Рубрика: США

Трамп: «У нас большая проблема. Может наступить хаос!»

Трамп нападает на Конгресс с требованием поднять потолок долга

Президент Дональд Трамп снова напал на лидеров своей партии в Конгрессе в твиттере, на этот раз по поводу переговоров о потолке долга

Государственный долг США на данный момент составляет 19?845 триллионов долларов. Это 61?349 долларов США на человека. Большинство населения смутно представляет себе масштабы долга своей страны. Общая задолженность по состоянию на январь 2009 года составляла 10?627 триллионов долларов. С тех пор она увеличилась на 9?218 триллиона долларов (86,7%). Большая часть долга накопилась из-за так называемой «войны с террором». Эксперты признают, что США неумолимо приближается к экономическому кризису. Вопрос заключается лишь в том, когда это произойдет. Трамп, как и его предшественники, конечно же, не хочет, чтобы это случилось в его «смену».

В предыдущих твиттах Трамп открыто просил спикера Палаты представителей Пола Райана и лидера большинства Сената Митчелла Макконнелла связать законодательство о поднятии потолка долга с недавно принятым законопроектом о ветеранах.

Логика здесь состоит в том, чтобы надавить на членов Конгресса, особенно на консервативных республиканцев, которые выступают против любого «чистого» увеличения потолка долга, и заставить их голосовать за увеличение. Трамп в итоге признал, что республиканские лидеры от такого предложения отказались.

«Я попросил Митча M и Пола Р связать законодательство о потолке долга с законопроектом о ветеранах (который только что прошел) для того, чтобы его можно было легче принять», — написал президент в своем твиттере. «Они этого не сделали, поэтому теперь у нас большая проблема… И может наступить хаос!»

«Идея связать повышение потолка с законопроектом В.А. (VA) возникла еще до августовских каникул», — признался один из помощников сенатора в интервью Business Insider. Но, по его словам, несколько конгрессменов запротестовали против этой идеи, когда Макконнелл и другие упомянули об этом.

Тем более что Палата представителей передала законопроект о потолке долга без всяких поправок, поэтому Сенату было бы сложно добавить эту поправку, а Палате пришлось бы возвращаться к закону и снова голосовать за изменения.

В сентябре предстоит серьезная дискуссия по поводу повышения потолка долга. Секретарь казначейства Стивен Мнучин прямо заявил, что, если потолок долга не будет поднят к концу следующего месяца, США грозит дефолт. А это, в свою очередь, может вызвать серьезный кризис всей мировой финансовой системы. Однако главные республиканцы Мнучин и Макконнелл заявили на совместном мероприятии 21 августа, что потолок долга точно будет поднят до крайнего срока, и волноваться по этому поводу не стоит.

Тем не менее, отношения между Белым домом и лидерами Республиканской партии входят в новый период, об этом пишут все. В течение последних нескольких недель Трамп неоднократно нападал на Макконнелла, но 23 августа обе стороны подтвердили свои рабочие отношения. Однако уже в четверг утром, 24 августа, президент разразился очередным твиттом против лидера большинства.

Одним словом, республиканцев вполне можно понять, когда они сквозь зубы негодуют и (называясь анонимными источниками) намекают через СМИ: доколе же ты, Катилина, будешь злоупотреблять нашим терпением?

«После нескольких месяцев бесполезных попыток работать с Макконнеллом, Трамп, похоже, поднимает ставки… и конфронтация переходит в открытую стадию… Сейчас уже нет никаких сомнений в том, что лозунги Трампа во время кампании о том, что необходимо «высушить болото», были направлены на республиканцев, а не на «болотных жителей» Вашингтона — демократов», — пишет издание National Review.

Все это выглядит не столько продолжением предвыборных митингов, сколько продолжением прошлогодней кампании против руководства республиканской партии, которая его же и выдвинула. Несмотря на то, что либеральная толпа с ревом реагирует уже на любое телодвижение президента, Трамп не сомневается, что он держит в руках все козыри в битве с Макконнелом — вашингтонским «инсайдером», который в партии никогда особой популярностью не пользовался.

Макконнелл и остальная часть республиканцев считают, что проблемы администрации — результат поведения недисциплинированного президента, который не может дать себе труд и озаботиться тем, чтобы научиться работать в Вашингтонской системе и оставаться на связи хотя бы со «своими». Но у Трампа другая стратегия: он публично нападает на тех республиканцев, которые пока опасаются делать ставки, и активизирует борьбу с Макконнелом в твиттере, рассчитывая на аплодисменты немногочисленных поклонников.

Но Макконел не кажется запуганным. А другие республиканцы в Сенате, даже те, кто поддерживал Трампа в недавнем прошлом, после ужасов Шарлотсвилля готовы публично признать, что сыты по горло президентом. Для самых стойких сторонников Трампа — это всего лишь признак того, что «либералы» сомкнули ряды.

Многие считали, что Республиканская партия выстроится по стойке смирно после того, как Трамп, по выражению одного из лоббистов, «взял скальп и начал вырезать республиканцев во время праймериз». Но Макконнелл не испугался подобной перспективы. Вместо этого сенатор и его коллеги отправляют Трампу «месседж» о том, что они не намерены прогибаться и не собираются терять свое большинство в Конгрессе из-за сомнительной политики президента.

Трамп забывает еще одну важную вещь: коль скоро он пытается удержать связь с базой Республиканской партии, ему нужен и Макконнелл, если он хочет продолжать делает то, что планировал. Это включает в себя и сбор средств налогоплательщиков США на пограничную стену с Мексикой, хотя он неоднократно заявлял, что это Мексика должна платить за нее.

Трамп забывает, что его «боевая» тактика, которая, бесспорно, помогла ему выиграть, не сможет принести нужный результат на Капитолийском холме — в борьбе против решительного и опытного врага, который знает, как работать в системе. И хотя большинство республиканцев в Сенате предпочли бы все-таки не быть президентскими мишенями, они не так уж сильно боятся Белого дома, чтобы вдруг ополчится против Макконнелла или по просьбе президента провести или не провести какой-либо законопроект — такой, например, как санкции в отношении России (прохождение которого вызвало негативную реакцию Трампа).

«В Белом доме многим уже стало ясно, что в битве с Макконнеллом победителя не будет. Они надеются, что президент, который все же понимает, как работает Конгресс, возможно, найдет в себе силы и сдержит порывы против Макконнелла. Но, как видно по его бессвязным попыткам вмешаться в процесс принятия решения о здравоохранении (Obamacare), Трампу не хватает ни знаний, ни сосредоточенности, чтобы конкурировать в этих сферах. Кроме того, как во время принятия новых российских санкций, Трамп может начать противостоять республиканскому Сенату открыто. Сенат тоже достаточно быстро мобилизуется против него.

Начиная такие «междоусобные войны», Трамп обычно движется по пути, который заканчивается законодательными тупиками, и вредит это больше всего самому президенту.

В конечном счете, других республиканцев у Конгресса для него нет. Хуже мог быть только Конгресс, состоящий из демократов, который почти наверняка сразу бы начал процедуру импичмента. На данный момент кто-то из окружения должен напомнить президенту, что единственное его ощутимое достижение — утверждение консервативного судьи Нила Горсача в Верховном суде — это следствие стараний именно Макконнелла, а не Белого дома.

Окружение Трампа явно ненавидит Макконнелла и его коллег — едва ли не больше, чем они ненавидят демократов. Но если Трамп все еще надеется на какое-то разумное управление, а не просто на использование Белого дома в качестве платформы для своих публичных вендетт против средств массовой информации и непокорных республиканцев, ему нужно будет справиться с собственным гневом и заключить мир с лидером большинства», — пишет издание National Review.

Елена Ханенкова

Дэн де Льюс, Элиас Гролл, Дженна Маклафлин, Джана Уинтер, Пол Маклири | Foreign Policy

«В середине июля президент Дональд Трамп встретился с главой американской химической компании, изменившей его взгляды на военное присутствие США в Афганистане. Эксплуатация обильных природных богатств страны может привести к невероятному экономическому росту, было сказано Трампу», — пишет Foreign Policy.

«В своей беседе с Майклом Силвером, главой American Elements, компании, специализирующейся на высокотехнологичном производстве металлов и химических веществ, Трамп узнал о невероятном богатстве, скрытом под афганскими почвами, — незатронутых полезных ископаемых на сумму, возможно, превышающую 1 трлн долларов, а именно, меди, железа и редкоземельных металлов», — говорится в статье.

Совершенно не желая продолжать 16-летнюю войну, приведшую к гибели 2400 американцев и стоившую более 1 трлн долларов, президент проникся новостями о минеральных богатствах Афганистана. «Трамп хочет возместить убытки, — заявил источник, близкий к Белому дому. — Он пытается понять, как будет выглядеть деловое соглашение».

«Неопределенность президента, происходящая от глубоко скептического отношения к войне, вызвала разочарование в Министерстве обороны, смятение в Кабуле и внутреннюю борьбу в администрации. Она также создала возможности для продвижения новых идей аутсайдерами — в том числе Силвером и Эриком Принсом, основателем скандально известной частной компании по безопасности Blackwater (сейчас называющейся Academi) — о том, как изменить ход войны. Принс недавно обзавелся сторонниками в Белом доме, поддерживающими его предложение заменить американские войска наемниками, которые должны взять на себя руководство миссией», — отмечают авторы публикации.

«Учитывая то, что президент и его главные помощники должны провести встречу в Кэмп-Дэвиде в пятницу по этому вопросу, Трамп как главнокомандующий на данный момент стоит перед важным испытанием относительно того, как он справится с трудной войной в Афганистане — самой продолжительной в истории страны», — говорится в статье.

План, предложенный руководством Пентагона, заключается в отправке новых американских солдат на борьбу с «Талибаном»* и занятии более жесткой дипломатической позиции в отношении Пакистана за то, что он закрывает глаза на скрывающихся на его территории боевиков, сообщает издание.

Но Трамп медлит, не соглашаясь дать добро на предложение военных.

