Рубрика: Туркменистан

7 июля, в городе Стамбуле Турции прошел курултай с участием официальных представителей Кыргызстана, Казахстана, Турции, Узбекистана, Туркменистана, Азербайджана и Турецкой Республики — Северный Кипр, а также гражданских активистов.

Курултай прошел в рамках вопроса: Как эти независимые государства смогут сохранить свою самостоятельность перед крупными державами?

Смогут сохранить только языком, религией, одним происхождением родственных 7 суверенных тюркоязычных стран, их единством, согласием, крепкими взаимосвязями.

Этот объединивший тысячи людей почин организовала организация «Туркбирдев». На курултае среди государственных и общественных деятелей 7 государств выступил на турецком языке сын нашего великого писателя Чингиза Айтматова Аскар Айтматов, сделал заявление, акцентировав, что путь превращения во влиятельную силу Кыргызстана во внешней политике — в единстве братских государств.

По мнению участвовавшего в собрании историка Дастана Раззак уулу: «Чем быть рабом России или Америки, для Кыргызстана было бы полезней быть родственным таким государствам, как Турция, Казахстан».

В завершение собрания были приняты во внимание высказанные мнения и предложения, принята резолюция о строительстве союза.

Зачем нужен союз тюркских государств? Мы взглянули – в мире имеются региональные или родственные по происхождению союзы народов. Они объединяются, становятся независимыми от других государств, напротив, действуют для оказания влияния на мир или достижения экономического, политического суверенитета. Например, Европейский союз, Арабская лига, Африканское единство, Латиноамериканский союз, союз АСЕАН, НАТО и другое.

Кыргызстан тоже член таких крупных организаций как ШОС, ОДБК, ЕАЭС. Однако в сегодняшней перемешанной или глобализованной эпохе вместе со странами с многомиллионным населением, даже многомиллиардным населением мы со своим малочисленным народом, слабой экономикой, малочисленной армией и нестабильной внутренней политикой всегда зависим от них, и никогда не сможем соревноваться на равных. Есть вероятность, что мы никогда не сможем выйти из-под их влияния, и во времена глобализации или укрупнения можем исчезнуть. Это относится не к одним лишь кыргызам. Относится к тем же казахам, узбекам, туркменам, азербайджанцам. Почему мы, тюркоязычные народы, имеющие единое происхождение языка, религии, культуры, не можем построить свой союз? Более того, географические территории рядом.

Почему мы неприязненно относимся друг к другу, считаем за врагов, но все мы сидим зависимыми перед другими? Путь выхода из этой ситуации – строительство Тюркского союза.

Строительство Тюркского союза не означает вступление в состав Турции или остаться под управлением Турции. Это означает, что все тюркские страны, в том числе Кыргызстан будут разговаривать со всеми на равных, активно участвовать в решении внешних и мировых вопросов. Мы знаем, уже до этого существуют такие организации тюркских государств, как ТЮРКСОЙ, Тюркский совет, но эти организации ограничиваются лишь какими-то сферами, не видно результата. Вот почему строительство экономического, политического, военного сильного Тюркского союза – требование времени.

Чолпонай Ташиева, Стамбул

Источник: Inter.kg

ШОС, которая была создана Россией и Китаем с целью обмена разведданными, а теперь охватывает 40% населения мира и имеет четыре ядерные державы в своем составе, превратилась в проект окружения Туркестана.
8-9 июня в столице Казахстана, Астане, был проведен саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). На этой встрече Индия и Пакистан стали полноправными членами ШОС. Портал «Dünya Bülteni» выяснил, что об итогах этой встречи думает узбекский оппозиционный политик, доктор Намоз Нормумин Мохаммад.
Dünya Bülteni: ШОС — что за организация, по вашему мнению?

Намоз Нормумин Мохаммад:ШОС — редко встречающееся международное образование. Первоначально созданная Россией и Китаем с целью обмена разведданными, теперь она превратилась в гигантскую организацию, охватывающую 40% населения мира и включающую в себя четыре ядерные державы. Государства — члены организации, которые начали с борьбы с исламистским радикализмом на своих территориях, наладили обширное экономическое сотрудничество. А также военное сотрудничество. Тем не менее, если сравнивать с ЕС или НАТО, ШОС — это структура с неоформившейся идеологией, в которой между государствами-членами существует конкуренция, крупные проблемы и даже вражда. Например, из-за кашмирской проблемы в отношениях Индии и Пакистана, новых членов организации, время от времени возникают политические кризисы и даже военные конфликты.
— Может ли ШОС быть конкурентом США и ЕС?
— По сути дела такая конкуренция, конечно, есть. Особенно с точки зрения России. Речь идет не только о конкуренции, но и о стратегической войне между Западом и Россией. Это не холодная война, как раньше, это смешанная война. Запад, включив Украину в свою зону влияния, нанес тяжелый удар России. Около десяти тысяч человек погибло в ходе боев в этой стране. Россия, чтобы иметь возможность противостоять Западу, ищет новых партнеров. Это и есть одна из главных причин расширения ШОС.

С другой стороны, речь идет о масштабной геополитической и экономической конкуренции между Китаем и США. Интересно, что эти страны в то же время хотят сотрудничать друг с другом. Например, китайский проект нового Шелкового пути предусматривает сотрудничество с ЕС.
— Как вы прокомментируете эту сложную ситуацию?
— В наше время это новое состояние постмодернистского мира. Ведущие страны мира ожесточенно конкурируют друг с другом, но в то же время они не могут отказаться от сотрудничества ради собственных интересов.
— Как вы думаете, страны ШОС могут решить проблемы, существующие между ними?
— Это сложный процесс. Как я уже сказал, ШОС — это сообщество государств, которое не имеет (да и не может иметь) какую-либо идеологию, оно нацелено на защиту своих интересов в постмодернистском мире. Сейчас Китай и Пакистан серьезно конкурируют друг с другом. Ситуация с Индией и Пакистаном известна. Здесь каждый будет действовать, руководствуясь прежде всего своими интересами. Например, у России от ШОС большие экономические и военные ожидания, в том числе связанные с продажей оружия…
— Сможет ли ШОС внести вклад в стабильность в регионе, который она охватывает?
— Сложно сказать. Там есть проблема Афганистана. В данный момент ШОС в плане своей сферы влияния, кажется, окружил его. Но эта страна на самом деле считается базой Запада в регионе. На последнем саммите НАТО страны — члены этой организации приняли решение об увеличении числа военных в Афганистане. То есть Запад не намерен отказываться от Афганистана. Следовательно, в этой стране схлестнулись крупные державы. Ожесточение конфликта неизбежно…
— Четыре страны Средней Азии — члены ШОС. Как нужно расценивать их положение?
— Это Казахстан, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан. ШОС не скрывает, что под видом борьбы с радикализмом она пытается держать под контролем развитие ислама в регионе и препятствовать этому. По сути ШОС — это проект окружения Центральной Азии или, по подлинному названию, Туркестана. После распада СССР в наших странах произошли прекрасные события. Туркестан — центр исламской цивилизации. Сейчас мусульмане нашего региона снова пробуждаются. Важно, что это пробуждение происходит мирно, разумно и не направлено против таких организаций, как ШОС. На последней встрече организации новый президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев призвал Киргизию открыть границы. Это очень важный шаг. Потому что по мере обеспечения единства и солидарности друг с другом страны Центральной Азии, входящие в ШОС, станут важной силой в этой организации. В противном случае ШОС расплавит и уничтожит нас в своей структуре. Наглядный тому пример — события, которые происходят в Восточном Туркестане…
Кто такой Намоз Мохаммад?
Родился в 1957 году в деревне близ города Термез, родины имама Ат-Тирмизи. После окончания медицинского факультета в Ташкенте в 1980 году работал специалистом общей хирургии.
В 1990-е годы принял активное участие в политической жизни страны сначала ради независимости Узбекистана, а затем в рядах оппозиции режиму Ислама Каримова. В 1993 году в силу давления, оказанного на оппозицию, прибыл в Турцию.
В Турции продолжил политическую деятельность и начал заниматься исследованием истории исламской религии и тюркского мира. Опубликовал книги и статьи о политической ситуации и общественной жизни в Узбекистане.
Намоз Мохаммед, член-основатель «Türkistan-Der», общественной организации мусульман Туркестана в эмиграции, помимо узбекского языка, знает турецкий, русский, норвежский языки, хорошо владеет арабским и английским языками. Женат, имеет троих детей.

http://inosmi.ru/politic/20170619/239608929.html

Газовый спор между Ираном и Туркменистаном ужесточается. Тегеран предлагает Ашхабаду снизить цену на газ и возобновить поставки, угрожая в противном случае судом. Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов требует сначала погасить долг за поставленный газ и лишь после этого готов обсудить нюансы сотрудничества. Эксперты считают, что у Ашхабада одной проблемой становится больше.

Если Туркменистан не согласится принять условия Ирана, то Исламская Республика обратится в Международный арбитражный суд с иском, касающимся сокращения объемов подачи газа туркменской стороной минувшей зимой. С таким заявлением выступил в понедельник исполнительный директор National Iranian Gas Company (NIGC) Хамид Реза Араки. Ашхабад с 1 января 2017 года прекратил поставки топлива в северные провинции Ирана. Араки, как сообщает агентство IRNA, заявил, что документы для подачи в суд подготовлены и Ашхабад поставлен в известность. Иран составил против Туркменистана три кейса: по цене поставляемого в Иран газа; по ущербу, нанесенному иранской стороне в связи с прекращением подачи газа в зимнее время; относительно неудовлетворительного качества газа. Тегеран рассчитывает на успех. Официальный Ашхабад молчит. Единственное заявление было сделано в январе нынешнего года. В нем МИД Туркменистана объяснил, что прекращение поставок газа связано с накопившейся у NIGC задолженностью.

Напомним, что конфликт между «Туркменгазом» и NIGC начался после того, как туркменская сторона потребовала от Ирана погасить долг в размере 2 млрд долл. Задолженность образовалась в период 2007–2008 годов, когда из-за аномальных холодов в своих северных провинциях Иран был вынужден увеличить количество закупаемого в Туркменистане газа. При этом туркменская сторона повысила и цену сверх оговоренных в контракте. Если законтрактованный газ поставлялся по цене 40 долл. за 1 тыс. куб. м, то цену на дополнительные объемы Ашхабад взвинтил до 360 долл. Иранская сторона долг признает, но не в таком масштабе. Тем более что все эти годы Тегеран расплачивался с Ашхабадом по бартеру: поставками промышленного и энергетического оборудования, транспортными средствами и сельскохозяйственной продукцией (см. «НГ» от 26.01.17).

«В заявлении исполнительного директора NIGC Хамида Резы Араки о передаче материалов спора в Международный арбитражный суд нет ничего сенсационного. Спор между Ираном и Туркменистаном принял затяжной характер, в определенной степени он политизирован, как и многое другое, что связано с туркменским экспортом», – сказал «НГ» исполнительный директор АНО «ЦПТ «ПолитКонтакт» Андрей Медведев. По его мнению, Ирану не стоит быть слишком оптимистичным по будущему решению суда, так как Туркменистан не является участником Нью-Йоркской конвенции по признанию иностранных арбитражных решений. «В газовом вопросе между Туркменистаном и Ираном много подводных камней, например, когда в общем объеме поставляемого по газопроводу природного газа одновременно находятся два разных товара: так называемые инвестиционный и товарный газ. Их стоимость может серьезно отличаться. Что и произошло в данном случае», – сказал Медведев.

По мнению эксперта по Центральной Азии и Среднему Востоку Александра Князева, газовые поставки из Туркменистана в Иран с точки зрения туркменских интересов изначально осуществлялись без учета меняющейся ситуации вокруг туркменского газового экспорта. «В 1997 году, когда открывался магистральный газопровод Корпедже – Курт-Куи, основным потребителем туркменского газа являлся «Газпром», ежегодные торги по цене носили больше тактический, не особо принципиальный характер, поскольку общий уровень мировых цен на газ вполне позволял Ашхабаду и Москве удовлетворять свои запросы на прибыль. О китайском направлении экспорта тогда речи не шло. И туркменскую сторону вполне устраивало иранское направление как по количественным характеристикам, так и по существу сделки – бартерные поставки иранской продукции в обмен на газ», – сказал «НГ» Александр Князев. По мнению эксперта, ситуация принципиально изменилась после того, как «Газпром» стал резко снижать объемы закупок, а затем и вовсе их прекратил. «К этому времени подоспели китайские контракты, но их содержание оказалось «с двойным дном», живых денег они не принесли даже при нынешних низких ценах, поскольку «газовые деньги» идут на покрытие китайских же кредитов, потраченных на обустройство месторождений и всей иной инфраструктуры газодобычи. Этих денег даже не хватает. Уже около двух лет в различных судах рассматриваются иски китайских кредиторов по долгам «Туркменгаза». В определенной мере усугубляет для Туркменистана эту ситуацию и позиционирование Узбекистана и Казахстана не как просто транзитных стран для туркменского газа, но как полноправных поставщиков в Китай газа с собственных месторождений по тем же трубопроводам. Вероятно, этой ситуацией объясняется настойчивое желание Ашхабада перевести отношения с Тегераном из товарного измерения в денежное», – отметил эксперт. Однако, по словам Князева, для Ирана весь смысл поставок газа из Туркменистана изначально состоял лишь в том, чтобы удовлетворить небольшие потребности на северо-западе страны и заодно, пусть и не глобально, войти на туркменский товарный рынок. На протяжении многих лет было много случаев срыва поставок газа, и сегодня иранская сторона вынужденно создала инфраструктуру по обеспечению своих северо-западных провинций собственным газом.

«Иран практически не зависит от туркменского газа, а потому менять условия контрактов Тегеран не захочет. Это одна сторона проблемы. Другая же состоит в чрезмерной политизации вопроса туркменским руководством. Поддаваясь на посулы США и ЕС, Ашхабад делает ставки на проекты, изначально противоречащие интересам Ирана – Транскаспийский газопровод (по дну Каспия) и ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия). Первый, кстати, создает конфликтную ситуацию с Россией. При этом в Ашхабаде ведут себя вне категорий реальной политики, не понимая, что помимо мифических денег за экспорт газа по этим направлениям это создаст серьезные проблемы Туркменистану. Вплоть до блокады региональными странами», – сказал Князев.

Виктория Панфилова
Обозреватель отдела политики стран ближнего зарубежья «Независимой газеты»
30.05.2017

Мало найдется в мире регионов, о которых международные СМИ демонстрируют столь же неглубокие познания, как о Центральной Азии. Новости из этого региона, который свысока называют «станами», редко появляются в крупных мировых изданиях, кроме случаев, касающихся исламского терроризма, авторитаризма и межрелигиозной напряженности.

Хотя эти три проблемы, несомненно, имеют место в Центральной Азии, подобные постоянные «дискуссии об опасностях» выдавливают нюансы и аналитику из большинства статей и так называемых «аналитических» докладов. Если мы хоть что-то поняли за последнее время, так это то, что район Моленбик в Брюсселе с большей вероятностью может стать рассадником исламского терроризма, чем Узбекистан. Тем не менее, после смерти Ислама Каримова комментаторы сразу начали озвучивать ничем не подтвержденные клише по поводу роста исламской угрозы.

Проблема авторитаризма стоит в Центральной Азии очень остро, но существуют большие различия между закрытой, неосталинистской системой в Туркменистане, клептократией в Таджикистане, шатким парламентским либерализмом в Кыргызстане и диктатурой технократов в Казахстане. Что касается межнациональной и межрелигиозной напряженности, действительно удивительным фактом является то, что здесь она проявляется в относительно сдержанной форме, хотя регион отличается большим этнорелигиозным разнообразием. В Центральной Азии не происходит ничего сравнимого с этническими чистками в Дарфуре; кровавыми столкновениями между христианами и мусульманами в Нигерии; войной Турции с курдами; конфликтами между шиитами и суннитами и притеснением христиан в Пакистане; войнами на Балканах в 1990-х годах.

