Блог

Фото: Международные учения «Морской пояс безопасности — 2023»

Сергей Ибрагимов / Газета «Суть времени» №570 / 28 января 2024
…при династии Пехлеви не просто нельзя было что-то печатать, например, на курдском или азербайджанском, но даже могли отобрать и сжечь книги на национальных языках, поэтому их прятали в сундуках

Интервью с иранистом Ланой Раванди-Фадаи. Часть 3
Окончание, начало в № 568, 569

2010-е годы. Взаимодействие России и Ирана выходит на новый уровень
Корр.: В 2010-х годах в истории двух стран произошло, наверное, первое совместное участие в военном конфликте на одной стороне. Я имею в виду Сирию. Давайте заглянем вглубь истории и начнем со взаимоотношений Ирана и алавитов Сирийской Арабской Республики. Кто такие алавиты?

Лана Раванди-Фадаи: Алавиты представляют собой направление в исламе, характеризующееся очень сильными отличиями от ортодоксального суннитского ислама. Некоторые суннитские богословы даже не считают религию алавитов разновидностью ислама, а считают ее смесью ислама, христианства и домусульманских астральных культов.

Алавиты хранят учение своей религии в тайне, к тому же есть много литературы, написанной врагами алавитов с целью сознательно исказить их учение, и поэтому сложно сказать, что же она представляет на самом деле. Так или иначе, в 1973 году шииты-имамиты (умеренные шииты, которые преобладают в Иране), а именно имам Муса ас-Садр и аятолла Хакими признали алавитов ответвлением шиитского ислама.

Тем самым произошла легитимация власти Хафеза Асада, так как по сирийской конституции президентом страны мог быть только мусульманин. На базе этого после исламской революции начали складываться тесные отношения исламского режима в Иране с режимом Асадов — вначале Хафеза Асада (правил в 1970–2000 гг.), а затем Башара Асада.

В отличие от всех остальных арабских стран (кроме разве что Бахрейна), где большинство населения и правящие элиты исповедуют ислам суннитского толка, в государственно-политической системе Сирии давно заложен глубинный конфликт — большинство населения (порядка 80%) исповедует суннизм, но находится под управлением государства, в структурах которого, а тем более на высших постах, доминируют алавиты-шииты (8–10%).

Сунниты, правда, получили некоторые важные посты в государственных структурах и в армии, однако в силовых ведомствах и специальных службах было полное господство алавитов. Таким образом, религиозное меньшинство подчиняет себе большинство.

Пока в арабском мире была спокойная ситуация, в Сирии не было серьезных конфликтов, за исключением кровавых событий в городе Хама в 1982 г. при Хафезе Асаде. Но как только в арабском мире началась борьба за свержение режимов и это распространилось на Сирию, хрупкое конфессиональное равновесие разрушилось и в стране началась жесточайшая гражданская война с полномасштабной внешней интервенцией.

Это вовсе не значит, что все сунниты Сирии отвернулись от режима Асада — многие сунниты продолжали его поддерживать и после начала гражданской войны, особенно в Дамаске и Алеппо, считая, что режим Асада, хоть и накладывает ограничения на права суннитов, но все-таки обеспечивает определенную стабильность, которая гораздо лучше, чем хаос и разрушения вследствие гражданской войны.

Но значительная часть суннитов, особенно симпатизирующие исламистам и салафитам, взялась за оружие и стала бороться против власти, часто с помощью проникших в Сирию иностранных боевиков. Некоторые российские ученые (например, Владимир Ахмедов) считают, что часто сунниты брались за оружие из-за чрезмерно жестких действий официальной сирийской армии и спецслужб по подавлению протестов и демонстраций.

Асад уже в 2012 году утратил контроль над множеством суннитских городов и районов во внутренней части Сирии, но в Дамаске, в западной части Алеппо и на побережье его власть оставалась стабильной.

Корр.: То есть Иран вступился за своего давнего союзника?

Лана Раванди-Фадаи: Да, иранские власти решили, что для них сохранение режима Асада жизненно необходимо, так как иначе они потеряют своего союзника в стратегически важном участке Средиземноморья. Поэтому Иран начал помогать режиму Асада остаться у власти — еще с 2012 г. в Сирии присутствует Корпус стражей исламской революции и проиранская шиитская организация «Хезболла» из Ливана.

Иран официально заявлял, что действует в интересах сирийского народа, так как большинство сирийцев поддерживают Асада (что показали альтернативные президентские выборы 2014 года на подконтрольной Асаду территории, где он, по официальным данным, набрал целых 88% голосов), в то время как Запад, Израиль, Турция и аравийские монархии хотели и прикладывали все усилия, чтобы его свергнуть, установить в Сирии послушных марионеточных правителей (под видом «справедливой передачи власти суннитскому большинству») и грабить эту страну.

Генерал КСИР Касем Сулеймани сумел организовать боеспособные отряды из шиитов, которых привезли в Сирию из Ирака, Афганистана и Пакистана. Эти отряды (начиная с сентября 2015 г. — при российской поддержке с воздуха) смогли отвоевать захваченные сирийской вооруженной оппозицией города и восстановить власть Башара Асада над основной частью территории Сирии.

