Рубрика: Россия

Игорь Субботин
Обозреватель-международник при главном редакторе НГ



Обстановка в сирийской провинции Идлиб, большую часть которой контролирует протурецкая оппозиция наравне с радикальными формированиями, в очередной раз может обострить отношения между Россией и Турцией. Анкара, похоже, усиливает свое военное присутствие в этом районе, который, как обращают внимание арабские СМИ, за эти выходные стал объектом интенсивных ударов лояльной официальному Дамаску авиации. В экспертной среде указывают на то, что недавно Москва и Анкара фактически не смогли согласовать параметры новой сделки по обмену одних территорий на другие.
Об усилении турецкого присутствия в Идлибе сообщила базирующаяся в Великобритании Сирийская обсерватория по правам человека (SOHR). Согласно ее информации, колонна с турецкой бронетехникой накануне пересекла контрольно-пропускной пункт Кафр-Лосин в южном направлении. Мониторинговая группа напоминает, что с марта этого года, когда президенты Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган сумели согласовать очередные договоренности о прекращении огня в Идлибе, турецкая сторона успела направить в этот неподконтрольный сирийскому правительству анклав свыше 6 тыс. единиц бронетехники и грузовиков. Это усиление сопровождалось переброской сотен военнослужащих, отмечают наблюдатели.

Тем временем источники арабского издания «Аль-Араби аль-Джадид» сообщили, что за одно только воскресенье, 20 сентября, проправительственная авиация совершила несколько десятков нападений на позиции в Идлибе. Это самый интенсивный обстрел провинции с момента подписания мартовских соглашений между Россией и Турцией, отмечает издание.

О том, что отношения между Москвой и Анкарой – двумя гарантами сирийского урегулирования – снова могут обостриться, следует и из заявлений МИД РФ. В интервью агентствам, которое вышло 21 сентября, спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку и Африке, замглавы МИД РФ Михаил Богданов заметил, что в Идлибе остается слишком много радикалов. «Они все еще представляют большую угрозу и для сирийцев, и для нашего присутствия по просьбе легитимного правительства САР, – отметил дипломат. – Обстановка там пока еще тревожная. Турецкая сторона заверяет, что будет последовательно выполнять обязательства, вытекающие из договоренностей об обеспечении безопасности в Идлибской зоне».

Похожие оценки дала 17 сентября на своем регулярном брифинге официальный представитель МИД РФ Мария Захарова, заметив, что активность радикальных структур «частично сдерживается присутствием в Идлибской зоне турецких военных и совместными российско-турецкими патрулями на трассе М4». «Однако выполнение Анкарой своих обязательств по российско-турецкому меморандуму, который был подписан 5 марта текущего года, затягивается», – подчеркнула дипломат. По ее словам, «несмотря на успехи, достигнутые в борьбе с международным терроризмом на многострадальной сирийской земле при ключевой роли российских военных, ситуация в стране все еще далека от стабильности».

За день до появления этих ремарок российского дипведомства Министерство национальной обороны Турции сообщило о том, что на турецкие позиции в Идлибе было совершено нападение. В этой зоне, как известно, расположены 12 наблюдательных пунктов вооруженных сил республики. «В зоне деэскалации в Идлибе к нашим наблюдательным пунктам под номерами 3, 4, 5, 6, 7, 8 и 9 подошли группы людей, которые выглядели как мирные жители, – говорилось в заявлении турецкого оборонного ведомства. – Они атаковали наш наблюдательный пункт номер 7 и разбежались после принятых мер». В Анкаре при этом считают, что группы провокаторов координировались силами, лояльными сирийскому президенту Башару Асаду.

В этом году Москва и Анкара были вынуждены активизировать каналы на высшем уровне из-за многочисленных жертв, которые понесла турецкая регулярная армия из-за – якобы случайных – ударов Сирийской арабской армии. Последние очные контакты по поводу судьбы Идлиба состоялись в Анкаре 16 сентября на уровне представителей дипведомств. Российскую делегацию возглавлял заместитель министра иностранных дел Сергей Вершинин, турецкую – его коллега Седат Онал. Тем не менее, если судить по заявлениям официальных лиц, существенных подвижек в диалоге о сирийской провинции переговорщикам добиться не удалось. И для этого, как полагают в экспертной среде, есть закономерные причины.