Но, тем не менее, в одном из редких случаев, когда политический конфликт принял межэтническую форму, а именно во время ошских событий в Кыргызстане в 2010 году, нас тут же начали пичкать полным набором ленивых выводов о некой «древней, неискоренимой вражде», напоминающем постулаты из книги «Балканские призраки» Роберта Каплана (Robert Kaplan), в которой тот таким образом объяснял причины развала Югославии.

Одним из особо устойчивых утверждений представляется то, что регион являет собой пороховую бочку из-за расчерченных еще в советские времена границ. Как писал в издании The Guardian Эдвард Стауртон (Edward Stourton) из «Би-Би-Си» во время кровавых событий в Оше, «на вопрос о том, что является причиной проблем Кыргызстана, на самом деле есть простой ответ: расчерчивая границы региона, Сталин сделал так, чтобы эти территории постоянно сотрясали межнациональные конфликты. Когда он в 1920-х годах чертил на карте границы новых советских республик, он создавал меньшинства, которые должны были сделать эти республики нестабильными».

Питер Зейхан (Peter Zeihan) в своей статье в издании Stratfor также написал, что «Сталин хорошо все расчертил», а аналитическая статья в британской газете Economist была озаглавлена «Сталинская жатва». Образ Сталина с огромным карандашом в руке, злобно чертящего на карте Центральной Азии линии, гарантирующие региону нестабильности в случае выхода из СССР, крепко засел в сознании. Несмотря на острую критику со стороны Шона Гиллори (Sean Guillory) и Мадлен Ривз (Madeleine Reeves), это ленивое, стереотипное и, самое главное, противоречащее истории объяснение проблем центральноазиатского региона оказалось весьма живучим.

В своей книге «Беспокойная долина» Филипп Шишкин объясняет большинство проблем региона проводившейся Сталиным политикой в формате «разделяй и властвуй». В недавней аналитической статье Эндрю Корыбко (Andrew Korybko) также заявил об «этнополитическом подходе Сталина в стиле Макиавелли» при создании границ в Ферганской долине «без оглядки на этническое распределение». В опубликованном недавно в Stratfor историческом очерке об Узбекистане заявляется, что «Сталин расчерчивал границы таким образом, чтобы еще больше перемешать различные группы населения и поддерживать этническую напряженность», а Шон Уокер (Shaun Walker) в своей в других отношениях весьма тщательно проработанной статье, посвященной 25-летней годовщине независимости республик ЦА, написал в декабре прошлого года, что «вьющиеся и пересекающиеся границы Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана являются наследием советских границ, которые, как иногда кажется, начертил какой-то пьяница с карандашом в руке». Ну, хоть он не упомянул Сталина.

Почему это так важно? Во-первых, подобными заявлениями подразумевается, что жители Центральной Азии являются бессильными узниками своего прошлого, не способными самостоятельно решать свои проблемы. Во-вторых, эти заявления грубо искажают историю. Вопрос границ в Центральной Азии стоит остро, но эти границы чертили не случайным образом и не без оглядки на этнические группы. И, самое главное, границы не были навязаны Москвой региону против его воли.

Среди наиболее интересных событий в историографии СССР со времени рассекречивания советских архивов после развала Союза в 1991 году было появление серии исследований советской национальной политики в районах, населенных преимущественно нерусскими, в частности в Центральной Азии. Исследования, проведенные Юрием Слёзкиным (Yuri Slezkine), Рональдом Сани (Ronald Suny), Терри Мартином (Terry Martin), Арном Хогеном (Arne Haugen), Франсин Хёрш (Francine Hirsch), Сергеем Абашиным (Sergei Abashin) и многими другими показали, что Сталин не являлся «крушителем наций», как назвал его Роберт Конквест (Robert Conquest), а, напротив, в качестве народного комиссара по делам национальностей придал им территориальную и институциональную форму. Он сделал это не в рамках политики в формате «разделяй и властвуй», а в ответ на рост националистских движений, появившихся во многих частях Российской империи в период революции и гражданской войны. Была предпринята искренняя, хотя, возможно, и ошибочная, попытка создать национальные территориальные образования там, где их раньше не было, и произошло это потому, что Ленин и Сталин считали, что «отсталые народы» ни за что не смогут построить социализм, если он не будет формироваться на основе национальных образований.

Данный процесс не был спущен сверху из Москвы. В 1920-х годах советский режим в Центральной Азии был ослаблен и остро нуждался в союзниках. Как показали Адриана Эдгар (Adrienne Edgar) в случае с Туркменистаном, Пол Бёргне (Paul Bergne) – с Таджикистаном, Али Игмен (Ali Igmen) – с Кыргызстаном, Адиб Халид (Adeeb Khalid) – с Узбекистаном, Дина Аманжолова (Dina Amanzholova) и Томохико Уяма (Tomohiko Uyama) – с Казахстаном, новые национальные территориальные образования стали плодом часто непростых альянсов между местными интеллектуалами-националистами и советским государством, особенно так называемыми джадидами в Узбекистане и Алаш-Ордой в Казахстане.

Местные коммунистические организации, в рядах которых состояло много местных кадров, играли ключевые роли в переговорах с Москвой и друг с другом по поводу новых национальных границ. В отличие от Африки, где на Берлинском конгрессе в 1884 году европейские колониальные державы действительно просто сели и начертили границы на карте, или Ближнего Востока, где при заключении Соглашения Сайкса-Пико желания местных жителей не принимались или почти не принимались в расчет, появившиеся в Центральной Азии границы не чертили случайным образом, хотя в рамках этого процесса часто казалось, что нарушается географическая логика. Границы в ЦА были продуктом переписей населения в конце царистской эпохи и раннего советского периода, исследований этнографов и востоковедов и, частично, процесса районирования – формирования предположительно рациональных и жизнеспособных территориально-экономических единиц и обеспечения соответствия каждого нового территориального образования минимальным критериям, которые позволили бы ему затем стать настоящей Советской Социалистической Республикой. Критерии включали такие параметры, как население минимум в один миллион человек и столица с доступом к железной дороге.

Процесс введения национальных границ в регионе, где их раньше не было, где двуязычие и многослойная идентичность были распространенным явлением, и где границы языков и этнических групп часто пролегали у границ между городами и сельскими районами, неизбежно порождал множество аномалий. Среди оседлого населения широкий круг национальных идентичностей – сарты, хорезмийцы, ферганцы, самаркандцы, бухарцы – объединили под общим ярлыком «узбеки», хотя до 1921 года это слово относилось только к определенным племенным группам. Ташкент и Шымкент были городами, населенными европейцами и узбеками, а вокруг этих городов простирались территории, населенные по большей части казахами. Ташкент включили в состав Узбекистана, а Шымкент – Казахстана. Таджикоязычные Бухара и Самарканд были окружены сельскими районами, где население говорило на тюркских языках, и оба города оказались в Узбекистане, что до сих пор не дает покоя Таджикистану.

Учитывая, что казахи и киргизы были по большей части кочевыми народами, представители этих групп составляли лишь малую часть городского населения в своих республиках, где города в основном населяли европейцы и узбеки. Ош и Джалал-Абад, где в 2010 году произошли наиболее ожесточенные столкновения, вошли в состав Кыргызстана, несмотря на то, что были населены преимущественно узбеками, но это произошло потому, что иначе они бы лишились важных для них с экономической точки зрения прилегающих сельских районов, населенных по большей части киргизами, а также потому, что без них на юге Кыргызстана вообще бы не осталось городов.

Процесс пересмотра границ продолжился и после смерти Сталина. Последние изменения произошли в 1980-х годах. Как продемонстрировала Мадлен Ривз, эти более поздние перемены часто следовали иной территориальной и этнополитической логике, чем в период размежевания в 1920-х годах, и были продуктом борьбы за воду и сельскохозяйственные угодья на очень локальном уровне. Сложное переплетение границ и анклавов в районе Ферганской долины было не частью сталинского заговора в духе Макиавелли с целью посеять межнациональную вражду, а попыткой приспособиться к очень сложным реалиям, включавшим крайнее национальное разнообразие и требования местных националистов.

Сейчас, оглядываясь назад, мы можем сказать, что попытки ввести принципы национальных государств в регионе, где население и политические границы всегда распределялись иным образом, не могли не создать проблем. Это касается не только Центральной Азии, но любого другого региона мира. Но ни Сталин, ни советское государство не заставляли Центральную Азию делиться по национальному признаку. Как заявил Адиб Халид, у советского проекта по построению национальных территориальных образований были местные корни, и возник он на основе идей и движений местной мусульманской интеллигенции, возникших до прихода советской власти. Комиссары в 1920-х годах просто приняли их в качестве части своей политики.

Хотя большая часть этого первого поколения центральноазиатских интеллектуалов стала жертвой советских репрессий в 1930-х годах, проект по построению национальных территориальных образований продолжился. Этот проект всегда шел вразрез с целью по созданию общей советской идентичности, но он оказался весьма стойким. Центральноазиатским национальным государствам, неохотно появившимся на свет после развала СССР в 1991 году, не пришлось с нуля создавать свою национальную идентичность. Они могли строить на заложенном еще при советах фундаменте. То, что большинство жителей Центральной Азии сейчас прочно идентифицируют себя в качестве граждан стран, в которых они живут, является явным показателем того, как прочно укоренилась идея национальной государственности.

Два с половиной десятилетия назад Роберт Каплан – вместо того, чтобы попытаться понять современные политические и экономические факторы, приведшие к развалу межэтнических отношений и ввергшие бывшую Югославию в пламя войны, – объяснил все «древней и неискоренимой» враждой между сербами и хорватами, христианами и мусульманами, сдержать которую мог только безжалостный авторитаризм Тито. Но затем Ноэль Малкольм (Noel Malcolm) камня на камне не оставил от его аргументов, и сегодня мало кто воспринимает идеи Каплана всерьез, будь то по отношению к Югославии или другой части Европы. Тем не менее, Центральную Азию продолжают представлять в качестве узника советского прошлого, места, где готова вырваться на поверхность межэтническая вражда, ставшая неизбежной благодаря усилиям Сталина по созданию местных границ.

Национальные государства никогда не бывают естественными политическими образованиями. Их приходится строить, и приходится прогибать под них действительность, чтобы создать идеальный, иллюзорный союз между границами и идентичностью, являющийся целью любого националиста. Это привело к этническим чисткам, насильственному переселению людей и насильственной ассимиляции, причем не только в большинстве бывших европейских колоний, но также по всей Европе, где, как предполагается, зародилась эта националистская идея. По сравнению с обменом населением между Грецией и Турцией в 1920-х годах, выселением немцев из большей части Восточной Европы после 1945 года, выездом европейских поселенцев из Алжира после 1962 года и этническими чистками и геноцидом на Балканах в 1990-е годы, последствия национализма в Центральной Азии представляются относительно мягкими. Частично это объясняется тем, что после создания этих советских республик они существовали в рамках общей, наднациональной структуры СССР, и у них не было «жестких» границ (и предполагалось, что границы продолжат оставаться административными).

После обретения независимости и укрепления границ передвижения населения носили постепенный и добровольный характер: миллионы русских покинули регион (хотя и оставшиеся тоже исчисляются миллионами), казахи постепенно начали переезжать в Казахстан из соседних республик, будучи привлеченными растущей экономикой этой страны. Но во всех центральноазиатских республиках продолжают оставаться крупные национальные и религиозные меньшинства. Агрессивный национализм может нарушить этот баланс, но здесь он проявляется меньше, чем, скажем, в России или даже во многих странах Западной Европы.

Запутанные границы региона действительно создают значительные трудности, особенно в районе Ферганской долины, но, как продемонстрировала Мадлен Ривз, люди, живущие у границы, выработали изобретательные способы обойти преграды или даже обратить их себе на пользу. Отсутствие региональной интеграции в регионе является проблемой, которую необходимо решить. Но заявления о том, что эта проблема носит неразрешимый характер, что злобный дух Сталина продолжает преследовать Центральную Азию, и что жители региона являются бессильными узниками прошлого, необходимо отмести раз и навсегда.

Александр Моррисон, преподаватель истории в Назарбаев Университете в Астане, автор труда «Российское господство в Самарканде в 1868-1910 гг. Сравнение с Британской Индией» (Оксфорд, 2008 г.). Сейчас работает над исторической книгой о российском завоевании Центральной Азии. Оригинал материала опубликован Eurasianet.Org

http://www.fergananews.com/articles/9275

Затягивание решения вопроса о статусе крупнейшего водоема увеличивает военные риски

На саммите глав государств «каспийской пятерки», который должен состояться в Астане в нынешнем году, может быть поставлена точка в определении статуса Каспийского моря. Такое заявление сделал замминистра иностранных дел Азербайджана Халаф Халафов в Баку в ходе заседания специальной рабочей группы по разработке Конвенции каспийского водоема.

«Проделана большая работа в вопросе согласования позиций по проекту Конвенции об определении статуса Каспийского моря», – заявил Халаф Халафов в среду в Баку. По его словам, полное согласование проекта конвенции создаст предпосылки для определения статуса моря на уровне глав государств «каспийской пятерки» – России, Казахстана, Азербайджана, Туркмении и Ирана.

Баку рассчитывает на скорое разделение морского дна и основывается на договоренностях, достигнутых между Азербайджаном и Казахстаном и Россией. Халафов заявил, что осталось согласовать несколько пунктов. В частности, оговорить некоторые аспекты выхода каспийских стран в другие моря и океаны, право на проход военных кораблей по территориальным водам других стран, правила прокладки кабелей и трубопроводов. «Прошедшие саммиты, которые состоялись в Баку и Ашхабаде, сблизили позиции сторон в ряде вопросов. Надеюсь, что на очередном саммите стороны добьются соглашения по правовому статусу Каспия», – сказал азербайджанский чиновник.

Однако эксперты считают, что прорыва не произойдет. «Ни для кого не является секретом, что именно принцип раздела моря является ключевым сдерживающим фактором в переговорах. Позиция Ирана остается неизменной: Тегеран пока не согласился с принципом раздела моря», – сказал «НГ» научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Поволжья Института востоковедения РАН Станислав Притчин. По его словам, не координаты всех пяти секторов должны войти в итоговый документ, а сам принцип размежевания должен быть тот, который использовали Россия, Азербайджан и Казахстан при разделе дна северной части моря. Тогда, напомним, использовался принцип серединной, или модифицированной, линии – равноудаленной от двух берегов линии, которая была несколько сглажена и траектория которой была согласована переговорщиками. Важно отметить, что данный механизм раздела является наиболее распространенным в мире при решении территориальных споров на море, так как позволяет найти компромисс с максимальным учетом географических условий.

Но в этом случае у Ирана было бы только чуть больше 13-процентной доли на Каспии, в то время как у остальных прикаспийских государств – больше. Например, у Казахстана по такой схеме могло бы быть около 29%. Тегеран же выступает с двумя предложениями: либо поделить шельф на пять одинаковых по площади участков, чтобы каждой из пяти стран досталось по 20% территории, либо вообще ничего не делить и совместно использовать всю акваторию. В прошлом году замминистра иностранных дел Ирана Ибрагим Рахимпур заявил, что его страна не согласится на 13% сектора Каспия.

«Интересно, что, по данным иранских СМИ, прикаспийские государства не смогли договориться по семи вопросам. Сложность состоит в том, что в мировой практике нет похожих, уже отработанных универсальных принципов раздела спорных участков в таком регионе, как Каспий. Он имеет уникальное положение. Максимум что было сделано – это заявление президентов пяти прикаспийских государств в 2014 году по поводу определения национального суверенитета каждой стороны над прибрежным морским пространством в пределах 15 морских миль. Также закреплялись их исключительные права на добычу любых водных биоресурсов в пределах 10 морских миль от берега», – сказал «НГ» директор Группы оценки рисков Досым Сатпаев.

