Рубрика: Выбор редактора

10 июля в Уфе прошел саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в которую входят Россия, Китай и четыре страны центральной Азии. На этом саммите в организацию решили вступить Пакистан и Индия, что позволит организации укрепить свое влияние. Также члены ШОС опубликовали заявление, приуроченное к 70-летию окончания Второй мировой войны, в котором стороны высказали единую позицию по историческим проблемам.

В Шанхайской организации сотрудничества новые члены появятся впервые с 2001 года. Решение по заявкам Индии и Пакистана было принято прямо в ходе саммита. Также главы шести стран подписали Уфимскую декларацию, в которую были включены пункты о борьбе с терроризмом и расширении организации в будущем.

На саммите президент Путин заявил, что развитие ШОС вышло на новый уровень. В присутствии глав Индии и Пакистана председатель Китая Си Цзиньпин отметил, что вступление Индии и Пакистана придаст ШОС новые силы. «Индийские мечты сбываются благодаря сотрудничеству с соседними странами. Индия окажет ШОС всеобъемлющую поддержку», — ответил премьер-министр Индии Нарендра Моди.

Индия вступила в ШОС для укрепления экономического сотрудничества с Китаем и Россией. В то же время индийские власти придают огромное значение отношениям с США. Администрация Моди выдвинула инициативу «Делайте в Индии». Индийские власти надеются на инвестиции из Китая. Индия также присоединилась к китайскому Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций (AIIB). Она сотрудничает с Россией в сфере строительства АЭС и разработки вооружений.

Премьер-министр Индии Нарендра Моди, прибывший для участия в саммитах БРИКС и ШОС

Администрация Си укрепляет отношения с Индией, чтобы оказать давление на США и Японию, которые сближаются с Индией ради сдерживания КНР. У Китая и Индии есть свои территориальные споры. Построение добрососедских отношений между этими странами безусловно пойдет на пользу идеи «одного пояса, одного пути», которая должна связать Азию с Европой.

У России — другие намерения. Вместе с Китаем они противостоят Западу. При этом Россия настороженно относится к укреплению китайского влияния в центральной Азии. По мнению российских политологов, Кремль надеется, что привлечение Индии ограничит влияние Китая и сохранит баланс в ШОС.

Что касается 70-летия окончания войны, то члены организации сделали следующее заявление: «Мы обязуемся решительно отвергать новые попытки искажения итогов Второй мировой войны. Помня о бедствиях войны, мы подчеркиваем, что строительство будущего в условиях мира и развития — наш общий долг». По историческим проблемам Россия и Китай выступают единым фронтом. Их цель — давление на премьер-министра Японии Синдзо Абэ, который этим летом планирует опубликовать заявление, приуроченное к 70-летию окончания Второй мировой войны.

Вопросы и ответы

— Что такое ШОС?

— Международная организация, основанная в 2001 году лидерами Китая, России, Казахстана, Таджикистана, Киргизии и Узбекистана. Предшественником является «Шанхайская пятерка».

— Чем она занимается?

— Изначально организация занималась противодействием терроризму и сепаратным настроениям. С 2007 года члены организации проводят совместные антитеррористические учения. Стороны все чаще выступают в качестве союзников в военных вопросах. Также страны укрепляют сотрудничество в таких сферах, как развитие инфраструктуры и энергетика.

— В чем отличие от БРИКС?

— ШОС строится вокруг взаимоотношений Китая и России со странами центральной Азии. В БРИКС же входят такие быстроразвивающиеся страны, как КНР, РФ, Индия, Бразилия и ЮАР. Эта группа в основном сосредоточена на экономическом сотрудничестве. Цель БРИКС — укрепить влияние стран-членов на международной арене.

Заявления в связи с 70-летием победы на Германией

— Мы чтим память павших героев, которые мужественно сражались во Второй мировой войне за справедливое дело, и выражаем искреннюю благодарность странам и иностранным друзьям, которые помогали китайскому народу в борьбе против агрессии японского милитаризма.

— Мы глубоко чтим подвиг наших народов и будем делать все, чтобы не допустить повторения трагедии, поставившей мир на грань уничтожения.

— Мы обязуемся решительно отвергать продолжающиеся попытки искажения итогов Второй мировой войны.

Основные пункты Уфимской декларации

Заседание Совета глав государств-членов ШОС в расширенном составе

— Государства-члены выразили серьезную озабоченность по поводу возрастания масштабов международного терроризма и экстремизма.

— Государства-члены призывают к укреплению сложившихся после Второй мировой войны механизмов глобального регулирования, прежде всего системы органов ООН, на основе принципов равной и неделимой безопасности, взаимного учета интересов и верховенства права.

— Государства-члены убеждены, что одностороннее и неограниченное наращивание отдельными государствами или группами государств систем противоракетной обороны нанесет ущерб международной безопасности и дестабилизирует обстановку в мире.

— Государства-члены будут укреплять взаимодействие в вопросах формирования комплексной системы обеспечения безопасности в информационном пространстве.

— Государства-члены выступают за скорейшее восстановление мира на Украине на основе полного и безусловного выполнения всеми сторонами Минских договоренностей от 12 февраля 2015 года.

— Урегулирование политических кризисов в регионе Ближнего Востока и Северной Африки должно идти на основе взаимного уважения интересов, верховенства норм и принципов международного права без внешнего вмешательства.

— Поддержка китайской идеи «одного пояса, одного пути».

Оригинал публикации: 上海機構　印パ加盟　中露と経済関係強化　戦勝７０年声明　日本に圧力

11/07/2015

(«Yomiuri», Япония)
(Kazuhiko Makita)

Источник — inosmi.ru

Заключительный раунд переговоров по ядерной программе Тегерана в Вене, проходящий в режиме нон-стоп в течение двух последних 18 дней, наконец-то завершен. Пять постоянных членов Совета Безопасности ООН, Германия и Иран все-таки сумели договориться по иранской ядерной программе. Финальное соглашение подписано. Текст документа на 100 страницах содержит технические и юридические детали свершившейся сделки, которую по праву можно назвать событием глобального масштаба и, пожалуй, редким примером сотрудничества великих держав в последние десятилетия.

Ведь под документом стоят подписи глав внешнеполитических ведомств России и США, Франции и Великобритании, а также Германии, имеющих мандат на закрытие иранского ядерного досье от имени Организации Объединенных Наций. В год 70-летия ООН, после долгих лет разочарований в потере этим международным высшим образованием способности влиять на происходящие в мире события продемонстрирована уже забытая возможность принятия консолидированных решений за столом переговоров, а не путем войны. В этом главный итог.

Иран после 10 лет переговоров выходит из международной изоляции и окончательно избегает риска войны с Западом и его союзниками в регионе. Вашингтон теряет главный аргумент в конфронтации с Тегераном. Евросоюз и Япония избавляются от американского диктата, запрещающего любые полезные для них экономические связи с Исламской Республикой. Израиль и Саудовская Аравия начинают готовиться к кардинальному изменению соотношения сил на Ближнем Востоке. Сирия, Йемен, Ирак получают шанс воспользоваться новыми дипломатическими возможностями Ирана. А что же Россия?

По словам Сергея Лаврова, стороны переговоров согласовали совместный всеобъемлющий план действий и проект резолюции СБ ООН по Ирану, чтобы он был рассмотрен Советом безопасности и поставлен на голосование.

Россия будет принимать активное участие в процессе реализации договоренности по Ирану, заявил Лавров, отметив, что достигнутое соглашение полностью соответствует внешнеполитической концепции России, в которой отношениям с Тегераном в этот период уделяется особое внимание. Позиция Кремля по ядерным переговорам с Ираном – яркое тому подтверждение.

В Тегеране также всегда считали, что Россия, учитывая двустороннее сотрудничество в атомной энергетике и схожесть политических позиций по проблемам ближневосточного региона, а также обоюдное неприятие внешней политики США, направленной на завоевание единоличной гегемонии, будет больше других членов «шестерки» поддерживать позицию Исламской Республики на этих изнурительных переговорах. В целом эти ожидания иранцев оправдались. Москва сыграла ключевую роль в переговорном процессе. То, что на переговорах не было открытой конфронтации между США и Россией, не говорит о пассивности Кремля.

Заложенные в основу российской позиции принципы стали фундаментом подписанного соглашения и стали на пути завышенных требований западных стран. За Ираном осталось право на осуществление мирной ядерной программы, включая деятельность по обогащению урана, при постановке этой программы под международный контроль и снятии всех действующих против ИРИ санкций. Ядерная программа Ирана получила международное признание, а иранская сторона согласилась предоставить гарантии в исключительно мирной направленности своих исследований в области атома. При этом иранцы, с одной стороны, согласились на введение ряда ограничений на свою деятельность в атомной сфере, а с другой – ценой отчаянных усилий добились того, чтобы эти ограничения не тормозили работу в сфере мирного атома. Таков главный итог, который вполне устраивает Тегеран и не противоречит российскому подходу.

Тем не менее во многих комментариях на эту тему сейчас высказываются опасения в том, что урегулирование иранской ядерной проблемы может иметь для России негативные последствия. Самым актуальным становится вопрос, куда пойдет Тегеран, когда перестанет быть «международным изгоем», не откажется ли от позитивного стратегического диалога с Москвой? Оснований так считать высшее руководство ИРИ не дает. Достаточно взять последние заявления аятоллы Али Хаменеи. На фоне попыток участников переговоров достичь прогресса в Вене верховный лидер Ирана призвал к продолжению противостояния с США. В своем выступлении он дал понять, что недоверие Тегерана к Вашингтону сохранится вне зависимости от итогов переговоров.

Отмена санкций и восстановление экономического сотрудничества Тегерана с Западом российским компаниям также ничем не угрожает: есть сферы, где мы с европейскими компаниями никогда не были конкурентами в Иране. Франция будет заниматься автомобилестроением, Германия и Италия традиционно экспортировать в Иран технологии и оборудование промышленного назначения. В нашем экспорте в Иран этот сегмент не превышал 5%. А строительство АЭС «Бушер-2» в Иране начнут в этом году. «Все в графике. Уже идут работы. Полномасштабные работы начинаются в этом году», — заявил недавно глава Росатома Сергей Кириенко. Выполнение этого контракта оценивается в несколько миллиардов долларов, а Венское соглашение устраняет многие препятствия для его успешного выполнения. Весь проект строительства атомных энергоблоков в Иране, включая поставки оборудования и ядерного топлива, будет находиться под гарантиями МАГАТЭ и полностью соответствовать режиму нераспространения ядерных материалов.

Что касается нефти и газа, то высказываются опасения, что освобожденный от санкций Тегеран якобы может оказаться под влиянием западных нефтяных гигантов, которые заставят его играть на своей стороне против зависимой от энергоносителей Москвы. Ссылаются на то, что в эти дни представители англо-голландской Shell и итальянской Eni впервые подтвердили факт ведения своими представителями переговоров с Ираном об инвестициях в энергетическую отрасль этой страны после ожидаемой отмены санкций.

Действительно представители руководства этих компаний вели переговоры с министром нефти Ирана Зангане в мае-июне этого года. Однако главной темой были не особые привилегированные условия для европейских компаний, а условия погашения их задолженности Национальной иранской нефтяной компании за давно поставленную, но так и неоплаченную иранскую нефть. Пришло время вернуться к цивилизованным отношениям с Ираном и платить по долгам, которых, кстати, у России перед иранцами нет. Нельзя забывать и о том, что нефтегазовая отрасль ИРИ находится под полным контролем государства, высшее руководство которого уже объявило о недоверии к восстановлению сотрудничества с поддержавшими односторонние американские санкции европейскими компаниями. Для Европы легкого пути возвращения в энергетику Ирана не будет, а у российской стороны есть достигнутые в 2014-15 годах весьма значимые наработки с иранскими партнерами. Для их реализации как раз и не хватало отмены санкций в отношении иранского нефтегазового сектора и возвращения Ирана к расчетам через международную банковскую систему SWIFT.

Есть в Венском соглашении и положение, за которое упорно совместно боролись российская и иранская делегации. Иран и «шестерка» на переговорах в Вене договорились о частичном снятии с Тегерана оружейного эмбарго. Ошибочно считать, что речь идет лишь об иранском импорте вооружений, в частности о выполнении решения президента Путина о возобновлении поставок С-300 в Иран. Тегеран в большей мере настаивал на отмене ограничений в отношении поставок оборонительного вооружения своим союзникам в регионе. В соглашении прописано, что иранцы имеют право вооружать своих региональных союзников для борьбы с терроризмом и экстремизмом, это не будет нарушать подписанного соглашения. В первую очередь иранскую открытую военную помощь может получить Дамаск, не исключено, что иранцы смогут поддержать военными поставками шиитское ополчение в Ираке и воюющих с Саудовской Аравией хуситов в Йемене, если это не будет противоречить резолюциям Совбеза ООН.

Американо-иранский торг оставался стержнем всего переговорного процесса, пойдя на небывалые для исламского режима уступки, Тегеран все же отстоял свою позицию, определенную лидером ИРИ аятоллой Хаменеи: «…исследования в области мирных ядерных технологий, проводимые Ираном, не прекратятся ни при каких обстоятельствах. Иран должен быть готов к битвам с враждебными государствами».

Президент Ирана Роухани выступил с обращением к нации. Сегодня он и его дипломатическая команда во главе с министром иностранных дел Зарифом предстали перед иранским обществом в роли триумфаторов. Переговоры по ядерной программе Ирана до этого длились при двух предшественниках Роухани, в первые же дни своего президентства с июня 2013 года Роухани обещал «обуздать американскую силу, ставшую на пути иранского экономического прогресса». Главными задачами своего правительства он определил восстановление экономики, испытывающей растущее давление санкций, нормализацию отношений с Западом и вывод Ирана из международной изоляции. Исламской Республике это удалось.

Николай БОБКИН | 15.07.2015 |

Источник — fondsk.ru

Кто и как дальше будет разыгрывать «карабахскую карту»

Итоги состоявшегося в Уфе 15-го заседания Совета глав государств-членов Шанхайской организации сотрудничества — Казахстана, Киргизии, Китая, России, Таджикистана и Узбекистана — во многом были предсказуемы. Еще в апреле, комментируя решения 10-й встречи глав стран-участниц Совета безопасности ШОС, секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев сообщал, что «мы обсудили ход рассмотрения заявок о приеме Индии, Ирана и Пакистана, а также заявок о предоставлении Белоруссии статуса наблюдателя, а Азербайджану и Армении — статуса партнера по диалогу», и «наше мнение будет доведено до глав государств». При этом он подчеркивал, что председательство России в ШОС в этом году «исходит из необходимости дальнейшего повышения авторитета организации в мировых делах и ее последующего укрепления в качестве полноформатной международной организации». Правда, позже советник президента России Антон Кобяков многозначительно заявил, что для вступления в ШОС существуют строгие критерии: «Есть порядок, это не „захотел — вступил». Есть 28 документов, где прописаны четкие правила приема в организацию. Их надо соблюдать, прежде чем вступить ШОС».

Шанхайская организация сотрудничества занимается кооперацией как в области безопасности, так и экономики. Однако ни военным блоком, во всяком случае, на данном этапе, ни экономическим союзом в полном смысле слова не считается Эксперты больше склоны считать ШОС структурой, которая позволяет «в мягком режиме» активизировать координацию внешней и экономической политики, а также решать проблемы в сфере безопасности группе государств, занимающих важное положение в Евразии. Поэтому, несколько перефразируя слова главы МИД России Сергея Лаврова, прием новых членов хотя и обеспечивает «приток «свежей крови», который «придаст организации дополнительную энергию, будет способствовать ее модернизации», является неоднозначной акцией с точки зрения обеспечения в будущем эффективности действия, международного авторитета этой структуры. Кстати, открывая расширенное заседание Совета глав государств в Уфе, президент России Владимир Путин неслучайно говорил: «Еще целый ряд стран высказывают заинтересованность в подключении в той или иной форме к нашей организации. Будем внимательно с учетом соответствующих требований рассматривать их заявки». Но как бы то ни было ШОС из «шестерки» превратилась в «восьмерку» за счет вступления Индии и Пакистана. Что касается Ирана, то препятствием для рассмотрения его заявки на присоединение остаются санкции ООН, наложенные на страну. Дело в том, что согласно правилам организации, страна-соискатель не должна находиться под санкциями. К рассмотрению заявки Тегерана решено вернуться после успешного завершения переговоров по его ядерной программе в Вене и снятия с этой страны запретительных мер Совбеза ООН. Азербайджан, Камбоджа, Армения и Непал присоединяются к ШОС в качестве партнеров по организации. А Белоруссия получила статуса наблюдателя.

Как считает World Politics Review, объективно расширение географической составляющей Шанхайской организации сотрудничества может изменить ее миссию и глобальную значимость как региональной многосторонней организации. Экономическая составляющая этой структуры не представляет загадки. Участники ШОС зафиксировали в декларации, что они продолжат создание Фонда развития и Банка развития, поддержали самую масштабную инфраструктурную инициативу Китая — создание экономического пояса «Шелковый путь». Проблема в политике. Лидеры Шанхайской организации сотрудничества наряду с экономикой дают понять, что намерены стать и площадкой, на которой могли бы работать непримиримые соперники. Так, Индия и Пакистан получили статус полноправных членов, а Армения и Азербайджан, потенциальные члены ШОС, почти три десятилетия спорят о судьбе Нагорного Карабаха. Для Еревана, члена ОДКБ и Евразийского экономического союза (ЕАЭС), участие в Шанхайской организации сотрудничества является еще одним логическим шагом в сторону масштабных интеграционных процессов. Более того, президент Армении Серж Саргсян, говоря о заинтересованности своего государства в деятельности организации, обозначил еще один акцент: обеспечение безопасности в регионе. Армения не является проблемой при определении общих приоритетов, создании механизмов для принятия согласованных экономических и политических решений.