В разговоре с «НГ» эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семенов заявил, что параметры потенциальной сделки между Россией и Турцией соответствуют формуле: кусок Идлиба в обмен на часть северо-восточных территорий. «В ходе последних российско-турецких консультаций об этом говорилось практически открыто: в обмен на уход турецких сил из районов к югу от трассы М4 в Идлибе Анкара потребовала отдать Манбидж и Тель-Рифаат, – отметил аналитик. – Важно подчеркнуть, почему Турция настаивает на этом. Если, как указывает российская сторона, Турция не смогла выполнить договоренностей по М4, то, по мнению Анкары, тогда Москва не выполнила своих обязательств по Манбиджу и Тель-Рифаату».

А эти населенные пункты должны были быть очищены от курдских отрядов народной самообороны, которые Анкара связывает с леворадикальными боевиками и считает террористами. Вполне вероятно, что гаранты сирийского урегулирования будут повышать ставки в разговоре о разделе Идлиба – до тех пор, пока не возникнут более удобные условия для торга.

Уйгуры остаются самым большим и самым непокорным нацменьшинством Китая

Дмитрий Бавырин, vz.ru, 27 августа 2020

США готовятся обвинить китайское руководство в геноциде уйгуров – мусульманского меньшинства, по сей день доставляющего КНР множество проблем. Эти проблемы могли быть российскими, поскольку некогда уйгуры пытались стать гражданами СССР. Почему Сталин отверг их просьбу? И почему именно сейчас Вашингтон вдруг озаботился судьбой этого 12-миллионного тюркского народа?
Сообщения о том, что в скором времени США признают геноцид уйгуров со стороны КНР и введут против Пекина еще какие-нибудь санкции, пока базируются только на источниках, но этим источникам очень легко поверить. Команда президента Трампа и сам Трамп – идейные синофобы, в Китае они видят главную угрозу экономическому и политическому доминированию США, поэтому целенаправленно ищут на теле Поднебесной места, за которые можно укусить побольнее.
Желаемая перспектива – развал КНР. Работать над этим придется, конечно, долго, но люди стараются.
Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) и впрямь самая болезненная сепаратистская проблема для Пекина, хотя пишут и говорят о ней значительно реже, чем о Тибете или Гонконге. Можно подчеркнуть, что конфликт между уйгурами и ханьцами (китайцами) исчисляется даже не веками – тысячелетиями. Можно напомнить, что самая большая административная единица КНР одновременно является самой бедной и неблагополучной. Можно вести длинный счет взаимным претензиям, но проще перевести их в политические реалии сегодняшнего дня.
Под СУАР, как частью КНР, заложены сразу две «бомбы» – национальная и религиозная, причем это уже давно не локальные проблемы, поскольку в нашем глобальном мире ничего по-настоящему локального давно уже нет, если речь идет о великих державах.
Уйгуры – некое промежуточное звено между европеоидами и монголоидами. Тюрки, использующие арабскую азбуку. Их первая государственность возникла еще в VIII веке, и с тех пор неоднократно меняла вывески, пока во второй половине XVIII века с двух попыток не была окончательно покорена маньчжурской династией Цин, этнически и культурно чуждой как уйгурам, так и китайцам.
С тех пор Уйгуристан, или Синьцзян, или Восточный Туркестан – называйте его, как хотите – стал для китайского государства примерно тем же, чем является для государства Российского Северный Кавказ. У уйгуров свои архаичные традиции, свои понты, своя гордость – и показная агрессия, обращенная к покорившей их некогда империи.
К примеру, уйгурским девушкам категорически запрещены межнациональные браки, а для мужчин-уйгуров обязательной деталью одежды является холодное оружие.
В политическом измерении уйгурский национализм не особенно зубаст и ходит в основном в пиджаках – иначе не поймут спонсоры. Эмигрантские организации, подпитываемые западными грантами, подтачивают государственное тело КНР и апеллируют к «самости» уйгуров, которые непременно бы расцвели, если бы им не мешали китайские коммунисты. Шума от этих людей много, но считать их по-настоящему опасной угрозой несолидно.
Сложнее с религиозной составляющей. Уйгуры – мусульмане-сунниты, и попытки привести их к общекитайскому атеистическому знаменателю стоили Пекину и его чиновникам в Урумчи немалых нервов. До сих пор борьба ведется вокруг ношения хиджабов и бород, хождений в мечети и молитв на улицах – того, в чем китайские коммунисты видят угрозу для государственной целостности и без чего предпочли бы обойтись.
При этом то, что в XIX веке приводило к региональным восстаниям, теперь привело к интересу со стороны исламского мира, пытающегося помогать «братьям по вере», и исламизму как ответу уйгурских низов на нищету и «власть кафиров». В СУАР давно свили гнезда наиболее опасные террористические группировки вплоть до «Аль-Каиды», как следствие, несколько лет назад первые уйгурские шахиды попытались атаковать столицу – Пекин, чего раньше за ними замечено не было.