Но затруднения переговорного процесса о международно-правовом статусе Каспия связаны не только с Ираном, считает Станислав Притчин. «Туркменистан, например, придерживается особой позиции по возможности прокладки транскаспийских трубопроводных проектов. Официальный Ашхабад настаивает, что реализация таких проектов может осуществляться без согласования со всей пятеркой. У России и Ирана позиция другая: ввиду замкнутости моря, уязвимости ее экологии любые трансграничные инфраструктурные проекты должны быть согласованы всеми игроками. Помимо этого, до сих пор остается неразрешенным азербайджано-туркменский спор из-за месторождения «Сердар–Кяпаз».

Поэтому эксперты называют заявление Халафа Халафова о том, что большая часть вопросов по проекту Конвенции о правовом статусе Каспийского моря согласована, слишком оптимистичными. «С учетом всех существующих факторов, а также происходящих событий в мире – война в Сирии, прошедшие выборы президента в США и предстоящие в Иране – по оптимальному сценарию можно прогнозировать, что подписание Конвенции о статусе моря в 2017 году станет настоящим прорывом. По оптимальному же сценарию возможна подготовка нескольких отраслевых соглашений, например по активизации экономического сотрудничества с учетом завершения работ по строительству железной дороги Иран–Азербайджан–Россия, а также принятие декларации или политического заявления с фиксацией достигнутых договоренностей, которые затем станут частью итоговой конвенции», – сказал Станислав Притчин.

Затягивание решения вопроса о правовом статусе Каспия, как считают эксперты, ведет к немалому количеству побочных рисков. Как отметил Сатпаев, первая проблема – это процесс активной милитаризации региона, когда практически все прикаспийские государства укрепляют в нем свои военно-морские силы. Вторая – поставка нефти на мировой рынок. «Основными поставщиками каспийской нефти на мировой рынок являются Казахстан и Азербайджан, в то время как для России, Туркменистана и Ирана каспийские нефтегазовые ресурсы не являются приоритетными», – омтетил Сатпаев. По его словам, 10 крупнейших нефтяных месторождений России, такие как «Самотлорское», «Ромашкинское», «Приобское» и др., расположены далеко от Каспия, как, впрочем, и крупные российские газовые запасы. У Туркменистана основные запасы газа также расположены на суше. Для того же Ирана углеводородный фактор не так важен, поскольку основную ставку он делает на свои обширные запасы нефти и газа в Персидском заливе. Хотя не исключено, что после отмены санкций против Ирана эта страна начнет привлекать инвесторов и на свои каспийские месторождения. К тому же Россия и Иран больше рассматривают Каспий как сферу своих геополитических интересов на стыке нескольких важных регионов, в то время как Казахстан и Азербайджан больше делают ставку на свои экономические интересы, связанные с добычей сырья.

«Именно поэтому Москву и Тегеран скорее волнуют не вопросы нефтегазового развития региона, а создание препятствий для присутствия на Каспии военных сил третьих стран или поддержание экологического равновесия. Частью этих геополитических игр в том числе являются протесты Москвы и Тегерана против строительства любых нефте- и газопроводов по дну Каспия, которые активно лоббировали США и ЕС», – отметил Сатпаев. По его словам, некоторые российские эксперты даже предлагали заморозить планы по активной добыче нефти и газа в регионе, чтобы создать условия для долгосрочного освоения биологических ресурсов моря. Но это, по его мнению, явно противоречит энергетической политике Казахстана и Азербайджана.

Виктория Панфилова
Обозреватель отдела политики стран ближнего зарубежья «Независимой газеты»

25.01.17

В январе должно пройти очередное заседание специальной рабочей группы по разработке Конвенции о правовом статусе Каспийского моря

Эта одна из самых долгоиграющих проблем, которую прикаспийские государства так и не смогли решить с момента распада Советского Союза.

Мы делили апельсин…

Нефтегазовая сфера является стратегически важной для экономического развития страны, а ситуация в Каспийском регионе имеет прямую связь с обеспечением национальной, в том числе экономической, безопасности Казахстана.

Именно поэтому важно учитывать угрозу появления разных «черных лебедей», которые могут нанести удар по этой безопасности в Каспийском регионе.

Под такими «лебедями» математик и трейдер Нассим Николас ТАЛЕБ понимал побочные риски, способные оказать сильное влияние на траекторию экономического и политического развития любого государства.

И неопределенность правового статуса Каспия увеличивает их.

Многолетние переговоры по данной теме напоминают детский стишок: «Мы делили апельсин. Много нас, а он один».

Проблема определения правового статуса Каспия стала обсуждаться после распада СССР. Конечно, за этот период между тремя прикаспийскими странами возникали попытки решить этот вопрос по-своему.

Например, в июле 1998 года между Казахстаном и Россией было заключено соглашение о разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование, а в мае 2002 года подписан протокол к данному соглашению.

Кстати, в июне 2016 года президент РФ Владимир ПУТИН подписал закон о ратификации документа, который вносит изменения в соглашение между РФ и Казахстаном о разграничении дна северной части Каспийского моря.

Новый протокол предоставляет той компании, которая будет создана уполномоченными организациями России и Казахстана, право пользования участком недр для геологического изучения, разведки и добычи полезных ископаемых без проведения аукциона сроком на 25 лет с этапом геологического изучения недр до 7 лет.

В свою очередь в 2001 и в 2003 годах были заключены соглашения между Казахстаном и Азербайджаном о разграничении дна Каспийского моря и соответствующий протокол к нему.

Кроме того, между Казахстаном, Азербайджаном и Россией в 2003 году было подписано соглашение о точке стыка, линий разграничения сопредельных участков дна Каспийского моря.

В 2014 году Казахстан и Туркменистан также пришли к аналогичной схеме.

Но все эти протоколы и соглашения не ускорили процесс определения правового статуса Каспия.

В июле 2016 года министры иностранных дел «каспийской пятерки» в Астане снова не пришли к консенсусу по проекту Конвенции о правовом статусе Каспия, который часть прикаспийских стран считает морем, а другая — озером.

От этого зависит сама модель его разделения.

Наиболее жесткую позицию занимает Иран, который не присоединился к Конвенции ООН 1982 года о морском праве, настаивая, что Каспий является озером.

Тегеран выступает с двумя предложениями: либо поделить шельф на пять одинаковых по площади участков, чтобы каждой из пяти стран досталось по 20 процентов территории, либо вообще ничего не делить и совместно использовать всю акваторию.

В свою очередь Казахстан, Азербайджан и Россия поддерживают принцип срединной или модифицированной линии разделения Каспия, в результате которой у Ирана было бы только чуть больше 13-процентной доли на Каспии, в то время как у остальных прикаспийских государств больше. Например, у Казахстана по такой схеме могло бы быть около 29 процентов, что, естественно, устраивает Астану.

В прошлом году замминистра иностранных дел Ирана Ибрагим РАХИМПУР опять заявил, что его страна не согласится на 13 процентов сектора Каспия. В то время как вице-министр иностранных дел Азербайджана Халаф ХАЛАФОВ был более оптимистичен, отметив, что в 2016 году большая часть вопросов по проекту Конвенции о правовом статусе Каспийского моря согласована. И все спорные вопросы планируется завершить до следующего саммита глав прикаспийских государств в 2017 году.

Вот только одним из спорных вопросов все еще является принцип деления. В июле 2016 года глава МИД РК (ныне посол РК в Великобритании) Ерлан ИДРИСОВ заявил, что к сложным темам во время переговоров были отнесены вопросы прокладки коммуникаций по дну Каспийского моря, а также определения методики разграничения дна.

Интересно, что, по данным иранских СМИ, прикаспийские государства не смогли договориться по семи вопросам. Сложность состоит в том, что в мировой практике нет похожих, уже отработанных универсальных принципов раздела спорных участков в таком регионе, как Каспий. Он имеет уникальное положение.

Максимум, что было сделано — это заявление президентов пяти прикаспийских государств в 2014 году по поводу определения национального суверенитета каждой стороны над прибрежным морским пространством в пределах 15 морских миль. Также закреплялись их исключительные права на добычу любых водных биоресурсов в пределах 10 морских миль от берега.

Затягивание решения вопроса о правовом статусе Каспия имеет много причин и ведет к немалому количеству побочных рисков.

Одна из таких причин — наличие спорных месторождений между Туркменистаном, Азербайджаном и Ираном. Хотя, например, Россия и Казахстан на практике продемонстрировали неплохую модель решения проблемы спорных месторождений путем их совместных разработок. Как оказалось, для этого необходимы только две вещи — прагматизм и политическая воля.

Милитаризация Каспия

К побочному риску наличия спорных месторождений и отсутствия правового статуса Каспия можно отнести процесс активной милитаризации региона, когда практически все прикаспийские государства укрепляют в нем свои военно-морские силы.

Кроме того, на Каспии сложилось две группы государств, по-разному смотрящих на военное сотрудничество в этом регионе с другими странами. Это, во-первых, Иран и Россия, которые категорически против любого военного присутствия третьих стран, в первую очередь США, в районе Каспия.

Иран давно уже выражает опасения по поводу увеличения вооруженных сил на Каспии и вмешательства третьих стран в дела Каспийского моря. Еще несколько лет назад министр иностранных дел Ирана Камаль ХАРРАЗИ предложил заключить договор, запрещающий его участникам подписывать двусторонние соглашения с третьими странами, представляющими угрозу безопасности региона.

Кстати, Россия также лоббировала введение запрета на присутствие в регионе вооруженных сил третьих стран, не имеющих непосредственного выхода к морю, а также выступала за запрещение плавания судов под флагами «неприкаспийских» государств.

Здесь было видно явное сближение с иранской позицией. Такая позиция, кстати, может найти поддержку и в Китае, который рано или поздно усилит свою активность на Каспии в качестве дополнительного центра влияния. Поводом для этого может послужить политика защиты китайских нефтегазовых интересов не только в Казахстане, но и в Туркменистане. К тому же Россия и Китай уже опробовали механизм выдавливания «третьих стран» из Центральной Азии через ШОС.

Хотя приход Дональда ТРАМПА в Белый дом с его лозунгами сокращения военного присутствия США в разных регионах мира, с одной стороны, частично может затронуть и Каспий.

К тому же, новым государственным секретарем США Д. Трамп назначил главу компании ExxonMobil Рекса ТИЛЛЕРСОНА, у которого более гибкий подход в отношениях с Москвой, что, впрочем, не помешало ему уже назвать действия России на Украине агрессией, а присоединение Крыма к России расценить как вторжение.

Но большая нефть — всегда большая геополитика. И Рекс Тиллерсон это хорошо понимает. Ведь те же американские компании являются одними из акционеров трубопровода «Баку – Тбилиси – Джейхан», который изначально создавался как дополнительный, не зависимый от России путь транспортировки нефти на мировой рынок не только из Азербайджана, но также из Казахстана. И пока в некоторых прикаспийских государствах будут присутствовать интересы западных нефтегазовых ТНК, в том числе американских, США останутся за карточным столом геополитического каспийского пасьянса.

Что касается милитаризации Каспия, то в 2007 году в Тегеране приняли декларацию, где также был пункт не использовать вооруженные силы для решения споров и не предоставлять свою территорию третьим странам для агрессии против соседей по морю.

Но вся проблема в том, что это не мешает сохранению напряженных отношений между Ираном и Азербайджаном вокруг спорных месторождений. И рано или поздно, но гонка вооружений в каспийском регионе может достичь верхней границы безопасности, за которой риск вооруженного конфликта увеличивается. А любой военный конфликт на Каспии нанесет удар по экономическим интересам Казахстана, который сильно зависит от разработки каспийских месторождений и трубопроводной инфраструктуры, которая здесь существует.

Более того, в 2015 году Каспий впервые не напрямую, а косвенно, был уже втянут в чужой вооруженный конфликт, когда корабли каспийской флотилии ВМФ России применили крылатые ракеты «Калибр» против террористической организации ИГИЛ в Сирии. И тогда это вызвало озабоченность Туркменистана и Казахстана.

Формула «3-2»

Еще одна проблема: основными поставщиками каспийской нефти на мировой рынок являются Казахстан и Азербайджан. В то время как для России, Туркменистана и Ирана каспийские нефтегазовые ресурсы не являются приоритетными.

Некоторые российские компании работают совместно с Казахстаном при разработке каспийских месторождений и являются акционерами Каспийского трубопроводного консорциума. Но десять крупнейших нефтяных месторождений России, такие как Самотлорское, Ромашкинское, Приобское и другие, расположены далеко от Каспия, как, впрочем, и крупные российские газовые запасы.

У Туркменистана основные запасы газа также расположены на суше.

Для того же Ирана углеводородный фактор не так важен, поскольку основную ставку он делает на свои обширные запасы нефти и газа в Персидском заливе.

Конечно, возможно, после отмены санкций против Ирана эта страна начнет привлекать инвесторов и на свои каспийские месторождения. Например, в 2015 году управляющий директор иранской компании по разведке и добыче нефти на Каспии Али ОСУЛИ пообещал представить иностранным инвесторам четыре проекта, связанные с месторождениями на Каспии. Интересно, что один из них является спорным в отношениях с Баку. Хотя все же для России и Ирана Каспий больше интересен не как важный источник добычи и экспорта в виде нефти, а икры и осетровых, поскольку два этих государства являются ее крупнейшими мировыми экспортерами.

К тому же Россия и Иран больше рассматривают Каспий как сферу своих геополитических интересов на стыке нескольких важных регионов. В то время как Казахстан и Азербайджан больше делают ставку на свои экономические интересы, связанные с добычей сырья.

Именно поэтому Москву и Тегеран, скорее, волнуют не вопросы нефтегазового развития региона, а создание препятствий для присутствия на Каспии военных сил третьих стран или поддержание экологического равновесия. Частью этих геополитических игр, в том числе, являются протесты Москвы и Тегерана против строительства любых нефте- и газопроводов по дну Каспия, большинство из которых активно лоббировали США и ЕС.

Некоторые российские эксперты даже предлагали заморозить планы по активной добыче нефти и газа в регионе, чтобы создать условия для долгосрочного освоения биологических ресурсов моря.

Но это явно противоречит энергетической политике Казахстана, даже если и наносит серьезный удар по биоразнообразию казахстанской части Каспийского моря.

Впрочем, сама Россия когда-то не менее активно вела строительство Северо-Европейского газопровода по дну Балтийского моря, несмотря на экологические претензии прибалтийских государств. Но когда речь идет о геополитических играх, политика «двойных стандартов» к ним обычно прилагается.

ДОСЫМ САТПАЕВ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ДЕФИЦИТ НАЛИЧНОСТИ

Давайте начнем с самого важного элемента в экономике — валюты.

Согласно неофициальным данным из Ашхабада, курс доллара к манату на черном рынке резко подскочил до 7 манат в октябре и поднялся почти до 8 манат в ноябре, в то время как официальный курс в государственных обменных пунктах составляет меньше 3,50 манат.

Курс американского доллара к манату на черном рынке продолжает расти после прекращения свободной конвертации валюты в государственных обменных пунктах в январе 2016г. Складывается впечатление, что у государства закончились наличные денежные средства.

Безусловно, есть очевидная причина дефицита валюты в экономике зависимого от энергоресурсов Туркменистана. Это резкое падение цен на газ, которое отразилось почти на всех странах – экспортерах энергоресурсов. Тем не менее, масштабы туркменского кризиса на валютном рынке выглядят беспрецедентными в регионе. Одна из возможных причин того, почему финансово-банковский сектор не может продолжать оказывать услуги по обмену валюты, связана с денежно-кредитной политикой государства: несмотря на дефицит валюты, правительство продолжает придерживаться политики «фиксированных ставок» в денежном секторе. Самое подходящее временя для ослабления жесткого контроля над валютным курсом было в 2015г., когда Китай провел девальвацию юаня для увеличения экспорта. Соседний Казахстан ответил на китайскую девальвацию переходом на свободное колебание курса валют, что привело к девальвации казахского тенге на 23%, но, тем не менее, было правильным решением для стран, имеющих торговые отношения с Китаем или Россией, где курс рубля также резко упал. Естественно, девальвация в размере 23% имела негативные последствия, но, по крайней мере, эта корректировка помогла казахской экономике остаться на плаву.