Что касается Азербайджана, то тут необходимо обратить внимание на такие важные нюансы, которые выявляют опасность для ШОС, которая может принять форму неустойчивого геополитического гибрида. Судите сами: одно время в Баку зачастили кремлевские высокопоставленные чиновники, и это послужило основанием для появления слухов о том, что «Россия уговаривает Азербайджан» вступить в Евразийский экономический союз. При этом бакинские политологи рассуждали о факте как о каком-то предложении Баку со стороны ЕАЭС: освобождение Ереваном как минимум пяти оккупированных районов вокруг Нагорного Карабаха. Потом Эльман Насирли, руководитель Центра политических исследований Академии госуправления при президенте Азербайджана, заявил следующее: «Мы не можем состоять в одной организации со страной-агрессором, оккупирующей наши земли и не желающей их освобождать». Но почему же тогда Баку пренебрег этим принципом и стремится в Шанхайскую организацию сотрудничества вместе с Арменией? Тем более что, как заявил Sputnik депутат Милли Меджлиса Захид Орудж, Азербайджану придется взять на себя «экономические обязательства, которые он не сможет соблюдать». Не скрывается ли в этом попытка на базе ШОС создать новый формат в переговорном процессе по карабахскому урегулированию? И не есть ли это попытка Баку на базе различных геополитических ориентаций расколоть или вообще развалить Минскую группу ОБСЕ даже с оттеснением России?

Предпосылки для подобной комбинации существуют. «Все должны знать, что та страна, — говорил в этой связи один из бакинских политологов, — которая убедит Армению освободить захваченные районы и отказаться от поддержки сепаратизма, сможет рассчитывать на стратегический союз с Азербайджаном». Как писали «Азербайджанские известия», членство Азербайджана в ШОС давало бы ему шанс теснее взаимодействовать с Китаем и странами Средней Азии. По заявлению бывшего азербайджанского дипломата Фикрета Садыхова, Евразийский экономический союз сформирован под эгидой России, а в Шанхайской организации сотрудничества доминирует Китай и ШОС может стать новой площадкой для обсуждения карабахского вопроса. Садыхов считает, что «потенциал МГ ОБСЕ давно исчерпал себя и ждать положительных результатов от данной организации бессмысленно». В этом направлении размышляет и президент государственной азербайджанской нефтегазовой компании SOCAR Ровнаг Абдуллаев, который считает, что в перспективе Баку получит реальные шансы подключиться к поставкам газа в Китай. Согласно прогнозам многих международных экспертов, к 2020 году спрос на газ в этой стране вырастет до 280 млрд кубометров.

Трубопроводы, как известно, создают долгосрочную взаимозависимость между государствами, что сказывается как на их геополитическом позиционировании, так и в выстраивании будущего сотрудничества. Баку получает возможность, играя на альтернативных маршрутах газовых месторождений Каспийского моря, оказывать давление на Запад с целью склонить его в сторону урегулирования карабахского конфликта только по своему сценарию. Наступает момент принятия серьезных решений, которые способны предопределить ход событий в регионе Каспия на ближайшие десятилетия. Не случайно Вашингтон снова стал обхаживать Азербайджан: то президент США Барак Обама решил вступить в переписку с Алиевым, то в столицу зачастили высокопоставленные американские чиновники. На днях Баку посетил спецпосланник и координатор Госдепартамента по международным энергетическим вопросам Амос Хокштайн, который пытался убедить местные власти в том, что «Америка являются другом и стратегическим партнером Азербайджанской республики». Как напоминает американский журнал Foreign Policy, «ШОС, созданная Китаем, Россией и четырьмя другими государствами Центральной Азии в 2001 году, изначально служила площадкой для урегулирования пограничных споров между участниками». Но если Баку хочет реанимировать это ее значение, продолжая одновременно заигрывать с Западом, ему потребуется грациозность и ловкость натренированного гимнаста Тибула.

Станислав Тарасов
Москва, 12 Июля 2015,

Источник — regnum.ru

Иран небезразличен к появлению ИГИЛ в Афганистане. Будучи покровителем мусульман-шиитов во всем исламском мире, Иран открыто выступил против ИГИЛ, сторонники которого повсеместно убивают шиитов, особенно в Ираке и Сирии. Поэтому не случайно глава МВД Ирана Абдулла Резо Рамани недавно заявил, что Иран готов провести военную операцию на территории Афганистана и Пакистана с целью уничтожения ИГИЛ.
Именно Иран является единственной страной, оказывающей действенную помощь противостоящим ИГИЛ силам в Ираке, Сирии, а теперь и в Йемене. Даже президент США Барак Обама на встрече с премьер-министром Ирака Хайдер Джавад Аль-Абади был вынужден признать, что поддержка Ираном иракских шиитов в борьбе с ИГИЛ принесла больше результатов, чем поддержка Альянса во главе с США иракского режима.

Но внезапно всплывает информация, что Иран снабжает талибов оружием и боеприпасами, а так же предоставляет убежище представителям террористических группировок в Белуджистане — буферной зоне между Пакистаном и Ираном, с тех пор как на территории Ирака Иран начал проводить совместные с США учения против ИГИЛ. Позиция Ирана в свете последних событий в стране остается неоднозначной.
Анализируя позицию США к внутриафганским процессам, вспоминается скандальное заявление Барака Обамы о том, что «Талибан» больше не является врагом Америки. Сегодня с появлением в Афганистане сторонников ИГИЛ становится ясно, что тогда имел в виду президент Обама. В свое время американцы также не замечали и не считали врагами талибов, как сейчас не замечают в Афганистане силы ИГИЛ. Поэтому вполне возможно, что появление ИГИЛ в Афганистане — это новый проект США для оправдания наращивания новых сил и своего дальнейшего присутствия в стране. История появления радикальных группировок («Аль-Каида», «Талибан», ИГИЛ) показывает, что все они появились именно с помощью и с поддержкой США, в чем признавались сами высокопоставленные американские политики и чиновники. Но почему-то, по разным причинам, именно эти группировки и становились их главными мишенями. Никто не опровергает и того факта, что опять же именно США создали и вооружили исламскую оппозицию для свержения режима Башара Асада, которая и стала основой вооруженных формирований ИГИЛ в Сирии и Ираке. И теперь сами американцы не знают как остановить исламистов, а близкий друг исламских радикалов в Сирии сенатор Дж. Маккейн теперь утверждает, что весь мир проспал появление ИГИЛ.
В складывающейся ситуации Тегеран, обеспокоенный успехами ИГИЛ в Ираке и Сирии, вряд ли будет посторонним наблюдателем дальнейшего укрепления позиций этой организации у себя под боком в Афганистане. Китай уже выражает озабоченность связами мусульманской части своего населения с ИГИЛ и «Талибаном» в Афганистане и заметно активизировался по вопросу афганского урегулирования. Россию также не может не беспокоить появление ИГИЛ в Афганистане из-за его возможного расползания в страны Средней Азии и на Кавказ. Спецпредставитель президента РФ Замир Кабулов не исключает попыток прорыва боевиками границ ИРА со странами Центральной Азии, в частности афганско-таджикской границы.
Учитывая вышеизложенное, возможно афганцам следовало бы усилить сотрудничество со странами региона — Китаем, Россией, Ираном и со странами Средней Азии, чем с сегодняшними «друзьями-партнерами», которые одновременно являются «спонсорами» ИГИЛ. Тем более что все эти страны, которые обеспокоены усилением ИГИЛ в регионе, являются или членами, или наблюдателями Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Поэтому мы надеемся, что на предстоящем саммите ШОС этой организации страны-участницы будут обсуждать не только угрозу со стороны движения «Талибан», но и новый вызов, брошенный Исламским государством.
Как говорят в Афганистане – «Лучше близкий сосед, чем дальний родственник».

Егор Королёв
специально для Центра Гумилёва в Таджикистане

Нью-Дели заинтересован в расширении стратегических, экономических и энергетических связей с регионом

Индия рассчитывает присоединиться к договору о зоне свободной торговли (ЗСТ) с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), а также усилить свое присутствие в регионе Центральной Азии (ЦА). Об этом заявил премьер-министр Индии Нарендра Моди в ходе восьмидневного турне по странам Центральной Азии и России, где примет участие в саммитах БРИКС и ШОС.

Нарендра Моди – один из самых известных политиков в мире, по версии журнала Forbes. После прихода во власть, как отмечают эксперты, Моди усиленно продвигает Индию на международной арене. Отсюда желание Нью-Дели стать полноправным членом ШОС и усилить позиции в Центрально-Азиатском регионе. Индийский премьер уже побывал в Ташкенте и Астане, где подписал выгодные для своей страны контракты на покупку урана. Узбекистан экспортирует в Индию 500 т урана до 2018 года, а Казахстан – 5 тыс. тонн.

На переговорах с президентом Узбекистана Исламом Каримовым Моди отметил, что он не случайно начал поездку по странам Средней Азии с Узбекистана. «Это подчеркивает, насколько важно место Узбекистана не только в регионе, но в целом в Азии», – сказал Моди. И предложил Ташкенту присоединиться к международному транспортному коридору Север–Юг.

Особые слова он нашел и для президента Нурсултана Назарбаева. Моди подчеркнул, что его приезд «означает новую эру в отношениях Индии с Центральной Азией», сообщает агентство khabar.Kz. Он также сообщил, что Индия начала прорабатывать соглашение о свободной торговле с ЕАЭС для более глубокой интеграции с регионом. «Мы сможем возродить нашу физическую связь через торговлю и транзит энергетики. А международный транспортный коридор Север–Юг откроет конкурентоспособный и быстрый маршрут из Индии в Евразию. Я надеюсь, что вся Центральная Азия в дальнейшем присоединится к этому маршруту», – сказал Нарендра Моди, выступая с лекцией в Назарбаев Университете. Он сообщил, что Индия намерена вкладывать инвестиции в различные экономические сектора стран Центральной Азии.

Исполнительный директор политологического центра «Север–Юг» Юлия Якушева полагает, что предстоящее обретение статуса полноправного члена ШОС создаст условия для более активного присутствия Индии в ЦА. Заинтересованность Нью-Дели в регионе понятна. Прежде всего это энергетические ресурсы. Не менее важен фактор геостратегического положения региона. Индия очень заинтересована в вовлечении стран Центральной Азии в транспортный коридор Север–Юг и трубопроводные маршруты. Инфраструктурные проекты Индии в целом соотносятся с китайским Экономическим поясом Великого шелкового пути. Однако традиционно конкурентный характер отношений между Индией и Китаем может создать точки напряженности в многосторонних форматах, как, например, ШОС.

«Для государств региона углубление сотрудничества с Индией привлекательно и с точки зрения привлечения дополнительных инвестиций в развитие национальных экономик, ведь сейчас социально-экономическая ситуация в этих странах достаточно непростая. Поэтому турне индийского премьера по Центральной Азии может стать началом нового этапа отношений между Индией и государствами ЦА, в рамках которого Индия создаст новый значимый центр геополитического влияния в регионе наряду с Россией и Китаем», — сказала «НГ» Юлия Якушева.

Директор Аналитического центра МГИМО Андрей Казанцев полагает, что причины, которыми обусловлен индийский интерес к региону, носят не только экономический, но и стратегический характер. «Если использовать геополитические термины, то Индии как стране прибрежной в противостоянии с Пакистаном необходим так называемый хартланд. То есть хорошие отношения с центральноазиатскими странами позволили бы Индии взять Пакистан «в клещи». Эти стратегические мотивы объясняют остроту противостояния Индии и Пакистана не только в ЦА, но и в Афганистане», – сказал «НГ» Казанцев.

По мнению эксперта, важным аспектом всех этих геополитических сложностей является то, что Китай выступает давним союзником Пакистана в его противостоянии с Индией. В этой связи можно прогнозировать, что Индия с учетом постоянной стратегической вражды с пакистано-китайским блоком может попытаться в будущем стать одной из альтернатив растущему китайскому влиянию в Центральной Азии. «Перед Россией со временем во весь рост с той или иной степенью остроты встанет вопрос, на кого из двух традиционных друзей Москвы – Дели или Пекин делать ставку», – отметил Казанцев.

Эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев отметил, что в ряде проектов в Узбекистане и Казахстане Индия работает давно. Были попытки два года назад войти в Кашаганский проект, но тогда Астана предпочла китайского инвестора и акционера. «Главным, что заставляет Нью-Дели активизироваться, является уже ставшая традиционной и даже исторической конкуренция с Китаем», – сказал «НГ» Князев.

«Активность Индии в определенной степени имеет политический окрас: многие направления внешней политики Индии сегодня совпадают и сопрягаются с целями американской политики в регионе (взять хотя бы противостояние Китаю). Качественно новое состояние китайской экономической экспансии, начавшейся с реализацией проекта Экономического пояса Нового шелкового пути, стартом которого можно считать 2013 год, естественно, не нравится США. При этом сами американцы инвестировать в регион не заинтересованы и выбрали стратегию поощрения альтернативы в виде Индии», – считает Князев. Индия, по его словам, вряд ли станет серьезным конкурентом Пекину, позиции которого во всех без исключения странах региона уже устоялись. «Предложение индийской альтернативы может стать важным испытанием для правящих политических элит на местах, порождая помимо иного и дополнительную конфликтность. Заодно, кстати, индийские инвестиционные предложения могут оказаться, и это более серьезно, альтернативой российскому присутствию. Особенно учитывая сегодняшние слабые позиции России в инвестиционной сфере», – заключил Князев.

Виктория Панфилова
Обозреватель отдела политики стран ближнего зарубежья «Независимой газеты»
09.07.2015

Источник — Независимая газета

Кому из россиян не доводилось сталкиваться с гостеприимным турецким сервисом, где в ответ на любую просьбу следует энергичное кивание, утвердительное «таби» — «конечно», к которым ободряюще добавляется «хемен», то есть «немедленно»? Однако, как показывает практика, тут есть элемент подвоха. Далеко не факт, что понимание «немедленности» всегда совпадает у вопрошающего и у того, кто взялся выполнить просьбу… Растяжимость понятия «время» на Востоке – еще один веский аргумент в пользу теории относительности.

Вот, допустим, формирование правительства в Турции. Уже месяц, как состоялись парламентские выборы. Официальный итог известен: правящая Партия справедливости и развития (ПСР) – по-прежнему, первая, но абсолютного большинства не набрала, а, следовательно, предстоит формирование коалиционного правительства. Как правило, после официального оглашения итогов выборов, чуть ли не на следующий день, действующий президент дает указание лидеру партии, набравшей большинство голосов избирателей, приступить к переговорам с потенциальными союзниками. После чего начинается счет сорока пяти дням, отведенным законом на эту процедуру. Заряжен стартовый пистолет, поднята рука, палец на спусковом крючке. А выстрела все нет… Отсчет никак не начинается… Президент Эрдоган выдерживает театральную паузу и поручения председателю ПСР, Ахмету Давутоглу, никак не дает.

Вроде как, решили сначала провести выборы спикера Меджлиса. Провели… Теперь от президента последовало уточнение – нужно еще выбрать и весь его аппарат, состоящий, ни много ни мало, из пятнадцати человек, представляющих все парламентские партии. Опять все в режиме ожидания…

На очевидную затяжку времени оппозиция начала реагировать достаточно нервозно, обвиняя президента Эрдогана и Партию справедливости и развития в том, что те хотят спустить на тормозах переговоры по коалиции, создав лишь формальную видимость процесса, а сами выгадывают время и ведут дело к повторным парламентским выборам.

Утратившее почву под ногами турецкое бизнес-сообщество, чьи проекты попросту встали, с каждым днем пребывания у власти временного правительства несет немалые убытки. Выступили с официальными заявлениями представители крупнейших бизнес-ассоциаций и холдингов Турции с призывом ко всем политическим силам страны проявить чувство гражданской ответственности и как можно быстрее начать и, главное, завершить процесс формирования коалиционного правительства в любой комбинации, обеспечивающей его устойчивость.

Не следует думать, что буксующий российско-турецкий проект строительства газопровода «из варяг в греки», получивший громкое название «Турецкий поток» — единственный в ряду пострадавших. Подвисло все, что в той или иной форме и мере требует турецкого государственного участия, то есть все крупное и инфраструктурное, в частности, из категории проектов «государственно-частного партнерства». Про всякую «мелочь», вроде госзаказа не говорим, хотя и ему досталось.

Между прочим, если от этого легче, на скамье ожидания у «Турецкого потока» — достойные соседи. К примеру: закупка Турцией зенитно-ракетных комплексов из Китая, завершение приватизации объектов генерации электроэнергии. Пробуксовки идут по проекту строительства нового аэропорта в Стамбуле и в сооружении третьего моста через пролив Босфор. Пока на бумаге остается знаменитый канал Стамбул, который должен пройти параллельно проливу Босфор и связать Черное и Мраморное моря. Все планы и проекты, не получающие в настоящее время развития, и не перечислить. Хотя, конечно, «своя рубашка ближе к телу» и «Турецкий поток», по понятным причинам, нас должен интересовать в первую очередь.

Вообще, «Турецкий поток» с того момента, когда это название впервые прозвучало в ходе официального визита президента России в Анкару в декабре 2014 года, просто обречен был стать информационным поводом номер один в двусторонних отношениях на все ближайшие годы. Согласимся, идея – чудо, как хороша, и по всем признакам является проектом «win – win», то есть обеспечивает выигрыш обеим сторонам – участницам.

С российской «колокольни»: «Южный поток» реинкарнирует в поток «Турецкий» и, вступив в строй, исключит Украину из транзитной цепочки поставки российского газа в Европу.

С турецкого «минарета»: Турция не просто замыкает на себя транзит российского газа, она получает исторический шанс воплощения в жизнь своей давней мечты — по созданию на своей территории газового хаба, со всеми вытекающими для страны дивидендами, как политического, так и экономического характера.

В тех многочисленных публикациях, которые в настоящее время в немалом количестве появляются в российских СМИ касательно «Турецкого потока», сквозит нетерпеливое ожидание и недоуменный вопрос «если от проекта все выигрывают, то почему он никак не стартует?». Короче, «что идет не так?».