«Для Трампа Афганистан — худший вид делового соглашения, требующий долгосрочных обязательств без гарантии успеха. Тем временем появилась альтернатива», — пишет издание.

В мае Эрик Принс опубликовал статью в The Wall Street Journal, в которой призвал к подходу «в духе «Ост-Индской компании», с «вице-королем» и частными подрядчиками. Принс, чья идея привлекла внимание главного стратега Трампа Стива Бэннона и других официальных лиц, был приглашен в Белый дом, чтобы изложить свои идеи.

План Принса предусматривает размещение 5500 наемников для работы непосредственно с афганскими силами — предложение, которое, по его утверждению, будет более дешевым и эффективным, пишет издание.

Привлекательность для некоторых варианта Принса заключается в том, что он позволяет США быстро сократить присутствие американских сил и сосредоточиться на контртеррористических операциях, отмечают авторы.

Однако этот план противоречит нынешней военной доктрине. «Нельзя противостоять террористическим и повстанческим организациям, таким как «Аль-Каида»*, «Исламское государство»* и «Хаккани»* с помощью только контртеррористических сил и операций», — утверждает бывший командующий войсками США.

Первый вариант, представленный советником президента по национальной безопасности Г.Р. Макмастером в мае, включает в себя увеличение численности войск и не ограниченные временем обязательства. Он получил наибольшую поддержку в администрации и Конгрессе, но президент до сих пор не одобрил его. Второй вариант — это версия предложения Принса, которая включает в себя сокращение войск США, а третий — полное выведение войск США, хотя никто в Белом доме не настаивает на этом, говорится в статье.

По словам высокопоставленного чиновника администрации, Трамп в значительной степени заинтересован, по крайней мере, в какой-то версии второго варианта.

Однако другой чиновник администрации заявил, что переработанная версия первого варианта, предлагающая увеличение численности войск до 15 тыс. человек, является стратегией, которая будет представлена на встрече в пятницу в Кэмп-Дэвиде.

Какое бы военное предложение не одержало верх, идея добычи полезных ископаемых остается главным приоритетом для Трампа. Министр торговли Уилбур Росс в настоящее время проводит общую оценку возможностей их добычи в Афганистане, в то время как госсекретарь Тиллерсон, бывший глава ExxonMobil, изучает то, будет ли страна достаточно стабильной для долгосрочных американских инвестиций, отмечает издание.

Силвер утверждает, что минеральные богатства Афганистана могут обеспечить импульс, аналогичный тому, что пережил Китай в 1990-х годах. «Когда Китай открылся миру в начале 90-х годов в соответствии с политикой глобального участия Дэн [Сяопина], продажа полезных ископаемых легла в основу роста их ВВП», — заявил Силвер.

Но Афганистану не хватает инфраструктурных элементов: дорог, поездов и мостов, необходимых для извлечения полезных ископаемых, не говоря уже о гарантиях безопасности для частных компаний, говорится в статье.

*»Исламское государство» (ИГИЛ), «Аль-Каида», «Хаккани», «Талибан» — террористические группировки, запрещенные в РФ.

Источник: Foreign Policy

Мехмет Барлас (Mehmet Barlas)
Sabah, Турция

Соединенные Штаты Америки переживут кризис, если не смогут найти себе подходящего врага? Вспомните события, свидетелями которых мы были, начиная с 1990-х годов, когда холодная война закончилась, и США остались единственной сверхдержавой…

Возможность мира

Путин прямо сказал… Когда распался Советский Союз, Россия была не в силах поднять в воздух свои военные самолеты. Если бы в этот период США протянули свою руку, Россия тоже, как, например, Турция могла бы войти в число союзников США.

Это был период, когда у блока НАТО, созданного против Советского Союза, коммунизма и Организации Варшавского договора, не было причин для существования.

Возвращение к старому

Но США как ни в чем не бывало продолжили окружать Россию. Как единственная сверхдержава США, с одной стороны, оккупировали Ирак и Афганистан без резолюции ООН, с другой — начали вооружать страны бывшего «железного занавеса» против России.

Путин оценивает эти события так: «США нужны не союзники, а вассалы». И говорит, что за прошедшие годы восстановление России и ее статуса сверхдержавы было неизбежным.

Период Трампа

Как ни странно, найти внешнего врага США было недостаточно.

Сейчас США во главе с президентом Трампом пытаются произвести и внутренних врагов.

В это время Трамп, разумеется, не прекращает поиски внешних противников. На прицеле — не только Россия, но и Китай, Венесуэла, Мексика и даже миниатюрная Северная Корея. А среди тех, кто объявлен врагом внутри страны, — центральные СМИ и американские либералы. При этом чувствуется, что неонацистов, куклусклановцев, расистов, которые устраивают акции протеста в штате Вирджиния, Трамп считает близкими себе.

Что должна делать Турция?

Если же говорить о нас, то гораздо более рациональная позиция с точки зрения турецкой внешней политики — превращать другие страны в друзей, а не врагов. И, самое главное, неразумно объявлять врагов во внутренней политике.

Прежде всего наличие оппозиционных партий и свободной прессы — основное условие здоровой демократии. Иными словами, Турция должна внимательно следить за США в нынешнем виде и знать, что все, что они ни делают, нужно делать с точностью до наоборот. Кроме того, в период, когда «синдром FETÖ» (террористическая организация Фетхуллаха Гюлена (Fethullah Gülen)) негативно отражается на нашем образе мышления, мы должны быть еще внимательнее, чем раньше.

Точки дестабилизации: Что будет с мировым терроризмом после Сирии?

Мировая партия войны вынуждена пересматривать свои планы

Предыстория и задачи

Геополитика — это общепланетарный процесс. И хотя в XXI веке он имел множество применяемых «инструментов» на целом ряде географических направлений, реальное мировое соперничество велось лишь на нескольких из них. До 2017 года, основной ареной российско-американского и американо-китайского геополитического противодействия был преимущественно Ближний Восток. На этой площадке базовые задачи США сводились к изоляции Китая от прямого доступа к ключевым мировым энергоресурсам, подрыву российской экономики через прокладку альтернативных маршрутов нефтяной и газовой инфраструктуры, параллельного взращивания на разрушенных территориях подконтрольных террористических образований, а также дальнейшего экспорта управляемого террора и на первую, и на вторую ядерную страну.

Позже, в результате неожиданного вмешательства Москвы в сирийский кризис и частичного обуздания ею реалий ближневосточной дестабилизации, планы с энергетическим демпингом Вашингтону пришлось кардинально пересмотреть. А после выборов американского президента и победы на них Дональда Трампа пересмотреть пришлось и политику иракского террористического направления. В результате к сегодняшнему дню перед противостоящими Трампу и Москве транснациональными элитами в полный рост встала проблема по определению дальнейших очагов политической дестабилизации, а также тех регионов и стран планеты, в которые будут «переброшены» годами взращиваемые террористы после поражения в Сирии и Ираке.

Методы и шаблоны

Боевики ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), как правило не развязывают открытых войн, а только приходят туда, где руками Запада уже дестабилизирована та или иная государственность. Учитывая это, не сложно понять, что из Сирии и Ирака джихадисты вскоре устремятся в том направлении, где-либо уже идет война, либо для нее будут созданы все соответствующие предпосылки. Как распознать такие страны? Достаточно просто. Они будут выглядеть примерно так же, как и Ливия в 2011 году, где после свержения Муаммара Каддафи и перед непосредственным появлением в стране ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) наблюдалось крайне показательное трехлетнее «затишье».

Именно в этот период в стране велось активное разделение государственного и ранее национализированного имущества между европейскими и американскими транснациональными концернами, а полномасштабный террор в лице ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) покорно ждал его окончания. После сентября 2014-го, эмиссары организации быстро скупили все имеющиеся в стране исламские объединения и заставили публично присягнуть их членов на верность собственному «халифу».

К ноябрю того же года страна была окончательно поделена на вилаяты, а на политической арене: на «правительство национального единства» в Триполи и Палату представителей, заседающую в Тобруке. В результате Запад получил от ливийской интервенции не только национализированные ресурсы государства, но и еще один фундамент региональной нестабильности, плацдарм и базу снабжения террористических формирований, дополнительную эмиссию долларовой печати, а также поддержание руками ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ)) дальнейшей внутренней вражды местных племен и кланов.

Приблизительно по этим лекалам и стоит определять новые цели и соответствующие плацдармы для заброски мирового терроризма после его поражения в Сирии и соседнем Ираке. Вопрос в данном случае состоит лишь в том, какие именно это будут регионы и как на это отреагирует главный элемент стабилизирующий мировую политическую систему — Москва?

Цели и точки подрыва

I. Ближний Восток

Ирак — как цель нового витка активизации террора на сегодняшний день для США не является актуальным. Проамериканский анклав курдов, контролирующий большую часть энергоресурсов страны, уже находится под контролем Вашингтона, политический Багдад имеет западный вектор проводимой внутренней политики, а неоднократные угрозы официального Ирака обратиться в случае обострения ситуации за помощью к Москве и вовсе делают активизацию процесса неоправданно рисковой.

Иордания — более подходящая мишень для дальнейшей переброски радикального исламизма. Однако пока эта страна является действующим плацдармом Вашингтона и огромным лагерем по подготовке сирийской «оппозиции» — ее стабильность будет сохраняться. Как минимум до того момента, пока российская коалиция окончательно не обеспечит контроль над большой частью границы Сирии и Ирака, а боевики различных террористических организаций не эвакуируются в Иорданию под крыло американской защиты, страна продолжит существовать. Тем не менее в будущем дестабилизация Иордании видится более чем вероятной, особенно если учесть, что с одной стороны, это государство и так не одно десятилетие борется с различными террористическими ячейками на своей территории, а с другой, уже сейчас в его границах в пассивном режиме находятся порядка 3 тыс. боевиков-исламистов.

