Turkish Forum

Рубрика: EC

  • Новые геостратегические маневры на Кавказе

    Новые геостратегические маневры на Кавказе

    Источник

    http://ethnoglobus.com/index.php?l=ru&m=news&id=413

    Гюльнара Инандж,

    директор Международного онлайн информационно-аналитического центра Этноглобус

    Грузино-армянские отношения, в начале августа от скрытых трений резко перешедшие в открытую конфронтацию, не случайны и берут свои истоки от исторических претензий армян на грузинские земли.

    Все годы экспансии азербайджанских земель армянских националистов не покидало желание присвоить армянонаселеный регион Грузии Самсхе – Джавахетию.

    Для грузинских властей не было секретом, что Армения и армянство не прекращали поддержку Джавахкского сепаратизма, ведя среди армян региона антигрузинскую политику. Укрепление позиций грузинского государства в этом пропитанном сепаратизмом регионе с приходом к власти М.Саакашвили приняло более конкретные очертания, которое проявлялось периодическими операциями силовых структур и арестов сепаратистов в Джавахетии. До последнего времени Армения на официальном уровне дистанцировалась от требований джавахкских армян, оставляя себе закулисную роль.

    Официальные лица Грузии до прошлого года не признавали, что опасность периодически вспыхивающих сепаратистских настроений может создать прецедент отторжения Джавахетии от Грузии. Но потеря Абхазии и Южной Осетии продемонстрировала, что Запад не будет отвоевывать насильственно отторгнутые территории даже для своих стратегических партнеров, а ограничится только бессмысленными заявлениями и отказом их признания.

    Итак, 2 сентября армянские СМИ сообщили о продвижении грузинских пограничников вглубь армянских территорий на участке села Бавра Ширакской области Армении со стороны армяно-грузинской границы в районе Самсхе-Джавахетии. Напомним, что это уже вторая подобная информация. Первая оккупация армянских земель Грузией якобы происходила в июне этого года. Эта спорная часть рубежа между Грузией и Арменией является темой обсуждения делимитации государственной границы между двумя странами.

    Споры вокруг Верхнего Лори (Ахалкалаки) между Грузией и Арменией начались после вывода турецких войск из этого региона в результате поражения Османской империи в первой мировой войне. В 1918 году (5.12 1918 – 31.12.1918) возник армяно-грузинский конфликт из-за требования Армении передать ей населенные преимущественно армянами Ахалкалакский и Борчалинский уезды Тифлисской губернии.

    В январе 1919 на конференции в Тифлисе было достигнуто соглашение, по которому до решения Верховным советом Антанты вопроса о границах между Грузией и Арменией северная часть Борчалинского уезда передавалась Грузии, южная Армении, а средняя объявлялась нейтральной зоной и административно подчинялась английскому генерал-губернатору.

    Армянские историки считают, что после армяно-грузинской войны 1918 года не было подписано ни одного договора между Арменией и Грузией о государственной границе. На Парижской мирной конференции, в результате арбитражного решения президента США от 22 ноября 1920 г., было принято решение о передаче территорий, населенных этническими армянами Армении, грузинами — Грузии, татарами – Азербайджану (azg.am).

    Поэтому, как утверждают армяне, Джавахетия согласно международному праву является частью Армении.

    Но сейчас не Армения, а якобы Грузия оккупирует спорные территории. Удивительно, что не только армянская политика, отличающаяся своей истеричностью, на агрессию своих территорий ответила несвойственным ей молчанием, но и Грузия, обвиненная во вторжение в Армению, не торопилась давать опровержение.

    Только 4 сентября советник президента Грузии Ван Байбурд опроверг эту информацию, 5 сентября с подобным заявлением выступила Служба национальной безопасности Армении.

    Тем временем на пограничном участке грузино-турецкой границы произошел инцидент между грузинскими военными, завершившийся гибелью троих пограничников. Несколько дней грузинские СМИ сообщали, что инцидент произошел на грузино-армянской границе, что привело к напряженности в обществе.

