аллуш, учился и живет в Саудовской Аравии.
Россия неоднократно пыталась добиться, чтобы «Джейш аль-Ислам» и еще несколько подобных группировок были признаны террористическими на уровне ООН. Однако, безуспешно. И вину за это российский МИД, естественно, также возлагает на США: заявляя об американских двойных стандартах.
Не находя общего языка с западными державами, у которых свои представления, кого в Сирии считать террористом, а кого — нет, Россия сейчас формирует собственный пул договороспособных политиков.
Представителей 33 группировок и партий пригласили в Сочи, где 18 ноября состоится саммит по сирийскому урегулированию: будут обсуждать здесь формирование переходного правительства национального единства и проведение конституционной реформы. А вот еще один важнейший вопрос, увы, пока остается «вне повестки» — это послевоенное восстановление страны. По подсчетам МВФ, оно обойдется минимум в $ 200 миллиардов. Но кто будет оплачивать восстановление Сирии и на каких условиях, до сих пор непонятно.
Асад — «друг» временный или постоянный?
Каковы же сегодня основные цели России в Сирии? Об этом «Свободная пресса» беседует с нашим постоянным экспертом, старшим научным сотрудником Института востоковедения РАН Михаилом Рощиным.
«СП»: — Михаил Юрьевич, на днях на саммите в Астане, посвященном сирийскому урегулированию, было объявлено, что Россия готовится к постепенному выводу своей группировки войск из Сирии.
— Насчет вывода войск России из Сирии, я бы не стал с этим торопиться. Успехи налицо, но победу еще необходимо закрепить. Остались зоны в Сирии, контролируемые оппозицией: Идлиб, Ракка, Восточная Гута и некоторые другие.
Теперь Россия могла бы оказать содействие сирийцам в послевоенном урегулировании и примирении, а здесь работы, как мне кажется, осталось много: есть десятки тысяч погибших и перемещенных лиц. Остались разрушенные города и села. Взаимная ненависть тех, кто в течение ряда лет враждовал, тоже никуда сама собой не исчезла.
«СП»: — А ведь главная претензия США к России в «сирийском вопросе» — в том, что мы вмешались в войну не для победы над терроризмом, а чтобы поддержать режим Асада.
— Положительной стороной российского вмешательства в дела Сирии стало именно то, что удалось спасти страну от распада, сохранить светское государство, которое действительно стремится защищать интересы всех сирийцев вне зависимости от их религиозных и политических убеждений.
В результате эффективных военных усилий, прежде всего ВКС России, удалось продемонстрировать наши возможности решать сложные задачи в условиях острого вооруженного конфликта. Этот позитивный результат был замечен странами Ближнего и Среднего Востока, которые видят сегодня в нашей стране хорошего посредника в разрешении проблем, накопившихся в этом регионе.
* «Джейш аль-Ислам входит в состав группировки «Джебхат ан-Нусра», которая решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года была признана террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
Последние две недели были отмечены резким усилением американского внешнеполитического давления на Иран, свидетельствующим о том, что в повестке дня новой администрации США — возвращение к политике конфронтации с Ираном.
Первым сигналом стали антииммиграционные меры, введенные Вашингтоном. 27 января президент США Дональд Трамп подписал указ, вводящий 90-дневный запрет на въезд в Соединенные Штаты беженцев с тем, чтобы «не допустить в страну радикальных исламских террористов». В черный список попали семь стран – Иран, Ирак, Сирия, Йемен, Ливия, Судан и Сомали. Теперь в США не смогут въехать даже те граждане этих государств, которые имеют постоянный вид на жительство в США (green card).
Обращает на себя внимание, что в дискриминационный список не попали монархии Персидского залива. 30 января состоялись важные телефонные разговоры короля Саудовской Аравии Сальмана бин Абдель Азиза с президентом США Трампом и нового шефа Пентагона генерала Джеймса Мэттиса с министром обороны КСА наследником наследника престола Саудовской Аравии принцем Мухаммедом бин Сальманом. Д. Трамп предложил саудовскому королю создать зоны безопасности для беженцев в Сирии и в Йемене (?!), хотя к гуманитарной катастрофе в Йемене привели именно саудовские бомбардировки этой страны. При этом в США действует закон JASTA (Justice Against Sponsors of Terrorism Act) – «Правосудие в отношении спонсоров терроризма», одобренный конгрессом в сентябре прошлого года и острием своим направленный против Саудовской Аравии.