Сколько их теперь – молодых и излишне пассионарных членов мировой уммы, воспринимающих китайцев как «неверных», точно сказать нельзя, но много, очень много. Правозащитные группы заявляют чуть ли не о миллионе человек, удерживаемых в специальных центрах, которые в СМИ называют «концлагерями». Китайские чиновники эти цифры не подтверждают, прячут «концлагеря» от посторонних глаз и выставляют их некими образовательными центрами, где уйгуров учат китайскому языку и китайским законам.
На геноцид это, разумеется, ничем не похоже. Но если в Белом доме все-таки не рискнут натягивать сову на глобус, подобные практики объявят как минимум «этнической чисткой», что тоже далеко от реальности.
Другое дело (и это более-менее очевидно для всех), что китайские методы подавления сепаратизма и впрямь являются жесткими и масштабными. С уйгурами в «группе риска» никто не миндальничает: целостность страны в сознании современного китайского политика – слишком высокая цена, чтобы ей рисковать и пускать ситуацию на самотек.
Потому местные власти всегда находятся в режиме «полной готовности». Отключение связи, перекрытие дорог, масштабные рейды, массовые аресты, инфильтрации – все это в СУАР готовы организовать по щелчку, не отвлекаясь на западные рассуждения о правах человека.
Потому что – да, проблема серьезная, да, конфликт застарелый, да, может рвануть в любой момент, и есть куча игроков от Вашингтона до международного исламизма, которые с готовностью этому поспособствуют.
Все это, кстати говоря, могло бы стать не китайской, а нашей проблемой: у Восточного Туркестана были хорошие шансы войти в состав СССР – гораздо более значительные, чем, например, у Тибета, для которого подобный сценарий также рассматривался.
Приговор династии Цин подписала Синьхайская революция, обставленная так, будто против династии маньчжуров взбунтовались покоренные ей народы. В реальности речь шла о попытке строительства прежде всего национального государства ханьцев, которые претендовали на всю империю Цин. Как следствие, национальные окраины стали быстро отваливаться от некогда единой страны.
Кого-то, как тибетцев и тех же маньчжуров, удалось удержать. Кто-то, как монголы и тувинцы, ушли навсегда, благо сумели опереться на молодое советское государство. Уйгуры же, воспользовавшись гражданской войной между националистами и коммунистами, стали своего рода китайской Аджарией. Большую часть времени до создания КНР нынешний СУАР формально входил в Китай, но местные губернаторы правили как суверенные монархи, не считаясь с центральным правительством Чан Кайши.
И Синдзянь, и разнообразные «народные правительства», периодически возникавшие на его территории, ориентировались на Москву, обеспечивали ее дефицитными товарами, служили связующим звеном с остальным Китаем, пока наконец Восточный Туркестан не попросился в состав СССР на правах 17-й союзной республики.
Сталин отказался от этой затеи по нескольким причинам.
Во-первых, доверие к местным элитам было сильно подорвано в 1942 году, когда, после многолетнего союзничества, в регионе вдруг развязали охоту на коммунистов, посчитав, что Вторая мировая война СССР уже проиграна и ориентироваться придется на других покровителей.
Во-вторых, в начавшейся заново гражданской войне Москва однозначно поддерживала Мао, для которого было вопросом принципа собрать КНР из всех осколков бывшей империи Цин. Поэтому просоветская Восточно-Туркестанская республика, пять лет просуществовавшая на севере Синьцзяна, в 1949 году окончательно и официально вошла в состав Китая.
По некоторым данным, советские спецслужбы поддерживали связи с уйгурским подпольем еще долгие годы, планируя использовать его в случае крупного конфликта с КНР.
Будем считать, что нам этот рычаг не пригодился, но теперь уже США, вдруг вспомнив об уйгурской проблеме, пытаются использовать ее как лом, вставленный в трещину на теле китайского государства.
Невозможно спорить с тем, что эта трещина и впрямь существует, продуцируя для КНР всевозможные неприятности. Но китайский прием против этого лома не ограничивается одними лишь репрессиями – основная ставка сделана на многомиллионные финансовые вливания в регион, благодаря которым некогда захолустный Урумчи теперь зарастает небоскребами, а уровень жизни ханьцев и уйгуров пусть медленно, но выравнивается.
Мог бы выравниваться и быстрее, но многочисленные ханьцы, расселяемые по региону с целью разбавить уйгурское большинство (паритет будет достигнут через 10-15 лет), зачастую сводят сложный государственный национализм к примитивной бытовой ксенофобии, в рамках которой уйгурам намеренно указывают на их подчиненное положение, а ресурсы стараются распределять в пользу своих.
Такое «державное хамство» подпитывает как уйгурский сепаратизм, так и местный исламизм. Поэтому попытки США использовать этот хронический кризис себе во благо пускай и не смогут привести к конечной цели – к отчуждению СУАР от КНР, так или иначе вынудят Пекин потратить еще очень много сил и средств на минимизацию уйгурской проблемы, полностью решить которую не удастся еще очень долгое время.

