Стратегическим обоснованием для вторжения в Украину может стать стремление Кремля не допустить изменения баланса сил в регионе

Bekir İlhan, Olga Keskin   |18.02.2022

АНКАРА

На фоне витка эскалации в Черноморском регионе, многие политики и эксперты задаются вопросом о причинах, которые могут сподвигнуть Москву на вторжение в Украину.

Озвучиваются различные позиции. Ряд экспертов привлекает внимание к факторам амбиций президента РФ Владимира Путина, а также к интересам российских силовых структур. Однако эти оценки не формируют целостного представления о мотивах вероятного вторжения на украинскую территорию.

Очень важно иметь динамичную модель анализа процессов, учитывающих действия и ожидания всех сторон, вовлеченных в кризис вокруг Украины. И здесь можно предположить, что Россия может осуществить вторжение в Украину в качестве «превентивного шага», направленного на недопущение изменения статус-кво в регионе.

Ценность «награды», которую может получить Москва по итогам войны в Украине, определит масштабы, безусловно, рискованной для РФ военной кампании, сопряженной с серьезными затратами. Поэтому, в Кремле должны вначале прийти к четкому выводу, что «игра стоит свеч». Ведь Россия идет на серьезный риск как на региональном, так и на глобальном уровне.

В сложившейся ситуации, идеальным сценарием для России стали бы смена режима в Украине и установление пророссийской администрации.

Между тем, президент США Джо Байден высказал предположение, что возможное вторжение России в Украину будет иметь ограниченные рамки (minor incursion). Это заявление могло быть воспринято в качестве желания Запада «очертить» для Москвы рамки вероятного вторжения. Однако это вовсе не означает, что Москва «учтет» позицию Запада и не станет развертывать масштабного наступления. Многое зависит от того, озвучивали ли США в рамках негласных переговоров «жестких угроз» в адрес России.

На фоне масштабных рисков, Москва не станет ввязываться в масштабную авантюру ради «незначительного ущерба». Об этом говорит также численность российской группировки у границы Украины, которая значительно превышает военные ресурсы «для приграничной операции». Можно предположить, что Кремль не ограничится нанесением воздушных ударов по военным и промышленным объектам Украины и задействует сухопутный контингент.

Резюмируя сказанное стоит отметить, что однозначно основным условием для договоренностей, которые могут заставить Москву отказаться от сценария войны, являются четкие гарантии не принятия Украины в состав НАТО. Вполне вероятно, что на позиции Кремля скажется и прекращение поставок вооружения в Украину. В противном случае, Москва может начать «превентивную» военную операцию.

Бекир Ильхан, кандидат политических наук Школы общественных и международных отношений Университета Цинциннати.

АНАЛИТИКА — Превентивный удар — как «обоснования» для вероятного вторжения РФ в Украину (aa.com.tr)

Олег Никифоров
Ответственный редактор приложения «НГ-Энергия»

Российские миротворцы реализовывали в Казахстане в том числе защиту экономических интересов РФ. Фото с сайта ОДКБ
Недавние события в Казахстане привлекли внимание мировой общественности по нескольким причинам. Прежде всего это относительная новая форма протеста, которая почти мгновенно переросла в фазу вооруженного противостояния власти и оппозиции. Другой важный аспект этого противостояния связан с вводом в страну воинских подразделений ОДКБ. Операция ОДКБ в Казахстане проводилась Россией и другими странами – участницами организации в январе 2022 года по запросу президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева в связи с массовыми протестами, переросшими в Алма-Ате в вооруженные столкновения протестующих с правительственными силами. Операция была заявлена как миротворческая миссия по охране наиболее важных государственных и стратегических объектов Казахстана и оказанию помощи казахстанской стороне в поддержании правопорядка.

Токаев заявил, что миссия ОДКБ в Казахстане завершена, и, как известно, крайне ограниченное число миротворцев уже выведено из страны.

Немецкое государственное информационное агентство Deutsche Welle приводит мнения нескольких казахстанских экспертов насчет причин миссии ОДКБ. Так, эксперт Московского Карнеги-центра Темур Умаров считает, что самая главная цель ввода контингента ОДКБ во время протестов была символической: «Во-первых, продемонстрировать, что Москва в курсе всего происходящего внутри политических элит Казахстана. Во-вторых, это был символ того, что Россия на стороне легитимной власти. И в-третьих, это подтверждает официальную теорию о том, что это борьба против международного терроризма, не конфликт внутри элит, а риск большого теракта».

По мнению казахстанского правозащитника Евгения Жовтиса, «за вводом войск стояла частично проблема безопасности. Но больше всего – политические соображения. Эти войска участвуют в охране инфраструктурных объектов. А для чего это было нужно – это был политический сигнал другим элитным группировкам о том, что у Токаева достаточно ресурсов и Путин его поддерживает. Это и была демонстрация этой поддержки».

Однако в печати практически не освещался вопрос российских интересов в Казахстане. Правда, было упомянуто, что российский контингент ОДКБ был, в частности, направлен на охрану космодрома в Байконуре. О других объектах российских интересов в открытой печати ничего не упоминалось. Однако даже немногие сведения о влиянии прошедших волнений на стоимость урана все же просочились в печать. Так, сообщалось, что политические протесты в Казахстане привели к росту цен на уран. Стоимость фьючерсов на уран на бирже Comex 5 января взлетела на 9,26%, до 46 долл. за фунт, свидетельствуют данные торгов.

Учитывая роль Казахстана как поставщика урана номер один в мире, «это было бы похоже на то, как если бы у саудитов возникли проблемы с нефтью», считает Джонатан Хинзе, президент аналитической компании UxC, которая занимается исследованиями на рынке ядерного топлива.

Несмотря на рост стоимости сырья, котировки крупнейшего производителя урана в мире «Казатомпром» продолжили падение и в моменте рухнули на 8,8%, до 34,2 долл. Затем акции замедлили обвал, достигнув отметки 35,65 долл. Акции главного конкурента «Казатомпрома» – канадской Cameco – на премаркете достигли отметки 25 долл. впервые с ноября 2021 года.

В последний раз столь сильные скачки стоимости урана были зафиксированы осенью 2021 года. Тогда ажиотажный спрос был вызван агрессивными покупками металла фондом Physical Uranium Trust, запущенным инвестиционной компанией Sprott в июле 2021 года.

Российские урановые интересы в Казахстане довольно существенны. И это связано не только с совместным прошлым. Как отмечало в свое время британское агентство Би-би-си, в атомной промышленности Казахстана по-прежнему большую роль играют постсоветские связи. До того, как он стал независимым в 1991 году, все производство в этом секторе находилось под контролем Минатома СССР, а отдельно взятыми месторождениями урана управляло его казахстанское региональное отделение.

После 1991-го вся урановая промышленность перешла под управление Казахской государственной корпорации предприятий атомной энергетики и промышленности (КАТЭП), которой на 51% владело государство, а на 49% – судя по всему, менеджеры и люди, близкие к Назарбаеву.

Затем в 1997 году Назарбаев фактически заново национализировал крупную часть урановой индустрии, создав «Казатомпром» (КАП).

Сейчас этот государственный холдинг добывает в стране уран совместно с канадской компанией Uranium One, с 2013 года на 100% принадлежащей Росатому.