Смею заверить, все идет так, как и должно было идти. А все разочарования – лишь от неправильных допущений и необоснованных ожиданий, принятых в самом начале.

Просто зададимся несколькими простыми вопросами.

Кто сказал, что в переговорах и декларациях с восточными партнерами стоит спешить, обнаруживая свой кровный интерес в благополучном исходе дела? А именно это и произошло в декабре прошлого года, когда о достижении договоренностей с Турцией было заявлено официально, хотя по факту на бумаге была лишь рамочная договоренность. И, вполне нормально, что после этого любой нормальный турецкий переговорщик, не зажатый в тиски времени, в отличие от обнаружившей свою спешку России, устроит еще несколько раундов переговоров по условиям реализации проекта и по цене на российский газ. Хотя россияне уже сочли, получается ошибочно, что дело сделано, а новая льготная цена на газ для Турции согласована первыми лицами двух стран.

Почему мы думаем, что если у Турции есть многолетняя цель стать газовым хабом, она, лишь только услышав о возможности ее достижения, резко стартует? Ну, не торопятся они. Никогда.

Простой пример: Россия в кризисный 2008 год предлагает Турции построить за свой счет первую атомную электростанцию страны «Аккую» стоимостью в 20 млрд. долл. Кстати, Россия тогда оказалась единственной страной в мире, готовой профинансировать этот проект. Отказались США, Канада, Япония, Франция, Корея. Не будем забывать, что до тех пор Турция безуспешно, в течение более тридцати лет, пыталась получить доступ к технологиям мирного использования атомной энергии. Практика: лишь через два года, в 2010 году, было подписано российско-турецкое Межправительственное соглашение по АЭС «Аккую». И то, после многих раундов переговоров, в результате которых Турция получила максимально возможную скидку по цене на вырабатываемую электроэнергию и льготные условия по гарантиям платежей. Оформление необходимых разрешительных документов для начала активной фазы строительства заняло еще четыре года…

Откуда мысль о том, что реально рассчитывать проскочить в игольное ушко и успеть подписать Межправительственное соглашение по «Турецкому потоку» при находящемся на излете правительстве и Меджлисе? Тем более, при наличии у проекта непримиримой оппозиции в лице США и ряда стран Евросоюза. Как и какой ценой было преодолено сопротивление западных «партнеров» АЭС «Аккую» — отдельная история из смешанного жанра внешнеполитического и корпоративного триллеров. Неужели российской стороной были оставлены без внимания данные социологических опросов, показывающие, что у правящей Партии справедливости и развития и президента Эрдогана с рейтингами не все «слава Богу», и надо готовить план «Б» на случай, если их выступление на парламентских выборах окажется не таким убедительным, как в прошлые годы?

В результате, летом 2015 года в Турции все руководство ушло на «фронт», повесив на дверь табличку «Приходите осенью», и в Анкаре не с кем и не о чем договариваться по существу. В стране идет большая схватка за власть, ставкой в которой — политическое выживание Партии справедливости и развития, которая из правящей партии понижена в статусе до партии большинства, и ее лидеров, включая президента Реджепа Тайипа Эрдогана.

И тут возникает множество вопросов. Чем она, эта схватка, закончится? Кто будет премьер-министром? Как будет выглядеть Кабинет министров? Кто будет министром энергетики? Далее, не произойдет ли разворот во внешнеполитическом курсе? А почему бы не вспомнить, что Турция стягивает войска на границу с Сирией и, на всякий случай, не задаться вопросом, а нет ли риска, что это перерастет в нечто большее, чем просто бряцание оружием у соседа перед носом?

В общем, если разобраться по существу, без сердца, так сказать, то с «Турецким потоком» все идет по плану, а точнее так, как должно идти. Просто не будем забывать выведенный самой жизнью закон физики «время на Востоке – субстанция растяжимая, но не сжимаемая». Подождем, однако…

Иван СТАРОДУБЦЕВ, Анкара
9.07.2015

Источник — mk.ru

В столичном Международном бизнес-центре состоялся «круглый стол» на тему «Роль современных информационно-коммуникационных технологий в модернизации государственного управления и демократизации общества».

В нем приняли участие депутаты Законодательной палаты Олий Мажлиса Республики Узбекистан, руководители и сотрудники государственной власти и управления, зарубежные эксперты в сфере ИКТ, представители негосударственных некоммерческих организаций, институтов гражданского общества, средств массовой информации и другие.

Как было отмечено на мероприятии, системная и глубоко продуманная государственная политика в информационной сфере позволила Узбекистану добиться существенных успехов в деле формирования и развития национального информационного пространства, обеспечения свободы слова и информации, внедрения современных ИКТ во все области жизни.

В ходе «круглого стола» были обсуждены вопросы эффективного использования ИКТ в государственном управлении, дальнейшего совершенствования законодательной базы в данном направлении, расширения оказываемых интерактивных услуг населению, защиты персональных данных граждан в сети Интернет и другие.

По итогам мероприятия были приняты заключительные выводы, практические предложения и соответствующие рекомендации.

Широкое участие в работе «круглого стола» наряду с национальными экспертами зарубежных специалистов в области информационных технологий из Республики Корея, Японии, КНР, Австралии, Латвии и Грузии позволило обсудить международный опыт развития процессов информатизации в различных странах, оценить перспективы его использования в Узбекистане.

Некоторые международные эксперты поделились своими мнениями о принимаемых в Узбекистане мерах по развитию электронного правительства и расширению оказываемых интерактивных услуг населению.

Пол Майкл Сканлан, президент по консалтингу бизнеса и развитию сетей компании Huawei Technologies Co. Ltd. (КНР):

— Системная и глубоко продуманная политика позволила вашей стране добиться существенных успехов в деле формирования и развития национального информационного пространства, внедрения современных ИКТ в государственное управление и бизнес. Сегодня у Узбекистана есть уникальный шанс создать эффективную IT-индустрию, которая в течение короткого отрезка времени может стать катализатором экономического развития республики и привлекательным рынком для зарубежных инвестиций.

Наша компания уже более 15 лет успешно сотрудничает с узбекскими партнерами, и мы надеемся на дальнейшее расширение плодотворного взаимодействия.

Ина Гудель, директор программы «Электронный бизнес» Рижской международной высшей школы экономики и делового администрирования (Латвия):

— В последние несколько лет я регулярно слежу за государственными сайтами Узбекистана и должна отметить, что они постоянно совершенствуются в функциональном плане и содержательно обновляются.

По моему мнению, обеспечение онлайн-доступа к базам данных центральных госорганов свидетельствует о приверженности вашей страны к инновационным подходам в модернизации государственного управления и демократическом обновлении общества.

 

 

 

 

Лидеры Индии и Пакистана – Нарендра Моди и Наваз Шариф – направляются в Уфу, где завтра начнет работу саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Оба государства с населением 1,5 млрд человек станут ее членами, вероятно, в 2016 году. Международный вес блока возрастет. Как подчеркивает эксперт, это на руку России, подвергающейся остракизму со стороны Запада. Однако не исключено, что объединение станет неповоротливым и неэффективным.

В ШОС входят шесть стран – Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. Статус наблюдателей имеют Монголия, Индия, Иран, Пакистан и Афганистан. В 2014 году Пакистан и Индия подали заявки на вступление в организацию.

И вот в Уфе начнется процесс вступления Индии и Пакистана в ШОС. Как сообщил Юрий Ушаков, помощник президента РФ, они «должны согласовать рабочий меморандум через секретариат ШОС, затем должны подключиться к 28 документам, которые приняты и являются основополагающими». Вероятно, процесс завершится на саммите в Дели в следующем году. Тогда ШОС из «шестерки» превратится в «восьмерку».

Но это еще не конец процесса. Заявку на вступление подавал также Тегеран. По словам Ушакова, к ее рассмотрению решено вернуться после успешного завершения переговоров по ядерной программе Ирана и снятия с этой страны санкций Совета Безопасности ООН.

В Китае, самом мощном члене ШОС, официальные лица позитивно оценивают последствия расширения блока. «Принятие Индии и Пакистана в ШОС сыграет важную роль в развитии организации, – заявил заместитель министра иностранных дел КНР Чэн Гопин. – Это сыграет конструктивную роль и в плане улучшения их двусторонних отношений».

Такие надежды, по крайней мере на данный момент, выглядят оправданными. Ведь, как передают индийские СМИ, на 10 июля намечена встреча между премьер-министрами Индии и Пакистана в кулуарах саммита в Уфе. Такой контакт может привести к снижению напряжения. Оно усилилось после новых перестрелок на линии разграничения в Кашмире и резких заявлений в адрес соседа, прозвучавших в Исламабаде и Дели.

Однако в Пекине не все специалисты-международники разделяют официальный оптимизм. «Не исключено, что ШОС станет более неповоротливой и неэффективной структурой, – сказал индийской газете Hindustan Times директор китайского Института современных международных отношений Ху Шишэн. – Если разногласия между Индией и Пакистаном будут перенесены на этот форум, то посмотрите, что произошло с Ассоциацией регионального сотрудничества Южной Азии». Аналитик имел в виду, что эта ассоциация мало чего достигла из-за того, что над ней постоянно висит тень индийско-пакистанских распрей.

В беседе с «НГ» профессор МГИМО Сергей Лунев отметил, что ШОС – организация значимая, но пока реальных вещей она не делает. «Подходы у участников разные. Для китайцев главное – экономическая составляющая. Они поэтому и согласились на прием Индии. Этот вопрос стоял давно. Мы очень активно поддерживали Индию, а Китай возражал, указывая, что Индию и Пакистан нужно одновременно принимать. Индия же не соглашалась, ссылаясь на то, что Пакистан является террористическим государством», – сказал эксперт.

Индия занимает важное место в выдвинутой председателем КНР Си Цзиньпином концепции Шелкового пути, особенно ее морской составляющей. А для России важен аспект безопасности. Вступление Индии можно приветствовать. Иное дело – Пакистан. Даже если индийские коллеги преувеличивают поддержку террористов Пакистаном, все же непонятно, каким образом его вступление укрепит антитеррористический потенциал ШОС. Словом, поскольку у Китая и России разные подходы, возникают сомнения: будет ли организация эффективной. «В условиях, когда противоречия между Россией и Западом обострились, нам важно показать, что мы укрепляем свои позиции в Азии. Для имиджа нашей страны расширение ШОС может быть полезно», – заключил Лунев.

Публицист Анкит Падма в интернет-издании Diplomat также скептически оценивает шансы на то, что Индия и Пакистан смогут совместно участвовать в антитеррористических действиях ШОС и делиться развединформацией. В результате структура скорее будет напоминать клуб, где собираются поговорить.

Владимир Скосырев

8.07.2015

Источник — Независимая газета

Демонстрация сторонников Исламского государства в городе Мосул

Сразу после того, как стали известны результаты резни в кошерном гипермаркете в Париже, французский президент Франсуа Олан признал, что речь идет об «антисемитской атаке». Но при этом глава французской республики подчеркнул: «Фанатики не имеют никакого отношения к исламу или любой другой религии».

Ну, конечно, теракт был совершен не из-за ислама, а из-за аллергии на молоко. Затем эту анекдотическую линию защиты подхватил Обама в попытке преуменьшить размер угрозы, исходящей от ислама для всего мира.

Начиная со своей каирской речи и до сегодняшнего дня Обама постоянно искажает истину, пытается угодить исламским фанатикам, погружаясь в вонючее болото политической корректности, потакая «прогрессивным» идиотам, на которых в своем джихадистском походе опирается радикальный ислам. Такие «прогрессисты» есть и в Израиле. До тех пор, пока будет продолжаться эта смешная попытка изобразить радикальный ислам чем-то чужеродным на теле «подлинной» мусульманской веры, которая якобы стремится к миру, мусульманский мир не сможет преодолеть нынешнюю трагическую реальность.

Депутат кнессета Инон Магаль разозлил левых политиков тем, что посмел усомниться во вкладе ислама в мировую цивилизацию. Действительно в свое время ислам создал великолепную культуру. Алгебра, геометрия, философия. Ислам пережил золотой век. Но это было давно. Перечислите мне достижения ислама в последние 200 лет. Какими научно-техническими и культурными открытиями может похвастаться арабская нация в последние несколько столетий? Современный арабский мир погружен в стагнацию и примитивное невежество, депрессию и массовые убийства.

Кстати, так считает не только Магаль. В недавней статье крупнейшего арабского публициста Ахмеда Махара, опубликованной в египетской газете «Аль-Араби аль-Джадир», автор пишет вот что: «Порой люди удивляются, почему европейцы достигли такого прогресса, а мы отстали на сотни лет. Почему они настолько нас опередили? Почему все технологии, которые мы используем, созданы ими? Неужели мы действительно остались позади из-за некоего злого умысла Запада?»

Махар сам отвечает на эти вопросы. Арабское общество не умеет и не хочет учиться прислушиваться к мнению другого. «Психическая болезнь, религиозный фашизм» — так Махар определяет полное отсутствие терпимости к иному в арабском мире. Это становится также причиной и того жуткого насилия, которое мы наблюдаем.

Были ли убийцы на Синае более «духовными» людьми, чем члены американской секты Чарльза Мэнсона? Кто устраивает сегодня резню в Сирии? В Иордании, Турции, Ливане находятся более двух миллионов беженцев. Не Израиль и не инопланетяне изгнали их из своих домов. Все эти безумные, непостижимые события (убийства езидов, рынки рабов в Ираке, варварские казни коптов, угроза уничтожения сирийских друзов) имеют общий знаменатель. Речь идет о радикальном исламе, перед которым капитулировал ислам умеренный. Обратите внимание, на кого рассчитывают израильские левые в своих миротворческих устремлениях — на «умеренную» Саудовскую Аравию, в которой казнят за супружескую измену, побивая людей камнями, запрещают женщинам водить машину и финансируют Аль-Каиду. Эта страна считается «умеренной».

Во имя ислама в последние годы были убиты сотни тысяч человек, подавляющее большинство из них — мусульмане. Мусульманский мир рухнул в черную дыру, погрузился в хаос. Но об этом нельзя говорить вслух — поскольку это политически некорректно.

Оригинал публикации: מה העניק האסלאם לאנושות במאתיים השנים האחרונות?

Опубликовано: 03/07/2015
Арэль Сегал
(«NRG», Израиль)

Источник — inosmi.ru

Уже майдан: как переродился социальный протест и что теперь будет

Казалось бы, затихшие армянские протесты и расколовшиеся надвое после уступок властей массы протестующих давали надежду на относительно бескровный итог электромайдана, однако в субботу вечером, на очередном вече, организаторами протеста было принято решение о гальванизации киловатт-майдана.

Конфликт интересов

Причина социального протеста, который уже перерос в пока еще бархатный армянский майдан, — конфликт между общественными и государственными интересами. Население требует отказа от повышения тарифов на электроэнергию, утверждая, что тарифы и так очень высоки, власть резонно замечает, что отказ от повышений приведет к повторению 90-х и буквально погрузит страну во тьму.

Требования масс являются эмоциональными, аргументация властей — рациональной, но беда в том, что в случае майдана рациональные аргументы не действуют и автоматически отвергаются протестующими, так как противоречат видимым ими контурам справедливости.

Промедление — признак слабости

Из армянского майдана в бархатной фазе можно выделить ядро — представители НКО, грантоедских фондов и организаций, специалисты по цветным революциям — и массовку, как совокупность простых граждан, считающих, что повышение тарифов приводит к критическому ущемлению их имущественных интересов. Массовкой, как и полагается, играют «втемную».

О том, что ядро протеста представляет собой специалистов по цветным революциям, свидетельствует как радость украинских евромайдановцев, которые чуть не хронику из Армении ведут, так и нежелание толпы находить компромиссы с властью.

Так как власть отказалась от применения силы на первом этапе, то ядром протеста данный шаг воспринимается как признак слабости. Соответственно, аппетиты ядра протестующих растут по мере их уверенности в том, что власть слаба, а коль так, ее можно попытаться «дожать» и принудить принять нужное решение.

Если ранее в качестве требования выдвигалась отмена злополучного решения о повышении тарифов на электроэнергию, то на прошлой неделе список требований несколько расширился. Теперь кроме ультиматума, выдвинутого киловатт-майданом властям Армении, фигурируют следующие требования:

1. Отмена последнего решения о повышении тарифов.

2. Отмена прошлогоднего решения о повышении стоимости электроэнергии.

3. Наказание полицейских, участвующих в разгоне и купании водометами протестующих, и руководства полиции, отдавшего приказ на разгон.

При этом власть решила максимально пойти навстречу протестующим и согласилась на:

1. Проведение аудита в Электросетях Армении с участием представителей гражданского общества.

2. Привлечение международных консалтинговых компаний к выяснению того, насколько обосновано повышение тарифов. В состав группы предлагается включить участников протеста. В случае если будет доказана обоснованность повышения тарифов, массы должны платить по новым, повышенным, тарифам.

3. На время проведения аудита и подготовки экспертного заключения бремя повышения тарифа на электроэнергию правительство Армении будет финансировать из государственного бюджета.

4. Возбуждение уголовного дела по факту разгона протеста на проспекте Баграмяна.

В ходе первой волны протеста условия правительства протестующими были восприняты сперва с ликованием, однако затем, посовещавшись, организаторы решили, что этого недостаточно, и заявили, что будут стоять дальше, так как решение о повышении тарифов не отменено, а полицейские не наказаны. Параллельно происходило постепенное вооружение протестующих деревянными дубинками, а полиция заявляла о наличии среди протестующих взрывных устройств.

Теперь же, с началом второго этапа киловатт-майдана, организаторы выдвинули властям ультиматум и требуют до 21.00 следующего понедельника удовлетворить все требования электромайдана. В противном случае с каждым днем майдана баррикады будут передвигаться все ближе к резиденции главы Армении.