Лидером по поставкам газа в Турцию в январе-июне стал Азербайджан

Nuran Erkul Kaya,Olga Keskin,Ekip   |24.08.2020

СТАМБУЛ

Турция в первом полугодии существенно сократила импорт газа из России и Ирана.

Об этом сообщает агентство «Анадолу» со ссылкой на Управление по регулированию энергетического рынка (EPDK) Турции.

Поставки газа из Ирана в Турцию в январе-июне 2020 года сократились на 46 процентов по сравнению с аналогичным периодом 2019 года, а из России — на 41,5 процента.

По данным EPDK, общий объем импорта природного газа в Турцию в январе-июне снизился на 3,5 процента по сравнению с аналогичным периодом 2019 года — до 22 млрд 483 млн 46 тыс. кубометров.

При этом 12 млрд 152 млн 85 тыс. кубометров пришлись на трубопроводный газ, а 10 млрд 330 млн 61 тыс. кубометров — на сжиженный (СПГ).

Объем импортированного в Турцию газа по трубопроводам снизился на 24,8 процента, а закупки СПГ — увеличились на 44,8 процента.

Азербайджан стал крупнейшим поставщиком газа в Турцию в первом полугодии 2020 года.

Объем закупок газа из этой страны вырос на 23,4 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года — до 5 млрд 444 млн 99 тыс. кубометров, что связано с увеличением поставок голубого топлива по Трансанатолийскому газопроводу (ТАНАП).

Доля России в турецком импорте голубого топлива снизилась на 41,5 процента — до 4 млрд 678 млн 66 тыс. кубометров. За аналогичный период 2019 года из России было импортировано 7 млрд 993 млн 86 тыс. кубометров газа. В прошлом году Россия занимала лидирующую позицию в рейтинге поставщиков природного газа в Турцию.

Доля Ирана на рынке Турции снизилась на 46 процентов – до 2 млрд 29 млн кубометров. В апреле, мае и июне нынешнего года природный газ из Ирана не импортировался.

При этом Турция стала закупать СПГ из новых стран.

В январе-июне 2020 года крупнейшим поставщиком СПГ в Турцию стал Алжир — 2 млрд 991 млн 68 тысяч кубометров.

Большая доля турецких закупок СПГ пришлась также на Катар. За отчетный период из Катара было импортировано 2 млрд 853 млн кубометров СПГ, что на 124 процента больше аналогичного периодп прошлого года.

О разгроме Квантунской группировки японских войск

ЮРИЙ РУБЦОВ

После сокрушения германского вермахта наступила очередь армии микадо. Советские вооруженные силы, выполняя обещание, данное Сталиным Рузвельту в Тегеране, в кратчайший срок подготовили и осуществили Маньчжурскую стратегическую наступательную операцию (9 августа – 2 сентября 1945 г.), которую военные историки единодушно признают шедевром и демонстрацией триумфа советского военного искусства.

