Кавказ всегда привлекал к себе внимание сильных держав. До XVI века за Кавказ боролись между собой Иран и Турция, затем регион привлёк внимание Москвы. К концу XVIII века в результате побед в русско-турецких войнах Россия получила ряд территорий и начала контролировать северный Кавказ, а с 30-х годов XIX века, после двух выигранных войн у Ирана и двух у Турции под контроль России перешел почти весь Кавказ. Эти победы обеспокоили Англию, так как регион мог стать площадкой для проникновения в Индию. Англия объявила Кавказ сферой британских жизненно важных интересов. Начала выстраиваться политика, напоминающая нынешнюю политику США и союзников против России.

Англия привлекла к борьбе с расширяющейся российской экспансией Францию и Турцию и заручилась поддержкой Австрии. Союзники пытались, привлекая исламский фактор и используя сопротивление горцев, создать на Кавказе буферное исламское государство. Борьба за передел зон влияния на Чёрном море и на Кавказе привёл к Крымской войне. Союзникам удалось добиться победы в Крыму, но не на Кавказе. Кавказ остался российским и Англии пришлось договариваться с Россией о разделе сфер влияния. Первая мировая война и последовавшая за ней революция вызвали разрушение отлаженной государственной структуры управления на Кавказе, что привело к хаосу в экономике и социальной сфере, резкому обострению межнациональных и религиозных конфликтов. Ситуацией воспользовались Англия, Франция, Турция, США, которые захотели укрепить своё влияние в богатом нефтью регионе и способствовали провозглашению кавказскими элитами независимых государств. С образованием СССР большую часть народов Кавказа вновь удалось объединить вокруг России и это объединение выдержало проверку войной. Гитлеровская Германия также рассматривала завоевание господства на Кавказе как главное условие для дальнейшей экспансии на восток. И также начала искать себе союзников среди населения Кавказа с помощью исламского и тюркского факторов. Гитлер был объявлен великим имамом Кавказа, а фашизм – духовно близким к мусульманству по идеологии, на основе общности тюркских народов были провозглашены планы создания пантуранского государства. Используя всю пропагандистскую мощь, разжигая национализм и межрелигиозную рознь с помощью шпионов, агентов влияния, перебежчиков, предателей фашистам удалось сформировать на Кавказе по национальным и этническим признакам несколько частей, однако большая часть населения не поддалась обману. С победой над фашизмом и восстановлением мощи Советского Союза интерес к Кавказу со стороны других государств ослаб. Регион был связан с Россией более тесными историческими, экономическими, политическими и культурными отношениями и до начала 90-х годов XX века не привлекал активного внимания политиков.

Объектом интереса мировых держав кавказский регион стал вследствие распада СССР и образования суверенных государств из бывших советских республик Закавказья (Азербайджана, Армении, Грузии). Вследствие пассивной политики бывшего российского руководства и ряда ошибок позиции России в этих государствах были значительно ослаблены, а экономические и культурные связи нарушены. Слабость России и одновременное стремление новых государств утвердить свой суверенный статус и проводить самостоятельную политику вызвали интерес к региону у ведущих мировых и региональных держав. Они начали целенаправленно вовлекать новые государства в сферы своего влияния. Такого рода «миссионерская» деятельность была перенесена и на российскую территорию, в республики северного Кавказа. Ведущими мировыми государствами, политическими и религиозными деятелями постоянно инициировались, поддерживались и финансировались процессы осознания народами Кавказа своей национальной, культурной и религиозной идентичности либо исключительности и стремления к независимости от России. Отсутствие должного внимания к Кавказскому региону со стороны Москвы привело к тому, что Россия едва не полностью утратила в нём свое влияние.

Интерес США к региону усилился со второй половины 90-х гг, когда была распространена информация о наличии в бассейне Каспийского моря больших промышленных запасов нефти и газа. Министерство энергетики США оценило ресурсы Каспийского бассейна в следующих цифрах: нефть – от 17 до 33 млрд. баррелей, потенциальные запасы 230 млрд. баррелей; газ – разведано 232 трлн. куб. футов, потенциально 350 трлн. куб. футов. По выражению бывшего госсекретаря США Д. Бейкера, «в XXI в. каспийская нефть может иметь такое же значение для индустриального мира, какое сегодня имеет нефть Персидского залива». И хотя уже в начале XXI в (с подачи менеджеров Газпрома) возникли сомнения в отношении огромных запасов каспийской нефти, тема «Каспийского Клондайка», по-прежнему активно обсуждается в американской прессе и служит обоснованием активной политики США в регионе.

Помимо углеводородов в регионе имеются и другие полезные ископаемые: железные, медные и хромовые руды, глауберова соль, хлориды, фосфориты, асбест и т.д. В Каспийском море сосредоточено около 90% мировых запасов осетровых рыб. Осетровые и черная икра составляют существенную статью экспорта прикаспийских стран.

В 1997 г. Конгресс США объявил Кавказ зоной жизненно важных интересов США. США начали проводить политику вытеснения России с Кавказа, Каспия и Средней Азии. Эту политику поддержали союзники США – в первую очередь по НАТО и монархические режимы Ближнего Востока. Западом была развязана широкомасштабная пропагандистская кампания по дискредитации Российской армии, российской политики, истории межнациональных отношений на Кавказе с целью обоснования необходимости развёртывания в регионе международного миротворческого контингента. В 1999 г. во время конфликта в Дагестане, вопрос направления туда миротворцев из НАТО активно обсуждался в западной прессе. Предлагалось также ввести миротворцев в Чеченскую республику и Ингушетию, закрепив постоянное военное присутствие Запада на юге России.

С 3-х летней задержкой Россия тоже заявила о том, что Кавказ является зоной ее жизненно важных интересов. 21 апреля 2000 г. на заседании Совета Безопасности президент РФ В.В. Путин подтвердил, что Кавказский регион является «традиционной зоной национальных интересов России».

В настоящее время в Кавказском регионе обозначилось противостояние политических и экономических интересов как самих государств региона, так и России, США, ЕС, Турции, Ирана, Саудовской Аравии и других государств, военных и экономических союзов. Как внутри Кавказского региона, так и в соседних (Ближний и Средний Восток, Средняя Азия) имеется много не урегулированных межгосударственных, этнических и религиозных конфликтов и противоречий, которые зачастую используются ведущими геополитическими игроками. Вследствие этой возрастающей геополитической конкуренции в регионе растёт напряжённость, которая может привести к новым военным конфликтам.

С точки зрения геополитики Кавказский регион является стратегическим:

— это коридор для поставки углеводородов из Средней Азии и Каспийского моря в Турцию и к портам Чёрного моря;

— это регион, непосредственно прилегающий к значительным нефтяным месторождениям на Каспии;

— это узел, где пересекаются важнейшие коммуникации по осям Восток-Запад, Север-Юг;

— с военной точки зрения это выгодный плацдарм для развёртывания группировок сухопутных войск, авиации и флота.

Кавказ в глобальной геостратегии США

Сразу после распада Советского Союза в 1991 году один из стратегов американской внешней политики Збигнев Бжезинский с удовлетворением заявил, что «произошло крушение исторической российской государственности». У США не осталось равных им конкурентов. Произошёл переход от биполярной системы мирового устройства к однополярной. В соответствии с кардинальными геополитическими изменениями были пересмотрены основные концепции и стратегии США, в том числе в отношении Кавказского региона.

Основные принципы внешней политики США и геополитических стратегий определены в Стратегии национальной безопасности США, Стратегии национальной обороны США, Военной национальной стратегии Соединенных Штатов, решениях президентов США, постановлениях Госдепартамента и Конгресса США. Сами глобальные стратегии разрабатываются с участием ведущих институтов и исследовательских центров, в том числе: Институт Гувера при Стенфордском университете, Институт политических исследований имени Джеймса Бейкера при Университете Райса, Центр Никсона, Фонд Карнеги, Фонд наследия, Центр Каспийских исследований при Гарвардском университете, институт Брукингса и другие. Филиалы этих центров и институтов разбросаны по всему миру, есть и в России.

Наиболее влиятельными стратегами, сформулировавшими основные принципы внешней политики США в конце XX— начале XXI века являются Г. Киссинджер (практическая политика), З. Бжезинский (глобальные стратегии), Дж.Л. Гаддис (национальная безопасность), С. Блэнк (транскаспийский регион), А. Коэн, С. Хантингтон.

Наиболее известная американская глобальная геостратегия называется «Анаконда». Смысл этой глобальной стратегии заключается в том, чтобы подобно гигантскому удаву сжимать жизненное пространство противника, блокируя его с моря и по береговым линиям, перекрывая порты и путепроводы и окружая военными базами. Развёртывание американской стационарной и корабельной системы ПРО в непосредственной близости от границ России подтверждает приверженность военно-политического руководства США этой стратегии. Положения этой и поныне действующей геостратегии применительно к современному этапу мирового развития развил З. Бжезинский.

Бжезинский сформулировал фундаментальные принципы планетарного господства США в условиях однополярного мира, а главной целью американской геостратегии назвал «превращение Америки во властелина Евразии». Его книга «Великая шахматная доска» (1997 г.) содержит аналитически разработанный план геополитики США на 25-30 лет. В немецком переводе книга называется «Единственная мировая держава» («Die einzige Weltmacht»). Немецкое название, вероятно, более точно определяет главный принцип американской политики – быть главенствующей мировой державой. В своей работе З. Бжезинский утверждает, что именно самый крупный континент Евразия, на котором проживает 75% населения мира, и на котором располагаются 3/4 всех мировых энергетических запасов, является ключом к мировому господству. По мнению Бжезинского, динамика международных отношений после 1991 года определяется вовлечением США в геополитическое пространство бывшего Советского Союза и «завоеванием» его. “Завоевание и контроль над Евразией является основной целью США. Контроль над Евразией – залог американского мирового владычества и нового мирового порядка”.

По мнению Бжезинского, отправной точкой для формулирования геостратегии США в интересах перспективного руководства их геополитическими интересами в Евразии являются концентрация внимания на ключевых действующих лицах и правильная оценка театра действий.

Геостратегические действующие лица и геополитические центры. «Активными геостратегическими действующими лицами являются государства, которые обладают способностью и национальной волей осуществлять власть или оказывать влияние за пределами собственных границ». Такие государства имеют склонность к непостоянству с геополитической точки зрения: стремления к национальному величию, идеологической реализованности, религиозному мессианству или экономическому возвышению. Поэтому США, по его мнению, должны уделять особое внимание евразийским государствам, движимым такими мотивами. В настоящее время в Евразии имеется 5 активных геостратегических действующих лиц: Франция, Германия, Россия, Китай, Индия. «Геополитические центры – это государства, чье значение вытекает не из их силы и мотивации, а из их важного местоположения и последствий их потенциальной уязвимости для действий со стороны геостратегических действующих лиц». Чаще всего геополитические центры обусловливаются своим географическим положением, которое в ряде случаев придает им особую роль в плане либо контроля доступа к важным районам, либо возможности отказа важным геополитическим действующим лицам в получении ресурсов. В других случаях геополитический центр может действовать как щит для государства или даже региона, имеющего важное значение на геополитической арене. Идентификация ключевых евразийских геополитических центров и их защита являются, таким образом, принципиальным аспектом глобальной геостратегии Америки. Таких центров 5: это Южная Корея, Украина, Азербайджан, Турция и Иран. При этом 3 из 5 геополитических центров Евразии относятся к Кавказскому региону.

Бжезинский считает, что именно Россия несёт угрозу Америке и потому должна быть уничтожена. Возможностей для мирного сосуществования или партнёрства он не рассматривает. Америке нужны вассалы, а не партнёры. Вот некоторые примеры его высказываний: “Мы разрушили Советский Союз, мы будем разрушать также и Россию”; “Россия является вообще лишним государством”: “Православие является основным врагом Америки. Россия является побежденной страной. Она будет расчленена и поставлена под опеку”; «Для Америки Россия слишком слаба, чтобы быть ее партнером, но, как и прежде, слишком сильна, чтобы быть просто ее пациентом…; «…Рoccии, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче…» стать этим пациентом.

Таким образом, по мнению ведущего американского политолога, основной целью геополитики США является завоевание господства на евразийском континенте. Основным противником для США является Россия. Один их наиболее важных регионов, куда должны быть обращены усилия США и в котором находятся три геополитических центра из пяти — Кавказ.

Такого рода взгляды поддерживает большинство американских геополитиков. Они нашли своё отражение в государственных стратегиях. Американские геополитики едины в том, что «политическое влияние на этот обширный регион служит ключом к глобальному контролю».

В 1998 году американский политолог Ариель Коэн писал, что «интересы США на Кавказе заключаются в предоставлении гарантий независимости и территориальной целостности Грузии, Армении и Азербайджану; осуществлении контроля над Ираном и любыми проявлениями исламского фундаментализма; обеспечении доступа к энергетическим ресурсам; предотвращении возможного возрождения российских имперских амбиций в регионе». Соединенные Штаты, по его мнению, должны «оградить области своих стратегических интересов от возможных опасностей, усиливая гражданские институты и экономические рынки в трех кавказских республиках, развивая поддерживаемую Турцией и Израилем коалицию Грузии и Азербайджана». Коэн предложил «гарантировать американским энергетическим компаниям возможность строительства нефте- и газопроводов на Запад через Черное и Средиземное моря»; руководству США усилить политическую поддержку проекта трубопровода Баку-Джейхан, так как в американских интересах выгоднее «производить перекачку нефти из Каспийского моря через Грузию и Турцию, нежели через Иран или Россию, так как северный или южный путь создаст возможности для России или Ирана контролировать значительно большую часть рынка энергоресурсов».

Внимая политологам, администрация президента США Б. Клинтона определила тогда задачу своей политики на Кавказе не иначе как «преобразование всего этого региона и международной системы вокруг него».

Способы реализации планов США в Кавказском регионе и инструментарий

В 2010 г. с учётом изменений, произошедших в мире, была обновлена стратегия национальной безопасности США в той части, что политика США должна строиться с учётом множества эволюционирующих угроз, включая войну в киберпространстве, эпидемические заболевания, этнические конфликты и неравенство. В стратегии вводится термин «power», который можно трактовать, как сила и власть (далее по тексту – «сила»). «Power – это возможность влиять на поведение других для получения желаемого результата». Power – универсальное понятие, применимое в различных областях. По характеру и способам воздействия имеются 3 разновидности силы – твёрдая, мягкая и средняя. Твёрдая (Hard power) позволяет проводить жесткую политику для достижения требуемого результата, включая применение военной силы. Мягкая (Soft power) позволяет добиваться поставленных целей путём ненасильственного привлечения на свою сторону людей и сообществ. Средняя (Smart power) не является ни hard ни soft, а представляет собой комбинацию обеих.

Для достижения могущества в области smart power США должны сконцентрироваться на пяти ключевых пунктах:

1. Альянсы, партнерство и институции – необходимо учитывать глобальные изменения.

2. Активизация общественной дипломатии, международных контактов в области образования и обучения.

3. Выработка унифицированных подходов в вопросах глобального развития.

4. Увеличение выгоды от торговли для широкого круга людей в области экономической интеграции.

5. Поддержка инноваций и технологий в вопросах обеспечения энергетической безопасности и изменений климата.

На сайте WikiLeaks была опубликована депеша, составленная временным поверенным посольства США в Стокгольме Робертом Сильверманом, в которой высказано мнение, что Москва серьезно недооценивает эффективность “мягкой силы” (soft power).

Принцип использования «мягкой силы» поступил в арсенал политиков США и начал применяться на Кавказе задолго до принятия новой стратегии. В 1990г соратник З. Бжезинского, сотрудник Совета по международным отношениям Джозеф Най объединил основные принципы годами наработанных в США методов ведения психологической и информационной войны против СССР под понятием «мягкой силы». В 2005 году он опубликовал книгу “ Мягкая власть: значения победы в мировой политике” “Soft Power: The Means to Success to World Politics”, в которой он предложил сосредоточиться на усилиях по привлечению на сторону США новых сторонников за счёт пропаганды привлекательности американских политических идеалов и культуры. При поддержке Г.Киссинджера и З. Бжезинского идея укрепления американского влияния в мире “мягкими” методами начала продвигаться американским государственным Департаментом уже со второй половины 90-х гг.