Очевидно, что по мере развития второй фазы майдана количество требований будет возрастать, и к существующим, рано или поздно, присоединятся требования из разряда о необходимости проведения досрочных выборов или отставки президента. Сам же протест будет становиться все радикальнее, что существенно изменит его внешний облик: количество зевак станет меньше, а освободившиеся места займут радикалы.

Игра с нулевой суммой

Уже сейчас ряд требований ядра протеста являются для власти неприемлемыми и приведут фактически к самоубийству государства.

Например, наказание полицейских приведет к деморализации сил правопорядка, которые перестанут проявлять какую-либо активность в деле защиты власти, и станет повторением ошибки Януковича, отдавшего приказ о выведении внутренних войск и «Беркута» из Киева.

Требование отменить решение о повышении стоимости электроэнергии приведет к нарастанию проблем в электроэнергетике Армении, что в итоге может вылиться в повторение темных и холодных 90-х, когда электроэнергия подавалась по часам, а для обогрева жилищ сжигались мебель и паркет.

Болезненные решения

Любые политические уступки будут восприняты организаторами майдана как признак слабости, после чего последуют новые требования. Потому единственное, что остается руководству Армении, — применить силу и разогнать протест, арестовав его инициаторов, менеджеров и «силовиков» и параллельно запретив работу причастных к протесту НКО.

В дальнейшем неизбежно придется решить вопрос с «троянским конем» в энергетике — продажей каскада ГЭС американцам, которые также рано или поздно захотят поднять тарифы.

В противном случае киловатт-майдан рискует окончательно переродиться в антироссийские протесты, которые будут основаны на следующих тезисах:

1. Армяне всегда дружили с Россией, а она, как владелец «ИНТЕР РАО ЕЭС», предала народ Армении, повысив тарифы.

2. Власть эксплуатирует и грабит народ, потому ее надлежит сменить.

3. Российские СМИ все неверно освещают и лгут, их нужно изгнать/запретить.

Задача у киловатт-майдана классическая: смена элит в республике на лояльные США, охлаждение отношений с Россией и Евразийским союзом. Цель — отрыв Армении от России, выдавливание РФ из Закавказья, в идеале перезапуск конфликта в Карабахе, что приведет к катастрофе для России в Закавказье и обрушению всей дипломатической надстройки, создаваемой в течение последних 20 лет.

В случае успеха к власти, вероятно, приведут функционеров партии «Наследие» под руководством Раффи Ованнисяна, который уже принялся крушить политический фундамент текущих властей республики и требовать немедленной смены команды Сержа Саргсяна.

Армения же в таком случае рискует остаться во тьме без российской базы и Карабаха.

***

О том, что против России будут открывать новые фронты на Кавказе и в Средней Азии, «Однако» писал еще с полгода назад.

Следующая горячая точка — Киргизия. В республику прибыл специалист по цветным революциям, подвезены очередные 20 тонн груза для посольства, а журнал Esqire принялся размещать тексты, в которых в качестве причин обвала торговли на бишкекском рынке Дордой указано вступление РК в ЕАЭС, который, как утверждает издание, не дает доступа на рынки объединения. Тот факт, что процесс присоединения Киргизии к Евразийскому союзу не окончен, игнорируется, а исчерпание экономической модели республики и вовсе не упоминается журналом.

Таким образом, ядром киргизского майдана будут разорившиеся или стоящие на грани разорения торговцы с Дордоя и Кара-Суу.

И это уже не говоря о Приднестровье, которое продолжают сжимать в тисках блокады.

Иван ЛИЗАН
6.07.2015

Источник — odnako.org

Вашингтон пытается организовать и возглавить «крестовый поход» против собственного порождения

В последние пару лет в западной цивилизации правозащитная проблематика превратилась чуть ли не в основной аспект жизни общества. Набившие оскомину клише заполняют информационное поле, на котором создаются стереотипы и предубеждения в отношении одних государств и формируются чуть ли непогрешимые образы других стран, выступающих все более самонадеянно в роли наставников. В совершенно одинаковых ситуациях под защиту США берутся близкие им страны, а с другими разделываются под звуки «Вау!» американского госсекретаря. И никакой «приверженности международному праву», о чем талдычат западные пропагандисты, нет и в помине.

Одним из ярчайших примеров лицемерия Вашингтона в наши дни является его политика по отношению к Ближнему Востоку, в частности, Саудовской Аравии. Там недавно блоггер Раиф Бадави был приговорен к 10 годам тюрьмы и 1000 ударам плетью за то, что высказал мнение, не совпадающее с официальной позицией духовенства. Это вызвало беспокойство у американских сенаторов. Один из них демократ от штата Орегон Рон Уайден в письме председателю сенатского комитета по внешней политике Бобу Коркеру сообщает, что развитие отношений с Саудовской Аравией может значительно «подпортить имидж Вашингтона». Чтобы избежать негативных последствий, он предлагает ослабить влияние семейства Аль аш-Шейх. Из текста этого письма не могу не процитировать несколько абзацев — прямо в сегодняшнюю тему: «Представители этой семьи образуют костяк саудовских улемов, принимающих прямое участие в правлении страной и владеющих монополией в сфере религиозной и общественной морали. Как следствие, именно они оказывают наиболее упорное сопротивление внедрению более мягкой уголовной ответственности, отвечающей мировым стандартам цивилизованных государств».

Добиться перемен, по мнению Уайдена, можно «путем предоставления возможности членам других, менее значительных семей получать качественное религиозное образование. Учреждение нового исламского университета под покровительством королевской семьи и при негласной поддержке правительства США не только заложит основы для будущего изменения состава религиозной элиты королевства, но и продемонстрирует мировой общественности стремление Вашингтона изменить к лучшему ситуацию с соблюдением прав человека в Саудовской Аравии. Кроме того, это предоставит возможность специальным службам США собирать и обрабатывать данные о потенциальных сторонниках радикальных течений ислама». Вот так! Как говорится, одним ударом семерых. И ни слова о прекращении отношений с королевством, введении санкций или нанесении авиационных ударов, как это обычно происходит, когда дело не касается одного из главных партнеров США. Сенатора не заботит реальное соблюдение прав человека в стране, важна лишь видимость того, что США прилагают усилия в этом направлении, чтобы в дальнейшем оправдать сотрудничество со средневековым тираническим режимом. Пустить пыль в глаза, вот все, чего хочет Рон Уайден.

А вот, к примеру, в Иране, ему «нормы международного права» подавай. Хотя есть немало примеров того, как эти самые нормы нарушаются по отношению именно к Ирану. Так, пару лет назад Тегеран и Эр-Рияд оказались втянутыми в открытую дипломатическую конфронтацию в связи с казнью в Даммаме (город-порт в Саудовской Аравии) группы иранских моряков, которые были осуждены саудовскими властями якобы за контрабанду наркотиков. Несмотря на все усилия Тегерана урегулировать этот вопрос, и даже вопреки вмешательству тогдашнего министра иностранных дел ИРИ Али Акбара Салехи, который непосредственно связывался по телефону со своим саудовским коллегой принцем Саудом аль-Фейсалом, приговор был приведен в исполнение. Тогда в Вашингтоне никак не прореагировали на это. Или взять другой пример. Не далее как 13 апреля в аэропорту Джидды произошел беспрецедентный случай: двое молодых несовершеннолетних иранских юношей, совершавших умру (малое паломничество к святым местам) со своими родителями, при досмотре были задержаны в смотровой комнате, подверглись сексуальному домогательству и насилию со стороны двух сотрудников безопасности Саудовской Аравии. В интервью корреспонденту Sputnik Persian председатель иранского меджлиса по международным делам Хусейн Шейх-уль-ислам осудил этот аморальный поступок как противоречащий моральным, религиозным и политическим ценностям, идущий вразрез с международными правами человека. Однако и эту историю в Вашингтоне не заметили. Зато с завидной регулярностью обвиняют Иран во всех грехах.

При этом даже шантажируют и запугивают призраком грибовидных облаков. Один из секретных документов, появившихся на WikiLeaks после того, как йеменская кибер-армия взломала файлы, принадлежавшие саудовскому министерству иностранных дел, содержит информацию о попытке Вашингтона оказать давление на иранских чиновников. Речь идет о письме из саудовского посольства в Тегеране прежнему министру иностранных дел Саудовской Аравии Сауду аль-Файзалю, в котором посол сообщает Эр-Рияду о визите начальника генштаба иракской армии Бабакера Зебари в Иран, чтобы передать «послание угрозы» из США. Согласно данному документу, ранее министр иностранных дел Ирака Хушьяр Зебари был приглашен на американскую военную базу в Катаре. «Министр понимает реальное намерение, стоявшее за приглашением, только после того, как американские военачальники провели для него экскурсию, продемонстрировав ракеты, нацеленные на Иран», — цитирует WikiLeaks. Далее в документе сообщается, что начальник генштаба иракской армии должен был передать полученную им информацию в Иран. Однако подобная акция устрашения не возымела никаких результатов. «В ответ на сообщение, в Тегеране Зебари получает хладнокровный ответ иракских чиновников о том, что Ирану давно известно направление американских ракет», — говорится в письме.

На днях же министерство обороны США обнародовало национальную военную стратегию, которая предусматривает, в том числе, противодействие «ревизионистским государствам», нарушающим международные нормы права. К их числу, как считают в Пентагоне, относится и Иран. Тегеран, как следует из обнародованного пресс-релиза Пентагона, спонсирует террористические группы на Ближнем Востоке и «проявляет активность в Сирии, Ираке, Йемене и Ливане».

Понятно, что двойные стандарты, применяемые Западом в вопросе прав человека, отражают устаревшую политику поиска предлогов для оказания давления на неугодные страны. Известный консервативный исследователь Уильям Пфафф предостерегает: «Можно предположить, что любая новая американская стратегия, направленная на реформирование Ближнего Востока, будет воспринята в мире как сумасшествие. Предыдущие попытки принесли лишь разрушения и породили лютую ненависть по отношению к Соединенным Штатам в большей части исламского мира, а также, если хотите, и сам «Новый Халифат». Саудовская монархия и Соединенные Штаты как спонсоры того, что осталось от Ирака, объявляют себя защитниками в борьбе против возможного преемника главных суннитских держав — «Исламского государства». Возникает абсурдная картина. Вашингтон пытается организовать и возглавить «крестовый поход» против собственного порождения, лицемерно прикрываясь заботами о правах человека.

Борис Саводян

4 Июля 2015,

Источник — regnum.ru

(«FARS News Agency», Иран)
Мостафа Малакутиян, Мохаммад-Джавад Мохаммади (Mostafa Malakutian, Mohammad-Javad Mohammadi)

Введение

Средством массовой информации — масс-медиа — может быть любой канал установления связи между людьми, который несет в себе некое сообщение. В английском языке слово medium имеет два значения: «средство информации» и «посредник». Телефон, радио, кинематограф и телевидение, живопись и скульптура, печатная продукция и разного рода аудиоматериалы — все это считается средством информации, передающим некое сообщение от одних людей другим. Концепция массового общества неразрывно связана со СМИ и средствами массовой коммуникации, представляющие собой один из дестабилизирующих факторов. В рамках концепции принято считать, что масс-медиа является частью общего процесса социальных преобразований. На этом основании появилось представление о том, что средства массовой информации оказывают непосредственное влияние на образ жизни и поступки людей, поэтому их часто называют «подкожной инъекцией» или «волшебной пулей». Рассуждая таким образом, некоторые психологи говорят о прямой связи между тем, что люди видят и слышат, и тем, как они себя после этого начинают вести.

Самой сильной и влиятельной концепцией о влиянии на общество со стороны масс-медиа принято считать «гипотезу культивации», которая разработана на основе исследований американского социолога Джорджа Гербнера из Пенсильванского университета. С его точки зрения, телевидение формирует особое мировоззрение в сознании человека и его регулярный просмотр делает людей похожими друг на друга, заставляя их одинаково реагировать на те или иные события в своей стране или за ее пределами. Другими словами, телевидение унифицирует людей и их разные социальные группы.

Средства массовой информации начали развиваться еще с тех времен, когда задолго до начала нашей эры древние шумеры стали изображать свои портреты на глиняных табличках, а цари древней иранской династии Ахеменидов высекать собственные наскальные изображения. СМИ активно развиваются и сейчас, когда сетевые интернет-издания распространяют новости в разных странах мира, охватив собой почти все человеческое общество. Масс-медия является продуктом технологической культуры и напрямую связана с новейшими технологиями.

Три цивилизационные волны Элвина Тоффлера

Американский философ и социолог Элвин Тоффлер, один из авторов концепции постиндустриального общества, полагает, что в истории развития человечества насчитывается три волны цивилизации. Первая — сельскохозяйственная, вторая — промышленная, а третья связана с распадом семейных связей, расшатыванием экономики, деградацией политической системы и исчезновением каких-либо ценностей. Эта третья цивилизационная волна приведет к формированию абсолютно нового образа жизни, который будет основываться на различных возобновляемых источниках энергии. Она будет представлена технологическими приемами, которые положат конец заводскому перепроизводству, новыми типами семей, лишенными своего «ядра», а также невиданными ранее объектами, которые можно назвать «электронными хижинами». Сложившаяся цивилизация непременно бросит вызов всему старому и будет подтачивать мощь национального государства.

Этапы человеческой цивилизации Маршалла Маклюэна

Делая акцент на роли средств массовой коммуникации и информации, канадский философ Маршалл Маклюэн выделяет в развитии человеческой цивилизации три этапа: 1) племенной период с устным народным творчеством, 2) эпоха письменности и алфавита с изобретением печатного станка в 1450 году и 3) эпоха электроники и информационной революции.

Масс-медиа представлены целым комплексом коммуникационных средств и включает в себя огромное количество разного рода носителей. Некоторые западные мыслители признают, что средства массовой информации определенным образом представляют собой тему для обсуждения политиков и СМИ вообще являются частью государственного аппарата, который и держит власть в отдельно взятой стране. Другие специалисты полагают, что средства массовой коммуникации не занимаются передачей идеологии, а сами ей и являются. Находятся и такие, кто называют влияние СМИ на глобальном уровне «информационным империализмом» и склонны считать, что государства Запада используют свои масс-медиа для установления собственного господства в развивающихся странах. Так, английский социолог Энтони Гидденс связывает появление и развитие капитализма с возникновением у национальных государств инструментов контроля, а американский политолог Гарольд Лассуэл утверждает, что СМИ способны менять поведение людей.

По мнению американского лингвиста и философа Ноама Хомского, существует необходимость в «обуздании дикого стада», ведь иначе, кроме как путем новой революции, при демократическом строе невозможно добиться общественного согласия. Такое «приручение» происходит благодаря средствам массовой информации, системе образования и общественной культуре. Сами СМИ находятся под тотальным контролем монопольного капитала, поэтому вполне логично, что они отражают мнение своих спонсоров.

Некоторые «реалистичные» концепции изображают масс-медиа как средство выражения государственных интересов и запросов. Однако, с точки зрения американского политолога Кеннета Уолтца, влияние возрастающей роли Соединенных Штатов в образовательной системе разных стран постоянно усиливается за счет контроля американцами средств массовой информации. Данный элемент представляет собой инструмент «мягкой силы» США и их мощное непобедимое оружие в плане тактики завоевания умов и сердец политической элиты тех или иных государств. Итальянский философ и политический деятель Антония Грамши утверждал, что с развитием радиосвязи господствующий класс насаждает свою идеологическую гегемонию, созданную за счет влиятельных информагентств, с целью упрочнения собственной власти, богатства и положения в обществе, поэтому можно сказать, что средства массовой информации формируют человеческие убеждения. Грамши полагал, что люди не в состоянии оценивать мир объективно и смотрят на него через призму собственного мышления.

Антирелигиозная политика Советского Союза

Октябрьская революция 1917 года предоставила российским мусульманам большие возможности для получения независимости и автономии, однако само большевистское правительство вовсе не собиралось пойти на какие-либо действительные уступки в плане национального самоуправления. Сразу после революции Ленин, пообещав «коммунистический рай» и предоставив национальностям ограниченную автономию в социальной сфере, старался тем самым упрочить свою власть в стране. Однако вслед за ростом волны протестов мусульманского населения СССР Сталин реализовал проект его депортации и заселил русскими территории традиционного проживания мусульман. После коммунистической революции в России явно антирелигиозная политика советской власти стала настоящим бедствием для мусульманских народов. Атаке подверглись мечети и религиозные школы. В результате этого все они закрылись, а в период с 1927 по 1930 года были аннулированы системы шариатского права и так называемого вакуфного имущества, принадлежащего мусульманской общине.

Советская политика исламофобии хорошо просматривается на примере следующей статистики. Так, из 26 тысяч мечетей, существовавших в Российском Империи, после коммунистической революции и разрушений Второй мировой войны осталось только 7 тысяч. В результате хрущевских репрессий против религиозного населения Советского Союза в 1960-1964 годах количество мечетей сократилось еще больше и из них сохранились только 500 приходов, а все 24 тысяч религиозных школ, в которых изучали Коран, и вовсе были закрыты. В те же годы количество мусульманских священников снизилось с 45 тысяч до 2 тысяч человек, а из 45 мусульманских университетов остались только две высшие школы, в которых занимались изучением исламского богословия, — в Ташкенте и Бухаре. Мусульманские богословы, получившие в них образование, были преданы советской власти и являлись частью ее государственного аппарата, а не настоящими мусульманскими подвижниками, ратовавшими за распространение истинного ислама.
Исламская революция и волна исламского возрождения

По словам лидера Исламской революции в Иране имама Хомейни, ислам не предназначен для одной или нескольких стран и не является достоянием одних только мусульман, ислам нужен всему человечеству. Он считал, что эта религия стремится охватить собой всех без исключения, чтобы воцарилась в мире справедливость, и выражал надежду на то, что это когда-нибудь осуществится.

Ирландский исследователь Фред Холлидей пишет об этом следующим образом: «Исламская революция 1979 года в Иране является самой значимой за всю историю человечества. Все мы знаем, что это великое событие свершилось благодаря личной духовной силе имама Хомейни. Его могучая, крепкая воля подняла на борьбу такое громадное количество людей».