История перехода этой канадской компании под российский контроль до сих пор вызывает оживленную дискуссию в США. Как писала Би-би-си, сделка по продаже Uranium One недавно вызвала вопросы в США, где эта компания владеет 20% прав на добычу урана. Сторонники Трампа заявляют, что в 2010 году Госдеп под руководством Хиллари Клинтон позволил Uranium One продать акции Росатому из благодарности за пожертвования канадцев благотворительному фонду ее мужа. Не так давно в РИА Новости появилась статья, которая в известной степени проливает свет на эту таинственную сделку. Скорее всего публикация этой статьи связана с намерением российской стороны продать Uranium One. Заключая сделку, Росатом в первую очередь интересовала не Америка, а главная урановая житница – Казахстан. Официальной информации по первым сделкам покупки Uranium One нет, отмечает РИА Новости, но логика подсказывает, что максимально антироссийское руководство Обамы–Клинтон могло одобрить подобную покупку только при наличии некоторых неафишируемых договоренностей. Либо о том, что русские восстановят и нарастят добычу в штате Вайоминг (рудники Reno Creek, Chistensen Ranch, Moore Ranch и Ludeman), либо обеспечат топливную безопасность США поставками собственного производства. Подчеркнем, пишет агентство, это лишь версия, но, согласитесь, весьма логичная.

Так случилось, что наш мир американоцентричен, и если российская компания заходит на местный рынок, это воспринимается как основной интерес и вектор приложения усилий. В нашем случае это совершенно точно не так. Заключая сделку, Росатом в первую очередь интересовала не Америка, а главная урановая житница – Казахстан.

Выкупив Uranium One, российская корпорация получила контрольные пакеты акций тамошних урановых рудников Анкал, Южный Инкал, Каратау, Акбастау, Заречное и Хорасан.

Чтобы был понятен масштаб, добавим, что Казахстан занимает второе (после Австралии) место в мире по запасам (свыше 840 тыс. т) и первое по производству топливного урана (19,5 тыс. т в год).

«НГ-Энергия» запросила «Казатомпром» относительно принятых мер по защите урановых рудников. В полученном ответе подтверждается, что «Казатомпром» – крупнейший в мире производитель урана с добычей природного урана, пропорционально долям участия компании, в размере около 23% от совокупной мировой первичной добычи урана в 2020 году. Группа имеет крупнейшую резервную базу урана в отрасли. «Казатомпром» вместе с дочерними, зависимыми и совместными организациями ведет разработку 26 месторождений, объединенных в 14 уранодобывающих предприятий. Все уранодобывающие предприятия расположены на территории Республики Казахстан и применяют технологию подземного скважинного выщелачивания, уделяя особое внимание передовым практикам и средствам контроля охраны здоровья, промышленной безопасности и окружающей среды.

Ценные бумаги «Казатомпрома» размещены на Лондонской фондовой бирже и бирже Astana International Exchange. «Казатомпром» является Национальной атомной компанией Республики Казахстан, и основные клиенты группы – это операторы атомных генерирующих мощностей, а главные экспортные рынки для продукции – Китай, Южная и Восточная Азия, Северная Америка и Европа. Группа продает уран и урановую продукцию по долгосрочным и краткосрочным контрактам, а также на спотовом рынке непосредственно из своего корпоративного центра в г. Нур-Султане, Казахстан, и через дочернюю торговую компанию в Швейцарии, Trading House KazakAtom (ТНК). По итогам 2020 года уранодобывающие предприятия Uranium One в Казахстане произвели 4276 т урана, что вывело компанию на третье место среди крупнейших производителей урана.

Касаясь недавних событий в Казахстане, в полученном ответе говорится, что компания планирует оказывать активную поддержку в восстановлении пострадавших объектов инфраструктуры в регионах присутствия «Казатомпрома».

Президент Касым-Жомарт Токаев заверил граждан и бизнес-сообщество в том, что государство выполнит взятые на себя обязательства и примет все необходимые меры для восстановления доверия отечественных и иностранных инвесторов. Данное заверение имеет важное значение для мировой атомной отрасли, поскольку большинство урановых активов «Казатомпрома» разрабатываются в партнерстве с крупными международными игроками атомной отрасли. «Казатомпрому» всегда удавалось соответствовать ожиданиям клиентов, и мы вновь подтвердили свой статус безопасного и надежного поставщика урановой продукции, несмотря на то что мы работаем в юрисдикции, воспринимаемой с более высоким уровнем риска в геополитическом плане», – сказал Мажит Шарипов, председатель правления «Казатомпрома».

В целом влияние недавних событий на бизнес компании было незначительным. Все предприятия «Казатомпрома» работали без перебоев благодаря внедрению компанией своевременных мер и опыту, извлеченному во время пандемии COVID-19. Планы «Казатомпрома» по управлению рисками и обеспечению непрерывности деятельности доказали свою эффективность.

Основным приоритетом «Казатомпрома» по-прежнему является обеспечение безопасности работников и производственных объектов, непрерывности деятельности предприятий. В связи с продолжающимися в настоящее время мерами по оценке ситуации и расследованиями, проводимыми государственными органами для определения причин, вызвавших трагические события, компания не будет спекулировать и комментировать потенциальное влияние каких-либо социальных обстоятельств или связанных с ними геополитических последствий. Судя по всему, из этого пространного ответа можно сделать вывод, что урановая добывающая промышленность Казахстана во время волнений не пострадала и к привлечению российских миротворцев владельцы «Казатомпрома» не прибегали.

Тем не менее нельзя сбрасывать со счетов, что отправка российского контингента во время волнений в Казахстан вполне могла иметь своей целью не только Байконур, но и урановые интересы России в Казахстане.

Foreign Affairs (США): когда «красные линии» не действуют

© POOL

Возможности и опасности публичных угроз

В условиях, когда Россия концентрирует свои войска на границе с Украиной и, очевидно, готовится к вторжению, администрация президента США Джо Байдена постоянно сталкивается с вопросами о своих «красных линиях» в этом конфликте. Американские чиновники избегают уточнять, какая российская агрессия будет чрезмерной, но они ясно заявили, что военное вторжение вызовет «огромные» экономические последствия для Москвы.

The Washington PostСШАThe Washington Post (США): Байден проводит решительную кампанию по сдерживанию России на Украине

Вчера, 16:0000Вашингтон сталкивается со столь же трудными вопросами о своих «красных линиях» по отношению к другим усиливающимся ревизионистским державам. Поскольку военный баланс сил между Китаем и Тайванем смещается в пользу Китая, некоторые политики призывают администрацию Байдена положить конец давней стратегической двусмысленности в политике США и четко взять на себя обязательство защищать Тайвань в случае китайского вторжения. А на Ближнем Востоке Иран незаметно приближается к созданию ядерного оружия, но надежды на новую атомную сделку с Соединенными Штатами висят на волоске, что поднимает вопрос о том, должен ли Вашингтон провести новую красную черту и в отношении обогащения урана тоже.

