Рубрика: EC

Гюльнара Инандж

11-13 июля Баку по приглашению президента Азербайджана прибывает президент Таджикистана Эмамоли Рахмон. Во время визита будут подписаны несколько документов, в том числе  между национальными банками стран, Таджикским и Азербайджанским государственными университетами, олимпийским  комитетами, соглашения в отрасли спорта и туризма, договор между таджикским алюминиевым производителем ТАЛКО с соответствующей структурой в Азербайджане, увеличения  товарооборота между странами. Будут также политические заявления президентов И.Алиева и И.Рахмона.

Тему в интервью комментирует чрезвычайный и полномочный Таджикистана в Азербайджане Зокир Вазиров.

-В каких направлениях действуют взаимоотношения между Азербайджаном и Таджикистаном.

— Учитывая изменяющийся мир, президенты наших стран решили применить новые методологии и определить новый  путь наших отношений. В наших отношениях существующих уже 20 лет нет никаких препятствий. В 2004 г. уже были взаимные визиты глав наших государств. Между президентами сложились братские отношения. Нас также связывают исторические корни.  Таджики на родном языке изучают

Произведения Низами, Физули, Хагани, Насими и считают их своими поэтами.

Кроме духовных и культурных общностей, у нас большие интересы в Азербайджане.

Таджикистан в Азербайджане покупает, нефтяной кокс, сахар, глину. Сюда поставляем для алюминиевого завода боксит, и другие компоненты. Мы хотим развивать наши отношения и доведении до уровня современных требований. Добиваемся участия таджикского капитала в Азербайджане и наоборот.

Наши отношения должны стать примерными для среднеазиатских республик. Также будет договоренность о строительство SOCAR нефтеперерабатывающего завода в Таджикистане на границе с Афганистаном. Это новые рабочие места.

В Высшей Военной Академии им. Г.Алиева  обучаются более 10-ти курсантов. Они быстро усвоили азербайджанский язык.  Хотим больше использовать этот потенциал для образования военных кадров таджикской армии.

-Какую позицию занимает Азербайджан в Центральной Азии для Таджикистана?

-Для Таджикистана Азербайджан важный партнер, наши товары идут через Азербайджан. Для транспортировки наших товаров мы не случайно выбрали Азербайджан. Более 2 млн. долларов товаров проходит через транспортный коридор Туркменбаши-Баку-Поти.

В Таджикистане есть ресурсы огромные залежи урана , 67 % водных ресурсов Центральной Азии находятся у нас. Мы способны выработать 527 млрд. кв. часов электроэнергии в час. У нас большие запасы редких драгоценных металлов, развита промышленность, сельское хозяйство. Таджикистан один из крупнейших производителей алюминия, один из крупнейших месторождений меди, магнита, главная кладовая рубина.

Залежи нефти и газа исследованные еще в советский период, находятся в глубоких пластах земли в труднодоступных регионах и соответственно потребность к ним возникнет тогда, когда мировые энергетические запасы иссякнут. Урановый завод, действующий в советские годы закрыт по причине отсутствия специалистов.

Таджикистан нуждается в капиталовложении во все отрасли, в том числе и из Азербайджана.

—В рамках каких международных организаций Таджикистан сотрудничает с Азербайджаном?

— Фактически в рамках  всех международных отношениях. Мы поддержали запрос Азербайджана для вступления  в ШОС, куда он будет принят в следующем саммите в лице наблюдателя,  обойдя первый этап партнерства. Сейчас многие  страны стремятся вступить в ШОС. Это действующая не на словах, а фактически организация, где каждый член имеет равные права, нет старшего брата. Слово каждого члена ШОС имеет юридическую силу.

Нью Баку Пост

 Гюльнара Инандж

Интервью посла Республики Узбекистан в Азербайджане Шерзода Файзиева.

— Какие сферы двусторонних отношений станут для Вас приоритетами, как нового посла Узбекистана в Азербайджане?

-Отвечая на Ваш вопрос, хотел бы обратить внимание на ряд факторов, которые оказывают непосредственное влияние на динамику развития узбекско-азербайджанских отношений.

Узбекистан всегда придавал и придает особое значение укреплению всестороннего сотрудничества с Азербайджаном. Для Узбекистана Азербайджан – это ключевой партнер в регионе Южного Кавказа, которое обретает растущее геополитическое и экономическое значение. Само время показало, что узбекско-азербайджанские отношения имеют большие перспективы и могут играть немаловажную роль и значение в поддержании долгосрочной стабильности и устойчивого развития в наших регионах.

Отношения между нашими странами основываются на глубоких исторических корнях, общности и близости национальных традиций, обычаев, языка, культуры и религии. Они имеют четко обозначенные стратегические приоритеты и ориентиры. Это, в свою очередь, создает исключительно благоприятную и редкую возможность для того, чтобы строить долгосрочное сотрудничество на основе взаимного доверия и взаимопомощи уже в новых современных условиях.

В этом контексте хотел бы подчеркнуть, что Узбекистан всегда выступал и продолжает выступать за мирное политическое решение нагорно-карабахского конфликта и считает, что одним из главных условий урегулирования должно стать обеспечение территориальной целостности Азербайджана.

В свою очередь, мы высоко ценим солидарность и поддержку азербайджанской стороны наших практических шагов и подходов к злободневным региональным проблемам в Центральной Азии.

Нас особо радует тот факт, что в последние годы отношения между Узбекистаном и Азербайджаном получили весомый импульс развития, поднявшись до уровня стратегического партнерства. Если обратите внимание, то нет ни одной сферы взаимодействия, которая бы осталась вне поля зрения наших стран.

Несомненно, установление тесного и доверительного диалога между лидерами Узбекистана и Азербайджана явилось ключевым фактором, позволившим вывести межгосударственные отношения на столь высокий уровень. Вошло в добрую традицию регулярное проведение встреч руководителей двух государств.

Убежден, что нынешний уровень взаимоотношений между Узбекистаном и Азербайджаном не является исчерпывающим отражением всех имеющихся возможностей наших стран. Напротив, существует еще большой нереализованный потенциал. В этой связи, сейчас мы активно работаем над продолжением этих контактов на высшем и высоком уровнях.

— Как Вы оцениваете нынешний уровень экономических отношений между Азербайджаном и Узбекистаном и каковы перспективы их развития?

-В первую очередь, хотел бы подчеркнуть, что углубление торгово-экономических и инвестиционных связей является приоритетным направлением двустороннего сотрудничества. Думаю, не будет преувеличением, если скажу, что это направление является отправной точкой для продвижения всех других сфер наших взаимоотношений.