«Мягкая сила» использовалась не только для завоевания симпатий у населения новых государств Южного Кавказа, но и на территории России, в республиках Северного Кавказа. Средства массовой информации, политические и культурные деятели, различные просветительские центры пропагандировали преимущества американского образа жизни, рассказывали об американских идеалах, справедливости, высокой культуре. Начали действовать финансируемые различными американскими фондами программы в области малого бизнеса, переподготовки кадров, обучения иностранным языкам, стажировки преподавателей и студентов. Многие из этих программ действуют и сегодня. Без применения какого-либо насилия, путём расширения круга сторонников и помощников решаются задачи стратегического обеспечения влияния США в регионе. Используются СМИ, интернет, современные средства коммуникации. Наибольшего успеха с помощью политики «мягкой силы» США удалось достичь в Грузии. Грузия за относительно короткий промежуток времени сумела превратиться в «оплот демократии», ставшей моделью для подражания для всех постсоветских стран, а ее молодое поколение – в истинных Yappi. По информации телеканала «Рустави-2» по итогам опроса общественного мнения, проведённого в марте – апреле 2012г, самым большим партнером Грузии 60% респондентов назвали США, а самая большая угроза для Грузии, по мнению 82% опрошенных, исходит из России. 79% заявили, что поддерживают интеграцию Грузии в НАТО. Правда, опрос проводился организацией, учредителем которой значится не очень большой друг России, сенатор от штата Аризона, Джон Маккейн, критиками оспариваются цифры и методика подсчета, но не тенденция.

Нельзя не отметить, что успеху политики США в регионе способствовало ещё и то, что российская государственная политика на Кавказе в 90-х гг была невнятной, противоречивой и непоследовательной. Образно говоря, американская soft power росла, российская же soft power снижалась.

А. Коэн одним из первых американских политологов предложил начать переговоры с лидерами этнических групп Северного Кавказа, который, по его выражению, представляет собой «котел межэтнических противоречий, находящийся на грани взрыва». По сути, такого рода действия в обход официальной дипломатии способствовали бы признанию де-факто этих групп в качестве субъектов самостоятельной политики и это способствовало бы дальнейшей дестабилизации обстановки на Северном Кавказе. Поэтому делать это он предложил через общественные институты.

Рост мусульманского радикализма и терроризма на Северном Кавказе — это также следствие проведения в жизнь политики «мягкой силы». Зачастую будущие террористы обучаются в специальных центрах за рубежом под прикрытием программ активизации международных контактов в области образования. Вербовка молодёжи в ряды боевиков осуществляется в том числе через интернет-издания и сайты, зарегистрированные на Западе или Ближнем Востоке, а финансовую поддержку этим изданиям оказывают США и их союзники. Важную роль в процессе дестабилизации обстановки на юге России играют так называемые институты гражданского общества, также финансируемые США и их союзниками. Под видом защиты свободы и прав человека, эти организации стараются дискредитировать государственную и местную власть, вносить раскол в общество, обостряя межнациональные и религиозные противоречия, перевирая историю. Именно эти отношения – по взглядам политологов – будут решающими для будущего Кавказа и всей России.

В своей основе взгляды американских геостратегов на Северный Кавказ различаются не сильно. По замыслам одних, Северный Кавказ должен стать сплошным поясом нестабильности, противоречий и конфликтов и постоянно отвлекать на себя силы и средства России, тем самым ослабляя её и ограничивая в проведении более активной политики на Южном Кавказе. По более смелым замыслам других, возникшие на Северном Кавказе очаги нестабильности необходимо расширять, вытесняя на север русское население, затем, используя исламский фактор, объединить северные кавказские республики, включая Ставрополье и Краснодарский край, в одно государство. Наиболее радикальные стратеги предусматривают создание целой дуги нестабильности от Северного Кавказа через Каспий до республик Поволжья, население которых исповедует ислам. Образованный на этой дуге халифат разорвёт территориальную целостность России и отделит европейскую её часть от сибирской.

Выводы

Резюмируя взгляды ведущих американских политологов и положения различных доктрин США и высказывания отдельных политиков, можно сделать следующие выводы:

1. Главная геополитическая цель США — достижение мирового господства. Мировое господство возможно только после утверждения господства в Евразии. Главный противник США в Евразии — Россия. Даже ослабленная, в случае войны она по-прежнему представляет угрозу для США, поэтому Россией лучше управлять. Чтобы управлять Россией, её желательно разделить на несколько частей, предварительно ослабив. Для ослабления России нужно использовать весь имеющийся арсенал методов: от жестких, с возможным использованием военной силы до мягких, с привлечением на свою сторону людей через институты гражданского общества. Вокруг России необходимо создать пояс безопасности из бывших союзных республик, а на её территории – вдоль границ и внутри страны – пояс нестабильности.

2. Наиболее удобным регионом для активизации действий против России и нанесения ей максимального ущерба в настоящее время является Кавказ. Владение этим регионом предоставляет доступ американских и других западных компаний к огромным запасам полезных ископаемых в Каспийском море. Кавказский регион может стать большим транспортным коридором для доставки в Европу углеводородов из Средней Азии и бассейна Каспийского моря, что снизит зависимость европейских стран от российского сырья. В свою очередь, наличие альтернативных российским источников и маршрутов поставок сырья улучшит экономическую конъюнктуру в Европе, так как снижение цен на углеводороды поднимет рентабельность в промышленности. В связи с тем, что экономика России в значительной степени ориентированна на экспорт сырья, снижение цен на углеводороды больно ударит по её экономике и не позволит реализовывать государственные программы развития. Кавказский регион может также стать опорным пунктом США и НАТО в продвижении их экспансии на Средний Восток и в Центральную Азию. Кроме того, именно с территории Кавказа можно активизировать подрывную деятельность против России с целью нарушения её единства и последующего расчленения.

3. Для реализации этих планов необходимо задействовать новые государства на Южном Кавказе — Азербайджан, Армению и Грузию. Они могут составить не только «пояс безопасности» для кавказского транспортного коридора, но и стать плацдармом для оказания давления на Россию и ведения против неё подрывной деятельности. Для этого оставшееся с советских времён российское влияние на эти страны должно быть минимизировано, а военные, экономические и культурные связи разорваны.

4. Для того, чтобы Россия не смогла проводить активную политику на Южном Кавказе, возрождая экономическую и военную интеграцию с соседями, предусмотрены меры по отвлечению её сил на гашение внутренних конфликтов. Для этого по всему Северному Кавказу предусмотрено создание пояса нестабильности. Применяя политику «мягкой силы» для дестабилизации обстановки внутри северокавказских республик запланировано привлекать различные институты гражданского общества, отдельных религиозных деятелей, политиков и других лиц. Способствовать этой деятельности будет огромное количество нерешённых проблем, накопившихся на Северном Кавказе, в том числе не урегулированные земельные вопросы, межэтнические противоречия, высокий уровень безработицы, растущий исламский радикализм, терроризм и другие деструктивные факторы.

Большинство американских политологов считает, что в Кавказском регионе наиболее вероятны следующие сценарии развития событий:

1. Уход России из региона в качестве активного геостратегического лица. Россия становится проводником чужих идей и интересов. Кавказский регион превращается в зону хозяйственной деятельности межнациональных компаний. Новые страны Южного Кавказа становятся марионеточными.

2. Сохранение в Кавказском регионе нынешнего статуса и усиление напряженности в течение длительного времени.

3. Россия восстанавливает свои позиции в Кавказском регионе и при поддержке Ирана и Китая успешно противодействует США и НАТО (наименее вероятный).

Аналитическое агентство ”АРИС ” по заказу “Кавказской политики”

Место Кавказа в геополитике США

17 декабря 2012 года в Общественной палате РФ состоялись Евразийские Чтения, организованные Духовным Управлением Мусульман г. Москвы и Центрального региона «Московский Муфтият» совместно с Комиссией по межнациональным отношениями и свободе совести Общественной палаты РФ и Московским Центром Льва Гумилёва.

Конференция состояла из двух сессий. Работа первой сессии была посвящена проблеме национальной идентичности татар в России и евразийском пространстве «Пути сохранения национально-религиозной идентичности татар России в современных условиях». Она освещала значение религиозных ценностей в сохранении национальной идентичности, и ислама как одного из главных факторов сохранения национального самосознания татар. Вторая сессия сосредоточила внимание на перспективах евразийской интеграции в строительстве Евразийского Союза.

Центральные тезисы пленарной сессии коснулись исторического значения татар в становлении российской государственности, как тюркского фактора и второй государствообразующей нации. Так же было упомянуто о вкладе татарских известных людей, героев и политический деятелей в развитие России и военных подвигах, о роли татар в противодействии экстремизму и радикальным формам ислама. Развернулась широкая дискуссия на тему современных проблем татарской идентичности связанных с деградацией образования и культуры. Обсуждался широкий спектр, волнующих татарскую общественность проблем, связанных с сохранением и развитием татарского языка, культурной самобытности татар. Особо была отмечена важность роли традиционного понимания ислама в сохранении татар как народа на протяжении многих столетий.В заключение состоялись выступления о важности использования татарского опыта в деле создания Евразийского союза.

После начались собственно «Евразийские чтения». Они собрали ученых и экспертов из таких стран Ближнего Зарубежья как Казахстан, Узбекистан, Азербайджан, Кыргызстан, Украина, Южная Осетия, Приднестровье и Абхазия, а также членов Московского Евразийского Клуба. В рамках данной секции обсуждался вопрос евразийской интеграции, рассматривалась важность роли общественных организаций в евразийском процессе.

Вступительное слово взял Павел Зарифуллин, модератор секции, директор Московского Центра Льва Гумилёва. Он отметил, что целевым указанием к работе секции послужило понимание евразийами принципиальной идеи, что сегодня на постсоветском пространстве необходимо провести экстренную работу в идеологическом и практическом плане.

Результатом данной работы должна стать евразийская сеть, объединяющая здоровые общественные силы, способствующие евразийской интеграции, осуществляющая реальную работу с населением.

Илья Бражников, редактор Правая.ру в своём докладе указал на проблемы религиозного характера, а именно на деградацию российских религиозных институтов, и в целом, на малую способность современных конфессий отвечать на вызовы времени. По мнению Ильи Бражникова дальнейшая модернизация России должна осуществляться «не ради высоких чинов, а ради народа». Использование опыта советской модели модернизации в этом смысле является необходимым шагом.

Лидер всекрымского движения «Русское Вече», депутат Бахчисарайского городского совета Константин Кнырик, осветил основную проблему взаимоотношений России и Украины в контексте евразийской интеграции. По его словам из-за отсутствия конструктивной внешней поддержки пророссийских сил в Украине идеи интеграции так и остаются идеями. Необходима ясная позиция России, поддержка союзных сил и конструктивная работа на местах.

Анна Калашникова – евразийский социолог и журналист из Алма-Аты сделала подробный доклад о рисках евразийской интеграции со стороны терроризма и религиозного экстремизма радикальных мусульманских групп, работающих как в России, так и в Средней Азии. В своей видео-презентации Анна выразительно показала связи террорестических сетей, образцы их пропаганды, примеры сетевой войны, которую ведут экстремисты с евразийскими государствами. Также госпожа Калашникова ознакомила присутствующих с мерами профилактики, которые используют общественные организации и специальные службы Казахстана. Прежде всего это образовательные программы для светской и религиозной молодёжи, а также евразийские идеи «дружбы народов», которые многие годы отстаивает сама Анна.

Беслан Кобахия, координатор Международного Движения по защите прав народов выразил уверенность в том, что Евразийский союз может стать универсальным решением по целому ряду вопросов, большинство из которых собственно и возникли по причине ликвидации СССР, как евразийского проекта. Но «восстановление полноценной жизни евразийского пространства сегодня – это не реанимация СССР. Необходима долгая и кропотливая работа, которая учитывала бы существующие реалии. Если же пытаться определить, кто бы смог возглавить строительство Евразийского союза, то определённо – это человек знания, силы и авторитета. Из российских политических деятелей на эту роль подходит лишь Владимир Путин, иных кандидатур такого же калибра пока не видно».

Рассуждая о евразийской интеграции, участники чтений сошлись в едином мнении о том, что русский язык и русские – носители русского языка – вот истинное интеграционное ядро, но при этом участие других народов и культур не должно принижаться. Поэтому многое зависит от процессов внутреннего русского ядра. Евразийская интеграция может успешно начаться только после того, как произойдут позитивные трансформации внутри самой России. Это касается как политических верхов, так и активных общественных сил. Роль общественных организаций крайне важна – необходимо подготовить всё общество, ведь какой народ, такая и власть.

Ольга Зиновьева, директор Российско-Баварского исследовательского центра имени А.А.Зиновьева, главный редактор журнала “ЗИНОВЬЕВ”, вдова знаменитого русского философа А.А.Зиновьева определила евразийский мир, как «огромную семью народов», в которой ни когда не было и не должно быть «чужих детей», т.к. «чужих детей не бывает». Ольга Мироновна акцентировала внимание коллег на том, что порядок устройства евразийского пространства строится на модели «империи наоборот». В такой модели центр работает на периферию, а не стягивает ресурсы вовнутрь, как это делают империи западного типа. В этом смысле поддержка стран СНГ – это прямая обязанность России для обеспечения собственного благополучия. Это женская сущность России.

Директор Центра Льва Гумилёва в Киргизии Аман Салиев выразил необходимость повышения уровня муфтията стран СНГ. «Прежде всего, следует навести порядок во внутренних структурах стран-участниц евразийской интеграции, и только потом объединяться. Порядка не будет от того, что хаос одной страны заключит союз с хаосом другой страны. Для этого должны быть реализованы реформы образования, так же политические, экономические, и религиозные преобразования».

Муфтий Москвы, депутат Общественной Палаты Альбир Крганов отметил, что развал СССР «дело рук не народов, а чиновников и начальников». Так и сегодня «к сожалению, национальный вопрос, как и религиозный фактор, используется в сугубо политических целях. Мы наблюдаем спланированную интервенцию против духовности и государственности. На лицо внутренний раскол внутри конфессий. Духовные лица превращаются в политиков. Но время дешевого популизма прошло. Сегодня нам необходимы люди образованные и ответственные. Приходится констатировать, что произошел разрыв – сегодня нет того класса, который мог бы решать существующие проблемы. Его надо поднимать с низов усилиями общественных организаций. Духовное образование должно сыграть в этом важную роль», – заключил Альбир Крганов.

Гюльнара Инандж – Директор Центра Льва Гумилёва в Баку выразила мнение о том, что евразийские интеграционные процессы в Азербайджане будут проходить успешнее в том случае, если Азербайджан пойдёт по турецкой модели развития демократического общества, нежели иранской – радикальной исламской. «Азербайджанство – путь развития Азербайджана, где он обретает свою целостность, как национальное государство, при этом сохраняя этническую компоненту. Только в таком целом виде Азербайджан сможет участвовать в интеграционных процессах с еще большим образованием – Евразийским союзом. Что касается внешнего воздействия, американцы усиленно работают с религиозными организациями во всех евразийских странах».

Игорь Шорников – представитель МИД Приднестровской Молдавской Республики рассказал о состоянии дел в Приднестровье. «Приднестровье сегодня объявило евразийскую интеграцию своим политическим приоритетом. Отношения с республикой Молдова отходят на второй план. Общество полностью поддерживает курс на евразийскую интеграцию. Приднестровье нуждается в поддержке со стороны России, предпринимает активные действия по вступлению в Таможенный союз. Отношения должны выстраиваться поэтапно, начиная с усиления социо-гуманитарного сотрудничества, далее экономической и политической составляющих. Публичная дипломатия в этих процессах должна принять решительное участие. Приднестровье может стать площадкой для отработки моделей «мягкой силы», через которую можно будет налаживать отношения с Молдовой и Украиной, способствуя их интеграции в Евразийский союз. Сейчас мы занимаемся разработкой информационного портала, на котором будут отрабатываться «дорожные карты» интеграционного процесса. Приднестровье заинтересовано в форсировании данного процесса, т.к. вступление Молдовы в Европейский союз резко усложнит экономическое состояние не без того слабой экономики Приднестровья. Необходима переориентация нашей экономики  в сторону Таможенного союза. Румыния так же активно интегрирует в себя Молдову, дальше на очереди мы. К сожалению, нынешняя элита уже другая – ориентирована на Запад, российская общественность должна учитывать это, и принимать решительные действия по усилению своего внешнеполитического влияния».