В каждом из этих случаев очевиден один потенциальный недостаток в доведении до сведения противников США сообщения о четко определенных ограничениях: противник может просто проигнорировать их и вынуждать Соединенные Штаты выполнять свои угрозы, иначе они будут выглядеть слабыми и несерьезными. Критики «красных линий» часто ссылаются на неспособность президента Барака Обамы обеспечить соблюдение своей «красной линии» против применения президентом Башаром Асадом химического оружия в Сирии в качестве примера того, почему эта тактика является плохой. Они утверждают, что этот эпизод подорвал доверие к администрации Обамы, а некоторые даже дошли до утверждения, что это побудило Россию вторгнуться на Украину в 2014 году. Генерал в отставке Джим Джонс, который был первым советником Обамы по национальной безопасности, позже охарактеризовал красную черту в Сирии как «колоссальную ошибку».Но возможные разочарования — не единственная и даже не самая важная проблема. «Красные линии» часто обречены на провал по стратегическим и психологическим причинам: публичные угрозы могут спровоцировать их объекты на сопротивление или ответные меры вместо того, чтобы заставить их отступить. Кроме того, чрезмерно агрессивные угрозы в защиту «красных линий» могут уменьшить стимулы противников США к их соблюдению. Объекты «красных линий» должны верить, что уступка даст лучшие результаты, чем сопротивление. Вашингтон слишком часто подрывает веру своих врагов в это, излишне преувеличивая свои угрозы, и убеждая противников в том, что они не получат никакой выгоды, если не будут соблюдать его «красные линии».Тем не менее полный отказ от «красных линий» не является решением. Вашингтон не может просто сидеть сложа руки и ждать, пока враждебные страны начнут вести активность в ущерб интересам США. Скорее, американские политики должны понимать, что позитивные уверения имеют такое же значение, как и угрозы, и что тщательно выверенные «красные линии» почти всегда лучше резких, догматических и грубо сформулированных.

Репутационные риски?

«Красные линии», как и угрозы вообще, терпят неудачу чаще, чем добиваются успеха. Угрозы экономическими санкциями, ядерным оружием, бомбардировками и кибератаками редко убеждают другие страны капитулировать. Мировые игроки почти никогда не приобретают территории с помощью угроз. И даже самым сильным государствам трудно принуждать более слабых противников, и эта проблема хорошо знакома Вашингтону.

Соединенные Штаты испытывают трудности в эффективном использовании «красных линий» отчасти потому, что зачастую ставят на карту меньше, чем их противники. Москва заинтересована в Украине больше, чем Вашингтон. Китай ценит Тайвань больше, чем Соединенные Штаты. Такая асимметрия интересов отчасти объясняет, почему мировые лидеры зачастую не могут заставить другую сторону поверить в свои «красные линии».

У Байдена не получается запугать Россию. И вот почему | 03.02.2022, ИноСМИ (inosmi.ru)

Константин Ольшанский

Эрдоган, ты с нами или с ними?

Головной болью для НАТО окажется сближение России и Турции. Несмотря на наличие серьезных разногласий, Москву и Анкару сближает нечто куда более серьезное.

Business Insider: Турцию сближает с Россией общее недоверие к Западу

Турецкая армия вторая по численности среди государств НАТО. По подсчетам международного института стратегических исследований (IISS), в армии Турции служит 355 тысяч человек, в том числе 260 тысяч — в Сухопутных силах, 50 тысяч — в ВВС и 45 тысяч — в ВМФ. Кроме того, у Турции 157 тысяч человек служат в жандармерии (в нее входят и пограничная служба) и береговой охране. Ну и, наконец, еще 379 тысяч резервистов.

Однако при такой гигантской армии по расходам на оборону Турция даже не входит в топ-15 государств. По оценкам IISS, Турция тратит на армию менее $20 млрд. — это даже меньше, чем Израиль. А в сравнении с Россией разрыв оборонных расходов трехкратный.

Позиция Турции схожа с российской — она против наращивания западного военного присутствия в средиземноморском регионе. Об этом пишет американский эксперт в области глобальной безопасности Бенджамин Бримелов в статье для издания Business Insider.

Турецко-российские отношения значительно улучшились за годы правления президента и председателя правящей «Партии справедливости и развития» Реджепа Эрдогана, который обладает еще и хорошими личными связями с Владимиром Путиным.

Сближает две страны и жесткость внутренней политики, отмечает Business Insider: в России антидемократические тренды усилились после присоединения Крыма в 2014 году, а в Турции — после неудавшейся попытки государственного переворота в 2016 году.

Евробюрократия и сама много сделала, чтобы подтолкнуть Анкару в объятия Москвы: это и напряженность Турции в отношениях с Европой, и заморозка решения вопроса о членстве Турции в Евросоюзе.

Sozcu: Турция не позволит американцам хозяйничать на Босфоре

Как пишет Бенджамин Бримелов, Турцию отнюдь не полностью устраивают недавние действия и амбиции России. Есть слишком много неразрешенных и неразрешимых противоречий: это диаметрально разные позиции относительно принадлежности Крыма, послевоенного будущего Сирии, Ливии и Йемена. Кроме того, Турцию беспокоит растущее влияние России на Черном и Средиземном морях.

«Отношения России и Турции, кажется, колеблются между конкуренцией и партнерством, но их конкурирующие интересы в Черном море, на Ближнем Востоке и в Северной Африке демонстрируют потенциал для того, чтобы эти отношения быстро переросли в конфликт», — указывает Business Insider.

Точек соприкосновения между Анкарой и Москвой больше, и главная — взаимное недоверие к Западу, цитирует Business Insider политолога Стивена Флэнагана из ведущего американского военного «мозгового центра» RAND.

Анкара в равной степени недовольна усилением влияния и России, и Запада. Турции невыгоден военный кризис, который приведет к перерытию турецких проливов или крупным конфликтам вдоль их территориальных вод, говорит Флэнаган.

Об этом же пишет и крупнейшее оппозиционное издание Sozcu, которое цитирует нескольких неназванных турецких официальных лиц. Они заявляют, что Турция не потерпит вмешательства других стран в порядок прохождения военных кораблей в Черное море по проливам Босфор и Дарданеллы.

Так Турция отреагировала на агрессивные требования США и НАТО, которые добивались ограничения на передвижение российских кораблей. При этом американцы пытались манипулировать конвенцией Монтре о статусе проливов, подписанном еще в 1936 году.

Странно только, что турецкие дипломаты и генералы не выразили свое возмущение публично. Это доказательство того, что Анкара вынуждена балансировать между интересами Москвы и Запада в регионе.

Центр Карнеги: Турция будет и дальше двигаться по антизападной траектории

Эксперт Центра Карнеги по Ближнему Востоку Марк Пьерини сомневается, что Турция будет готова напрямую принимать участие в военных маневрах НАТО в средиземноморском бассейне. Турция опасается и возможного давления Москвы, с которой ее связывают все более тесные экономические связи: достаточно вспомнить антитурецкие санкции 2015 года, когда Россия закрыла границы для туристов и запретила импорт турецких товаров.

Еще один инструмент давления, пишет Пьерини, — это Сирия, где российские войска занимают жесткую позицию по отношению к туркам. Во многом именно с учетом позиции Москвы и Вашингтона Турция отказалась от проведения новой военной операции в северных сирийских провинциях.

Россия весьма эффективно использует и наличие внутренних противоречий в НАТО: удалось продать Анкаре российские ракеты С-400, тем самым заблокировав любую будущую продажу систем Patriot американского производства.

После продажи С-400 американцы ввели антитурецкие санкции, отказавшись от запланированной продажи и развертывания по меньшей мере 100 истребителей-невидимок F-35 в Турции. Но России это было лишь на руку.

Россия и Турция, очевидно, будут укреплять отношения в сфере противоракетной обороны, пишет Пьерини. Также Анкара, уверен эксперт, сделает выбор в пользу расширения сотрудничества в тех географических областях, где две страны являются потенциальными конкурентами, — это Ливия страны Африки к югу от Сахары, такие как Мали.

Россия подтолкнет Турцию двигаться по антизападной траектории. Но в Анкаре, похоже, не сильно и противятся.