Россия и Иран также внесли основной вклад в разгром ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Сирии. В результате Иран одержал победу над турецким и саудовским проектом в Сирии и сохранил у власти лояльный себе режим, не дав поддерживаемым этими странами суннитским группировкам прийти к власти.

И, кстати, в какой-то степени благодаря России, сейчас изменилось отношение Турции и КСА к руководящему режиму в Сирии.

Специальная военная операция
Корр.: Начало СВО на Украине еще сильнее сблизило Россию и Иран, также с обеими странами углубляет сотрудничество КНР. Расскажите об открытых фактах военно-технического сотрудничества этих стран.

Лана Раванди-Фадаи: 15 Марта 2023 г. в акватории Аравийского моря в районе порта Чахбехар Исламской Республики Иран стартовало трехстороннее военно-морское учение «Морской пояс безопасности — 2023» с участием Военно-морского флота Российской Федерации, военно-морских сил Народно-освободительной армии Китая и военно-морских сил Исламской Республики Иран.

Российская сторона была представлена отрядом кораблей Северного флота в составе фрегата «Адмирал Флота Советского Союза Горшков» и среднего морского танкера «Кама». На первом этапе учения военные моряки трех стран на картах отработали розыгрыш эпизодов учения по практическим действиям на море, провели инструктажи и тактические летучки.

С 16 по 17 марта был проведен морской этап учения, в ходе которого участники отработали формирование межнационального отряда боевых кораблей, совместное маневрирование, выполнили артиллерийские стрельбы как днем, так и в ночное время, а также состоялся эпизод по освобождению захваченного судна, оказание помощи кораблям (судам), терпящим бедствие в море, и ряд других задач.

Отряд кораблей Северного флота отработал совместные действия с эскадренным миноносцем военно-морских сил Народно-освободительной армии Китая «Нанжинг», фрегатами «Саханд» и «Джамаран», корветом «Баяндор» и другими кораблями и судами военно-морских сил Исламской Республики Иран.

18 марта после завершения совместного российско-китайско-иранского военно-морского учения «Морской пояс безопасности — 2023» военные моряки трех стран подвели итоги совместной работы.

Это были первые в истории российско-китайско-иранские трехсторонние военно-морские учения.

Корр.: Выросли ли российские инвестиции в Иран после начала СВО?

Лана Раванди-Фадаи: По данным министерства экономики и финансов Ирана, объем прямых иностранных инвестиций в страну за прошлый финансовый год достиг $4,2 млрд, из них две трети (2,8 млрд) пришлись на Россию. Речь идет о финансировании проектов в горнодобывающем секторе, а также в сферах промышленности и транспорта.

Столь резкий рост инвестиций России в Иран связан во многом с тяжелыми западными санкциями и изоляцией России от европейского рынка, что сопровождается политическим и экономическим сближением с Ираном, находящимся в сходной ситуации, но уступающим России по экономическим возможностям и остро нуждающимся в иностранных инвестициях, в том числе российских.

Корр.: А как изменилось сотрудничество в нефтегазовой отрасли?

Лана Раванди-Фадаи: Взаимодействие России и Ирана по своповым поставкам углеводородов приобрело большой импульс после введения жестких антироссийских санкций Западом. Как сообщал вице-премьер России Александр Новак, на первом этапе российские своп-поставки в Иран составят 5 млн тонн нефти и 10 млрд кубометров газа в год.

Тегеран заявляет, что может принимать значительные объемы российского газа и поставлять такие же в любом нужном партнеру направлении. При ближайшем рассмотрении география поставок выглядит не столь обширной: для вывода российского газа в регион Юго-Восточной Азии, где в нем есть реальная потребность, у Ирана пока нет необходимой транспортной и производственной инфраструктуры.

Кроме того, для доставки газа в Иран «Газпрому» надо договариваться со странами-транзитерами, в первую очередь Туркменистаном. Во взаимодействии по своповым поставкам заинтересован и сам Иран, который хотел бы восстановить свою роль на рынке нефти и нейтрализовать влияние западных санкций.

Корр.: После начала СВО российские университеты лишились возможности сотрудничать с западными научными и образовательными организациями. Какие перспективы у российско-иранских научных и образовательных взаимодействий?

Лана Раванди-Фадаи: Перспективы, безусловно, очень хорошие, но есть и вопросы, которые необходимо решить.

В вопросе образовательного и научного сотрудничества наибольшую проблемой для иранской стороны является признание в России иранских научных степеней. Также отмечаются проблемы в открытии двусторонних образовательных программ из-за дополнительных обязательных бюрократических процедур.

Для иранской стороны важно придание получаемым дипломам государственного статуса (например, присутствие на документах печати Министерства образования и науки РФ). Также мешают улучшению отношений следующие обстоятельства:

проблемы с разницей в начале учебного года и его окончания в России и Иране;
проблемы с получением виз студентами. Очень затянутый процесс как с иранской, так и с российской стороны;
отсутствие преподавательского обмена в связи с невозможностью обеспечить пребывание и трудоустройство иранских преподавателей в российских вузах;
отсутствие интеграции или единого научного ядра индексации и цитирования российских и иранских статей.
Идеология
Корр.: Сейчас в России, наверное, впервые за постсоветскую историю, стали так много говорить о необходимости выработать свою идеологию. В заключение давайте посмотрим, какие высшие смыслы есть у современного Ирана. Начнем с исламского шиизма.