В нынешних непростых условиях, в том числе сохранения суровых последствий глобального кризиса, вопросы определения совместной программы действий, усиления и углубления кооперационных связей между предприятиями и компаниями двух государств, дальнейшее наращивание достигнутых темпов взаимного товарооборота являются архиважными.

В связи с этим, сегодня наши усилия направлены на выявление путей продвижения взаимодействия между Узбекистаном в сфере торгово-экономического и инвестиционного обмена. Повышению результативности работ в данном направлении способствует деятельность Совместной межправительственной комиссии по сотрудничеству между Республикой Узбекистан и Азербайджанской Республикой. Так, по сей день, всего было проведено девять заседаний Комиссии, последнее из которых состоялось 23 сентября 2010 года в городе Ташкент.

Одновременно, считаю, что у нас имеется большой потенциал, который надо использовать. Важным в данном направлении может стать создание торговых домов, совместных предприятий и компаний на территориях обеих стран, расширение номенклатуры товаров поставляемых друг другу и др. В этой связи, мы приглашаем представителей деловых кругов Азербайджана посетить Узбекистан для установления прямых партнерских отношений.

На наш взгляд, перспективным направлением является дальнейшее развитие и углубление взаимовыгодного сотрудничества в области транспорта и транспортных коммуникаций, а также расширения возможностей в использовании огромного транзитного потенциала наших территорий.

Сегодня маршруты транспортировки из Центральной Азии через Каспийское море и далее через Кавказ к портам Черного и Средиземного морей приобретают особую актуальность. В этом контексте возрастает наш интерес к использованию на этом маршруте порта Баку, как важного транспортного узла, позволяющего развивать новый перспективный транспортный коридор Баку-Тбилиси-Карс с выходом на рынки Южной и Центральной Европы.

В свою очередь, думаю, что Азербайджан также заинтересован в использовании потенциала Узбекистана, находящегося в самом сердце Центральной Азии и располагающего огромными возможностями экономического и стратегического характера. В этой связи, хотел бы отметить, что инвестиционный потенциал свободной индустриально-экономической зоны «Навои», которая начала действовать с момента ее основания в 2008 году, также создает хороший базис для углубления сотрудничества двух стран, в том числе в транспортно-коммуникационной сфере. Находясь на важнейшем перекрестке автомобильных, железнодорожных и авиационных путей, аэропорт города Навои, соединяет страны Юго-Восточной Азии с Центральной и Южной Азией, Ближним Востоком, а также государствами Европейского континента. Совместное строительство здесь новых производственных объектов, работа в осуществлении межконтинентальных авиаперевозок в перспективе будут особенно выгодны для Узбекистана и Азербайджана.

-На каком уровне представлен азербайджанский бизнес в Узбекистане? Есть ли заинтересованность у правительства Узбекистана расширить их деятельность в новых сферах и какие преференции могут быть предложены для прихода их?

-За годы независимости в Узбекистане сформирован благоприятный инвестиционный климат, законодательно установлена широкая система льгот, преференций и гарантий по защите прав и интересов иностранных инвесторов.

В результате в республике создано и успешно действует свыше 4,2 тысячи предприятий с иностранными инвестициями в ведущих отраслях и сферах экономики. Ежегодно осваивается более 3,0 миллиардов иностранных инвестиций, преимущественно прямых, на долю которых приходится свыше 26,6 процента общего объема инвестирования в экономику страны, что является конкретным свидетельством растущего интереса и доверия иностранных инвесторов к устойчивости и надежности экономики республики, перспективам ее развития.

Вместе с тем продолжающийся мировой финансово-экономический кризис, ужесточение конкуренции на мировых и региональных инвестиционных рынках требуют принятия дополнительных мер по созданию более благоприятного инвестиционного климата в стране, стимулированию привлечения иностранных инвестиций для реализации проектов по модернизации, техническому и технологическому обновлению производств.

10 апреля 2012 года Президентом Республики Узбекистан был подписан Указ «О дополнительных мерах по стимулированию привлечения иностранных инвестиций». Целью данного Указа является создание максимально благоприятного инвестиционного климата для иностранных инвесторов, осуществляющих прямые вложения в развитие высокотехнологичных производств, усиление стимулирования привлечения иностранных инвестиций и современных технологий в регионы республики, дальнейшее укрепление системы гарантий и льгот для иностранных инвесторов и предприятий с иностранными инвестициями.

Отвечая на Ваш вопрос, хотел бы вновь вернуться к Свободной индустриально-экономической зоне «Навои», созданной в соответствии с Указом Президента Республики Узбекистан от 2 декабря 2008 года.

СИЭЗ «Навои» предлагает иностранным инвесторам широкие возможности для ведения бизнеса и изначально дает бизнесу большие конкурентные преимущества. На территории СИЭЗ «Навои» действует особый правовой режим, включая налоговый, валютный и таможенный режимы, упрощенный порядок въезда, пребывания и выезда, а также получения разрешения на осуществление трудовой деятельности гражданами-нерезидентами Узбекистана, предоставлены обширные льготы по налогам, таможенным и иным обязательным платежам.

Основным направлением деятельности хозяйствующих субъектов СИЭЗ «Навои» определено производство широкого спектра высокотехнологичной, конкурентоспособной на мировых рынках продукции за счет внедрения современного зарубежного высокопроизводительного оборудования и техники, технологических линий и модулей, инновационных технологий.

Несмотря на исторически короткий период своего существования, СИЭЗ «Навои» достиг весомых успехов. В качестве примера могу назвать налаживание здесь выпуска спидометров, автомобильных проводов, компрессоров, цифровых ТВ-тюнеров, энергосберегающих ламп, осветительных приборов, светодиодных ламп, модемов, полиэтиленовых и полипропиленовых труб, косметических средств, а также продукции медицинского назначения. Активизировалась деятельность созданного в аэропорту «Навои» крупного интермодального центра логистики, через который в 2011 году перевезено более 50 тысяч тонн грузов.

Создание СИЭЗ «Навои» не является единичным случаем в практике Узбекистана. Оно получило применение и в других регионах страны. Так, 13 апреля 2012 года Президент Республики Узбекистан подписал Указ «О создании специальной индустриальной зоны «Ангрен». В основе данного решения лежит стремление к формированию благоприятных условий для привлечения иностранных и отечественных инвестиций в регион. Кроме того, действие СИЗ «Ангрен» послужит комплексному и эффективному использованию производственного и ресурсного потенциала Ташкентской области, созданию на этой основе новых рабочих мест и повышению доходов населения.