1. Предвидение Исламского пробуждения

То, что еще в 1949 году пророчески описал в одной из своих книг британский историк и философ Арнольд Тойнби, воплотилось с победой Исламской революции в Иране: «Панисламизм находится в состоянии летаргического сна. Вместе с тем мы должны учитывать и ту возможность, что если мировой пролетариат («обездоленные» в трактовке имама Хомейни) поднимется на борьбу с господством Запада и поддержит того или иного антизападного лидера, панисламизм пробудится ото сна. Вполне возможно, что отголоски этого восстания приведут к жизни воинствующий дух ислама. Даже если этот дух спал глубоким сном, наподобие того, в котором находились описанные в Библии семь эфесских отроков, его влияние окажется всепоглощающим, потому как, возможно, оно станет эхом героического прошлого. Если нынешний этап человеческого развития приведет к некой расовой войне, ислам может поднять восстание и таким образом в очередной раз сыграть свою историческую роль».

2. Влияние Исламской революции на концепции международного развития и мирового сообщества

О влиянии Исламской революции и самого имама Хомейни на возникновение столь крупного события современного мира, как волны исламского полинационального движения, и непонимании лидерами разных стран истинного значения идей иранского вождя писали многие выдающиеся западные специалисты, занимающиеся анализом современного ситуации в мире и прогнозированием будущего развития. В частности, американский философ Элвин Тоффлер пишет: «Самым волнительным является то, какая страна в XXI веке займет лидирующие позиции. Однако, по сути, ставить вопрос таким образом некорректно, потому что самой крупной метаморфозой современного мира можно считать новый феномен, а именно ту силу, которая стоит выше национальных государств».

В качестве примера упомянутого движения Тоффлер приводит имама Хомейни, который, воспользовавшись «силой религии», подчинил себе значительную часть потенциала, находящегося долгое время под контролем национальных государств. В одной из своих работ философ также пишет: «Имам Хомейни издал фетву (приказ) о казни Салмана Рушди (британского писателя индийского происхождения, автора нашумевших «Сатанинских стихов») и отправил правительствам разных стран свое историческое послание, которое многих из них так и не смогли получить. Дело было даже не в истинном содержании послания имама, а в наступлении новой эры мирового правительства, о появлению которого должны были всерьез задуматься западные политики, ведь в годы правления имама Хомейни разработанная им общечеловеческая философия меняет и статус существующей государственной власти, и мощь национальных правительств».

Американский экономист Марвин Зонис в своей книге «Величественный провал: падение власти иранского шаха» («Majestic Failure: The Fall Of The Shah») пишет: «Он (имам Хомейни) смог соединить идею об освобождении от иностранного гнета с идеей об избавлении от разного рода эксплуатации и зависимости. Аятолла Хомейни заменил Соединенные Штаты, которые были главным любимцем иранского режима, на ислам и поклонение Богу». Далее автор продолжает: «Влияние Исламской революции распространилось за пределы Ирана. Она стала самым главным источником вдохновения для политических и исламских движений на Ближнем Востоке и во всем мире».

Размышляя над этим вопросом, французский философ Мишель Фуко признает следующее: «Я согласен, что начиная с XVIII века любое происходившее социальное преобразование представляло собой тенденцию к обновлению, однако Исламская революция в Иране стала единственным общественным явлением, которое означало отказ от модернизма». На самом деле Фуко соглашается с тем, что Исламская революция в Иране бросила вызов двухвековому засилью господствовавшей ранее политической мысли и сформировала новую идеологию, в основу которой и легли концепции имама Хомейни. Если заглянуть в политические доктрины Запада, при всей их контрастности все они имеют один общий момент, который состоит в отрицании религии. Американский исследователь Гари Сик, занимавший некогда должность советника президента США, в своей книге «Полный коллапс: трагическое столкновение Америки с Ираном» («All Fall Down: America’s Tragic Encounter With Iran «) пишет: «Со времен падения Сайгона (в годы Вьетнамской войны) ничто так не потрясало Америку, как Исламская революция в Иране».

Французский иранист Кристиан Бромберже (Christian Bromberger) рассуждает на эту тему следующим образом: «Революция в Иране имела страшную разрушительную силу. В одном из самых богатых регионов мира она в одночасье уничтожила сложившееся ранее равновесие блоков мировых держав и подорвала устоявшиеся экономические и политические связи. Эта революция поставила под вопрос всю «легитимность» международных отношений».

В одной из своих речей бывший премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер заявила: «В восьмидесятых годах мы не боимся военной силы Советского Союза и его сателлитов, потому что когда Восточный блок и члены Варшавского договора получают в свой арсенал еще более разрушительное оружие, мы тоже вооружаемся новейшими военными образцами. Однако мы очень обеспокоены распространением исламской культуры, начавшемся после революции в Иране».

В связи с этим бывший государственный секретарь США Генри Киссинджер отмечал: «Победа Ирана в ирано-иракской войне непременно расширит радикальную идеологию ислама, которая охватил огромную территорию с Юго-Восточной Азии до берегов Атлантического океана».

3. Волна революции: «взрыв света» и его влияние на Советский Союз

Один из представителей советского руководства Игорь Балиев в своей статье «Ислам и политика» приводит такие сведения: «Только в Советском Союзе и Иране существуют 38 радиостанций, которые транслируют свои передачи об исламе и революции. Официально эти радиостанции рассказывают только о религии, а их ведущие утверждают, что экспорт исламской революции не является враждебной пропагандой, однако по сути именно он из себя и представляет».

Балиев также отмечает увеличение подпольной публикации религиозной литературы пропагандистского содержания, посвященной Исламской революции в Иране, и продолжает: «Процесс исламизации идет полным ходом. Массово печатаются и тиражируются религиозные издания, а священные мусульманские тексты и речи мусульманских лидеров записываются на кассеты. Неудивительно, что некоторые из этих кассет готовят за границей, а потом отправляются в Таджикистан, Узбекистан и остальные регионы». Другие аналогичные комментарии свидетельствуют о резком недовольстве Москвы по поводу подверженности мусульман Средней Азии внешней религиозной пропаганде, которую используют в своих интересах зарубежные страны.

В период между 1988 и 1991 годами Соединенные Штаты, их европейские и азиатские союзники откровенно заявляли, что озабочены возможностью распространения радикального ислама в республиках Советского Союза. Запад не желал, чтобы Иран становился одним из влиятельных игроков в регионе и для предотвращения его влияния начал поддерживать Турцию. Так, во время визита государственного секретаря США Джеймса Бейкера в Центральную Азию в 1992 году в качестве основного принципа американской политики в регионе было заявлено пресечение роста иранского влияния и исламского фундаментализма. На фоне возрождения мусульманского радикализма, спровоцированного Исламской революцией в Иране, в январе 1990 года генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев потребовал от Тегерана, чтобы тот прекратил вмешиваться во внутренние дела Азербайджана и содействовать росту исламского фундаментализма в этой республике. В частности, советский лидер заявил: «Необходимо серьезно и бескомпромиссно бороться с таким явлением, как религия, и для этого заниматься еще большей пропагандой».

Исламское возрождение происходило в Советском Союзе настолько мощно, что в одной из своих статей французская газета Le Mond написала: «Волна исламизма и возобновления религиозной жизни может сформировать главную базу политической силы в регионе. В этих республиках опять открылись мечети и крайне популярным стало изучения Корана, исламских наук и арабского языка».

«В этих регионах, — продолжает издание, — с точки зрения мусульман, создание исламского правительства кажется вполне естественным и логичным, хотя атеистические круги отвергают эту возможность». В другой статье той же французской газеты сообщается: «Советские мусульмане уже сейчас убеждены, что исламский Иран благодаря своей революции смог сбросить с себя гнет Америки — «Большого Сатаны». Это дает им основание надеяться, что однажды и они смогут освободиться от «второго Сатаны» — русских».

Еще одним фактором, повлиявшим на исламское возрождение в Советском Союзе, стали примечательные особенности личности самого имама Хомейни, сила его речей и поступков. Эта сила была настолько велика, что весь мир стал свидетелем того колоссального влияния, которое он оказал на миллионы мусульман и немусульман, представителей самых разных рас и континентов. Это вдохновение отразилось даже в речах Верховного муфтия российских мусульман и пятничного имама московской мечети Равиля Гайнутдина: «Идеи и убеждения имама Хомейни изменили исламский мир до неузнаваемости. Разработав свою концепцию, он учил нас, что любой политический строй, который не опирается на духовность, обречен на погибель». Гайнутдин убежден, что «произведения и идеи имама Хомейни вдохновили мусульман всего мира и России в частности и на протяжении долгих лет будут помогать им решать стоящие перед ними трудности». Российский философ и публицист Юрий Иванов так описывает бескомпромиссность вождя Исламской революции: «Имам Хомейни всегда отрицал саму идею компромисса. Его теория призывала мусульман не терпеть грабеж и гнет западных правительств. Для противостояния эксплуататорам и изгнания из своей страны колонизаторов он использовал духовные стимулы религиозного содержания».

Иранский специалист по Кавказу Фархад Колейни (Farhad Koleini) так оценивает влияние Исламской революции на сепаратистские настроения в кавказских республиках: «Исламская революция привела в странах этого региона к появлению протестного духа в отношении советского правительства и впоследствии создала предпосылки для их независимости. Кавказские государства вдохновились революцией в Иране для организации у себя освободительного движения и это влияние, если учитывать специфику революции в плане ее глубокого анализа единобожия и верно сделанных о нем выводах, сказалось не только на шиитах и прочих мусульман, но и имело серьезные последствия даже в христианской Армении. Кстати, народ этой страны пристально следил за событиями навязанной Ирану войны с Ираком».

В своем известном обращении Михаилу Горбачеву вождь Исламской революции писал: «Всем понятно, что отныне коммунизм годится лишь для того, чтобы о нем рассказывали в музеях истории, потому что марксизм не удовлетворяет ни одно из человеческих потребностей, потому что материалистическая школа не в состоянии вывести человечество из кризиса бездуховности, который является основной проблемой обществ в странах Востока и Запада».

Усилия советского руководства, направленные сокрытие письма Горбачеву имама Хомейни, доказывают его серьезные опасения по поводу того, что это послание может оказать огромное воздействие на советских граждан и заинтересовать их изучением мусульманской религии. Известный в России христианский писатель Николай Мишин пишет об этом следующее: «Когда имам написал письмо Горбачеву, его приближенные постарались сделать так, чтобы текст не стал достоянием широкой общественности, потому что они боялись того влияние, которое может оказать это послание на простых граждан. Несмотря на это, благодаря усилиям литератора Александра Проханова тест письма был опубликован в газете «Завтра».

По словам лидера Кубинской революции Фиделя Кастро, после распада Советского Союза он убедился в искренности тех советов, которые аятолла Хомейни дал Горбачеву, и считает, что кораническая модель иранского лидера должна заменить собой западные политические концепции в других странах мира.

Оригинал публикации: انقلاب اسلامی ایران، لیبرال دموکراسی غرب و فروپاشی نرمافزاری اتحاد شوروی (بخش اول)

Опубликовано: 16/06/2015 (26 хордада 1394)

Источник — inosmi.ru

(«Hindustan Times», Индия)
Гулшан Сачдева (Gulshan Sachdeva)

Помимо участия в VII встрече на высшем уровне стран БРИКС и XV саммите Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в российском городе Уфа, премьер-министр Нарендра Моди на следующей неделе (речь об этой неделе — прим. ред.) также посетит все пять центральноазиатских республик — Таджикистан, Туркменистан, Казахстан, Киргизию и Узбекистан. Это будет первый одновременный визит индийского премьера во все пять центральноазиатских государств с того момента, когда они обрели независимость. Этот визит может создать новое стратегическое направление политике из двенадцати пунктов «Связываясь с Центральной Азией», которую предыдущее правительство объявило в 2012 году.

Стратегическое расположение, энергетические ресурсы, конкуренция за маршруты трубопроводов, а также само число региональных и глобальных игроков давали существенные основания многим аналитикам в 1990-х годах строить теории «новой большой игры» в Центральной Азии. Вопреки намерениям и заявлениям, Индия на начальном этапе этой «игры» по сути никогда не участвовала в какой-либо конкуренции. У Индии не было прямого транспортного выхода в регион, местный рынок был слишком сложным, в итоге регион не смог привлечь внимание частных индийских компаний. В сравнении с советским периодом экономические отношения с регионом также значительно ослабли.

Однако Индии было комфортно общаться с центральноазиатскими режимами. Они предлагали стабильность в отношениях и проповедовали борьбу с религиозным терроризмом. В то же время многие в Индии полагали, что решающую роль в Центральной Азии благодаря преимуществам исторического и географического характера продолжит играть Россия. Сегодня же, когда здесь укрепил позиции Китай, нарастивший влияние с помощью торговых, энергетических, военных соглашений, а также через ШОС, Индии следует разработать новый подход к Средней Азии. К тому же события в Афганистане после 2014 года добавили новое измерение индийско-центральноазиатскими связям, особенно в контексте сложных отношений Индии с Пакистаном.

Любой провал афганского проекта станет серьезным вызовом и для Индии, и для Центральной Азии. Относительная стабильность в Афганистане, с другой стороны, откроет для соседей огромные экономические возможности.

России, республикам Центральной Азии и Ирану уже удавалось находить общий язык в период нестабильности в Афганистане. Руководителям Центральной Азии пора обсудить динамически изменяющуюся ситуацию в Афганистане, а также выработать стратегию экономического и энергетического сотрудничества. Основываясь на прошлых связях, Индия уже подписала соглашения о стратегическом партнерстве с Узбекистаном, Казахстаном и Таджикистаном. С возможным обретением членства в ШОС вовлеченность Индии в дела региона, вероятно, усилится.

На фоне растущего доминирования Китая и в условиях относительного ослабления российского присутствия Индия станет играть в регионе более важную роль. Ей следует воспользоваться своими быстро растущими политическими, экономическими и военными возможностями в Центральной Азии, это стратегически важно для обеспечения индийских интересов.

Регион представляет для нас важность в связи с древними культурными и цивилизационными связями, богатыми запасами энергоресурсов и стратегическим географическим расположением (Таджикистан расположен всего лишь в 20 км от Большого Кашмира). Военный объект Индии в Таджикистане расположен неподалеку от баз антииндийских террористических группировок, а также вблизи территории, на которой Китай и Пакистан осуществляют военное и экономическое сотрудничество.

Нефтегазовые ресурсы Казахстана и Туркменистана, а также России могут усилить нашу энергетическую безопасность. И Индия, и Казахстан изучают возможности импорта сырой нефти и газа из Казахстана по трубопроводам или в сжиженном виде морским путем. Углеводороды можно было бы сначала доставлять в Иран по Каспийскому морю, а затем оттуда по трубопроводу. В следующем году начнет функционировать порт Чабахар, который Индия сооружает в Иране. Соединив эти компоненты с шоссе Зарандж-Деларам, построенным Индией в Афганистане, а также с международным торгово-транспортным коридором Север-Юг, Индия получила бы доступ к Афганистану и Центральной Азии в обход Пакистана.

Если появятся подвижки по проекту газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ), то это поможет и далее укрепить связи Индии с регионом. Индия и Россия также обсуждают доставку российских углеводородов в Индию через Центральную Азию или, возможно, через Китай.

Поэтому если Индия планирует играть важную роль в регионе, она должна совместить эти инициативы со стратегией более широкого участия в делах региона. Очевидно, что Иран становится решающим фактором любой индийской стратегии вовлеченности в Центральной Азии.

Тем временем полным ходом идет реализация китайского проекта «Один пояс — один путь». В 2013 году Председатель КНР Си Цзиньпин совершил десятидневную поездку в четыре центральноазиатских государства и подписал ряд соглашений об инвестициях и предоставлении займов в сфере энергетики, торговли и инфраструктуры, которые оценили в 48 миллиардов долларов. По торговым и инвестиционным объемам Китай уже обошел в Центральной Азии Россию. Экономический спад в России, вызванный падением цен на нефть и экономическими санкциями, начал сказываться на жизни региона. Падение рубля и снижение темпов роста России привели к существенному сокращению денежных переводов в Центральную Азию, особенно в Таджикистан и Узбекистан. С уменьшением военного присутствия в Афганистане ослаб и интерес США к региону.

В этих условиях Центральная Азия ожидает от Индии более активных действий — как в стратегическом, так и экономическом плане. Это хорошо увязывается с «многовекторной» внешней политикой большинства центральноазиатских государств, в рамках которой они пытаются выстроить сбалансированные отношения с Россией и Китаем через усиление взаимодействия с Западом и региональными игроками. За визитом премьер-министра Моди будут внимательно наблюдать, а его итоги могут породить новую динамику в геополитике региона.

Автор — профессор школы международных исследований Университета имени Джавахарлала Неру, Нью-Дели.

Оригинал публикации: PM»s visit to Central Asia could provide new strategic direction

03/07/2015

Источник — inosmi.ru

Нателла Ахундова, журналист, вице-президент Американо-Азербайджанского Фонда Содействия Прогрессу:

— Действительно, всех нас внимательно изучают, измеряют и ранжируют по множеству аспектов нашего бытия. Американские исследователи, по инициативе одного из крупнейших конфликтологов США Т. Р. Гурра, уже более 30 лет сравнивают страны мира по индексу политики. Всех выстраивают по спектру — от демократии до автократии. (Догадайтесь с одного раза, кто идет в традиционных лидерах). Университет Хельсинки измеряет всех «индексом демократизации». Хорошо известная организация Freedom House представляет миру рейтинги по индексам политических прав и гражданских свобод. Институт Катона интересует индекс экономической свободы. Этот лист исследователей — кем-то ангажированных и независимых, компетентных и не очень — можно продолжать и продолжать.