Маршал А. Василевский

Решением Ставки ВГК от 30 июля 1945 г. было создано Главное командование советских войск на Дальнем Востоке во главе с Маршалом Советского Союза А.М. Василевским. В состав группировки вошли три фронта: Забайкальский (Маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский), 1-й (Маршал Советского Союза К.А. Мерецков) и 2-й Дальневосточные (генерал армии М.А. Пуркаев), три воздушные армии, а также силы Тихоокеанского флота и Краснознаменной Амурской военной флотилии. Кроме того, для участия в операции привлекались войска Монгольской народно-революционной армии. По всем параметрам над противником было достигнуто преимущество: по личному составу в соотношении 1,7:1, танкам – 4,3:1, орудиям и минометам – 4,5:1, самолетам – 2,7:1, боевым кораблям – 3,6:1 в пользу советских войск.

Замысел Маньчжурской стратегической наступательной операции заключался в том, чтобы силами войск всех трех фронтов осуществить стремительное вторжение в Маньчжурию по сходящимся к центру направлениям, рассечь Квантунскую группировку японцев, окружить ее и уничтожить по частям. Основные удары наносили навстречу друг другу Забайкальский фронт с территории МНР и 1-й Дальневосточный фронт из Приморья. 2-й Дальневосточный фронт получил задачу наступать на Харбин и Цицикар и оказывать содействие Забайкальскому и 1-му Дальневосточному фронтам. Тихоокеанский флот должен был содействовать сухопутным войскам в овладении портами и военно-морскими базами в Корее, на Сахалине и Курильских островах и в случае необходимости обеспечить высадку крупного десанта на о. Хоккайдо.

Японское командование надеялось упорной борьбой в укрепленных приграничных районах (их на границах с СССР и МНР было построено 18 размером 50–100 км по фронту и до 50 км в глубину каждый) и на выгодных естественных рубежах измотать советские войска и не допустить их прорыва в центральные районы Маньчжурии и Корею.

Уже на стадии выработки замысла этой беспрецедентной по стратегическим масштабам операции советские полководцы проявили огромное творчество, выдумку, решительность при определении целей и способов его осуществления. Японцы знали о готовящемся советском наступлении, но так до конца и не смогли определить ни направления главных ударов, ни момента начала операции.

Наши войска выгружались из эшелонов, как правило, ночью и выводились в районы сосредоточения, находившиеся в 150 км и далее от границы. Через агентурную разведку распространялась нужная дезинформация, соблюдалась строжайшая маскировка войск.

С расчетом достижения внезапности определялось и время перехода в наступление. А августе в Приморье обычно идут дожди, дороги слабо проходимы, в связи с чем японцы ждали советского наступления не ранее конца лета. Однако Ставка ВГК пошла на частично невыгодные для наших войск способы действий ради главного – достижения внезапности.

Неожиданным оказалось для противника одновременное наступление советских войск в полосах всех фронтов. Это не позволило японцам осуществить переброску войск на наиболее угрожаемые направления.

Генерал армии М.А. Гареев, специально изучавший особенности Маньчжурской операции, обращал внимание на новаторский подход советских маршалов и генералов при обеспечении прорыва и преодоления расположенных вдоль границы оборонительных укреплений, которые возводились японцами на протяжении многих лет с использованием преимуществ горной и горно-лесистой местности. Обычно это делалось благодаря мощной и продолжительной артиллерийской и авиационной подготовке. Но для нее были нужны точные данные о расположении долговременных огневых точек противника. На Дальнем Востоке в условиях, когда официально война еще не была объявлена, возможности разведки были весьма ограничены. Отсутствие же надежных данных о противнике сводило к минимуму эффективность артиллерийской и авиационной подготовки.

Одновременно для соблюдения скрытности приготовлений к боевым действиям основные силы приходилось держать подальше от приграничной полосы. Решение родилось при посещении маршалами А.М. Василевским и К.А. Мерецковым 5-й армии. Чтобы обеспечить и внезапность при переходе границы, и мощность удара, ее командующий генерал-полковник Н.И. Крылов предложил начать наступление без артподготовки усиленными передовыми батальонами, сформированными из бывалых фронтовиков.

Так и поступили. «Заслуживает внимания прорыв войсками 1-го Дальневосточного фронта японских укрепленных районов ночью без артиллерийской и авиационной подготовки, – писал позднее Маршал Советского Союза М.В. Захаров. – Неожиданное появление наших передовых отрядов в расположении опорных пунктов японских укрепленных районов застигло их гарнизоны врасплох, а стремительные действия исключили возможность оказания противником организованного сопротивления».