Академик АН РТ, профессор КГУ, Индус Тагиров в своей речи указал на то, что лидеры евразийской интеграции должны разработать правила взаимодействия, как для внутреннего мира евразийского союза – межнациональных отношений финно-угров, славян и тюрков, так и для внешнего мира – для запада и востока.

Среди выступлений высказывались предложения об отделение церкви от государства, усилению гласности и открытости выбор в религиозных учреждениях. Сейчас же религиозный фактор зачастую используется в политических интересах, разрывая связь между народами. Из-за неразберихи внутри религиозных институтов в народе падает авторитет духовенства, религиозной культуры. Вдобавок к этому массовая культура с её унифицирующими кодами сверхпотребления отравляет молодежь, отбирая у нас светлое будущее. Так же высказывалась критика в адрес фильмов Андрея Прошкина «Орда» и “Кандагар” Андрея Кавуна, в которых на лицо деструктивное мифотворчество и отчетливо прослеживается демонизация ислама («все бандиты – мусульмане»). Обществу евразийского пространства крайне необходимо культурное просвещение, усиление преподавания русского языка – как базиса союзных отношений.

Подытоживая конференцию, Павел Зарифуллин ещё раз подчеркнул идею о необходимости формирования общественной евразийской сети, которая начала бы активно работать в сфере прозвучавших на конференции проблем. «Евразийский союз – проект чиновников и президентов. Нам же нужен Евразийский Союз Народов – проект общественного действия».

Евразийское пространство сшито единой духовной нитью.  Сегодня не время искать то, в чём мы различны, необходимо искать то, в чем мы схожи. В основе всех духовных учений лежит единое знание о мире, которое призывает к тому, чтобы принимать другого, как самого себя, где любовь является основой человеческого существа, а сердце – проводник правильной жизнедеятельности. Закрытое сердце – вот корень всех бед.

Кризис современных религиозных институтов, институтов национальной идентичности – всё это проявление одной потребности – вспомнить суть человеческого бытия, где все едины друг с другом, и с миром. В этом заключается миссия евразийского мира, и только такое возрождённое понимание (и ощущение) способно вновь скрепить сотни разных народов, избавить от проблем обветшалых религиозных толкований и национальной самости.

«Лошадь сдохла – слезь!», – старое выдохлось, мир же ускоряется и стирает границы. Суть не в том, чтобы их насильственно стирать и обнулять содержимое культур, как делают это западные глобалисты. Но есть общечеловеческая эволюционная задача:  прозреть и осознать всеединство, при этом усиливая внутреннее богатство каждого. Цели и средства на протяжении тысяч лет неизменны – взращивание любви к миру, и внутренняя индивидуальная трансформация. Время нам поможет, разум должен победить.

Иван Мельник

Пресс-служба Центра Льва Гумилёва

    Владимир Месамед, Израиль

      Непосредственный импульс активизации израильско-иранского диалога дал тогдашний глава израильского правительства Давид Бен-Гурион. В 1958 г он обратился с письмом к иранскому шаху. Рассуждая о многовековом диалоге между евреями и иранцами, Бен-Гурион привел пример политики царя Кира как наиболее яркого выражения таких связей. В ответе иранского монарха содержались следующие строки- Память о политике Кира по оношению к Вашему народу драгоценна для меня, и я стремлюсь продолжить ее в направлении, проложенном этой древней традицией .1.

Практическая реализация двусторонних израильско-иранских отношений связана с именем Меира Эзри, занимавшего полтора десятка лет пост посла в Тегеране.

        Эзри родился в 1923 г.²в одном из центров еврейской жизни в Иране – г. Исфахане. В еврейском квартале города, где рос Меир, была хорошо организованная еврейская жизнь. В нем было 18 синагог, несколько начальных и средних школ, весь комплекс коммунальных учреждений. Еврейское население Исфахана в годы его детства и юности составляло примерно 10 тыс. человек, причем тамошняя община считалась одной из преуспевающих в стране. Последующие катаклизмы, в первую очередь – исламская революция привели к практическому исходу евреев из этого города, где к настоящему времени осталось всего несколько сот евреев.

В семье Эзри издавна существовала традиция неразрывной связи с Палестиной, его дед и отец также предприняли поездки в святой Иерусалим, после которых стали обладателями почетного титула хаджи(совершивший паломничество). Его отец Цион был одним из первых иранских евреев, принятых в 1915 г. на государственную службу, и в этом качестве он даже был удостоен впоследствии аудиенции у Резы-шаха – тогдашнего иранского монарха. В 1930-е гг. Цион Эзри занимался и организационными вопросами репатриации исфаханских евреев в Эрец-Исраэль. В семье царила сионистская атмосфера, и юный Меир все более проникался ей. В начале 1940-х гг. он начал готовить себя к репатриации в Эрец-Исраэль. Вместе с друзьями он приступил к изданию рукописной газеты на фарси, целиком посвященной событиям в тогдашней подмандатной Палестине. В 1946 г. Меир Эзри переехал в Тегеран. Именно там сосредоточилась сионистская деятельность иранских евреев и он хотел быть как можно более вовлеченным в эти процессы.

С 1943 г. в Тегеране действовала организация сионистской молодежи Ха-Халуц (Первопроходец), общество Бней-Цион Дети Сиона), а в 1944 г. был основан Хистадрут ха-халуц ха-цаир (Объединение молодых первопроходцев). Эзри целиком окунулся в работу в этих организациях. В Тегеране к 1947 г. действовали уже 3 отделения, объединявших 41 ячейку Ха-Халуц. Учитывая вклад Меира Эзри в становление и развитие этой организации, он был избран в том же году первым секретарем всеиранской организации Ха-Халуц. Вслед за этим Эзри объездил все еврейские общины Ирана, помогая им в создании ячеек своей организации. В итоге количество одних лишь официально зарегистрированных членов организации достигло 3 тыс. человек. Именно Ха-Халуц во главе с Меиром Эзри помогла успешно реализовать акцию по переправке в созданное в 1948 г. Государство Израиль многих десятков тысяч евреев из Ирака. В 1950 г. в Израиль репатриировались родители Меира Эзри.

 Вслед за ними туда отправился и Меир. Вначале он прибыл в страну в качестве туриста, но спустя короткое время принял решение остаться там навсегда. Вскоре после приезда Меир Эзри начал работать в Еврейском агентстве Сохнут, занимаясь проблемами репатриантов из разных стран. Спустя некоторое время его пригласили в штаб правящей тогда партии МАПАЙ и предложили возглавить его департамент по работе с репатриантами из Ирана, Афганистана и Индии. В 1952 г. Эзри встал во главе организованного по его инициативе Союза выходцев из Ирана, много сделавшего для абсорбции в Израиле иранских репатриантов. Его деятельность в этой организации и правящей партии МАПАЙ получила высокую оценку, и 1955 г. Эзри выдвинули кандидатом в депутаты Кнесета (парламента Израиля) от этой партии. На следующий год он был избран членом Исполкома Хистадрута (Объединения рабочих профсоюзов) Израиля. Затем он стал руководителем отделения МАПАЙ в районе Гуш-Дан (Тель-Авив и окружающие его районы в центре страны). К этому времени, во второй половине 1950-х гг. Меир Эзри стал достаточно известным политическим деятелем. Именно на нем и остановился выбор тогдашнего премьер-министра страны Давида Бен-Гуриона, решившего добиться прорыва в отношениях с Ираном и вывести их на уровень реального взаимовыгодного сотрудничества.

Из воспоминаний Меира Эзри

— Как-то в 1958 г. я был приглашен на официальную беседу с премьер-министром Давидом Бен-Гурионом. К этому времени меня уже хорошо знали в стране как одного из лидеров общины  выходцев из Ирана, мне поручали сопровождение в поездках по Израилю многочисленных гостей из Ирана, в том числе – высокопоставленных: министров, сенаторов, литераторов, деятелей искусства, часто приезжавших в Израиль. Разумеется, по этой причине сложились хорошие отношения с МИДом, Министерством главы правительства. Так вот, прихожу я на эту встречу, и хотя я уже много лет знал Бен-Гуриона, вижу, что он ведет себя необычайно официально, даже суховато.

Он начинает расспрашивать меня о последних иранских гостях, с которыми я ездил по стране, выясняет, как мне удалось пригласить их, как я улаживал все формальности, каковы результаты этих визитов и др. Я подробно отвечаю на все вопросы. И вдруг Бен-Гурион говорит- Так вот слушай, ты должен поехать в Иран. Я удивленно спрашиваю- Зачем, с какой целью?. Ты должен наладить связи с Ираном, установить практические отношения между Ираном и нашей страной. Каким образом, — спрашиваю,-  я попаду в Иран ? —  Самым простым и обычным, — отвечает премьер-министр. Но кто я такой? – спрашиваю. Наши люди читают иранскую прессу, и они мне докладывали, что твое имя часто мелькает в тегеранских газетах, ты очень известная личность в Иране, о тебе очень тепло отзывается даже шах Ирана, и ты вполне тот человек, который может представлять интересы Израиля в Иране.

Все завертелось очень быстро, и вскоре я отправился в Иран. Я прилетел в Тегеран летом 1958 г., а всего через несколько дней после моего приезда, в ночь на 14 июля,  в соседней стране – Ираке, был совершен монархический переворот и пал режим короля Фейсала II. К власти пришел Абд аль-Керим Касем, началась эпоха республиканского правления. В Иране, разумеется, начался страшный переполох, все были озабочены тем, что происходит у соседей. Меня там никто не ждет и возникает ощущение, что я никому не нужен. Устраиваюсь в гостинице, но из-за финансовых проблем долго быть там не могу, и меня берет к себе один из старых приятелей. Я прожил у него месяц. У моих друзей была торговая компания под названием Шарм, в ее офисе мне выделили стол, и я приступил к работе. На первых порах даже пользовался их официальным адресом, это был почтовый ящик № 605, на который мне приходила вся корреспонденция. Секретную почту я получал через отделение Сохнута в Тегеране. Вот так и начинались ирано-израильские отношения. Их выстраивание требовало много сил и энергии.

Я вспоминаю, как много приходилось работать, и какой благодарной оказалась моя деятельность, результаты которой я увидел уже довольно скоро. Меня поражала теплота и отзывчивость всех тех людей, которые помогали мне в ежедневной и ежечасной работе. Я понял, что нужно делать упор не на официальные контакты, а на связи с конкретными людьми, полагаясь на их доброту и порядочность. Мне, несомненно, помогло то, что я  вырос в Иране, у меня было там много друзей, занимавших ко времени моего приезда видные посты. К ним я обращался в начале моей карьеры посла, и они отвечали мне бескорыстной дружбой. Я не остался у них долгу — когда у меня сложились прекрасные отношения с шахом, я помог многим из них в дальнейшем продвижении, ибо шах откликался на все мои просьбы.

В чем же состояла наша заинтересованность в становлении и углублении отношений с Ираном? И в чем состоял интерес Ирана? Иран чувствовал себя достаточно одиноко, находясь в окружении не очень ему приятных соседей. С юга это были арабы, с севера был коммунистический Советский Союз, и те, и другие не могли считаться друзьями, скорее, это были враги. Это четкое ощущение изоляции и одиночества вынуждало его искать союзников, обладающих такими же качествами. Разумеется, в этом плане Израиль был для иранцев настоящей находкой, учитывая, что у него складывались неплохие отношения с США. У нас было так много общего, что Давид Бен-Гурион не раз говорил мне: то, что хорошо для Ирана, хорошо и для Израиля. С годами реальность доказала верность этих суждений: успехи нашего добрососедства радовали как иранцев, так и израильтян³.

Итак, в конце 1950-х гг. внутренние и внешние предпосылки для наполнения существовавших уже почти десятилетие де-факто ирано-израильских отношений реальным содержанием, в чем были заинтересованы народы и лидеры двух стран. Предпринятая иранским шахом в конце 1950-х гг. резкая интенсификация отношений с Израилем началась с сотрудничества в сфере безопасности, где, как считал шах, у Израиля имелись несомненные достижения, доказанные самим фактом выживания страны в плотном кольце врагов.

В 1958 г. Израиль посетила первая военная делегация Ирана, во главе которой стоял генерал Хадж-Али Кия – глава военной разведки страны, человек, с именем которого связано все дальнейшее сотрудничество между двумя странами в сфере безопасности.  Кия провел серию встреч с военной элитой страны, имел переговоры в Министерстве  обороны и Генеральном штабе Армии обороны Израиля. По возвращении в Тегеран он подробно проинформировал о виденном иранского шаха. Особенный интерес шаха вызвали впечатления генерала о достижениях молодого израильского военно-промышленного комплекса. Шах Мохаммад-Реза Пехлеви испытывал гипертрофированное влечение к вопросам обороны, материально-технического обеспечения силовых структур. Как отмечает А.Алиев, правительство не оплачивало счета подрядчиков, если они не были связаны с военными проектами ⁴. Его стремление сделать Иран региональной сверхдержавой вынуждало делать беспрецедентно большие закупки вооружений, и главными поставщиками были США и Израиль.

Первое израильско-иранское соглашение о поставках оружия в Иран было заключено в 1961 г. и оно касалось поставки 40 тыс. автоматов Узи иранской полиции. Вслед за этим партия Узипоступила в 1965 г. и для нужд иранского министерства шахского двора. Именно автоматами израильского производства были вооружены подразделения почетного караула во время во время церемониальных мероприятий. Когда в 1965 г. состоялся официальный визит в Иран короля Саудовской Аравии Фейсала, его в тегеранском аэропорту Мехрабад приветствовала рота почетного караула с израильскими автоматами в руках. Часть из них, кстати, до сих пор имеется на вооружении силовых структур Исламской республики Иран⁵.

         Это было только начало. Вслед за этим было заключено много контрактов на поставку в Иран различного вооружения и боеприпасов. Так, в 1966 г. в Иран для нужд армии поступили минометы израильского производства. В том же году между двумя странами было подписано соглашение о ремонте на базе израильских предприятий авиационной промышленности двигателей для истребителейF-86 американского производства, находившихся на вооружении иранской армии. Израиль поставлял в Иран танковые двигатели, парашюты, полевые госпитали, противогазы, опреснительные установки для воинских соединений, дислоцированных на островах в Персидском заливе и многое другое. Другая силовая структура Ирана – полиция – также очень активно и эффективно сотрудничала с Израилем. Именно этому сотрудничеству Иран обязан современной системой светофоров, установленных вначале в Тегеране, а затем в других крупных городах страны при помощи дорожной полиции Израиля.

К 1973 г. сотрудничество в военной сфере приобрело такой размах, что Иран занял первое место в мире по импорту израильского вооружения. Это сотрудничество не ограничивалось лишь поставками вооружения и боеприпасов, ремонтом боевой техники, но и включало многочисленные курсы по переподготовке иранских военнослужащих, всевозможное инструктирование и т.д. Реализовывалось Соглашение об обмене стратегической и оборонной информацией и координации взаимных действий. Израиль помог Ирану создать современную систему противовоздушной обороны. Тогда же Израиль заложил основу иранского ракетостроения. Обнаруженные в Тегеране документы ЦРУ свидетельствуют также о том, что Израиль и Иран сотрудничали в области создания ракет класса земля – земля. Как писала 9 февраля 2007 г. израильская газета Ма’арив,  Эзер Вейцман, в дальнейшем – президент Израиля, а в 1970 гг. — министр обороны в правительстве Менахема Бегина, подписал контракт на строительство в Иране ракетостроительного предприятии. В Иран были направлены израильские специалисты. Но в конце 1978 года все работы были остановлены, а израильтян переправили на родину.

         Сотрудничество между двумя странами в сфере безопасности в качестве одного из важнейших компонентов  включало и взаимодействие израильских силовых структур с САВАКом. В 1950-1970-е гг. это слово вызывало у всех, кого подозревали в нелояльности к шахскому строю, не самые приятные ассоциации и сеяло чувства страха и ужаса. Именно с деятельностью САВАКа связывают разгром еще во второй половине 1950-х гг. штаб-квартир и запрещение деятельности в Иране всех оппозиционных политических партий и организаций⁶. САВАК был создан в 1956 г. как силовая структура , ответственная за обеспечение безопасности в стране, своеобразная тайная полиция.  Получилось так, что самое тесное сотрудничество с САВАКом сложилось у Моссада – Службы внешней разведки Израиля. Видимо, это было связано с тем, что уже к концу 1950-х гг. Моссад был широко известен своими удачными операциями и у него было чему учиться. Разумеется, сотрудничество САВАКа и Моссада было тщательно засекречено, и реализовывалось под крышей американских военных программ⁷.

