Развитие политического ислама в России

Россия – огромная страна, которую можно считать целым материком. Эта страна после распада Советского Союза играет важную роль в культурных, политических и социальных процессах всего земного шара. Однако как в Иране понимают Россию и ее значимость для современного мира? В настоящем интервью представлена попытка узнать больше не только о самой России, но и о положении религий в этой стране, в частности, ислама.

Культурное представительство при Посольстве Исламской республики Иран в России начало свою деятельность в 2000 году и за период своего существования провело огромную работу. Ниже приводится интервью, которое репортер нашей газеты в ходе недавней командировки в Москву взял у главы Культурного представительства А. Эбрахими-Торкамана.

Etemad: Перед тем, как перейти к обсуждению положения мусульман в российском обществе, позвольте узнать Ваше мнение об отличии современной России от Советского Союза.

А.Эбрахими-Торкаман: Я хотел бы начать с небольшого вступления. Для обсуждения советского периода необходимо обратиться к истории. С 1917 года, когда произошла большевистская революция, до 1921 год был период красного коммунизма, то есть коммунистическое правительство еще не было сформировано. Царь исчез и возник вакуум власти. В 1921 году к власти пришел Ленин, но год спустя на него было совершено покушение, в следствие которого он потерял работоспособность и в 1924 году скончался. Взгляды Ленина развил Сталин.

Он стал создавать власть, которая осуществлялась на основе коммунистической идеологии и социалистической экономике и стремилась к поиску союзников во внешнем мире. В тот период были заложены основы Советского Союза и его мощи. Этот процесс продолжался до 1953 года, когда умер Сталин.

Далее вплоть до 1991 года сменяющие друг друга правительства и генеральные секретари, возглавлявшие Коммунистическую партию, имели некоторые отличия от взглядов Сталина, однако, по сути, они укрепляли все те же идеи, делая это на свой лад. В 1991 году СССР распался. Разумеется, распад не имел революционный характер, хотя и бытует расхожее мнение о том, что СССР прекратил свое существование в результате недовольства народа и революции. В ходе распада Советского Союза исчезла структура власти, однако народных протестов не было, то есть народ в принципе не сыграл какую-нибудь роль в развале страны.

Некоторые эксперты утверждают, что крушение СССР было обусловлено экономическими проблемами и увеличением государственных расходов, потому что государство было вынуждено покупать товары по высокой цене, а продавать по низкой. Также указывается на то, что у людей не было стимула работать, потому что отсутствовала частная собственность.

Ряд специалистов считают виновными внешние силы. Как бы то ни было, Союз распался и на 24% его территории возникли 14 независимых государств. Пять из них находятся в Центральной Азии, некоторые – на Кавказе, другие – на Балканах (очевидно, речь идет о странах Балтии – прим. перев). Однако то, что сейчас представляет собой Россия, является поистине уникальным феноменом.

Прежде всего, она является крупнейшей страной в мире, и от целого материка ее отличает только небольшое количество населения. Между Россией и Советским союзом также есть существенные различия, которые заключаются в том, что кардинальным образом изменилась структура власти.

Другими словами, исчезла власть, основанная на коммунистической идеологии, и ей на смену пришло прагматическое правление. При такой власти была объявлена свобода религий. Четыре религии (христианство, ислам, иудаизм и буддизм) в Конституции Российской Федерации называются официальными религиями, однако нет никакого запрета на проповедование других, в том числе и новых, религий. Правда, в 1993 году был принят закон о религиях и последние поправки в нем были одобрены в 2011 году.

Хотелось бы отметить еще одну любопытную особенность. В Иране в период шахского правления не было идеологии, однако после Исламской революции 1979 года власть получила идеологическое основание. В России все совсем наоборот. Когда коммунистическая идеология канула в лету, на основе нового правления образовалась соответствующая экономика. Иначе говоря, на смену социалистической экономике пришла капиталистическая.

В Советском Союзе преобладало блоковое мышление, то есть во всем мире это государство пыталось искать союзников для создания блоков и тратило на это колоссальные суммы в Южной Америке, Восточной Европе и Восточной Азии. В частности, спонсировались режимы в Ливии, Венгрии, Югославии, Венесуэле и Кубе с тем, чтобы заручиться их политической поддержкой. Иногда эти суммы были астрономическими, потому что тратились в том числе и на военные нужды этих стран.

Однако после развала СССР во главу угла стали ставить не поиск союзников, а соблюдение собственных интересов. Так, Россия сейчас преследует свои интересы. Она устраивает бомбежку затеявшей смуту Грузии и в самое холодное время года перекрывает газопровод Украине по той причине, что в настоящее время Россия преследует собственные интересы.

Другим отличием является то, что Советский Союз был врагом Соединенных Штатов, а Россия сегодня составляет конкуренцию США, хотя иногда выступает партнером. Еще одним отличием является демографическая ситуация. В СССР большинство составляли православные христиане, хотя официально им и запрещалось справлять культ.

После распада Советского Союза в России осталось 156 миллионов коренного населения и восемь миллионов мигрантов, то есть всего 164 миллиона человек. По причине демографического кризиса эта цифра неуклонно снижалась на протяжении всех последних лет и на сегодняшний день составляет 140 миллионов человек.

Между тем мусульмане, составлявшие в СССР 13 миллионов человек, численно увеличились и сейчас их количество приравнивается к 30 миллионам. Другими словами, на фоне общего сокращения численности населения страны количество мусульман возросло с одной тринадцатой до одной пятой от общего числа граждан.

— Россия – очень особенная страна. Эта особенность является результатом собственной эволюции или возникла благодаря контактам с другими странами?

— Изменение ситуации при переходе от одного вида правления к другому происходит постепенно, особенно если первое правление сохранялось продолжительное время. С 1991 года прошло чуть более двух десятилетий, и это немного для изменения сущностной структуры государства. Союз распался, однако административно-бюрократическая система по форме осталась коммунистической. У власти все те же люди, которые думают по-старому.

— Это внешняя сторона России или внутренняя суть?

— Внутри имеется изменяющее начало. Это изменение начались с законодательства, которое стало фундаментом широкомасштабных реформ после развала СССР. Изменив законодательство, власти пытаются реализовать реформы. Хотя распад страны и не был революцией, в России произошли поистине революционные реформы и некоторое время отсутствовал даже порядок в политике, что и привело к затяжному возвращению к стабильности и балансу. Экономические проблемы ельцинского периода и утрата гражданами своего состояния обусловило долгий переход к равновесию.

Так, например, советский гражданин, который в СССР получал пенсию, после развала стал считаться гражданином одной из отделившихся стран, а в армии граждане из других бывших союзных республик продолжали еще год служить на территории России. Решение таких проблем требовало времени. Еще до недавнего времени в пограничных войсках многих среднеазиатских стран служили русские. Всю технологическую работу в бывшем СССР выполняли русские, поэтому с развалом Союза многие республики столкнулись с массой трудностей.