    На фоне молчания официальных лиц в связи с захватом армянских земель заявление, сделанное президентом Армении Сержем Саргсяном относительно желаний Еревана о положении джавахских армян, взбудоражило армянскую общественность.

    Мы должны приложить серьезные усилия для оказания возможного содействия армянству Грузии. Логика нашей политики, проводимой в отношении Джавахка, в содержательном плане должна вытекать из принципа Интеграция без ассимиляции. Думаю, что шаги по признанию в Грузии армянского региональным языком, обеспечению регистрации Армянской Апостольской церкви, сохранению армянских исторических памятников в Грузии будет лишь способствовать укреплению армяно-грузинской дружбы, углублению атмосферы взаимного доверия. Во всех этих вопросах мы должны быть деликатны, но последовательны и принципиальны,- передает слова армянского президента агентство NEWS.am.

    Этим официальный Ереван подтвердил большую часть требований джавахкцев и дал толчок сепаратизму.

    Так как информация об оккупации грузинских пограничников армянских территорий распространяется не впервые, она порождает домыслы. Первое — вторжение все-таки было, второе – информация была заведомо подброшена Ереваном и силами, заинтересованными в напряженности в данной географии для изучения общественного мнения и международной реакция. Впрочем, эти версии взаимосвязаны между собой.

    Так как вторая дезинформация об убийстве трех грузинских военных армянскими пограничниками шла от грузинской стороны, то получается, что действительно план небольшой приграничной конфронтации, обговоренная сторонами, существовал.

    Очевидно, одним силам, подталкивающим к армяно-грузинскому столкновению, хотелось выяснить реакцию России, которая должна защитить своего стратегического партнера и члена ОДКБ, на чьей территории находятся российские военные базы, другим создать максимальные условия для усиления военной силы на Кавказе.

    Прошлогодние августовские военные действия продемонстрировали, что Соединенные Штаты на прямую конфронтацию с Москвой не пойдут. Если вопреки всему Тбилиси согласился вторично играть в американские игры, то М.Саакашвили получил гарантию неприкосновенности территориальной целостности в случае вооруженного столкновения.

    Обратим внимание на тот факт, что все это происходит в момент активизации армяно-турецких переговоров и когда специально на первый план выносится потеря стратегического коммуникационного значения Грузии в случае открытия границ между Турцией и Арменией. Эти дискуссии вытеснили с международной переговорной сцены на второе место разрешение Нагорно-Карабахского конфликта, стадия урегулирования которого немного ранее воздвигалась чуть не на этап завершения. Именно сейчас все внимание вдруг обострилось на том, что армяно-турецкое дипломатическое перемирие противоречит интересам Грузии. Якобы Тбилиси пытается получить какие-то гарантии, что ее коммуникации не потеряют свою политическую значимость.

    Безусловно, сценаристы мирового порядка способны рассчитать несколько шагов вперед, поэтому им изначально не могло быть неизвестно о последствиях открытия армяно-турецких границ. Поэтому внезапное упоминание об этом сейчас, говорит об определенных скрытых целях.

    С учетом информационных маневр в мировой практике можно сказать, что грузино-армянский географический отрезок на данный момент играет абстрагирующий характер.

    Приведем еще одно совпадение — одновременно с вышеназванными событиями Грузия, захватывая турецкие корабли, движущиеся из Турции в Абхазию, создала непредсказуемую напряженную ситуацию на грузинской акватории Черного моря. Это позволяет России укрепить свою военную флотилию на черноморской акватории, используя абхазские воды. После признания Абхазии Москва получила де-факто право открывать военные базы и укреплять военную морскую флотилию этой непризнанной республики для защиты от грузинской агрессии. Признанием Абхазии и Южной Осетии Россия создала буферную зону вокруг своих границ от продвижения НАТО на Восток.