Туркменистан придерживался фиксированного валютного курса и принял решение решить проблему приостановкой валютных операций. Разумеется, данная мера только усугубила кризис, о чем свидетельствует ситуация на черном рынке.

Справедливости ради стоит отметить, что денежная политика Туркменистана способствовала росту экономики в то время, когда цены за экспортируемый газ возросли. Фиксированная ставка пошла на пользу частному бизнесу и способствовала росту предпринимательства в частном секторе. Фиксированные валютные курсы обеспечивают стабильность для предпринимателей, занимающихся реализацией импортных товаров на местных рынках.

Предпринимательство в Туркмении в основном представлено импортом и реализацией товаров из Китая, России и Украины. В феврале 2016г. Институт стратегического планирования и экономического развития Туркменистана сообщил, что частный сектор обеспечил 92% оборота розничной торговли в 2015г. Эти данные сложно проверить и в свободном доступе есть мало информации, свидетельствующей о росте частного сектора в туркменской экономике. На самом деле, при Бердымухаммедове обычным гражданам стало относительно проще открыть собственный бизнес в области строительства, торговли, продовольствия, сельского хозяйства, промышленности, образования, туризма и рекламы. Предприниматели, занятые в сфере торговли, пользуются американской валютой, которую они меняют в государственных обменниках, для покупки товаров за границей с целью последующей продажи на местном рынке за манаты. Они возвращаются за границу после обмена манат на доллары в тех же обменных пунктах. Кроме гарантии защиты местных бизнесменов, фиксированный курс валюты является выгодным для государства и рядового потребителя, и держит под контролем инфляцию и цены на потребительские товары.

Какими бы выгодными не были фиксированные валютные курсы, такая политика требует своевременного и хирургически точного вмешательства со стороны правительства. Центробанк должен покупать необходимое количество национальной валюты и продавать ее с такой же осторожностью. Мало известно о том, как Центробанк Туркменистана осуществляет эту политику. К «известным величинам» относится то, что валютные резервы действительно существует и с их помощью можно реализовать меры, направленные на укрепление денежной политики государства. К «неизвестным значениям» относятся местонахождение таких счетов, вне зависимости от того, используются ли они для поддержания этой политики, и названия организаций и структур, отвечающих за эти счета. Об этом подробнее будет сказано ниже.

В настоящее время туркменская национальная валюта быстро девальвируется из-за дефицита валютных запасов. Государство не только придерживается фиксированного валютного курса, но и предприняло ряд дополнительных мер в финансово-банковском секторе, которые имеют еще большие негативные последствия для обычных граждан.

Стало известно о том, что правительство существенно ограничило банковские услуги, оказываемые обычным гражданам и предпринимателям. Такие операции, как снятие наличных или денежные переводы, больше не осуществляются. Власти заинтересованы ввести ограничения на количество иностранной валюты, вывозимой за пределы страны, а лиц с двойным российско-туркменским гражданством заставляют либо покинуть страну, либо отказаться от российского гражданства, если они хотят остаться в Туркменистане. В настоящее время только те, у кого есть «специальное разрешение» имеют доступ к финансово-банковским услугам. Неизвестно, кто выдает эти разрешения, но в том же отчете говорится, что банки предоставляют услуги организациям, участвующим в строительстве газопровода ТАПИ и проектам, связанным с проведением Азиады-2017, которая должна состояться в Ашхабаде.

Запрет на операции с иностранной валютой и ограничения оказываемых банковских услуг имели серьезные последствия для частных компаний, занимающихся импортом продовольствия, одежды, медицинских и потребительских товаров. Все это привело к дефициту товаров, что в свою очередь, вызвало рост цен на внутреннем рынке. В октябре 2016г. «Хроника Туркменистана» сообщила, что перед магазинами выстраиваются очереди, а запасы продовольствия заканчиваются. Согласно более ранним сообщениям «Хроники Туркменистана» от августа текущего года, в стране были введены жесткие ограничения на продажу сахара и растительного масла. В той же статье представлены доказательства того, что власти пытаются отрицать кризис и подавить все его признаки, а чиновники издали приказ не продавать товары с прилавков, если магазины не в состоянии возместить запасы; полки магазинов не должны выглядеть пустыми… Есть ли более подходящая метафора для описания текущей экономической ситуации в Туркмении, чем вид полных прилавков в пустых магазинах?

Этим летом правительство предприняло дальнейшие меры по борьбе с кризисом, введя жесткие ограничения по сумме денежных переводов по системе «Western Union», которой часто пользуются родители для отправки денежных средств детям, обучающимся за границей, и трудовые мигранты, которые отправляют деньги на родину на содержание своих семей. Для отправки деньги студенту родители теперь должны предоставить справку о доходах, справку из учебного заведения ребенка и документ, подтверждающий их родство.

Что касается трудовых мигрантов, которые в основном находятся на заработках в Турции, для получения денежных средств в офисах Western Union их родственники на родине должны предоставить справку с места работы мигранта с указанием его дохода и доказательства их родства. Большинство мигрантов не могут предоставить требуемые документы, так как подавляющее большинство туркменских граждан, работающих в Турции, трудоустроены неофициально, и не могут предоставить справку с места работы и финансовые документы, или мигранты не имеют юридический статус иммигранта.

Отправитель не может отправить сумму, превышающую ежемесячный доход и один и тот же отправитель не может делать перевод чаще, чем раз в месяц. Те, кто пользовались услугами Western Union, знают, насколько дорого переводить деньги небольшими суммами.

Если мы действительно хотим посмотреть на ситуацию с позиции туркменских властей, которые заинтересованы в том, чтобы не допустить вывоз из страны, то ограничения денежных переводов для студентов вполне объяснимы. Однако сложно объяснить целесообразность введения ограничений на подобные услуги для трудовых мигрантов. Если в государстве наблюдается дефицит наличности, то тогда логично оставить мигрантов в покое. В конце концов, они отправляют родственникам денежное содержание в долларах США. Затем в обменных пунктах родственники обменивают доллары на манаты для пользования на внутреннем рынке или покупки недвижимости. Мы можем проявить снисходительно и предположить, что туркменские власти действуют в соответствии с законом, перед которым все равны; но применимы ли эти моральные принципы в социально-экономических или политических вопросах Туркменистана? Власти Туркменистана проявляют прагматичность, а не нравственные ценности, заботясь о собственной выгоде, поэтому с их точки зрения целесообразно ограничивать финансовые услуги для трудовых мигрантов.

Еще один вопрос, который необходимо поднять – как такие организации, как Western Union, допускают, чтобы государство диктовало им свои требования по отправке и получению денежных средств? В июне редакция «Хроники Туркменистана» безуспешно пыталась связаться с представителем Western Union для получения комментария. В сентябре «Хроника Туркменистана» сообщила о закрытии многочисленных офисов этой организации в Туркменистане.

С помощью или без помощи Western Union многие трудовые мигранты находят способы отправки денег родственникам. Торговцы-челночники предлагают неофициальные услуги по отправке денег за вознаграждение, что является рискованным для отправителя, но такой способ позволяет мигрантам содержать свои семьи на родине. Экономическая ситуация не будет улучшаться, так как текущие валютные курсы на черном рынке не дают никакого стимула продавать доллары США государству.

Самые тяжелые последствия ответных мер правительства на кризис коснулись сотрудников правоохранительных органов, учителей, врачей и сотрудников бюджетных организаций. Эти люди не получали зарплаты все лето. Правда, они — не единственные пострадавшие. Некоторые иностранные подрядчики также ощутили на себе дефицит наличности. «Независимая Газета» сообщила, что правительство не смогло оплатить услуги белорусских подрядчиков за строительство перерабатывающего завода в населенном пункте Гарлык Лебапского велаята, строительство которого должно завершиться в марте 2017г.

Задержки с выплатами зарплаты свидетельствуют о том, что правительство залезает в карманы обычных граждан, чтобы залатать дыры в госбюджете.

По данным «Альтернативных новостей Туркменистана» (АНТ), некоторые жители Дашогузского региона сообщили о задержках зарплат или о частичной их выплате. Они утверждают, что государство задерживает зарплаты из-за финансирования строительных объектов для предстоящей Азиады, проведение которой запланировано в Ашхабаде в 2017г. АНТ также сообщает о жалобах, поступивших от жителей Лебапского велаята, которые утверждают, что не получили зарплаты по той же причине. «Радио Свобода» сообщила о том, что уборщицы, чья зарплата составляет 560 манат в месяц (примерно 160 USD по официальному курсу доллара США к манату) жаловались на то, что им выдали только три четверти месячной зарплаты, так как 200 манат также были удержаны для финансирования объектов «Олимпийского городка».

Данная практика является достаточно распространенной в Туркменистане. Педагоги, врачи, административный и обслуживающий персонал школ и больниц, сотрудники полиции финансировали строительство памятника, посвященного Президенту Бердымухаммедову, который был преподнесен ему 25 мая 2015г. Памятник представлен 21-метровой статуей Президента верхом на ахалтекинском коне, выполненным из бронзы, покрытой 24-каратным золотом, и установлен на 15-метровом пьедестале из белого мрамора. Официальные средства массовой информации преподнесли его как «подарок народа своему Аркадагу» (Аркадаг означает «защитник»).

В последнее время такие откровенные поборы со стороны государства коснулись и частный бизнес. В июне 2016г., по сообщению «Хроники Туркменистана», глава Союза предпринимателей и промышленников вызвал собственников и представителей среднего и крупного бизнеса и потребовал от них перевести сумму, эквивалентную US$100.000 на указанный счет, чтобы помочь президенту поддержать уровень благосостояния в стране. Предпринимателей предупредили, что тем, кто откажется перевести денежные средства, «перекроют кислород». Те, кто знаком хотя бы с несколькими предпринимателями или владельцами магазинов сразу укажут на то, что это не первый случай, когда бизнесменам пришлось столкнуться с поборами и давлением со стороны властей. Успех бизнес в Туркменистане зависит от того, потакают ли предприниматели интересам власть имущим. Однако, насколько мне известно, это первый случай денежных поборов якобы в пользу государства на общее благо, а не в карман какому-нибудь чиновнику или организации.

В стремлении держателей счетов к еще большему богатству, правительство Туркменистана, кажется, положило глаз даже на оффшорное имущество покойного президента Сапармурата Ниязова. Визит Бердымухаммедова в Берлин 29 августа 2016 г. для встречи с Ангелой Меркель дал основания полагать, что действующий президент пытается завладеть счетом Ниязова в Дойче-банке. Хотя заявленная цель визита состояла в обсуждении перспектив экспорта газа в Европу, специалист по Центральной Азии Брюс Панниер, который ведет блог по Центральной Азии на сайте «Радио Свободная Европа/Радио Свобода», цитируя официальное новостное здание по Туркменистану (Turkmenistan.ru), сделал акцент на встрече Бердымухаммеддова с исполнительным директором по Центральной и Восточной Европе Питером Тильсом и старшим советником банка Юргеном Фитченом. Подчеркнув, что именно эта встреча является причиной поездки Бердымухаммедова в Берлин, которая при других обстоятельствах кажется бессмысленной, Панниер предполагает, что стороны обсудили банковские вопросы, и не исключено, что Бердымухаммедов пытался завладеть денежными средствами, которые ранее находились под контролем Ниязова.

По информации Global Witness, Ниязов перевел миллиарды от доходов с продажи газа и хлопка на европейские счета под свой личный контроль. Один из таких банков – это Дойче Банк, который, как сообщается, управляет резервным инвалютным фондом Туркменистана (РИВФ) на сумму около 2 миллиардов долларов США. По мнению Худайберды Оразова, бывшего председателя Центробанка Туркменистана, резервный инвалютный фонд лично контролировался Ниязовым и использовался покойным президентом для личных целей (см. доклад GW, сс. 84-85). Как сообщается в докладе, подготовленном Global Witness, «львиная доля средств из государственной казны в размере 75-80% тратились из этих фондов вне бюджета, что означало, что миллиарды долларов государственных доходов исчезали в черной дыре, и никто не нес за это ответственности».

Хотя есть аргументы в поддержку предположения Паниера, необходимо отметить, что действующий президент Туркменистана, вероятнее всего, преследуют собственные интересы в банковской сфере, как отмечает Панниер в той же статье. Он ссылается на документ ЕБРР, в котором сообщается об учреждении так называемого «стабилизационного фонда» в 2008г., который регулируется непрозрачными нормами и принципами, а счета и суммы денег, проходящие через него, не разглашаются. До сих пор неизвестно, в каком банке хранится «стабилизационный фонд» Туркменистана. 21 марта 2014г. организация Global Witness сообщила, что размер резервного валютного фонда существенно вырос после прихода к власти Бердымухаммедова и в 2009 году составил примерно 20 миллиардов долларов США. На данный момент, судя по всему, эти запасы не будут использованы для спасения экономики страны.

Летом текущего года правительство предприняло еще один шаг, который привел в замешательство искушенных комментаторов. Наряду с масштабными сокращениями, которые проходят в энергетическом секторе с начала года, 15 июля 2016г. Бердымухаммедов подписал закон, согласно которому были аннулированы два основных ведомства в энергетическом секторе страны: министерство нефти и газа и государственное агентство по управлению и использованию углеводородными ресурсами. В результате Кабинет Министров взял на себя еще одну функцию министерства и поручил вице премьеру Яшгельды Какаеву курировать энергетический сектор. «Туркменнебит» и «Туркменгаз» остаются двумя главными ведомствами в энергетическом секторе, которые в настоящее время непосредственно подчиняются президенту в лице премьера правительства.

Пока неизвестно, повлияет ли это решение президента на повышении эффективности энергетического сектора. Тем не менее, если рассуждать о плюсах этого решения, то оно означает, что меньше денег будет исчезать через бреши коррупции в топливно-энергетическом секторе. Хищения и коррупция никуда не исчезнут в ближайшее время. Сокращение числа учреждений, осуществляющих руководство и управление энергетическим комплексом, поможет снизить количество карманов, в которые эти деньги исчезают.

К сожалению, реструктуризация энергетического сектора требует от туркменского правительства принятия обдуманных решений в области энергетики и выбора потенциальных инвесторов. Сокращение количества административных ведомств может благоприятно повлиять на борьбу с коррупцией; но в то же время, газовые сделки на внешнем рынке приносят государству доход. В следующей части мы рассмотрим задачи, стоящие перед энергетическим комплексом Туркменистана, в т.ч. зависимость от России и выплата долга Китаю.

** Рональд Уотсон – псевдоним бизнес-аналитика и специалиста по оценке политических рисков, который является экспертом в туркменской экономике

Продолжение следует

Источник: Exeter Blog (перевод Хроника Туркменистана)

Риски евразийского экономического союза пока превышают возможности

В Санкт-Петербурге в понедельник, 26 декабря, состоится саммит Евразийского экономического союза для участия глав государств в заседании Высшего евразийского экономического совета (ВЕЭС) и сессии Совета коллективной безопасности Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Руководители пяти стран подведут итоги первых двух лет работы интеграционного объединения и обозначат ориентиры для его дальнейшего развития. «Ключевым событием ВЕЭС станет планируемое подписание Договора о Таможенном кодексе ЕАЭС», – сообщила пресс-служба ВЕЭС.