— Можно ли сказать, что политика коммунистов по борьбе с религией потерпела крах?

— Да. Религиозный фактор имел большую значимость до революции 1917 года. Русские цари были убежденными христианами, играя важную роль в распространении православия в своей стране. Поэтому после развала СССР Российская православная церковь объявила царей святыми мучениками.

В царской России церковь занимала высокое положение. Деградация царского аппарата власти и появление в руководстве страной таких могущественных личностей, как Григорий Распутин, которые, обладая низким моральным уровнем, пытались использовать религию, подготовили почву для появления большевиков и коммунистов. Этим руководствовался российский народ, когда начал отходить от религии.

Если в воскресенье вы пойдете в церковь или на Курбан-Байрам (праздник жертвоприношения) или Ураза-Байрам (праздник разговения) окажитесь в мечети, то увидите там много прихожан. Так, на Ураза-Байрам в праздничной молитве в Москве участвовали 150 тысяч человек. Такая популярность религии вызвана тем, что в России люди долгие годы были оторваны от религии и сейчас возвращаются к некогда отобранной у них самоидентичности. Семидесятилетняя политика борьбы с религией потерпела полный крах, потому что вероломное проникновение в убеждения людей ничего не приносит стране.

— История ислама в России уходит корнями в глубокое прошлое. Мусульмане проживают в самых разных частях этой страны. Какова сейчас роль ислама в современной России и какое место занимают мусульмане в культурной, политической и общественной жизни этой страны?

— На мой взгляд, надо обратить внимание на один интересный факт. Российские мусульмане являются не переселенцами, а коренными жителями своей страны и по этой причине к ним нельзя относиться как к мигрантам и считать гражданами второго сорта. С другой стороны, мусульмане проживают в регионе, который в России считается наиболее заселенным, то есть на Кавказе.

Россияне вынуждены считаться с мусульманами и признавать их официально, ведь они составляют пятую часть от населения всей страны. По моим оценкам, в России хорошо относятся к мусульманам и учитывают всю сложившуюся обстановку. После распада Советского Союза мусульмане добились многого, взять хотя бы создание мусульманских университетов и медресе. Большое число мусульман в стране заставляет политиков прислушиваться к их мнению и бороться за их голоса.

За последние годы Путин и Медведев неоднократно посещали мечети, всяческим образом демонстрируя при этом свое дружественное отношение к мусульманам, разговаривали с муфтиями и поздравляли с исламскими праздниками. Прежде в России не было ничего подобного. Я полагаю, что русские относятся к мусульманам с особым вниманием. Россия была одной из первых стран, которая объявила вне закона фильм «Невинность мусульман», порочащий имя пророка Мухаммеда (да приветствует Его Аллах!).

Россия даже заявила руководству Youtube, что если оно не удалит скандальную киноленту, то на использование этого портала в этой стране будет наложен запрет. Другими словами, роль мусульман в России весьма значима. Вместе с тем, с моей точки зрения, в отношении российских мусульман существуют две угрозы.

Во-первых, это отсутствие правильного религиозного образования. Очень сильно ощущается то, что мусульмане этой страны далеки от религиозного воспитания, поэтому в России следует уделять гораздо большее внимание мусульманскому обучению. Прежде российские мусульмане ездили учиться в другие страны, например, в Египет. Однако сейчас с появлением исламских медресе и университетов потребность в этом в значительной мере отпала. Другой еще большей угрозой является фундаментализм, который особенно сильно распространился на Северном Кавказе и порочит образ мусульман. У российских мусульман есть возможность продемонстрировать свое миролюбие.

Интересно и то, что у них есть силы противостоять ваххабизму. К примеру, если на Северном Кавказе увеличивает позиции ваххабизм, то его противоядием может стать суфизм, который пользуется в этом регионе большим влиянием.

— Ислам, который развивается в России, больше политический или культурный?

— Мне думается, что и тот, и другой. Эти понятия неотделимы друг от друга. В исламе внимание уделяется и духовному, и материальному. Происходящее сейчас в мире не оставляет в стороне российское общество. Важно отметить и то, что в России сейчас проживают три миллиона шиитов, главным образом, переселенцев из Азербайджана. Они составляют десятую часть от общего числа мусульман и требуют к себе внимания. Сейчас в России им уделяется внимание.

— Как Вы оцениваете роль Ирана в политических и духовных устремлениях ислама в России?

— Я полагаю, что, во-первых, само проникновение ислама в России произошло благодаря Ирану, что само по себе является важным фактом. Во-вторых, ислам в Иране, занимающий важное место в управлении страной, а также его доктринальное основание привели к возникновению религии, гармоничной власти. На мой взгляд, Россия стремится к пропаганде такого же ислама, который будет управляться властями, а не противостоять им.

По этой причине Россия повернулась лицом к религиям. Власть этой страны служит разным религиозным конфессиям, но хочет, чтобы и они служили ей. России нужен ислам, лояльный властям, и она опасается больше ислама, который идет из Турции и Саудовской Аравии, чем того, который распространен в Иране. Поэтому перевод мусульманских книг, осуществляемый Культурным представительством при посольстве Ирана в Москве, вызывает большой интерес. Другими словами, в России больше приветствуется толкование иранского ислама.

— При помощи каких средств можно развивать это толкование?

— Благодаря длительному соседству Ирана с некоторыми бывшими частями Российской империи, а потом Советского Союза, такими как Азербайджан и Туркменистан, имеем о них некоторые сведения. На широких просторах России сильна любовь к роду пророка Мухаммеда. Очень распространенным является имя Али (так звали первого шиитского имама). До сих пор если в семье рождаются мальчики-близнецы, их называют Хасаном и Хусейном (второй и третий шиитские имамы), а девочек-близнецов называют Фатима и Захра (имена дочери пророка Мухаммеда).

Четвертого ребенка именуют «чари», что значит «четвертый преемник Мухаммеда», то есть имам Али. Все это свидетельствует о том, что российские мусульмане особо почитают святое семейство пророка ислама, что, в принципе, было и в советское время. Влияние Ирана в форме суфизма крайне велико, поэтому расширение иранского ислама имеет несколько преимуществ. Во-первых, он предотвращает религиозные разногласия. Во-вторых, он убережет российский ислам от его поглощения ваххабизмом. Однако для распространения ислама, завоевавшего в последнее время популярность в Иране, следует развивать более приемлемую разумом доктрину. Примером тому может послужить сочинения Шахида Муттахери, потому что его взгляды сейчас актуальны для российских мусульман. На мой взгляд, Ирану следует сделать упор на исламский суфизм и развивать именно его.