В заключении хочу выразить надежду, что представленная выше информация об инвестиционной политике Узбекистана, представит большой интерес для потенциальных инвесторов из Азербайджана для приложения капитала, способствуя тем самым дальнейшему расширению и углублению взаимодействия между нашими странами в экономической сфере.

-Договорно-правовая база между двумя странами на сегодняшний день насчитывает более 100 документов. Есть ли на Ваш взгляд необходимость в ее обновлении?

-Действительно, многоплановое сотрудничество между Узбекистаном и Азербайджаном основывается на довольно солидной правовой базе, состоящей из более 100 договоров и соглашений.

Вместе с тем, как Вам хорошо известно, мир находится в постоянном движении. Это явление применимо и в отношении межгосударственных связей. Тем самым я хочу сказать, что с годами выявляются новые грани, по которым страны могли бы сотрудничать. Данное обстоятельство, в свою очередь, служит базисом для заключения новых или внесения дополнений в уже существующие документы нормативно-правового характера.

Рассматривая эту парадигму применительно к узбекско-азербайджанским отношениям, могу сказать, что наши страны крайне заинтересованы в дальнейшем расширении и углублении взаимодействия по всем аспектам, включая политику, экономику и культурно-гуманитарное направление. Это, в свою очередь, дает повод для суждений о том, что вопрос о насыщении нормативно-правовой базы будет постоянно находиться в центре внимания наших стран.

Источник — Нью Баку Пост

Новости-Азербайджан, Гюльнара Инандж

Положение Азербайджана в регионе комментирует в эксклюзивном интервью Новости-Азербайджан старший научный сотрудник сектора кавказских исследований Российского Института стратегических исследований (РИСИ), кандидат философских наук Евгений Бахревский:

— Позицию Азербайджана в регионе нужно рассматривать через призму интересов трех региональных держав – России, Ирана, Турции.

Иран расценивает Азербайджан как часть своей бывшей империи,  Россия отказалась от имперских претензий к Азербайджану.  Турция очень много вложила в Азербайджан, а взамен не получила доступа к контролю над ситуацией. Турецкие интересы не являются интересами Азербайджана. Поэтому Анкара проработала здесь все годы независимости Азербайджана несущественно.

Если бы  Россия занималась  хоть немного усилением своего влияния в Азербайджане, успехи были бы серьезные и заметные. Но Россия ничем не занималась.

— В связи с угрозами США и Израиля в адрес Ирана Азербайджан приобретает особую важность в регионе, что имеет определенные риски…

— США рано или поздно попытаются  применить  военный сценарий в направлении Ирана,  и тогда Азербайджан, безусловно, окажется в эпицентре всех процессов. От нападения на Иран могут выиграть Израиль и США, но Азербайджан проиграет. Вопрос Южного Азербайджана также официальным Баку не рассматривается серьезно.

Приведу один пример из «Шахнаме» Фирдовси. При рождении Рустама Зала сначала из утробы матери появилась рука богатыря. Акушерка взяла за руку ребенка, чтобы притянуть к себе, но вышло наоборот — богатырь притянул акушерку к себе. Вот, если Северный Азербайджан попытается присоединить к себе Южный Азербайджан, то произойдет обратное —  скорее Южный Азербайджан присоединит к себе Северный.

Израиль пытается спровоцировать Иран против Азербайджана, и таким образом воспользоваться ситуацией. Израиль можно понять: они хотят нанести удар по Ирану, чтобы оттолкнуть Тегеран от производства ядерного оружия. В этом случае не использовать Азербайджан было бы просто глупо. Но Азербайджан не согласится стать плацдармом для Израиля против Ирана. Одно дело покупать оружие, другое дело — применить его.

Тегеран тоже не собирается вторгаться в  Азербайджан. Конечно, если территории Азербайджана не будут использованы для военных действий против Ирана.

— Израильское руководство пытается втянуть Азербайджан в игру под видом посредника между Тель-Авивом и Тегераном. Считаете ли вы это возможным вариантом?

— Израиль при необходимости может использовать Россию в качестве посредника, так как Москва имеет хорошие отношения с обеими конфликтующими сторонами. Тем более, постоянные аресты  в Иране, да  и в Азербайджане, идеологическая  война сторон не позволяют Азербайджану стать посредником.

Азербайджан поддерживает более-менее приличные отношения с Ираном, но не имеет стратегического сотрудничества. В Азербайджане большая часть населения  к Ирану относится с  недоверием. Для иранцев  —  идеологически подготовленных в духе шиизма, Азербайджан не является целью достижения.

— Азербайджан, стремясь к западным ценностям, не отказывается от восточных корней. Какую, на ваш взгляд,  позицию может занять Азербайджан в плане евразийства?

— Азербайджан находится в центре евразийства, евразийских культур. Это идеально место для бытования евразийских идей.  Каспийское море тоже входит в эпицентр евразийства.

Новая конституция Турции должна увидеть свет до конца нынешнего года. После ее принятия действующий премьер Эрдоган может стать президентом страны. Кроме того, официально должны быть признаны права национальных меньшинств, включая курдов.
Итак, в Турции официально начался процесс написания новой конституции, хотя подготовка к ее созданию ведется уже достаточно давно. Недавно на заседании, в котором принимали участие представители всех партий, входящих в турецкий парламент, было решено перейти непосредственно к законотворческому процессу. Была сформирована подкомиссия. Теперь она должна обозначить перечень основных прав и свобод, которые будут упомянуты в конституции.
В ходе этого заседания представители партий также высказали свои взгляды и мнения относительно того, каким должен быть основной закон страны. Предполагается, что в новой конституции будет упразднена особая роль военных в государственном управлении, как это было ранее в Турции. Это ясно дало понять нынешнее правительство в ходе многочисленных арестов высокопоставленных военных чинов, причастных к госпереворотам и попыткам свержения правительств.
Этот постулат, по оценкам аналитиков, может стать одним из важнейших изменений в законодательстве страны. Армия в Турции всегда была гарантом светского развития государства. В связи с этим у оппозиционеров существуют опасения, что умеренно исламистская правящая партия Справедливости и развития может повернуть страну в сторону исламизации.
Пока процесс согласования документа идет на удивление достаточно гладко, однако, похоже уже в ближайшее время вокруг него могут разгореться нешуточные страсти. Впереди ожидается обсуждение двух наиболее спорных вопросов. Первый из них — это признание прав национальных меньшинств и, в частности, курдов. Предыдущие три турецкие конституции отрицали права курдов, как отдельной нации. Им было запрещено, например, издавать газеты на родном языке, изучать его в школах. Однако в последнее время были предприняты попытки по изменению этой ситуации. Курдская проблема всегда была одной из самых острых в стране. Процессу согласования этой части конституции мешают и постоянные столкновения с курдской террористической организацией РПК на востоке страны.
Следующим спорным вопросом может стать статья о полномочиях президента. Существует мнение, что нынешний премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган планирует занять президентское кресло по истечении своего срока главы правительства. Дело в том, что сейчас Турция — это парламентская республика и главную роль играет премьер-министр. В этой связи оппозиция считает, что Эрдоган переделывает конституцию под себя.
В настоящее время Турция живет по конституции принятой в 1982 году, которая, по мнению аналитиков, не соответствует современным требованиям.
Леонид Пчельников
Источник — Российская газета
Постоянный адрес статьи —