    Одной из причин прошлогодней российско-грузинской войны являлась борьба за Черное море. Принятием в НАТО новых членов из стран черноморского бассейна североатлантический альянс приблизился к границам России, что вынуждает последнюю расширить свое морское пространство. Без абхазских морских границ у России на Черном море остается только небольшой порт Новороссийск, и уступка Абхазии означает потерю влияния на Кавказе.

    Россия укрепляет также турецкий фланг. В прошлом году распространилась информация о намерениях России открыть военную базу в граничащем с Турцией Ноямберянском районе Армении.

    Тем временем, американская система ПРО, размещение которой в Восточной Европе вызывает возмущение России, может оказаться в какой-то другой близкой к российским рубежам географии, в том числе на Южном Кавказе. Это есть часть попыток Запада вытеснить Россию из Кавказа.

    Кроме того, Запад старается добиться участия европейских голубых касок в зоне южно-кавказских конфликтов, чему препятствует Россия, намереваясь оставить региональные конфликты под своим контролем. Но миротворческая миссия Москвы для Грузии завершилась потерей Абхазии и Южной Осетии. Следовательно сейчас Запад ставит цель доказать неспособность России быть посредником на Южном Кавказе.

    В таких условиях в августе прошлого года Москва, осознавая, что ее втягивают в военную акцию с Грузией, сама спровоцировала выгодную для себя ситуацию.

    Не столь важно, кто же первым пошел ва-банк — Россия или США, важно то, что борьба за Кавказ великих держав, под завесой сверхсил, переходит на военную плоскость. Первая попытка произошла в прошлом году в Абхазии и Южной Осетии. Сейчас она переходит через Джавахетию к Армении. Третьей попытки, очевидно, следует ожидать на нагорно-карабахском фронте.

    Армянские эксперты заявляют, что якобы вялотекущая инерция агрессии на грузино-армянской границе направлена на возобновление военного конфликта на армяно-азербайджанском фронте, которая может завершиться победой Армении. Конечно, если действительно Москва и Вашингтон закроют глаза на освобождение Азербайджаном своих оккупированных земель, то здесь победа, безусловно, будет за азербайджанской армией, а Армении представится возможность без потери лица отдать оккупированные вокруг Нагорного Карабаха районы.

    Здесь следует упомянуть, что экономический кризис, по мнению международных экспертов, завершается. Значит, начинаются новые ставки, которые через Среднюю Азию выводят на Китай. Соответственно, Кавказ приступает к новому этапу геополитических интересов.

    Источник —http://www.1news.az/84/20090912013042700.html

  • Что поможет Турции стать сверхдержавой?

    Что поможет Турции стать сверхдержавой?

    Турция ещё недавно считалась одним из основных кандидатов на вступление в ЕС. Но последние громкие заявления и действия турецкого премьера Реджепа Тайипа Эрдогана заставили аналитиков высказать сомнения относительно того, в этом ли направлении движется Анкара.

    Вообще, и премьер, и президент Абдулла Гюль словно соревнуются в том, кто из них главный поборник укрепления «традиционной культуры» и исламских ценностей в стране.

    Так, еще в 2007 году турецкое руководство пошло на изменение Конституции страны, по которой Турция была исключительно светским государством. И то, чего раньше было делать нельзя, при Гюле и Эрдогане стало можно.

    Например, они «протолкнули» разрешение на ношение девушками хиджаба в вузах. И оба стремятся расширить преподавание в школах Корана.

    В последнее время подозрения относительно истинных стремлений турецкого руководства только усилились.

    Некоторые аналитики стали высказывать опасения, что одобрение Эрдоганом действий палестинских группировок и стремление оправдать Иран с его ядерной программой и антиизраильской риторикой, свидетельствуют о том, что Турция не только не намерена вступать в ЕС, но напротив, дрейфует в сторону исламского фундаментализма.