Разговор на саммите ожидается непростой, так как, несмотря на декларации о торжестве интеграционных процессов, в ЕАЭС далеко не все гладко. Внутри союза периодически вспыхивают торговые войны, а эмбарго РФ на ввоз продукции из стран Евросоюза постоянно нарушается Минском и Астаной. Кроме того, на саммите минувшего года констатировалось отсутствие роста товарооборота внутри ЕАЭС. Во внешней торговле России на Евразийский экономический союз приходилась меньшая доля, чем на Европейский. В нынешнем году кроме чисто экономических проблем разбирать придется внутреннее неравенство членов интеграционного сообщества.

Прежде всего речь идет о Киргизии. Недавно премьер-министр Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков в интервью ТАСС заметил, что Евразийскому экономическому союзу, прежде чем расширяться, необходимо решить вопросы внутренних барьеров, имея в виду возникающие сложности с киргизскими товарами. В начале декабря, комментируя вступление Кыргызстана в ЕАЭС, президент Алмазбек Атамбаев заявил: «Мы видим негласную блокаду со стороны наших братских, дружеских соседей… Мы жалуемся на проблемы после вступления в ЕЭАС. Конечно, если бы мы не вступили, было бы намного хуже. Были бы и блокада, и наши трудовые мигранты в сложных отношениях. Но другое дело, почему люди недовольны. Несмотря на принятые решения, блокада по фитосанитарии продолжается». При этом в Бишкеке указывают на Ереван, у которого, мол, все намного лучше.

Дело в том, что Киргизия надеялась, и у нее для этого все основания, заработать на экспорте в страны Евразийского экономического союза в первую очередь мяса. Однако со времен распада СССР в республике фактически ликвидирована ветеринарная служба. И нет фитосанитарных лабораторий, которые проверяли бы качество продукции. Поэтому до сих пор не решен вопрос о снятии ветеринарных постов на киргизско-казахстанской границе. Фитосанитарные посты Казахстан снял лишь 26 октября 2016 года после настоятельной рекомендации Евразийской экономической комиссии. На пресс-конференции Владимир Путин заявил, что Россия готова помочь «друзьям из Кыргызстана» в создании фитосанитарной системы. Пока же киргизские скотоводы продолжают нести убытки.

Несколько иное положение у садоводов и овощеводов. И крестьяне покупают землю под новые сады и огороды. Постепенно заселяются те территории, которые в постсоветское время были заброшены. Тем не менее официальный Бишкек молчит об успехах, достигнутых благодаря вступлению в ЕАЭС, а все больше критикует ситуацию в этом союзе.

Россию по-прежнему волнует в ЕАЭС возможности реэкспорта товаров из ЕС через Белоруссию и Казахстан. Хотя таможенники этих стран и ужесточили контроль над ввозимыми товарами, в Москву по-прежнему попадают мандарины «из Сербии» и белорусские яблоки польского урожая.

Высший евразийский экономический совет не в состоянии возможностями, открывающимися для стран – членов ЕАЭС, перекрыть существующие риски. Причем не только в том, что касается качества ввозимой продукции. Свободный режим передвижения людей, который задумывался как всеобщее для интеграционного сообщества благо, сегодня вызывает вопросы. Прежде всего о способности в условиях этого режима обеспечить безопасность гражданам всех стран ЕАЭС, в том числе и России. Беспокоит активизация радикально настроенных групп населения как в Киргизии, откуда молодые люди уезжают воевать в составе ИГ (организация запрещена в РФ), так и в самой России. По данным киргизских экспертов, будущих боевиков ИГ вербуют больше в РФ, куда они едут на заработки, чем в Ошской области Киргизии, которая лидирует среди других регионов республики по количеству граждан, воюющих сегодня на стороне террористов.

Киргизия превращается в один из главных каналов проникновения в Россию настоящих и будущих боевиков ИГ. Только по официальным данным, в рядах террористов в Сирии сейчас сражаются сотни граждан этой республики, которые затем под видом трудовых мигрантов могут легко попасть в нашу страну.

Следует отметить, что поставщиками боевиков для ИГ и других террористических организаций становится не только Киргизия, граждане которой теперь свободно бороздят просторы нашей родины, но также жители Таджикистана и Узбекистана, которым нетрудно поменять документы на киргизские и без помех попасть на территорию РФ.

Кроме стран ЕАЭС остается открытой граница РФ с Украиной, с этой страной у нас безвизовый режим. А кто пересекает эту границу – друг или враг, никому не известно. Нет сомнения, что этот коридор также могут использовать экстремистские элементы. Учитывая существующие реалии, власти России должны позаботиться о том, чтобы все эти дыры, лазейки и просто открытые коридоры надежно контролировались с целью обеспечения безопасности россиян. Граждане должны быть уверены, что их защитят те, кому общество доверило свое благополучие и жизнь.
Светлана Гамова
Зав. отделом политики стран ближнего зарубежья «Независимой газеты»

26.12.16

17-18 ноября 2016 года в Москве, в Российском университете дружбы народов состоялась международная научно-практическая конференция «Современные проблемы тюркологии: язык-литература-культура».

Об этом ethnoglobus.az в эксклюзивном интервью сообщила  доктор исторических наук, зав отделом «История азербайджано-российских отношений» Института истории им.А.А.Бакиханова  Национальной академии наук Азербайджана Севиндж Алиева.

С.Алиева на работе секции «История и теория тюркских языков и культур» и выступила с докладом «Роль тюркского (азербайджанского) языка на Северном Кавказе».

С.Алиева выразила глубокую благодарность ректору РУДН, Председателю Организационного комитета конференции Филиппову Владимиру Михайловичу, а также со-председателю – первому проректору РУДН по научной деятельности Нуру Сериковичу Кирабаеву и Ответственному секретарю, проф. Улданай Максутовне Бахтикиреевой за приглашение и высокий уровень проведения как конференции, так и обширной программы, предложенной гостям.

«Международная научно-практическая конференция «Современные проблемы тюркологии» неспроста организована именно РУДН. Этот всемирно известный вуз  носит имя Патриса Лумумбы и, будучи в Российском университете дружбы народов, я убедилась, что это действительно уникальный университет, крупный международно-ориентированный учебно-научный центр. В РУДН ежегодно учатся и проходят подготовку граждане из 152 стран мира. В Мировом рейтинге вузов QS (Quacquarelli Symonds) РУДН в 2013, 2014 и 2015 году входит в ТОП-500 лучших университетов мира (из России только 10 вузов входят в ТОР-500). По рейтингу агентства «Интерфакс» РУДН в 2011-2015 годах ежегодно занимает 4-6 места среди всех (более 1000) российских вузов. РУДН входит в ТОП-100 университетов стран БРИКС по версии Информагентства «Интерфакс» в совместном проекте с рейтинговой

компанией Quacquarelli Symonds (QS). В составленном ими рейтинге вузов стран России, СНГ и Балтии, РУДН занял в 2013 году 7 место, а по показателю «интернационализация» РУДН занял первое место среди всех вузов России, стран СНГ и Балтии»,-отметила Алиева.

Неизгладимое впечатление произвели  на участников творческие мастерские, круглые столы, секции, а также лекция-беседа Почетного доктора РУДН, человека-легенды Олжаса Омаровича Сулейманова на тему «От «Аз и Я» и «Тюрков в доистории» до «Кода Слова». Известный тюрколог, в частности, подчеркнул, что Баку был очагом советской тюркологии, отметил, что ему вручили журнал «Тюркология», издание которого возобновлено Национальной Академией наук Азербайджана.

«В ходе работы конференции были обсуждены актуальные вопросы современной тюркологии, рассмотрены проблемы истории и теории тюркского письма и культуры, а также вопросы изучения и обучения языкам, теории и практике перевода, национальной литературы и русскоязычной литературы тюркских народов. В рамках визуальной антропологии состоялся мастер-класс «Вторая медийная революция».

По итогам конференции была сформулирована задача тюркологов активно приближать гуманитарные науки к нуждам современного человека и мира, всесторонне развивать меж-, мульти- и трансдисциплинарные исследования, преодолевать ограничения национальных, культурных, языковых и академических форм знания и переосмысливать традиционные инструментарии гуманитарных наук и проблематики высоких гуманитарных технологий будущего (high hume), связанных с грядущей когнитивной революцией, как говорится в итоговом документе»,-продолжила доктор исторических наук.

Севиндж ханум сообщила, что деятельность РУДН не ограничивается образовательным и научным процессами.

-В вузе действуют выставки народов мира, мне было приятно увидеть азербайджанский уголок. Азербайджанский студент Эмиль выступил с азербайджанской музыкальной композицией. Представители практически всех тюркских народов представили национальные музыкальные номера, исполняли песни на национальных языках и танцы, показав все богатство музыкального мира тюркских народов. РУДН продемонстрировал, что в его стенах огромное значение имеет не только образовательный процесс, но и огромное воспитательное значение имеют творческие мастерские.

Коллектив Союза ногайской молодежи, Региональная общественная организация по развитию кумыкской культуры, содействию сохранению кумыкского языка и координации кумыкских проектов «КЪУЬУКЪЛАР», Молодежная азербайджанская организация «Огузели», Молодежное объединение крымских татар Москвы и др. показали великолепный концерт на тюркских языках.

Организованный дастархан продемонстрировал чайные традиции тюркских народов. Участники конференции на родном языке декларировали стихи.

«Как в ходе научной части конференции, так и на протяжении творческой части, участники обсуждали актуальные проблемы тюркологии: целесообразность и перспективы создания единого тюркского языка, переход на латиницу и др. Ученые выразили самые разные мнения.

Объединение тюркологов, тюркских ученых со всего света на этой международной конференции в Москве не случайно. И дело не в одном постсоветском пространстве – как базы исторического и культурного сосуществования. Среди участников ученые не только из постсоветских республик: Азербайджана, Киргизии, Казахстана, Узбекистана, но и из США, Турции, Германии, Ирана и др. стран. Очень важно, что на конференции приняли участие национальные ученые – представители практически всех тюркских народов России от Алтая до Дагестана.

Все это демонстрирует масштабный как географический, так и

интеллектуальный охват конференции»,-резюмировала Алиева.

Международные и региональные организации. В ходе заседания Совета глав государств-членов ШОС в г.Ташкент в 2004г. отмечено, что ШОС будет взаимодействовать с другими государствами и международными структурами, прежде всего с ООН, вносить вклад в безопасность и стабильность не только на пространстве ШОС, но и в мире в целом. Главы государств также обратились к действующим в АТР международным организациям и форумам с предложением приступить к постепенному созданию партнерской сети многосторонних объединений путем заключения между ними соответствующих соглашений, включая предоставление друг другу на взаимной основе статуса наблюдателя.

После Ташкентского саммита ШОС значительно расширились международные контакты Организации и были подписаны меморандумы о взаимопонимании между Секретариатом ШОС и исполнительными органами ООН, АСЕАН, СНГ, ОДКБ, ОЭС, СВМДА, УНП ООН и ЭСКАТО ООН. Были установлены контакты с контртеррористическими структурами СНГ и АСЕАН.

ШОС — ООН. В своем послании по поводу торжественной церемонии открытия Секретариата ШОС в г.Пекине в январе 2004г. Генеральный секретарь ООН К.Аннан заявил, что ООН рассчитывает на всестороннее сотрудничество с ШОС с целью разрешения современных проблем и продвижения всеобщих ценностей человечества. Глава ООН подчеркнул необходимость объединения усилий ООН и ШОС в противодействии терроризму, а также обеспечении стабильности, процветания и продвижения универсальных ценностей государств-членов.

В декабре 2004г. ШОС обрела статус наблюдателя при ГА ООН. В период председательства Узбекистана в ШОС (2009-2010гг.) принята резолюция
ГА ООН «Сотрудничество между ООН и ШОС» (декабрь 2009г.) и подписана Совместная декларация о сотрудничестве между секретариатами ШОС и ООН
(5 апреля 2010г., г.Ташкент).

В соответствии с Совместной декларацией о сотрудничестве между секретариатами ШОС и ООН предусматривается взаимодействие по вопросам предотвращения и урегулирования конфликтов; борьбы с терроризмом; предотвращения распространения ОМУ и средств его доставки; борьбы с транснациональной преступностью, включая наркобизнес и незаконную торговлю оружием. В развитие Совместной декларации о сотрудничестве между секретариатами ШОС и ООН подписан Меморандум о взаимопонимании между Секретариатом ШОС и Управлением ООН по наркотикам и преступностью
(14 июня 2011г., г.Астана). Активизировалось взаимодействие Исполкома РАТС и Секретариата ШОС с Контртеррористическим комитетом Совета безопасности и Управлением по наркотикам и преступности ООН. Подписан Протокол о сотрудничестве между Исполкомом РАТС ШОС и ЦАРИКЦ. Начиная с 2007г. высокопоставленные представители Генерального секретаря ООН принимают участие в заседаниях СГГ ШОС.

ШОС — ЭСКАТО ООН. Меморандум о взаимопонимании между секретариатами ШОС и ЭСКАТО ООН был подписан 21 января 2008г. в г.Пекин. В связи с окончанием 31 декабря 2011г. срока действия данного документа,
21 августа 2012г. в г.Бангкок подписан новый Меморандум о взаимопонимании между указанными структурами. В соответствии с Меморандумом определены следующие приоритетные направления сотрудничества: экономика и торговля; энергетика; транспорт и коммуникации; охрана окружающей среды и устойчивое развитие; информационные и коммуникационные технологии и их применение; сокращение бедности; социальное развитие. ШОС тесно взаимодействовал с ЭСКАТО ООН в рамках подготовки проекта Соглашения между правительствами государств-членов ШОС о создании благоприятных условий для международных автомобильных перевозок. Подписанное в 2004 году Соглашение предусматривает создание правовой основы для выполнения межгосударственных и транзитных перевозок по территориям государств-членов ШОС, упрощение процедур пересечения границ.

Заместитель Генерального секретаря ООН — Исполнительный секретарь ЭСКАТО ООН Ноэлин Хейзер приняла участие в заседании СГП ШОС в г.Ташкент 28-29 ноября 2013 года.

ШОС — СНГ. В соответствии с Меморандумом о взаимопонимании между секретариатами ШОС и СНГ (21 апреля 2005г., г.Пекин) предусмотрено сотрудничество в следующих областях: обеспечение региональной и международной безопасности; противодействие терроризму, сепаратизму, экстремизму, незаконному обороту наркотиков и оружия, организованной и транснациональной преступности; поощрение и защита инвестиций; охрана окружающей среды; культура; образование, наука, здравоохранение и другие.

Исполнительным комитетом РАТС ШОС налажены рабочие контакты с Антитеррористическим центром и Советом командующих пограничными войсками государств-участников СНГ. Начиная с 2006г. Председатель Исполкома – Исполнительный секретарь СНГ или его заместители участвуют в заседаниях СГГ ШОС. С.Лебедев принимал участие в заседаниях СГП ШОС в г.Санкт-Петербург 7 ноября 2011г. и г.Ташкент 28-29 ноября 2013г.

ШОС — АСЕАН. Меморандум о взаимопонимании между секретариатами ШОС и АСЕАН (21 апреля 2005г., г.Джакарта) определяет основные направления сотрудничества и взаимодействия сторон по таким направлениям как: борьба с транснациональной преступностью, терроризмом, контрабандой наркотиков и оружия, отмыванием денег, незаконной миграцией; сотрудничество в сфере экономики и финансов, туризма, охраны окружающей среды и использования природных ресурсов, социального развития, энергетики.

Налажены контакты между Исполкомом РАТС ШОС и соответствующими контртеррористическими структурами АСЕАН.

Заместители Генерального секретаря АСЕАН участвовали в заседаниях СГГ ШОС в г.Шанхай 15 июня 2006г. и г.Ташкент 10-11 июня 2010г., а также заседании СГП ШОС в г.Ташкент 28-29 ноября 2013г. Генеральный секретарь АСЕАН принял участие в заседании СГГ ШОС в г.Уфе 9-10 июля 2015г.

ШОС — СВМДА. Вопросы взаимодействия данных двух структур регулируются подписанным 20 мая 2014г. в г.Шанхае Меморандумом о взаимопонимании между их секретариатами.