В Иране антииммиграционный указ Трампа вызвал крайне негативную реакцию. Новую американскую инициативу осудил президент ИРИ Хасан Роухани. «Сегодня не время возводить стены между нациями. Американцы забыли, что Берлинская стена рухнула более двадцати лет назад», — заявил Роухани. Министр иностранных дел Ирана Мохаммед Джавад Зариф написал 29 декабря в своем «Твиттере»: «Запрет на въезд мусульман будет отмечен в истории как большой подарок экстремистам и тем, кто их поддерживает… Запрет на въезд мусульман показывает неосновательность заявлений США о дружбе с иранским народом и о том, что все проблемы у американцев — лишь с нашим правительством». Али Акбар Велаяти, влиятельный советник по внешней политике верховного лидера ИРИ аятоллы Али Хаменеи, подчеркнул: «Гордостью иранцев является то, что они не нуждаются в одобрении своей политики со стороны Трампа. Несомненно, эти меры нанесут в будущем ущерб Соединенным Штатам». Спикер иранского парламента Али Лариджани, также осудивший указ Трампа, заметил, что американское правительство «боится даже собственной тени». А консервативная газета «Кейхан», сделав вывод внутриполитического свойства, написала: «Сложившаяся сегодня ситуация является результатом слабости, проявленной в свое время нашей переговорной командой, и результатом доверия наших переговорщиков к лживым обещаниям Соединенных Штатов».
Еще одним шагом начатой Вашингтоном антииранской кампании стало обвинение Ирана в «колонизации» соседнего Ирака. Европейские СМИ выделили запись Трампа в «Твиттере» о том, что Иран занят «поглощением Ирака» и «распространяет свое влияние в стране, на которую США потратили 3 миллиарда долларов». О том, какие колоссальные беды принесла Ираку американская оккупация, одни только прямые человеческие потери от которой составили полтора миллиона человек, президент США, разумеется, не вспомнил.
4 февраля Госдепартамент США объявил о введении санкций против ряда иранских компаний и физических лиц, связанных с иранской ракетной программой. Согласно документам, опубликованным на сайте американского министерства финансов, Вашингтон добавил в санкционные списки по Ирану 13 человек, включая иностранных граждан, и 12 организаций. Ограничения вводятся против тех, кто причастен к программе разработки Тегераном баллистических ракет или же каким-либо образом оказывает поддержку Корпусу стражей исламской революции. В частности, в санкционный список включена одна из крупнейших иранских компаний гражданской авиации Mahan Air, которая, по мнению американских официальных лиц, «помогает Корпусу в распространении терроризма и воинственности».
Два слова по поводу ракетной программы Ирана. Она началась не сейчас, а в далекие 80-е годы, во время ирано-иракской войны. В связи с международными санкциями против ИРИ Тегеран был лишен возможности закупать современные боевые самолеты, а ВВС Саддама Хусейна безнаказанно бомбили иранские города. Использование боевых ракет стало альтернативой боевой авиации. Первые военные ракеты иранские конструкторы и инженеры создавали с помощью специалистов из Китая и КНДР. К слову, иранская авиация и сейчас едва ли не худшая в регионе; ее основу составляют американские военные самолеты 40-летней давности.
Курс на обострение отношений с Ираном, избранный новой администрацией США, сопровождается обновлением стратегического партнерства с Израилем и Саудовской Аравией — основными антагонистами Ирана в регионе. Первые телефонные контакты с лидерами ближневосточных государств состоялись у Дональда Трампа с саудовским королем Сальманом бин Абдель Азизом, премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху и президентом Египта Абдель Фаттахом ас-Сисси. А первым ближневосточным лидером, прибывшим в Вашингтон после вступления Трампа в должность, стал король Иордании Абдалла, который еще в 2004 году заговорил об опасности образования «шиитского полумесяца» под эгидой Ирана. По мнению видного арабского журналиста Абдельбари Атвана, ближневосточная стратегия новой американской администрации состоит в образовании противостоящей Ирану коалиции суннитских государств в составе монархий Персидского залива, Египта и Иордании.
Таким образом, американская политика на Ближнем Востоке возвращается на круги своя, к образцам 2010-2013 годов, когда в СМИ всерьез обсуждалась возможность бомбардировок иранских военных объектов.