1.02.22

Российско-украинский кризис стал самой горячей темой повестки дня в Вашингтоне

Kasım İleri, Elmira Ekberova  

ВАШИНГТОН

США, с одной стороны, стремятся укрепить восточный фланг НАТО, готовясь к санкциям против России в случае возможного вторжения в Украину, а с другой — пытаются предугадать сценарии возможных военных действий РФ.

Российско-украинский кризис стал самой горячей темой повестки дня в Вашингтоне.

Считается, что военный сценарий будет иметь политические последствия для России, и, если война затянется, то Москва не сможет ее продолжать.

Страны Запада, похоже, также исходят из этого в своих расчетах. Однако не исключается также, что в скором времени возможная война дойдет во восточных границ НАТО.

Калининградская военно-морская база РФ расположена к юго-западу от Прибалтики и не имеет сухопутной связи с Россией.

Между тем территория, расположенная между Калининградом и Беларусью, представляет собой Сувалкский коридор, где проходит польско-литовская граница. Сувалкский коридор считается весьма стратегическим пунктом для НАТО.

Балтийские страны обеспокоены недавними военными поставками России в Беларусь, на границу с Литвой, хотя на первый взгляд они выглядят как создание военного фронта неподалеку от северных границ Украины.

Примечательно, что сразу после того, как Россия направила в Беларусь истребители «Су-35», США привели 8 500 военных в боевую готовность на случай, если активизируются Силы быстрого реагирования НАТО, рассчитанные на возникновение непредвиденных ситуаций.

Заявление Пентагона о том, что Силы быстрого реагирования НАТО представляют собой мощную боевую силу, состоящую из 40 тысяч военных, также интерпретируется как сигнал России.

США рисуют образ России в качестве захватчика и агрессора и предупреждают, что в случае возможного вторжения в Украину Москва понесет большие экономические издержки.

С одной стороны, Штаты ведут военную подготовку, с другой — пытаются усадить Россию за стол переговоров. Однако есть высокая вероятность краха дипломатических усилий, учитывая безрезультатность последних встреч: американо-российского диалога о стратегической стабильности и заседания Совета Россия — НАТО.

Вероятно, что президент США, как центральная фигура американской политики со времен Холодной войны, подготовил план «Б», альтернативу дипломатии с Россией, но в то же время у Вашингтона не так много вариантов для решения вопроса военным путем.

Оккупация Россией Украины или аннексия части ее территорий приведет к еще большему подрыву безопасности Европы.

Ожидается, что если на этой неделе переговоры между Россией, США и НАТО не дадут результатов и напряженность не снизится, риторика западного блока в отношении РФ ужесточится.

АНАЛИТИКА — США пытаются предугадать военные сценарии РФ по Украине (aa.com.tr)

Возобновление переговоров по иранской ядерной программе не уменьшило давление на Тегеран. Стране угрожают новыми санкциями и военными атаками. Неоднозначную позицию в отношении Ирана заняла Россия.

Лицемерие капитала

Дипломатия — такой же инструмент империалистической экспансии, как милитаризм. Разъяснению этого немало сил посвятил В.И. Ленин. «Разве мы не видим постоянно, что дипломатия всех империалистских держав щеголяет прекраснодушнейшими «общими» фразами и «демократическими» заявлениями, прикрывая ими грабеж, изнасилование и удушение мелких народов?» — подчеркивал он. Ленин добавлял, что цель буржуазной дипломатии — одурачить рабочих «ни к чему не обязывающими, лицемерными фразами насчет «демократического» мира, свободы малых народов «вообще», «ограничения вооружений» и т.п.».

Эти замечания подходят и к современной политике. В последнее время западные державы стали участницами ряда переговоров. Одни из них проходят в Вене и посвящены иранской ядерной программе. Напомним, что заключенный в 2015 году документ под названием «Совместный всеобъемлющий план действий» (СВПД) предусматривал снятие с Тегерана санкций в обмен на ограничения в ядерной сфере. Будучи участником соглашения, Вашингтон с самого начала саботировал свои обязательства, а в 2018-м и вовсе вышел из него. К блокаде Ирана присоединились европейские страны, после чего Тегеран в соответствии с положениями документа стал постепенно освобождаться от его условий.

Возвращение к СВПД было одним из предвыборных обещаний Джозефа Байдена, и в апреле прошлого года в Австрии стартовали многосторонние переговоры. До июня прошли шесть раундов, затем иранская делегация взяла паузу. Причиной стали выборы, по итогам которых в исламской республике сменилось правительство. Новый президент Эбрахим Раиси является сторонником более жесткого подхода к отношениям с Западом. Выдвинутая им концепция «Взгляд на Восток» нацелена на сближение с соседями и другими странами Азии.

Несмотря на это, в конце года переговоры возобновились. Иранская делегация сразу столкнулась с сильнейшими нападками. США требуют от Тегерана полного и незамедлительного возвращения к обязательствам 2015 года, угрожая в противном случае перейти к более суровым мерам. «Если Иран будет затягивать переговоры, давление на него возрастет», — заявил спецпредставитель американского госдепартамента по Ирану Роберт Мэлли. «До этого момента мы шли по пути дипломатии, но активно обсуждаем с союзниками альтернативы», — добавил госсекретарь США Энтони Блинкен.

Белый дом не только умалчивает о собственных нарушениях соглашения, но и пытается навязать Тегерану новые требования. Они связаны с ракетной программой, производством беспилотных летательных аппаратов и «злонамеренным поведением» Ирана в регионе. Лицемерную позицию заняла «евротройка» в составе Великобритании, Германии и Франции. Обвинив Иран в «разрушении» СВПД, эти страны заявили, что его ядерная программа «как никогда угрожает международному миру и безопасности». О своей роли в срыве договоренностей — тоже ни слова.

В «черном списке»

В Тегеране не питают пустых надежд на то, что Запад вдруг одумается и, «посыпав голову пеплом», пойдет на уступки. Подход более разумный, чем напыщенная, шапкозакидательская и, очевидно, рассчитанная на «внутреннюю аудиторию» поза российских властей, которые потребовали от НАТО «собирать манатки», а в итоге получили унизительную отповедь. Иран рассматривает венские переговоры как возможность снизить накал конфронтации, но одновременно требует уважения своих прав. Среди его условий возвращения к «сделке» — отмена введенных после 2018 года санкций и получение юридически закрепленных гарантий от США, что они не выйдут из соглашения в одностороннем порядке. «Иран вступил в переговоры, чтобы достичь хорошего соглашения, но не примет условий, которые выходят за рамки СВПД», — заявил глава МИД исламской республики Хосейн Амир Абдоллахиян.

Тегеран не зацикливается на контактах с Западом. За последний месяц Абдоллахиян посетил Китай, Оман и Катар, в Иране побывали делегации из Сирии, Объединенных Арабских Эмиратов, Афганистана, Туркмении. В Пекине было объявлено о переходе в стадию реализации 25-летнего соглашения о сотрудничестве двух стран. Несмотря на сложные отношения с Саудовской Аравией, между Тегераном и Эр-Риядом достигнута договоренность о возвращении иранского представителя в офис Организации исламского сотрудничества в Джидде.