В соответствии с данным документом, сотрудничество осуществляется в областях продвижения региональной безопасности и стабильности, борьбы с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков, противодействия новым вызовам и угрозам путем обмена информацией и опытом.

По взаимному согласию представители Сторон могут быть приглашены для участия в мероприятиях, проводимых в рамках ШОС и СВМДА. В частности, в саммите ШОС в г.Уфе 9-10 июля 2015г. делегация СВМДА была представлена на уровне Исполнительного директора Гун Цзяньвэя.

Наблюдатели. 17 июня 2004г. на заседании СГГ в г.Ташкенте утверждено Положение о статусе наблюдателя при ШОС, а также принято решение СГГ предоставить Монголии статус наблюдателя. 5 июля 2005г. статус наблюдателя предоставлен Индии, Ирану и Пакистану, 7 июня 2012г. — Афганистану, 10 июля 2015г. — Республике Беларусь.

ШОС – Монголия. Впервые Монголия приняла участие на заседании СГГ в июне 2004г. в г.Ташкенте в качестве гостя председательствующей стороны. После этого, представители Монголии регулярно приглашаются для участия в заседаниях СГГ и СГП, а также различных совещаниях министерского уровня.

ШОС – Индия. Начиная с 2005г. представители Индии на регулярной основе приглашаются для участия в заседаниях СГГ и СГП ШОС, а также различных совещаниях министерского уровня. В ходе Уфимского саммита ШОС в 2015г. принято решение о начале процедуры приема Индии в члены ШОС. В настоящее время ведется работа по подписанию Меморандума об обязательствах Индии в целях получения статуса государства-члена ШОС.

ШОС – Иран. Начиная с 2005г. представители Ирана регулярно приглашаются для участия в заседаниях СГГ и СГП ШОС, а также различных совещаниях министерского уровня.

ШОС – Пакистан. Начиная с 2005г. представители Пакистана регулярно приглашаются для участия в заседаниях СГГ и СГП ШОС, а также различных совещаниях министерского уровня. В ходе Уфимского саммита ШОС в 2015г. принято решение о начале процедуры приема Пакистана в члены ШОС. В настоящее время ведется работа по подписанию Меморандума об обязательствах ИРП в целях получения статуса государства-члена ШОС.

ШОС – Афганистан. В 2004г. по инициативе Узбекистана, Афганистан был впервые представлен на мероприятии ШОС – саммите Организации в г.Ташкенте в качестве гостя председательствующего государства. Начиная с 2005г. представители ИРА регулярно приглашаются для участия в заседаниях СГГ и СГП, а также на различных совещаниях министерского уровня.

В 2012 году Афганистан получил статус наблюдателя при ШОС.

ШОС – Беларусь. После получения в 2009 году статуса партнера по диалогу ШОС, представители Беларуси приглашаются для участия в различных совещаниях министерского уровня в рамках ШОС.

В 2015 году Беларусь получила статус наблюдателя при ШОС.

Партнеры по диалогу. 28 августа 2008г. в г.Душанбе на заседании СГГ ШОС утверждено Положение о статусе партнера по диалогу ШОС.

16 июня 2009г. принято решение о предоставлении Шри-Ланке статуса партнеров по диалогу ШОС, 7 июня 2012г. — Турции, 10 июля 2015г. — Армении, Азербайджану, Непалу и Камбодже.

ШОС – Шри-Ланка. Начиная с 2010г. представители Шри-Ланки на регулярной основе приглашаются для участия в различных совещаниях министерского уровня в рамках ШОС. В соответствии с Меморандумом о предоставлении Шри-Ланке статуса партнера по диалогу ШОС (6 мая 2010г., г.Коломбо), определены следующие направления сотрудничества: обеспечение безопасности и борьба с терроризмом; экономика; наука и техника; образование, здравоохранение, культура и спорт.

ШОС – Турция. В соответствии с Меморандумом о предоставлении Турецкой Республике статуса партнера по диалогу ШОС (26 апреля 2013г., г.Алматы), определены следующие направления сотрудничества: обеспечение региональной безопасности; борьба с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом, незаконным производством и оборотом наркотиков, транснациональной организованной преступностью; развитие торгово-экономического, финансового и инвестиционного; культурно-гуманитарного сотрудничества.

ШОС – Камбоджа. В соответствии с Меморандумом о предоставлении Камбодже статуса партнера по диалогу ШОС (24 октября 2015г., г.Сиань), определены следующие направления сотрудничества: обеспечение региональной безопасности; борьба с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом, незаконным производством и оборотом наркотиков; развитие торгово-экономического, инвестиционного и культурно-гуманитарного сотрудничества.

ШОС – Армения. В соответствии с Меморандумом о предоставлении Республике Армения статуса партнера по диалогу ШОС (22 марта 2016г., г.Пекин), определены следующие направления сотрудничества: обеспечение региональной безопасности; борьба с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом, незаконным оборотом наркотиков, транснациональной организованной преступностью; взаимодействие в сферах торговли и инвестиций, энергетики, телекоммуникации, сельского хозяйства, транспорта и коммуникаций, культуры, науки и техники, образования, здравоохранения и туризма; оказание взаимной помощи в предупреждении чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и ликвидации их последствий являются основными направлениями взаимного сотрудничества.

ШОС – Азербайджан. В соответствии с Меморандумом о предоставлении Азербайджанской Республике статуса партнера по диалогу ШОС (14 марта 2016г., г.Пекин), основными направлениями сотрудничества являются борьба с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом, незаконным производством и оборотом наркотических средств, взаимодействие в области торговли и инвестиций, энергетики, телекоммуникации, сельского хозяйства, культуры, науки и техники, образования, здравоохранения и туризма, предупреждения чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и ликвидации их последствий и другие.

ШОС – Непал. В соответствии с Меморандумом о предоставлении Федеративной Демократической Республике Непал статуса партнера по диалогу ШОС (22 марта 2016г., г.Пекин), стороны будут осуществлять сотрудничество в следующих направлениях: борьба с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом; противодействие незаконному производству и обороту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, а также другим видам транснациональной организованной преступности; сотрудничество в области торговли и инвестиций, энергетики, транспорта, телекоммуникации, сельского хозяйства; взаимодействие по правовым вопросам и таможенным делам; развитие взаимодействия в культурно-гуманитарной сферах.

Значительно возросшее стратегическое значение Каспийского моря настоятельно требует от руководителей пяти прибрежных стран – России, Ирана, Азербайджана, Казахстана и Туркменистана неотложного согласования и юридического оформления правового статуса этого уникального во всех отношениях водоема и обеспечения в этом регионе коллективных мер безопасности. Ведь Каспий располагается на стыке таких мировых центров, как Центральная Азии, Южный Кавказ и Средний Восток, за политическое влияние в которых и за доступ к их богатейшим минеральным ресурсам в последние годы основательно включились внешние силы, прежде всего США и их партнеры в ЕС. Надо ли говорить о том, что преследуемые ими эгоистические цели совершенно не сопрягаются с решением задач по сохранению здесь стабильности и формированию климата доверия в отношениях между расположенными в регионе государствами?

Эксперты обращают при этом внимание на природную уникальность Каспийского моря, что всегда способствовало и подогреванию политического интереса к этому региону. «Всевышний» наградил этот водоем многообразием растений — свыше 500, более 850 видами рыб, из которых около 30 имеют промысловое значение. Например, здесь находится около 90 процентов мировых запасов осетровых. Не обделен регион и запасами углеводородных ресурсов, объем которых оценивается в пределах 18 млрд. тонн условного топлива, из которых доказанные запасы составляют не менее 4 млрд. тонн. Это второе место в мире по объёму запасов нефти и газа после Персидского залива.

Казалось бы, плавное и неспешное течение переговоров между заинтересованными сторонами о статусе Каспийского моря оказалось теперь в центре внимания евразийского сообщества, если принимать во внимание фактор ДАИШ на Ближнем Востоке и вовлеченность в борьбу с этим злом крупных мировых сил – России, США и американских партнеров по НАТО. Военные аналитики констатируют, что Каспийское море попало в фокус «горячего интереса» не только пяти прибрежных стран и заинтересованных в нефте- и газодобыче кругов, но и политических и военных участников конфликта в Сирии. По их мнению, можно говорить о серьезных изменениях в расстановке сил на Каспии, особенно в контексте участия России в сирийском конфликте и использовании кораблей ее Каспийской флотилии для нанесения точечных ударов крылатыми ракетами «Калибр» по военной инфраструкте ДАИШ.

Разумеется, за океаном это расценили в первую очередь как угрозу своим «жизненно важным» интересам в регионе, как опасную для Вашингтона возможность консолидации прикаспийских государств вокруг России, способной и готовой быть не только гарантом «правового дележа» Каспия, но и региональной безопасности. Ведь атлантисты давно держат в поле зрения геостратегическое положение Каспийского моря и его природные ресурсы. Еще в 1997 году этот регион объявлен зоной американских «национальных интересов», что вписывается в энергетическую стратегию США, которая предусматривает установление контроля над основными районами нефтедобычи, официально именуемого «контролем над глобальным энергетическим равновесием» Известно также, что Евросоюз активно ищет новые источники поставки энергоресурсов.

В числе главных претендентов на замещение российских поставок в Европе называются богатые углеводородами страны Каспия. Один из таких целевых проектов – Транскаспийский газопровод, по которому атлантисты планируют направлять туркменский и азербайджанский газ в Европу, не скрывая при этом намерений при достижении договорённостей по этому проекту отказаться «по политическим соображениям» от совместного с Москвой — «Южного потока». И все потому, что США, как постоянно твердит известный американский деятель Дик Чейни, «имеют колоссальные интересы в Каспийском бассейне, в странах Центральной Азии и Южного Кавказа, которые его окружают. Это − зона жизненно важных политических, экономических и социальных интересов и задач Соединенных Штатов».

Ничем оригинальным стратегия и тактика американцев на Каспии, однако, не блещет, заключается в пресловутой формуле – «разделяй и властвуй». Собственно, это не скрывают, к примеру, приближенные к Белому дому аналитики из газеты «Вашингтон пост», призывающие власти «закрыть глаза» на многочисленные нарушения прав и свобод человека в той же Туркмении или Азербайджане, а сосредоточить усилия на раздувании русофобских, антироссийских настроений в среде политической элиты этих республик. В этом же контексте за океаном воспринимают и обострившийся «замороженный» конфликт в Нагорном Карабахе, пытаясь интерпретировать его как результат «стратегического и корыстного» влияния «руки Москвы», намеренной взять под полный контроль ситуацию в регионе.

С какой, спрашивается, целью все это делается? Понятное дело, чтобы не допустить участия прикаспийских столиц — Баку и Ашхабада в совместных с Россией и Казахстаном международных проектах – ОДКБ или ЕАЭС, обеспечить необходимые условия для выгодной атлантистам «энергетической диверсификации» Каспия, минимизировать зависимость Европы от российского газа, хотя это чревато для континента разорительными финансовыми затратами и усилением политической зависимости от янки.

Эксперты подмечают, что США и их некоторые европартнеры свои геостратегические и экономические интересы в регионе намереваются подкреплять активным военным присутствием. Напоминают, что ещё в 2003 году была принята разработанная Европейским командованием вооружённых сил США программа создании специальной структуры – «Каспийской стражи», основу которой должны составлять американские мобильные силы и подразделения армий стран – участниц западных энергетических проектов. Эта программа предполагает формирование подразделений специального назначения и полицейских сил в прикаспийских странах для быстрого реагирования на возникающие чрезвычайные ситуации и осуществление пограничного контроля. На реализацию этой программы американцы выделили на текущий период до 130 млн. Эти меры мотивируются «необходимостью защиты» западной энергетической инфраструктуры, которая пока еще существует на бумаге или в головах оторванных от реалий заокеанских политических и бизнес-элит, но нахраписто провоцирующих процесс милитаризации Каспия.

Ведь помимо всего прочего авторы милитаристского проекта «Каспийский страж» не оставляют намерений принять активное участие в процессе «переоснащения и переобучения специальных, пограничных и береговых подразделений» некоторых стран региона, в первую очередь Азербайджана. На деле же – это всего лишь дымовая завеса, призванная скрыть истинные замыслы янки в регионе — обеспечить долгосрочное военное присутствие Пентагона на Каспийском море, а в будущем — и развертывание в регионе постоянных военных баз заокеанской державы.

Вот почему все политические и организационные мероприятия прикаспийских стран навести «правовой порядок» на Каспии заокеанские власти склонны воспринимать как угрозу их «национальным интересам», как стремление, в первую очередь Москвы и Тегерана, обеспечить здесь свое политическое и экономическое верховенство. Эксперты в этой связи напоминают о том, что в этом году в столице Казахстана – Астане запланирован V-й саммит глав прикаспийских государств, который никак не вписывается в заокеанские планы дестабилизации региона.

Эта встреча станет продолжением той работы, которая была лидерами Каспийских стран проделана в сентябре 2014 г. на IV-м саммите в Астрахани. По результатам прошлой встречи, как известно, было принято политическое заявление, которое стало, по сути, программой действий прикаспийских стран на промежуточный период. В этом документе из 19 пунктов было зафиксировано положение, что большая часть акватории Каспия остается в общем пользовании прикаспийских государств. В силу этого были исключены любые недоразумения или основания для напряжённости в межгосударственных отношениях, которые раньше могли появляться из-за разного толкования режима каспийских вод.

На период до принятия Конвенции о правовом статусе Каспия был определен порядок и форма деятельности участников саммита в этом регионе. В частности, было условлено, что эта «деятельность» осуществляется на основе принципов, базирующихся на том, что каждая из стран получает национальный суверенитет над прибрежным морским пространством в пределах 15 морских миль и исключительные права на добычу водных биологических ресурсов в пределах примыкающих к ней 10 морских миль, за которым следует общее водное пространство. То есть, речь идет об уважении сторонами советско-иранских Договоров от 1921 и 1940 гг.

Лидеры прикаспийских стран условились тогда об уважении суверенитета, территориальной целостности, независимости, неприменения силы или угрозы силой, невмешательства во внутренние дела друг друга. Остается актуальной задача — превращения Каспийского моря в зону мира, добрососедства, дружбы и сотрудничества, решения всех спорных вопросов в этом регионе только мирными средствами. Одним из главных условий достижения этих целей – «обеспечение стабильного баланса вооружений каждой из сторон на Каспийском море, осуществление военного строительства в пределах разумной достаточности с учётом интересов всех прикаспийских стран».

Были также согласованы и «принципы поведения» сторон на Каспии. В числе прочих – недопущение присутствия в акватории этого водоема иностранных вооруженных сил, а «местным судам» разрешалось плавание исключительно под национальными флагами. Эксперты обращают внимание на то, что пока данные принципы носят характер политических деклараций и станут юридически обязательными только после принятия и ратификации сторонами Конвенции о правовом статусе Каспия. Но даже в таком виде они ограничивают для «посторонних» в регионе держав какие-либо возможности для «стратегических и экономических маневров», которые могут представлять угрозу для национальных интересов прибрежных государств.

Тем не менее, одной из важных задач является создание механизмов совместного обеспечения региональной безопасности на Каспии. Предполагается, в частности, создание координационного штаба командующих флотов или представителей министерств обороны каспийской пятерки, либо ситуационного центра для обмена информацией и выработки общих подходов в борьбе с потенциальными рисками.

Так что, предстоящий саммит в Астане, подготовка которого заметно активизировалась по причине и ближневосточного кризиса, во многом станет определяющим, когда лидеры примут наконец-то исторический документ – Конвенцию о статусе Каспийского моря. Вот тогда и будет получен ответ на вопрос, станет ли Каспий на деле – оазисом мира и добрососедства?