Лана Раванди-Фадаи: Именно шиитский ислам является государственной религией современного Ирана. Поэтому под «экспортом» исламской революции подразумевается прежде всего «экспорт» шиитского ислама.

Здесь нужно остановиться на понятии «экспорт исламской революции». Оно означает распространение исламского правления на другие мусульманские страны региона и мира. Однако власти Ирана против того, чтобы «экспортировать» революцию насильственным путем.

Иранцы попытались сделать это только один раз, в войне с Ираком, когда была поставлена цель свергнуть правительство Ирака и установить там исламскую республику по модели Ирана. В других мусульманских странах Иран не пробовал силовым путем установить исламский режим.

Речь идет о том, чтобы доказывать преимущество исламского правления с помощью культурной дипломатии и работы посольств и культурных представительств Ирана, чтобы жители мусульманских стран увидели выдающиеся достижения исламского режима и добровольно согласились создать у себя такой же режим, как в Иране (различия между суннизмом и шиизмом считаются в Иране несущественными).

Корр.: Как обстоят дела в Иране с суфизмом?

Лана Раванди-Фадаи: Исторически суфизм оказал огромное влияние на культуру, литературу и особенно поэзию Ирана. Однако в современном Иране на официальном уровне суфизму уделяется намного меньше внимания, чем ортодоксальному шиизму.

Также в суфизм часто переходят оппозиционно настроенные к режиму мусульмане. По сообщениям иранских правозащитников, суфиев иногда задерживают на их религиозных собраниях.

В целом исламский режим выступает против политизации суфизма, однако терпимо относится к его духовно-мистической составляющей — в случае, если в ней нет особо резких противоречий с традиционным шиизмом.

Правительство финансирует философский сборник «Ишрак», издаваемый на трех языках, значительная часть которого посвящена суфизму, финансирует переводы суфийских авторов, дает награды и премии ученым за исследование шиизма и суфизма.

Корр.: Исламский принцип Али Шариати «возврат к себе»?

Лана Раванди-Фадаи: Возвращение к себе — популярная в иранской интеллектуальной среде 1960–1970-х годов концепция, изложенная впервые писателем и публицистом Джалалом Але-Ахмадом, и получившая развитие в работах иранского социолога и мыслителя Али Шариати.

Али Шариати
Она повлияла на формирование глубокого интереса к исламским истокам иранской культуры и идентичности, который предопределил дальнейшую эволюцию общественного дискурса в направлении исламских духовных ориентиров, а также поиск исламских идеалов организации общества и государственного устройства.

Эта концепция подразумевала критику современной политики Запада и необходимость для иранцев вернуться к своим корням и истокам в культуре и религии. Шариати считал, что усвоение иранцами западной культуры в результате западного колониализма вело их к отчуждению от самих себя, утрате ими идентичности, аутентичности и субъектности, что порождало деградацию мусульманских стран и их неизбежное отставание от западного мира.

Единственный выход из этого положения он видел в возвращении к своей подлинной идентичности, то есть в возвращении к исламу, но не к отжившим обычаям прошлого, а к исламской религии как динамичной силе, преобразующей человека и общество и помогающей двигаться вперед. Для этого нужно было избавиться от западного колониализма и деспотизма династии Пехлеви.

Идеи Шариати оказали очень большое влияние на иранских мусульман-шиитов, хотя некоторые известные шиитские деятели, например Мортаза Мотаххари, считали некоторые его взгляды ошибочными с точки зрения ортодоксального шиизма.

Корр.: Апелляция к древней Персии, так называемый «Фирдоусизм» — культ «Шахнаме»?

Лана Раванди-Фадаи: «Шахнаме» (буквально Книга царей) — наиболее выдающееся и объемное произведение за всю историю персидской литературы. Оно было написано в Х — начале ХI вв. персидским поэтом, разорившимся крупным помещиком (перс. — дихкан) Абулькасимом Фирдоуси.

«Шахнаме» посвящено истории Ирана с древнейших времен до исламского завоевания и гибели последнего царя Сасанидов Йездигерда III в 651 г. Поэма, таким образом, возвеличивает доисламскую историю Ирана, великих царей и великие битвы.

Среди царей есть как реальные (Ахемениды и Сасаниды), так и мифологические (например, Джамшид). В современном Иране, несмотря на господство исламской культуры, власти к изучению и чтению «Шахнаме» относятся с пониманием, как к важному историко-культурному и литературному памятнику.

До сих пор «Шахнаме» имеет большое значение, ее читают многие деятели искусства и интеллектуалы и просто любители персидской истории и литературы. Лексика в «Шахнаме» имеет ту особенность, что там очень мало арабизмов — около 2% (для сравнения, в современных персидских публицистических текстах — около 40% арабизмов), потому что Фирдоуси специально старался использовать старую персидскую лексику, чтобы сохранить ее от забвения.