В начале сотрудничества САВАКа с Моссадом во главе этой иранской структуры безопасности стоял генерал Теймур Бахтияр. Впоследствии он бежал в Ирак, где безуспешно вынашивал планы свержения шахского режима. Дальнейшее сотрудничество продолжилось при преемнике Бахтияра – генерале Нематолле Насири, который возглавлял эту службу почти весь период до прихода к власти в Иране исламистов в феврале 1979 г. и лишь летом 1978 г. в свете изменившейся в стране ситуации был заменен генералом Насером Мокаддамом. Насери отличался безусловной личной преданностью шаху и жестокостью по отношению ко всем тем, против кого была направлена карательная деятельность этой силовой структуры. Что касается его отношения к Израилю, то его можно было охарактеризовать как самое доброжелательное.

 Особую динамичность контакты между двумя структурами приобрели, начиная с 1963 г., когда главой Моссада был назначен Меир Амит. В сентябре 1965 г. он прибыл с официальным визитом в Иран. На переговорах с Насери они обсудили перспективы сотрудничества и определили сферы общих интересов. Реализация связей лежала на представительстве Моссада в Тегеране, которое имело для этого достаточный штат сотрудников. О том, в чем конкретно состояло сотрудничество САВАКа и Моссада, можно судить по воспоминаниям тогдашнего израильского посла в Тегеране Меира Эзри. Так, в начале декабря 1965 г. состоялась встреча, на которой обсуждалась израильская инициатива реализации совместной акции по ослаблению Лиги арабских государств. Тогда же иранцы поставили вопрос о расширении сухопутной территории Ирана в Персидском заливе, угрозе блокады Залива, увеличении доли Ирана в акватории Каспийского моря при согласии Советского Союза. Еще один вопрос, который инициировал Иран и по которому требовалось взаимодействие двух стран – как может Иран защитить интересы Израиля на очередной сессии Движения неприсоединившихся стран в Гаване. Руководители САВАКа встречались на постоянной основе со своими израильскими партнерами и при обсуждении вопросов региональной политики. Так, во время визита генерала Насери в Израиль в январе 1966 г. он принял участие в заседании совета Калиль (так назывался межгосударственный форум , ответственный за сотрудничество в сфере разведывательной деятельности с участием Ирана, Израиля и Турции).

В сотрудничестве Моссада и САВАКа готовились израильско-иранские контакты на высшем уровне, например, секретная встреча  между главами правительств двух стран – Леви Эшколем и Амиром-Аббасом Ховейдой, состоявшаяся  17 июня 1966 г. в VIP-зале Тегеранского аэропорта Мехрабад. Как всегда, иранский шах хотел сохранить конфиденциальность этой встречи, однако информация о ней появились вначале в израильской прессе, затем – в международной, что вызвало гнев иранской элиты, не желавшей публичности израильско-иранских контактов. В пользу значимости для Ирана сотрудничества между САВАКом и Моссадом говорит такой факт- шеф Моссада был единственным израильтянином, приглашенным на церемонию коронации шаха Мохаммада-Резы Пехлеви и его супруги, состоявшуюся в день рождения иранского монарха – 26 октября 1967 г., когда был законодательно оформлен династический характер шахского правления. Для страны это означало возврат к абсолютной монархии и было безусловным историческим событием. Моссад оказывал помощь САВАКу в формировании его структуры, инструктировании сотрудников, обеспечении специальной техникой и др.

         Иранские органы безопасности прилагали все усилия к тому, чтобы не допустить терактов в отношение находящихся в стране граждан Израиля. Так, памятуя о злодеяние боевиков ООП, уничтоживших израильскую спортивную делегацию на Олимпийских играх в Мюнхене в сентябре 1972 г., иранское правительство посчитало своим долгом не допустить повторения подобного на проходивших в 1974 г. в Тегеране Азиатских играх. Как выяснилось впоследствии, тогда был предотвращен еще более кровавый теракт, который запланировала и должна была провести леворадикальная подпольная организация Федаяне Халк. Его организаторов и исполнителей удалось арестовать всего за несколько дней до того, как они намеревались взорвать мощный заряд взрывчатки во время прохождения израильской делегации на церемонии открытия этих Игр.

Источники

1 Цит. по: Sohrab Sobhani. The course of  Iranian-Israeli relations. // Middle East  Insight, vol.XIV, no 6, November-December 1999. P.39.

2 Факты биографии М.Эзри приводятся по-Меир Эзри. Кто из вас из всего народа Его. С.35-57.

3.  http://actv.haifa.ac.il/programs/Item.aspx?it=498

4 Алиев А. Иран vs Ирак. История и современность. С.554.

5 Меир Эзри. Кто из вас из всего народа Его. С. 107.

6 Алиев А. Иран vs Ирак. История и современность. С.522.

7 Иранская революция 1978 – 1979. Причины и уроки.  М.Наука, 1989. С.416.

      ИНСТИТУТ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА

                       ИРАН-ИЗРАИЛЬ — ОТ ПАРТНЁРСТВА К КОНФЛИКТУ

                                       МОСКВА 2009

http://ethnoglobus.az/index.php?l=ru&m=news&id=813

Туркменистан между двух огней

После событий в арабском мире президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов оказался в сложном положении. Сегодня его режим остался между двух огней. Чтобы уйти от постоянного преследования со стороны Москвы и Тегерана, Г.Бердымухамедов желает скорее вступить в ряды друзей Запада. И его понять не трудно. Ввиду особенностей своего географического положения богатый энергоресурсами Туркменистан лишен выхода в Европу и стремительно развивающиеся рынки Азии.

При этом более 70% ВВП страны формируется за счет экспорта нефти и газа. Во благо Москвы единственным каналом сбыта главного товара Туркменистана остается советской постройки газопровод «Средняя Азия – Центр». А активно поддерживаемое ЕС строительство Транскаспийского газопровода вызывает крайне негативную реакцию «Газпрома». Опасаясь мести со стороны Кремля, как это случалось с его предшественником, Г.Бердымухамедов демонстрирует стремление ограничить участие западных инвесторов посредническими сделками. А на днях Туркменбаши-2 предложил создать агентство по контролю деятельности иностранных кампаний.

В ближайшее время Туркменистан может оказаться в центре внимания мировой общественности, а точнее говоря, на пике борьбы за новый передел мира. На фоне заявлений официальных израильских лиц о грядущей войне с Ираном особую значимость приобретает позиция властей страны, невольно становящейся как решающим плацдармом для наступления, так и надежным тылом для обороны. Экономические и политические взаимоотношения Туркменистана с Израилем имеют глубокие корни. Одним из краеугольных камней этого сотрудничества является компания «Мерхав», принадлежащая Иосифу Майману. Достаточное влияние на президента Г.Бердымухамедова оказывают еще ряд бизнесменов еврейского происхождения. Их имена хорошо известны высокопоставленным лицам Тель-Авива, которым так и не терпится назначить резидента «Моссада» в СНГ Рэувена Динэля послом в Туркменистане. А присутствие американских вооруженных сил под Ашгабадом и в Мары, по мнению израильтян, несомненно, вынудит Г.Бердымухамедова определиться в выборе в случае военной операции против Ирана.

Для Тегерана это не является сенсационным известием. Недавно член комиссии по национальной безопасности и внешней политике иранского парламента Зохре Элахиан заявила о том, что Туркменистан служит региональным форпостом израильской секретной службы «Моссад», а также спецслужб США и Великобритании. По ее словам, на территории страны действуют базы по координации террористических групп, а также проведению операций по сбору разведывательной информации и саботажу против Исламской республики.

По всей очевидности, активные экономические контакты Туркменистана и Ирана оказались недостаточным фактором для преломления данной тенденции. Как утверждают западные аналитики, этот выбор за президента Бердымухамедова сделала сама история, расставив международные силы с очевидным преимуществом в пользу США и Израиля. По мнению военных наблюдателей, остается без ответа лишь вопрос о степени участия Туркменистана в грядущей операции.

Но это, опять-таки зависит от ее характера: будет ли операция затяжной и направленной на изменение государственного строя в исламской республике, или локальной и завершится после ударов по ядерным объектам Ирана.

Шемшат Дурдыев

Совет по сотрудничеству стран Персидского залива раскритиковал Иран за вмешательство в дела стран региона

На саммите в Манаме шесть государств Персидского залива потребовали от своего соседа прекратить вмешательство в их внутренние дела.
Шесть государств Персидского залива раскритиковали Иран, а также потребовали, чтобы он немедленно прекратил «вмешательство» в их внутренние дела и настоятельно призвали международное сообщество принять меры, чтобы положить конец массовым убийствам и нарушениям международного права в Сирии.

В заключение двухдневного саммита в Манаме члены Совета по сотрудничеству стран Персидского залива высказались в поддержку Бахрейна. Также члены Совета раскритиковали Тегеран и обвинили в разжигании шиитского восстания, которое произошло в прошлом году.
Во вторник в совместном заявлении по итогам саммита было сказано: «Совет выразил свое неприятие и осудил продолжающееся вмешательство Ирана в дела государств Совета по сотрудничеству стран Персидского залива, а также призвал Иран прекратить подобные действия».
Совет заявляет, что члены-государства «отвергают и осуждают продолжающееся вмешательство» Ирана «в их внутренние дела, что со своей стороны усиливает региональную напряженность и угрожает безопасности и стабильности всего региона».

Саудовская Аравия, Катар, Бахрейн, Кувейт, Оман и Объединенные Арабские Эмираты осудили Иран и обвинили эту страну в «оккупации трех островов Эмиратов». По их словам, Иран пытается оккупировать острова Абу-Муса, Большой и Малый Томб, которые расположены на входе в стратегический Ормузский пролив.
В дополнение к спору по поводу островов, отношения между Ираном и большей частью государств-членов Совета по сотрудничеству стран Персидского залива оказались еще больше напряжены после того, как в прошлом году войска государств Персидского залива вошли в Бахрейн, чтобы помочь подавить акции протеста.

«Нависшая» угроза

 
Министр иностранных дел Бахрейна Шейх Халид бин Ахмед аль-Халифа заявил: «Иран представляет очень серьезную и разноплановую угрозу. Существует политическая угроза, и как вы уже сказали, Иран чрезмерно вмешивается в дела стран Персидского залива. Нашему региону грозит экологическая угроза. Технологии, которые используются на некоторых ядерных объектах Ирана, представляют серьезную угрозу для региона. И, конечно, над нашим регионом нависла ядерная угроза, поскольку из-за ядерной программы Ирана в любой момент может вспыхнуть конфликт. Таким образом, уровень угрозы достаточно высок».

Также Совет по сотрудничеству стран Персидского залива затронул конфликт в Сирии. Генеральный секретарь Совета Абдулатиф аль-Зайяни заявил: «Мы просим международное сообщество принять серьезные и незамедлительные меры, чтобы положить конец убийствам и тяжелым преступлениям в Сирии».

Лидеры Совета по сотрудничеству стран Персидского залива выразили «глубокую печаль по поводу продолжающегося кровопролития в Сирии, разрушения городов и инфраструктуры этой страны». Также лидеры Совета попросили международное сообщество реализовать незамедлительные меры, которые помогли бы осуществить смену руководства страны.

Также государства-члены Совета по сотрудничеству стран Персидского залива подтвердили свою поддержку вновь сформированной Национальной коалиции Сирии и признали ее «в качестве законного представителя сирийского народа».
Саммит открылся в понедельник с призыва к более тесной экономической интеграции и единству на фоне потрясений, которые охватили большую часть Ближнего Востока и Северной Африки.

«Al Jazeera», 26 декабря 2012 года
Перевод –

Оригинал статьи на английском:
http://www.aljazeera.com/news/middleeast/2012/12/20121225233041666942.html

Что означает второй выход Узбекистана из ОДКБ?

Последний московский саммит ОДКБ называют не техническим только потому, что на нем рассматривался вопрос о приостановлении членства Узбекистана в этой военно-политической организации. Но сенсации не получилось: подача Узбекистаном ноты о приостановлении своего членства стала достоянием гласности еще в конце июня с.г. Были, разумеется, бурные обсуждения, споры. Но со временем эта тема приелась и поутихла, если не сошлись на нет.

Теперь дело оставалось за малым – принятием решения по этому поводу советом глав государств–членов ОДКБ. Процесс рассмотрения тоже остался бы едва замеченным или же сугубо протокольным делом, если бы не ехидное заявление Лукашенко с его тягой к эпатажности о недопустимости послаблений.

Он заявил, что при возобновлении Узбекистаном членства ему придется «выполнить все требования, принять все документы и ратифицировать их, чтобы они стали законами». Для батьки полутонов не существует – привык резать правду-матку. Но правда-то не его собственная была: как передает радиостанция «Немецкая волна» со слов неназванного высокопоставленного российского представителя в ОДКБ, «принимать решения в ОДКБ будет гораздо легче без Ташкента, чем вместе с ним».

Кому-кому, г-ну Лукашенко в прагматичности не откажешь. Каждое его слово на вес золота. Как выяснилось спустя несколько дней, взамен этой «батькиной услуги» он попросил у России «небольшой кредит» в размере 2 млрд. долларов.

С другой стороны, было на том же саммите решено оставить дверь организации приоткрытой с тем, чтобы Узбекистан мог вернуться в нее в любой момент.

В этой связи следует отметить, что никто ни в МИД России, ни тем более в Кремле не сделал каких-либо резких заявлений по поводу приостановления Узбекистаном членства в ОДКБ. Воздух сотрясают только чиновники из ОДКБ и, естественно, батька. Хотя если чуть глубже копнуть, то можно увидеть, что все они выражают точку зрения Кремля. Но в большой политике или геополитике такой нюанс означает многое.

Во-первых, Россия не хочет упустить Узбекистан из сферы своего влияния в Центральной Азии, где в связи с объявленным выводом войск США и коалиции из Афганистана до конца 2014 году, геополитическая борьба между великими державами вновь разгорается. Кроме США, Китая и России поспешил сюда скрестить шпагу с конкурентами и Евросоюз, заметно отстававший до сих пор от них.

Во-вторых, экономическая экспансия Китая в страны Южной и Центральной Азии и все более возрастающее влияние, связанное с ним, дает ему хорошие рычаги геополитического давления на развитие военно-политических тенденций в регионе. В том числе на Афганистан и Пакистан. Это не может не вызывать опасений Москвы и толкает ее на выстраивание более прагматичных отношений со странами Центральной Азии. Она пошла на обременительный шаг по бесплатному вооружению армий Кыргызстана и Таджикистана лишь для того чтобы удержать их в орбите своего влияния.

Афганские и американские политики не раз признавались в том, что Пакистан имеет решающее влияние на движение «Талибан» и без поддержки из Исламабада оно не имело бы той мощи, которой сейчас обладает в противостоянии силам коалиции. Значит, Китай может сыграть одну из главных ролей в стабилизации ситуации в Афганистане, оказывая давление Пакистану.

В-третьих, использование Россией внешних угроз и вызовов, связанных с развитием событий в Афганистане, в целях форсирования постсоветской интеграции, где будет превалировать только ее интересы, может дать временный эффект. Но когда угрозы пойдут на убыль, эта интеграция, поставленная с ног на голову, затрещит по швам по той простой причине, что сегодня в мире в процессе интеграции превалируют экономические составляющие, нежели военно-политические. Вряд ли интегрируемые долго будут идти на поводу у интегрирующей без учета собственных интересов.

Шум вокруг выхода Узбекистана из ОДКБ временно затмил другие проблемы этой организации. Там и без Узбекистана разногласий и спорных вопросов хватает, так как элиты других стран–членов не желают принести собственные интересы в жертву в угоду кому-то. Они смотрят на эту военно-политическую структуру через призму этих интересов. Например, президента Армении не устраивает то «что коллеги по организации не слишком спешат отстаивать позицию Еревана в конфликте с Азербайджаном». Но как можно отстаивать абсурдную позицию Еревана, если он не защищает свою, а оккупирует чужую территорию?

У других партнеров тоже есть определенные претензии, но в силу ряда причин они не слишком афишируются.