Йемен. Гражданская война между хуситами (повстанцами-шиитами) и формальными властями этого государства, воюющими при поддержке Саудовской Аравии, продолжается с 2015 года. За это время силу в стране набрала местная ветвь суннитской Аль-Каиды (организация, деятельность которой запрещена в РФ), а внутреннее экономическое положение ухудшилось радикально. На этом фоне бегство в Йемен после разгрома в Сирии и Ираке может показаться хорошим решением для боеспособных джихадистов, однако этому противодействуют как минимум два останавливающих фактора. Во-первых, Аль-Каида (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — идеологические противники, и в Йемене ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) никто не ждет, а, во-вторых, для Запада в этой стране, попросту нет существенных экономических интересов.

Ливан на сегодняшний день — наиболее вероятная цель, отвечающая сразу всем задачам и дестабилизирующим американским целям. С одной стороны, население этой страны не превышает 5 миллионов человек и на деньги монархий Персидского залива в нем уже размещено свыше 1,5 миллионов «сирийских беженцев», а, с другой, Бейрут является союзником Дамаска и Ирана, следовательно, автоматическим противником близлежащего Израиля. Все это в совокупности может привести к тому, что если официальный Ливан в ближайшее время не обратится к Москве и Тегерану за военной и дипломатической помощью, именно он станет следующим фокусом отступающей волны террора.

Египет. Эмиссары ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) закономерно уделяют Каиру особое внимание как базовой стране в арабском мире. В частности, боевики, покинувшие районы непосредственных столкновений из Ирака, Сирии и других регионов, уже проникают в эту страну, не дожидаясь окончания финальных региональных баталий. Там, в местах проживания наиболее бедных слоев населения, они создают подпольные ячейки ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), вербуют сторонников в широкой среде недовольных единоверцев и подминают под себя уже существующие в стране радикальные силы.

В частности, в Синайской пустыне и южных районах Египта активистам ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) удалось скупить отсталые племена кочевников и отдельные группы «братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), традиционно настроенных против египетских властей, а также создать организацию «ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Северном Синае». Учитывая, что география проникновения террористов в Каир чрезвычайно обширна, это и маршруты из западной Ливии, Туниса, Марокко, Судана, Йемена, иорданское направление через Красное море; палестинское через сектор Газа; Средиземноморское через Александрию; и воздушный путь откуда угодно — Египет вполне может стать следующей жертвой экспортированного террора.

II. Средняя Азия

Из постсоветских стран Средней Азии рейтинг поставщиков террористов-смертников для ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) прочно возглавляет Таджикистан. И хотя власти этой страны искренне боятся радикализации и потому принимают жесткие меры — закрывают сотни нелицензированных молельных домов, запрещают исламскую одежду в школах и на рабочих местах, закрывают посещения мечетей гражданам младше 18 лет, загоняют всех без исключения исламистов в подполье, на выходе это дает лишь резкий всплеск числа таджиков, присоединяющихся к джихадистам вне пределов государства.

Ситуацию также усугубляет и замедлившийся экономический рост, вместе с географическим положением, где Таджикистан имеет общую границу не только с Афганистаном, но и с китайским Синцзян-Уйгурским автономным районом, известным своим исламистским подпольем и являющимся главной целью для дестабилизации со стороны американских спецслужб. По данным соответствующих ведомств самого Таджикистана, сосредоточение радикальных исламистов на афганской стороне границы уже началось, а переброска Западом нестабильности на север ставит целью не Центральную Азию, а Россию и Китай.

Именно поэтому Владимир Путин и его китайский коллега Си Цзиньпин уделяют столь пристальное внимание поддержанию щита на таджикско-афганской границе, и поэтому же США делают все, чтобы его прорвать. Помимо этого, руководство ОДКБ отмечает, что несколько тысяч боевиков ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), сосредоточились на границе Афганистана и Туркмении, и, следовательно, могут при определенных обстоятельствах внезапно прорвать оборону туркменских пограничников, продвинуться к западным районам Казахстана, а оттуда попасть на территорию России. В этой связи туркменское и киргизское направление также держится Москвой под особым контролем.

Плюс ко всему, в последние месяцы при попустительстве Соединенных Штатов Америки эмиссарам ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) удалось путем подкупа перетянуть в Афганистане и Пакистане значительное число полевых командиров талибов на свою сторону, а также заручиться поддержкой со стороны лидеров пакистанских и афганских племенных образований. В общем-то, это не особо удивляет, поскольку еще со времен ввода советских войск в Афганистан в 1979 году именно Пакистан играл роль плацдарма для заброски моджахедов на территорию страны при проведении подрывных операций против Кабула и советских войск. Сейчас же, в сущности, изменилось только направление этой работы, но не центральная парадигма американо-пакистанского сотрудничества. В итоге к настоящему моменту, главная мишень радикалов из Афганистана — это Средняя Азия, Россия и Китай, а боевиков из Пакистана — территория Тегерана.

III. Юго-Восточная Азия

В данном регионе за последний год число антиправительственных и террористических акций со стороны джихадистов возросло лавинообразно. Активно разворачиваются бои с исламистами на территории Малайзии и Индонезии, а население становится все более и более религиозным. И это также не выглядит случайным, поскольку Индонезия — страна с самым высоким мусульманским населением в мире, и попытка поднять тут правоверных на джихад, безусловно выглядит для заказчиков более чем оправданной.

В частности, главнокомандующий армии Индонезии Гатот Нурмантьо не раз констатировал факт о том, что «спящие ячейки» джихадистов сформированы почти в каждой провинции страны, и они ждут только приказа для того, чтобы начать активные действия. Пока Джакарте удается противодействовать влиянию джихадистов, но с наплывом опытных военачальников и проповедников ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) после Ирака и Сирии — это может стать для них уже невозможным.

IV. ЕС

Наихудшее положение в ближайшее годы может сложиться именно вокруг стран ЕС. С одной стороны, заброска терроризма вглубь границ Европы на сегодняшний день попросту не требуется — эмиссары ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) успешно организуют, вербуют и инструктируют последователей уже находящихся в странах объединения дистанционно, а с другой, в большинстве государств Еврозоны есть давно подготовленные «спящие» ячейки, которые ждут только того, когда поступит отмашка от геополитических кураторов проводимого процесса.

V. Прочие регионы

На данный момент свои административные территориальные структуры и будущие возможные плацдармы для американской дестабилизации, ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) имеет в Афганистане, Пакистане, Тунисе, в районе Северной Африки от Сенегала до Эритреи, зоне Исламского Магриба, Мали, в приграничье Нигерии, Нигера, Сомали, Чада и Камеруна. А учитывая, что местные правительства перечисленных стан проводят малоэффективную политику сопротивления и зарубежное финансирование продолжает открывать для них широкие возможности, планы по созданию подконтрольных США террористических «армий» продолжают существовать.

Тем не менее именно российская операция в Сирии изменила весь ход этой тотальной войны, и именно успехи Москвы заставили Запад перенести создание обширного тылового района обеспечения боевиков Ближнего Востока из российского приграничья в далекую жаркую Африку. Дело в том, что Россия, получившая после сирийских успехов окончательный доступ и к другим территориям Ближнего Востока, ставит под угрозу любые проекты в этой географической плоскости. Однако в области Сахеля, Магриба и озера Чад России нет, и потому ключевые лагеря и зоны сосредоточения терроризма будут создаваться именно там.

Выводы

Транснациональные западные элиты давно провозгласили свои перспективные задачи в виде свержения любых национальных правительств, приведения к власти корпораций, и создания параллельного единого мирового правительства, базирующегося в Вашингтоне, и единственной страны, обладающей признаками государственности. Для достижения этих целей — все средства хороши, и лозунги ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) «о свержении всех неверных правительств мира» подходит им не хуже, чем любые другие.

Еще не так давно о терроризме в мировом масштабе никто не знал, но не прошло и десятилетия, как он стал мощнейшим глобальным инструментом для одних, и огромной проблемой для остального человечества. Россия стала первой, кто встал на пути разрушительного процесса, и в существенной мере самим этим фактом повлияла на результаты выборов и сдвиг элит внутри США. Теперь транснациональными элитами ведется внутренняя война с национальными, оказывается беспрецедентное давление на неожиданно сильную Россию, формируется новая игра по хаотизации регионов, и вырабатываются экстренные методики по наилучшему давлению против Китая.

В локальном же смысле, выполняется задача по расширению и укреплению дуги нестабильности в «мягком подбрюшье» Москвы, что означает подготовку и проведение секретных операций по дестабилизации ситуации на геополитическом пространстве от Каспийского моря до Персидского залива. А общая цель против Пекина и России сводится к подрыву ситуации в относительно стабильных странах Центральной Азии, где проживает порядка 65 миллионов человек, путем переброски террористов из Ирака, Сирии и Афганистана в Таджикистан, Туркмению, Киргизию, Казахстан и Узбекистан.

Москва и Пекин прекрасно понимают истоки проистекающей стратегии, и потому для поддержания подлинно эффективной борьбы и собственной защиты комплексно и активно налаживают совместную работу не только друг с другом, но и со Средней и Центральной Азией. Война, безусловно, продолжится, но легкой прогулки для Запада вдоль российских и китайских границ уже не будет.

Руслан Хубиев

Виктория Панфилова
Обозреватель отдела политики стран ближнего зарубежья «Независимой газеты»

15 авг. 17

Командующий сухопутными войсками Центрального командования США генерал-лейтенант Майкл Гаррет сегодня в Душанбе обсудит вопросы обеспечения мира и стабильности в Афганистане и укрепления таджикско-афганской границы. Эксперты не исключают, что речь пойдет о более тесном военном сотрудничестве вплоть до создания американского военного центра на территории Таджикистана.

Это первый визит американского генерала в Таджикистан. В конце прошлого года он побывал в Казахстане и Узбекистане. В Душанбе, как ожидается, Майкла Гаррета примет президент Эмомали Рахмон. Он также проведет переговоры с министром обороны Таджикистана генерал-лейтенантом Шерали Мирзо и представителями Генштаба Вооруженных сил Таджикистана. На встречах представители США и Таджикистана обсудят вопросы сотрудничества в сфере безопасности, укрепления таджикско-афганской границы, которой с 2005 года де-факто уже занимаются США. Ранее внешние рубежи Таджикистана охраняли российские пограничники, но сегодня вопрос их возвращения не рассматривается, хотя ситуация на таджикско-афганской границе осложняется. Более того, МИД России призвал США вывести из Афганистана свои войска. «Москва никогда не торопила вывод войск США из Афганистана, – напомнил бывший посол России в Афганистане Замир Кабулов. – Но поскольку Армия США ничего толком не может сделать, пусть уходят из Афганистана».