Например, в нем используется исконно персидское слово «соторг» (сильный), которое было вытеснено арабизмом «гхави». В современном Иране существуют некоторые деятели культуры и искусства, выступающие (во многом под влиянием языка «Шахнаме») за «очищение» современного персидского языка от арабизмов.

На мой взгляд, вреда от этого будет гораздо больше, чем пользы: произойдет полный языковой разрыв, так что все произведения, написанные на фарси в течение последних 1400 лет, больше не будут доступны читателям и их придется специально переводить на этот новый, «очищенный» персидский язык.

А вообще обсуждение «Шахнаме» заслуживает отдельного очень большого разговора. У меня есть на эту тему статья «Этнос, нация и национализм».

Корр.: Фарси как объединяющий фактор?

Лана Раванди-Фадаи: В переписях населения Ирана не указывается процент национальности и процент носителей тех или иных языков. Поэтому приходится пользоваться грубыми оценками.

Считается, что персов в Иране (у них родной язык — фарси, или персидский) около 50%. Но в Иране в последние десятилетия, как и в большинстве стран мира, идут процессы языковой ассимиляции — когда представители национальных меньшинств считают, что ради карьерного роста и престижа им лучше не учить детей родным языкам, а учить их только государственному (престижному) языку.

Эти процессы наблюдаются повсеместно в мире, далеко не только в Иране. Поэтому множество иранцев — представителей национальных меньшинств — отказались от своего родного языка и перешли на фарси, особенно те, кто эмигрировал в крупные города центральной части Ирана.

По одному из опросов, персидский язык стал родным для 61% населения. Это означает, что 11% населения, или более 10 млн человек, забыли свой родной язык и перешли на фарси. Однако такие регионы, как Иранский Азербайджан и Иранский Курдистан сопротивляются языковой ассимиляции, там жители стараются чаще говорить на родных языках.

Также можно сказать, что в школах Ирана преподавание осуществляется только на персидском языке как государственном. Местные языки в целом не используются в преподавании, хотя конституция допускает такую возможность. Но на местных языках печатаются книги и издаются газеты и журналы, хотя и явно недостаточно.

Поэтому многие представители национальных меньшинств, особенно азербайджанцы, жалуются, что местные языки недостаточно хорошо защищены. Но надо сказать, что при династии Пехлеви было гораздо хуже — тогда не просто нельзя было что-то печатать, например, на курдском или азербайджанском, но даже могли отобрать и сжечь книги на национальных языках, поэтому их прятали в сундуках.

После революции 1978–79 гг. государство потребовало обязательного разделения всех школ по конфессиональному и половому признаку по всей стране, а что касается религиозных меньшинств, то они должны были сами решить, как разделить школы по половому признаку.

Напомню, что c первых дней исламской революции лидеры основных религиозных меньшинств были предупреждены о запрете на прозелитизм (обращение мусульман в другую религию). Все лидеры религиозных меньшинств подписали декларацию о недопущении мусульман в их религиозные центры.

Был издан также указ, который запрещал нахождение храма, церкви или синагоги на территории школы, чтобы мусульмане, посещающие эту школу, не были бы обращены в эту религию.

Подытоживая, шиитский Ислам, древняя персидская культура и язык, а также персидская национальная идентичность являются взаимосвязанными краеугольными камнями идеологии современного Ирана.

(Беседу провел Сергей Ибрагимов.)

ИА Красная Весна
Читайте материал целиком по ссылке:
https://rossaprimavera.ru/article/3304347e

Сергей Ибрагимов / Интервью из Газеты «Суть времени» №569
Опираясь на поддержку Ирана, Россия сумела предотвратить военное присутствие на Каспийском море внерегиональных государств, а в более широком плане — вовлеченность третьих стран в решение региональных проблем

Иранские морские офицеры в Астрахани. 2013
Интервью с иранистом Ланой Раванди-Фадаи. Часть 2
Продолжение, начало в № 568

Первые войны новой России
Корр.: Лана Меджидовна, мы остановились на том, что после развала СССР Иран — в отличие от Турции, взявшейся активно опекать тюркоязычное население на нашей территории — вел более взвешенную внешнюю политику и старался не раздражать своего соседа.

Соответственно, и в чеченских войнах Иран не стал разыгрывать карту поддержки «угнетаемого мусульманского народа»?

Лана Раванди-Фадаи: Иран воспринял две антитеррористические кампании в Чечне как внутреннее дело России. Более того, по словам бывшего посла Ирана в России Сейеда Махмуда Реза Саджади (интервью журналу «Экономические стратегии», 2011 г.), Иран фактически защищал Россию перед другими мусульманскими государствами, неправильно понявшими события в Чечне, чтобы не допустить резкого ухудшения отношений РФ с исламским миром. И более того, помог России стать членом Организации исламского сотрудничества и развития.

Корр.: А как восприняли в Иране российско-грузинскую войну 2008 года?