Когда вождь Исламской революции имам Хомейни в своем письме Горбачеву призывать серьезно изучать ислам, он делал это потому, что, с одной стороны, чувствовал свой долг распространять ислам, а с другой – видел способность российского общества к принятию ислама. Этот момент не следует упускать из вида. Российский народ религиозен. Имам Хомейни, прекрасно осознавая, что в России люди 70 лет отлучены от религии и испытывают потребность в ней, призвал их изучать ислам как философию суфизма. Я считаю, что Иран может повлиять на Россию именно за счет своих достижений в области религиозной философии. Этим и оправдывается деятельность по переводу на русский язык книг иранских авторов и их публикация в России.

Оригинал публикации: توسعه اسلام سياسي در روسيه

Опубликовано: 31/12/2012

(«Etemaad», Иран)
Манучехр Динпараст (منوچهر دینپرست)

Источник — inosmi.ru Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1357461060

 

 

Кавказ всегда привлекал к себе внимание сильных держав. До XVI века за Кавказ боролись между собой Иран и Турция, затем регион привлёк внимание Москвы. К концу XVIII века в результате побед в русско-турецких войнах Россия получила ряд территорий и начала контролировать северный Кавказ, а с 30-х годов XIX века, после двух выигранных войн у Ирана и двух у Турции под контроль России перешел почти весь Кавказ. Эти победы обеспокоили Англию, так как регион мог стать площадкой для проникновения в Индию. Англия объявила Кавказ сферой британских жизненно важных интересов. Начала выстраиваться политика, напоминающая нынешнюю политику США и союзников против России.

 

Англия привлекла к борьбе с расширяющейся российской экспансией Францию и Турцию и заручилась поддержкой Австрии. Союзники пытались, привлекая исламский фактор и используя сопротивление горцев, создать на Кавказе буферное исламское государство. Борьба за передел зон влияния на Чёрном море и на Кавказе привёл к Крымской войне. Союзникам удалось добиться победы в Крыму, но не на Кавказе. Кавказ остался российским и Англии пришлось договариваться с Россией о разделе сфер влияния. Первая мировая война и последовавшая за ней революция вызвали разрушение отлаженной государственной структуры управления на Кавказе, что привело к хаосу в экономике и социальной сфере, резкому обострению межнациональных и религиозных конфликтов. Ситуацией воспользовались Англия, Франция, Турция, США, которые захотели укрепить своё влияние в богатом нефтью регионе и способствовали провозглашению кавказскими элитами независимых государств. С образованием СССР большую часть народов Кавказа вновь удалось объединить вокруг России и это объединение выдержало проверку войной. Гитлеровская Германия также рассматривала завоевание господства на Кавказе как главное условие для дальнейшей экспансии на восток. И также начала искать себе союзников среди населения Кавказа с помощью исламского и тюркского факторов. Гитлер был объявлен великим имамом Кавказа, а фашизм – духовно близким к мусульманству по идеологии, на основе общности тюркских народов были провозглашены планы создания пантуранского государства. Используя всю пропагандистскую мощь, разжигая национализм и межрелигиозную рознь с помощью шпионов, агентов влияния, перебежчиков, предателей фашистам удалось сформировать на Кавказе по национальным и этническим признакам несколько частей, однако большая часть населения не поддалась обману. С победой над фашизмом и восстановлением мощи Советского Союза интерес к Кавказу со стороны других государств ослаб. Регион был связан с Россией более тесными историческими, экономическими, политическими и культурными отношениями и до начала 90-х годов XX века не привлекал активного внимания политиков.

Объектом интереса мировых держав кавказский регион стал вследствие распада СССР и образования суверенных государств из бывших советских республик Закавказья (Азербайджана, Армении, Грузии). Вследствие пассивной политики бывшего российского руководства и ряда ошибок позиции России в этих государствах были значительно ослаблены, а экономические и культурные связи нарушены. Слабость России и одновременное стремление новых государств утвердить свой суверенный статус и проводить самостоятельную политику вызвали интерес к региону у ведущих мировых и региональных держав. Они начали целенаправленно вовлекать новые государства в сферы своего влияния. Такого рода «миссионерская» деятельность была перенесена и на российскую территорию, в республики северного Кавказа. Ведущими мировыми государствами, политическими и религиозными деятелями постоянно инициировались, поддерживались и финансировались процессы осознания народами Кавказа своей национальной, культурной и религиозной идентичности либо исключительности и стремления к независимости от России. Отсутствие должного внимания к Кавказскому региону со стороны Москвы привело к тому, что Россия едва не полностью утратила в нём свое влияние.

Интерес США к региону усилился со второй половины 90-х гг, когда была распространена информация о наличии в бассейне Каспийского моря больших промышленных запасов нефти и газа. Министерство энергетики США оценило ресурсы Каспийского бассейна в следующих цифрах: нефть – от 17 до 33 млрд. баррелей, потенциальные запасы 230 млрд. баррелей; газ – разведано 232 трлн. куб. футов, потенциально 350 трлн. куб. футов. По выражению бывшего госсекретаря США Д. Бейкера, «в XXI в. каспийская нефть может иметь такое же значение для индустриального мира, какое сегодня имеет нефть Персидского залива». И хотя уже в начале XXI в (с подачи менеджеров Газпрома) возникли сомнения в отношении огромных запасов каспийской нефти, тема «Каспийского Клондайка», по-прежнему активно обсуждается в американской прессе и служит обоснованием активной политики США в регионе.

Помимо углеводородов в регионе имеются и другие полезные ископаемые: железные, медные и хромовые руды, глауберова соль, хлориды, фосфориты, асбест и т.д. В Каспийском море сосредоточено около 90% мировых запасов осетровых рыб. Осетровые и черная икра составляют существенную статью экспорта прикаспийских стран.

В 1997 г. Конгресс США объявил Кавказ зоной жизненно важных интересов США. США начали проводить политику вытеснения России с Кавказа, Каспия и Средней Азии. Эту политику поддержали союзники США – в первую очередь по НАТО и монархические режимы Ближнего Востока. Западом была развязана широкомасштабная пропагандистская кампания по дискредитации Российской армии, российской политики, истории межнациональных отношений на Кавказе с целью обоснования необходимости развёртывания в регионе международного миротворческого контингента. В 1999 г. во время конфликта в Дагестане, вопрос направления туда миротворцев из НАТО активно обсуждался в западной прессе. Предлагалось также ввести миротворцев в Чеченскую республику и Ингушетию, закрепив постоянное военное присутствие Запада на юге России.