Без артиллерийской и авиационной подготовки, действиями передовых и разведывательных отрядов начал наступление и Забайкальский фронт, но уже по другой причине – в полосе его действий противник не имел подготовленной обороны. За первый день наступления войска фронта продвинулись на правом фланге и в центре на 50 км стрелковыми соединениями и на 120 – 150 км соединениями подвижных войск.

Наиболее успешно действовала 6-я гвардейская танковая армия под командованием генерал-полковника А.Г. Кравченко. Ее войска за первый день наступления – в такие темпы трудно поверить – продвинулись на 150 км. В середине следующего дня, преодолев еще 100 км, передовые части подошли к Большому Хингану. Преодоление этого хребта было связано с огромными трудностями. Танкистам приходилось применять средства повышенной проходимости, некоторые участки маршрутов выстилать фашинами и камнями. На ряде горных участков инженерно-саперные подразделения расширяли дороги с применением взрывчатки. К исходу 12 августа войска 6-й гвардейской танковой армии преодолели Хинган и вышли на Центрально-Маньчжурскую равнину. За первые пять суток операции танковая армия прошла более 450 км, вышла в глубокий тыл Квантунской группировки, чем создала реальную возможность для окружения и разгрома основных сил японских войск.

Большой Хинган

Войска 1-го Дальневосточного фронта наступали в трудных условиях горно-таежной местности, под проливным дождем, и темпы их продвижения не могли быть столь быстрыми. Тем не менее к исходу 14 августа они преодолели приграничные укрепленные районы, разгромили основные силы 1-го японского фронта и продвинулись на 120–150 км. 2-й Дальневосточный фронт, в свою очередь, очистил южный берег Амура в междуречье Сунгари и Уссури и перешел к преследованию отходившего противника. Тихоокеанский флот блокировал восточное побережье Северной Кореи. Советская авиация господствовала на всех направлениях действий войск.

Японская армия оказалась в тяжелом положении. Пытаясь выиграть время, штаб Квантунской группировки 14 августа обратился по радио к советскому командованию с предложением о прекращении боевых действий, а японское правительство вынуждено было 15 августа обнародовать заявление о принятии им условий о капитуляции в соответствии с Потсдамской декларацией. Однако приказа о прекращении огня командование группировки своим войскам не отдало, и маршал А.М. Василевский отдал нашим войскам приказ продолжать наступление.

Разоружение Квантунской армии

На втором этапе Маньчжурской операции (15–20 августа) наиболее стремительными были по-прежнему действия 6-й гвардейской танковой армии. Из-за непрекращающихся дождей резко ухудшились дорожные условия, своевременный подвоз ГСМ и боеприпасов стал невозможен. Преследование противника велось лишь передовыми отрядами, отрывавшимися от главных сил на 100–120 км. В этих условиях снабжение войск осуществлялось транспортной авиацией.

На приморском направлении войска 1-го Дальневосточного фронта 16 августа овладели г. Муданьцзяном и, преодолев с боями свыше 500 км, вышли в центральные районы Маньчжурии на соединение с войсками Забайкальского фронта. Перед угрозой полного окружения штаб Квантунской группировки вторично обратился к советскому командованию с предложением о прекращении боевых действий, отдав соответствующий приказ своим войскам. Массовая сдача в плен японских войск началась 19 августа.

На третьем этапе операции (20–25 августа) в крупные города Маньчжурии и Северной Кореи вошли подвижные отряды сухопутных войск, которые совместно с десантами произвели разоружение капитулировавших японских частей.

Одновременно с наступлением в Маньчжурии советские войска и силы флота с 11 августа вели боевые действия по освобождению Южного Сахалина, а с 18 августа – Курильских островов.

Главным итогом войны явился быстрый и полный разгром Красной армией противника в Маньчжурии, Северной Корее, на Сахалине и Курильских островах. В течение трех недель была повержена крупнейшая группировка войск микадо, что стало одним из решающих факторов капитуляции Японии.

Режим Асада одобрил соглашение 21 июля текущего года, а российская сторона- 30 июля

Emre Gürkan Abay,Ülviyya Amuyeva   |20.08.2020

МОСКВА

Россия и режим Башара Асада договорились о расширении российской авиабазы «Хмеймим» в провинции Лазкийе в Сирии.

Протокол соглашения, одобренного Россией и режимом Асада, обнародован на официальном интернет-портале правовой информации.