Лана Раванди-Фадаи: После агрессии режима Саакашвили в Южной Осетии в августе 2008 года и признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии Иран занял нейтральную позицию. Он отказался признавать эти республики, но заявил, что готов участвовать в их экономическом восстановлении.

Эта осторожная позиция Ирана связана с тем, что иранцы в принципе не признают те новые государства, которые не стали членами ООН. Яркий пример здесь — случай Косово, которое на 95% населено мусульманами (албанцами) и которое десятилетиями боролось за независимость от Сербии.

Однако Иран не признал независимость этого самопровозглашенного государства, хоть и населенного единоверцами-мусульманами, так как Косово до сих пор не стало членом ООН, и к тому же признание Косово активно продавливает «коллективный Запад».

Российско-иранское военно-техническое сотрудничество 1990-х годов
Корр.: Давайте посмотрим на военно-техническое сотрудничество (ВТС) России и Ирана в 1990-х годах.

Лана Раванди-Фадаи: С исламским Ираном военно-техническое сотрудничество (ВТС) России началось в 1990-х годах, когда были заключены четыре крупных межправительственных соглашения в области ВТС на общую сумму в $5,1 млрд. Ирану были поставлены два зенитно-ракетных комплекса большой дальности С-200ВЭ, 24 истребителя МиГ-29, 12 фронтовых бомбардировщиков Су-24МК.

ИРИ получила также 350 ракет Р-27Р и 670 ракет Р-60МК класса «воздух — воздух» для МиГ-29. В этот же период Россия поставила Ирану три дизель-электрических подлодки (ДЭПЛ) проекта 877ЭКМ на общую сумму $750 млн. Ирану были проданы также 12 вертолетов Ми-17, 100 ПЗРК 9К38 «Игла». Планировались также продажа лицензии и налаживание производства в ИРИ танков Т-72С на общую сумму в $2,2 млрд.

Однако в связи с улучшением российско-американских отношений и с меморандумом Гора — Черномырдина военно-техническое сотрудничество РФ с ИРИ было свернуто. Москва успела поставить в Иран 126 танков Т-72С и комплекты для сборки еще 300 машин, а также 413 БМП-2. В целом объем торговли вооружениями и военной техникой России с Ираном оценивался в первой половине 1990-х годов в среднем в $500 млн в год.

Просто напомню, в 1995 году Россия пошла на подписание секретного российско-американского меморандума Гора — Черномырдина, согласно которому Россия обязалась завершить выполнение всех своих контрактов с Ираном по поставкам вооружений и военной техники и оказанию услуг военного назначения до 31 декабря 1999 года и впредь не заключать новых.

В результате потери, понесенные Россией, составили не менее 4 млрд долл. Тем не менее Иран и в эти годы стремился поддерживать дружественный характер российско-иранских отношений.

В 2000 году Россия вышла из меморандума с США, что позволило возобновить и даже расширить ВТС с Ираном.

Зоны общих интересов
Корр.: А как развивалось взаимодействие в зонах общих геополитических интересов? Давайте начнем с Афганистана и республик Средней Азии.

Лана Раванди-Фадаи: Взаимодействие России с Ираном по вопросу Афганистана включает в себя сотрудничество для противодействия основным вызовам, каковыми являются терроризм, оборот незаконных наркотиков, организованная преступность и иммиграция, а также в 1990-х борьба с ростом влияния талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Взаимодействие России с Ираном в Центральной Азии строится на базе взаимоотношений в области безопасности. Именно вопросы безопасности были и остаются одними из наиболее актуальных для всего региона.

В этой связи государства Центральной Азии зачастую рассматривают внешних внерегиональных игроков именно через призму безопасности — то есть того, как тот или иной актор намерен себя вести в системе региональной безопасности, что он готов предложить, как собирается осуществлять двусторонний диалог и выстраивать сотрудничество.

Россия и Иран совместно способствовали прекращению разрушительной гражданской войны в Таджикистане и добились компромисса между сторонами. Взаимодействие также происходит в рамках ШОС, в которой состоят Россия и страны Центральной Азии, а в 2022 году в нее полноправно вступил Иран.

Зангезурский коридор — камень преткновения в отношениях между Турцией и Ираном
Корр.: Чего хочет Россия добиться на Каспийском море, и какую игру здесь ведет Иран?

Лана Раванди-Фадаи: Камнем преткновения в российско-иранских отношениях была и в какой-то степени остается проблема определения правового статуса Каспийского моря. Так, если до начала 2000-х годов Россия и Иран имели примерно одинаковую позицию по указанному вопросу, основывавшуюся на сохранении всех морских ресурсов в общей собственности прикаспийских государств, то затем Москва пересмотрела свой подход в пользу раздела Каспия по национальным секторам.

Такой подход не устраивает Иран. В результате правовой статус Каспийского моря пока так и не урегулирован, что накладывает определенный отпечаток на развитие российско-иранских отношений: необходимо помнить, что каспийская проблема не сводится исключительно к территориальным спорам, но включает в себя целый комплекс экономических и геополитических факторов.

Среди них — добыча полезных ископаемых и биоресурсов, прокладка газо- и нефтепроводов, противостояние проникновению (в том числе военному) в регион сил третьих стран.