Дипломатические успехи помогли сделать важные шаги в сфере экономики. За март — декабрь 2021 года внешнеторговый оборот Ирана увеличился на 38 процентов — до 72 млрд долл., экспорт же показал 40-процентный рост. Несмотря на ударившие по нефтяному сектору санкции, Иран «перенастроил» экономику с упором на несырьевые отрасли. На 22 процента увеличился экспорт стали, существенно возросли показатели химической промышленности, начато производство солнечных батарей и судовых двигателей. Представляя проект бюджета, Эбрахим Раиси назвал главными принципами социально-экономического развития стабильный рост и справедливое распределение благ. Этому должна служить опора на внутренние ресурсы страны.

Противникам Тегерана это не по нутру. Наступление ведется по нескольким направлениям. Во-первых, США не только не собираются снимать существующие санкции, но и вводят новые. В декабре семь иранских граждан и две организации пополнили «черный список» за «нарушения прав человека». Еще один пакет санкций связан с разработкой беспилотников.

Во-вторых, новые обороты набирает информационная война. В ее центре находится ядерная программа, обрастающая все новыми леденящими душу «подробностями». Хотя Тегеран подчеркивает, что его деятельность преследует сугубо производственные и научные цели и дальше обогащения урана до 60 процентов он не пойдет, западные СМИ утверждают о тайном создании атомной бомбы. Для этого якобы достаточно всего двух-трех недель! Под стать заявления об имеющихся у Ирана «средствах доставки». Если верить американским и израильским изданиям, недавний запуск ракеты-носителя «Симург» с тремя спутниками на самом деле был испытанием баллистической ракеты с тремя боеголовками.

Пропагандистское клише об «экспорте террора» должны обосновать вбросы вроде того, что Иран организовал покушение на премьер-министра Ирака Мустафу аль-Казыми, постоянно снабжает оружием йеменских хуситов и ливанскую «Хезболлу», а также приютил на своей территории главарей «Аль-Каиды»*. Для демонизации Тегерана привлекаются режимы, записавшиеся в лакеи западного капитала. Так, спустя год после трагической гибели в Иране украинского авиалайнера секретарь Совета национальной безопасности Украины Алексей Данилов назвал произошедшее терактом. По его словам, летевший в Киев самолет был изначально избран жертвой, а приказ сбить его «могли дать только представители иранского руководства высокого ранга».

Все это завершается советами вроде тех, что дает газета «Уолл-стрит джорнэл». Она призывает наказать Тегеран, чтобы другие страны, вроде Китая или России, «дважды подумали, прежде чем предпринимать шаги на международной арене». Для этого предлагается предоставить вооружение Израилю для ударов по стратегическим объектам Ирана.

Смертельные враги, странные «союзники»

Столь кровожадные идеи — не плод больной фантазии отдельных авторов. О разработке военного плана открыто заявляет израильское руководство. Называются даже конкретные факты. Например, на подготовку авиации к трансграничным операциям выделено 1,5 млрд долл. «У нас есть возможности, которые мир не может себе представить, — заявил министр иностранных дел Израиля Яир Лапид. — Мы защитим себя от иранской угрозы, для этого нам не нужно чье-либо разрешение». Для запугивания Ирана наносятся авиаудары по Сирии. Их количество за последний год увеличилось вдвое. Только в декабре израильские самолеты дважды бомбили порт Латакии и атаковали международный аэропорт Дамаска.

США потворствуют воинственным приготовлениям. Оборонные ведомства двух стран подписали соглашение о поставке Израилю боевых вертолетов и самолетов-заправщиков Boeing KC-46. Посетив с визитом Вашингтон, министр обороны еврейского государства Бени Ганц и директор службы внешней разведки «Моссад» Давид Барнеа получили заверения в поддержке.

Да и сами США наращивают военный потенциал в регионе. «Мы обладаем реальной силой на этом театре и будем его поддерживать. Если будет нужно, мы перебросим дополнительные силы и сделаем это быстро», — грозится глава Пентагона Ллойд Остин. Он добавил, что «неготовность Ирана к взаимодействию» заставит Вашингтон рассмотреть «все необходимые возможности для обеспечения своей безопасности».

Чтобы слова звучали более весомо, США провели серию военных учений. В совместных с Саудовской Аравией маневрах ВВС участвовали стратегические бомбардировщики B-1 Lancer. Учения сухопутных сил «Стрельба в заливе» прошли в Кувейте. Белый дом поставит Эр-Рияду управляемые ракеты и модернизирует его самолеты дальнего радиолокационного наблюдения Boeing E-3 Sentry.

Вашингтон пытается сблизить Израиль с арабскими странами. В ходе визита в Саудовскую Аравию советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан уговаривал королевство наладить отношения с Тель-Авивом. После этого между странами было установлено авиасообщение, состоялись виртуальные переговоры с участием глав израильского и саудовского МИД.

В декабре премьер-министр Израиля Нафтали Беннет посетил ОАЭ, дипотношения с которыми еврейское государство установило чуть больше года назад. Визит совпал с заявлением минфина США, предупредившего о «рисках» отношений с Ираном. Приведение монархии к послушанию необходимо для создания антииранского альянса, идею которого вынашивают израильские и американские стратеги. Командующий ВВС Израиля Амикам Норкин, например, уже объявил о планах региональной системы ПВО.

Окончательно сбросили маски бесстрастных посредников европейские державы. По итогам переговоров Лапида с президентом Франции Эмманюэлем Макроном стороны заявили о «необходимости оказать давление на Иран». А Великобритания заключила с Израилем договор о стратегическом партнерстве в области обороны и технологий. «Время уходит, усиливая важность сопротивления амбициям Тегерана», — говорится в совместном заявлении МИД.

В своей внешней политике Иран не может полностью полагаться и на Россию. Состоявшийся 19-20 января визит в Москву Эбрахима Раиси не привел к прорывным соглашениям, как предполагали некоторые эксперты. В частности, не поднимался вопрос поставок Ирану комплексов С-400, хотя соответствующий запрос Тегеран сделал еще несколько лет назад.

Вероятно, Россия опасается негативной реакции Израиля, отношениями с которым в Кремле весьма дорожат. Даже удары по Латакии, в непосредственной близости от российской авиабазы «Хмеймим», не вызвали недовольства Москвы. В недавнем интервью российским СМИ Лапид высказал Кремлю благодарность за «координацию по вопросам национальной безопасности» и сообщил о совместном «механизме деконфликтинга» в отношении Сирии и Ирана. А экс-глава Совета по национальной безопасности Израиля Меир Бен-Шаббат сообщил, что Россия разделяет мнение о дестабилизирующей роли Тегерана. Опровержений из Москвы на это не поступило.

Также в Кремле подчеркивают важность сближения с Саудовской Аравией. В августе прошлого года оборонные ведомства двух стран подписали соглашение о сотрудничестве, а незадолго до приезда Раиси председатель думского комитета по международным делам Леонид Слуцкий выступил с более чем спорным заявлением. Назвав королевство «фактором стабильности», он отметил важность «миролюбивых» и «конструктивных» шагов Эр-Рияда по решению региональных вопросов, включая кризис в Йемене. О том, что саудовская интервенция унесла жизни почти 400 тыс. человек, в Москве скромно умолчали.

За сорок лет после исламской революции Иран привык рассчитывать на собственные силы и знает цену буржуазной дипломатии. Этому опыту полезно поучиться другим странам.

* Организация, запрещенная в РФ.

Сергей Кожемякин

Александр Ситников

На сайте министерства иностранных дел Китая появилось краткое изложение встречи главы МИД КНР Вана И со своим иранским коллегой Хоссейном Амиром Абдоллахияном в городе Уси (провинция Цзянсу). В частности, говорится, что «обе стороны объявили о начале реализации 25-летнего всеобъемлющего плана сотрудничества между двумя странами».