Настаивают на выводе американских войск из Афганистана и талибы. Западные СМИ цитируют открытое письмо руководства движения «Талибан», в котором они указывают на бесперспективность пребывания ВС США в Афганистане. Сегодня численность американских военных в этой стране составляет 8,5 тыс.

Покидать Афганистан Вашингтон не собирается. Председатель Института Центральной Азии и Кавказа Университета Джона Хопкинса, бывший советник по России и Евразии при трех президентах США Фредерик Старр, побывавший недавно в Таджикистане, рассказал в интервью «Азии плюс» о том, что число американских военных в Афганистане увеличится. Будет у США расти и интерес к странам Центральной Азии. «Сейчас все меняется, и Центральную Азию в Америке снова изучают и смотрят на нее свежим взглядом», – сказал Старр. Он отметил, что с точки зрения Вашингтона, судьбы Афганистана и других республик Средней Азии крепко связаны. Поэтому если мы присутствуем в Афганистане, это будет положительно влиять на присутствие США и здесь – в бывшей советской Средней Азии», – уточнил доктор Старр.

Военный эксперт Виктор Литовкин считает, что свою цель обосноваться в государствах Центральной Азии США не оставят. «Вашингтон будет вести любые переговоры, а также оказывать любую техническую, военно-техническую помощь республикам Центральной Азии, в том числе при помощи военных учений, которые они проводят, например, в Казахстане – «Степной орел» или обучения кадров для ВС Таджикистана (в Турсунзаде, что в 45 км от Душанбе, находится учебный центр ВС США. – «НГ»). Но долгосрочная цель США – разместить в регионе свои военные базы и любым способом закрепиться на этой территории. Таджикистан, Туркменистан и Киргизия – это подбрюшье России, и оттуда можно так или иначе угрожать Москве», – сказал «НГ» Литовкин. Однако, как заметил эксперт, Таджикистан и Киргизия – члены ОДКБ. Они союзники России. Любое размещение американской базы в этих республиках будет вызовом этим союзническим обязательствам. «Всем очевидно, для чего американцы оказывают помощь странам Центральной Азии, хотя они будут прикрываться борьбой с талибами и игиловцами (запрещены в РФ). Но в России вряд ли отнесутся с пониманием к американской настырности», – считает эксперт. Он напомнил, что в Киргизии президент Алмазбек Атамбаев закрыл американскую военно-воздушную базу. Он пояснил, что ему пришлось это сделать, потому как «по ней обещали нанести удар». «Однако Атамбаев не сказал, какая страна могла нанести удар. Это могли сделать Китай и Россия. Других стран, которые могут нанести удар, нет», – считает Литовкин. При это он считает, что вряд ли нынешнее руководство Таджикистана или любой другой из стран региона позволит США разместить на своей территории военную базу. «Но есть такое понятие, как стратегическое терпение, – выстраивается долгосрочная программа, которая будет реализовываться поэтапно», – отметил он.

Таджикский эксперт Хурсанд Хуррамов также считает, что речь на переговорах в Душанбе может идти о долгосрочном сотрудничестве в сфере безопасности. «Высокопоставленные американские генералы систематически посещали страны Центральной Азии. Последний подобный визит в Душанбе состоялся в апреле текущего года, когда таджикскую столицу посетил командующий Центрального командования США генерал Джозеф Вотер. Нынешний визит командующего сухопутными войсками Центрального командования генерала Майкла Гаретта стоит рассматривать в качестве продолжения серии этих встреч. Однако на этот раз Таджикистану могут предложить более эффективно сотрудничать в вопросе обеспечения мира и стабильности в Афганистане, что может в том числе означать создание военной базы США на территории Таджикистана. Поскольку радикальные группировки сосредоточены именно на севере Афганистана, на границе с Таджикистаном», – сказал «НГ» Хуррамов. Однако, по его словам, учитывая высокое напряжение во взаимоотношениях США и России и зависимость Душанбе от Москвы, вряд ли официальная таджикская сторона может на себя взять многообещающие обязательства, которые бы отвечали интересам США.

Жизнь Ирана под санкциями насчитывает уже без малого четыре десятка лет (санкции были объявлены Вашингтоном в 1979 году), и для России данный опыт, безусловно, интересен

Сближение России и Ирана в условиях западных экономических санкций важно, помимо прочего, с точки зрения обмена опытом противостояния санкционному давлению Запада. Жизнь Ирана под санкциями насчитывает уже без малого четыре десятка лет (санкции были объявлены Вашингтоном в 1979 году), и для России данный опыт, безусловно, интересен. Например, над Россией висел и продолжает висеть дамоклов меч такой санкции, как отключение от системы SWIFT, с помощью которой осуществляются международные расчеты с участием ведущих банков мира. До сих пор львиная доля российских поручений по трансграничным платежам проходит через SWIFT.
Под давлением Вашингтона банки Ирана в 2012 году были отключены от указанной системы, и на какое-то время финансово-экономическая жизнь Ирана была парализована. Однако иранцы достаточно быстро приспособились к новым условиям.
Во-первых, стала широко использоваться бартерная торговля. Она, как известно, вообще обходится без денег, это товарообменные сделки. Такая безденежная форма экономических отношений особенно практиковалась иранцами (и, видимо, продолжает практиковаться) в торговле с Индией.
Во-вторых, Иран в торговле с рядом стран перешел на использование национальной валюты стран-партнеров. Это в первую очередь Китай – главный торговый партнер Ирана, а также Индия, Южная Корея, Япония, Турция, некоторые арабские страны. Иранский экспортер (почти во всех случаях поставщик нефти или нефтепродуктов) открывает счет в банке страны-импортера в местной валюте. Далее эта местная валюта используется для закупки местных товаров, которые затем импортируются в Иран.
Подобная схема давно использовалась многими странами даже в тех случаях, когда не было никаких экономических санкций. Она позволяет экономить свободно конвертируемую валюту (или вообще без нее обходиться), ее принято называть встречной торговлей. Вот как, например, выстраивалась встречная торговля Ирана с Южной Кореей. В Центральном банке Ирана открыт счет в вонах. Корейское правительство разрешило хранить средства от экспорта нефти в Корею на счетах двух специализированных банков: Industrial Bank of Korea и Woori Bank. Эти средства используются для покупки местных товаров. Такое решение позволяет обойти санкции США и поддерживает корейские компании, оказавшиеся на грани ухода с иранского рынка. А вот отношения с Индией: 45% закупаемой этой страной нефти у Ирана оплачивается в рупиях, которые затем Иран использует для оплаты импорта из Индии железной руды и стали, химикатов и зерновых культур.
В-третьих, Иран стал использовать в международных расчетах золото (оплата золотом иранского экспорта нефти и газа). В первую очередь поставки золота осуществляли Турция и Индия. Экспорт золота в Иран вырос до 6,5 миллиарда долларов в 2012 году, что в десять раз больше, чем в 2011 году. Одновременно вырос турецкий экспорт золота в ОАЭ – с 280 млн долл. в 2011 году до 4,6 млрд долл. в 2012 году; большая часть этого золота, полагают эксперты, была предназначена для отгрузки в Иран или для конвертации в твердую валюту в интересах Ирана. За счет золота покрывались потребности в импорте. Иран, используя сеть посредников, потом продавал золото в странах с большим спросом на драгоценности – в Индии, Малайзии и Дубае, конвертируя золото в твердую валюту. США пытались распространить санкции на операции Ирана с золотом, но у американцев не получилось. Была организована контрабанда золота либо золото стало использоваться для расчетов без его завода на территорию Ирана.
В-четвертых, резко активизировалось использование наличной иностранной валюты иранскими физическими и юридическими лицами. Тегеран сумел даже организовать обмен наличного иранского риала на наличный доллар США в некоторых странах с неустойчивой политической и экономической обстановкой (что затрудняет контроль над операциями с наличной валютой). Например, в сентябре 2012 г. в Афганистане в городе Герате была зафиксирована повышенная активность по обмену иранского риала на доллар США. Сообщалось, что иранские менялы через своих афганских посредников обменивали необходимую сумму и оперативно перемещали средства в Иран. Для перемещения денег могли использоваться иранские такси, курсировавшие между ирано-афганской границей и Гератом.
В-пятых, были задействованы неформальная финансово-расчетная система «хавала» на Ближнем Востоке и аналогичная система «хунди» в Индии. Система «хавала» основана на переводе денежных средств путем однократных уведомлений и подтверждений по электронной почте, факсу или телефонными звонками, а в последнее время используется скайп. Особенностью системы является то, что она лишена обширного бюрократического аппарата, в основном операции проводятся на суммы до 100 тыс. долл. (хотя бывают переводы и до одного миллиона долларов). Адресат получает деньги в течение 48 или даже 24 часов. Все это позволяет большинству брокеров системы не попадать в поле зрения американских регуляторов, которые следят за поддержанием санкционного режима. Важным достоинством системы «хавала» является низкая комиссия за проведенные операции (в диапазоне 1 — 1,5%). «Хавала» может обеспечить перевод денег из Ирана в ту или иную страну Ближнего Востока, а затем транзакцию в различные банки США и других стран Запада. Все финансовые транзакции осуществляются методом взаимозачета. Расчеты между брокером страны-отправителя платежей и брокером страны-получателя проводятся по клиринговой схеме, а для закрытия сальдо используется контрабанда золота, других драгметаллов, наличной конвертируемой валюты и т. п.
В-шестых, иранские экспортеры и импортеры используют иностранные банки для схем по «отмывке» иранских денег и при необходимости их конвертации в свободно конвертируемые валюты. Существуют веские доказательства того, что иранские банковские и иные финансовые организации открывали (или приобретали) банки в других странах через подставных лиц. Эти фактически иранские банки принимали (и до сих пор принимают) выручку в долларах, евро и иных свободно конвертируемых валютах, получаемую от экспорта иранской нефти. В некоторых случаях это были чисто иностранные банки, но они получали статус «надежных партнеров» Ирана по бизнесу. Со счетов таких банков происходит также оплата долларами и иными конвертируемыми валютами товаров, импортируемых Ираном. Очевидно, что эта схема сопряжена с рисками, но риски могут быть минимизированы, если истинный источник валюты или конечная цель перевода валюты со счета банка скрываются. Для этого используются подставные лица, фальсифицированные контракты, длинные цепочки посредников и т. д. Значительное количество расчетных операций проходило через крупнейший финансовый центр на Ближнем Востоке – Дубай (ОАЭ), где у Ирана имеется несколько надежных партнеров по банковскому бизнесу. Некоторое время после ввода санкций расчеты осуществлялись через турецкие банки, но стоимость их услуг была высокой.
Самую простую схему, позволяющую избежать банковских санкций, привел известный американский эксперт по финансовым преступлениям Кеннет Риджок. По его словам, иранские средства могут быть переведены «в готовый к сотрудничеству банк Юго-Восточной Азии, оттуда – в национальный банк одной из центральноазиатских стран. Финальным аккордом должен стать перевод денег на счет работающего в этой стране филиала американского или европейского банка». Далее деньги без особого риска могут перемещаться по всему миру.
Применение схем, в которых используются доллары, евро и другие ведущие мировые валюты, часто предполагает также использование методов нелегальной торговли и заметания следов при поставках иранской нефти. Один из распространенных методов – перегрузка нефти с танкера на танкер в открытом море. Несмотря на значительные затраты Иран пошел на закупку большого количества танкеров, чтобы можно было надежно проводить операции перегрузки. К импортеру иранская нефть может поступать под флагом иной страны.
Неоценимую помощь Ирану (как и другим странам, оказавшимся под санкциями) оказывают компании, называемые «черными рыцарями» (black knights). Это торговые и финансовые посредники, транспортные, логистические и иные фирмы, функционирующие в том экономическом пространстве, где действуют санкции. Это, как правило, небольшие по размерам фирмы, но их количество сегодня исчисляется тысячами, и в совокупности они могут освоить большие объемы торговли. Они не имеют дочерних компаний, филиалов и отделений, банковских счетов в США и в странах – их союзниках, поэтому прижать их трудно. Правда, комиссионные высокие – 15-20 процентов, иногда до 30. Это премия «черных рыцарей» за риск.
На оказание тайных услуг Ирану по части проведения расчетов нередко идут и солидные банки. Многие из них до недавнего времени участвовали в реализации схемы, получившей название U-turn: Иран поставлял нефть в какую-либо страну, сделка оплачивалась импортером в местной валюте, деньги переводились на счет банка третьей страны; далее средства переводились на счет в американский или иной западный банк, где производилась конвертация в доллары США. В финальной фазе деньги уходили из американского (западного) банка в нужный для продолжения иранского бизнеса зарубежный банк; при необходимости из последнего банка деньги в виде долларов могли заводиться в тот или иной иранский банк.
В декабре 2012 г. разразился скандал: выяснилось, что английский банк Standard Chartered участвовал в схеме U-turn и провел более 60 тыс. транзакций в пользу Ирана. Власти США привлекли банк к ответственности за отмывание денег в интересах Ирана, и Standard Chartered был оштрафован на 327 млн. долл. К ответственности за нарушение санкционного режима в отношении Ирана были также привлечены европейские банки UniCredit, HSBC, Royal Bank of Scotland, Deutsche Boerse, Société Générale и Crédit Agricole. Американские банки пока не были замечены в подобных операциях – они находятся под очень жестким контролем со стороны финансовой разведки США, отвечающей за практическую реализацию санкций.
Оказание услуг, подобных переводу и конвертации валюты типа U-turn, остается привлекательным для крупных европейских банков: высокие комиссионные компенсируют суммы штрафов, если их приходится выплачивать.