Нефть растет, вынуждая золото упасть до $1.240 за тройскую унцию. Еще 2 февраля золото стоило $1.275. Нефть берет инициативу в свои руки: Brent достигает отметки $59,18 за баррель, а WTI поднимается до $52,63 за баррель. Что же определяет суть этой ценовой алхимии? У аналитиков есть одно объяснение — дальнейшее сокращение числа буровых установок в США. Портал «Вести Финанс» со ссылкой на американскую нефтесервисную компанию Baker Hughes отмечает, что в январе число действовавших в мире нефтяных и газовых буровых установок составило 3.309 штук против 3.570 в декабре 2014 г. и 3.598 в январе 2014 г. Количество буровых установок, расположенных на суше, составило в январе 2.939 штук, что на 232 установки меньше, чем в прошлом месяце. Число установок, предназначенных для бурения на шельфе, в январе в сравнении с декабрем сократилось на 29 до 370 штук. На территории США число установок в прошлом месяце упало на 199 относительно декабря 2014 г. до 1.683 штук. Ближний Восток демонстрирует противоположную динамику: количество установок увеличилось до 415 в январе 2015 г. против 403 в декабре 2014 г.
Цифры говорят сами за себя. Саудовская Аравия продолжает душить нефтепром США. Наряду с этим, Эр-Рияд предпринимает ценовое наступление на Пекин. Как отмечает Bloomberg, государственная Saudi Aramco предоставляет КНР самую большую скидку за последние 14 лет — $2,3 за баррель. Королевство пытается вернуть утраченные за 2014 г. позиции на китайском рынке, где Россия демонстрирует уверенный рост. Китай представляет собой настоящую сокровищницу. По данным Международного энергетического агентства, КНР заняла в 2014 г. второе место (после США) в мире по импорту сырой нефти.
Передел мирового рынка углеводородов продолжается. Начиная с 2011 г. глобальный политический порядок сопровождают масштабные изменения, которые по своему охвату не уступают 1945 г. Судите сами. Единого Ирака больше нет: боевики «Исламского государства» превратили название этого государства в историко-культурное понятие, также как и Сирию. На обломках этих стран восстает Курдистан, который de facto получил международное признание. И это только начало. Тель-Авив и Вашингтон возлагают на Эрбиль большие надежды по сдерживанию Багдада, Дамаска, Тегерана и Анкары. Скрепя сердце, Турция и Иран поддерживают курдов в борьбе с ИГ: они понимают, что завтра гнев «Пешмерга» может быть обращен против них. У турок и иранцев не так много вариантов: если Курдистан для них — угроза, то последователи полумифического «Халифа» — угроза вдвойне. В международных делах все относительно. За последние недели множатся прогнозы о том, что своими действиями «Исламское государство» может повысить цены на нефть. Едва ли Иран будет возражать против этого, не так ли? Если попытаться заглянуть за кулисы этой игры, то в самом сложном положении оказывается арабская нация. На наших глазах рассыпается Йемен, некогда служивший колыбелью арабского образа жизни и кочевой культуры, о чем с таким трепетом писал в 1921 г. британский разведчик Лоуренс Аравийский. Ирония истории: во время Первой мировой войны Великобритания использовала арабское восстание для передела османских владений, а теперь итоги «арабской весны» пытается обратить себе на пользу Америка.
Сменились лишь действующие лица. Роль Османской империи ныне играет Турция, которая поддерживает таран государственных институтов в Сирии, не задумываясь о том, что в политике действует закон всемирного тяготения: не стоит желать своему оппоненту смерти — все возвращается. Хотя дело здесь не только в Анкаре. Ливанский телеканал Al-Mayadeen подчеркивает, что разведывательные службы США, Франции, Израиля, Турции, а также стран Персидского залива создают на юге Сирии новый фронт террористов численностью 60 тыс. человек для «подготовки к большой войне против сирийского режима». Уточняется, что около 10 тыс. боевиков нового фронта завершили подготовку на территории лагеря «Ярмук» в Иордании и ожидают переброски в район сирийского города Дераа на юго-западе Сирии. Странная логика у властей Иордании. Как можно готовить тех, кто будет потом заживо сжигать твоих солдат? Источники ИА REGNUM в Тегеране, близкие к Корпусу стражей исламской революции, сообщают, что фронт будет состоять из примерно 37 бригад под общим командованием одного из лидеров исламистов — ливанца З. Харири. Оснащение и вооружение боевиков будет осуществляться Саудовской Аравией и Иорданией. Спецслужбы Израиля и Турции займутся снабжением разведданными и логистикой. Что не сделаешь для свержения «кровавого режима» Асада, не так ли?