Ключевой задачей российской политики в Каспийском регионе остается решение проблемы международно-правового статуса Каспийского моря в пятистороннем формате. Это возможно достичь только в случае изменения позиции Ирана: Иран подписал, но пока еще не ратифицировал Конвенцию о правовом статусе Каспия 2018 года.

Тем не менее, опираясь на поддержку Ирана, Россия сумела предотвратить военное присутствие на Каспийском море внерегиональных государств, а в более широком плане — вовлеченность третьих стран в решение региональных проблем. Данная позиция последовательно проводилась Россией и Ираном.

В октябре 2015 года Иран отправил в Астрахань ракетные корабли, которые стали взаимодействовать в море с ракетными же кораблями ВМФ России. До этого сторожевой корабль (СКР) «Дагестан» и малый ракетный корабль (МРК) «Град Свияжск» Каспийской флотилии побывали в Иране в октябре 2014 года.

Летом 2013 года корабли ВМС Ирана (ракетные катера Peykan и Joshan) посетили Каспийскую флотилию ВМФ РФ с дружественным визитом, с заходом в порт Астрахань.

Ну, а война в Сирии показала всему миру возможности российской каспийской военной флотилии. В октябре 2015 года с наших кораблей, находящихся в Каспийском море, был произведен запуск 26 ракет российского комплекса «Калибр». Ракеты пролетели около 1500 км, в том числе над территорией Ирака и Ирана, и поразили 11 объектов в Сирии.

Корр.: Лана Меджидовна, а как себя чувствует «мусульманский региональный экономический союз» — Организация экономического сотрудничества (ОЭС)?

Лана Раванди-Фадаи: В ОЭС входят Иран, Турция, Пакистан, Афганистан, Азербайджан и все среднеазиатские государства. Бывшие советские республики присоединились к ОЭС в 1992 году.

ОЭС до сих пор достаточно активна. Так, например, товарооборот Ирана со странами — членами ОЭС превысил $10 млрд за 7 месяцев текущего иранского года (март-сентябрь 2023 г.) и вырос на 4,5% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Способствуют развитию взаимной торговли и инфраструктурные проекты, например дорога Теджен — Серахс — Мешхед, построенная в 1996 году и соединяющая железнодорожные системы Центральной Азии, России и Европы с Турцией, Южной Азией и Персидским заливом.

Корр.: Сейчас активно обсуждаются поставки российских энергоносителей через Иран по своп-схемам. Иран ведь уже достаточно давно реализует эти схемы с Казахстаном и Туркменистаном?

Лана Раванди-Фадаи: Ирану удалось обеспечить поставки нефти и газа из Казахстана и Туркменистана для нужд своих северных провинций, в частности, чтобы обеспечить сырьем свои нефтеперерабатывающие заводы в них. Казахстан ежегодно экспортирует 4 млн т нефти через Иран по схеме своп.

Однако для самого Казахстана доля этих операций в экспорте нефти составляет лишь около 7%. Туркменистан направляет по схеме своп через Иран почти 90% экспорта, примерно 3,2 млн т нефти в год, что составляет 43% объема поставок по своп.

Иранская ядерная программа
Корр.: Лана Меджидовна, давайте поговорим об иранской ядерной программе и начнем с Бушерской АЭС.

Лана Раванди-Фадаи: Бушерскую атомную электростанцию еще при шахе начала строить немецкая фирма, но не успела достроить из-за революции и войны. В 1995 году Росатом, нуждавшийся тогда в средствах, взялся помочь Ирану достроить электростанцию (фактически нужно было ее строить заново, потому что ту ее часть, которую успели построить немцы, разрушили иракские самолеты во время ирано-иракской войны).

Россия внимательно следила за тем, чтобы российско-иранское сотрудничество в сфере атомной энергетики проходило в строгом соответствии с международным правом и защищала Иран от нападок и радикальных шагов со стороны США. Ожидалось, что для строительства понадобится 5 лет, однако в реальности оно продлилось целых 16 лет.

Задержка в строительстве АЭС была следствием скорее непредвиденных обстоятельств, чем вины российской стороны. Нужно было очень много времени и сил, чтобы заменить немецкое оборудование и технологии на российские.

Также Россия надеялась, что вопрос с иранской ядерной проблемой будет решен до окончания строительства электростанции. В итоге к 2011 году АЭС была построена, в том же году введена в эксплуатацию, и сегодня она играет очень важную роль в энергетической системе Ирана.

Корр.: Резкое обострение дискуссии вокруг иранской ядерной программы произошло в начале нулевых.

Лана Раванди-Фадаи: Да, иранская ядерная проблема — одна из самых обсуждаемых тем в 2000-х годах. Особенно на ее реализации настаивал ультраконсервативный президент Махмуд Ахмадинежад.

Тегеран заявлял, что он использует лишь свое право на создание «мирного атома», которое предоставляет любой стране — члену ДНЯО статья 4 Договора о нераспространении ядерного оружия, так как национальные интересы страны требуют развития ядерной энергетики, и отмечает, что в оборонной доктрине «нет места оружию массового поражения».