С 3-х летней задержкой Россия тоже заявила о том, что Кавказ является зоной ее жизненно важных интересов. 21 апреля 2000 г. на заседании Совета Безопасности президент РФ В.В. Путин подтвердил, что Кавказский регион является «традиционной зоной национальных интересов России».

В настоящее время в Кавказском регионе обозначилось противостояние политических и экономических интересов как самих государств региона, так и России, США, ЕС, Турции, Ирана, Саудовской Аравии и других государств, военных и экономических союзов. Как внутри Кавказского региона, так и в соседних (Ближний и Средний Восток, Средняя Азия) имеется много не урегулированных межгосударственных, этнических и религиозных конфликтов и противоречий, которые зачастую используются ведущими геополитическими игроками. Вследствие этой возрастающей геополитической конкуренции в регионе растёт напряжённость, которая может привести к новым военным конфликтам.

С точки зрения геополитики Кавказский регион является стратегическим:

— это коридор для поставки углеводородов из Средней Азии и Каспийского моря в Турцию и к портам Чёрного моря;

— это регион, непосредственно прилегающий к значительным нефтяным месторождениям на Каспии;

— это узел, где пересекаются важнейшие коммуникации по осям Восток-Запад, Север-Юг;

— с военной точки зрения это выгодный плацдарм для развёртывания группировок сухопутных войск, авиации и флота.

Кавказ в глобальной геостратегии США

Сразу после распада Советского Союза в 1991 году один из стратегов американской внешней политики Збигнев Бжезинский с удовлетворением заявил, что «произошло крушение исторической российской государственности». У США не осталось равных им конкурентов. Произошёл переход от биполярной системы мирового устройства к однополярной. В соответствии с кардинальными геополитическими изменениями были пересмотрены основные концепции и стратегии США, в том числе в отношении Кавказского региона.

Основные принципы внешней политики США и геополитических стратегий определены в Стратегии национальной безопасности США, Стратегии национальной обороны США, Военной национальной стратегии Соединенных Штатов, решениях президентов США, постановлениях Госдепартамента и Конгресса США. Сами глобальные стратегии разрабатываются с участием ведущих институтов и исследовательских центров, в том числе: Институт Гувера при Стенфордском университете, Институт политических исследований имени Джеймса Бейкера при Университете Райса, Центр Никсона, Фонд Карнеги, Фонд наследия, Центр Каспийских исследований при Гарвардском университете, институт Брукингса и другие. Филиалы этих центров и институтов разбросаны по всему миру, есть и в России.

Наиболее влиятельными стратегами, сформулировавшими основные принципы внешней политики США в конце XX— начале XXI века являются Г. Киссинджер (практическая политика), З. Бжезинский (глобальные стратегии), Дж.Л. Гаддис (национальная безопасность), С. Блэнк (транскаспийский регион), А. Коэн, С. Хантингтон.

Наиболее известная американская глобальная геостратегия называется «Анаконда». Смысл этой глобальной стратегии заключается в том, чтобы подобно гигантскому удаву сжимать жизненное пространство противника, блокируя его с моря и по береговым линиям, перекрывая порты и путепроводы и окружая военными базами. Развёртывание американской стационарной и корабельной системы ПРО в непосредственной близости от границ России подтверждает приверженность военно-политического руководства США этой стратегии. Положения этой и поныне действующей геостратегии применительно к современному этапу мирового развития развил З. Бжезинский.

Бжезинский сформулировал фундаментальные принципы планетарного господства США в условиях однополярного мира, а главной целью американской геостратегии назвал «превращение Америки во властелина Евразии». Его книга «Великая шахматная доска» (1997 г.) содержит аналитически разработанный план геополитики США на 25-30 лет. В немецком переводе книга называется «Единственная мировая держава» («Die einzige Weltmacht»). Немецкое название, вероятно, более точно определяет главный принцип американской политики – быть главенствующей мировой державой. В своей работе З. Бжезинский утверждает, что именно самый крупный континент Евразия, на котором проживает 75% населения мира, и на котором располагаются 3/4 всех мировых энергетических запасов, является ключом к мировому господству. По мнению Бжезинского, динамика международных отношений после 1991 года определяется вовлечением США в геополитическое пространство бывшего Советского Союза и «завоеванием» его. “Завоевание и контроль над Евразией является основной целью США. Контроль над Евразией – залог американского мирового владычества и нового мирового порядка”.

По мнению Бжезинского, отправной точкой для формулирования геостратегии США в интересах перспективного руководства их геополитическими интересами в Евразии являются концентрация внимания на ключевых действующих лицах и правильная оценка театра действий.

Геостратегические действующие лица и геополитические центры. «Активными геостратегическими действующими лицами являются государства, которые обладают способностью и национальной волей осуществлять власть или оказывать влияние за пределами собственных границ». Такие государства имеют склонность к непостоянству с геополитической точки зрения: стремления к национальному величию, идеологической реализованности, религиозному мессианству или экономическому возвышению. Поэтому США, по его мнению, должны уделять особое внимание евразийским государствам, движимым такими мотивами. В настоящее время в Евразии имеется 5 активных геостратегических действующих лиц: Франция, Германия, Россия, Китай, Индия. «Геополитические центры – это государства, чье значение вытекает не из их силы и мотивации, а из их важного местоположения и последствий их потенциальной уязвимости для действий со стороны геостратегических действующих лиц». Чаще всего геополитические центры обусловливаются своим географическим положением, которое в ряде случаев придает им особую роль в плане либо контроля доступа к важным районам, либо возможности отказа важным геополитическим действующим лицам в получении ресурсов. В других случаях геополитический центр может действовать как щит для государства или даже региона, имеющего важное значение на геополитической арене. Идентификация ключевых евразийских геополитических центров и их защита являются, таким образом, принципиальным аспектом глобальной геостратегии Америки. Таких центров 5: это Южная Корея, Украина, Азербайджан, Турция и Иран. При этом 3 из 5 геополитических центров Евразии относятся к Кавказскому региону.

Бжезинский считает, что именно Россия несёт угрозу Америке и потому должна быть уничтожена. Возможностей для мирного сосуществования или партнёрства он не рассматривает. Америке нужны вассалы, а не партнёры. Вот некоторые примеры его высказываний: “Мы разрушили Советский Союз, мы будем разрушать также и Россию”; “Россия является вообще лишним государством”: “Православие является основным врагом Америки. Россия является побежденной страной. Она будет расчленена и поставлена под опеку”; «Для Америки Россия слишком слаба, чтобы быть ее партнером, но, как и прежде, слишком сильна, чтобы быть просто ее пациентом…; «…Рoccии, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче…» стать этим пациентом.

Таким образом, по мнению ведущего американского политолога, основной целью геополитики США является завоевание господства на евразийском континенте. Основным противником для США является Россия. Один их наиболее важных регионов, куда должны быть обращены усилия США и в котором находятся три геополитических центра из пяти — Кавказ.