Что касается непосредственно причины приостановления Узбекистаном членства в ОДКБ, то она не кроется в каком-то его «дрейфе» в сторону Запада или еще куда-то. Он начинает все более дистанцироваться от блокового мышления и позиционировать себя одним из игроков на геополитическом поле вопреки мнению политолога З.Бжезинского о том, что якобы страны Центрально-азиатского региона могут быть только объектами этой игры. Поэтому позицию Узбекистана нельзя назвать ни прозападной, ни пророссийской. Ответ на этот вопрос можно найти в недавно принятой Концепции внешней политики: «Узбекистан оставляет за собой право заключать союзы, входить в содружества и другие межгосударственные образования, а также выходить из них, руководствуясь высшими интересами государства, народа, его благосостояния и безопасности».

Несмотря на особую позицию Узбекистана в региональных структурах, которая воспринималась неоднозначно партнерами, официальный Ташкент никогда не подвергал сомнению двусторонние отношения с Россией и всегда их ставил во главу угла и они развиваются динамично.

Не зря министр иностранных дел РФ С.Лавров в ходе декабрьского визита в Ташкент заявил, что, несмотря на приостановление Узбекистаном членства в ОДКБ, он остается союзником России. Более того, стороны готовят соглашение о поставках российского оружия до 2020г. И мнение некоторых российских экспертов о том, что Узбекистан возобновил свое членство в ОДКБ лишь ради того, чтобы получать дешевое оружие из России, нельзя считать основательными.

Фахриддин Низамов, эксперт

Нармина Али

— Какую оценку прошедшей 20 декабря пресс-конференции В.Путина Вы можете дать?

— Первое, что хочется отметить, это предельную сосредоточенность Президента при ответах на вопросы, несмотря на ряд шутливых моментов. При этом я соглашусь с мнением некоторых экспертов, что имела место быть некая усталость главы российского государства. Однако это не было отражением неудовлетворенности от полученных с начала нулевых результатов. Думаю, готовясь к пресс-конференции, В.Путин понимал, что во многом она будет носить оправдательный характер. Так и вышло. В основном вопросы были вокруг законопроекта «Димы Яковлева», затрагивали проблему заключенных и щекотливую плоскость российско-грузинских отношений.

И, несмотря на то, что в целом пресс-конференция получилась содержательной, в большей степени главу государства пытались как бы «уличить» в огрехах решения властей.
Тем не менее, Владимир Путин по многим вопросам дал содержательные ответы. Думаю, экспертному сообществу будет, с чем работать, моделируя дальнейшее бытие России, как в вопросах внутриполитического характера, так и на международной арене.

— Большое внимание было уделено российско-американским отношениям. Один из журналистов сформулировал такой вопрос: не приведет ли нынешнее ухудшение отношений к необходимости перезагрузки уже существующей перезагрузки? Согласны ли Вы с этим мнением?

— Российско-американские отношения сейчас переживают ряд проблем, что не удивительно. Во многом этому способствует внешнеполитическая обстановка. США стремятся усилить свое влияние на постсоветском пространстве – Центральная Азия, Южный Кавказ. При этом, говоря о последнем, важно помнить, что в 2013 году государства этого региона вступят в выборный период, что, безусловно вызывает озабоченность в Кремле.

Не понятна ситуация и с будущим Евразийского Союза. На сегодняшний день нет практических шагов, которые отобразили бы реальные контуры будущего формирования, при этом заметна активность Турции, которая является членом НАТО.

Кроме того, не решен вопрос с Ираном, что крайне беспокоит Россию, и все эти обстоятельства (и ряд других) создают условия, при которых общий фон российско-американских отношений просто не может быть абсолютно положительным.

Президент Российской Федерации достаточно четко сформулировал позицию страны в данном вопросе – со стороны Вашингтона есть антироссийские выпады, и есть соответствующая реакция. Это важный момент, ведь российское общество озвучивало желание, чтобы власть доступно объясняла свою позицию по острым вопросам. Так и вышло. Россия не будет агрессором, но в ответ на пощёчины не будет подставлять вторую щеку.

Думаю, реакции в Вашингтоне не будет, а если будет, то исключительно по частным заявлениям. Сейчас действительно идет перестройка позиции США в отношении России, и будут новые вызовы, однако Россия дала понять, что готова к таковым.

— Полагаете, что Соединенные Штаты будут менять свою позицию к российско-американским отношениям?

— Думаю, да. На то есть ряд причин – как я уже сказала, это конкуренция за влияние на постсоветском пространстве (и последнее заявление Х. Клинтон о ресоветизации тому пример), и в этом контексте большое внимание привлекает сейчас Грузия, где разворачивается нешуточное противостояние, исход которого может многое изменить. Кроме того, не стоит забывать вопрос с Афганистаном, нерешенность каспийской проблемы.

Соединенные Штаты никогда не клялись России в вечной дружбе. Был период взаимовыгодной паузы в конфронтации, и то весьма условной. Сейчас это время закончилось.
В 2013 году мы будем свидетелями «незримого присутствия» Вашингтона в ключевых для России регионах и проблемах. Например, на фоне предстоящего противостояния в Грузии, будет обострена ситуация в Дагестане. Будут трансформации в центрально-азиатском регионе, на Россию будет отказываться давление по вопросу Сирии.

— По итогам пресс-конференции некоторые эксперты отметили нацеленность главы государства в большей степени решать внутренние вопросы, поскольку на внешнеполитической арене Россия уступает Америке. Вы согласны с таким мнением?

— И да, и нет. В 2013 году будет проведен ряд преобразований во внутриполитической действительности страны. Думаю, еще предстоят кадровые перестановки, будут выделены новые субсидии в некоторые регионы, на повестку дня выйдут вопросы, которые до сих пор не нашли своего решения, в т.ч. национальный вопрос. Однако это не означает, что Россия сдает свои позиции на внешнеполитической арене.

Безусловно, сегодня Вашингтон по многим показателям опережает Россию. Я сама не раз говорила, что на примере Южного Кавказа видно, что позиция Москвы не сформулирована, в то время как присутствие США там более последовательно. Однако, на мой взгляд, пресс-конференция продемонстрировала нацеленность российского руководства менять сложившуюся ситуацию.

И достаточно в скором времени станет понятно, насколько это так на примере Грузии. Кремль сейчас намерен выстроить свою стратегию в отношении этой страны, и не думаю, что нацеленность ограничится только Грузией. Южный Кавказ – это важная геополитическая точка, с которой необходимо работать.

— В ходе пресс-конференции не был затронут вопрос о будущем российско-азербайджанских отношений, которые сейчас требуют особого внимания. При этом был сюжет, когда передавали микрофон одному из журналистов, В.Путин решил, что речь пойдет о Нагорном Карабахе. Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию?

— Я видела, в зале были представители от азербайджанской стороны, которые, как мне видится, могли задать насущные вопросы – о статусе Нагорного Карабаха, о ситуации вокруг Ирана, о взаимодействии российских регионов с Азербайджаном и многие другие. И тот факт, что вопросы не были заданы, обусловлен лишь тем, что не хватило времени.

Однако В.Путин был готов отвечать на такие вопросы, и та оговорка, если можно так сказать, которую Вы упомянули – свидетельствует об этом. Вместе с тем, как я сказала в самом начале, та готовность «оправдываться» за содеянное, и в особенности за не содеянное, была видна.

Отношения России и Азербайджана длительное время носили продуктивный характер. Сейчас заметно охлаждение, которое, на мой взгляд, вызвано тем, что Москва не проявила себя как посредник в вопросе Нагорного Карабаха, не сформулировала свою позицию в регионе, и достаточно поспешно стала настойчиво предлагать евразийскую интеграцию.

Думаю, выводы в Кремле сделали, и в 2013 году мы увидим продвижения.

Интервью Vesti.Az с известным российским политологом, директором информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве МГУ Алексеем Власовым.

— Накануне, на 19-ом заседании СМИД ОБСЕ в Дублине, главы делегаций стран-сопредседателей Минской группы приняли заявление по Карабахскому вопросу, которая ничем не отличалась от прошлых…

— Да, действительно так и есть. Последнее заявление ничем принципиально не отличается от предыдущих. Пока каких-то серьезных изменений нет, и вряд ли они произойдут до момента завершения избирательного цикла в Армении и Азербайджане. Так что до конца 2013 года на резкие движения не пойдут ни в Баку, ни в Ереване. Что будет дальше, покажет время.

— Есть ли какие-либо предпосылки, которые позволили бы судить о намерении сторон решить конфликт в 2013 году?

— Их не так много, особых изменений в 2013 году пока не предвидится.

— Каких шагов будет ждать официальный Баку от Кремля в следующем году? 

— Думаю, как и прежде — давления на Ереван в вопросе уступок на переговорах. Большинство других вопросов не являются «корневыми» в двухстороннем диалоге.

— А пойдет ли на этот шаг Россия? 

— Ни противоборствующие стороны, ни посредники резких действий, скорее всего, делать не будут. В период посредничества Медведева, я думаю, определенное давление оказывалось. Сейчас же Владимир Путин еще не определил собственный формат участия в переговорном процессе вокруг Карабаха.

— Примечательно, что и азербайджано-российские отношения, согласно последним оценкам, оставляют желать лучшего. Речь зашла даже о похолодании отношений…

— Это не похолодание, а «тактическая пауза». Многое изменится после встречи между Алиевым и Путиным. Телефонный разговор между двумя президентами уже состоялся. Теперь необходимо подготовить пакет документов для встречи в верхах. Уверен, что многие вопросы будут сняты.

— И Габалинский вопрос? 

— Судя по последней информации, шансов на компромисс становится больше. Но все равно — ситуация 50 на 50.

— Но считается, что затягивание решения о продлении срока аренды РЛС, является отражением политических претензий Баку к Москве…

— Думаю, это слишком громко сказано. Речь идет об определенных противоречиях по вполне конкретным вопросам. Историю «конфликта» чрезмерно раздувают СМИ.

— Проявит ли официальный Киев принципиальность в урегулировании Карабахского конфликта за год председательства в ОБСЕ? 

— Активность — да. Принципиальность? Смотря, что понимать под этим термином. Хорошо быть активным, когда есть четкие правила игры. В карабахском урегулировании есть мадридские принципы, но нет понимания, как добиться того, чтобы они выполнялись. Да и возможности ОБСЕ не стоит преувеличивать.

— Оживленные дискуссии вызывает сценарий развития иранского вопроса и роль Азербайджана в этом сценарии…

— В 2013 году, возможен силовой сценарий решения иранской проблемы. Это большие риски и для Москвы и для Баку. Азербайджан не стремится к участию в антииранских акциях, но сложно сказать, удастся ли остаться в стороне, если США или Израиль все-таки нанесут удар по Тегерану.

— А может ли Баку воспользоваться сложившейся ситуацией и вернуть Карабах?

— Это гипотетический расклад. Никто не может точно просчитать последствия возможной войны против Ирана.

— Как будут развиваться события в плане урегулирования вопроса правового статуса Каспия? 

— Полагаю, что процесс милитаризации каспийского региона продолжится в любом случае. Да и подписание Конвенции в случае обострения иранской проблемы может быть отложено на неопределенный срок. Война, еще раз подчеркну, взорвет весь регион.

В.Гасанов

Новости-Азербайджан,

Кямал Али.

10 декабря Россия представила Азербайджану Ноту в связи с приостановлением эксплуатации Габалинской РЛС. В сообщении отмечается, что между АР и РФ были проведены интенсивные переговоры. Азербайджан демонстрировал готовность продолжения сотрудничества с российской стороной с целью продления срока эксплуатации Габалинской РЛС Москвой. Однако сторонам не удалось прийти к соглашению в вопросе, касающемся арендной стоимости указанной станции.

«Не могу не отметить свое удовольствие принципиальной позицией Азербайджана в вопросе аренды российским министерством обороны Габалинской РЛС. Баку поступил правильно, не поддавшись нажиму и не отказавшись от желания повысить стоимость аренды до 300 милиионов долларов в год», — заявил политолог Эльхан Шаиноглу.

По его словам, Азербайджану РЛС не нужна. Но после прекращения работы Габалинской РЛС следует быть готовыми противостоять растущему давлению России.

«Владимир Путин потерял российскую военную базу, вновь став президентом РФ, и будет стараться отомстить Азербайджану в другой плоскости», — считает он.

С ним солидарен журналист Сарван Ризванов. Он поддерживает политику Баку, направленную на ликвидацию российских военных объектов в Азербайджане. Вместе с тем Ризванов подчеркивает, что закрытие РЛС, которая «всегда использовалась для политического нажима России на Азербайджан»,  станет поводом России усугубить напряженность на фронтах с Арменией.

«Некоторые СМИ пишут, что участятся антиазербайджанские провокации. Но это мы видели ежедневно и до прекращения работы РЛС», — добавил он.
Заместитель председателя  «Центра помощи экономическим инициативам»  Ровшан Агаев не до конца уверен в том, что прекращение работы РЛС вызвано нерешенностью спора о размере аренды. Он считает, что для страны с федеральным бюджетом в 400 млрд. долларов стоимости аренды в 50-60 млн. и даже 150-200 млн. долларов, с которыми мог бы согласиться Азербайджан, не могут быть проблемой.

«Не верю также, что российское и азербайджанское руководство, между которыми много общего, не могут договориться не только в стратегических, но и в тактических вопросах. За историей закрытия РЛС кроются совсем другие причины», — предположил эксперт.

Член комитета Милли Меджлиса по безопасности и обороне Захид Орудж в интервью АПА отметил, что официальный Баку в вопросе о Габалинской РЛС полностью защитил интересы Азербайджана. Все предложения Баку по оплате за аренду станции были обоснованы по всем параметрам: «Думаю, что, в первую очередь, военно-промышленные круги России постараются использовать этот момент против Азербайджана. С другой стороны, Армения использует данную ситуацию против Азербайджана».

По словам депутата, нет необходимости понимать решение России об отказе как «военный ультиматум» и преувеличивать данный вопрос: «Думаю, что этот вопрос не затронет двусторонние военные связи. Отношения между странами в других сферах будут продолжены на более высоком уровне».

Российский политолог Сергей Михеев в интервью тому же агентству сказала, что «в усугублении ситуации не было необходимости, можно было найти компромисс».
По словам Михеева, приостановление эксплуатации Габалинской РЛС не создаст для России серьезные проблемы: «У нас была аналогичная ситуация с Украиной. В ситуации с Грузией мы нашли альтернативу. Конечно, на эту альтернативу ушли деньги, время, усилия, но мы нашли замену. Но, к сожалению, отношениям был нанесен определенный урон. Безусловно, это не смертельный урон, происходящие события не могут усугубить ситуацию радикальным образом».

Бывший министр обороны Азербайджана, генерал-майор в запасе Дадаш Рзаев заявил, что приостановление Россией эксплуатации Габалинской РЛС не окажет какое-либо негативное влияние на двусторонние военные и военно-технические отношения. По словам экс-министра, Габалинская РЛС является всего лишь одним компонентом в военных связях: «Между Азербайджаном и Россией военные и военно-технические связи находятся на высоком уровне. Россия на данный момент выполняет крупные военные заказы Азербайджана».

Генерал подчеркнул, что сумма, предлагаемая Азербайджаном за эксплуатацию Габалинской РЛС, не может считаться большой для такого государства как Россия: «Азербайджан выдвигает эти предложения обоснованно».

Единственная трудность, которая возникает из-за потери Габалинской РЛС, — это проблема следующего арендатора станции. Новым партнером могут стать США или Турция. Ранее США, обсуждая возможность совместного с Россией использования Габалинской РЛС, хвалили «прекрасное расположение радара» станции.

Неуступчивость Азербайджана в вопросе аренды РЛС эксперты связывают с теми помехами, которые создает Россия для Баку, планирующего строительство газопровода по дну Каспийского моря. Этот проект угрожает конкуренцией трубопроводу «Южный поток», лоббируемому «Газпромом». Москва разрушила эти планы, заявив, что статус Каспийского моря до сих пор не определен, поэтому строительство невозможно без согласия всех прибрежных стран, отмечает портал Newsru.com.

10 декабря российская сторона представила Ноту о приостановлении эксплуатации станции в связи с потерявшим 9 декабря 2012 года силу «Соглашением между правительствами Азербайджанской Республики и Российской Федерации о статусе, принципах и условиях использования Габалинской РЛС».