Оба министра обменялись мнениями по иранской ядерной ситуации. Ван И сказал, что достоинства иранской ядерной проблемы ясны с первого взгляда. Односторонний выход Соединенных Штатов из всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной проблеме привел к нынешней сложной ситуации, и они (американцы) должны нести главную ответственность и как можно скорее исправить свои ошибки.

Китай решительно поддерживает возобновление процесса переговоров по осуществлению всеобъемлющего соглашения, продолжит конструктивное участие в последующих переговорах и надеется, что все стороны преодолеют трудности. Абдоллахиян в свою очередь сказал, что иранская сторона привержена достижению всеобъемлющего и стабильного соглашения о гарантиях путем серьезных переговоров.

И самое главное, Ван И заявил, что Китай решительно выступает против незаконных односторонних антииранских санкций, против политических манипуляций в таких вопросах, как права человека, а также против грубого вмешательства во внутренние дела Ирана.

В Штатах ломают голову, как разрушить сближение Китая и Исламской республики Иран (ИРИ), что с учетом близких отношений между Пекином и Исламабадом уже привело к геополитическому сдвигу в Азии. КНР, ИРИ и Пакистан в среднесрочной перспективе могут создать свой азиатский блок НАТО, что лишает всякого смысла американскую поддержку Индии.

«Эти развивающиеся связи (между КНР и ИРИ) укрепили способность Ирана противостоять санкциям, ослабили его изоляцию и помогли усилиям Тегерана по достижению региональной гегемонии, — рассуждает Джеймс Филлипс, научный сотрудник по вопросам Ближнего Востока в Центре Фонда наследия. — Но Иран нуждается в Китае больше, чем Китай нуждается в Иране. Вашингтону следует использовать эту асимметрию, увеличив для Пекина издержки тесных связей с Ираном, сократив его экономические выгоды и сократив потенциальные выгоды для Тегерана от тесных связей с Китаем».

Но могут ли США каким-то образом так надавить на КНР, чтобы Пекин испугался и отказался от союза с Ираном? Ответ лежит в плоскости взаимной зависимости.

Начнем с того, что дефицит торгового баланса США с Китаем в 2020 году составил $ 310,8 млрд., что только на 9% меньше, чем дефицит в $ 345,2 млрд. в 2019 году. С учетом локдауна и закрытия портов, речь фактически идет о минимально возможном сокращении товарооборота между первыми экономиками мира. Экспорт США в Китай составил всего $124 млрд., в то время как импорт из Китая составил $ 435,5 млрд.

Официальных данных по прошлому году пока нет, но основные торговые игроки заявляют о восстановлении мирового экспорта-импорта. Между тем из США идут новости о пустых полках, что частично напоминает советские магазины при горбачевской перестройке.

Дерек Томпсон, штатный корреспондент журнала Atlantic и автор информационного бюллетеня «Работа в процессе», еще в октябре 2021 года писал: «Мне кажется, что в Америке заканчивается все».

«Тебе нужна деталь для машины? Доставка займет лишнюю неделю. Извини. Книга, которую ты искал? Придет только в ноябре (через месяц). Извини. Детская кроватка, которую ты купил? Жди в декабре (через два месяца). Извини. Заказ по благоустройству дома, для которого требуется несколько строителей? Ха-ха, молись, чтобы ремонт вообще состоялся в 2022 году», жаловался три месяца назад Томпсон, но сейчас, судя по форумам, ситуация только ухудшается.

Все дело в том, что американцы разучились производить свое и рассчитывают только на китайские товары. «Нехватка всего не является результатом одного большого узкого места, скажем, на вьетнамских заводах или в американской транспортной отрасли. У нас заканчиваются поставки всех видов из-за настоящей гидры узких мест», отмечает автор Atlantic.

Пусть «вьетнамские заводы» не вводят в заблуждение. В США, как в какой-то стране с теократической диктатурой, запрещено говорить о тотальной зависимости от Поднебесной. Напиши Томпсон правду, его бы выгнали из Atlantic. Что касается «бутылочных горлышек» американской транспортной отрасли, отчасти, это правда. Но только отчасти.

Колумнист бюллетеня «Работа в процессе» поясняет, что чеки на миллиарды долларов, которые американцы получили от государства в качестве помощи в пандемию, были потрачены на реальные товары, особенно на товары для дома, такие как мебель и материалы для ремонта. «Многое из этих позиций приходится импортировать из Восточной Азии», констатирует Томпсон.

Доставка посылки из Шанхая в Лос-Анджелес в настоящее время в шесть раз дороже, чем доставка посылки из Лос-Анджелеса в Шанхай. Причина в том, что из Америки в Китай почти никто ничего не отправляет, зато спрос на обратное направление в десятки раз превышает предложения. Вот и идут из КНР в США гигантские сухогрузы с полными контейнерами, назад — с пустыми.

Теперь самое время вернуться к китайско-иранскому сотрудничеству, из-за которого звездно-полосатые ястребы требуют наказать Поднебесную. Когда какой-то американский эксперт или политолог настаивает на тотальных санкциях против Китая, он, похоже, просто сотрясает воздух.

Тот же Джеймс Филлипс, из Фонда наследия констатирует: «Администрация Байдена ослабила применение многих санкций (против КНР)…Это, в свою очередь, уменьшило перспективы удовлетворительного исхода переговоров по ядерной программе ИРИ, способствовало росту незаконного экспорта иранской нефти в Китай и снизило барьеры на пути расширения китайско-иранского сотрудничества».

И произошло это только потому, что в США потихоньку свернули программу Трампа «покупайте американское» после прихода демократов в Белый дом. Значит, вся надежда заокеанского электората на импорт из Китая.

Такое сближение Пекина и Тегерана в свете растущей экономической мощи Поднебесной по оценке журнала Military Watch, резко уменьшает шансы России по продаже Ирану истребителей Су-35, да и вообще любого другого русского вооружения. Не сработает программа бартера персидской нефти на русские «фланкеры», поскольку китайцы увеличивают закупки энергоносителей из ИРИ.

Иран «в 2021 году изо всех сил пытался профинансировать приобретение китайских истребителей J-10C, которые, хотя во многих отношениях и более сложные, чем Су-35, намного меньше и стоят гораздо дешевле как в приобретении, так и в эксплуатации», отмечает MW. Словом, более тесные экономические и политические связи Ирана с Китаем сделали «приобретение китайских вооружений более вероятным».

Таким образом, из разных, на первый взгляд, пазлов складывается весьма понятная и целостная картина. Китай во главе с Компартией оказался намного эффективнее не только России, в которой до власти дорвались, говоря языком 1917 года, «белые», но и Соединенных Штатов, которые по словам самих же американцев превращаются в страну «ленивых и жирных янки».

И напоследок: если Иран что-то купит у России, то, скорее всего, это будут дешевые МиГ-29М или МиГ-35. Причем, возможно, только потому, что в нашей стране когда-то тоже строился социализм, дискредитированный позднесоветской партноменклатурой.

Умед Хакимов

независимый эксперт, участник Школы аналитики CABAR.asia

Идея создания пояса безопасности вокруг Афганистана должна быть срочно реализована, считает Умед Хакимов, участник школы аналитики CABAR.asia. Инициатива требует срочного своевременного реагирования со стороны приграничных государств и стран Центральной Азии.