    Формально турецкое руководство не отказывается и от идеи вступления в ЕС. Но для этого Анкара должна была выполнить целый ряд условий: отменить смертную казнь, досконально выполнять соблюдение прав человека, отказаться от подавления национальных меньшинств (особенно курдов) и пр. Однако не спешит с этим.

    Так куда же в действительности держит курс Турция? Об этом в интервью «Правде.Ру» рассказал эксперт Института стратегических оценок и анализа Сергей Демиденко.

    — Истинные намерения руководства Турции — превратить её в региональную сверхдержаву. Это внешнеполитическая концепция Анкары.

    Она представляет себя политическим лидером региона. И предпринимает для этого активные действия, пытаясь играть активную роль в урегулировании на Ближнем Востоке. О том же говорят её активно развивающиеся связи с Сирией и Ираном.

    — Долгое время Израиль считался едва ли не главным союзником Турции в регионе. Однако последовала череда антиизраильских заявлений Эрдогана. Так что же, прежней дружбе конец?

    — Это больше популистские заявления, рассчитанные исключительно для внутреннего потребления. Эрдоган прекрасно понимает, что настроенная исламистски часть турецкого общества отрицательно относится к дружбе с Израилем. И его громкие заявления призваны показать ей, что турецкое руководство намерено с этим покончить.

    Но его реальные действия показывают нежелание рвать отношения с Израилем, с которым Турцию объединяют давние политические и экономические связи.

    Характерный пример — скандальная антиизраильская речь Эрдогана в ООН в конце 2008 года, посвященная операции Израиля «Литой свинец» против ХАМАС. Вскоре после этого он принес извинения в духе «Простите, испортил воздух в приличном обществе»…

    Секрет таких метаморфоз прост. Эрдоган понимает, что стратегическая ось Анкара-Вашингтон-Тель-Авив существует в реальности. И каждый её участник дорожит своим участием в этом союзе.

    — А отчего такое внимание к Ирану, который даже назван стратегическим союзником Турции?

    — С ним очень сильные энергетические завязки. Анкара не против пустить иранский газ по своим трубопроводам. Она прекрасно понимает выгоду от своего географического положения, благодаря которому иранский газ из азиатских стран пойдет в Европу по турецкому маршруту. Кроме того, и для самой Турции важны регулярные поставки иранской нефти.

    — Значит ли это, что Анкара намерена выстраивать свою политику самостоятельно, без учета мнения Запада?

    — Действия турецких лидеров направлены не на то, чтобы понравиться ЕС, а напротив, чтобы Запад считался с Турцией. По этой причине полностью двигаться в русле Запада вообще и США в частности она не может. В противном случае тех, кто бы стал проводить такую политику, восприняли бы в Турции как прихвостней Америки со всеми вытекающими последствиями.

    Вот пример. В 2003 году руководство страны не разрешило США бомбить Ирак с американских баз на ее территории. Дело в том, что Анкара глубоко уверовала в собственную незаменимость для Вашингтона. Она считает, что тот не сможет обойтись без нее при решении важнейших вопросов при урегулировании на Ближнем Востоке, в Ираке и т.д.

    Турецкое руководство прекрасно сознает, что большая часть страны находится в Азии, потому невозможно в полной мере считаться европейским государством. И поэтому во многом более приоритетной для Турции будет ориентация на Восток.

    Поскольку жить ей приходится в основном в окружении восточных стран, важнее региональные интересы, чем вступление в ЕС любой ценой.

    — Значит, Турция никогда не войдет в ЕС?

    — Так говорить не стоит. Этот вопрос очень сложный и щекотливый, сильно растянутый во времени и с непонятными перспективами.

    Процесс идет волнообразно. Так, например, в 2005 году Анкара и Брюссель открыли диалог на эту тему. А в следующем году его свернули. В 2008 году заговорили об этом снова. Теперь же опять получается откат на исходные позиции.

    — Справедливы ли утверждения о том, что нынешнее турецкое руководство движется не по пути вступления в ЕС, а в сторону исламского фундаментализма?