Однако сирийский политолог, кандидат исторических наук Х. Салум, прибывший из Дамаска несколько дней назад, не видит причин для беспокойства. «Главное — не допустить объединения террористического фронта, создаваемого на юге страны с „Исламским государством», которое орудует на севере Сирии. Армия Б. Асада сумеет сдерживать обе группировки при условии, если они не сольются в единый военный кулак», — сообщил Салум в интервью ИА REGNUM. Говоря о сирийском урегулировании, политолог особую роль отводит королю Иордании Абдалле II, «имеющему тесные контакты с Саудовской Аравией, Израилем, Соединенными Штатами, а также с Сирией, против которой и ведет войну антиасадовская коалиция во главе с Вашингтоном, Тель-Авивом и Эр-Риядом». Как отмечает Салум, «казнь иорданского летчика М. Касасбеха ставит короля Абдаллу II в затруднительное положение: с одной стороны, глава государства вынужден жестко ответить на убийство серией авиаударов по позициям боевиков ИГ, что было предсказуемо; а с другой стороны, общественное мнение вынуждает монарха начать наземную операцию против террористов, что лишает Амман гибкости в диалоге с Дамаском».
Америка активно перетягивает Иорданию в стан врагов сирийского президента, увеличивая финансовую помощь для Аммана. 8 февраля коалиция докладывает об успехах: командующий ВВС Иордании М. Джубур с гордостью сообщает о ликвидации 7 тыс. боевиков ИГ в Сирии и Ираке за последние недели. Наряду с Иорданией, в авиаударах участвуют истребители Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и Бахрейна, не говоря уже о странах Евросоюза, которые без колебаний вступили в войну. Огневую мощь демонстрирует и президент Египта А. Ас-Сиси, уничтоживший в первых числах февраля 27 боевиков на Синае. Канада и Австралия также участвуют в войне против ИГ. Оттава предпочла отличиться, направив в зону боевых действий военных советников для иракской армии. Даже Япония, чья Конституция провозглашает отказ от войн как средства достижения целей в мировой политике, думает об участии в войне против ИГ. Смогла бы Америка и ее региональные союзники создать подобную коалицию без угрозы со стороны «халифата»? Ответ очевиден — никогда. Военный кулак становится сильным только в тот момент, когда враг бросает вызов цивилизации. Дипломатия Вашингтона обратила безжалостные казни «Исламского государства» себе на пользу. Эти действия — «политическое джиу-джитсу», которое позволяет играть на поле противника, используя его силу. Сенатор Дж. Маккейн может быть доволен: его многочисленные «визиты» в Сирию и встречи с главарем ИГ аль-Багдади дали эффект.
На этом сюрпризы не заканчиваются. 6 февраля президент США Б. Обама обнародовал Стратегию национальной безопасности 2015 г., в которой «противостояние российской агрессии на Украине» ставится в один ряд с борьбой против «Исламского государства» и вирусом Эбола. Эту наглость и умышленную подмену понятий следовало ожидать. Даже американские эксперты из Foreign Policy призывают своих читателей не ждать чего-то серьезного от внешнеполитических документов администрации Обамы. Чего уж тут говорить? Суть послания видна между строк. Белый дом использует ИГ в качестве инструмента, с помощью которого создается широкая международная коалиция для передела богатств Ближнего и Среднего Востока. Америка планирует вернуться в Ирак, передает телеканал CNN. Для этой цели Обама запросил у Конгресса право на применение вооруженных сил в Мосуле (северный Ирак). Центральное командование США планирует начать операцию уже в апреле. Запахло нефтью.
Ближний Восток и мировой рынок нефти уже не ждут перемен — источник изменений заложен в них самих. Ввод войск в Мосул решит для Америки как минимум две задачи: 1. Повысит цены на нефть, предотвратив банкротство американского нефтепрома; 2. Поддержит Эрбиль в деле провозглашения независимости. М. Барзани готовит референдум, который изменит не только судьбу Ирака, но и Турции. США ему помогут. Саудовская Аравия почувствовала неладное, делая ставку на стальную стену вдоль границы с Ираком. Эр-Рияду нужно успеть со стройкой к прибытию войск Вашингтона. Восточное гостеприимство парализовано страхом. «Исламское государство» отрабатывает вложенные средства.
Саркис Цатурян — редактор Восточной редакции ИА REGNUM
Инга Рогг | Neue Zürcher Zeitung