Габалинская РЛС — радиолокационная станция типа «Дарьял», составная часть российской системы предупреждения о ракетном нападении. Находится неподалеку от города Габала в Азербайджане. На боевое дежурство РЛС поставлена в 1985 году. Эффективный радиус работы станции — около 8 тыс. км. Может засекать запуски ракет с акватории Индийского океана. В поле зрения РЛС полностью попадают территории Турции, Ирака, Ирана, Индии и всех государств Ближнего Востока. Объект позволяет отслеживать и траекторию запускаемых ракет, что дает возможность использовать противоракеты для нейтрализации угрозы.

Срок действия нынешнего соглашение об аренде истекает 24 декабря 2012 г. Согласно прежнему договору об аренде, министерство обороны РФ ежегодно платило Азербайджану 7 млн. долларов, не считая счета за электричество, воду и коммунальные расходы. Ранее Минобороны РФ сообщало о проведении переговоров с Азербайджаном по продлению аренды Габалинской РЛС до 2025 года.

В настоящее время РЛС в Габале не имеет для России другой альтернативы. Новая РЛС  типа «Воронеж» должна быть поставлена на боевое дежурство в Армавире в первом квартале 2013 года, передавало  РИА «Новости» со ссылкой на командующего войсками воздушно-космической обороны генерала-полковника Олега Остапенко. Минобороны РФ планирует, что РЛС в Армавире на территории Краснодарского края «перекроет» зону ответственности Габалинской РЛС. Согласно планам министерства, станция в Армавире должна по параметрам превзойти Габалинскую, она будет решать более сложные задачи. Ранее командующий командующего войсками воздушно-космической обороны говорил, что РЛС в Армавире заступит на дежурство еще до конца 2012 года.

Россия рассчитывала завершить переговоры по Габалинской РЛС до июня 2012 года, так как согласно правилам,  новое соглашение должно быть заключено не позднее, чем за шесть месяцев до истечения срока действия старого договора. Но в 2012 году Баку неожиданно потребовал в новом арендном соглашении исходить из цены 15 млн. долларов, затем 300 млн. долларов в год.  По мнению аналитиков, этот шаг Баку стал ответом на нежелание России заставить Армению вывести свои войска из Карабаха.  В начале лета этого года стало известно о том, что Минобороны РФ вывело из Азербайджана семьи офицеров Габалинской РЛС, так как в Москве решили уменьшить площадь арендуемой территории для экономии средств, поэтому закрыли  школу и детский садик, в котором учились офицерские дети. В настоящее время РЛС в Габале не эксплуатируется.

Против эксплуатации Габалинской РЛС выступали все азербайджанские общественные экологические организации. О вредном влиянии РЛС на природу и здоровье жителей Габалинского района сообщали также государственные ведомства АР.

Николай Розов, доктор философских наук, профессор
Новосибирск,  НГУ, Философский факультет

www.nsu.ru/filf/rozov/

Здесь будет представлена основная модель и объяснение «колеи» российских циклов, кратко охарактеризована текущая социально-политическую ситуация в России в рамках этой модели, охарактеризованы основные направления внешней политики Кремля, проанализированы условия и перспективы разрешения конфликтов в постсоветском пространстве.

В моделях долгих циклов мобилизации и революций служилого класса (как начал Грозненского, Петровского и Сталинского циклов в России) реконструируется циклически меняющаяся переменная, которую назовем государственным успехом (расширение территории, высокой престиж могущества на внешней арене, легитимность власти и режима, внутренняя стабильность).

Циклически меняющаяся переменная в моделях кратких циклов реформ-контрреформ .— это свобода как мера защищенности личности и собственности, а также участия в управлении.

Российская история проявляет крайнюю «размашистость» динамики от триумфов — к провалам и смутам, от либеральных надежд, проектов, реформ — к антигосударственному и государственному террору, репрессиям и тоталитаризму. При всех этих раскачиваниях общая картина оказывается не хаотичной, но весьма стереотипной, повторяющейся[1].

Такт 1. «Успешная мобилизация». Государственный и эмоциональный подъем, резкое увеличение служивого класса, завоевания, рост могущества. Внутренняя фронда, недовольство подавлены. Экспансия всегда имеет предел и обычно переходит к такту 2.

Такт 2. «Стабильность-Стагнация». Иногда относительно спокойная, иногда турбулентная с быстрой деградацией элит и режима, обычно завершается тактом 3.

Такт 3. «Социально-политический кризис». Крупные бунты, мятежи, крестьянские и гражданские войны, наиболее глубокие и опасные внешние вторжения. Для «Кризиса» характерны бифуркационные развилки, метания между попытками осуществить такты 4 или 5.

Такт 4. «Либерализация». Иногда осуществляемая «сверху», иногда стихийная «снизу», но, как правило, не приводящая к успеху. Либо возвращает к такту 3 «Кризис», либо сразу ведет к такту 5 «Откат».

Такт 5. «Авторитарный откат». Нередко выводит из «Кризиса» и возвращает к «Стабильности-Стагнации», иногда приводит к «Успешной мобилизации», но при определенных условиях может вести к углублению «Кризиса» и такту 6 «Государственному распаду».

Такт 6. «Государственный распад» может пониматься как крайняя степень разрушительных тенденций «Кризиса». При восстановлении государственности новая власть обычно достаточно слаба и поэтому либеральна, опирается на широкий круг акторов, но впоследствии непременно наступает «Авторитарный откат» и возвращение к привычным принудительным порядкам.

Представим последовательность тактов посредством модели фазовых переходов в нашем параметрическом пространстве (рис.1).

Рис.1. Основные такты и межтактовые переходы в циклической динамике истории России. Контур заштрихованных блоков и стрелок – кольцевая динамика наиболее частых переходов. Контур между «Либерализацией», «Государственным распадом» и «Успешной мобилизацией» — маятниковая динамика.

Сейчас, после авторитарного отката 2003-2006 гг.  Россия по-прежнему находится в большом такте «Стагнация» с мини-тактами: недавней потешной «модернизацией», нынешними попытками власти перейти в«авторитарный откат», а в мечтах и к «успешной мобилизации» (стать «новым полюсом мировой политики», колонизовать Луну и проч.).

В больших «откатах» (ближайшие — брежневский неосталинизм 1970-х гг., сталинский «большой террор» 1930‑х гг. и ленинско-троцкистский «военный коммунизм» 1918-1921 гг.) авторитарной власти удавалось почти полностью сломить сопротивление, утвердить политическую, экономическую и идеологическую монополию, закрыть страну от внешних влияний. Сегодняшние обстоятельства позволяют усомниться в «успехе» таких начинаний. Более вероятно обострение и расширение конфликтов, соскальзывание страны к очередному политическому «кризису» — такту, который всегда в российской истории следовал за «стагнацией».

«Кризис», как хорошо видно на схеме, является точкой бифуркации — расхождения путей. Три наиболее вероятных варианта развития событий согласно колее российских циклов таковы:

1. «Авторитарный откат» — появление новой «гвардии» приспешников, готовых «служить» (а не присваивать, как прежние), эффективные волны репрессий и восстановление авторитарного «порядка».

2. Эскалация вооруженного противостояния, скатывание к смуте и гражданской войне, вряд ли большого (как в 1603-1612 и 1918-1922 гг.), но, возможно, малого (как в 1905 и 1993 гг.) масштаба.

3. Относительно мирная очередная «Либерализация» («сверху» или «снизу») с закономерным последующим провалом и новой реакцией («третья оттепель» или «вторая перестройка»).

Исторические обобщения позволяют определить главные условия, от которых зависит выбор пути по тому или иному руслу.

При сохранении фарта нефтяных цен, сплоченности властных элит, лояльности и готовности силовых структур к репрессиям и насилию, при обычной пассивности большинства населения, при расколотости, неумелых и непопулярных действиях оппозиции нынешняя «подморозка» как новая волна авторитарного отката (после прежней 2003-2005 гг.) еще на несколько лет продлит существование режима. Протест, поставленный в положение вне закона, будет радикализоваться, что послужит оправданием новых репрессий «ради стабильности». При таком развитии событий стагнация и прогрессирующая деградация России, жестокое отставание на международной арене, внутренние и внешние провалы, последующие кризисы неизбежны. Когда именно откроются новые возможности для мирной революции и демонтажа режима — будет зависеть от соотношения, с одной стороны, силы процессов разложения режима, делегитимации правящей группы и консолидации протеста, с другой стороны — силы накопленных факторов защиты «стабильности».

При схождении неблагоприятных для режима обстоятельств (от финансового кризиса до серии бедствий, волны протестов уже по всей стране при утере лояльности региональных элит и части репрессивного аппарата) политический кризис может наступить уже в ближайшие два-три года. Для правящей группы сохранение полноты власти — это необходимое условие не только сохранения собственности, но и гарантия защиты от уголовного преследования. Поэтому следует ожидать отчаянных попыток сохранить власть любыми средствами, а в этом плане непомерно разросшиеся внутренние войска, ОМОН и спецслужбы — фактор, угрожающий масштабным насилием.

Если глубокому политическому кризису будет сопутствовать обширная дискредитация режима и власти, произойдет реальный раскол элит, а аппарат насилия ясно продемонстрирует отказ от репрессий (от ареста лидеров, разгона демонстраций и проч.), то могут сбыться мечты оппозиции о «круглом столе», передаче власти, новых выборах по новым правилам.

Здесь победившую коалицию будут поджидать опасности со всех сторон: обманутые ожидания населения (уровень жизни если не упадет, то и расти ощутимо в первые месяцы и годы не будет), возможные новые волны глобального экономического кризиса с ощутимыми ударами по все еще уязвимой сырьевой экономике России, междоусобная борьба (острейшими станут идеологические противоречия среди победителей), реванш «бывших» (весьма сплоченных и опытных, которых вряд ли остановит люстрация), вероятные сепаратистские движения на окраинах, делегитимирующие новых лидеров, фронда привыкших к авторитаризму региональных элит и т. д.

До сих пор все значимые периоды «либерализации» в России либо вскоре обрывались, либо приводили к углублению кризиса, обычно завершаясь откатами к авторитаризму. В этом и состоит колея российских циклов, которую следует преодолеть. Без понимания устойчивых внутренних причин такой динамики не удастся найти выхода, выскользнуть из представленных выше инерционных сценариев.

Колея российских циклов порочна. Даже «успешная мобилизация» как предел кремлевских мечтаний (впрочем, уже принципиально неосуществимых) не вывела бы из колеи, но с жесткой закономерностью возвратила бы вновь к «стагнации», а затем и к новому «кризису».

Надежды на успешную «окончательную» или хотя бы устойчивую, эффективную  либерализацию и демократизацию России, весьма призрачны. Поэтому следует говорить о внешней политике России, сходя из нынешних и ожидаемых реалий.

Какие же внешнеполитические стратегии, главным образом, предпринимает Кремль в последние годы?

• Попытки хотя бы в риторическом, виртуальном плане вернуть утраченный с распадом СССР статус «сверхдержавы». Сюда относятся обиды, нападки на США и Запад в целом в «Мюнхенской речи» В.В.Путина, демонстративные военные вояжи в Южную Америку, угрозы разместить «Искандеры» в Калининградской области, попытка расправы с «режимом Саакашвили» по образцу американской расправы с «режимом Саддама», возврат к переговорам о ядерном оружии в брежневских традициях.
• Попытки хотя бы символического восстановления империи и ставка на лояльность лидеров Ближнего Зарубежья (экспорт дешевого сырья, немалые субсидии в обмен на символическое признание «величия» России, демонстративные, но малоуспешные попытки создать в рамках СНГ военный союз «не хуже НАТО»); систематический результат такой стратегии — обман российского руководства «ближнезарубежными» лидерами, кроме того, в2008 г. четко определился вектор «отмежевания» постсоветских стран от роли послушных сателлитов;
• Попытки наказывать «отступников» (Украина, Грузия, Молдова, Беларусь) ни в одном случае не привели к желаемой покорности; напротив, в результате таких попыток отношения этих стран с Россией неуклонно становились более отчужденными, их стремление сблизиться с другими центрами влияния только росло;
•  Попытки проводить «многовекторную» политику, — с одной стороны, организация ШОС, поддержка отношений с предвоенным Ираком, позже – с Ираном, Индией, Китаем, Венесуэлой, Кубой, причем зачастую не для ясной собственной выгоды, а «в пику» Америке, с другой стороны, спорадические уверения Запада в своей «европейскости» и «демократичности».

В отношении перспектив мирного разрешения конфликтов на постсоветском пространстве такие стратегии Кремля не особенно вдохновляют. Главными мотивами видятся поддержание реноме «верховной силы» в этой «зоне особых интересов», стремление не пускать сюда других акторов (зачастую напрасные и только раздражающие), политика типа «разделяй и властвуй». Поэтому конфликтующим сторонам следовало бы не столько рассчитывать на активную помощь от России, сколько стараться договариваться самим со своими противниками. Россию же можно и нужно включать в качестве гаранта достигнутых соглашений, возможно в качестве поставщика миротворческих сил, которые будут способствовать выполнению договоренностей сторонами конфликта.

Не следует также надеяться на скорую и долговременную «либерализацию» России. Нынешний режим может быть сменен только в результате глубокого политического кризиса. Выход из этого кризиса пока не поддается прогнозированию (см. выше), но с учетом весьма низкой популярности либералов среди силовых структур, чиновничества и основной массы населения, вряд ли можно рассчитывать на победу сторонников либерализма.

К тому же, при внутреннем кризисе российским политикам будет не до конфликтов за пределами собственных границ. Соответствующий вакуум могущества в регионах, где status quo поддерживается российским военным присутствием, скорее, породит соблазн наиболее агрессивно настроенным и подготовленным силам начать активные военные действия, что при быстром и уверенном успехе (что сомнительно) может привести к существенному изменению политической карты на постсоветском пространстве, а с большей вероятностью приведет к новому периоду нестабильности, эскалации насилия, вплоть до рецидивов геноцида, чисток и массового исхода беженцев.

Какие черты постсоветского мышления  мешают скорейшему и мирному разрешению конфликтов в Евразийском пространстве? Можно указать на характерные черты советского и постсоветского менталитета,[2] действительно препятствующие поиску мирных компромиссов.

Таково жесткое разделение на «своих» и «чужих» с оправданием любых степеней принуждения и насилия к «чужим», если они слабы («если враг не сдается, его уничтожают», «не можешь – научим, не хочешь – заставим» и т.д.).

Такова обычная ставка на авторитарную власть, «вертикаль», принуждение, а не на горизонтальные связи, требующие умения договариваться, склейка «порядка» с «сильной рукой».

Соответственно, каждая сторона конфликта обычно считает приемлемым для себя только то его решение, когда противник подавлен, унижен и изгнан, для чего надеется самой взять на себя такую роль «грозного властителя», либо (при слабых ресурсах) призвать на помощь сильную державу (например, Россию, США, Турцию) в той же роли, но только на своей стороне.

Рассмотрим более общие вопросы соотношения либерализма и территориальных конфликтов. Грубо говоря, неуспех мирного разрешения конфликтов определяется не столько дефицитом либеральной идеологии среди основных участников (правящих групп в сторонах конфликта) и населения, сколько жесткими структурными ситуациями выбора стратегий, глубинными убеждениями участников конфликта, сложившимися комплексами прошлых агрессивных стратегий, когда любые мирные компромиссные ходы грозят обрушить легитимность и саму власть правящих групп.

Возможно ли разрешение противоречия между национализмом и либерализмом?

Данное противоречие отнюдь не обязательно. Множество американцев, британцев, немцев, французов, русских одновременно являются националистами (считают приоритетными интересы своей страны и народа) и либералами (выступают за свободы и толерантность).

Национализму прямо противостоят, с одной стороны, этнический сепаратизм (угрожающий целостности национальной территории), с другой стороны, чужие имперские амбиции (угрожающие суверенитету нации), с третьей стороны, собственные имперские амбиции (поскольку включение новых провинций и этносов, принудительное удержание этнических меньшинств, провинций, которые упорно не желают вливаться в единую нацию, угрожает ее политической, социальной, культурной и гражданской однородности и стабильному, мирному существованию и развитию страны).

Либерализму прямо противостоят идеологии, продвигающие, оправдывающие тиранию, деспотизм, тоталитаризм, режимы с политическими репрессиями.

Таким образом, если национализм не продвигает и не оправдывает такие режимы, то он вполне может сочетаться с либерализмом.