Но мы, как говорят французы,  «вернемся к нашим баранам», т.е. к рейтингу «Numbeo»,   учитывающему  самые разные позиции — от покупательной способности населения до уровня безопасности и даже времени поездки на работу и обратно. Так вот, Армения заняла 60-ое место среди 86 стран в рейтинге качества жизни, но главное — на целых 12 пунктов опередила Россию, к бурному восторгу продвинутого армянского населения, которое умеет пользоваться интернетом.

Спешу разочаровать своих соотечественников — Азербайджан в рейтинг вообще не попал, и одно это заставило мрачно задуматься: как же так получилось, что самая развитая страна Южного Кавказа осталась за очередным статистическим барьером? И что это за «Numbeo», которое не удосужилось нас «отрейтинговать»?

Выяснилось, «Numbeo»  сотрудничает с самыми солидными зарубежными изданиями и представляет собой «крупнейшую в мире базу пользовательского контента, посвященную городам и странам. Ее данные собираются с помощью онлайн-исследований, без использования официальных правительственных отчетов». А если говорить проще, то «база по странам» формируется исключительно со слов пользователей интернета, которые заходят на numbeo.com. Собственники сайта, кстати, оставляют за собой право модерировать  ответы, якобы, чтобы избежать спама. За всё время существования портала на опросы ответили почти 230 тысяч человек из 86 стран мира.

Странно, что среди них не было граждан Азербайджанской Республики. Но зато был Туркменистан, где интернет — это не способ получения информации, а сплошная головная боль. Моя коллега из Ашгабада — Айша Бердыева — утверждает, что «Facebook и Twitter по ту сторону Каспия не работают. Чтобы открыть одну фотографию, требуется ждать 4-5 минут. За просмотр видеоролика в 5-7 минут приходится заплатить более двух долларов США». Но англоязычные туркмены каким-то образом прорвались на информационное поле  «Numbeo», а, вот, азербайджанцы — нет. Кстати, только не смейтесь, но, судя по этому рейтингу, Туркменистан по качеству жизни опередил …Великобританию.

Однако еще больше поражает само исчисление показателей. Взглянем на стоимость квартир в разных странах мира. Учитывается только жильё  площадью не менее 90 кв. метров, и только находящееся в центре города или недалеко от него. А для расчёта индекса потребительских цен составлен список из необходимых товаров, где помимо продуктов питания ещё включены: различная брендовая одежда  (причем, кроссовки Nike и джинсы Levis вынесены отдельным пунктом); походы в кино, музеи, фитнесс-залы, рестораны,  бары, рестораны фаст-фуда; поездки на такси, расходы на личный автомобиль (для него моделью взят Volkswagen Golf 1.4) и даже аренда теннисного корта.

Друзья, я не сомневаюсь, что рейтинг  «Numbeo» полностью сфальсифицирован. Его победителем, безусловно, должна была стать Армения. Кто из жителей Еревана не сообщит глупым иностранцам, что он живет в центре города и метраж его  квартиры не многим уступает футбольному полю? Подозреваю, что все армяне, независимо от места проживания, заполняя анкету  «Numbeo», неожиданно обнаружили у себя роскошные апартаменты в ереванском Даунтауне. А, кто из жителей «благодатной Армении» признается в том, что у него нет брендовой одежды, и он ходит во вьетнамских сланцах с носками, а не в кроссовках  Nike? Таких индивидуумов в Армении нет, поэтому и внушает столько подозрений объективность портала  «Numbeo».

Но вот, особенно интересная деталь  — авторы исследования сами сообщили, что вопросы безопасности занимали для них «второстепенное место». Очевидно, они сознательно отдали пальму первенства австралийским и американским коллегам, ежегодно составляющим «Рейтинг миролюбия» 162 государств мира. В их поле зрения Азербайджан, конечно, попал,  но проиграл целых  40 пунктов Армении и  почти 30 —  США.  Надо полагать, что американцы нас побаиваются, таких коварных и агрессивных, но вполне лояльны к Армении, оккупировавшей 20% чужих земель и предъявляющей территориальные претензии ко всем своим соседям.

Впрочем, не расстраивайтесь.  Бывает хуже. Однажды по уровню безопасности в рейтинге журнала «International Living» Азербайджан был поставлен ниже африканской Руанды.  Да, да, той самой Руанды, где в не до конца погашенном пламени гражданской войны племена хуту и тутси поставили самый мрачный рекорд в истории человечества: они уничтожали друг друга со скоростью в пять раз превышающей скорость убийств в нацистских лагерях смерти.

Так как же нам надо относиться к рейтингам? Наверное, серьезно, если это, к примеру, проект Программы развития ООН, определяющий индекс человеческого развития, или исследования Всемирного Банка, устанавливающие индекс качества государственного управления. А что касается большинства тех рейтингов, что вызывают такие радостные эмоции у наших армянских соседей, то могу дать рецепт, авторство которого принадлежит мудрому американцу Роберту Оберну. Он, замечательный юморист, журналист и редактор, однажды сказал: «Каждое утро я встаю и просматриваю список Форбса самых богатых людей Америки. Если меня там нет, я иду работать».

NET-FAX — NET-ФАКС

 

Александр Кристи-Миллер, независимый журналист (США):

— Растущий интерес населения Турции к прошлому принял странный оборот после открытия в городе Амасья на побережье Черного моря статуи османского принца, …делающего селфи.

Заказанная администрацией города статуя, открытие которой состоялось в начале этого мая, представляет собой человека в тюрбане, положившего одну руку на эфес сабли, а другой пытающегося сделать селфи при помощи смартфона.

Буквально через несколько минут после открытия фотографии статуи, названной «Шехзаде» (титул наследных принцев в Османской империи), появились в Интернете, вызвав большой интерес. К статуе потянулись вереницы туристов и местных жителей.

Но нашлись и те, кому затея не понравилась. Почти сразу вандалы отломали у статуи телефон и саблю, так что пришлось приставить к ней полицейскую охрану.

В Турции, где раньше времена Османской империи рисовались темными красками, теперь наблюдается рост интереса общества к этому периоду. Открытие статуи в Амасье стало последним проявлением интереса к османской культуре, вызывающей у людей самые различные чувства — от благоговения до насмешек и агрессии.

По словам заместителя мэра Амасьи, статуя «Шехзаде» была заказана, чтобы подчеркнуть тот факт, что султаны раньше посылали своих сыновей жить в этом городе. «В статуе искусство сочеталось с небольшим элементом юмора», — сказал Осман Акбаш, объясняя, почему принц был изображен делающим селфи.

«Это то же самое, как когда президенты и премьер-министры делают селфи с молодежью, что происходит в наши дни довольно часто, — объяснил Акбаш. — Если бы османские принцы жили в наше время, они бы делали то же самое на улицах Амасьи».

Акбаш также выказал недовольство некоторыми представителями турецких СМИ, насмехающимися над статуей. «Они ничего не знают о нашей культуре, но при этом осмеливаются называть нас невеждами», — сказал он.

Он добавил, что городские власти подали заявление в полицию, что та могла начать расследование акта вандализма, а также следствие в отношении тех, кто «прославлял этот акт». Разгоревшиеся в рамках данного инцидента страсти напоминают схожую ситуацию, сложившуюся в феврале, когда некоторые кандидаты, участвовавшие в праймериз на право баллотироваться от правящей Партии справедливости и развития (ПСР) на июньских парламентских выборах, выпустили рекламные ролики, в которых нарядились в историческую одежду.

«Это была вирусная рекламная кампания, — сказал Осман Явуз, 47-летний владелец рекламного агентства, который в рамках своей неудачной кампании во время праймериз за право баллотироваться от ПСР в консервативном городе Конья нарядился сельджукским воином XIII века. — Я получил множество положительных отзывов. Люди были мне благодарны за то, что я попытался символически возродить наше наследие. Очевидно, что люди тоскуют по нашему славному прошлому».

На предвыборных плакатах Явуз был изображен на фоне девиза «Все вместе, новая Турция» в средневековом головном уборе, известном зрителям сериала «Воскресший Эртугрул», повествующего о ранних годах Османской империи.

Османский китч стал частью масштабной кампании, развернутой Реджепом Тайипом Эрдоганом, влиятельным, но сеющем раздоры президентом Турции, с целью трансформировать страну в «новую Турцию», о которой упоминалось на плакате Явуза.

В январе новый президентский почетный караул из 16 солдат одели в костюмы, характерные для различных периодов истории Турции. Это нововведение попало в международные заголовки и вызвало насмешки со стороны критиков Эрдогана. «Дело в том, чтобы опять стать могущественными, — сказал Явуз. — Мы хотим стать столь же могущественными, как во времена османов и сельджуков. Дело в этом, а не в том, чтобы возродить старые традиции».

Старинная одежда не всегда пользовалась таким почетом. Основатель Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк в рамках своей кампании по европеизации страны занимался искоренением традиционной одежды. Запрет был наложен и на фески, во времена империи бывшие обычным мужским головным убором. В 1927 году Ататюрк сказал, что фески «сидели на головах нашей нации как символ невежества, нерадивости, фанатизма и ненависти к прогрессу и цивилизации».

Но в последнее десятилетие отношение к традиционной одежде изменилось по причине ностальгии ПСР по всему османскому и появления популярных исторических телесериалов и художественных фильмов. Самым известным из них является сериал «Великолепный век», повествующий о правлении султана Сулеймана Великолепного. В 2011-2014 гг. этот сериал просто приковывал турецких зрителей к экранам телевизоров.

«Великолепный век» ввел моду наряжаться в османском стиле на предсвадебных девичниках, так называемых «ночах хны». Мине Эртугрул, 27-летняя владелица стамбульского ателье, специализирующегося на одежде для девичников и свадеб, была одной из первых, кто оседлал волну роста популярности османского стиля.

Эртугрул, обладательницу диплома по управлению бизнесом, интересующуюся османской культурой, впервые посетила мысль об этом после своей свадьбы, состоявшейся когда сериал «Великолепный век» еще только появился и стремительно набирал популярность. В 2011 году, прибегнув к помощи профессионального портного, она создала опытную модель платья, схожего с теми, что носила Хюррем, любимая наложница Сулеймана, и начала рекламировать его в социальных сетях.

«Вообще то, это не настоящая османская одежда, — признает Эртугрул, говоря о вдохновленных «Великолепным веком» нарядах. — Это смешение современных вечерних платьев, представлений о традиционной одежде и понятий общества о красоте».

По словам представителя еще одной работающей в этой сфере фирмы, 40% проданных ими в прошлом году 40 тысяч платьев для «ночей хны» были вдохновлены «Великолепным веком».

Но не всю османскую одежду удается с такой легкостью осовременить. Например, на официальных свадебных фотографиях теперь разрешено сниматься в фесках, но никто из опрошенных не считает, что она снова войдет в моду. «Я не думаю, что это произойдет», — сказал Исмаил Карахалил, стамбульский пошивочный цех которого специализируется на фесках и производит 50 тысяч штук в год. Практически все пошитые фески продаются на базарах для туристов.

Как показывает статуя делающего селфи принца, турки все больше стараются найти способ адаптировать к современности традиции ушедших времен — и часто этот процесс доставляет им много удовольствия. «Люди не хотят возврата к старине, но не хотят они и жить полностью в западном стиле, — объясняет дизайнер одежды Эртугрул. — Мы хотим выработать собственные ценности и культуру, и быть уверенными в них».

NET-FAX — NET-ФАКС

 

24 июня 2015 года в Ташкенте состоялся международный «круглый стол» на тему «Международный опыт доведения принятых законов до исполнителей и населения: правовое регулирование и практические аспекты.

Организаторами мероприятия выступила Генеральная прокуратура совместно с Сенатом и Законодательной палатой Олий Мажлиса,  Министерством юстиции Республики Узбекистан, Институтом мониторинга действующего законодательства при Президенте, Ташкентским государственным юридическим университетом и Академией Министерства  внутренних дел страны. «Круглый стол» организован в сотрудничестве с представительством ПРООН, Офисом Координатора проектов ОБСЕ в Узбекистане.

В работе международного форума приняли участие депутаты Законодательной палаты и сенаторы Олий Мажлиса, ответственные сотрудники Генеральной прокуратуры, министерств и ведомств республики, эксперты зарубежных стран и авторитетных международных организаций, представители Генеральных прокуратур Азербайджана, Вьетнама, КНР, Латвии, Польши и других.

В ходе «круглого стола» отмечалось, что проводимые в нашей стране реформы во всех сферах жизни общества немыслимо без активной законотворческой работы. Принимаемые законы являются, по сути, фундаментом и основной движущей силой социально-экономического развития, углубления процесса демократических преобразований и построения гражданского общества.

Подчеркивалось, что эффективность любого закона, в первую очередь, зависит от своевременности его доведения до населения и непосредственных исполнителей, а также от того, насколько правильно и полно уяснили его требования сотрудники соответственных правоприменительных органов.

Как отмечали выступавшие, одной из важнейших задач в деле обеспечения реформ и формирования демократического гражданского общества является проведение широкой работы по разъяснению содержания и сути законов среди населения и исполнителей.

Узбекской стороной был представлен опыт республики в данном направлении. В частности, говорилось, что в Узбекистане проводится большая работа по реализации единой государственной политики в сфере применения права.

Особо подчеркивалось, что тема «круглого стола» созвучна с выступлением в текущем году Президента Узбекистан на совместном заседании обеих палат Олий Мажлиса, где Глава государства еще раз  отметил значимость и актуальность вопросов повышения уровня правовой культуры населения и укрепления законности.

За прошедшие годы в стране были приняты законы «О гарантиях и свободе доступа к информации», О средствах массовой информации», «О нормативно-правовых актах» (в новой редакции), «Об открытости деятельности органов государственной власти и управления». Правительством республики утвержден Порядок распространения нормативно-правовых актов, в соответствии с которым внедрена система обязательного опубликования их и их проектов на веб-сайтах министерств и ведомств.

Генеральной прокуратурой Республики Узбекистан и другими ведомствами проводится широкая разъяснительная работа среди населения, осуществляется активная пропаганда законодательства, усиленно взаимодействуют судебные и правоохранительные органы со    средствами массовой информации и общественными организациями.

В частности, в этом направлении Генеральной прокуратурой в рамках функционирования межведомственной рабочей группы по совершенствованию порядка и практики доведения законов и других нормативно-правовых актов до исполнителей и населения в системе судов и правоохранительных органов   принята Программа мероприятий.

Наряду с этим принимаются меры по расширению использования в этих целях информационно-коммуникационных технологий.

Министерством юстиции Республики Узбекистан в целях своевременного информирования общества организован портал LEX.uz, который в режиме он-лайн обеспечивает свободный доступ к нормативно-правовым и иным актам законодательства в электронном виде.

Министерством по развитию информационных технологий и коммуникаций совместно с причастными ведомствами продолжается реализация комплекса мероприятий по созданию Единого правительственного портала, что еще больше расширит возможности государственных органов по правовой пропаганде.

Подчеркивалось, что в Узбекистане задействован самый широкий круг государственных органов, общественных организаций, научных и образовательных учреждений, которые позволяют оперативно и своевременно доводить принятые законы до всех заинтересованных лиц и органов, что обеспечивает своевременное ознакомление с их требованиями.

Международными участниками мероприятия отмечалось, что расширение и укрепление верховенства закона является одним из ключевых приоритетов на всех этапах развития Узбекистана. В этой связи, на сегодняшний день очень актуальным является изучение процессов повышения информированности всех заинтересованных сторон о принимаемых и разрабатываемых законах. Была подчеркнута важность гармонизации деятельности законодательных органов с международными стандартами.

Состоявшийся «круглый стол» стал еще одним шагом на пути консолидации усилий нее только министерств и ведомств Узбекистана, но и международного сообщества в деле дальнейшего совершенствования правовой культуры и грамотности населения. Он позволил представителям разных стран обсудить имеющиеся проблемы, изучить передовой опыт, рассмотреть наиболее актуальные и злободневные вопросы, наметить пути их решения.

В перерывах между сессиями, корреспонденты ИА «Жахон» побеседовали с некоторыми из его участников.

Элита Юркяне, главный прокурор методического отдела департамента анализа деятельности и руководства Генеральной прокуратуры Латвийской Республики:

— Мы рады принимать участие в столь актуальном и важном мероприятии, как сегодняшний «круглый стол». Нам приятно, что в Узбекистане проявляют интерес к опыту Латвии в доведении законов до населения и исполнителей, а также законотворческой деятельности, который мы сегодня представили. Очень полезно и то, что в рамках данного мероприятия мы также смогли ознакомиться с практикой других государств в данной сфере.

Для Латвии также до недавнего времени были актуальны вопросы доведения до населения принятых законов, их восприятие и исполнение. Сейчас система информирования уже налажена и работает – это и публикация правовых актов в прессе, в сети интернет, а также такой важный инструмент, как аннотации к каждому закону.

Гутиерез Алонсо Хуан Хосе, профессор административного права Университета Гранада (Испания):

— Это мой третий визит в Узбекистан. В этот раз я имею честь принять участие в международном «круглом столе», посвященном вопросам правового регулирования процесса доведения принятых законов до исполнителей и населения, и выступить с докладом.

Узбекистан сегодня проводит широкомасштабные реформы, направленные на строительство правового демократического государства, обеспечение верховенства закона и их соблюдение. При осуществлении преобразований республика, наряду с учетом национальной специфики, также изучает передовой международный опыт.

Следует отметить, что для стран Европы, в частности, Испании вопросы повышения информированности населения о принимаемых юридических актах, контроль над их реализацией имеют важное значение. Для этого, перед принятием определенных законов населению представляется заблаговременная информация о них через различные средства массовой информации – ТВ, радио, интернет и печать. Именно, хорошо информированная общественность может создать сильное гражданское общество и правовое государство.

Рашель Коэн, сотрудник редакции газеты Boston Herald (США):

— Самый лучший способ доведения до населения законов и нормативных актов – это ознакомить с законопроектами еще на стадии их разработки, до его принятия. То есть, такой механизм называется общественные слушания, и в них огромную роль играют СМИ, которые организуют политический диалог по разрабатываемому законодательству.