Источник: http://www.avesta.tj/opinions/40315-stanet-li-kaspiy-oazisom-mira-i-dobrososedstva.html

Если будет создан экономический союз прикаспийских стран, то их совместные действия принесут больше пользы в реализации ряда проектов, связанных с Каспием вообще и строительством трансиранского канала в Персидский залив, в частности, считает сотрудник кафедры мировых исследований Тегеранского университета Бахрам Амирахмадийан.

Проект по строительству трансиранского канала «Каспий – Персидский залив» едва ли осуществим без участия зарубежных партнеров Исламской Республики, в первую очередь, России, такое мнение в интервью Sputnik выразил эксперт по вопросам политической географии, проблемам стран Средней Азии и Кавказа, сотрудник кафедры мировых исследований Тегеранского университета, бывший председатель Общества дружбы Ирана и России с иранской стороны Бахрам Амирахмадийан (Bahram Amirahmadiyan).

«На примере разных стран мы видим, что практика строительства канала, соединяющего два крупных водных ресурса, существует. К примеру, Волго-Донский канал. Иран желает также построить канал, который соединял бы Каспий с Азовским морем. Более того. Ранее на повестке дня стоял вопрос о создании судоходного канала «Евразия»: от севера Кавказа, через Россию чуть ниже Волго-Донского канала до стран Азии. Иран и Казахстан поддержали реализацию этого проекта. Но пока что этот проект из-за переориентации геополитических интересов ряда стран он так и не сошел с бумаги в более активную фазу», — сказал Амирахмадийан.

Вторым и значимым для Ирана, по его словам, видится проект строительства канала, который свяжет Каспий с Персидским Заливом и Оманским (Аравийским – прим. ред.) морем. История этого проекта насчитывает несколько десятилетий. Проект по праву считается стратегически важным, так как канал будет пролегать через международные воды.

«Соответственно, американские военные корабли, которые курсируют сейчас по Персидскому Заливу с другими военными судами своих союзников, столкнутся с определенными трудностями в перемещении. Таким образом, в нынешней геополитической реальности канал имеет стратегически важное значение для российско-иранских отношений», — отметил эксперт.

По данным Амирахмадийана, сейчас рассматриваются два варианта прокладки маршрута. Первый – через Мазендаран, Горган в сторону Шахруд (Имамшахр), а оттуда в центральные районы Ирана к порту Чабахар (единственный иранский порт в Оманском заливе), затем в сторону Индийского океана. Второй вариант на бумаге выглядит короче – канал свяжет юго-западные районы Каспийского моря, Абадан и Хорремшахр (на границе с Ираком) и Персидский залив.

Последний вариант выглядит финансово более привлекательным и обсуждение его реализации вот уже долгое время занимает умы иранских властей. Однако до сих пор нет единого мнения, насколько замысел осуществим. В рамках обсуждений проекта канала «Каспий –Персидский залив» возникла еще и такая тема, как переброс вод из Каспия в центральные районы Ирана для решения проблем нехватки воды в сельском хозяйстве. Но это действие может нести и свои негативные последствия – такие, как нарушение экологической системы, изменение климата и другие. Стоит отметить, что также обсуждался вопрос и о создании канала, по которому можно было бы опреснить и перебросить воды Оманского залива в центральные районы Ирана, где наблюдается серьезная нехватка воды.

Но как только встает вопрос реализации проекта «Каспий – Персидский залив», сразу затрагивается финансовая составляющая. Для Ирана и России, если они захотят реализовать проект совместно, в нынешних экономических условиях необходимо тщательно все взвесить и просчитать, поскольку затраты на строительство канала потребуются грандиозные.

Еще один немаловажный момент – логистический. Когда этот канал будет построен, надо будет каким-то образом наладить транспортное сообщение разделенных им территорий с востока и запада, что, очевидно, потребует дополнительных инвестиций и капиталовложений. Еще одна проблема – разница в перепаде высот между теми районами, которые планируют связать — Оманский залив ниже Каспия, где проходит горная система Эльбурс, на 28 километров. Для того чтобы этот канал был действительно судоходным, он нуждается в том, чтобы его глубина была большой, а ширина была достаточной для свободного передвижения судов. А это сложно сделать при такой разнице в высотах прикаспийских районов и Персидского залива. Необходимо сооружать еще дополнительные шлюзы.

Проект также имеет и стратегическое значение для России, особенно когда речь идет о выходе через Иран в Индийский океан. Так, в самом начале XXI века был подписан договор о создании транспортного коридора «Север-Юг», который свяжет Россию с Индией через Иран. Но этот проект пока что так и остался на бумаге. Поэтому для реализации таких крупных проектов необходимо провести ряд очень глубоких и точных исследований, сделать технически расчеты, продумать экономические риски, не забывать об экологии и даже культуре. Ведь подобного обширного и масштабного проекта на нашем континенте еще не было.

«Для Ирана этот проект очень важен. Мы даже его называем «Иран руд» (иранская река), то есть это такая большая «река», которая будет проходить через всю территорию страны, связывая юг с севером. Если проект будет осуществлен, то мы станем свидетелями значительных перемен. В первую очередь, Иран обзаведется невиданной ранее национальной транспортной сетью, которая модернизирует, оптимизирует, ускорит и упростит пассажирские и грузовые морские перевозки, среди которых важнейшее значение будет иметь транспортировка энергетических ресурсов – нефти и газа. Но итоговое слово по этому проекту остается за профильными специалистами, политиками и дипломатами, которые посредством комплексного подхода могут дать ему новую жизнь», — считает эксперт.

Он считает, что безусловно должны активизировать сотрудничество профильные учреждения Ирана и России – такие, как Совместная ирано-российская торговая комиссия. Не должны оставаться в стороне и власти других прикаспийских стран.

«Такие государства как Казахстан, Азербайджан, Туркменистан также должны принять в этом проекте участие. Мне кажется, что если будет создан некий экономический союз прикаспийских стран, то их совместные действия принесут больше пользы в реализации ряда проектов, связанных с Каспийским морем», — заключил Амирахмадийан.

31.03.16

Shuhrat Barlas (Шухрат Барлас)

Взгляд с Узбекистана.

Узбекистан, является правопреемником и наследником исторического Туркестана. Каждый исследователь, изучающий исторические проблемы возникновения Национально Освободительного Движения Туркестана, сталкивается с фактом этнической чистки в Ферганской долине, которая была совершена со стороны армян дашнаков при помощи Советов.

Чудовищная акция по истреблению мирного местного населения Ферганской долины, спровоцированная в 1918 г. армянскими националистами, привела к росту недовольства среди местного населения Туркестана и послужила детонатором народной войны против Советов, которая стала причиной гибели более 5 миллионов 600 тысяч человек.  Эта народная война 1918-1934 гг. тянулась мелкими стычками до 1944 года.

Всему мировому сообществу известно, что на заре своей независимости Республика Узбекистан одним из первых признала агрессию со стороны Армении в отношении братской Республики Азербайджан. Многие политики склонны считать, что официальный Узбекистан, при осуждении агрессии Армении против Азербайджана прекрасно был осведомлён об историческом факте бесчеловечной и чудовищной агрессии армян дашнаков совместно с Советами, которая была причиной убийства десятки тысяч мирных жителей Туркестана.

До сегодняшнего дня, между Арменией и с Республикой Узбекистан, не осуществлён взаимный визит на государственном уровне. На территории Армении не существует дипломатический корпус, виде Посольства и Консульства Республики Узбекистан, так же не были организованы заведения государственного значения. В Узбекистане, тоже не существует Посольство или Консульство Армении. Товарооборот между Арменией и Узбекистаном составляет отметку 0,00.

Официальный Узбекистан, с самого начала агрессии Армении на территориальную целостность братского Азербайджана, неуклонно продолжает призывать противоборствующие стороны к мирному разрешению спора. Узбекистан, неоднократно указывая, подчёркивает безрезультатность разрешения спорных вопросов при помощи вооружённого конфликта и откровенно подтверждает свою позицию по отношению территориальной целостности братской Республики Азербайджан.

Возникновение игральной карты «армянский вопрос».

Многие организации, лоббирующие великодержавных интересов некоторых стран, с удачным использованием армянского вопроса не ссылаются на исторические факты и документы, а спекулируя этим вопросом, стараются играть на чувствах и делают ставку на политическую конъюнктуру.

Известно, что до 1878 года только Российская империя, опасаясь влияния Османской империи на Кавказе и в Туркестане начала разыгрывать армянскую карту. Целью этой игры была вытеснение Османской империи из колониальных границ России, но в дальнейшем армяне превратились в разменную монету, и в руках других мировых держав. Интересы России против Османской империи совпали с интересами Великобритании, Франции и Германии, которые возвели армянский вопрос до уровня значимой проблемы в мировой политике.

В мировой политике тех лет армянского вопроса, обсуждаемого на мировой арене до мирного Сан-Стефанского договора 3 марта 1878 года и Берлинского конгресса в июне 1878 года, вообще не существовало. До этого договора и конгресса и в Османской империи тоже не было армянского вопроса и армянских организаций. В них не имелось необходимости, так как армяне были представлены и в парламенте, и в правительстве Османской империи.

Вмешательство Европейских стран привело к тому, что они начали объединять армян в отдельные организации. Главной целью создания этих организаций со стороны мировых держав было уничтожение Османской империи, однако о создании армянского государства они и не думали. По этому поводу весьма примечательно выступление в 1878 году Отто фон Бисмарка на Берлинском конгрессе, который высказался, что “Армянская государственность не стоит даже одной капли крови немецкого солдата”.

Именно Армянская церковь, служила в интересах европейских стран в качестве Центра армянского объединения по уничтожению Османской империи и в 1878 году в Швейцарии была создана армянская националистическая организация “Гнчаг”, а в интересах Российской империи по уничтожению Османской империи в 1890 году на Кавказе была сформирована армянская националистическая организация “Дашнакцутюн”. Эти организации были своеобразными инструментами в руках других государств, которые при помощи этих организации выступали против правительства Османской империи.

В канун Первой мировой войны по инициативе Армянской церкви армянские организации “Гнчаг” и “Дашнакцутюн” провели конгресс, на котором приняли конкретные решения против Османской империи.

Первым решением данного конгресса было – армяне, которые служат в Османской армии, ни в коем случае не должны сдавать оружие, и после того, как подойдут российские войска, повернуть своё оружие против солдат Османской армии.

Вторым решением, принятым на конгрессе, было начать оказывать давление на членов семей Османских солдат, оставшихся в деревнях.

Третье и самое главное решение – всеми способами добиться поражения Османской империи в предстоящей войне.

Султан Османской империи 1909 – 1918 гг. Мехмет V, и генералы Османской армии Ришад Паша, военный министр Энвер Паша, министр внутренних дел Талаат Паша были осведомлены об этих планах.

С декабря 1914 года до конца января 1915 года длилась битва “Сарыкамыш”, во время которой стало очевидным предательство армян Османской империи, перешедших на сторону врага. После этого Османская империя была вынуждена прибегнуть к переселению армян с приграничных зон в другие регионы своей страны, так как представители этого народа при поддержке внешних сил постоянно проводили террор и диверсии в тылу Османских войск.

24 апреля 1915 года правительство Османской империи приняло решение об аресте активистов армянских организаций “Гнчаг” и “Дашнакцутюн”. Переселение армян с приграничных зон началось 27 мая 1915 года. В указе Османского правительства говорится о предоставлении возможности армянам захватить с собой все движимое имущество. Для этого было выделено необходимое количество повозок. Что касается недвижимости, то власти Османской империи распорядились оценить и выплатить армянам её стоимость.

Кроме того, было отмечено, что если в будущем переселённые армяне пожелают вернуться, их недвижимое имущество может быть им возвращено. Строго было наказано, что если кто-либо из солдат нанесёт ущерб переселяемым армянам, то предстанет перед военным трибуналом.

В 1915 году Османская империя на переселение армян из приграничных зон в другие регионы затратила 25 миллионов турецких лир, а в 1916 году – 86 миллионов, в то время как на фронте не хватало питания для солдат Османской армии. Европейские авторы пишут, что германские журналисты посетили тогда Сирию, где были размещены армяне. Они стали свидетелями того, как турецкие власти обеспечивали армян питанием, тогда как Османские военные голодали в окопах.

Фальшивый Андонян и афера под кодовым названием «геноцид».

В 1920 году некий армянский иммигрант по фамилии Андонян, якобы бывший госчиновник Османской империи, опубликовал в Париже сборник официальных документов на английском и французском языках, который так и был назван – “Сборник документов Андоняна”. Многие исследователи подозревают, что сборник фальшивый и опубликован от имени, не существующего человека под армянской фамилией. Проанализировав историческую и политическую ситуацию тех лет, понять с какой целю, была опубликована данная фальшивка, не составляет особого труда, а именно:

В то время Османская империя уже капитулировала в Первой войне, а Великобритания, Франция, Италия, Румыния, Греция делили её территории между собой. Тема о массовом истреблении армян со стороны Османской империи, преподнесённая с лёгкой руки европейских стран противников Османской империи. То есть это всего лишь уловка придуманная странами Антанты для того, чтобы иметь средство давления на Османскую империю.

Сам термин «геноцид» не правомерно используется в отношении событий тех лет, так как термин «геноцид» был впервые введён в обиход в 1943 году польским юристом еврейского происхождения Рафаэлем Лемкиным, а международный правовой статус он получил после Второй мировой войны в декабре 1948 года. Под названием «Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» как понятие, определяющее тягчайшее преступление против человечества.

Поэтому с юридической и логической точки зрения применение данного термина считается не правомерным по отношению к событиям до 1948 года. Так, как данная Конвенция не содержит положений, которые допускали бы его ретроактивное применение. Напротив, Конвенция однозначно исходит из того, что цель её «возложить обязательства только на государства участникам такого преступления и только на будущее после выхода в обиход данной Конвенции».

Ретроактивное применение, то есть применение термина «геноцид», в отношении событий произошедших в военное время и в разгар Второй войны таковым не считается. Так как события происходили до вступления в силу этой Конвенции. Значение данной правовой позиции отражаются во многих правовых документах в мировой практике юриспруденции.

Как правило, применение обратной силы закона считается несовместимым с принципами законности, даже в юриспруденции правового государства, не говоря уже о мировой практике международного правоведения. Следовательно, события в отношении своих граждан происходившие внутри Османской империи во время Второй мировой войны, признавать геноцидом не правомерно.

Русские войска и армянские лавочники в Туркестане.

Во второй половине XIX века в Центральной Азии, тогда известной как Русский или Западный Туркестан, в ходе процесса её завоевания и присоединения к Российской империи, появились армянские общины… [1]

Основная масса армян направлялась в городские поселения Туркестана и постепенно осела, как в старых – Самарканд, Коканд, Андижан, так и новых городах Туркестана – Ашгабаде, Скобелеве (ныне Фергана) компактно: почти в каждом из них были армянские кварталы. [2].

Как свидетельствуют российские источники, составленные в тех годах, что армяне впервые появились в Туркестане вслед за Российской армией. В «Кауфманском сборнике» в 1910 году генерал-майор русской армии Б. Литвинов сообщает, когда в Туркестан «пришли русские войска, за ними потянулись армяне… открылись лавчонки; прибыли ещё войска… выросли транспортные конторы, заводы, церковь, школа и… армяне, армяне и армяне. Армяне торговцы вытеснили торговцев татар, армяне портные выгнали портных евреев, армяне – скупщики, армяне перекупщики… содержатели пивных, словом, образовался особый армянский квартал…»

«В 1913 г. армянское население Ферганской области… становится все более устойчивой в хозяйственном отношении и её благосостояние неуклонно растёт… Учреждаются армяно-григорианские приходские школы. В городах (Туркестанского края) появились доходные дома и рестораны, магазины, основанные ими. Немало армян находилось на государственной и военной службе»[3].