Валентин Катасонов, , 13 августа 17

Кому это выгодно?

Президент Дональд Трамп подписал меморандум о расследовании возможных нарушений Китаем прав интеллектуальной собственности, поручив его исполнение торговому представителю США Роберту Лайтхазеру, сообщает британская ВВС. Канадская газета Globe and Mail полагает, что именно ради этой подписи глава государства временно покинул гольф-клуб в Нью-Джерси, где проводил отпуск, и вернулся в Овальный кабинет. Несмотря на то, что расследование (при отсутствии политической воли) может затянуться на годы, Пекин встревожен. Если Трамп будет последовательным в отношениях с Поднебесной, то Белый дом получит право на использование раздела № 301 Закона о торговле 1974 года (Trade Act of 1974), по которому торговый представитель с одобрения президента может вводить любые ограничения в отношении «закона, политики или существующей практики», осуществляемой иностранным государством во вред торговым интересам США. Кстати, международные торговые ограничения не исключение из правил, особенно когда речь идет о «неоправданных тяготах и ограничениях для коммерческих интересов американского государства». «В компетенцию президента США входят любые ответные меры в отношении любых товаров и услуг, предоставляемых иностранным государством с использованием незаконных схем», — говорится в документе.

Газета China Daily, приближенная к правительству КНР, напоминает: «Раздел № 301 уполномочивает президента США вводить торговые санкции в отношении стран, которые нарушают торговые соглашения или занимаются недобросовестной торговой практикой. С 1989 года США выпускают специальный (ежегодный) доклад, направленный на защиту прав интеллектуальной собственности. В том же году торговый представитель США внес Китай в «приоритетный контрольный список», увеличив с тех пор давление во имя «защиты прав интеллектуальной собственности».

Не исключено, что на определенном этапе американцы всерьез захотят повесить над Китаем «дамоклов меч». Однако сейчас ограничительные меры в адрес КНР маловероятны.

Во-первых, потому что 14 августа Пекин объявил о запрете (с сентября с.г.) импорта угля, железной руды, морепродуктов и других товаров из Северной Кореи, проявив лояльность в отношении Вашингтона. Но китайцы действовали не из страха перед Белым домом, а руководствовались «воспитательными» мотивами в отношении Пхеньяна. Игра велась с двух рук.

Справедливости ради напомним, что августовская резолюция Совета Безопасности ООН по КНДР — совместная китайско-американская инициатива, параметры которой были согласованы в ходе дипломатических консультаций в Вашингтоне 21 июня с.г. Тогда было объявлено следующее (цит. по «Синьхуа»): «Стороны вновь подтвердили готовность добиваться полноценной, проверяемой и необратимой денуклеаризации Корейского полуострова, сохранить мир и стабильность на полуострове. Стороны выразили готовность приложить усилия для претворения в жизнь резолюций СБ ООН, касающихся ситуации на Корейском полуострове».

Эти строки персонально согласовывались членом Госсовета КНР Яном Цзечи, госсекретарем США Рексом Тиллерсоном, министром обороны Джеймсом Мэттисом и начальником Объединенного штаба Центрального военного совета КНР Фаном Фэнхуэем. То есть уже на уровне Совбеза ООН перед фактом была поставлена именно Россия, которая поддалась американо-китайскому натиску, проголосовав против Пхеньяна.

Во-вторых, закон 1974 года принимался в других условиях, нежели сейчас. Экономики двух стран были далеки от взаимозависимости. Так, например, по данным МВФ за 1979 год, отрыв США от КНР по показателю ВВП составлял 11,3 раза — $5,6 трлн против китайских $461,1 млрд. Американцы могли без особого для себя ущерба наказать китайцев за нарушения прав интеллектуальной собственности. Но даже тогда они не пошли против Поднебесной, усматривая в ее возвышении противовес Советскому Союзу. По итогам 2016 года разрыв в объемах номинального ВВП был сокращен до исторического минимума: китайские $11,3 трлн против американских $18,5 трлн, то есть ВВП США больше китайского в 1,63 раза. Зато КНР в 2016 году обогнала Соединенные Штаты по паритету покупательной способности — $21,2 трлн против $18,6 трлн.

Готовы ли Трамп и правящая финансово-промышленная элита наказать санкциями страну, которая в мае с.г. открыла свой внутренний рынок для нефти и газа из США, не говоря уже о сотрудничестве в области сельского хозяйства, химической промышленности и банкинга? Разумеется, нет.

В-третьих, к качестве страховки от «самодурства» Трампа и его команды на китайском направлении правящая элита пытается дискредитировать правое движение в США. Пример тому — теракт в Шарлотсвилле (штат Виргиния), осуществленный по сценарию кровавых атак, имевших место в 2016-2017 годах в крупнейших европейских столицах.12 августа, за два дня до решения Трампа о меморандуме по Китаю, в толпу антифашистов, выступающих за снос памятника генералу Роберту Ли, врезался автомобиль. Важно не только то, как это случилось, но и то, какие заявления прозвучали после. Особо отличился мэр города Майк Зигнер, который обвинил в теракте самого Трампа, заявив, что глава Овального кабинета спровоцировавший рост радикальных настроений своей предвыборной кампанией. «Посмотрите на кампанию, которую он проводил, посмотрите на целый ряд неудачных попыток осудить, раскритиковать, умолчать», — заявил Зингер в интервью CNN. Не остались в стороне и соратники действующего президента по Республиканской партии.

У Трампа просто перехватили националистическую повестку, толкнув ее в опасную крайность. И теперь он вынужден сглаживать углы: «Мы все должны быть едины и осудить все, что стоит за ненавистью. В Америке нет места такому насилию». Вице-президент Майк Пенс выступил более жестко: «Мы не будем мириться с неонацистами, сторонниками превосходства белой расы и ку-клукс-кланом».