При всем этом, какой вклад может внести либеральная идеология в мирное разрешение конфликтов? Достаточно понятно, что либеральная идеология для любых задействованных в конфликте участников, сторонних сил окажет существенное влияние лишь тогда, когда будет не только принята на уровне деклараций, но войдет в установки и глубинные установки, убеждения.

В картинах мира «исконных и злобных врагов» должны заменить «люди с интересами, противоречащими нашим интересам, но имеющие свое достоинство и свои права, которые надо уважать и учитывать».

Ценности уважения к чужому достоинству, свободам, правам, идеалы и принципы равенства, справедливости должны стать хотя бы рядоположенными по значимости с символами «собственных национальных интересов» и стремлениями удержать власть.

Наряду с национальными, этническими и конфессиональными идентичностями должны появиться и космополитические идентичности: «мы – представители своего народа, в принципиальных моментах равные другим представителям другого, столь же достойного народа».

Поведенческие стереотипы (практики и стратегии) подавления, победы, унижения и уничтожения противника должны быть замещены направленностью на мирные переговоры, компромиссы, обсуждение обоюдных уступок.

Такое изменение габитусов необходимо, прежде всего, для главных участников – правящих групп в сторонах конфликта, но также среди влиятельных оппозиций в обеих сторонах, поскольку в противном случае любые уступки и компромиссы будут восприняты внутри конфликтующей стороны как «предательство».

Как можно на практике осуществить эти подходы? Изменение глубинных убеждений и установок происходит не при чтении благонамеренных статей и книг, не на лекциях и проповедях, а только в эмоционально насыщенных действах, ярких, внушительных событиях, когда прежние символы и картины мира драматически рушатся, а новые оказываются приемлемыми и более предпочтительными в плане повышения престижа, группового членства и социальных перспектив.

Кроме того, такое изменение глубинных установок должно положительно подкрепляться: стратегии и практики, решения и действия, предпринятые на основе новых принципов должны приводить не к разочарованиям, а к успеху и обещать новые успехи.

В конечном счете, многое упирается в то, появится ли у участников конфликта пресловутая «добрая воля»: признание противника равным, достойным, имеющим право на свои интересы, а также готовность вместе искать взаимоприе

Гюльнара Инандж, директор Международного онлайн информационно-аналитического центра «Этноглобус», представитель Центра «Льва Гумилева» в Азербайджане

15 ноября во время официального визита в Баку президента Чечни Российской Федерации Рамзана Кадырова в Баку наряду с другими вопросами, также обсуждалось капиталовложение в экономику этой республики. Чечня одна из северокавказских республик приглашающий Азербайджан для инвестирования.

Северный Кавказ, граничащий двумя региональными государствами Азербайджан и Грузия, является стратегически важной опорной точкой России.  Для создания мира на юге страны, федеральный центр наряду с силовыми операциями проводит экономические реформы, которые должны служить появлению новых рабочих мест, росту социальных условий населения и сокращения миграции.

Слабая экономика и низкий социальный уровень на приграничных районах со стратегически важным положением  является серьезной опасностью для государственной целостности России.

Ведь одной из причин примыкания граждан, особенно молодых людей на юге России к радикальным исламским группировкам  является бедность и безработица. Устранение же этих факторов должны оттолкнуть людей от радикализма и вернуть в лоно нормальной гражданской жизни.

Российское правительство, последние годы, целясь на устранения данной опасности начало планомерное развитие региона с привлечением инвесторов, в том числе зарубежных. Но при этом, учитывая стремления иностранных мироразделяющих сил отделить юг страны, в том числе Северный Кавказ от России Кремль настороженно относится к иностранным инвесторам, не допуская их в экономику региона.  В частности, из региона были выдворены турецкие инвесторы, не создаются условия черкесским мухаджирам ныне проживающим за рубежом для инвестирования на историческую родину.

При этом отсутствие геополитических амбиций на Северном Кавказе и нежелание стать инструментом чужих игр в регионе превращает Азербайджан в удачный и доверенный источник капиталовложения в экономику юга России.  Этому способствуют многие факторы, в том числе  экономический потенциал, схожесть ментальных особенностей, природная инфраструктура, крупный рынок и.т.д.

Договор, о государственной границе  подписанный в 2010 году между Баку  и Москвой сопутствовал открытию северокавказского экономического поля  для азербайджанского бизнеса.

Летом2011 г. в Баку для обсуждения этой темы приезжал заместитель Председателя Правительства России, специальный представитель Президента России в Северокавказском Федеральном Округе (СКФО) А.Г.Хлопонин во главе делегации руководителей всех северокавказских республик. Сразу же после этого министр экономического развития Азербайджана Ш.Мустафаев посетил семь республик Северного Кавказа, состоялись бизнес форумы, встречи бизнесменов.(1)

Уделяя особое внимание к экономическому сотрудничеству с Азербайджаном, полпредство президента России в СКФО создаёт специальный совет для контроля над исполнением решений, касающихся субъектов федерации в регионе, также планирует открытие представительства полпреда СКФО в Азербайджане.

Как выразился заместитель полпреда в СКФО Сергей Субботин «Перед руководителями СКФО поставлена задача развития отношений с Азербайджаном, и уже пришло время для контроля эффективности поставленных задач. Эффективное решение всех задач зависит в первую очередь от эффективного контроля».(2)

Участие азербайджанского бизнеса особо чувствуется в крупном Ставропольском и Краснодарском регионах России.

Например, по итогам 2009 года Азербайджан занял 3 место по объему внешней торговли со Ставропольским краем –  $ 123,3 млн. США, что составляет 8,7% от всего внешнеторгового оборота края, а товарооборот с  Краснодарским краем – $ 71,4 млн.  США.

Национальная компания «Azersun Holding» в 2010 году сдала в эксплуатацию чаеразвесочную фабрику в городе Белореченске (Краснодарский край) с общим объемом более $ 3 млн. США и приступила к строительству консервного завода на аналогичную сумму. Всего упомянутая компания инвестировала в развитие инфраструктуры Краснодарского края $ 22 млн. США.

Азербайджанская компания «Матанат-А» в сентябре 2011 года приступило к строительству завода стройматериалов в Успенском районе Краснодарского края (проект стоимостью 30 млн. евро).

Дагестан возглавляет этот список с  товарооборотом – 171,5 млн. долл. США, но пока вклад азербайджанского бизнеса в соседнюю республику находится на стадии обсуждений и проектов.

После подписания межправительственного соглашения о сотрудничестве в области рационального использования и охраны водных ресурсов трансграничной реки Самур, подписанного в2010 г. построение на нем ГЭС позволило бы развитию инфраструктуры Дагестана и приграничных азербайджанских районов.

Не менее интересен проект строительства Транссамурской магистрали (Дербент-Ахты-Рутул, через Багосский перевал по тоннелю — строящаяся аваро-кахетинская дорога-Ботлих-Буйнакск-Махачкала) для обеспечения нужд Южного Дагестана и Азербайджана. Кольцевая дорога позволит Южному и Нагорному Дагестану открыть маршруты Ахты-Шеки, Ахты-Закаталы, Рутул-Белоканы, обеспечив выход к Тляратинскому, Цунтинскому, Цумадинскому, Ботлихскому, Шамильскому, Гунибскому, Хунзахскому и другим районам. (3)

Азербайджанский капитал участвует также в сельскохозяйственном  и строительном секторе СКФО. Ставропольская компания по производству почвообрабатывающей техники, состоящая из 17 предприятий ООО НПХ «Реста» заключила договоренность в Минсельзом Азербайджана об участии в тендере по поставке сельхозтехники в Азербайджан из края.

Отдельным пунктом проходит сотрудничество в области туризма и курортов. Так как северокавказский регион сохраняет центры отдыха известные еще досоветских времен, азербайджанским бизнесменам остается только довериться и возродить их.

Федеральный центр весьма заинтересованный в развитии региона создает максимальные условия для капиталовложения.

«В округе применяются самые передовые инструменты стимулирования инвестиций и развития – государственные гарантии, а также страхование инвестиций, не существующее больше ни в одном регионе России. Создана Корпорация развития Северного Кавказа», — сказал полномочный представитель президента России в СКФО А.Хлопонин, приглашая азербайджанских инвесторов в регион. (4)

Здесь нужно отметить необходимость создания зоны свободной торговли в регионе, что должно упразднить перемещение между Азербайджаном и Россией, способствовать взаимовыгодной торговли и сближению и более тесных контактов общественности двух стран, привлечь азербайджанских инвесторов. Это также должно сопровождаться   созданию условий для  трудовой миграции между Азербайджаном и в южных регионах России.

Российская сторона старается вывести экономические отношения между Азербайджаном и СКФО из рамок торговых связей, в сторону  развития промышленности и современных технологий и инноваций.  Примечательно, что чему свидетельствуют вышеприведенные примеры, участием азербайджанского бизнеса на юге России серьезно заинтересованы в Москве. Главное, Россия доверяет свой южный фланг Азербайджану.

Источники:

1. http://www.expertsm.com/ru/useful-information/news

2. Fineko/abc.az.

3. https://www.turkishnews.com/ru/content/2012/11/06/%D0%90%D0%B7%D0%B5%D1%80%D0%B1%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9-%D0%B1%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D0%B5%D1%81-%D0%BD%D0%B0-%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%BC-%D0%9A/

4. Fineko/abc.az.

Источник : ADA Biweekly Newsletter

Кямал Али

 В 2015 году мировое армянство с показным шумом проведет серию громких мероприятий, для привлечения внимания мира к столетию событий, называемых ими «геноцидом».  Депортацию преступной части армянского населения за то, что в годы первой мировой войны они уничтожали турок и курдов в тылу войск Антанты, захватившей в то время часть территории Турции, армяне называют «геноцидом».

Армяне грозятся накрыть турок оглушительным шквалом антитурецких акций, и уверены, что мир заставит Анкару заплатить армянам гигантские деньги, извиниться и передать Армении часть турецкой территории.  В Азербайджане, где журналисты читают армянские русскоязычные, и даже армяноязычные сайты, о ведущейся в соседней стране подготовке знают. Но на  турецком телевидении и в прессе упоминание об армянах, причем не только в отрицательном  контексте, можно встретить в лучшем случае один раз в день, на всю турецкую  прессу и ТВ.

В Баку гостил  известный турецкий политолог,  генеральный директор Группы Мармара Фонда Стратегических и Социальных  Исследований Турции Аккан Суджер, принимавший участие в сессии ПАЧЭС, проводившейся в столице Азербайджана.

Аккан Суджер ответил на вопросы агентства Новости-Азербайджан:

— Как могло случиться, что часть населения Турции, ставшей жертвой армянского национализма, изменила своей истории и вышла на митинги под лозунгом «Все мы армяне, все мы – Гранты Динки»?  (Грант Динк – редактор армянской газеты в Турции, был убит террористом, впоследствии осужденным турецким судом-ред.).  

— Я понимаю справедливость вашего вопроса. Но нужно учитывать, что в Турции проживает 75 млн. населения, часть которого может быть обманутой местными проармянскими силами, и выйти на митинг с требованием признания Турцией армянской версии событий столетней давности. Я хорошо знаю этих людей – они не оппозиция. Оппозиционеры критикуют политику правящей силы, в этом их миссия, и это нормально. Но турки, вдруг ставшие называть себя «армянами»,  просто негативисты.  Им не нравится  в Турции все, что бы власть не делала.

Наши недруги обвиняют Турцию в «геноциде», который наши деды, якобы, проводили против армян. На самом деле, и у нас достаточно доказывающих это архивных фактов, массовые убийства по этническому признаку проводили армяне, чтобы очистить землю от коренного населения, для строительства своего государства, в тылу российских войск. Но турецкая армия под командованием Кямала Ататюрка прогнала оккупантов, а потом, после обсуждений, было решено выдворить нацию предателей из Турции. Были жертвы, но в ходе войны умирали от выстрелов, голода и болезней люди всех национальностей.

В Европе  постоянно обвиняют Турцию в расизме, неприятии армян. Но в нашей стране постоянно проживает 20 тысяч армян – граждан Турции. Живут хорошо, они законопослушные граждане и никогда не выступают с антигосударственных позиций. Кроме местных армян, в Турции проживает и работает около 70 тысяч граждан Армении, не имея законных прав. Государство знает об этом, но не мешает им жить в Турции, понимая, что они переехали из Армении, чтобы спастись от нищеты. Эти люди – не врачи и не адвокаты, они трудятся в сфере обслуживания, выполняют тяжелую и непрестижную работу, потому что вынуждены это делать, не имея средств существования в Армении. Турецкое государство депортирует только тех армян, которые нарушают законы – в основном это проститутки и уголовники.

Я не впервые в Баку, и знаю, что азербайджанцы, как и турки – чрезвычайно толерантный народ. Я  встречался с Папой Римским Бенедиктом,  который особо отмечал заслуги Папы Иоанна Павла II, десять лет тому назад посетившего Баку. Как известно, в вашем городе, по указанию Гейдара Алиева, был построен новый католический костел, этот факт был высоко оценен Бенедиктом.

— Вы руководите турецкой неправительственной организацией. Каково значение турецких НПО в реализации государственной политики вашей страны?

— К сожалению, турецкий неправительственный сектор уступает соперникам по многим позициям. Обратите внимание: диаспоры маленьких стран —  Израиля и Греции диктуют миру негативное отношение к мусульманам. В Армении всего 2 млн. жителей, но турецкие зарубежные организации уступают армянской диаспоре, не могут сравниться в давлении на США и другие страны. В США проживают 315 тысяч турок и 300 тыс. армян, но почему-то наши работают в торговле, армяне же занимают видные посты в руководящих структурах.
В этом надо искать причину двойных стандартов, проявляемых Европой и США в отношении Турции и Азербайджана. Почему карабахские события 20-летней давности, убийство невинных азербайджанцев в Ходжалы забыты, а о событиях столетней давности в Турции говорят так, как будто они произошли вчера?

Но, думаю, что мы перенимаем опыт наших противников, в этом нет ничего зазорного. Председатель ПАСЕ Мовлут Чавушоглу, многие другие турецкие политики в парламентах европейских стран усиливают свою активность, и это внушает оптимизм.

Я был в Израиле, вместе с председателем Государственного комитета по работе с диаспорой Азербайджана Назимом Ибрагимовым.  В Израиле активно действует политик, выходец из Баку Иосиф Шагал. На одну из встреч с нами он привел четырех  израильских министров.

Думаете, проведенный в Баку конкурс «Евровидение» не имел большого значения в пропаганде азербайджанских ценностей? Весь мир был прикован к телеэкранам и узнал много хорошего о вашей стране, а когда победительница предыдущего конкурса Нигяр Джамал выбежала на сцену с турецким флагом, вся Турция встала на ноги.

— Не кажется ли вам, что мир вновь скатывается к религиозным войнам?

— Мы обсуждали эту проблему в нашем Фонде исследований, проводили по этому поводу конференции.  Религиозное противостояние наблюдается не только между христианами и мусульманами, иудеями и мусульманами, но и в среде одной конфессии. Шииты враждуют с суннитами, православные не могут договориться с католиками. Мы же предлагаем договариваться не сторонникам разных конфессий, а религиозным людям всего мира. Все мы верим в одного бога, и все конфессии призывают прихожан к миру.

В Европе, кичащейся своей толерантностью, обсуждают планы сноса мечетей. В Македонии поставлен гигантский, светящийся крест. В ответ местные мусульмане перед крестом намерены построить такую же высокую мечеть. Я им говорил: не лучше было бы потратить эти средства на строительство школ?

В то время как на Ближнем Востоке меняются режимы и общества, экономика функционирует с отличающейся от прежних периодов динамикой, мировые балансы сил трансформируются, становится не вполне реально полагать, что границы в регионе останутся неизменными.

Уже сегодня можно говорить о фактических территориальных разделах в регионе. На Кипре де-факто имеют место «два Кипра»; Палестина достаточно длительное время старается продолжать свое существование в составе «двух Палестин»; в Ливии практически сформировались «две самостоятельные Ливии»; регион Курдистана в Ираке находится в поисках путей окончательного отрыва от Багдада. На данный момент пока неизвестно, что произойдет в Сирии, однако вероятность раздела также остается реальной. После распада Советского Союза существенно изменились границы Восточной Европы, Евразии и Балкан, и сегодня нельзя предполагать, что похожая ситуация не возникнет на Ближнем Востоке.