Такого рода взгляды поддерживает большинство американских геополитиков. Они нашли своё отражение в государственных стратегиях. Американские геополитики едины в том, что «политическое влияние на этот обширный регион служит ключом к глобальному контролю».

В 1998 году американский политолог Ариель Коэн писал, что «интересы США на Кавказе заключаются в предоставлении гарантий независимости и территориальной целостности Грузии, Армении и Азербайджану; осуществлении контроля над Ираном и любыми проявлениями исламского фундаментализма; обеспечении доступа к энергетическим ресурсам; предотвращении возможного возрождения российских имперских амбиций в регионе». Соединенные Штаты, по его мнению, должны «оградить области своих стратегических интересов от возможных опасностей, усиливая гражданские институты и экономические рынки в трех кавказских республиках, развивая поддерживаемую Турцией и Израилем коалицию Грузии и Азербайджана». Коэн предложил «гарантировать американским энергетическим компаниям возможность строительства нефте- и газопроводов на Запад через Черное и Средиземное моря»; руководству США усилить политическую поддержку проекта трубопровода Баку-Джейхан, так как в американских интересах выгоднее «производить перекачку нефти из Каспийского моря через Грузию и Турцию, нежели через Иран или Россию, так как северный или южный путь создаст возможности для России или Ирана контролировать значительно большую часть рынка энергоресурсов».

Внимая политологам, администрация президента США Б. Клинтона определила тогда задачу своей политики на Кавказе не иначе как «преобразование всего этого региона и международной системы вокруг него».

Способы реализации планов США в Кавказском регионе и инструментарий

В 2010 г. с учётом изменений, произошедших в мире, была обновлена стратегия национальной безопасности США в той части, что политика США должна строиться с учётом множества эволюционирующих угроз, включая войну в киберпространстве, эпидемические заболевания, этнические конфликты и неравенство. В стратегии вводится термин «power», который можно трактовать, как сила и власть (далее по тексту – «сила»). «Power – это возможность влиять на поведение других для получения желаемого результата». Power – универсальное понятие, применимое в различных областях. По характеру и способам воздействия имеются 3 разновидности силы – твёрдая, мягкая и средняя. Твёрдая (Hard power) позволяет проводить жесткую политику для достижения требуемого результата, включая применение военной силы. Мягкая (Soft power) позволяет добиваться поставленных целей путём ненасильственного привлечения на свою сторону людей и сообществ. Средняя (Smart power) не является ни hard ни soft, а представляет собой комбинацию обеих.

Для достижения могущества в области smart power США должны сконцентрироваться на пяти ключевых пунктах:

1. Альянсы, партнерство и институции – необходимо учитывать глобальные изменения.

2. Активизация общественной дипломатии, международных контактов в области образования и обучения.

3. Выработка унифицированных подходов в вопросах глобального развития.

4. Увеличение выгоды от торговли для широкого круга людей в области экономической интеграции.

5. Поддержка инноваций и технологий в вопросах обеспечения энергетической безопасности и изменений климата.

На сайте WikiLeaks была опубликована депеша, составленная временным поверенным посольства США в Стокгольме Робертом Сильверманом, в которой высказано мнение, что Москва серьезно недооценивает эффективность “мягкой силы” (soft power).

Принцип использования «мягкой силы» поступил в арсенал политиков США и начал применяться на Кавказе задолго до принятия новой стратегии. В 1990г соратник З. Бжезинского, сотрудник Совета по международным отношениям Джозеф Най объединил основные принципы годами наработанных в США методов ведения психологической и информационной войны против СССР под понятием «мягкой силы». В 2005 году он опубликовал книгу “ Мягкая власть: значения победы в мировой политике” “Soft Power: The Means to Success to World Politics”, в которой он предложил сосредоточиться на усилиях по привлечению на сторону США новых сторонников за счёт пропаганды привлекательности американских политических идеалов и культуры. При поддержке Г.Киссинджера и З. Бжезинского идея укрепления американского влияния в мире “мягкими” методами начала продвигаться американским государственным Департаментом уже со второй половины 90-х гг.

«Мягкая сила» использовалась не только для завоевания симпатий у населения новых государств Южного Кавказа, но и на территории России, в республиках Северного Кавказа. Средства массовой информации, политические и культурные деятели, различные просветительские центры пропагандировали преимущества американского образа жизни, рассказывали об американских идеалах, справедливости, высокой культуре. Начали действовать финансируемые различными американскими фондами программы в области малого бизнеса, переподготовки кадров, обучения иностранным языкам, стажировки преподавателей и студентов. Многие из этих программ действуют и сегодня. Без применения какого-либо насилия, путём расширения круга сторонников и помощников решаются задачи стратегического обеспечения влияния США в регионе. Используются СМИ, интернет, современные средства коммуникации. Наибольшего успеха с помощью политики «мягкой силы» США удалось достичь в Грузии. Грузия за относительно короткий промежуток времени сумела превратиться в «оплот демократии», ставшей моделью для подражания для всех постсоветских стран, а ее молодое поколение – в истинных Yappi. По информации телеканала «Рустави-2» по итогам опроса общественного мнения, проведённого в марте – апреле 2012г, самым большим партнером Грузии 60% респондентов назвали США, а самая большая угроза для Грузии, по мнению 82% опрошенных, исходит из России. 79% заявили, что поддерживают интеграцию Грузии в НАТО. Правда, опрос проводился организацией, учредителем которой значится не очень большой друг России, сенатор от штата Аризона, Джон Маккейн, критиками оспариваются цифры и методика подсчета, но не тенденция.

Нельзя не отметить, что успеху политики США в регионе способствовало ещё и то, что российская государственная политика на Кавказе в 90-х гг была невнятной, противоречивой и непоследовательной. Образно говоря, американская soft power росла, российская же soft power снижалась.

А. Коэн одним из первых американских политологов предложил начать переговоры с лидерами этнических групп Северного Кавказа, который, по его выражению, представляет собой «котел межэтнических противоречий, находящийся на грани взрыва». По сути, такого рода действия в обход официальной дипломатии способствовали бы признанию де-факто этих групп в качестве субъектов самостоятельной политики и это способствовало бы дальнейшей дестабилизации обстановки на Северном Кавказе. Поэтому делать это он предложил через общественные институты.