Есть вероятность того, что политические последствия теракта в Шарлотсвилле будут нарастать словно снежный ком. Примеров из недавней истории достаточно. Если в ходе расовых беспорядков в Сиэтле конкуренты Барака Обамы дискредитировали его правление в глазах афроамериканцев (электорат Демократической партии), то теперь игра ведется в обратном направлении. На ментальном уровне национализм и вытекающий из его недр протекционизм смешивается с фашизмом и рабовладением. Такая бомба может подорвать президентство Трампа и его антикитайские (пока словесные) выпады. Чем сильнее Трамп будет стараться Китай «додавить», тем громче будут обвинения в «пособничестве» фашизму. Едва ли Уолл-стрит откажется от такого подарка.

Саркис Цатурян

Американская элита сегодня воспринимает Китай как антагониста, как страну, которая даже больше угрожает интересам США, чем Россия

Юрий Тавровский

Министерство иностранных дел КНР опубликовало официальное заявление относительно утвержденного президентом США закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций», в котором отмечается, что «китайская сторона последовательно выступает против односторонних санкций» и «выступает за разрешение межгосударственных разногласий на основе уважения друг друга, путем равноправного диалога».

Американская элита сегодня воспринимает Китай как антагониста, как страну, которая даже больше угрожает интересам США, чем Россия. Все-таки для американцев главное — это не Украина или Сирия. Для американцев самое главное — это доллар, экономическое господство, доминирование Америки в мире. Вот тут Китай как раз бросает реальный вызов Америке. Известно, что китайский ВВП по пересчету покупательной способности превысил американский, а в товарном секторе без учета сектора услуг превосходит его почти втрое. Огромны китайские авуары в американских банках — более триллиона долларов. И что еще очень важно, китайцы создают альтернативную финансовую глобальную структуру, которая направлена против таких контролируемых Штатами структур, как МВФ и Всемирный банк. Китайцы говорят: «Нет, мол, это не против, это параллельно». Но надо понимать, что прошло всего два года после начала работы Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, Фонда «Шелковый путь», нового банка БРИКС, а уже достигнут большой прогресс в вытеснении долларов из международных расчетов, в чем Россия сильно помогает Китаю.

Короче говоря, именно КНР, с ее мощными экономикой и валютой, представляет главную угрозу господству США в мире. Поэтому чем больше будет укрепляться китайская экономика, чем сильнее будут мировые позиции юаня, тем большую угрозу Китай будет представлять для Америки. И тем сильнее будут нарастать ответные или даже упреждающие действия со стороны Вашингтона — независимо от того, республиканцы или демократы окажутся у власти. Антикитайская политика пользуется поддержкой обеих палат Конгресса. Именно на этой площадке Трамп может получить дополнительные очки в своем противостоянии глобалистским силам.

Америка по-прежнему гораздо сильнее Китая в стратегическом отношении. Достаточно вспомнить, что положительное сальдо Китая в торговле с Америкой — примерно 360 миллиардов долларов. Если Америка преградит путь китайским товарам на американский рынок и хотя бы вдвое сократит китайский экспорт, то ситуация в китайских провинциях, ориентированных на производство экспортной продукции, станет кризисной, нарушится экономический и социальный баланс КНР. Это станет большой проблемой для Компартии, которая не желает терять свою власть в Китае, для Си Цзиньпина, который хочет продлить свои полномочия еще на пять лет. Поэтому в данной ситуации угроза Трампа ввести 35-40%-ные импортные пошлины на китайские товары — это страшное оружие. Программа-минимум требований, предъявляемых Пекину со стороны Вашингтона, хорошо известна: усилить давление на Северную Корею, перестать заниматься кибершпионажем. Но главное требование — это, конечно, чтобы Китай унялся со своим экономическим ростом, ревальвировал юань и сократил торговый профицит с США.

Си Цзиньпин эту жесткую позицию Дональда Трампа вынужден учитывать и на какие-то уступки идти. Так, после апрельской встречи двух лидеров во Флориде был принят план наращивания американского экспорта в Китай. Действительно, увеличились закупки того, чего не было на китайском рынке уже давно. Например, американской говядины; были закуплены дополнительные самолеты «Боинг» и так далее. Но это — не фундаментальные сдвиги.

Ведь чего, спрашивается, США в конечном итоге ждут от Китая? Что китайцы скажут: «Да, лаовай (заморские белые черти), мы перестанем заниматься высокими технологиями, развивать промышленность и науку, снова все поголовно наденем традиционные конические шляпы доули и вернемся с мотыгами на рисовые поля»?

Это совершенно нереалистичные требования. Но именно их исполнения Америка будет добиваться всеми способами — в том числе провоцируя конфликты внутри Китая и на его границах. Точно так же Америка ведет себя и по отношению к России, тем самым подталкивая две главные державы Евразии навстречу друг другу. Если еще не создана критическая масса как в ядерном заряде, то дело к этому идет. Под полноценной критической массой я подразумеваю военно-политический союз. Пока Москва и Пекин отвергают эту формулу. Но неизвестно, что будет дальше. Если продолжится американское «сдерживание», если оно примет еще более агрессивные формы, чем сейчас, то тогда, я думаю, Москва и Пекин задумаются о создании полноценного союза, напоминающего тот, который в 1950 году был создан Иосифом Сталиным и Мао Цзэдуном.

Тегеран пытается втянуть Москву в новый виток гражданской войны. Пока безуспешно

Антон Мардасов

Материал комментируют:
Кирилл Семенов

Замглавы МИД России Михаил Богданов и его коллега из Ирана Хоссейн Ансари обсудили 1 августа в Москве создание зон деэскалации в Сирии. «Мы обсудили все эти вопросы очень подробно как раз в рамках нашей работы на астанинской площадке как гарантов прекращения боевых действий в Сирии», — сказал Богданов.

На днях пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что в Кремле положительно оценивают ситуацию в зонах деэскалации в Сирии. Он отметил, что не без трудностей, но констатируется позитивная динамика там, где эти зоны уже заработали и что предстоит продолжить работу еще по двум зонам. Напомним, что договоренность о создании четырех зон деэскалации (в Идлибе, в зоне «Растанского котла», в Восточной Гуте и на юге) была достигнута в мае на международной встрече в Астане.

Однако официальные и дежурные фразы мало отражают суть тех процессов, которые сейчас идут в Сирии. А они очень важны. В первую очередь потому, что в этом конфликте напрямую участвуют Россия, а нашим союзником здесь вроде бы считается шиитский Иран. О котором некоторые «горячие головы» с телеэкранов говорят как о стратегическом партнере.

Почему «вроде бы считается»? По мнению ряда экспертов, если в начале российской военной операции цели Москвы и Тегерана в тактическом плане были схожими — сохранение оставшихся сирийский государственных институтов и стабилизация режима, то по мере переговоров с оппозицией и достижения более-менее устойчивого прекращения огня российское и иранское видение урегулирования конфликта в Сирии сильно разошлись. Поясним.

Главным итогом встречи президента России Владимира Путина и его американского коллеги Дональда Трампа на полях саммита «Группы двадцати» в Гамбурге стало соглашение о прекращении огня на юго-западе Сирии — в зоне деэскалации в провинциях Дераа, Кунейтра, Сувейда. Условия договоренностей Москва и Вашингтон до встречи Путина и Трампа долго и не публично обсуждали в Иордании. Таким образом США и Россия достигнутыми договоренностями фактически «обнулили» условия функционирования обозначенной в Астане южной зоны деэскалации, а главное — навязали их Ирану. По соглашению, в этих районах была развернута российская военная полиция. А проиранские формирования наоборот должны были отойти на 40 км от израильской и иорданской границы.

Уже тогда по реакции Тегерана было видно, что «амманские консультации» вызвали у него опасения, что альтернативные переговорные площадки могут постепенно начать заменять собой астанинский процесс. Но далее — 22 июля — российской стороной в Каире было подписано соглашение о зоне деэскалации в Восточной Гуте с доминирующей в том районе фракцией «Джейш аль-Ислам», которую наше Минобороны в декабре официально признало умеренной оппозицией. И снова — без Ирана. А на въезде в районы, контролируемые оппозицией, организована работа КПП, на которых дежурят российская военная полиция.

При этом стоит отметить, что в районе Дамаска, который Иран считает «воротами» для снабжения «Хезболлы» в Иране, находится достаточное количество финансируемых и подконтрольного иранскому Корпусу стражей исламской революции отрядов местного и иностранного ополчения.

Кроме того, российские военные в приватных разговорах не скрывают, что соперничество с Ираном идет в Восточном Алеппо. Причем оно началось сразу после того, как город перешел под контроль формирований, лояльных Асаду. Российские военные и представители спецслужб — уроженцы Северного Кавказа — стараются обеспечить порядок комплексно: они не просто патрулируют улицы, но и налаживают тесное взаимодействие с местными старейшинами и т. д.

Однако Тегеран не оставляет попыток усилить свое влияние в Восточном Алеппо через отряды ополчения, которые разделяют идеологию Хомейни. Такие действия не способствуют безопасности, поскольку, например, открытие в Алеппо (раньше город населяли преимущественно сунниты) иранских просветительских центров провоцирует конфликты на этноконфессиональной основе.

Российско-иранские отношения в Сирии «СП» попросила прокомментировать руководителя центра исламских исследований Института инновационного развития, эксперта РСМД Кирилла Семенова.

— Для того, чтобы Москве эффективно вести переговоры по урегулированию сирийской гражданской войны, нужно сохранять баланс: с одной стороны, укреплять свои позиции в Сирии, с другой — не ассоциироваться полностью с режимом Асада и шиитским Ираном.

Хотелось бы надеяться на то, что инициативы Москвы по зонам деэскалации приведут к долгосрочному прекращению огня и началу политических реформ. Но тут не все гладко. Тегеран на словах демонстрирует готовность участвовать во всех переговорах, но в реальности старается использовать ситуацию, а иногда — подогревать российско-американские противоречия.

Скажем, когда в одном месте стабилизируется ситуация, иранцы сразу же стараются перебросить подконтрольные ему подразделения на другие направления и как можно быстрее провести наступление. Как это было, например, в районе Сирийской пустыни, когда проиранские группировки пытались вытеснить формирования местных суннитов, поддерживаемых США в борьбе с ИГ *, чтобы создать «шиитский коридор» и попытаться вывести сирийский конфликт на новый уровень противостояния. То есть перебросить по этому коридору еще больше шиитских формирований из Ирака (на данный момент в Сирии на стороне Асада воюет около 15 тысяч иракцев) и сорвать все договоренности новым наступлением.