Шиитское возрождение захлебывается арабской весной
Суннитские революции составили конкуренцию социально-политической идеологии религиозного меньшинства
Муктада ас-Садр пользуется авторитетом у шиитской бедноты Ирака.

Интеллектуальная и политическая активизация шиитской общины была одним из ведущих трендов последних тридцати лет на Ближнем Востоке. Ни консервативные суннитские монархии, ни светские геронтократические режимы вроде мубараковского Египта не были способны выдвинуть привлекательную идеологию, альтернативную политическому шиизму. Однако в течение последнего двадцатилетия только шиитский Иран представлял собой полноценный политический субъект, так как остальные акторы мировой политики так или иначе находились под внешним влиянием.

В настоящее время события, получившие название арабской весны, представляют собой серьезный вызов политическому и религиозному возрождению шиитов. Протестное движение суннитов в Египте, странах Магриба, Сирии, а также подъем движения «Братья-мусульмане» ставят монополию революционного шиизма в идеологическом пространстве Ближнего Востока под вопрос. Исключение составляет шиитская оппозиция в Бахрейне, выступающая против правящей суннитской династии, которую, в свою очередь, поддерживает Саудовская Аравия.

Шииты выходят из Великого Сокрытия

В шиитском исламе изначально не существует четкого разделения между духовной и светской сферами. Вся мирская жизнь верующего мусульманина, а значит, и его отношения с государством и политическими институтами должна быть (в идеале) подчинена религиозным предписаниям и нормам, изложенным в Коране, хадисах Пророка и Имамов, являющихся толкователями вероучения. При этом источником легитимности верховной власти служит институт Имамата. Основой концепции Имамата является необходимость в существовании интерпретаторов Священного Писания. Такие толкователи-Имамы обладают одновременно статусом руководителей общины (уммы). Согласно исламскому вероучению, последним Пророком, «печатью пророков», является Мухаммед. Для шиитов конец цикла пророчества (нубувват) – одновременно начало нового цикла, цикла велаята и Имамата. Совокупность духовных наставников правоверных в эту эпоху, двенадцать Имамов шиизма, называется по-арабски Авлийа Аллах, а по-персидски Дустан-э Хода – то есть «друзья», или «возлюбленные Бога».

Именно Имамы служат субъектом власти в шиитском обществе. Кульминацией шиитской богословской доктрины является учение о Махди, двенадцатом Имаме. Согласно шиитскому вероучению, сын одиннадцатого Имама Хасана аль-Аскари, по имени Мухаммед, в 940 году по христианскому летоисчислению ушел в Великое Сокрытие. Он не умер, а именно скрылся от глаз верующих, хотя наиболее благочестивые и умудренные в духовном гнозисе (ирфане) шииты могут выйти на контакт с ним. В конце времен Махди, согласно шиитским хадисам, вернется, чтобы «наполнить землю справедливостью так же, как сейчас она наполнена насилием и угнетением».

Эта теология изначально определила политизированность и повышенную социальную активность шиитов. Еще одним фактором, способствовавшим революционному настрою в шиитской общине, является угнетение и дискриминация шиитов в среде суннитского большинства. Суннитские правители Средневековья не раз подвергали репрессиям своих шиитских подданных, презрительно называя их «рафидитами» (отступниками). Такой же позиции придерживались и представители консервативного суннитского духовенства.

Оставаясь в арабском мире людьми второго сорта, шииты, особенно из богатых и знатных семей, в начале XX столетия потянулись к европейскому образованию и западным политическим теориям. Они предпочитали отдавать своих детей в колониальные учебные заведения, такие как Киннард колледж или Христианский колледж Форемана в Лахоре (Пакистан), Багдадский колледж в Ираке, Американский колледж в Тегеране или Американский университет в Бейруте. Многие представители шиитской уммы в начале-середине XX века стали искренними сторонниками модернизации и секуляризма. Кроме того, в шиитской общине появилось много представителей левых взглядов. Шииты долгое время составляли большинство в Иракской компартии, в свое время самой мощной коммунистической партии Ближнего Востока. Значительное число шиитов в Пакистане поддерживали левоцентристскую Пакистанскую Народную партию в те годы, когда ее возглавлял Зульфикар Али Бхутто, сам выходец из шиитской семьи.

Подражая суфийским тарикатам, «Хезболлах» создала собственное государство в государстве.

На первых порах шиитами была поддержана и идея арабского национализма. Проекты создания общеарабского государства внушали им надежды на появление справедливого общества, где человек будет оцениваться в зависимости от его заслуг, а не от того, кем он является – суннитом, шиитом или христианином. Активное участие представителей христианской общины в создании партии Баас (одним из ее создателей был сирийский христианин Мишель Афляк) подпитывало эти надежды. Однако последующее развитие событий разочаровало шиитов. Американский исследователь шиитской проблемы Вали Реза Наср пишет в своей книге «Шиитское возрождение» (The Shia Revival. N.Y., 2006): «Шиитские кровь, слезы и богатство, отдаваемые во имя общеарабского дела, приветствовались, но равные права при этом не были предоставлены даже в оплату за жертвенность». Примером может служить Ирак в период правления Саддама Хусейна (1978–2003), где, несмотря на светский режим, шииты вновь оказались оттесненными от власти и финансов. Шииты не были представлены в спецслужбах и элитной Республиканской гвардии. Во время ирано-иракской войны Саддам не раз называл своих шиитских соотечественников «иранскими лакеями» и проводил среди них чистки в рядах правящей партии. Беспощадным репрессиям подвергалось шиитское духовенство. В годы правления Хусейна были казнены великий аятолла Мухаммед Садык аль-Садр и два его сына, а также десять братьев и дяди аятоллы Абдул-Азиза аль-Хакима.