Рост мусульманского радикализма и терроризма на Северном Кавказе — это также следствие проведения в жизнь политики «мягкой силы». Зачастую будущие террористы обучаются в специальных центрах за рубежом под прикрытием программ активизации международных контактов в области образования. Вербовка молодёжи в ряды боевиков осуществляется в том числе через интернет-издания и сайты, зарегистрированные на Западе или Ближнем Востоке, а финансовую поддержку этим изданиям оказывают США и их союзники. Важную роль в процессе дестабилизации обстановки на юге России играют так называемые институты гражданского общества, также финансируемые США и их союзниками. Под видом защиты свободы и прав человека, эти организации стараются дискредитировать государственную и местную власть, вносить раскол в общество, обостряя межнациональные и религиозные противоречия, перевирая историю. Именно эти отношения – по взглядам политологов – будут решающими для будущего Кавказа и всей России.

В своей основе взгляды американских геостратегов на Северный Кавказ различаются не сильно. По замыслам одних, Северный Кавказ должен стать сплошным поясом нестабильности, противоречий и конфликтов и постоянно отвлекать на себя силы и средства России, тем самым ослабляя её и ограничивая в проведении более активной политики на Южном Кавказе. По более смелым замыслам других, возникшие на Северном Кавказе очаги нестабильности необходимо расширять, вытесняя на север русское население, затем, используя исламский фактор, объединить северные кавказские республики, включая Ставрополье и Краснодарский край, в одно государство. Наиболее радикальные стратеги предусматривают создание целой дуги нестабильности от Северного Кавказа через Каспий до республик Поволжья, население которых исповедует ислам. Образованный на этой дуге халифат разорвёт территориальную целостность России и отделит европейскую её часть от сибирской.

Выводы

Резюмируя взгляды ведущих американских политологов и положения различных доктрин США и высказывания отдельных политиков, можно сделать следующие выводы:

1. Главная геополитическая цель США — достижение мирового господства. Мировое господство возможно только после утверждения господства в Евразии. Главный противник США в Евразии — Россия. Даже ослабленная, в случае войны она по-прежнему представляет угрозу для США, поэтому Россией лучше управлять. Чтобы управлять Россией, её желательно разделить на несколько частей, предварительно ослабив. Для ослабления России нужно использовать весь имеющийся арсенал методов: от жестких, с возможным использованием военной силы до мягких, с привлечением на свою сторону людей через институты гражданского общества. Вокруг России необходимо создать пояс безопасности из бывших союзных республик, а на её территории – вдоль границ и внутри страны – пояс нестабильности.

2. Наиболее удобным регионом для активизации действий против России и нанесения ей максимального ущерба в настоящее время является Кавказ. Владение этим регионом предоставляет доступ американских и других западных компаний к огромным запасам полезных ископаемых в Каспийском море. Кавказский регион может стать большим транспортным коридором для доставки в Европу углеводородов из Средней Азии и бассейна Каспийского моря, что снизит зависимость европейских стран от российского сырья. В свою очередь, наличие альтернативных российским источников и маршрутов поставок сырья улучшит экономическую конъюнктуру в Европе, так как снижение цен на углеводороды поднимет рентабельность в промышленности. В связи с тем, что экономика России в значительной степени ориентированна на экспорт сырья, снижение цен на углеводороды больно ударит по её экономике и не позволит реализовывать государственные программы развития. Кавказский регион может также стать опорным пунктом США и НАТО в продвижении их экспансии на Средний Восток и в Центральную Азию. Кроме того, именно с территории Кавказа можно активизировать подрывную деятельность против России с целью нарушения её единства и последующего расчленения.

3. Для реализации этих планов необходимо задействовать новые государства на Южном Кавказе — Азербайджан, Армению и Грузию. Они могут составить не только «пояс безопасности» для кавказского транспортного коридора, но и стать плацдармом для оказания давления на Россию и ведения против неё подрывной деятельности. Для этого оставшееся с советских времён российское влияние на эти страны должно быть минимизировано, а военные, экономические и культурные связи разорваны.

4. Для того, чтобы Россия не смогла проводить активную политику на Южном Кавказе, возрождая экономическую и военную интеграцию с соседями, предусмотрены меры по отвлечению её сил на гашение внутренних конфликтов. Для этого по всему Северному Кавказу предусмотрено создание пояса нестабильности. Применяя политику «мягкой силы» для дестабилизации обстановки внутри северокавказских республик запланировано привлекать различные институты гражданского общества, отдельных религиозных деятелей, политиков и других лиц. Способствовать этой деятельности будет огромное количество нерешённых проблем, накопившихся на Северном Кавказе, в том числе не урегулированные земельные вопросы, межэтнические противоречия, высокий уровень безработицы, растущий исламский радикализм, терроризм и другие деструктивные факторы.

Большинство американских политологов считает, что в Кавказском регионе наиболее вероятны следующие сценарии развития событий:

1. Уход России из региона в качестве активного геостратегического лица. Россия становится проводником чужих идей и интересов. Кавказский регион превращается в зону хозяйственной деятельности межнациональных компаний. Новые страны Южного Кавказа становятся марионеточными.

2. Сохранение в Кавказском регионе нынешнего статуса и усиление напряженности в течение длительного времени.

3. Россия восстанавливает свои позиции в Кавказском регионе и при поддержке Ирана и Китая успешно противодействует США и НАТО (наименее вероятный).

Аналитическое агентство ”АРИС ” по заказу “Кавказской политики”

Место Кавказа в геополитике США

 

 

 

 

Нармина Али

Интервью АМИ Новости-Азербайджан  с Директором Института демографии, миграции и регионального развития (РФ) Наданой  Фридрихсон:

— Какую оценку прошедшей 20 декабря пресс-конференции В.Путина Вы можете дать?

— Первое, что хочется отметить, это предельную сосредоточенность Президента при ответах на вопросы, несмотря на ряд шутливых моментов. При этом я соглашусь с мнением некоторых экспертов, что имела место быть некая усталость главы российского государства. Однако это не было отражением неудовлетворенности от полученных с начала нулевых результатов. Думаю, готовясь к пресс-конференции, В.Путин понимал, что во многом она будет носить оправдательный характер. Так и вышло. В основном вопросы были вокруг законопроекта «Димы Яковлева», затрагивали проблему заключенных и щекотливую плоскость российско-грузинских отношений.

И, несмотря на то, что в целом пресс-конференция получилась содержательной, в большей степени главу государства пытались как бы «уличить» в огрехах решения властей.
Тем не менее, Владимир Путин по многим вопросам дал содержательные ответы. Думаю, экспертному сообществу будет, с чем работать, моделируя дальнейшее бытие России, как в вопросах внутриполитического характера, так и на международной арене.

— Большое внимание было уделено российско-американским отношениям. Один из журналистов сформулировал такой вопрос: не приведет ли нынешнее ухудшение отношений к необходимости перезагрузки уже существующей перезагрузки? Согласны ли Вы с этим мнением?