России, США и Иордании этот вопрос удалось урегулировать, но Иран подобными переговорами остался недоволен. По некоторым данным, в Астане с представителями Ирана предстоит серьезный разговор. В свою очередь иранцы потребуют объяснений — насколько договоренности в Аммане и Каире соответствуют духу встреч в Казахстане?

Здесь надо подчеркнуть, что когда Иран был приглашен к участию в переговорном процессе в Астане, то таким образом Россия и Турция попытались обязать его выполнять взятые обязательства. Иначе просто невозможно контролировать действия многочисленных подконтрольных или спонсируемых Ираном группировок.

В Сирии же перемирие не всегда нарушала только оппозиция — зачастую действиям радикальных групп, которые пытались сорвать переговорный процесс, подыгрывали и иранские прокси-силы. Это нужно хорошо понимать. А то у нас многие эксперты просто передают пропагандистские заявления Дамаска и Тегерана, что явно не способствует пониманию природы сирийского конфликта и не ведет к прекращению войны.

«СП»: — То есть Тегеран не хочет каких-либо политических изменений в Сирии, поскольку они снизят его влияние в Сирии. При этом для страховки он уже выстроил «на земле» многоэшелонированное присутствие?

— Конечно. Надо также понимать, что Москва, которая взяла курс на мирное урегулирование сирийского конфликта, совершенно не заинтересована в том, что САР превратилась в некую колонию Ирана, постепенно шиитизируемую иранскими аятоллами. А этноконфессиональные противоречия — это тот фактор, на котором во многом и строят свою пропаганду радикальные исламисты.

«СП»: — Вряд ли на реформы политической системы Сирии согласны и те кланы и элиты, которые представляют режим Асада…

— Но, с другой стороны, в Дамаске также много недовольных тем, что Иран хочет гегемонии в Сирии. Есть такие даже среди алавитской части офицерского корпуса.

Скажем, в состав 4-й «элитной» механизированной дивизии, которая всегда считалась личным соединением семьи Асада, в настоящее время входит шиитский батальон «Сейф аль-Махди». Тем самым Иран пытается удержать под своим контролем остатки сирийской армии, как, впрочем, и спецслужбы — мухабарат. Или — когда российские военные советники и инструкторы формировали 5-й штурмовой добровольческий корпус, то иранцы, увидев в этом угрозу, добились подключения к этому процессу хотя бы «Хезболлы».

На телевизионной картинке мы пока не видим явных проявлений российско-иранских противоречий. Но тот факт, что встречи в Аммане и Каире проходили без Ирана — показатель. Опасность в том, что иранцы способны срывать договоренности и также заключать сепаратные сделки в Сирии, как это было в марте с Катаром. При этом в срыве перемирия обвинят именно Россию как игрока, который должным образом не повлиял на своих союзников.

Нынешнее затягивание переговоров играет на руку Дамаску и Тегерану, в интересах которых как можно дольше вести боевые действия и обвинять все группы в «терроризме», хотя уже достигнут консенсус, что террористы в Сирии — это ИГ и «Хайат Тахрир аш-Шам» **.

«СП»: — 23 июля «Хайат Тахрир аш-Шам» удалось вытеснить «Ахрар аш-Шам» и взять под контроль большую часть центра провинции Идлиб — одноименного города.

— В данной ситуации России и Турции необходимо оперативно решить и согласовать меры по поддержке умеренной оппозиции в их борьбе с радикалами. Иначе — Иран и Сирия могут инициировать наступление на Идлиб под предлогом укрепления там радикалов. Но такой сценарий — самый негативный. Наступление проправительственных войск на Идлиб, очевидно, сплотит все повстанческие группировки перед общей угрозой и приведет к новым коалициям. В том числе — радикальной и умеренной оппозиции. То есть — к еще большему укоренению «Аль-Каиды» *** в Сирии.

Я не говорю про новый гуманитарный кризис и многотысячную волну беженцев. Для борьбы с радикалами в Идлибе есть масса других вариантов…

В общем, Иран видит решение конфликта в полной победе над силами вооруженной оппозиции и хотел бы, чтобы Россия оказала ему в этом прямую поддержку. В Москве же нацелены на мирное и политическое урегулирование. Так как, видимо, есть понимание, что срыв договоренностей приведет к новым жертвам с обеих сторон при отсутствии убедительной победы.

Силы там примерно равны — 150 тысяч бойцов оппозиции и около 200 тысяч бойцов лояльных Асаду формирований. Плюс есть еще курдско-арабский альянс «Демократические силы Сирии», в который также входят достаточно много групп Сирийской свободной армии.

* «Исламское государство» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

** Группировка «Джебхат ан-Нусра» / «Джебхат Фатх аш-Шам» / «Хайат Тахрир аш-Шам» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года была признана террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

*** «Аль-Каида» решением Верховного суда РФ от 14 февраля 2003 года было признана террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

Госдепартамент США заявил о вступлении с 1 сентября в силу запрета американцам посещать Северную Корею и потребовал от уже находящихся там граждан США покинуть эту страну. Об этом в среду, 2 августа, сообщает Reuters.

Отмечается, что запрет будет действовать в течение ближайшего года. Исключения могут быть сделаны только для журналистов и сотрудников гуманитарных организаций.

О возможном запрете властей США своим гражданам на путешествия в Северную Корею стало известно 21 июля. Тогда сообщалось, что о введении запрета будет объявлено 27 июля и он вступит в силу через 30 дней.

В июне турфима Young Pioneer Tours отказалась отправлять путешественников из США в КНДР после кончины студента Отто Фредерика Вомбиера. Молодой человек ранее в том же месяце умер в больнице Цинциннати (штат Огайо). Мозг Вомбиера оказался сильно поврежден после тюремного заключения в КНДР.

В марте 2016 года американец был приговорен к 15 годам тюрьмы в Северной Корее. Его признали виновным в попытке украсть политический плакат во время отдыха в Пхеньяне, организованного с помощью Young Pioneer Tours. В июне 2017 года власти КНДР выпустили Вомбиера.

https://lenta.ru/news/2017/08/03/nelzya/

Патрушев провел новый раунд консультаций по безопасности в Китае

В столице КНР состоялись российско-китайские консультации по стратегической стабильности. Секретарь российского Совета безопасности Николай Патрушев встретился с членом Госсовета Яном Цзечи и членом политбюро КПК Мэн Цзяньчжу. Переговоры состоялись на фоне антироссийских санкций США, которые вынуждают РФ искать опору в Пекине. Китайцы говорят, что расширить взаимодействие с Москвой готовы, но не в рамках военного альянса.

Китайское агентство «Синьхуа» отметило, что это был уже 13-й раунд консультаций по вопросам безопасности. То есть такие встречи проходят регулярно. И так же регулярно публикуются отчеты о них, где говорится о необходимости укреплять взаимодействие и координацию в двустороннем формате и в международных делах.

Но в этот раз консультации состоялись в тот момент, когда обе державы столкнулись с серьезными международными вызовами. Для России это резкое ухудшение отношений с США, ужесточение санкций. Но и Китай находится в нелегкой ситуации. Его экономика зависит от экспорта в Америку, а администрация президента Дональда Трампа не отказалась от своего намерения взвинтить тарифы на китайские товары. Вашингтон требует согласия Пекина на такие рестрикции против КНДР, которые могут поставить население этой страны на грань выживания.

Патрушев – человек, близкий к президенту РФ Владимиру Путину. Очевидно, его доклад об итогах поездки прояснит для Кремля, в какой мере он может рассчитывать на поддержку Китая в противостоянии Америке.

Впрочем, в ходе консультаций затрагивались и такие темы, как борьба с терроризмом, военно-техническое сотрудничество двух стран.

В беседе с «НГ» ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Василий Кашин отметил: «Не факт, что были достигнуты важные политические договоренности. Ведь Патрушев отвечает за диалог с целым рядом стран Азиатско-Тихоокеанского региона по вопросам безопасности, он также координирует сотрудничество с ними в этой области. Я думаю, там состоялся обмен оценками состояния борьбы с преступностью и терроризмом.

Второй собеседник Патрушева Мэн Цзяньчжу руководит политико-правовой комиссией ЦК. То есть, условно говоря, курирует МВД и МГБ».

Что касается военно-технического сотрудничества, то оно находится на подъеме. Министр обороны РФ Сергей Шойгу заявил, что объем поставок российских вооружений в Китай в 2016 году превзошел 3 млрд долл. А портфель заказов, согласно заявлению Рособоронэкспорта, составлял 8 млрд долл. И этот рост, очевидно, продолжится. В этом году будет передана основная часть Су-35, скоро начнутся передачи китайцам комплексов С-400.

В принципе, Патрушев мог обсудить политические и стратегические аспекты военно-технического сотрудничества (ВТС). Но есть комиссия по ВТС, и возглавляют ее министры обороны. Комиссия занимается этими вопросами детально.

«Главная проблема российско-китайских отношений состоит в том, что при всем замечательном военно-политическом взаимодействии у нас развивается, хотя и очень медленно, экономическое сотрудничество, – заявил эксперт. – Но это не сфера Патрушева.

Тенденция тут очевидна. Как только США начинают усиливать нажим на Россию и Китай, они предпринимают шаги, демонстрирующие их более тесное военное и политическое взаимодействие. Если американцы нажмут сильно, то ничего нельзя исключать вплоть до заключения договора о союзе. Пока до этого очень далеко. Но американцы бодро маршируют в этом направлении. Они синхронно делают неприятности Москве и Пекину.

Правда, китайцы могут двинуться в направлении союза, если произойдет что-то из ряда вон выходящее. Например, какая-нибудь вспышка напряженности в Южно-Китайском море или гигантская поставка оружия на Тайвань, которая меняет баланс сил. Китайцы не раз говорили, что для них красной линией является поставка американских комплексов ПРО THAAD».