Аятоллы и демократия

Подобное отношение суннитских элит привело шиитов Ближнего Востока к мысли о том, что «спасение утопающих – дело рук самих утопающих», и необходимости выработки собственной политической программы.

Первым духовным лидером, изложившим такую программу в полном объеме, был лидер иранской революции аятолла Рухолла Мусави Хомейни. Хомейни не боялся творчески использовать идеологические наработки своих предшественников: консервативного революционера Муртазы Мутаххари, консерватора Навваба Сафави и своеобразного исламского марксиста Али Шариати, отстаивавшего «красный ислам Имама Хусейна» в противовес «черному исламу» иранской династии Сефевидов. Несмотря на то что сам Шариати был раскритикован аятоллами, его взгляды повлияли на доктрину Хомейни о необходимости защиты интересов обездоленных (мостазеффин). Помимо иранских революционеров, левый тренд в шиитской общине был представлен харизматичным молодым имамом из Ливана Мусой ас-Садром (1928–1978). В двухтомнике «Наша экономика» Муса ас-Садр изложил шиитскую доктрину социальной справедливости, многие положения которой удивительно перекликались с тезисами Маркса. Ас-Садр был основателем шиитского политического движения «Амаль». В 1975 году, после начала гражданской войны в Ливане, он объявлял голодовку в знак протеста против братоубийственной бойни и призывал к примирению мусульман и христиан. В 1978 году лидер ливанских шиитов бесследно пропал в Ливии, куда приезжал просить помощи у Муаммара Каддафи. Шииты Ливана уверены, что ливийские спецслужбы ликвидировали ас-Садра. Его портреты до сих пор можно видеть в шиитских кварталах Бейрута.

Среди шиитского духовенства постепенно выкристаллизовались два проекта политического устройства, которые можно условно назвать «теократическим» и «исламско-демократическим». Первый представлен теорией велаят-э-факих, господствующей в Иране. Эта доктрина подразумевает, что верховным источником власти для шиитов является скрытый Имам – Махди, незримый духовный руководитель исламской уммы, в то время как исламское духовенство замещает Имама Махди в его отсутствие. В результате высшее исламское духовенство Ирана становится в Исламской Республике элитой, определяющей основные направления внутренней и внешней политики стран. Практическое воплощение этой концепции – своеобразное двоевластие в Исламской Республике, где светская власть дублируется властными органами, составленными из духовенства, а главой государства является религиозный верховный лидер (рахбар).

Иракские шииты после свержения Хусейна в 2003 году выдвинули свой проект, характеризующийся властью большинства. Один из его авторов – духовный лидер иракских шиитов аятолла Али аль-Систани. Этнический иранец, он сумел стать одним из наиболее популярных и влиятельных иракских политиков. Аятолла Систани, будучи полноправным членом конклава иранского высшего духовенства, разумеется, был не в восторге от американской оккупации Ирака. В то же время он увидел в свержении диктатуры Саддама Хусейна реальный шанс освободиться от суннитско-баасистского угнетения. В связи с этим он приветствовал выборы в парламент страны в декабре 2005 года по формуле «один человек – один голос». Он содействовал консолидации разрозненных шиитских группировок в рамках Объединенного Иракского Альянса и издал большое количество фетв, побуждавших иракских шиитов принять активное участие в голосовании. В одной из фетв, по информации исследователя Вали Резы Насра, содержался призыв к женщинам-шииткам «прийти к избирательным урнам, даже если их мужья будут запрещать им участие в выборах».

Помимо группы сторонников Систани, выступающих за ненасильственное участие иракских шиитов в политике, в стране существуют еще две шиитские фракции. Одну из них возглавляет харизматичный 36-летний духовный лидер Муктада ас-Садр, опирающийся на партию Садристское движение и ее вооруженное крыло «Армию Махди». Муктада ас-Садр известен как непримиримый противник американского присутствия в Ираке (его отряды не раз вступали в вооруженные столкновения с солдатами контингента США) и лидер, развивший большую социальную активность среди беднейших шиитов Ирака.

Участие шиитов в арабской протестной волне проявилось пока только в Бахрейне.

Промежуточное положение между группировками «иракского Ганди» Систани и воинствующего Муктады ас-Садра занимает Высший совет исламской революции в Ираке и его вооруженное крыло «Бригада Бадр». Признанными лидерами Высшего совета являлись братья Бакир и Абдул-Азиз аль-Хакимы. В восьмидесятые годы ХХ века они эмигрировали из Ирака в соседний Иран и осели в городе Кум. Там же была создана бригада «Бадр», принимавшая участие в ирано-иракской войне на стороне иранской армии. В настоящее время Высший совет исламской революции занимает важные позиции в иракской политической системе.

Различные религиозно-политические группы иракских шиитов объединяет приверженность к демократии (в ее специфической, исламской, версии) и неприятие иранской политической модели велаят-э-факих. Все эти движения поддерживают активные, дружественные связи с Ираном, но при этом проводят в жизнь собственную модель исламской демократии, основанную на светских политических институтах.

Похожим политическим курсом следует ливанское шиитское движение «Хезболлах». Эта партия при финансовой поддержке Ирана смогла создать структуру, которую ливанские критики называют «государством в государстве». Данная система не является ноу-хау партии, но скорее заимствована у суфийских тарикатов и духовно-рыцарских орденов Средневековья, таких как тамплиеры. Новым является применение данной системы в современных реалиях, так как при этом создается корпоративная структура, основанная на определенных идеологических принципах, в рамках государства, не имеющего фактического влияния на ее жизнедеятельность. «Хезболлах» представляет собой огромную корпорацию, чьи активы (около 2 млрд. долларов) принадлежат всей партии, а не отдельным лицам. Каждый из шиитских шейхов Ливана располагает определенным фондом, позволяющим ему оказывать социальную поддержку своей общине. Бизнесмены, связанные с «Хезболлах», отчисляют партии определенный процент от своих доходов в обмен на политическую поддержку и помощь на начальном этапе предпринимательства. Молодые ливанцы, получившие образование при поддержке «Хезболлах», затем направляются на ключевые посты в экономике страны, особенно на те, что связаны с высокими технологиями.