    — Во-первых, ни Эрдоган, ни Гюль исламистами не являются. В первую очередь, они турецкие националисты. И увлечение исламом следует рассматривать только в разрезе турецкого национализма.

    Во-вторых, эту страну и невозможно развернуть в сторону исламского фундаментализма. Идею укрепления его ценностей поддерживают, главным образом, в сельских районах, особенно на юго-востоке. Именно там нынешняя правящая Партия справедливости и развития, к которой принадлежат Гюль и Эрдоган, получает наибольшую поддержку. В городах же отношение к этой проблеме совсем иное.

    Так что турецкое руководство отдает себе отчет в том, что, ратуя за исламские ценности, нельзя переходить красную черту.

    Подготовил Сергей Балмасов

    Вадим Трухачев

    http://www.pravda.ru/world/asia/middleeast/23-11-2009/1000424-0/, 23.11.2009

  • Геополитическое казино Причерноморья

    Геополитическое казино Причерноморья

    2009-11-30 / Сергей Сергеевич Жильцов — доктор политических наук, руководитель Центра СНГ Института актуальных международных проблем.

    Турция претендует на лидерство в регионе. Фото с сайта www.mil.ru

    На прошедшей в ноябре в Украине Международной конференции по безопасности и сотрудничеству в Черноморском регионе основное внимание было уделено анализу стремительно меняющейся ситуации. Эксперты и политики из стран Черноморского региона, ЕС и США оценили риски и угрозы, с которыми в ближайшие годы могут столкнуться причерноморские страны.

    В последние годы в Черноморском регионе наметилась тенденция к усилению влияния Турции и Румынии, которые стремятся расширить источники получения энергетических ресурсов. Анкара и Бухарест сфокусировали свое внимание на новых маршрутах трубопроводов, призванных экспортировать нефть и газ из стран Центральной Азии и Каспийского региона. В сентябре–октябре 2009 года Румыния подписала соглашения о стратегическом партнерстве с Азербайджаном и Польшей, в основе которых лежат вопросы энергетической безопасности и транспортировки энергоносителей. Не менее активно действует Турция, стремясь замкнуть на себе все потенциальные трубопроводные проекты. Помимо заинтересованности стать активным участником конкурирующих проектов Nabucco и «Южный поток», Анкара рассчитывает на Иран. Заключив с Тегераном соглашение о совместной разработке крупнейшего иранского газового месторождения «Южный Парс», Турция в перспективе может занять лидирующие позиции в Черноморском регионе в сфере поставок ресурсов в европейские страны и контролировать энергетическую задвижку. Однако это дело будущего. Пока что соперничество причерноморских стран за возможность участия в создании и эксплуатации новых маршрутов трубопроводов основывается на перспективных оценках относительно запасов нефти и газа в Каспийском регионе, а также на ничем не подтвержденной уверенности, что потребление углеводородных ресурсов в европейских странах возрастет.

    Новые геополитические и экономические альянсы складываются без участия Украины, которая растеряла свой потенциал, уступив лидерство Болгарии, Румынии и Турции. Политическая нестабильность сказалась на внешнеполитических позициях Киева. Наглядным примером этого стало усиление Молдавии. Получив благодаря Украине возможность постройки порта в Джурджулештах на Дунае, Молдавия фактически стала седьмым причерноморским государством. Последовавшее затем строительство Кишиневом нефтяного терминала, грузопассажирского порта и нефтеперерабатывающего завода вблизи Джурджулешт нанесло сильный удар по украинским позициям. Реализация данного проекта привела к тому, что у украинского порта Рени, до последнего времени самого мощного на Дунае, появится серьезный конкурент.