К 1917 году число армян в Туркестане благодаря Российской империи заметно возросло. Поселенцы осваивали ремесленные профессии, открывали лавки, работали в строительстве. Армянские купцы осуществляли товарообмен с Россией, состоятельные армяне владели многими хлопкоочистительными, маслобойными, кожевенными и иными предприятиями[4].

Красные большевики и кровавый Дашнакцутюн в Туркестане.

В январе 1918 г. после отказа признать власть Советов в Туркестане для уничтожения сторонников Туркестанской независимости из Москвы в Ташкент прибыли 11 эшелонов с войсками и артиллерией. Из воспоминаний многих большевиков тех лет, в Туркестан были брошены войска, где были в основном вооружённые дашнаки.

В начале 1918 года армяне, во главе с председателем Кокандского Совета армянином Сааковым, вооружённые пулемётами и артиллерийским орудием, подошли к кишлаку Бачкир, родному селению курбаши Иргаша – первого лидера Национально Освободительного Движения Туркестана и сожгли его. По пути следования отряд расстреливал «невинных, беспомощных дехкан и оскорбил некоторых женщин и девиц и ограбил домашнюю утварь их».

Октябрьский переворот в России и Революционная диктатура, установленная в Андижане, где до середины 1919 года доминировали дашнаки, открывала им доступ к ресурсам в Туркестане, что давало возможность отбирать продовольствия и имущество у местного населения. [5].

В годы советской оккупации использование Советами националистической организации «Дашнакцутюн», обострили отношения армянских общин с окружающим местным населением Туркестана. Так, как армяне бывшие бакалейщики, виноторговцы, парикмахеры, мясники и другие торговые слои Российской империи, в одночасье ставшие «революционерами» осуществляли разбойные нападения против местного населения Туркестана.

Кровавый след Дашнаков.

Со стороны дашнаков в Ферганской долине с 1918 г. по 1919 г. Было разграблено и уничтожено почти все города долины и 180 селений, в городе Коканде за три дня было убито 10 тысяч мирных жителей, в Маргилане 7 тысяч, в Андижане 6 тысяч, в Намангане 2 тысяч, в местности между Базаркурганом и Кокандом было убито 4,5 тысяч мирных жителей.

13 февраля 1918 года была резня мирного населения города Коканда и окрестных кишлаков. Дашнаки в течение трёх дней убивали всех мусульман, имевших несчастье встретиться им на пути, грабили их дома и лавки. Махалли и кишлаки местных жителей были подожжены, а огромная добыча свалена на вокзале, чтобы её было удобней отвозить в качестве трофеев. Не только местные узбеки, составлявшие заметную часть защитников Кокандской автономии были перебиты, но и персы, евреи и даже русские сторонники Туркестанской автономии и вся их немногочисленные общины в городе Коканде, невзирая на пол и возраст были убиты. Главная инициатива убийства исходила от армян, ожесточившихся на персидскую общину и на узбеков. Позже, в своё оправдание представители армянской общины Коканда, наиболее активные в этой резне, говорили, что их подталкивал к насилию страх перед объявлением мусульманами «джихада»[6].

Основные силы дашнаков сожгли Коканд и устроили резню местных жителей, но другой отряд дашнаков после боя с мирными жителями Коканда захватил селение Сузак и расстрелял там всех жителей. Третий отряд Красной армии, в составе, которого была армяне дашнаки, вступил в бой с народными повстанцами у Базар-Кургана и был вынужден отступить. В течение 20 дней все кишлаки в этой зоне подверглись нападению, где все мусульмане мужского пола, невзирая на возраст, были убиты. Те, кто выжили, хоронили погибших, но дашнаки появлялись вновь и убивали оставшихся, даже тех, кто молился у свежих могил[7]

После разгрома Кокандской автономии и взятия Коканда частями Красной гвардии, в составе которых было заметное число обладавших боевым опытом военнопленных первой мировой войны – венгров, австрийцев, немцев, к ним примкнули вооружённые представители армянской общины – «все бакалейщики, виноторговцы, парикмахеры, мясники и другие торговые слои»… [8]

В марте 1918 г. во многих местных газетах национальных районов советской России было помещено указание за подписью народного комиссара по делам национальностей РСФСР И. В. Джугашвили-Сталина, что «армянские революционные организации имеют право свободного формирования армянско-добровольческих отрядов»[9],

Затем все основные посты в гражданской и военной администрации города были заняты армянами, которые были объединены Дашнакцутюн и защищали свои групповые интересы, не гнушаясь самоуправством и фаворитизмом. Властные отношения были построены на силе оружия, дашнаки раздавали оружие своим соплеменникам, формируя своего рода касту «новых преторианцев» именем революции. С 1918 до середины 1919 года революционная диктатура и Советы в Андижане также находились под контролем дашнаков. Используя властный ресурс, в условиях экономического кризиса и угрозы голода в Русском Туркестане, красноармейские отряды, сформированные из армян, под предлогом борьбы с басмачами осуществляли налёты на кишлаки мусульманского населения с целью реквизиции или грабежа[10].

В начале апреля 1918 г. народные ополченцы осадили Наманган, город в Ферганской долине, его защищал гарнизон, в составе которого вместе с регулярными частями Красной армии с басмачами сражались два отряда Дашнакцутюн[11].

В июне 1918 дашнаки совершили налёт на город Ош, в декабре того же года вторглись в окрестности Джалал-Абада в северной части Ферганской долины. В декабре 1918 года в кишлаке Ханул-Абар отряд дашнаков похитил всех женщин-мусульманок и привёз их как трофеи в Андижанскую крепость[12].

На первом съезде Компартии Туркестана в июне 1918 года дашнакам была вынесена официальная благодарность за их участие в революционном движении края. В ответ представитель Дашнакцутюн выразил готовность прийти на помощь советской власти. «В трудные моменты мы можем рассчитывать на вас, а вы – на нас, как на самих себя…»[13]

Одновременно со съездом Компартии Туркестана проходил съезд Дашнакцутюн, где было объявлено, что армянам следует быть на стороне советской власти. При этом особо подчёркивалось, что только таким образом они могут защитить армянскую диаспору в Туркестане и свою родину – Армению от врагов, под которыми открыто, подразумевались мусульмане[14]

Дашнакцутюн был готов участвовать также в формировании частей Красной армии для ведения боевых действий на Кавказе. Согласно проекту, революционные армянские части предполагалось использовать в Красной армии, дислоцированной на Кавказе, в составе которой они обладали бы определённой автономией в вопросах организации и дисциплины. Это был конкретный проект, о котором заявил перед съездом один из руководителей Совнаркома Туркестанской АССР, военный комиссар Осипов. [15].

Осипов, который заявлял о проекте формирования военных частей дашнаков в Красной армии, в 1919 году перешёл на сторону врагов советской власти. Попытался свергнуть её в Ташкенте, что стоило жизни 14 ташкентским комиссарам – высшему руководству советского Туркестана, в том числе – председателю ТуркЦИКа Войтинцеву, председателю Совнаркома Фигельскому, главе местной Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией Фоменко.

В апреле мусульмане-коммунисты на совещании Мусульманского бюро компартии Туркестана осудили сотрудничество советской власти с Дашнакцутюн, провозгласили необходимость прекратить насилие в Фергане, привлекать на свою сторону мусульманское население и «произвести чистку рядов Красной армии от армянских провокаторов»[16].

Жестокость рождала жестокость и жажду мщения. Военно-полевые командиры отрядов Национально Освободительного Движения Туркестана, курбаши призывали мусульманское население Ферганской долины: «Мы должны последовать примеру Османских турок …»

В подтверждение своих призывов ополченцы Национально Освободительного Движения Туркестана, под предводительством курбаши Мадамин-бека, захватив в плен бойцов Красной армии из гарнизона Намангана, среди которых было несколько русских, 49 армян и 13 мусульман, служивших советской власти, всех армян и мусульман убили на месте, а русских обезоружили и отпустили.

В ноябре 1918 части Мадамин-бека и курбаши Хал-Ходжи после посещения святого места – мазара Хазрет-Айюба Пайгамбара на обратном пути ограбили банк Джалал-Абада и убили 13 сотрудников советских учреждений, в том числе 11 армян, за то, что дашнаками был вырезан кишлак Сузак. В секретном донесении из Андижана в Совнарком Туркестана в конце 1918 года говорилось, что Дашнакцутюн несёт ответственность за разжигание конфликта между советской властью и мусульманским населением, а армянский руководитель, отвечающий за «национальную» политику в городе, является богачом, владельцем винодельни, кинотеатра и нескольких домов[17].

После разрушения дашнаками кишлаков и селений многие жители Ферганской долины уходили в Национально Освободительные Движения Туркестана под предводительством народных ополченцев, которых не обоснованно советские идеологические партийные работники прозвали «Басмачи». После нападения в феврале 1919 г. частей Национально Освободительного Движения Туркестана на Андижан, его гарнизон, в основном состоявший из армян, возложил ответственность за этот налёт на мусульманских жителей старого города. В течение недели проводились в домах мусульманских жителей обыски, сопровождавшиеся грабежами, убийствами и изнасилованиями. Молодых девушек из старого города дашнаки увозили в Андижанскую крепость телегами. Оправдывая свою жестокость, дашнаки говорили, что, «даже если они убьют всех мусульман Ферганы, не будет столько погибших, сколько армян уничтожили мусульмане в 1915 году в Османской империи»[18]

ЦК РКП (б), осудил действие русских коммунистов Туркестана за «колонизаторский уклон» и притеснения ими мусульманского населения, не смотря на это в Фергане русские коммунисты и дашнаки продолжали сотрудничать, но ситуация поменялась не в пользу Дашнакцутюн. В марте 1919 г. на чрезвычайном съезде Советов Туркестана его мусульманские делегаты предложили резолюцию, в которой выдвигалось предложение «обезоружить и расформировать отряды Дашнакцутюн и очистить Красную гвардию от преступного элемента»[19]

До разоружения Дашнакцутюн Турар Рыскулов прибыл в Андижан, где располагались основные силы дашнаков в Туркестане, с большими полномочиями, поскольку он являлся членом Ферганской комиссии. Он докладывал из Андижана в Ташкент о фактах насилия дашнаков над мусульманами, т. е. операция по разоружению была продуманной и готовилась заранее, что свидетельствует о её сложности. Оказалось, что армянская община Андижана за короткое время получила от советской власти, как минимум, 800 винтовок. Помимо этого, у армянской общины, по словам её представителей, оставалось на каждого её члена по пять ружей, револьверы, боеприпасы к ним и даже гранаты.

После обсуждения деятельности большевиков армян на территории Туркестана на конференции Мусульманского бюро коммунистов Туркестана после этого был отдан официальный приказ о разоружении, чтобы не дать времени дашнакам организовать сопротивление. Комиссия ТуркЦИКа приказала армянской общине Ферганы сдать оружие, а частям Красной армии в крае – вывести из своих рядов армянских бойцов[20]

Минувшие дни.

Советская власть в Туркестане под давлением ЦК РКП(б) и мусульманских коммунистов впервые обозначила намерение о разоружении дашнакских отрядов, но дашнаки в первое время отказывались сдавать оружие и намеревались защищаться с оружием в руках, некоторые из них были готовы покинуть Туркестан.

Под контролем ТуркЦИКа, приказ о разоружении дашнаков были исполнены по достоверным агентурным данным о наличии оружия и боеприпасов у армянской общины Ферганы. Комиссия привлекла части Красной армии для проведения обысков в домах и сторонников этой организации. Члены Дашнакцутюн, сопротивлявшиеся исполнению приказа, были отданы под суд военного трибунала и расстреляны. Со стороны комиссии, для предотвращения вооружения своих соплеменников армянами-красноармейцами был отдан приказ командованию Красной армии в Туркестане изгнать из своих рядов всех армян-красноармейцев. На первом съезде Мусульманского бюро было объявлено, что в Андижане, Коканде и Скобелеве, где в основном сконцентрировались армянские боевые дружины дашнаков, их разоружение завершено[21]

Почувствовав стремление коммунистов разоружить врагов мусульманского населения Ферганской долины, курбаши Мадамин-бек огласил своё намерение перейти со своими отрядами на сторону советской власти. Переговоры ТуркЦИК с ополченцами Туркестанского Национально Освободительного Движения привели к переходу отрядов курбаши Мадамин бека на службу советской власти. Для физического уничтожения и вспугивания Дашнакцутюн были использованы внушительные военные силы лидера Национально Освободительного Движения Туркестана курбаши Мадамин-бека.

После роспуска филиалов Дашнакцутюн в Туркестане армянам было разрешено объединиться в организацию «Армянское братство», формально новую и другую организацию, которую нельзя было обвинить в связях с партией дашнаков, к этому времени перешедшей на Кавказе, где был центр дашнакского движения, но мусульманские коммунисты Туркестана не оставляют без внимания армянские организации. Уже через год в докладе на имя командующего Туркестанским фронтом Красной армии М. В. Фрунзе один из его командиров – заместитель 2-ой Тюркской бригады утверждал, что организация «Армянское общество» ничем не отличается от Дашнакцутюн и предлагал издать распоряжение о запрете её деятельности[22].

Shuhrat Barlas

Ташкент-2014 г.

 

Библиография.

В статье были использованы материалы из трудов:

А. Ш. Кадырбаева «Армяне в Центральной Азии. История и Современность»

М. З. Садыхлы «Ответ тебе даст история…»:

[1] Амирьянц И.А., Григорьянц А.А. Армяне Средней Азии. – Современное развитие этнических групп Средней Азии и Казахстана. М., 1992. ч.1. С. 157-169.

[2] Historia Rossica. Центральная Азия в составе Российской империи. Окраины Российской империи. М., 2008. С. 385.

[3] Кауфманский сборник. М., 1910. С. 31-45.

[4] Historia Rossica. Центральная Азия в составе Российской империи. Окраины Российской империи. М., 2008. С. 282.

[5] Буттино Марко. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР. М., 2007. С. 276. Цит. по: Хасанов М. Фергана после кокандских событий, февраль 1918г. – март 1919г. Машинописный текст, 1993. Неопубликованное исследование по материалам КГБ Узбекской ССР.

[6] Рыскулов Т. Революция и коренное население Туркестана. “Что делали дашнаки в Фергане” Ташкент, 1925. С. 107.

[7] Рыскулов Т. Революция и коренное население Туркестана. “Что делали дашнаки в Фергане” Ташкент, 1925. С. 107-109.

[8] Российский государственный военный архив (РГВА). Фонд 25898. Оп. 1. Д. 2. Лл. 64-65.

[9] Сталин И.В. Сочинения в 13 томах. М., 1946-1951. Т. 4. С. 24.

[10] Буттино М. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР. М., 2007. С. 281.

[11] Ферганский областной государственный архив. Ф. 121. Оп.1. Д. 275. Лл. 27-28 об.

[12] Буттино Марко. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР. М., 2007. С. 285.

[13] Наша газета. (Ташкент, 1917-1919). 1918, 22 июня.

[14] Наша газета. (Ташкент, 1917-1919). 1918, 12, 24 и 25 июня.

[15] Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 25898. Оп. 1, Д. 78. Л. 207.

[16] Мусбюро РКП(б) в Туркестане: 1, 2 и 3 Туркестанские краевые конференции РКП, 1919-1920 гг. Ташкент. 1919-1920. С. 67-68.

[17] Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 25859. Оп.2. Д. 11. Лл.82-85 об.

[18] Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 25898. Оп. 1. Лл.1283; Ф. 100. Оп.3. Д. 923. Л. 158 об.

[19] Назаров М.Х. Коммунистическая партия Туркестана во главе защиты Октябрьской революции. 1918-1920 гг. Ташкент, 1969. С. 123.

[20] Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 25859. Оп. 2, Д. 11. Л. 82-85 об.

[21] Мусбюро РКП(б) в Туркестане: 1, 2 и 3 Туркестанские краевые конференции РКП, 1919-1920 гг. Ташкент, 1919-1920. С. 10.

[22] Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 100. Оп.3. Д. 923. Л. 158 об.