— Российско-американские отношения сейчас переживают ряд проблем, что не удивительно. Во многом этому способствует внешнеполитическая обстановка. США стремятся усилить свое влияние на постсоветском пространстве – Центральная Азия, Южный Кавказ. При этом, говоря о последнем, важно помнить, что в 2013 году государства этого региона вступят в выборный период, что, безусловно вызывает озабоченность в Кремле.

Не понятна ситуация и с будущим Евразийского Союза. На сегодняшний день нет практических шагов, которые отобразили бы реальные контуры будущего формирования, при этом заметна активность Турции, которая является членом НАТО.

Кроме того, не решен вопрос с Ираном, что крайне беспокоит Россию, и все эти обстоятельства (и ряд других) создают условия, при которых общий фон российско-американских отношений просто не может быть абсолютно положительным.

Президент Российской Федерации достаточно четко сформулировал позицию страны в данном вопросе – со стороны Вашингтона есть антироссийские выпады, и есть соответствующая реакция. Это важный момент, ведь российское общество озвучивало желание, чтобы власть доступно объясняла свою позицию по острым вопросам. Так и вышло. Россия не будет агрессором, но в ответ на пощёчины не будет подставлять вторую щеку.

Думаю, реакции в Вашингтоне не будет, а если будет, то исключительно по частным заявлениям. Сейчас действительно идет перестройка позиции США в отношении России, и будут новые вызовы, однако Россия дала понять, что готова к таковым.

— Полагаете, что Соединенные Штаты будут менять свою позицию к российско-американским отношениям?

— Думаю, да. На то есть ряд причин – как я уже сказала, это конкуренция за влияние на постсоветском пространстве (и последнее заявление Х. Клинтон о ресоветизации тому пример), и в этом контексте большое внимание привлекает сейчас Грузия, где разворачивается нешуточное противостояние, исход которого может многое изменить. Кроме того, не стоит забывать вопрос с Афганистаном, нерешенность каспийской проблемы.

Соединенные Штаты никогда не клялись России в вечной дружбе. Был период взаимовыгодной паузы в конфронтации, и то весьма условной. Сейчас это время закончилось.
В 2013 году мы будем свидетелями «незримого присутствия» Вашингтона в ключевых для России регионах и проблемах. Например, на фоне предстоящего противостояния в Грузии, будет обострена ситуация в Дагестане. Будут трансформации в центрально-азиатском регионе, на Россию будет отказываться давление по вопросу Сирии.

— По итогам пресс-конференции некоторые эксперты отметили нацеленность главы государства в большей степени решать внутренние вопросы, поскольку на внешнеполитической арене Россия уступает Америке. Вы согласны с таким мнением?

— И да, и нет. В 2013 году будет проведен ряд преобразований во внутриполитической действительности страны. Думаю, еще предстоят кадровые перестановки, будут выделены новые субсидии в некоторые регионы, на повестку дня выйдут вопросы, которые до сих пор не нашли своего решения, в т.ч. национальный вопрос. Однако это не означает, что Россия сдает свои позиции на внешнеполитической арене.

Безусловно, сегодня Вашингтон по многим показателям опережает Россию. Я сама не раз говорила, что на примере Южного Кавказа видно, что позиция Москвы не сформулирована, в то время как присутствие США там более последовательно. Однако, на мой взгляд, пресс-конференция продемонстрировала нацеленность российского руководства менять сложившуюся ситуацию.

И достаточно в скором времени станет понятно, насколько это так на примере Грузии. Кремль сейчас намерен выстроить свою стратегию в отношении этой страны, и не думаю, что нацеленность ограничится только Грузией. Южный Кавказ – это важная геополитическая точка, с которой необходимо работать.

— В ходе пресс-конференции не был затронут вопрос о будущем российско-азербайджанских отношений, которые сейчас требуют особого внимания. При этом был сюжет, когда передавали микрофон одному из журналистов, В.Путин решил, что речь пойдет о Нагорном Карабахе. Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию?

— Я видела, в зале были представители от азербайджанской стороны, которые, как мне видится, могли задать насущные вопросы – о статусе Нагорного Карабаха, о ситуации вокруг Ирана, о взаимодействии российских регионов с Азербайджаном и многие другие. И тот факт, что вопросы не были заданы, обусловлен лишь тем, что не хватило времени.

Однако В.Путин был готов отвечать на такие вопросы, и та оговорка, если можно так сказать, которую Вы упомянули – свидетельствует об этом. Вместе с тем, как я сказала в самом начале, та готовность «оправдываться» за содеянное, и в особенности за не содеянное, была видна.

Отношения России и Азербайджана длительное время носили продуктивный характер. Сейчас заметно охлаждение, которое, на мой взгляд, вызвано тем, что Москва не проявила себя как посредник в вопросе Нагорного Карабаха, не сформулировала свою позицию в регионе, и достаточно поспешно стала настойчиво предлагать евразийскую интеграцию.

Думаю, выводы в Кремле сделали, и в 2013 году мы увидим продвижения.

 

 

 

Интервью Vesti.Az с известным российским политологом, директором информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве МГУ Алексеем Власовым.

— Накануне, на 19-ом заседании СМИД ОБСЕ в Дублине, главы делегаций стран-сопредседателей Минской группы приняли заявление по Карабахскому вопросу, которая ничем не отличалась от прошлых…

— Да, действительно так и есть. Последнее заявление ничем принципиально не отличается от предыдущих. Пока каких-то серьезных изменений нет, и вряд ли они произойдут до момента завершения избирательного цикла в Армении и Азербайджане. Так что до конца 2013 года на резкие движения не пойдут ни в Баку, ни в Ереване. Что будет дальше, покажет время.

— Есть ли какие-либо предпосылки, которые позволили бы судить о намерении сторон решить конфликт в 2013 году?

— Их не так много, особых изменений в 2013 году пока не предвидится.

— Каких шагов будет ждать официальный Баку от Кремля в следующем году? 

— Думаю, как и прежде — давления на Ереван в вопросе уступок на переговорах. Большинство других вопросов не являются «корневыми» в двухстороннем диалоге.

— А пойдет ли на этот шаг Россия? 

— Ни противоборствующие стороны, ни посредники резких действий, скорее всего, делать не будут. В период посредничества Медведева, я думаю, определенное давление оказывалось. Сейчас же Владимир Путин еще не определил собственный формат участия в переговорном процессе вокруг Карабаха.

— Примечательно, что и азербайджано-российские отношения, согласно последним оценкам, оставляют желать лучшего. Речь зашла даже о похолодании отношений…

— Это не похолодание, а «тактическая пауза». Многое изменится после встречи между Алиевым и Путиным. Телефонный разговор между двумя президентами уже состоялся. Теперь необходимо подготовить пакет документов для встречи в верхах. Уверен, что многие вопросы будут сняты.