Еще в 1998 году президент Таджикистана Эмомали Рахмон выступал в ООН с инициативой «о создании пояса безопасности вокруг Афганистана». Эта идея была актуальна до ввода американских войск в Афганистан в 2001 году. Тогда после падения первого талибского правительства в Кабуле появилась надежда на создание адекватной светской власти в Афганистане и тогда инициатива о создании пояса безопасности была забыта.

Но с возвращением к власти Талибан ((запрещено в большинстве стран Центральной Азии и признано террористическим) летом 2021 года, сторонников создания пояса безопасности вокруг Афганистана стало больше. С такими идеями выступает Таджикистан, Узбекистан, Кыргызстан, Индия.

Угрозы, исходящие из Афганистана:

Проникновение членов террористических группировок под видом беженцев в любую страну, что влечет за собой естественную дестабилизацию обстановки внутри этих стран.

После прихода талибов к власти из Афганистана хлынули огромные потоки беженцев во все страны мира. Согласно Конвенции о статусе беженцев все государства члены ООН обязаны принимать беженцев, которым грозит опасность их жизни в той стране откуда они прибывают. Но нельзя исключать тот факт, что члены террористических группировок научились тщательно сливаться с толпой, и скрывать свои личности. Проникновение террористов-одиночек или членов группировок в Афганистан сейчас никак не контролируется. Таким же образом они могут выезжать оттуда под видом беженцев. Это создает угрозу проникновения и создания экстремистских ячеек в других странах под видом беженцев, а в первую очередь в Центральной Азии.

Фактор захвата власти террористической группировкой и признание ее легитимной другими государствами может послужить мотивирующим фактором для других подобных опасных террористических и экстремистских группировок в других странах.

Такие запрещенные в ряде стран Центральной Азии группировки как «Аль-Каида», «ИГИЛ-Хорасан», «Сеть Хаккани», и даже «ИГИЛ» сейчас празднуют победу Талибан.

Хотя о радостном для них событии они никаких заявлений не делают. Возможно это связано с их целью избежание демонстрации связи с Талибами, так как последней необходимо завоевать доверие мирового сообщества. Они просто стоят за кулисами и продолжают свою деятельность. Здесь очень важно также помнить о существовании филиалов Аль-Каиды в Сомали, Мали, Сахеле, для которых победа Талибан может стать примером. И получается, что в случае захвата ими власти в тех странах, где они активны, они могут так же стать легитимной властью, которую признает мировое сообщество.

Поэтому политика непризнания Талибан легитимной властью в Афганистане является адекватной. Иначе невозможно избежать цепной реакции. Потому что признание власти Талибов повлечет за собой активацию радикальных террористических организаций, которые до этого момента находились в подполье. Признание одной террористической организации – признание всех остальных.

Экономический кризис и несостоятельность правительства обеспечить экономическую безопасность для своих граждан напрямую повлечет за собой возникновение экономических проблем в государствах-партнерах Афганистана.

Талибан представляет собой террористическую организацию, способную в основном только воевать и продвигать свою интерпретацию мирной религии ислам, используя радикальные идеи, которые, кроме как ограничений ничего не дает гражданам Афганистана.
А вот абсолютное отсутствие у них способности рационального управления экономикой государства в скором времени может стать проблемой не только самого Афганистана, но и для его экономических партнеров. Сейчас в стране растет бедность и безработица. Это все в конечном итоге приведет к экономическому краху. ООН призывает предотвратить гуманитарную катастрофу в Афганистане, но мировое сообщество сейчас не готово оказать достаточную помощь. Сейчас из 100% запрошенной гуманитарной помощи для Афганистана учреждения ООН получили лишь 35%.

Рост производства и контрабанды наркотических веществ

Отсутствие альтернативных источников средств к существованию у населения приведет к увеличению числа занятых выращиванием опиума. Что в свою очередь приведет увеличению экспорта наркотических веществ не только в страны Центральной Азии, но и во всем мире, где Центральная Азия будет играть роль буферной зоны. Вряд ли Талибан откажется от дохода, который будет приносит им выращивание опиума. С предыдущего опыта их правления в Афганистане известно, что они поощряли культивацию наркотических веществ, и даже взымали с них налоги, которые в последующем они использовали для поддержания военного противостояния. А теперь будут использовать для укрепления своей власти.

Производство опиума в Афганистане в гектарах. По данным ООН
Производство опиума в Афганистане в гектарах. По данным ООН
Темпы производства опиума в Афганистане с годами лишь увеличивались. В этом году по данным ООН, объем производства опиума в Афганистане вырос на 8 процентов и достиг 6,8 тыс. тонн. В связи со сложившейся экономической ситуацией можно предположить, что эта тенденция сохранится.

Безграничная экспансия терроризма и экстремизма в соседние страны.

Талибы обещают не нападать, но это обещание никаким образом не гарантирует отсутствие угрозы, исходящее от различных этнических группировок на данный момент находящихся на территории Афганистана, в числе которые немалое количество выходцев с постсоветского пространства. После того как боевики ИГИЛ потерпели крах в Сирии и Ираке, Афганистан стал для них местом новой дислокации. Согласно докладу The Soufan Center, общее количество боевиков из Центральной Азии, которые уехали в Сирию и Ирак, превышает 5 тыс. человек. Если их разбить по странам происхождения, то получается следующая картина: Казахстан — более 500 человек (11,90%), Кыргызстан — более 500 человек (11,90%), Таджикистан — 1300 человек (30,95%), Туркменистан — более 400 человек (9,52%), Узбекистан — более 1500 человек (35,71%).
Эти угрозы являются наиглавнейшими проблемами в вопросе сохранения безопасности национальных интересов всех стран-соседей. А так как они являются существенными, актуальными, происходящими в современной реалии, касаются целого региона, а возможно мирового масштаба, то само собой возникает вопрос, – как приграничным государствам сохранить свою национальную безопасность, не допустить экспансии экстремизма и терроризма на свою территорию, но при этом не терять экономического партнера в лице Афганистана.

Решением этих проблем может стать создание «пояса безопасности вокруг Афганистана».

Почему нужно создать Пояс Безопасности вокруг Афганистана?

Во-первых, чтобы избежать экспансии терроризма и экстремизма в любое государство. Тут будет неоценима роль органов национальной безопасности каждой страны, на которых будет возложена роль фильтрации настоящих беженцев от «фиктивных». Требуется тщательное изучение истории каждого беженца во избежание проникновения экстремистов под прикрытием. Совместная деятельность и сотрудничество органов безопасности разных стран может стать эффективным решением данного вопроса.

Во-вторых, содействие пограничных служб стран в рамках пояса безопасности вокруг Афганистана может фактором сдерживания экстремистских и террористических группировок от попыток вторжения в границы этих стран. Обеспечение безопасности к примеру, таджикско-афганской или узбекско-афганской границы, станет защитой не только национальных интересов Таджикистана или Узбекистана, но также стран-членов ОДКБ и всех остальных стран мира.

В-третьих, создание безопасного экономического коридора дает возможность для безопасной транспортировки торговых грузов. С 2003 года Китай активно продвигает инициативу «Один пояс – один путь», подразумевающей под собой воссоздание исторического маршрута «Шелкового пути», который пролегает через страны Центральной Азии.