Большое противостояние

Одной из главных проблем, стоящих перед шиитской общиной на Ближнем Востоке, является обозначившаяся в последнее время тенденция усиления шиитско-суннитского противостояния. Представляется, что значительную роль в разжигании этого противостояния играют внешние силы, прежде всего США. Американская стратегия на данном этапе заключается в том, чтобы перенаправить легитимный протест арабских масс против диктаторских режимов в сторону межобщинного конфликта. Этот тренд заметен в Ираке, где после прихода американских войск началась шиитско-суннитская гражданская война, и в Сирии, где выступления вооруженной оппозиции против режима Башара Асада интерпретируются как борьба суннитского большинства против господства шиитов-алавитов.

Вторым фактором обострения шиитско-суннитских противоречий является соперничество Ирана и Саудовской Аравии. Влияние геополитики отчетливо прослеживается на примере прошлогодних и нынешних событий в Бахрейне, где движение шиитского большинства за демократизацию интерпретируется консервативными монархиями Персидского залива как «иранский заговор». Саудовские духовные лидеры периодически издают антишиитские фетвы. В качестве примера можно назвать обращение саудовского верховного муфтия Абдель Азиза бен Абдалла Аль Аш-Шейха, появившееся в мае 2011 года. В нем ведущий саудовский клирик назвал иранских мусульман «лицемерами и отступниками, известными своей черной историей и враждой к суннитам».

Растущая напряженность между суннитами и шиитами дает основание предположить четыре возможных сценария развития событий. Во-первых, возможно расширение суннитско-шиитских противоречий и их перерастание в полномасштабный политический, а затем и военный конфликт. Площадками такого конфликта могут стать нестабильный Ирак, где в 2005–2008 годах фактически уже имела место гражданская война между двумя общинами, а также Бахрейн, Йемен и Ливан. Это был бы самый неблагоприятный вариант развития событий.

Второй сценарий заключается в перехватывании суннитскими движениями политической инициативы. Победа партии «Братья-мусульмане» на выборах в Египте и протестное движение в Сирии, все более приобретающее религиозную окраску, могут привести к образованию надгосударственного «нового халифата». Новое образование неизбежно будет зависеть от внешних сил, враждебно настроенных к шиитам. В роли таких сил могут выступать либо консервативные монархии Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар), либо Турция, провозгласившая курс неоосманизма. Установление саудовского господства в Сирии, являвшейся в Средневековье центром суннитского халифата Омейядов, имеет для саудитов большое символическое значение.

Третий сценарий – оптимистический для шиитов. Он реализуется в случае, если события арабской весны перекинутся на страны Аравийского полуострова. Победа шиитов в Бахрейне и в восточной провинции Саудовской Аравии эль-Хаса вкупе с шиитским доминированием в Ираке могут превратить Персидский залив в «шиитское нефтяное озеро».

В то же время альтернативой межобщинного конфликта является суннитско-шиитский диалог. Определенные надежды в плане сближения общин несет фетва, принятая в марте этого года Каирским исламским университетом Аль-Азхар. В фетве мусульманам запрещается участие в деятельности иностранных государств, направленной против Ирана. Среди части суннитского духовенства зреет убеждение в том, что основой для сотрудничества с шиитами является совместная борьба за социальную справедливость и демократизацию политического устройства.

Александр Андреевич Кузнецов — научный сотрудник Российского института стратегических исследований, вице-президент исследовательского центра «Гео-Арабика», кандидат политических наук.
16.05.2012 |
Источник — Независимая газета-Религии
Постоянный адрес статьи —

Новости-Азербайджан, Матанат Насибова.

Владимир Путин вновь встал у руля российского государства, и сейчас определяется знаменательный, и может быть даже переломный момент в новейшей истории России, заявил АМИ Новости-Азербайджан политолог Расим Агаев, комментируя вступление в должность президента России Владимира Путина.

Владимир Путин вступил в должность президента России, принеся присягу на конституции страны. Он стал главой государства уже в третий раз, но впервые на шесть лет. Церемония инаугурации прошла 7 мая в Большом Кремлевском дворце.

Как считает политолог, период шатаний, увлечений либерализмом, либеральными моделями и так далее, все это осталось позади.

«В России набирает тенденцию новая идеология – идеология национально–патриотического типа, за ней стоит большинство. Другое дело, что в избирательных технологиях выясняется, что это большинство расколото между либеральными демократами, коммунистами, социал-демократами и так далее.

Но, тем не менее, национал-патриотизм проявляет устойчивость, зона его влияния расширяется, и Путин является лидером именно этих самых настроений, этих крепнущих кругов. И если к этому добавить, что Путин, как фигура и как личность, сумел сплотить вокруг себя не только идеологически близких себе по духу людей, но и олигархат, то есть крупный капитал, то мне кажется, что эта тенденция будет нести новое дыхание развитию России. И мы будем свидетелями закрепления этой тенденции», — заявил политолог.

По оценкам Агаева, в то же время трудно представить себе, что этот процесс будет идти без каких- то взрывов, потому что существуют факторы, которые дестабилизируют ситуацию.

«Есть политические факторы, сепаратизм, развитый в России, демографические проблемы и внешне политические проблемы, связанные с бывшим постсоветским пространством, с проблемой Китая, проблемой урегулирования отношений с США, где появилось несколько трещин, и так далее.

И мне кажется, что с учетом того кризиса, который сильно ощущается на Западе, шансы новой России утвердиться в клубе держав — сильных мира сего, определяющих расстановку мировых сил, достаточно велики», — считает Агаев.

По убеждению эксперта, все разговоры о возможном либеральном реванше в России не имеют под собой серьезной почвы, потому что, как и на всем постсоветском пространстве, сторонники либерального курса скомпрометировали себя на всем 20-летнем предшествующем этапе.

«И в Азербайджане, и на постсоветском пространстве в целом сторонники либерального курса не могут противопоставить, скажем, привлекательную программу действий, привлекательную идеологию, но и привлекательного харизматического лидера. Нет новых лидеров, нет новых идей», — уверен эксперт.

По его словам, в этом плане Азербайджан тоже оказался в ситуации, когда его традиционная политика лавирования между двумя магнитными полюсами, в частности, между Западом и Россией, потребует серьезной корректировки — или большей гибкости, или окончательного выбора.