Режим Асада одобрил соглашение 21 июля текущего года, а российская сторона- 30 июля.

В соответствии с документом, в ведение России в Лазкийе временно и безвозмездно передано восемь гектаров земли и восемь миль в акватории базы.

Территория будет отведена под реабилитационно-лечебный центр.

В соответствии с соглашением, подписанным 26 августа 2015 года между Россией и режимом Асада, российские военные самолеты и контингент были размещены на базе «Хмеймим».

Россия не платит режиму Асада за использование базы. Тип и число самолетов, персонал и оборудование, которые размещаются на базе, определяет российская сторона.

За оборудование, доставленное на базу «Хмеймим», не взимается налог. Также отсутствует таможенный контроль.

Российский военный персонал на базе и их семьи имеют привилегии и неприкосновенность, почти равнозначные дипломатическим.

Режим Асада не подает иск на Россию и российский персонал за деятельность.

Российская армия наряду с авиабазой «Хмеймим» использует и морскую базу «Тартус».

Службу в церкви Святого Николая в районе Демре провел представитель Московской патриархии

Ayşe Yıldız   |14.07.2020

АНТАЛЬЯ

❮❯

Православные в Анталье вознесли молитвы во имя межрелигиозного согласия

Русское общество искусства и культуры в Анталье организовало в церкви-музее Святого Николая в районе Демре богослужение, вознеся молитвы во имя согласия и дружбы между мусульманами и христианами, турками и русскими.

Службу провел представитель Московской патриархии Юрий Сергеев.

В целях соблюдения социальной дистанции в богослужении, которого продолжалось около 2,5 часов, участвовали лишь 30 православных, проживающих на юге Турции.

Сергеев отметил, что в Турции в мире и согласии проживает большое количество граждан России.

«Никаких преград на их пути, в том, числе для религиозных обрядов, не ставится. При необходимости власти Турции выдают нам необходимые разрешения на организацию мероприятий и богослужений. Мы молимся во имя дружбы и согласия между нашими странами и народами», — сказал он.

Глава Русского общества искусства и культуры Ирина Балджи отметила, что в Турции всецело обеспечена свобода вероисповедания и выразила надежду на дальнейшее укрепление турецко-российских связей.

Шестой саммит президентов трех стран- участниц астанинского формата проходит в режиме видеоконференции.

Ramin Abdullayev   |01.07.2020

АНКАРА

Президенты Турции, России и Ирана — Реджеп Тайип Эрдоган, Владимир Путин и Хасан Рухани провели в среду шестой саммит в астанинском формате по Сирии.

Обсуждения в режиме видеоконференции продолжались полтора часа.

Каждый из лидеров стран-гарантов астанинских договоренностей выступил на саммите с короткой вступительной речью, после чего прошли переговоры в закрытом режиме.

Президент Ирана, обращаясь к участникам саммита, отметил, что единственный путь урегулирования конфликта в Сирии  — переговоры, а война – не выход.

Рухани осудил действия США в регионе, назвав присутствие американских военных на сирийской территории фактором дестабилизации.

«Единственной целью Вашингтона в Сирии являются природные ресурсы этой страны», — подчеркнул президент ИРИ.

Президент России Владимир Путин, в свою очередь, призвал к обеспечению долгосрочного перемирия и борьбе с терроризмов в Сирии. 

Путин отметил, что России, Турции и Ирану удалось сделать многое в Сирии, заявил президент РФ Владимир Путин на шестом саммите президентов стран-участниц астанинского процесса.

«В Сирии заметно снижен уровень насилия, постепенно восстанавливается мирная жизнь, а главное – созданы предпосылки для устойчивого политико-дипломатического урегулирования на базе резолюции 2254 СБ ООН. Как известно, в этом документе заложен фундаментальный принцип – приверженность суверенитету, независимости, единству и территориальной целостности Сирии», — сказал российской лидер.

Путин подчеркнул значимость долгосрочной нормализации в Сирии.

Что касается перспектив политического процесса, то, по мнению президента РФ, следует активно продвигать инклюзивный межсирийский диалог в рамках Конституционного комитета в Женеве.

Глава турецкого государства со своей стороны отметил, что Анкара предприняла действенные шаги по борьбе с террористами и сепаратистами, пытавшимися разрушить целостность Сирии.

«Приоритетами для Турции остаются территориальная целостность и политическое единство Сирии, а также обеспечение режима прекращения огня и долгосрочное урегулирование в этой стране», — сказал Эрдоган.