Китай готов инвестировать в инфраструктуру стран Центральной Азии для реализации свое инициативы. Но осторожничает из-за потенциальных угроз. В случае состыковки двух стратегий «Пояс безопасности вокруг Афганистана» и «Один пояс – один путь» в рамках Шанхайской Организации Сотрудничества можно было бы без опасений строить маршруты даже вдоль границы Афганистана. В таком случае будет гарант защиты экономического коридора от возможных угроз, исходящих от различных афганских группировок: захвата товара, рэкет, мародерства, похищение людей.
В-четвертых, содействие стран в контроле и укреплении границ вокруг Афганистана с целью пресечения не только экспорта наркотиков, но и импорт химических веществ для производства наркотиков может послужить хорошим методом борьбы с наркотрафиком. Так как доля Афганистана на мировом рынке героина составляет 90 %, то получается, что пресечение транзита наркотических веществ только на границе Афганистана приведет к пресечению 90% героина, поступающего на мировой рынок.

В-пятых, так как угрозы, исходящие от талибского правительства, касаются не только центрально-азиатского региона, но других стран-соседей, то инициатива создания пояса безопасности вокруг Афганистана в контексте сложившейся ситуации, может стать толчком для нового интеграционного процесса, то есть к созданию союза между государствами ОДКБ и ШОС + Иран, Индия, Пакистан. Важным пунктом является то, что отсутствие в данном случае ни одного государства невозможна. Например, если в этом союзе не будет Пакистана, то придется и вокруг него создавать пояс безопасности, потому что возможна экспансия терроризма и экстремизма через территорию Пакистана.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Афганистан на данный момент является идеальной средой обитания для любой радикальной группировки. Нынешние власти не способны полностью контролировать территорию Афганистана, что дает возможность экстремистским организациям использовать эту страну как базу для перегруппировки и консолидации своих сил.

При реализации инициативы «Пояс безопасности вокруг Афганистана» можно рекомендовать следующее:

– Необходимо создание своего рода симбиоза: СНГ, СВМДА (Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии), ОДКБ, ШОС. Международным организациям и странам участникам необходимо скоординировать региональную стратегию для своевременного реагирования на угрозы, исходящие от нынешнего афганского правительства.

– Создать единый аналитический центр, куда будут входить представители органов безопасности каждой страны-участницы. Данный аналитический центр должен будет своевременно собирать информацию, обрабатывать ее и оперативно кооперировать с пограничными службами каждого государства участника.

– В борьбе с наркотрафиком свою эффективность показала операция «Канал». Поэтому надо взять ее за основу и на фоне более широкого круга участников продолжить ее реализацию, чтобы проводить совместные операции по борьбе и противодействию с наркотрафиком.

– Создание единого киберщита в эпоху цифровых технологий может стать эффективным методом борьбы с экстремизмом, терроризмом, наркотрафиком, «фиктивными» беженцами и другими угрозами еще на самом начальном этапе ее возникновения.

– Несмотря ни на что, во избежание гуманитарной катастрофы в Афганистане, страны участники, международные организации, мировое сообщество в целом, должно содействовать и оказывать гуманитарную помощь афганскому народу.

Также необходимо оказывать содействие в восстановлении экономики Афганистана, даже при условии непризнания власти Талибан. Так как эта страна не перестает быть торговым партнером для центрально-азиатских государств.

Несмотря на все угрозы, исходящие от нынешнего правительство Талибан, мировому сообществу необходимо содействовать Афганистану для восстановления его экономического состояния, помочь избежать гуманитарной катастрофы. Иначе отчаяние местного населения заставит снова заняться тем, что будет кормить их семьи: культивацией и продажей опиума, браться за оружие и заниматься грабежами, вступать в ряды экстремистов и террористов. Поэтому Афганистан должен иметь возможность вести нормальную экономическую деятельность, чтобы избежать экономического коллапса.

Юрий Мавашев
востоковед, директор Центра изучения новой Турции


Попытка государственного переворота в Казахстане в январе 2022 года может подтолкнуть Турцию к пересмотру своей стратегии в Средней Азии и в отношении сотрудничества с Россией. Точнее было бы даже сказать, что новые обстоятельства диктуют Анкаре эту необходимость.

Еще в ноябре 2021 года, когда Тюркский совет под эгидой турок был переименован в Организацию тюркских государств (ОТГ), а на последнем заседании была принята программа «Тюркское видение 2040», стало понятно, что на постсоветском пространстве таким влиятельным игрокам, как Россия и Турция, ужиться будет непросто. По существу обозначенный документ предназначался для политического месседжа или демонстрации, где адресатом была, разумеется, Москва.

К слову сказать, по иронии судьбы Казахстан был соавтором идеи создания Тюркского совета в 2009-м. Судя по всему, точности восприятия Кремлем сигнала должны были способствовать итоги второй карабахской войны, завершившейся неудачно для союзника Москвы по ОДКБ – Еревана. Тогда многие критики и откровенные недоброжелатели на все лады спекулировали тем, что ОДКБ превратилась в «бумажного тигра», а Армения была якобы отдана Россией чуть ли не на поругание Азербайджану и Турции. Впрочем, дальнейшие события лишь опровергли голословные и скоропалительные выводы.

Теперь же, похоже, российской стороне удалось не только перехватить инициативу из рук турок на постсоветском пространстве, руководствуясь давними конструктивными связями со своими соседями, но даже в некоторой степени убедить в этом саму Турцию. Во всяком случае, турецкая пресса спустя некоторое время подошла к «стадии принятия», начав оценивать произошедшее в российских официальных категориях. Переворот в Казахстане не удалось бы предотвратить настолько оперативно, если бы Россия осталась безучастной, полагает один из известных авторов проправительственного националистического издания Yeni Safak. Более того, отмечается, что влияние России (оказывается) в странах Средней Азии после распада СССР на самом деле никогда не угасало, а ОТГ не только «не представляет угрозы Москве», но, напротив, «действует с ней в одном ключе», когда противостоит деструктивным попыткам Запада подмять это пространство под себя. В частности, речь идет о необходимости развивать и поддерживать двусторонние контакты России и Турции в том числе по гуманитарной линии.

Кстати, показательно, что в ходе онлайн-совещания министров иностранных дел государств-членов и стран-наблюдателей Организации тюркских государств (ОТГ) 11 января произошедшее в Казахстане назвали «террористическим актом». «Отмечая важность соблюдения основных норм и принципов международного права, в заявлении подчеркнута поддержка казахстанским руководством контртеррористических операций против террористов, радикалов, экстремистов и преступников, нацеленных на нарушение конституционного строя в стране», – отмечалось в сообщении.

С одной стороны, как говорится, свежо предание, а верится с трудом. Совсем недавно турецкие политические и общественные деятели, не говоря уже о СМИ, заявляли едва ли не об условиях поддержки в рамках ОДКБ, которые Москва, по их версии, выдвинула Нур-Султану.

В частности, среди них было «признание Крыма», «предоставление России военных баз» и «восстановление русского языка в качестве второго официального». На поверку выяснилось, что говорить о каких-либо из перечисленных условий не приходится. Ярким подтверждением этому может послужить назначение на пост министра информации откровенного русофоба.

Вместе с тем признание турками за Россией ее первенства и авторитета в странах СНГ и, шире, в Евразии – сигнал несомненно важный. По всей видимости, турецкие власти действительно стали понимать, что Кремль не допустит вмешательства в зону своих национальных интересов. Очевидно, что в дальнейшем своевременная реакция России на международные события может стать моделью для российско-турецких отношений: там, где успевает Москва – Анкаре останется только согласиться с этим.