Соединенные Штаты и Израиль не признают за Ираном этого права, так как опасаются, что, получив доступ к «мирному атому», иранские власти переориентируют его на военные цели, и поэтому всячески пытаются заставить ИРИ отказаться от своей ядерной программы. Иран в 2003 г. подписал Дополнительный протокол к соглашению МАГАТЭ о нераспространении ядерного оружия, однако МАГАТЭ подозревало Иран в секретной ядерной деятельности.

Согласно последнему докладу генерального директора МАГАТЭ Мохаммеда эль-Барадея от 16 ноября 2009 г., Иран не приостановил свои работы по обогащению урана и проекты, связанные с тяжелой водой, а также не осуществлял Дополнительный протокол и не сотрудничал с Агентством в связи с остающимися нерешенными вопросами.

Фото:Бушерская АЭС
Позиция России заключалась в том, что Иран имеет право на развитие «мирного атома», но обязан снять все подозрения о возможном появлении у него ядерной бомбы. При этом Москва выступала против жестких санкций, тем более силовых действий в отношении Тегерана.

Несмотря на резкое осуждение США и Израиля, Россия помогала Ирану в развитии ядерной энергетики — строила Бушерскую АЭС. Москва не переставала заявлять, что данное сотрудничество ведется в соответствии с международными обязательствами и в свою очередь обвиняла Вашингтон в нечестной конкуренции и применении двойных стандартов.

Хотя были и моменты, когда обе страны по-разному смотрели на те или иные события. Таких примеров много и это связано с тем, что страны преследуют свои интересы, и не всегда эти интересы совпадают.

К примеру, кризис, возникший вокруг ядерной программы Тегерана в 2002–2005 годах, сильно повлиял на российско-иранские отношения, что было связано с усилением критики России со стороны западных стран за продолжающее сотрудничество с ИРИ. Более того, после победы на президентских выборах 2005 года в Иране Махмуда Ахмадинежада диалог между Москвой и Тегераном претерпел изменения скорее в худшую, чем в лучшую сторону.

Политика и риторика иранского президента М. Ахмадинежада вызывали всё более возрастающую негативную реакцию на Западе, что порождало новые попытки давления на Россию в плане ужесточения позиции по иранскому вопросу. Таких примеров очень много.

Западные санкции, введенные против Ирана
Корр.: Вот мы плавно подошли к вопросу антииранских санкций. Иран испытал их задолго до Российской Федерации.

Лана Раванди-Фадаи: Что касается формата давления через санкции, то это самый любимый номер (конек) Соединенных Штатов. Они постоянно вводят санкции. Санкции были введены против Кубы, Ирана, Северной Кореи, африканских стран, России и т. д.

История этих санкций разная. Первые иранские санкции называют рейгановскими. Но на самом деле эти санкции никакого значения не имели. Иран после исламской революции ушел самостоятельно в изоляцию (тот же нефтяной сектор был подорван самими иранцами, которые пытались в рамках доктрины исламской экономики сохранить имеющие ресурсы путем сокращения добычи энергоресурсов).

Санкции Рейгана констатировали только состояние отношений между США и Ираном, они вводили запрет на то, чего не было. Реальными и эффективными санкциями можно считать санкции 1994–1996 годов — экономические санкции против Ирана, а из последних, которые нанесли удар по Ирану — это банковские санкции.

Самым ударным можно считать отключение иранских банков от международной межбанковской системы SWIFT.

Корр.: Однако, часть антииранских санкций была поддержана Россией?

Лана Раванди-Фадаи: Совет Безопасности ООН в течение последних лет по инициативе «шестерки» (Россия, Китай, США, Великобритания, Франция и Германия) принял 6 резолюций, в которых постановил Ирану приостановить всю деятельность, связанную с обогащением и переработкой урана, и все проекты, связанные с тяжелой водой, возобновить сотрудничество с МАГАТЭ по линии Дополнительного протокола, выполнить все требования, предписанные ему Советом управляющих МАГАТЭ.

Четыре из них предусматривают санкции в отношении ИРИ. Как я уже сказала, самое большое напряжение в российско-иранских отношениях вызвали санкции 2010 года, направленные против банковско-финансового сектора Ирана, которые поддержала Россия, при этом отказавшись поставить Ирану зенитно-ракетные комплексы С-300. Что тогда произошло с С-300?!

Нужно отметить, что Россия достаточно долго блокировала попытки Соединенных Штатов и их союзников применить жесткие санкции в отношении Ирана. В то же время нельзя сказать, что Иран делал какие-то значимые встречные шаги по отношению к России в плане демонстрации своей готовности вести диалог с международным сообществом по ядерной проблеме.

Так, в то время как Россия заверяла своих западных визави в отсутствии незаявленных элементов в исследовательской программе ИРИ, Тегеран скрытно вел работы над строительством объекта Фордоу. Неоднократно иранцами срывались уже практически достигнутые договоренности по международному обмену накопленного обогащенного урана в ИРИ.