«Я думаю, что Азербайджан изберет первоначальный вариант и попытается проявить больше гибкости, что потребует, очевидно, каких- то серьезных жертв, финансово – политических и так далее.

Нахождение Путина у власти, закрепление этого лидера в качестве серьезной силы, и идея Евразийского Союза все-таки материализуется, превращаясь из области теоретических моделей в практическую реальность. Это все говорит о том, что геополитический расклад будет корректироваться, и это потребует от Азербайджана новых подходов и внесения соответствующей коррекции в свою политику», — резюмировал Агаев.

Авигдор Эскин,политолог, Израиль

    Российско-китайское вето на резолюцию пера Арабской Лиги в Совете Безопасности ООН стало неожиданным дуновением надежды в эти холодные дни. Последние годы были отмечены непререкаемым международным диктатом США в зонах конфликта. Это бомбардировки Югославии и Ливии, это вторжение в Афганистан и Ирак, это и бесперемежные попытки вынудить Израиль передать части Святой Земли палестинским душегубцам. Вся мировая политика превратилась в соревнование по сближению с Вашингтоном (когда интересы совпадают) и в попытки лавировать и хитронырничать (когда интересы расходятся).

    С высокой долей уверенности можно сказать, что администрация Обамы сделала ставку на «мусульманских братьев» в арабском мире. Трудно истолковать инаково вашингтонские приоритеты после методичного поощрения американцами именно наиретивейших среди магометан Египта, Ливии и Сирии. (Давеча прочитал, как преподобный Проханов восхитился этими настолько, что попросил себя самого величать Ахмедом. Надо же красно-коричневому упиться до такого посвинения, чтобы поддержать чисто американский проект.)

    Мы, конечно, понимаем, чем закончится для американцев и для НАТО заигрывание с этой братией. Опыт прошлого не научил их ничему. Это ведь они свалили иранского шаха и проложили дорогу Хомейни с Ахмадинеджадом, это ведь они вскормили на свою голову «Аль-Каеду», когда ее боевики воевали против СССР. Проханов просит себя Ахмедом величать вследствие тяжелого хронического алкоголизма, а чем оправдать американские игрища с гипербесноватыми?

    Израильские военные эксперты не скрывали озабоченности в связи с событиями в Сирии с первых же дней начала смуты. Почти тридцать лет наша граница с Сирией слывет самой спокойной среди всех прочих. Авторитарный режим Дамаска всегда отличался реализмом и ответственностью. Никому из правителей Сирии не приходило в голову утверждать, что во время Второй мировой войны погибло всего два миллиона человек вследствие прямых военных действий. Как и не стали бы пачкаться объятиями лидера американских неонацистов Дьюка – почетного гостя на конференции по ревизии Холокоста в Тегеране. Эти свойственные Ахмадинеджаду экзотические выходки были завсе чужды Асаду отцу и Асаду сыну.

    Северный сосед Израиля никогда не скрывал своей непримиримой вражды к нему, но умел держать слово, когда удавалось договориться о перемирии. Если же к власти в Сирии придут «мусульманские братья» при поддержке США, мы получим в лице узурпаторов непредсказуемых изуверных человеконенавистников, опирающихся на мракобесное учение кровавого шейха Кардауи. Над Израилем нависнет удесятеренная угроза, если в Дамаске утвердятся во власти самые буйные ваххабиты и заручатся американской военной поддержкой. Представьте себе, какое давление будет оказано тогда на Израиль отдать Сирии Голанские высоты. (Сегодня даже самым гноеточивым израильским либералам приходится признать, что наше присутствие на Голанах оказалось жизненно важным.)

    Исходя из собственных интересов, Израиль никак не может радоваться процессу замены нынешнего режима в Дамаске на власть братьев-ваххабитов. Можно спорить о том, есть ли шансы у Асада избежать участи Каддафи. Можно справедливо сомневаться в дальнейшей готовности России противодействовать возможной агрессии извне против Сирии. Тем не менее, реальные интересы Израиля и России сошлись в эти дни.

    Как это ни парадоксально, но еще более явственно наши интересы сходятся в вопросе Ирана. Отсюда вовсе не следует, что Израилю удастся найти с Россией полное взаимопонимание. Причиной тому остается быть тревожащая удаленность от истинных интересов России ее власти и ее оппозиции. Тем не менее, мы считаем важным отметить основные русско-израильские перекрестки и по этому вопросу.

    Самым нежелательным сценарием для Израиля можно назвать сегодня повторение иракского сценария в Иране. Все разговоры о пущей доблести послушников Ахмадинеджада и Хаменаи являются жалкими отголосками тех угроз, которые исходили из Багдада зимой и ранней весной 2003 года. На поверку же все хорохорение оказалось дырявым прикрытием гниюче-предательской сущности режима. К Ирану это относится сегодня еще в большей степени, чем к Ираку в 2003 году. Американо-натовское вторжение в Иран при поддержке Арабской Лиги будет для Израиля повторением сценария 1991 года: в ответ на вторжение Иран выпустит по Израилю несколько сотен ракет, но ответить нам будет строго запрещено. Так было в 1991, когда Израиль не участвовал в военных действиях против Ирака, но получил оттуда 38 ракет.

    Горький опыт американского легкомыслия в регионах конфликта позволяет усомниться в их способности добиться каких-либо долгосрочных результатов по отношению к Ирану. Можно сказать с уверенностью, что администрация Обамы не способна на большее, чем предвыборное военное шоу. Военные эксперты сходятся на том, что если кто-то способен нанести сокрушительный удар по иранским центрам производства ядерных боеголовок, то это только Израиль. Впрочем, есть немало экспертов, ставящих под сомнение и возможности Израиля в этой области.

    Новости из нашего региона за последние месяцы указывают на резкое ухудшение в отношениях между США и Израилем. Это находит выражение не только в оскорблениях в адрес премьера Нетаньягу, которыми обменялись на пресс-конференции Обама с Саркози. Отмена давно запланированных военных маневров – куда более весомый знак. Можно с уверенностью сказать, что возможность совместной израильско-американской операции против Тегерана исключается сегодня напрочь.

    Москва находится в двойственном положении по отношении к Ирану. С одной стороны, Россия остается для Тегерана «малым сатаной» (никто не отменял этого религиозного постановления аятоллы Хомейни). Иранские «стражи революции» активно поддерживали мусульман в Югославии и были прямо вовлечены в подготовку боевиков там. Ахмадинеджад также поддерживал активнейшим образом ливийскую оппозицию. С другой стороны, проникновение сил США и НАТО в пограничную страну не могут восприниматься Москвой иначе как угроза собственной безопасности. Российская обеспокоенность таким развитием событий более чем естественна. Получается, что как для Израиля, так и для России американское и натовское вторжение в Иран категорически нежелательно.