В США в данном контексте СМИ выполняют две функции — одна направлена на информирование о законе, его сути и содержании, а вторая представляет мнение общественности, позитивные или критические оценки документов или их положений.

Думаю, это очень полезно, когда изучается не только закон, но и мнения людей о том, как он будет работать, о его эффективности.

Моя презентация на сегодняшнем мероприятии рассказывает о том, что необходимо делать для того, чтобы общественность была проинформирована о принимаемых законах. Буду рада, если наш опыт привлечет внимание, так как он, несомненно, способствует повышению доверия общества к системе государственной власти и управления.

Ким Ёнг Чан, эксперт по вопросам законодательства и судоустройства Исследовательской службы Национальной Ассамблеи Республики Корея:

— Важным фактором в процессе модернизации страны и построения сильного гражданского общества является доведение сути и содержания законодательных актов до исполнителей и населения. При этом, наряду с принятием законодательных актов двухпалатным парламентом страны возникает необходимость разъяснения среди населения их содержания, проведения соответствующей пропагандистской работы.

На сегодняшний день одной из актуальной задач является повышение правового сознания и культуры населения, осведомление широкой общественности о правовых основах осуществляемых в Узбекистане последовательных реформ.

В данном направлении в вашей стране достигнуты определенные успехи, с которыми мы сегодня смогли ознакомиться. Наряду с этим, я представил вниманию участников доклад об опыте Республике Корея в области исполнения законодательства.

Отрадно, что в наших странах проводится последовательная работа по информированию широких слоев населения о процессах принятия и реализации юридических актов, повышению политической и правовой культуры граждан.

 

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган подписал 3 апреля законопроект о внутренней безопасности, серьезно расширяющий полномочия полиции. Тем читателям, кто следил за событиями вокруг «продавливания» президентом законопроекта, могло показаться, что обсуждение было бурным: кулачные бои в парламенте, теледебаты с участием оппозиционных партий, выступавших единогласно против, пятитысячный митинг адвокатов в Анкаре, жесткие критические публикации большинства ведущих журналистов страны и даже глобальная акция протеста, запущенная Freedom House и Human Rights Watch, — сопровождали процесс обсуждения и принятия нового законопроекта.

Но еще 20 февраля Эрдоган, выступая в провинции Элязыг, безапелляционно заявил: «Они (оппозиция в парламенте – ред.) пытаются блокировать законопроект. Не делайте этого. Так или иначе, но законопроект пройдет!»

И он прошел. Иначе и быть не могло – правящая «Партия справедливости и развития», лидером которой Эрдоган и является, имеет подавляющее большинство в парламенте страны, 330 из 550 мест. Законопроект из шестидесяти девяти статей подписан президентом и вступил в силу, что, по мнению большинства экспертов, как турецких, так и международных, резко меняет вектор развития страны – от светского, цивилизованного к традиционной восточной диктатуре. И эти опасения небезосновательны.

Вот только некоторые новшества. Еще до 3 апреля полиция Турции могла задержать гражданина, подозреваемого в каких-либо противоправных действиях, на 24 часа. Теперь – на 48. Прежде на это требовалось решение суда. Теперь достаточно «благословения» полицейского начальника. В совокупности с остальными, эта статья нового законопроекта, вызывавшая наиболее ожесточенные споры в турецком обществе, дает полиции практически неограниченные полномочия. Прослушка телефонов без санкции суда, досмотр граждан «до полного раздевания» и их автомобилей без судебного решения, передача части прокурорских полномочий администрациям, в том числе и губернаторам, назначаемым, кстати, правительством – это, можно сказать, самые «мягкие» статьи нового закона. Дальше все гораздо серьезнее.

Отныне участие в массовых акциях вполне может быть приравнено к самоубийству. Судите сами – полицейский может выстрелить, только заподозрив, что у вас в руках некий предмет, представляющий угрозу. Боевым, на поражение. И его действия будут квалифицированы как оправданные, даже если у вас в руках был не «коктейль Молотова» или оружие, а всего-навсего обыкновенная рогатка или фейерверк. Да даже зажженная свеча. Ни в коем случае нельзя закрывать лицо шарфом – срок до трех лет. Плакаты или униформа запрещенных партий – тоже до трех лет. И так далее, вплоть до внезапных, обоснованных лишь «подозрениями» сотрудника полиции, визитов домой или на рабочее место для проведения обыска. Разумеется, без санкции на то суда…

Еще несколько дней назад, хоть и мелкими шагами и с одними из худших показателей в цивилизованном мире, но уверенно и целенаправленно Турция двигалась к полноценному демократическому обществу. Пусть даже и на фоне недавних блокировоксетевых ресурсов Facebook, Twitter и YouTube и страниц сайтов более чем полутора сотен турецких газет. Теперь же вполне обоснованно можно утверждать, что правительство во главе с президентом выбрали так близкий властям не только многих центральноазиатских стран бывшего Союза, но и иных деспотических режимов в мире, «особый» путь – подавления инакомыслия и создания полицейского государства.

Почему это произошло, какие страхи или иные соображения подвигли Эрдогана на такое решению и чем это может закончиться для турецкого общества? За разъяснениями «Фергана» обратилась к известному специалисту, кандидату исторических наук, доценту кафедры истории стран Ближнего и Среднего Востока ИСАА МГУ Павлу Шлыкову.

«Безусловно, события на Таксиме в 2013 году, турецко-курдский конфликт 2014-го и недавние события с убийством прокурора Кираза добавили «страхов» президенту, но я бы говорил больше об исторической памяти – событиях 60-70-х годов XX века, когда Турция стояла на грани гражданской войны, а пришедшая к власти группа офицеров во главе с генералом Эвреном вынужденно провела массированные репрессии по всему политическому спектру – от коммунистов до радикальных правых и националистов. Эрдоган, по моему мнению, хорошо выучил этот урок истории и боится именно подобного развития событий. И прекрасно воспользовался сегодняшним состоянием турецкого общества, половина которого никак не определится с политическим выбором и при этом чрезвычайно разобщена.

Интересно и другое. Не секрет, что Эрдоган крайне болезненно относится к критике и многократно подавал судебные иски к разным изданиям, правда, как правило, затем отзывал их. «Продавить» же законопроект о внутренней безопасности Эрдогану не помешало даже то обстоятельство, что в руках его оппонентов сосредоточено мощное оружие – практически всеми крупнейшими СМИ страны владеют лидеры оппозиции.

К чему приведет принятие законопроекта, дающего неограниченные полномочия полиции, ответить несложно. Безусловно, Турция удаляется от модели цивилизованного государства. И это вряд ли даст теперь стране надежду стать частью общеевропейского «дома», на что еще не так давно было настроено турецкое общество», — отметил Павел Шлыков.

Сергей Мец

Международное информационное агентство «Фергана»

Каким видится сегодня образ трудового мигранта россиянам? Чаще всего, это обладатель азиатской или кавказской внешности, малограмотный работяга, как правило, нелегал, несущий в себе неведомое количество угроз коренным жителям, которые, будучи обладателями российских паспортов, имеют бесспорное превосходство перед «понаехавшими». Мигранты воспринимаются обществом как источник проблем, а не блага для государства. Насколько подобные стереотипы соответствуют действительности, кому выгодно их существование и почему такое позиционирование мигрантов идет вразрез с государственными интересами России – эти вопросы ставили и обсуждали участники прошедшей в Москве на минувшей неделе конференции «Проблемы миграции: государственная политика и роль медиа». Ее организаторами выступили Национальный исследовательский университет Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ), Российско-турецкий научный центр Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы и Фонд защиты гласности.

По мнению аналитиков, негативный образ мигрантов, приезжающих в Россию на заработки, охотно поддерживается многими российскими СМИ. Одни считают, что медиа только отражают ксенофобские настроения общества, другие – что активно способствуют их формированию. Так или иначе, но в статьях на страницах газет, в передачах на радио и телевидении, посвященных теме миграции, преобладает так называемый «язык вражды» (этим термином исследователи обозначают использование к текстах дискриминирующей лексики, вызывающей неприязнь или ненависть к тем, кто представляет иную культуру, религию, этнос), который используют в своей риторике как сами журналисты, так и цитируемые ими общественно-политические деятели. Этический нигилизм, свойственный современным СМИ (не только российским, но в данном случае – речь о них), увы, стал характерной чертой нашего времени. Неудивительно, что основная дискуссия развернулась вокруг остро сформулированного модераторами вопроса: «Медиа: поджигатель или пожарная команда».

Культивируемые мифы

ОНИ отнимают рабочие места, криминализируют общество – эти и другие стереотипы о мигрантах давно поселились в умах россиян. И хотя отдельные голоса здравомыслящих экспертов и чиновников периодически опровергают такие утверждения, сложившиеся мифы с завидным постоянством кочуют со страниц газет на телеканалы и обратно, обрастая мнениями других экспертов и еще больше нагнетая общественное недовольство вокруг трудовой миграции. Как говорит ведущий научный сотрудник НИУ ВШЭ Екатерина Деминцева, этот неоправданный негатив только усугубляет проблемы мигрантов в России:

— Сегодня мигранты в российском обществе рассматриваются как угроза: рядом с ними нежелательно жить, они могут нести какие-то заболевания, их дети могут переполнять наши школы. Все эти мифы подкрепляются различными публикациями в СМИ, и мы очень часто видим ксенофобские и даже расистские статьи в определенных газетах и журналах. И от этого поддерживаемого СМИ образа мигранта очень сильно страдают сами мигранты, потому что эти мифы порождают множество барьеров, когда они не могут воспользоваться какими-то услугами из-за боязни плохого отношения к ним принимающего общества. Мы исследовали, как мигранты пользуются услугами здравоохранения Москвы, и столкнулись с тем, что существуют определенные негласные барьеры, появившиеся, потому что в обществе существуют дискриминационные практики, из-за которых мигрант боится обратиться к врачу. Например, и от самих мигрантов, и от врачей мы слышали, что мигрант может пользоваться системой здравоохранения Москвы, но пребывать в больнице не более трех дней. Но нигде в законодательстве мы так и не нашли этой нормы. То есть это опять же миф, которым руководствуются врачи, утверждающие, что не могут держать мигрантов более трех дней. И сами мигранты боятся пребывать в лечебном учреждении более трех дней, потому что полагают, что с них возьмут деньги. И вообще они боятся воспользоваться услугами медицинских госучреждений, думая, что с них возьмут деньги за то, что они – мигранты.

Второй момент – образование. Сегодня существует еще один миф, который активно эксплуатируется СМИ, о том, что в некоторых московских школах более 50 процентов детей составляют дети мигрантов, причем, большинство из них не говорит по-русски. Наши исследования это не подтвердили. Буквально на днях мы опрашивали учителей московских школ. И когда мы их спрашивали о детях мигрантов, практически все они недоумевали: «Почему вы спрашиваете об этих детях? Они – не самая большая проблема. У нас в школах полно других проблем. Между детьми разных национальностей не существует никаких особенных различий, и у нерусских детей уже через несколько месяцев после поступления нет никаких языковых проблем». Причем, многие учителя были из так называемых непрестижных, маргинальных школ. В таких школах, как правило, больше детей мигрантов. Когда мы задали вопрос «существуют ли в Москве школы, в которых половина учащихся не говорят по-русски?», учителя отвечали: «Мы слышали об этом. Правда, мы таких школ не знаем, но наверняка они есть». То есть даже те учителя, которые владеют информацией, озвучивают этот сложившийся миф. Таким образом, пока существуют поддерживаемые СМИ установки, когда мы воспринимаем мигранта, как врага, недочеловека, который нежелателен в нашем обществе, никакие законы нам не помогут урегулировать миграцию, потому что приезжие люди всегда будут видеть и ощущать гласные и негласные барьеры между собой и коренными жителями и не смогут воспользоваться своими законными правами.

Как слово наше отзовется

СМИ в красках муссируют отдельные факты преступлений, совершенных мигрантами, выдергивают цифры из статистики, представляющие иностранных работников в негативном свете. Но общество не хочет видеть и упорно замалчивает положительные аспекты миграции, отмечает президент Федерации мигрантов России Мухаммад Амин Маджумдер:

— Еще 25 лет назад эти люди не были мигрантами – они были жителями единой страны. Это бывшие соотечественники, поэтому и адаптируются они легче. В России 6,5 миллионов смешанных браков, в том числе с мигрантами, множество примеров счастливых смешанных семей, но нам их не показывают, а показывают только угрозы, якобы исходящие от приезжих. Журналисты не говорят о вкладе иностранных работников в российскую экономику. Мигрант работает за полцены, работодатель ему не доплачивает. Эти деньги остаются в России. А из своей зарплаты он платит еще и за патент, жилье, питание, транспорт. То есть большую часть заработанных денег он оставляет здесь. А на родину отправляет минимальную сумму – где-то четверть своих доходов. Большинство мигрантов хотят легализоваться, стремятся быть законопослушными. Но требования к ним постоянно ужесточаются, а условия для их жизни не создаются. Например, государство им не предоставляет никакого социального жилья, как это делается во многих других странах. Люди живут в бытовках, ютятся по 10-15 человек в одной комнате. По нашим подсчетам, более 700 миллиардов рублей от миграции ежегодно недопоступает в бюджет. Эти деньги уходят в теневой сектор экономики. Их получают коррупционеры, а не государство. А на эти деньги как раз и можно было бы обеспечить мигрантов жильем и нормальными условиями жизни.

Тему коррумпированности миграции затронули практически все участники конференции. Коррупция на миграционном поле подталкивает иностранных работников к нарушению закона, повышает их уязвимость, она породила огромную сеть посредников, которые удорожали стоимость легализации мигрантов. Как говорили выступавшие, чем более коррумпирована эта сфера, тем она менее гуманна. Председатель исполкома Форума переселенческих организаций, известная правозащитница Лидия Графова, посвятившая 25 лет своей журналистской и общественной деятельности теме миграции, отметила, что за сухими цифрами и беспощадными стереотипами теряются сами люди – их судьбы, человеческие истории:

— Сейчас наступает эпоха оледенения душ, заплывания непроницаемым воском ушей власть имущих. И это безумие, что мы вдруг стали ненавидеть своих самых близких братьев – украинцев. Вообще миграция, беженцы – это такое неизбывное горе. А для коррупционеров – очень выгодное дело. И в миграции коррупция процветает, вызывая информационные войны на ее ниве. Ксенофобия, которую сеют многие наши СМИ, действительно, разжигает ненависть населения, которая сегодня в нашем обществе бушует океаном. И это очень страшно. Может быть, это самое страшное для будущего России. Сегодня судьба России зависит от миграции – это ее будущее, потому что без мигрантов Россия не сохранится. Нет темы более интересной, чем миграция. В ней столько человеческого. Я призываю молодых коллег: оставайтесь верными этой теме. Ведь мечта каждого журналиста – чтобы твое слово не просто пробренчало, пролетело куда-то, а все-таки принесло какую-то пользу людям, стране. Пусть не сегодня, но, может быть, завтра оно отзовется.

Страна парадоксов

О гуманитарной стороне миграции, а также о ее плюсах, которые в России становятся минусами, говорил в своем выступлении ипрезидент Фонда «Миграция XXI век» Вячеслав Поставнин. По его словам, документально декларируемые принципы регулирования трудовой миграции отражают правильное понимание проблем, но при практической реализации зачастую они оборачиваются как против самих мигрантов, так и не в пользу интересов российского государства:

— Мы самого главного в миграции и не видим – это два простейших принципа, на которых должна строиться любая миграционная политика: экономические интересы – миграцию нужно повернуть так, чтобы она служила развитию общества, и гуманизм – это люди, и это нужно понимать. А у нас мигранты практически находятся на положении полурабов. Если миграционная политика строится на этих принципах, не будет такого уровня ксенофобии, такого количества межнациональных конфликтов, и мы получим огромный импульс развития. России в этом плане везет: в тяжелой демографической ситуации к нам прибывает такое количество мигрантов – это благо для нашей страны. У нас же вместо этого проблемы. А проблема одна – исключительно в качестве и профессионализме управления миграцией. Если в обществе возникают проблемы, связанные с миграцией, значит, управляют ею плохо. Ведь в 2012 году была принята Концепция государственной миграционной политики, в разработке которой принимали участие самые лучшие эксперты. И там были приняты те направление и определенные мероприятия, которые бы позволили нормализовать ситуацию в области миграции. Но управляем миграцией мы плохо. Отсюда и все проблемы – мы не получаем плюсов, а получаем одни минусы. За исключением, пожалуй, коррупционеров, которые получают гигантские плюсы. Все документы, которые принимают профильные ведомства, начинаются с одной фразы: «Во исполнение Концепции…». Но Концепция сама по себе на бумаге, а все, что происходит в области правоприменительной практики, идет вразрез с ее принципами.

Что у нас в инфраструктурной и институциональной среде, которая обслуживает мигрантов, самое действенное? Только одно: полицейская дубинка. Это самый эффективный и интегратор, и регулятор и все, что угодно. В любой инициативе вместо скальпеля хирурга мы получаем топор палача. И каждая новая законодательная инициатива, даже вполне неплохая, у нас превращается в издевательство над мигрантами. Совершенно очевидно, что несколько миллионов мигрантов, которые нелегально находятся на территории страны, платят деньги совершенно не туда – эти деньги не идут в бюджет и не работают на нас с вами. Московские власти смогли пробить инициативу с введением патентов, которые теперь выдают региональные власти. Но получилась опять проблема. Московские власти правильно вроде бы все сделали, а патентная система опять пробуксовывает. И проблема опять в законодательстве, которое перегружено нормами, которые трудновыполнимы: тесты по языку, медосмотры. Еще один парадокс. На заседании Мосгордумы обсуждался вопрос: какие медучреждения будут обслуживать мигрантов. Так развернулась борьба между медучреждениями Москвы, которые хотели обслуживать мигрантов – за деньги выдавать им справки. В качестве претендентов была Центральная кремлевская больница, и она выиграла. И вот такие парадоксальные решения мы наблюдаем на каждом шагу. Могу привести пример еще одной непонятной нормы. У нас безвизовый режим с большинством партнеров по СНГ. Но в миграционной карте есть графа «цель въезда». И если ты указал какую-то иную цель, помимо работы, ты уже не имеешь права работать. Но миграционная карта – это не виза, нельзя ее нагружать такими функциями. Мы и здесь умудрились проявить непрофессионализм и волюнтаризм. Эта норма в законодательстве присутствует, и 40 процентам мигрантов, получившим отказ в приобретении патента в Миграционном центре в Сахарово, отказали именно по ней. И таких бестолковых, абсурдных вещей у нас полно, а Концепция отодвинута куда-то в сторону.