Возможно, эти обстоятельства в конечном итоге и сказались на том, что в 2010 году Россия поддержала санкционную резолюцию Совета Безопасности ООН № 1929, а также отказалась поставлять Тегерану зенитно-ракетные комплексы С-300.

Поскольку С-300 как вооружение оборонного назначения формально не попадает под действие санкций, в международных СМИ не утихает дискуссия относительно причин отказа Москвы выполнить свои обязательства по доставке С-300 в Иран.

Одна из версий гласит, что российское руководство приняло такое решение по личной просьбе премьер-министра Израиля Б. Нетаньяху, который пообещал в обмен на срыв договоренностей по комплексам С-300 прекратить поставки израильского вооружения в Грузию. В качестве альтернативного мнения среди исследователей бытует и точка зрения о том, что Россия и США заключили негласный договор, в соответствии с которым Вашингтон в обмен на отказ Москвы продавать Тегерану комплексы С-300 обещал не препятствовать вступлению РФ в ВТО.

Тем не менее спустя время мы С-300 в Иран все-таки поставили. Также необходимо отметить, что в дальнейшем Россия стала выступать против усиления давления на Иран и стала защищать его от нападок Запада — например, уже в январе 2011 года Дмитрий Медведев заявил, что не существует доказательств разработки Ираном ядерного оружия.

Экономические проекты нулевых годов
Корр.: Лана Меджидовна, а какие еще значимые проекты были реализованы в нулевых годах?

Лана Раванди-Фадаи: Внешней предпосылкой развития экономических связей Ирана и России является их территориальная близость. Несмотря на потерю общей сухопутной границы, страны связаны через Каспийское море, являющееся закрытым водоемом.

Само географическое положение Ирана, имеющего выход к Мировому океану, объективно повышает интерес России к нему как транзитной транспортной артерии, в связи с потерей ряда портов на Черном море.

Именно это привело к возникновению и реализации транспортного проекта «Север — Юг» (что включает в себя и строительство железных дорог на территории Ирана), проведению своп-сделок по поставкам нефти, в том числе российской, к иранским портам Персидского залива. Топливно-энергетические товары в 2000-е годы составляли в российском экспорте в Иран около 27%.

Российские компании совместно с иранскими и азербайджанскими в 2000-е годы участвовали в реализации проекта по строительству железной дороги «Казвин — Решт — Энзели — Астара».

В 2000-е годы российский «Газпром» в составе консорциума вместе с малайзийской «Петронас» и французской «Тоталь» начал и уже завершил работы по освоению 2-й и 3-й фаз газоконденсатного месторождения «Южный Парс». Долевое участие «Газпрома» в этом проекте (2 млрд долл.) составляло 30%.

Консорциумом построен в Ассалуйе газоперерабатывающий завод, соединенный газопроводом длиной в 110 км с двумя буровыми платформами. Российская «Татнефть» зарегистрировала в 2005 году совместную с «Фондом обездоленных» компанию на свободной зоне Киш.

До этого «Татнефть» на Кише создала ирано-российскую компанию Tatneft Iran Oil Company Kish, которая получила контракт на сейсмологическое обследование месторождения «Монд», поставила для месторождения «Купал» технологии локального крепления скважин.

Российский «Лукойл» с целью закрепления на иранском рынке приобрел 25% акций в геологоразведочном проекте «Анаран» у дочерней норвежской компании Norsk Hydro.

Корр.: Лана Меджидовна, давайте поподробнее остановимся на транспортном коридоре «Север — Юг». Его слабым звеном является отсутствие железнодорожного участка между Рештом в Иране и Астарой в Азербайджане, в результате чего прерывается кратчайший железнодорожный маршрут между Россией и Ираном. Какие перспективы строительства этого участка?

Фото: Международный транспортный коридор «Север — Юг» (красным цветом)

Лана Раванди-Фадаи: Железная дорога Решт — Астара пока не была построена из-за нехватки средств у Ирана, который из-за возобновления санкционного режима Трампом в 2018 году находится в сложной экономической ситуации. 17 мая 2023 года между Ираном и Россией было подписано соглашение о совместном финансировании работ по реализации проекта железной дороги «Решт — Астара».

Соглашение предусматривает выделение средств как непосредственно на проектирование и строительство участка, так и на поставку материалов для этих целей. Причем доля участия России в данном проекте будет больше доли Ирана.

Изображение: (cc)
Строительные работы на участке Казвин — Решт
Должен быть выделен межгосударственный кредит в размере 1,3 млрд евро, где на выплаты России приходится 85%. При этом общая стоимость дороги оценивается приблизительно в 1,6 млрд евро.

Согласно документу, Москва и Тегеран будут совместно финансировать проектирование, строительство, а также поставки товаров и услуг. Железная дорога Решт — Астара является одним из ключевых участков международного транспортного коридора «Север — Юг».

Ожидается, что она будет достроена к концу 2027 года. Дорога должна обеспечить связь между Ираном и Азербайджаном, ее длина будет составлять 170 км.

(Продолжение следует. Беседу провел Сергей Ибрагимов)

Источник:ИА Красная Весна
https://rossaprimavera.ru/article/787e2855