    Изменение роли отдельных причерноморских стран ставит вопрос о значении многостороннего формата сотрудничества. ОЧЭС, как и ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия), никак себя не проявила. Эти региональные объединения показали низкую эффективность, не предложив новых механизмов сотрудничества. Основная причина кроется в слабой экономической составляющей во взаимоотношениях причерноморских стран, которые в последние десятилетия выступают часто не как партнеры, а как конкуренты. С началом реализации планов по масштабной добыче ресурсов на черноморском шельфе соперничество может усилиться, тем более что практически все страны региона обратили свой взор на месторождения Черного моря. Наиболее активно действуют Россия, Турция и Румыния, настойчиво продвигая национальные проекты освоения черноморского шельфа. Активная политика Бухареста, направленная на широкомасштабное освоение черноморских энергетических ресурсов, может привести к тому, что первая промышленная нефть будет получена в 2011 году.

    Странам Черноморского региона не удалось продвинуться в вопросах создания механизмов разрешения межгосударственных и внутренних конфликтов. Взаимные претензии Румынии и Молдавии, Украины и Молдавии, затяжной конфликт Грузии с Южной Осетией и Абхазией, межнациональные конфликты в Автономной Республике Крым остаются миной замедленного действия, способной дестабилизировать ситуацию в регионе. В докладе «Энергетическая безопасность в Черноморском регионе: состояние и перспективы» отмечается, что после российско-грузинской войны в августе 2008 года Тбилиси не только утратил контроль над Абхазией и Южной Осетией, но и лишился перспектив мирного разрешения конфликта. Изменение политики грузинской стороны может произойти в случае реализации новых трубопроводных проектов на территории Грузии либо при кардинальном изменении позиций ЕС, США и России. Пока же накачка грузинской стороной военных мускулов провоцирует Россию на ответные действия и ведет к сохранению напряженности в российско-грузинских отношениях.

    Ключевой проблемой Черноморского региона по-прежнему остается делимитация акватории Черного моря. Нахождению компромиссов препятствуют жесткие позиции причерноморских стран, направленные не на поиск механизмов обеспечения региональной безопасности, а на одностороннее продвижение своих интересов.

    Налаживанию сотрудничества стран региона препятствует милитаризация, которая осуществляется быстрыми темпами и при активном участии третьих стран. В Болгарии, Румынии, Грузии наращивается присутствие иностранных военно-морских сил, которые рассматриваются в качестве основного фактора сохранения и поддержания безопасности в Черноморском регионе.

    Смена стратегических партнеров причерноморскими странами происходит на фоне усиления внимания к проблемам региона со стороны ЕС, НАТО и США, определивших свои интересы в этом районе мира. Приняв в свои ряды Румынию и Болгарию, ЕС и НАТО вышли на берега Черного моря, став ключевыми игроками в черноморской игре. На очереди Грузия и Украина, которые сталкиваются с экономическими проблемами и политической нестабильностью. Несмотря на это, в ЕС и НАТО подтверждают готовность в перспективе видеть среди своих членов Киев и Тбилиси. Программы «Черноморская синергия» и «Восточное партнерство» как раз и должны вовлекать Украину и Грузию в орбиту интересов европейцев.

    В случае вхождения Киева и Тбилиси в ЕС и НАТО расстановка сил в Черноморском регионе изменится коренным образом, что потребует от России принятия ответных мер военного и политического характера. Пока же Украина и Грузия рассматриваются НАТО и ЕС в качестве опорных точек в Черноморском регионе, через которые можно не только продвигать свои геополитические интересы, но и оказывать воздействие на Россию. С учетом политизации проблемы базирования ЧФ РФ в Крыму подобные союзники представляют для западных стран значительный интерес.

    Большое количество нерешенных проблем в социально-экономической сфере, политические конфликты внутри причерноморских государств, возрастающая конкуренция в сфере добычи и транспортировки энергетических ресурсов, территориальные претензии, незаконная миграция и рост преступности будут служить источниками взаимных претензий. Следует ожидать усиления милитаризации региона, осуществляемой причерноморскими странами.

    http://www.ng.ru/courier/2009-11-30/10_casino.html?mright=0