Грань между свободой и злоупотреблением

Директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский отметил, что с начала 2000-ых годов в России наблюдается всплеск уровня этнической нетерпимости. Это явление он объясняет тем, что с подачи СМИ многие социальные проблемы общества стали связывать с теми или иными этническими группами, в частности, с мигрантскими сообществами, и «на эти группы людей общество стало переносить ощущение социального дискомфорта». Вопрос в том, каким должно быть правовое реагирование граждан и правоохранительных органов, если они сталкиваются с языком вражды в медиа:

— Мы видели, как новые медиа, соцсети являлись источниками подстрекательства к насилию и беспорядкам. Это можно было наблюдать перед беспорядками в московском Бирюлево. Вопрос в том, где должна ограничиваться свобода слова? Российское законодательство это ограничение устанавливает так невнятно, что даже добросовестный прокурор или судья затрудняется это законодательство применять. Поэтому, с одной стороны, нередки случаи, когда наказываются явно невиновные люди, а с другой – гораздо больше случаев, когда люди, явно виновные в прямом подстрекательстве, уходят от наказания. Проблема законодательного ограничения свободы слова не только российская, она существует и в странах с давними демократическими традициями. К сожалению, у нас эта тема обсуждается мало. Я постоянно сталкиваюсь с тем, что, если представители этнических или религиозных меньшинств видят обидную или оскорбительную для себя публикацию, в качестве метода реагирования они выбирают заявление в прокуратуру с требованием возбудить уголовное дело по статье 282 Уголовного кодекса («Возбуждение ненависти»). Но в большинстве случаев здесь нет оснований для возбуждения уголовного дела, поэтому оно и не возбуждается. Наши граждане считают, что уголовное дело – это панацея от всех бед и, если тебе что-то не нравится, нужно писать в прокуратуру. Между тем, это неверная точка зрения. Есть другие механизмы неуголовного порядка. В первую очередь, это механизм саморегулирования масс-медиа. Человек может воззвать к применению этого механизма, обратившись в редакцию, журналистские организации. Другой механизм – гражданские иски. У нас он не совсем хорошо работает, потому что с иском о защите чести и достоинства может обратиться конкретный человек, если его оскорбили. Гораздо сложнее, когда человек прочитал оскорбительные слова про этническую или религиозную группу, к которой он себя относит. Как правило, у него не примут иск в суде, поскольку оскорбили не его лично. Эту проблему могут решить только соответствующие изменения в гражданско-процессуальном законодательстве, когда общественные организации смогут выступать в роли надлежащего истца. Такие иски гораздо эффективнее, чем уголовное преследование, и честнее, потому что тогда это равный спор автора и заявителя в суде.

Против агрессии

Современная журналистика все дальше отходит от этических норм и принципов, принятых в профессиональном цехе. Многие публикации на тему миграции (и не только) открытым текстом выражают пренебрежение и неприязнь к тем или иным людям. В других случаях образ чужака, врага читается даже в, казалось бы, вполне политкорректном тексте. Примеры лексики «языка вражды» из собственного исследования привел профессор НИУ ВШЭ, руководитель программы «Медиакоммуникации» Иосиф Дзялошинский:

— Примерно 40 процентов текстов, посвященных мигрантам, имеют очевидно негативный характер и несут в себе образ врага на уровне интенций (направленность сознания на что-либо – прим. «Ферганы»). То есть слова могут быть все правильные и не оскорбительные, но враг чувствуется. Мигранты изображаются, как нежелательный элемент, необразованный, некультурный, чужой. Более того, часто идет сдвиг от категории «чужой» к категории «враг». Потому что мигранту приписывается преступность, неспособность принять нашу культуру. Еще 40 процентов текстов носят информационно-обозначающий характер, типа «нам нужны мигранты, но не те, которые приезжают», или идет констатация, что мигрантов лучше отправить куда-нибудь подальше в Сибирь – долой с глаз москвичей. В СМИ мы встречаем немало примеров использования дискриминирующей лексики – от жестких поощрений насилия и дискриминации («турки в 1915 году резали армян и правильно делали»; «нечего строить мечеть в “православном” городе») до более «мягких» проявлений языка вражды («мусульмане всегда насаждали ислам огнем и мечом», «евреи захватили всю нефть и банки»). Нередко встречается цитирование явно ксенофобских высказываний и текстов без осуждающего комментария. В тексты вписываются оценочные слова, формирующие ярлыки («казахи тупые», «евреи жадные», «цыгане – воры»). Или немало примеров журналистской неграмотности. Вот, например, сообщение одного федерального информагентства: «Проверены часто посещаемые места Ленинского района Иркутска на предмет выявления выходцев Северного Кавказа, незаконно находящихся на территории России». Элементарная журналистская небрежность на всю страну транслирует мысль о том, что Северный Кавказ якобы не является территорией России, и гражданам России, живущим на Северном Кавказе, якобы нужно особое разрешение, чтобы находиться в стране.

Таким образом, люди как бы получают от СМИ разрешение на ксенофобские мысли, и эти мысли в дальнейшем превращаются в действия. И главное, что все это проходит и внутренние, редакторские, и внешние фильтры, и все благополучно печатается. Дружелюбный характер носят только около 20 процентов текстов о мигрантах. Есть определенные издания, например, «Новая газета», которые рассматривают мигрантов как полезный элемент общества. «Российская газета» также очень сдержана, она не позволяет себе грубых высказываний. А по всем без исключения каналам телевидения у нас идет грубейший накат на мигрантов, поддакивание недалекому зрителю: «Ты прав, Вася, что ты их не любишь, мигранты нам мешают». Здесь все очень просто: СМИ работают на потребу дня – им нужны рейтинги, массовая аудитория. А единственный способ иметь рейтинги – это поддакивать населению, говоря, что мигранты – наши враги. То есть российская пресса примерно на 80 процентов отражает интересы самой необразованной, неспособной к чему бы то ни было категории людей. Как показывают наши исследования, ментальность россиян чрезвычайно агрессивна. Значительная часть россиян сильно не любит всех, кто отличается от них по любому критерию: не любят высоких, низких, инокультурных, даже сограждан из соседнего региона. Поэтому мигрантов в принципе не любят.

Результаты анализа контента СМИ и свой взгляд на причины ксенофобии в обществе Иосиф Дзялошинский изложил в интервью «Фергане»:

— Какие еще приемы, кроме дискриминирующей лексики, применяются в СМИ для навязывания публике определенного образа?

— С точки зрения технологий используются три основных приема, с помощью которых дискредитируются религиозные, этнические, социальные группы. Помимо лексики, это также подбор тематики. Если речь о мигрантах, то они неквалифицированные, неграмотные, нелегалы, не оттуда приехали, не там живут. Для сравнения приведу пример: в Москве ежегодно кончают с собой примерно полторы тысячи человек. Если ежедневно подряд давать такую информацию, то создастся впечатление, что вся страна занимается суицидом. Поэтому, когда о мигрантах говорится только в одном ракурсе, то складывается впечатление, что все мигранты – очень нехорошие люди. Другой прием –специфическое комментирование. Это более тонкое использование таких выразительных средств и авторских оценок, которые формируют у аудитории единственно возможное отношение к явлению.

— В чем причина такой нашей нелюбви друг к другу, о которой Вы говорили на конференции?

— Проблема в том, что внутри общества очень напряженные отношения между так называемым большинством и всеми другими социальными группами. Так, российская пресса терпеть не может взрослых мужчин – они все сволочи и чуть ли не преступники. По нашим исследованиям, типичный негативный герой – это нормальный взрослый мужчина. А позитивный герой – это больной, инвалид, ветеран. Я тоже положительно отношусь к ветеранам. Но почему 70 процентов российских медиа пишут о взрослых мужчинах, как о мерзавцах, мне непонятно. Алкоголики, наркоманы – безусловно, тоже все мерзавцы. С симпатией российская пресса относится к бомжам, ВИЧ-инфицированным и беспризорным детям. То есть хорошо относятся к людям неопасным, безвредным – больным, пенсионерам, ветеранам. А к людям, которые обладают какой-то энергетикой, российская пресса относится с каким-то опасением и недоверием. То же касается и религий: положительное отношение к православию (в том числе в казанской прессе), осторожно-негативное – к исламу, сложное – к иудаизму, буддизму, а всех остальных нужно чуть ли не уничтожать.

Это напряженное отношение ко всем другим, характерное для ментальности большинства россиян, я могу объяснить очень просто: большая часть наших сограждан сильно боятся конкуренции – профессиональной, ментальной, человеческой. То есть проблема – в очень глубокой настороженности россиян ко всем, кто «не мы». А СМИ отражают эту особенность и спекулируют на ней. Когда ты резонируешь в такт тем настроениям, которые есть у граждан, можно поднять свой рейтинг, тираж. Потому что большая часть населения заражены этими взглядами. Люди не любят других, потому что другой – это всегда конкурент, это угроза. Другое дело, что бывает стыдно говорить о своей неприязни, потому что общественное мнение, в том числе и в лице СМИ, осуждает ее и говорит, что неприлично быть ксенофобом. В некоторых странах так и есть: быть ксенофобом неприлично.

— Как при, казалось бы, правильных принципах государственной миграционной политики, о которых говорил Вячеслав Поставнин, допускается столь враждебный дискурс в отношении мигрантов в России?

— Очевидно, что некоторая часть российской элиты вполне вменяема. Они хотели бы, чтобы Россия была приличной страной, и понимают, что нам позарез нужны мигранты, потому что, как в свое время писал Менделеев, чтобы развивать страну, нам нужно 500 миллионов населения, а у нас их всего 140 миллионов. Поэтому нам нужно много мигрантов. Но вокруг этих вменяемых людей огромное количество зараженных этими мифами-стереотипами. А самое главное – огромная часть российского бизнеса очень хорошо наживается на мигрантах. Это означает, что идет давление на властные круги, депутатов, в том числе и обыкновенный подкуп, коррупционные схемы. Там, где вмешивается большая прибыль – там, конечно, нарушаются все законы. Поскольку миграция представляет собой огромный резервуар неправедных доходов, то при вполне нормальных нормативных актах практика получается другая.

— А что же кодексы журналистской этики?

— А про них все уже давно забыли. И никого не заставишь их соблюдать, потому что у журналиста есть три института ответственности: главный редактор, собственник и власть. Журналисты прекрасно знают, как должно быть, но они себя прощают за отход от этого «должен». То есть журналисты не относятся к своей деятельности, как к реальному самовыражению, как к миссии. Он относится к этому как к выполнению задания – сделал то, что нужно заказчику. Должна быть создана атмосфера, при которой человек будет естественным образом соблюдать эти стандарты. А для этого нужно, чтобы изменилась атмосфера в самом обществе. Быть дискриминирующим медиа должно стать непристойным или, как минимум, «нерукопожатным».

* * *Подытоживая работу конференции, ее участники сделали простой, но очень важный вывод: миграция для России – это процесс со знаком плюс, если ею эффективно управлять. И это, пожалуй, основополагающий тезис, от которого следует отталкиваться при решении миграционных проблем.

Нигора Бухари-заде

Международное информационное агентство «Фергана»

fergana.ru

На парламентских выборах в Турции, состоявшихся 7 июня текущего года, есть один несомненный победитель. Это прокурдская Демократическая партия народов (ДПН), которая преодолела рекордный барьер в 10 пунктов и завоевала 80 депутатских мандатов, не дав тем самым правящей партии Эрдогана получить хотя бы простое большинство в парламенте.

Это, на самом деле, историческое событие для Турции, в которой идеология турецкого национализма являлась насильно насаждаемой долгие десятилетия. Во время освободительной войны Ататюрк обещал курдам свое государственное образование в составе республики, однако слово свое не сдержал. Официальная идеология Турции, в итоге, была построена как на турецком национализме, так и на секуляризме. Курдов объявили тюркскими племенами, на курдском языке запрещалось не только вести обучение, но и говорить в общественных местах, писать книги и так далее. Курдов словно не стало, все стали условными турками.

Естественно, это давление так или иначе порождало ответную реакцию. Периодические локальные восстания, что случались до Второй мировой, после войны сошли на нет. В 70-х годах же появляются террористические организации, которых обучают методам борьбы и финансируют зарубежные спецслужбы. Их также используют для своих целей определенные группы внутри турецкого государства и армии. Главную роль в спектакле террора играет «марксистско-ленинская» Рабочая партия Курдистана (РПК), лидером которой является Абдуллах Оджалан. До военного переворота 80 года, явно получивший соответствующие указания, он перебирается в Сирию, откуда долгие годы продолжает руководить деятельностью крайне левой организации, создает филиал среди сирийских курдов. На совести РПК — десятки тысяч жизней, включая детей и женщин. С 1987 по 2002 год юго-восток Турции находится в режиме чрезвычайной ситуации. В итоге Оджалана, укрываемого греческими спецслужбами и дипломатами в Кении, выкрадывают в 1998 году турецкие разведчики. Его приговаривают к смертной казни, однако из-за давления ЕС приговор не был приведен в исполнение и главный террорист Турции сидит с тех пор в тюрьме на острове Имралы.

Параллельно с этим, курды появляются и на арене политической борьбы, становясь депутатами, мэрами или даже, как Тургут Озал, премьер-министром и президентом. Конечно, никто их них открыто себя курдом не признает и о существовании курдского вопроса не заикается. В первый раз это происходит в 1990 году на сессии Европарламента, где несколько турецких депутатов из Левой народной партии участвуют в обсуждении проблем курдов. Их затем изгоняют из партии, и они ровно за двадцать пять лет до нынешних выборов, 7 июня 1990 года, создают первую прокурдскую Партию народного труда. Основными требованиями этой партии являются возможность обучения и свобода печати на курдском языке, отмена режима чрезвычайной ситуации в курдских регионах, возможность обсуждения курдского вопроса в демократической обстановке. В то же время несомненны связи многих депутатов этой партии с РПК.

С тех пор у курдских партий сменилось 7-8 названий, но суть остается примерно одинаковой. Они — левые по взглядам, они защищают права курдского меньшинства, у них натянутые отношения с религиозными курдами. Все эти партии имеют тесные отношения с Оджаланом, В каком-то смысле военизированные образования курдов и их политическое крыло можно сравнить с моделью ИРА и Шинн Фейн в Ирландии. Однако выявить точную степень взаимозависимости сложно.

ДПН получила 13% на недавних выборах не в малой степени из-за своей мирной риторики и постоянного акцента на необходимости продолжения процесса мирного урегулирования курдского вопроса. В то же время за нее голосовал электорат других партий, который хотел уменьшить влияние Партии справедливости и развития (ПСР) и Эрдогана лично. Молодой и харизматичный сопредседатель ДПН Селяхаттин Демирташ также внес свою лепту в победу партии. Он попытался сделать партию более широкой по формату, и своим личным обаянием привлек внимание многих не-курдов. Кроме того, он достаточно комплиментарен к исламу, что позволило привлечь голоса религиозных курдов, не больно-то жалующих прокурдские партии.

Будущее ДПН, возможность решения курдского вопроса и вообще будущее устройство Турции связаны, в том числе, со следующими вопросами. Главный — насколько курдские политики смогут стать независимыми от террористических групп и защищать интересы всех курдов. Учитывая то, что каждый пятый избиратель в стране имеет курдское происхождение, показатель в 13% на выборах является не очень большим достижением, тем более, с «помощью» протестных голосов. Реальный процесс же мирного урегулирования приведет к маргинализации РПК и росту влияния именно легальных политических структур. Это будет способствовать и «национализации» курдской политики, освобождению зависимости от внешних сил. Однако я тут оставляю за скобками все перипетии международной политики на Ближнем Востоке, делая акцент на внутриполитических процессах.

Связанный с первым, не менее важный, вопрос — как сильно турецкие спецслужбы и так называемое «глубинное государство» заинтересованы в продолжении экстремистской деятельности РПК. В 2012 году следствие установило связь сотрудников Национальной разведывательной службы (НРС) с Конгрессом курдских общин, детищем РПК, однако власти воспрепятствовали допросу главы НРС Хакана Фидана, буквально за ночь приняв новый закон. Видимо, отношения зашли слишком далеко, и обнародование фактов может привести к падению престижа как РПК, так и некоторых госслужб и самой партии Эрдогана.

На мой взгляд, рано или поздно Турция станет федерацией и курды получат свою автономию. Однако насколько этот процесс будет мирным и станет соответствовать интересам всех сторон, особенно народа, — покажет время. Получение курдами автономии с стороны РПК видится как захват ими всех рычагов управления, тогда как при широком народном участии в процессе они не смогут претендовать на основную роль. Если тайные переговоры турецких властей с Оджаланом продолжатся и в итоге регион отдадут на откуп террористам, а курдские политики не найдут в себе сил с ними порвать, ничего хорошего и от этой части Ближнего Востока ждать не стоит. Дуга курдского напряжения, которая уже привела к рекам крови в Турции, может вылиться в события, схожие с теми, что происходит в Ираке и Сирии.

Ильшат Саетов, кандидат политических наук, тюрколог (Москва) — специально для «Ферганы»

Международное информационное агентство «Фергана»