    Совсем иначе смотрит Москва на возможность точечных ударов Израиля по ядерным объектам Ирана. Сценарий ответного удара Ирана маловероятен. Но даже если представить себе обмен ракетными ударами в течение суток, вплоть до ультимативного вмешательства мирового сообщества с требованием прекращения огня, российские интересы никак не пострадают от такого хода дел. Россия — не Европа. Повышением цен на нефть ее не напугать.

    При том, что цинизм и безнравственность стали в нашем мире синонимом политкорректности, правдивость и правота сохраняют свою победоносную силу. Особенно при дальнем прицеле. Иными словами: вторжение США с союзниками в Иран с целью овладения его нефтяными ресурсами и смены режима там едва ли можно назвать нравственно оправданным шагом. Совсем иначе обстоит дело с Израилем. Всего пару дней назад сам верховный аятолла Хаменаи открыто заявил о том, что основная задача политики его страны – это «удаление раковой сионистской опухоли». Синоним призыва уничтожить Израиль. Он не ограничился угрозами и признался в намерениях помогать любым силам, которые будут действовать против Израиля. После таких заявлений Хаменаи только пьяный Ахмед Проханов с агентом Ирана Сафаровым могут оспаривать право Израиля на превентивный удар.

    Подчеркнем и выделим: главари тегеранского режима неоднократно угрожали Израилю ликвидацией. Более того, они не ограничивались словами, а вооружали и тренировали воюющие против нас бандформирования «Хизбаллы» и «Хамаса». Эти факты неоспоримы. Как и право Израиля действовать в сложившейся ситуации сообразно своим интересам.

    Понимая специфику нынешней власти с ее оппозицией в России, мы можем усомниться в том, что предложенная логика сработает, ибо она зиждется на попытке понимания подлинных интересов самой России. К сожалению, в Москве мало кто озабочен определением собственно геополитических интересов страны. Напомним им только, что поддержка арабских режимов в их борьбе против Израиля вкупе с поддержкой братских негритянских народов привела к крушению СССР. К моменту развала СССР эти страны задолжали Москве 150 миллиардов долларов и еще 100 миллиардов были вложены в разные виды недвижимости. А Горбачев говорил о том, что, будь тогда у них 35 миллиардов, сохранили бы страну. Разумеется, были и другие причины для развала страны.

    Но зачем повторять роковые ошибки прошлого? Не лучше ли положиться на слова Книги Книг? «Израиль же будет спасен спасением вечным в Г-споде; не будете постыжены и посрамлены вы во веки веков» (Исаия 45:17). Если сии слова не направлены к нам в эти дни, то к кому?

Новости-Азербайджан.

Гамид Гамидов (Москва, Россия)

Сегодня в Анкаре под председательством премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана начнется заседание Совета министров. Ожидается, что правительство будет обсуждать, а возможно и решит, какие меры стоит предпринять в ответ на решение Сената Франции о принятии закона о криминализации отрицания так называемого «геноцида» армян.

В Баку итоги заседания ждут с нетерпением. Для многих представителей азербайджанского общества решение турецкого правительства станет сигналом к дальнейшим действиям. До сегодняшнего дня мы уже стали свидетелями митингов перед посольством Франции в Баку, отказа телеканала ANS рекламировать французскую продукцию, отказа радиостанции Media FM крутить французские песни и т.д.

Это лишнее. Не стоит так радикально реагировать на решение Сената Франции.
Во-первых,  что последует вслед за тем, как, предположим, Саркози (что, скорее всего и произойдет) подпишет этот закон.

Что будет? Да ничего. Ну, приняли закон и забыли. Полицейские, пограничники, к примеру, не будут же приставать к сходящим с рейса Стамбул-Париж и тут же в аэропорту задавать им один единственный вопрос: «Вы признаете «геноцид» армян?». До идиотизма дело не дойдет.

А что принятие подобного закона дает Армении? Какие-нибудь бонусы, может быть? Ничего подобного. Пусть хоть весь мир примет подобный закон, и что? Кто-то раздаст жителям Армении деньги, автомобили, шоколадки?! Нет. Единственная страна, которая после принятия подобного закона могла бы выплатить (в качестве компенсации) деньги жертвам или потомкам жертв тех событий, это Турция, которая подобный закон, по крайней мере, в ближайшем будущем, не примет.

Так чему Армении радоваться?

Очевидно, что Саркози использовал армянскую диаспору в своих узких интересах. Такой он человек, для которого личные интересы превыше государственных (я об отношениях с Турцией). Доказывал он это не раз. Ситуация со Стросс-Каном, уверен, его рук дело. Такая же сделка. Только не с армянской диаспорой, а с американцами. Вы, дескать, дискредитируете моего главного соперника на предстоящих выборах, а я обещаю быть более активным проводником американской политики в Европе, арабском мире и т.д. Кстати, после ареста Стросс-Кана Франция стала играть активную роль в ливийских событиях.

Еще неизвестно, какое решение примет Конституционный суд Франции. Не удивлюсь, если после выборов президента Франции суд отменит закон, а Саркози разведет руками – дескать, ну что я могу сделать, если сам суд решил так?! Где после этого окажется армянская диаспора Франции, говорить не буду. Не этично как-то…

А если не стоит особо переживать по этому поводу туркам, то тем более не стоит суетиться и нам. Единственный вопрос, который мы можем и должны поднять на сегодня, это вопрос посреднической миссии Франции в карабахском урегулировании. Все остальное, увы, показуха и популистские шаги.

Зачем телеканал ANS отказался рекламировать воду Perrier?  Разве французская компания понесет убытки? Нет. Убытки понесет наша азербайджанская компания – дистрибьютор.

Кто проиграет от того, что французские песни не будут крутиться на радиостанции Media FM? Французские исполнители?! Смешно.

Я ни в коем случае не против моральной или любой другой помощи Турции. Ради Бога! Всегда за. Вот только действовать надо разумно, эффективно, а не заниматься показухой, выпячивая бессмысленный псевдопатриотизм, параллельно призывая к этому и других.

Не нужно выглядеть турками больше, чем сами турки. Не стоит изобретать новые виды протестов и возмущаться больше и чаще, чем это делают в Анкаре.