Процесс, о котором идет речь, с одной стороны, актуализирует новые государства, новые режимы. В этих условиях такие крупные силы, как США, Россия, Китай, а также региональные государства – европейские страны и Турция или Иран – начинают поиски по установлению новых связей с каждой из возникающих частей. Следовательно, вероятность декомпозиции Ближнего Востока вовлекает большое количество игроков в новую набирающую обороты конкуренцию.

Фон сирийских событий в Ираке и Газе

Вероятность изменения границ на Ближнем Востоке подразумевает и другую конкуренцию, предполагающую соперничество между местными властями в тех регионах, в которых уже имеет место фактический раздел или нарастает его опасность. Можно утверждать, что спорными станут вопросы о том, кому будет принадлежать контроль над нефтяными регионами, как разделить плодородные территории, водные стратегически важные акватории, доступ к морю. Не остается сомнений, что такая ситуация повлечет за собой новые гражданские войны.

С этой точки зрения можно обратить внимание и на вновь вспыхнувший палестино-израильский вопрос. Однако самый отчетливый пример – Ирак. Представляется, что правительство Аль-Малики, известное своим сближением с Ираном, фактически начинает войну против правительства Барзани, который занимает близкую к Турции и США позицию. Правительство Багдада объявляет, что не позволит Курдистану выйти за пределы собственной подконтрольной территории; союз Эрбиль – Сулеймания демонстрирует, что не собирается сдаваться под этим давлением.

В этой связи возрастающая напряженность предполагает вероятность того, что Иракский Курдистан окажется меж двух огней. Одновременно в этот регион возможно вторжение, с одной стороны, иранской военной силы, с другой – иракской армии.

Положение Турции

Основной вопрос связан с тем, кто в случае подобного вмешательства будет занимать противоположную Ирану и правительству Багдада позицию. Несомненно, первой отреагирует Турция. Однако Анкара едва ли решит непосредственно столкнуться лицом к лицу с силами Ирана или Багдада. Как и в сирийском вопросе, в военном отношении она попытается избежать затягивания в «болото».

В этом случае можно предположить, что Барзани обратит свой взгляд на США. Известно, что США, сократив свое присутствие в регионе, ищут способы того, как переложить ответственность на союзников. Тогда или США изменят позицию, или привлекут других своих союзников, например, НАТО. Возможно, цель размещения Patriot, озвученная как возможная необходимость для Турции, – это не только Сирия.

События, происходящие в Палестине, Сирии и Ираке, постепенно повышают опасность межгосударственного конфликта. Даже можно констатировать, что они порождают конфликты между государствами. Между тем следует напомнить, что могут быть и те, кто полагают: «Мы еще не вовлекли Турцию во вмешательство в Сирию, сможем ли заставить Анкару осуществить вторжение в Ирак?»

Представляется, что инициатива, связанная с предотвращением порождения этой спиралью крупных катастроф, зависит от союза, который будет установлен между Россией и США. Таким образом, в то время как, с одной стороны, предпринимаются попытки образования нового регионального сотрудничества, с другой – становится очевидной необходимость определенных шагов на региональном уровне, которые бы содействовали формированию соответствующего союза США – Россия. Нет необходимости повторять, что в этом вопросе основная обязанность ложится на Турцию.

Оригинал публикации: Ortadoğu ve haritalar

Опубликовано: 23/11/2012

(«Haberturk», Турция)
Бериль Дедеоглу (Beril DEDEOĞLU)

На днях в Риме, взбудораженном студенческими демонстрациями против политики жесточайшей экономики правительства Марио Монти, три десятка российских и итальянских журналистов и политологов собрались для того, чтобы обсудить евразийскую перспективу во внешней политике Москвы.

Речь шла о закрытом семинаре, только для специалистов. Семинар проводился МИДом совместно с миланским Институтом международной политики (ISPI). Ясно, что поводом для семинара были соображения, высказанные Владимиром Путиным на тему евразийства.

Будет ли Москва руководствоваться этой идеологией для проведения своей политики на евразийском пространстве, на котором с ней уже соревнуются Китай и США?

Итальянская среднестатистическая общественность малознакома с евразийской идеей или считает ее одной из многих российских причуд. В интервью Джованни БЕНСИ мыслями о евразийской перспективе России делится один из крупнейших итальянских политологов, специалист по российским делам, профессор американского Университета Джона Хопкинса в Болонье Паоло КАЛЬЦИНИ.

– Профессор Кальцини, по-вашему, надо ли нам, в Европе, бояться России?

– Нет, не думаю. Я, во всяком случае, ее не боюсь.

– Однако имеются страшилки… Одна из них называется «евразийство». Это старая история, но Владимир Путин оживил ее в знаменитой газетной статье в начале октября прошлого года, и сразу положительно отозвались Александр Лукашенко и Нурсултан Назарбаев. С тех пор все чаще и чаще слышно это слово-раздражитель. На Западе многие прочитали «евразийство» как «воссоздание Советского Союза в более мягкой форме».

– Надо посмотреть, в какой мере реальна эта доктрина в современной России. Она, очевидно, остается достоянием определенного культурного круга людей, заинтересованных в историософии, уходящей очень глубоко в русскую историю. Но в этой доктрине нет угрозы.

– Почему?

– Потому что для России это путь нормального развития. Этот путь, имею в виду путь евразийства, отвечает логике реальной геополитики, то есть вытекает из расположения России в центре Евразии.

Такое расположение, естественно, возлагает на Россию задачу быть посредницей между Азиатско-Тихоокеанским регионом и Европейским союзом. Эта роль предполагает и немалую ответственность. Необходимой предпосылкой для таковой является напряжение экономических и политических сил, и мы еще не знаем, будет ли Россия в состоянии выдерживать это напряжение.

– А как с «более мягким» Советским Союзом, к которому якобы стремится Путин?

– Полагаю, что бессмысленно думать о возрождении Советского Союза или о восстановлении коммунистического режима в какой-либо форме. Разрыв в этом плане окончателен. Элементы прогресса и раскрепощения, выросшие из краха тоталитаризма и распада империи, даже если за них надо платить высокую социальную цену, в общем и целом положительно оцениваются большинством российского населения. Но столь же очевидно, что в России еще нельзя говорить о режиме, всецело основанном на принципах демократии, рыночной экономики, правового государства.

– Можно ли провести параллель между предполагаемым Евразийским союзом и реально существующим Европейским союзом?

– Европейский союз как раз показывает, насколько трудно успешно продвигать интеграционные процессы между государствами, принадлежащими к разным культурам, пусть и разделяющими одну цивилизационную основу. Тем не менее объединительные процессы, проявляющиеся как в Европейском, так и в потенциальном Евразийском союзе, отвечают сложной, но всем очевидной логике, вытекающей из геополитического подхода. Оба эти процесса закономерны, отвечают геополитическим реалиям и поэтому не могут представлять собой взаимную опасность. Тут играет роль и экономический фактор.

– Сейчас говорят, что отношения России и Европейского союза страдают от двойной зависимости. Экономика России зависит от доходов от продажи энергоносителей Европе, а благополучие последней во многом зависит от поступающих из России нефти и газа…

– Сотрудничество в энергетическом секторе – жизненно важный фактор как для России, так и для некоторых азиатских стран, когда-то входивших в состав СССР. Когда в России говорят об этом, появляется примесь риторики. Но на самом деле еще действует историческая и культурная традиция России, которая по праву выступает на передний план как центральный элемент евразийского равновесия. Есть и другая перспектива.

Будущее России как великой державы будет определяться ее способностью активизироваться и в ее азиатской части, играющей основную роль в стратегическом и экономическом плане. Ведь есть сильная запоздалость в российской политике, вызванная ограничениями нынешнего режима, элементами коррупции, отсутствием инфраструктур. Россия сможет быть сверхдержавой, только если будет в состоянии играть эту очень своеобразную и комплексную роль. Иными словами, Россия должна осознать, что она – единственная полноправная евразийская держава.

– Но когда говорят о евро-азиатском пространстве, конечно, в роли Каменного гостя выступает Китай, и его нельзя игнорировать…

– Конечно, Китай сегодня по отношению к России и другим бывшим советским республикам выступает в роли старшего партнера. Это, впрочем, не исключает Соединенных Штатов из этого пространства, потому что они в любом случае сохраняют сильную позицию. Однако здесь я бы хотел напомнить два аспекта: в китайской перспективе Россия фигурирует в основном как тыл, то есть она потенциально рассматривается как младший партнер, она не оценивается как равноправный партнер. Мне кажется очевидным, что Россия не смирится с ролью младшего партнера Китая после того, как не захотела быть (и справедливо) младшим партнером США.

– А второй аспект, о котором вы говорили?

– Действительно, есть другой элемент. Да, Китай важный фактор, особенно в том, что касается развития данного региона. И в Сибири не Япония, а именно Китай будет играть большую роль. Однако тут выявляется третий важный элемент – культурная и цивилизационная инаковость, которая отделяет Китай от России.

– В чем же выражается эта инаковость?

– Россия, несмотря ни на что, остается западной страной, частью того, что именуется Большим Западом. Поэтому сохраняется глубинная инаковость, которая является фактором силы китайской цивилизации. Этот фактор будет давить на российскую перспективу сотрудничества. Важно понимать, что такое сотрудничество может основываться только на конкретных, сиюминутных интересах, а не на принципиальных, разделяемых ценностях.

– И в заключение – что такое Россия для вас, в ее имперской, советской и постсоветской ипостасях?

– Я считаю, что культура великой нации жива, потому что таковой остается Россия, это проявляется в отношении к другим нациям, в прошлом входившим в советскую систему. Русская традиция – имперского типа, и преемственность ценностей, укорененных в истории, весьма отчетливо сознается русским народом. Есть много элементов преемственности между советским и современным опытом (символика, пережившая коммунистический период, памятники, мавзолей, государственный гимн, после жарких споров фактически позаимствованный у СССР). И это делает очевидной важность непрерывности великой русской национальной традиции.

2012-11-26 / Джованни Бенси

Россия планирует открыть дальневосточный центр по экспорту газа, а также пересматривает планы в Центральной Азии

Российский газовый монополист «Газпром» в общих чертах представил амбициозные и дорогостоящие планы по развитию новых центров по производству и экспорту природного газа на Дальнем Востоке страны. Тем временем газовый гигант, похоже, также начал пересматривать свои связи с Центральной Азией.
29 октября президент Владимир Путин поручил главе «Газпрома» Александру Миллеру сосредоточить внимание и усилия по реализации дальневосточной газовой программы, которая была принята еще в 2007 году. Как сказал президент, развитие крупного газового месторождения «Ковыкта» в Иркутской области и месторождения «Чаяндиское» в Якутии, общий объем запасов которых насчитывает 3-3,5 трлн. кубометров, должно быть направлено на удовлетворение внутреннего спроса, а также способствовать повышению экспорта газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона.
В ответ на пожелания президента Миллер сказал, что общие запасы газа на Дальнем Востоке и Восточной Сибири составляют 53 трлн. кубометров, хотя он признал, что только 8% этих мест подверглись геологической проверке.
Для разработки месторождения «Чаяндинское» потребуется около 430 млрд. рублей (13.7 млрд. долларов США), сказал Миллер. Между тем строительство нового газопровода протяженностью в 3200 км. из Якутии во Владивосток обойдется в 770 млрд. рублей (24.5 млрд. долларов), отметил он.
Миллер отметил, что месторождение «Чаяндинское» является приоритетным проектом наряду с развитием газового месторождения «Ковыкта», а также другими месторождениями в Красноярской области. Он также обязался начать производство газа в месторождении «Киринское» в Сахалине в 2013 году.
Помимо этого, глава «Газпрома» сообщил о планах строительства нового газопровода между Красноярским и Омским краем. Этот проект объединит Восточную и Западную трубопроводные системы в единую национальную систему поставки газа.
Миллер пообещал, что строительство газопровода «Якутия-Владивосток» будет завершено к 2017 году; строительство новых заводов по производству сжиженного газа во Владивостоке на сумму в 220 млрд. рублей (7 млрд. долларов) будет закончено к 2018 году.
По словам Миллера, Владивосток должен стать новым центром по экспорту российского газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, которые на сегодняшний день являются самыми динамичными рынками. Миллер отметил, что Китай, Индия, Япония, Южная Корея, Тайвань, Таиланд, Бангладеш, Сингапур и Вьетнам являются приоритетными рынками. Помимо этого, экспорт газа по трубопроводам начнется только после подписания долгосрочных контрактов по поставке сжиженного газа с несколькими ключевыми региональными потребителями.
Аналитик Станислав Горевалов утверждает, что планы «Газпрома» по строительству экспортных центров на Дальнем Востоке должны были быть реализованы давно. Планы по экспорту газа в Азиатско-тихоокеанский регион оправданы, но они, похоже, запоздалые, считает эксперт Горевалов из Института по стратегии в энергетической сфере. Таким образом, у «Газпрома» будут ограниченные шансы внедриться в этот регион, говорит эксперт.
Тем временем газовый монополист, похоже, предпринимает некоторые шаги для пересмотра своих связей с Центральной Азией. В прошлом месяце международный филиал по торговле «Газпромэкспорт» объявил о ежегодном тендере. «Газпромэкспорт» пригласил консультантов для проведения оценки и прогнозов производства газа, потребления и экспорта в странах Центральной Азии и Южного Кавказа. В объявлении говорилось, что центрально-азиатские экспортеры газа переориентировали свои усилия в сторону Китая, следовательно, была необходима оценка их позиции против «Газпрома». Прогноз будет сделан на период до 2025 года, в то время, как заявки на контракт на сумму в 11,8 млн. рублей будут приниматься до 15 ноября.
Финансовые доказательства также указывают на то, что «Газпром» на самом деле переоценивает свои связи с Центральной Азией. В январе-июне 2012 года «Газпром» сократил расходы на импорт газа, главным образом из Центральной Азии с 327 млрд. рублей до 258 млрд. рублей, или на 21%.
«Газпром» не раскрывает информацию об объеме ввозимого из стран Центральной Азии газа, однако компания все еще выплачивает на 69 млрд. рублей меньше за импорт газа из Казахстана, Туркменистана и Узбекистана. В 2009-2010 гг. «Газпром» импортировал около 38 млрд. кубометров газа ежегодно из Центральной Азии, тогда как в 2011 году эта цифра уменьшилась до 27 млрд. кубометров.
В мае 2007 года президенты России, Казахстана и Туркменистана объявили о соглашении по совместному проекту строительства нового трубопровода и модернизации существующей трубопроводной системы вдоль Каспийского побережья. В декабре 2007 года Россия, Казахстан и Туркменистан подписали официальное соглашение о строительстве трубопроводной системы «Прикаспийский» для поставок 20 млрд. кубометров газа из стран Центральной Азии ежегодно вдоль Каспийского побережья в Россию.
Проект предусматривал повышение пропускной способности уже имеющегося газопровода «Прикаспийский», который соединяет Казахстан и Туркменистан. Также проект предусматривал строительство нового газопровода, объединяющего Туркменистан с Россией, с пропускной способностью в 20 млрд. кубометров в год, к 2017 году. Поэтому новая трубопроводная система «Прикаспийский» должна была пропускать 30 млрд. кубометров в год, а затраты на ее строительство составили бы 1 млрд. долларов США. Но пока соглашение о строительстве системы «Прикаспийский» остается только на бумаге.
Тем не менее, «Газпром», похоже, стремится сохранить некоторые из своих центрально-азиатских проектов. 2 ноября Миллер встретился в Москве с министром нефти и газа Казахстана Сауатом Мынбаевым. Обе стороны обсудили вопрос о создании совместного предприятия «КазРосГаз», Оренбургском проекте и транзите казахского газа через трубопроводы «Газпрома».
Несмотря на это, влияние «Газпрома» в Центральной Азии уменьшилось, так как газовый гигант утратил свою позицию эксклюзивного импортера газа из региона. Остается только дискутировать о том, смогут ли новые центры по производству и экспорту газа на Дальнем Востоке России заменить возрастающий экспорт центрально-азиатского газа на Восток.

Сергей Благов
«Jamestown», 21 ноября 2012 года
Перевод –

Оригинал статьи на английском:
http://www.jamestown.org/single/?no_cache=1&tx_ttnews%5Btt_news%5D=40144&tx_ttnews%5BbackPid%5D=13&cHash=3ed549e3eb6d23a8c4974445439ea790