Американский журнал National Interest напоминает, что на Балтике завершаются совместные учения российских и китайских военных моряков. Кремлю это дает возможность показать, что, несмотря на изоляцию, на Западе у него есть друзья, пусть и не союзники.

Настоящий альянс предполагает письменное обязательство оказывать военную поддержку друг другу. Москва и Пекин воздерживаются от принятия на себя таких обязательств. Однако фактически между армиями двух держав достигнут такой уровень взаимодействия, который характерен для союзников.

Владимир Скосырев
27.07.2017

Пока курды и сирийская армия наступают на позиции ИГ, в тылу развернулась междоусобица вооруженной оппозиции. Из-за возможной приостановки поддержки США «умеренным» жизненно важно отмежеваться от экстремистов

Солдат вооруженной оппозиции в провинции Идлиб (Фото: AP)
В четверг, 20 июля, в провинции Идлиб на северо-западе Сирии разгорелись бои между оппозиционными исламистскими группировками. Организация «Тахрир аш-Шам» (основанная на базе запрещенной в России «Джебхат ан-Нусра») сообщила о захвате в Идлибе нескольких крупных городов, выбив оттуда основного соперника, группировку «Ахрар аш-Шам».

Провинция Идлиб — главный оплот экстремистов «Тахрир аш-Шам», там же присутствуют боевики умеренной вооруженной оппозиции, поддерживаемой Турцией и различными арабскими странами, в том числе Катаром и Саудовской Аравией. Вопрос о необходимости размежевания боевиков умеренной оппозиции и террористов — один из ключевых и одновременно сложнейших на мирных переговорах в Астане и в Женеве.

Со слов очевидцев, по всей провинции Идлиб прошли демонстрации против «Тахрир аш-Шам» с требованием ко всем группировкам возобновить перемирие и объединиться против правительства Башара Асада. Тем не менее, некоторые союзные «Ахрар аш-Шам» группировки отделились от нее, примкнув к «Тахрир аш-Шам».

Начавшаяся в рядах исламистов междоусобица перекинулась и на соседние провинции. Так, вечером в среду силы «Тахрир аш-Шам» произвели обстрел позиций правительственных войск к северу от города Хама. Днем в четверг отряды «Ахрар аш-Шам» вступили в столкновения с отрядами курдов на севере страны.

По данным аналитической группы SITE, которая занимается мониторингом деятельности боевиков, «Тахрир аш-Шам» угрожает наступлением на правительственные силы в провинциях Латакия и Алеппо. А в четверг SITE написала, что «Ахрар аш-Шам» начинает координированную контратаку на «Тахрир аш-Шам».

Молот и наковальня

Стычки между группировками в Идлибе свидетельствуют о том, что процесс размежевания умеренной оппозиции и экстремистов перешел в фазу практической реализации, уверен руководитель отдела исследования ближневосточных конфликтов Института инновационного развития Антон Мардасов.

В данный момент действуют договоренности о перемирии с некоторыми фракциями умеренной сирийской оппозиции, заключенные в декабре 2016 года в рамках соглашения о прекращении огня. Гарантами соглашения выступают Россия, Турция и Иран.

Россия и США договорились о перемирии в юго-западной Сирии
ПОЛИТИКА
Три страны ведут в рамках «астанинского процесса», в котором участвуют представители сирийского правительства и умеренной вооруженной оппозиции, переговоры по созданию трех зон деэскалации в Сирии: в провинции Идлиб, к северу от города Хомс и в Восточной Гуте (пригород Дамаска). Объявление о соглашении между США, Россией и Иорданией по созданию четвертой зоны безопасности на юго-востоке Сирии было дано 7 июля в рамках саммита G20.

По словам Мардасова, оппозиция подозревала, что зоны деэскалации будут работать лишь на ее ослабление и разъединение. Сейчас, отмечает эксперт, она убедилась, что Москва настроена решительно насчет создания этих зон, поэтому встал вопрос о необходимости борьбы с радикалами внутри них. «Если начнется наступление на Идлиб с участием сирийской армии, то операции будут проводиться против всей оппозиции, а не только против исламистов из «Тахрир аш-Шам», поэтому ей выгоднее объединиться в борьбе с экстремистами», — заявил эксперт РБК.

В среду, 19 июля, СМИ со ссылкой на американских чиновников сообщили о планах Трампа свернуть тайную программу ЦРУ по вооружению и обучению умеренных повстанцев в Сирии, сражающихся с правительством Асада. Согласно публикации The Washington Post, такое решение президент принял около месяца назад после встречи в Овальном кабинете с директором ЦРУ Майком Помпео и советником по нацбезопасности США Гербертом Макмастером перед тем, как встретиться с Владимиром Путиным 7 июля на саммите G20. Представители Совета национальной безопасности и ЦРУ отказались комментировать новость.

В публикации говорится, что начатая в 2013 году предыдущим президентом США Бараком Обамой программа была «центральным элементом» политики по оказанию давления на сирийский режим. Однако, как пишет издание, даже соратники Обамы поставили под сомнение эффективность этой программы после того, как в сентябре 2015 года Россия развернула свои силы в Сирии.

По словам чиновников, поэтапное прекращение секретной программы отражает заинтересованность Трампа в поиске путей и сфер сотрудничества с Россией. Свертывание программы также является подтверждением ограниченного влияния США в Сирии, а также того, что Вашингтон более не стремится свергнуть Асада, хотя три месяца назад постпред США в ООН Ники Хейли заявляла, что ее страна «не видит мира в Сирии с Асадом во главе сирийского правительства», пишет The Washington Post.

По мнению эксперта Российского совета по международным делам (РСМД) Максима Сучкова, решение о закрытии программы ЦРУ зрело давно и было принято еще до встречи Трампа с Путиным. «Это связано скорее с ее невысокой политической и оперативной рентабельностью. Трамп уже после инаугурации начал переоценку американской роли в Сирии, но в итоге «продал» сворачивание программы как символическую уступку Москве», — рассказал РБК Сучков, отметив, что противники Трампа склонны воспринимать это как уступку реальную.

Стратегическое замедление

На севере Сирии продолжается осада города Ракки, формальной «столицы» боевиков «Исламского государства» (ИГ, запрещенная в России террористическая группировка). Сражение с исламистами при поддержке западной коалиции ведут «Демократические силы Сирии» (SDF), состоящие из сирийских курдов и союзных им отрядов оппозиции. Битва за город длится с 6 июня, то есть уже полтора месяца, однако силам SDF удалось освободить лишь пригороды и несколько районов города.

За месяц операции SDF, к 6 июля, по данным Сирийского центра мониторинга прав человека (SOHR) в результате ударов авиации западных стран в Ракке погибли не менее 224 гражданских лиц. Цифра продолжает расти: лишь за 18 июля в городе погибли еще восемь мирных жителей, сообщают правозащитники из другой организации — SNHR.

Жертвы среди мирного населения и медленное течение осады вынуждают ближневосточные СМИ говорить о том, что наступление захлебнулось. Однако командующие антитеррористическими силами уверяют, что это не так. 18 июля американский полковник Райан Диллон заявил: «Операция по уничтожению ИГ в Ракке продолжается. За неделю SDF освободили около 35 кв. км территории. Операция не приостановлена, это неправда». Диллон является официальным представителем командования операции «Непоколебимая решимость» — кампании США и союзников против ИГ в Сирии и Ираке.

Представитель SDF заявил изданию Syria Direct, что замедление продвижения — это лишь часть стратегии. С одной стороны, укрепления боевиков оказались крепче, чем ожидалось. С другой — отряды курдов в восточной части города «специально действуют с большей осторожностью, опасаясь гибели мирных граждан и разрушения исторических памятников».

На прошлой неделе представитель президента США при антиигиловской коалиции Бретт Макгёрк заявил, что эксперты уже выделили в Ракке свыше 100 «мест стабилизации», где в приоритетном порядке будет идти разминирование, а затем восстановление. «SDF уже понесли серьезные потери, и это еще не конец, но мы с гордостью поддерживаем их борьбу», — подчеркнул Макгёрк.

Бойцы SDF в пригороде Ракки. 6 июня 2017 года (Фото: Rodi Said / Reuters)
Марш-бросок через пустыню

Правительственная армия Сирии продолжает наступление на восток, в сторону города Дэйр-эз-Зор. Последние три года боевики ИГ держат там в окружении группировку правительственных войск, снабжение которых поддерживается по воздуху. Наступление идет двумя клиньями: на севере из района Ракки и плотины Табка и на юге со стороны Пальмиры.

Южный фронт наступления является продолжением операции «Великий рассвет», которую сирийские власти объявили в конце мая с целью разблокировать шоссе между Дамаском и Пальмирой и зачистить от террористов Сирийскую пустыню у южной части границы с Ираком.​ В то же время сирийская армия не проводит наступления в сторону Ракки, где действует армия SDF, последняя же не спешит форсировать Евфрат в сторону Дэйр-эз-Зора.

Чем опасно прекращение сотрудничества США и России в сирийском небе
ПОЛИТИКА
Несмотря на то что у России и США «на словах довольно много публичных перебранок», на земле заключается много неофициальных договоренностей, которые соблюдаются на практике силами, поддерживаемыми как Москвой, так и Вашингтоном, подчеркивает Мардасов. Эксперт напоминает, что, несмотря на то что Москва приостановила действие заключенного с США меморандума по обеспечению безопасности полетов после инцидента со сбитым самолетом сирийской армии в провинции Ракка, «через несколько дней негласно была проведена демаркационная линия между силами сирийской армии и поддерживаемыми США силами SDF».

«На данный момент всё, скорее, сведется к тому, что SDF будут брать населенные пункты в провинции Дейр-эз-Зор, которые находятся на восточной стороне Евфрата, а на западной стороне будут освобождать территории проправительственные силы», — прогнозирует он.​

Авторы: Анжелика Басисини, Георгий Макаренко.

Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/politics/20/07/2017/597080c19a794735bd86a42e?from=center_2