Президент подчеркнул, что Турция продолжит усилия для  стабилизации ситуации и обеспечения безопасности в соседней Сирии.

«С самого начала конфликта в Сирии, Турция и ее народ находились рядом с сирийским народом, поддерживали его. Мы открыли свои границы для миллионов граждан Сирии, не ставя между ними этнических и религиозных различий», — отметил турецкий лидер.

Эрдоган выразил уверенность в том что усилия стран-гарантов астаниниских договоренностей внесут вклад в формирование будущего развития Сирии.

Глава турецкого государства обратился к участникам саммита в присутствии министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу и министра национальной безопасности Хулуси Акара.

— Турция, Россия и Иран выступают за целостность и единство Сирии 

Участники саммита президентов Турции, России и Ирана в астанинском формате выступили с совместным заявлением. 

В заявлении говорится, что Турция, Россия и Иран выступают за независимость, территориальную целостность и политическое единство Сирии.

Лидеры трех стран обсудили ситуацию в Сирии, подчеркнув готовность к укреплению координации действий в зоне сирийского конфликта.

Авторы заявления подчеркивают, что Турция, РФ и Иран выступают против любых проявлений сепаратизма и шагов, угрожающих национальной безопасности соседних с Сирией государств.

«Попытки изменения статус-кво в Сирии под предлогом борьбы с терроризмом недопустимы. Урегулирование сирийского конфликта возможно лишь при активном участии самих сирийцев», — говорится далее в заявлении.

Турция, Россия и Иран выступают в защиту прав и упрощение процесса добровольного и безопасного возвращения сирийских беженцев и вынужденных переселенцев в свои дома.

Участники саммита выступили также против присвоения доходов от сирийской нефти.

Последующий трехсторонний саммит лидеров Турции, России и Ирана по Сирии, пройдет в ближайшем будущем в Иране по приглашению президента Хасана Рухани.

Часть племен Ливии поддерживает Халифу Хафтара, тогда как крупные города выступают на стороне Файеза ас-Сарраджа

Hacer Başer,Olga Keskin   |30.06.2020

СТАМБУЛ

Весьма маловероятно, что желающие прийти к власти в Ливии на волне поддержки племен и племенных союзов, смогут построить безопасное и стабильное государство, и об свидетельствуют многочисленные факты из истории северо-африканской страны.

Президент Египта Абдель Феттах ас-Сиси ранее призвал вооружить «сыновей ливийских племен», тогда как президент Туниса Кейс Саид выступил за участие племен в общенациональном диалоге и согласовании нового текста Конституции.

Данные призывы актуализировали вопрос о том, что предпочтут ли ливийские племена войну или мир?

Прежде чем найти ответ на этот вопрос, необходимо вспомнить по период правления Муаммара Каддафи, который сделал ставку на племенную элиту и построил государство при ее поддержке.

В свое время Каддафи сделал ставку на свое племя аль-Каддаф, а также племена «Мукараха» и «Верфиле», занимавшие элитное положение в стране с точки зрения военной подготовки и участия в политической жизни.

Со времен пропасть между жителями городов, где смешались представители различных племен, и племенными союзами росла.

Поэтому не случайно, что Триполи, Мисрата и Завийе стали тремя крупными городами Ливии, чьим жителями удалось отразить атаки наемников Хафтара и выбить их за пределы западных регионов страны без опоры на ливийские племена.

Триумф в западной части Ливии стал достижением сил признанного ООН Правительства национального согласия (ПНС).

Сегодня в состав армии ПНС входят в основном жители городов, со смешанным с точки зрения племенной принадлежности населением.

Стало очевидным, что армия, поддерживаемая отрядами 3 или 4 крупных городов, является той силой, которая способна защитить государственность в Ливии. Жители городов дали понять, что не намерены идти на поводу лидеров племен с востока страны.

Племенные отношения могут сыграть положительную роль в вопросе урегулирования внутрисемейных распрей и межплеменных конфликтов, но несостоятельны, когда речь идет о построении сильной государственности.

Независимое королевство Ливия, основанное Идрисом ас-Сенусси при поддержке племен с востока страны, просуществовало менее 20 лет.

Поэтому розыгрыш «племенной карты» в Ливии не принесет победы и не будет способствовать установлению безопасного и стабильности в государстве.