— И Габалинский вопрос? 

— Судя по последней информации, шансов на компромисс становится больше. Но все равно — ситуация 50 на 50.

— Но считается, что затягивание решения о продлении срока аренды РЛС, является отражением политических претензий Баку к Москве…

— Думаю, это слишком громко сказано. Речь идет об определенных противоречиях по вполне конкретным вопросам. Историю «конфликта» чрезмерно раздувают СМИ.

— Проявит ли официальный Киев принципиальность в урегулировании Карабахского конфликта за год председательства в ОБСЕ? 

— Активность — да. Принципиальность? Смотря, что понимать под этим термином. Хорошо быть активным, когда есть четкие правила игры. В карабахском урегулировании есть мадридские принципы, но нет понимания, как добиться того, чтобы они выполнялись. Да и возможности ОБСЕ не стоит преувеличивать.

— Оживленные дискуссии вызывает сценарий развития иранского вопроса и роль Азербайджана в этом сценарии…

— В 2013 году, возможен силовой сценарий решения иранской проблемы. Это большие риски и для Москвы и для Баку. Азербайджан не стремится к участию в антииранских акциях, но сложно сказать, удастся ли остаться в стороне, если США или Израиль все-таки нанесут удар по Тегерану.

— А может ли Баку воспользоваться сложившейся ситуацией и вернуть Карабах?

— Это гипотетический расклад. Никто не может точно просчитать последствия возможной войны против Ирана.

— Как будут развиваться события в плане урегулирования вопроса правового статуса Каспия? 

— Полагаю, что процесс милитаризации каспийского региона продолжится в любом случае. Да и подписание Конвенции в случае обострения иранской проблемы может быть отложено на неопределенный срок. Война, еще раз подчеркну, взорвет весь регион.

В.Гасанов

 

 

 

Новости-Азербайджан,

Кямал Али.

 

10 декабря Россия представила Азербайджану Ноту в связи с приостановлением эксплуатации Габалинской РЛС. В сообщении отмечается, что между АР и РФ были проведены интенсивные переговоры. Азербайджан демонстрировал готовность продолжения сотрудничества с российской стороной с целью продления срока эксплуатации Габалинской РЛС Москвой. Однако сторонам не удалось прийти к соглашению в вопросе, касающемся арендной стоимости указанной станции.

«Не могу не отметить свое удовольствие принципиальной позицией Азербайджана в вопросе аренды российским министерством обороны Габалинской РЛС. Баку поступил правильно, не поддавшись нажиму и не отказавшись от желания повысить стоимость аренды до 300 милиионов долларов в год», — заявил политолог Эльхан Шаиноглу.

По его словам, Азербайджану РЛС не нужна. Но после прекращения работы Габалинской РЛС следует быть готовыми противостоять растущему давлению России.

«Владимир Путин потерял российскую военную базу, вновь став президентом РФ, и будет стараться отомстить Азербайджану в другой плоскости», — считает он.

С ним солидарен журналист Сарван Ризванов. Он поддерживает политику Баку, направленную на ликвидацию российских военных объектов в Азербайджане. Вместе с тем Ризванов подчеркивает, что закрытие РЛС, которая «всегда использовалась для политического нажима России на Азербайджан»,  станет поводом России усугубить напряженность на фронтах с Арменией.

«Некоторые СМИ пишут, что участятся антиазербайджанские провокации. Но это мы видели ежедневно и до прекращения работы РЛС», — добавил он.
Заместитель председателя  «Центра помощи экономическим инициативам»  Ровшан Агаев не до конца уверен в том, что прекращение работы РЛС вызвано нерешенностью спора о размере аренды. Он считает, что для страны с федеральным бюджетом в 400 млрд. долларов стоимости аренды в 50-60 млн. и даже 150-200 млн. долларов, с которыми мог бы согласиться Азербайджан, не могут быть проблемой.

«Не верю также, что российское и азербайджанское руководство, между которыми много общего, не могут договориться не только в стратегических, но и в тактических вопросах. За историей закрытия РЛС кроются совсем другие причины», — предположил эксперт.

Член комитета Милли Меджлиса по безопасности и обороне Захид Орудж в интервью АПА отметил, что официальный Баку в вопросе о Габалинской РЛС полностью защитил интересы Азербайджана. Все предложения Баку по оплате за аренду станции были обоснованы по всем параметрам: «Думаю, что, в первую очередь, военно-промышленные круги России постараются использовать этот момент против Азербайджана. С другой стороны, Армения использует данную ситуацию против Азербайджана».

По словам депутата, нет необходимости понимать решение России об отказе как «военный ультиматум» и преувеличивать данный вопрос: «Думаю, что этот вопрос не затронет двусторонние военные связи. Отношения между странами в других сферах будут продолжены на более высоком уровне».

Российский политолог Сергей Михеев в интервью тому же агентству сказала, что «в усугублении ситуации не было необходимости, можно было найти компромисс».
По словам Михеева, приостановление эксплуатации Габалинской РЛС не создаст для России серьезные проблемы: «У нас была аналогичная ситуация с Украиной. В ситуации с Грузией мы нашли альтернативу. Конечно, на эту альтернативу ушли деньги, время, усилия, но мы нашли замену. Но, к сожалению, отношениям был нанесен определенный урон. Безусловно, это не смертельный урон, происходящие события не могут усугубить ситуацию радикальным образом».

Бывший министр обороны Азербайджана, генерал-майор в запасе Дадаш Рзаев заявил, что приостановление Россией эксплуатации Габалинской РЛС не окажет какое-либо негативное влияние на двусторонние военные и военно-технические отношения. По словам экс-министра, Габалинская РЛС является всего лишь одним компонентом в военных связях: «Между Азербайджаном и Россией военные и военно-технические связи находятся на высоком уровне. Россия на данный момент выполняет крупные военные заказы Азербайджана».

Генерал подчеркнул, что сумма, предлагаемая Азербайджаном за эксплуатацию Габалинской РЛС, не может считаться большой для такого государства как Россия: «Азербайджан выдвигает эти предложения обоснованно».

Единственная трудность, которая возникает из-за потери Габалинской РЛС, — это проблема следующего арендатора станции. Новым партнером могут стать США или Турция. Ранее США, обсуждая возможность совместного с Россией использования Габалинской РЛС, хвалили «прекрасное расположение радара» станции.

Неуступчивость Азербайджана в вопросе аренды РЛС эксперты связывают с теми помехами, которые создает Россия для Баку, планирующего строительство газопровода по дну Каспийского моря. Этот проект угрожает конкуренцией трубопроводу «Южный поток», лоббируемому «Газпромом». Москва разрушила эти планы, заявив, что статус Каспийского моря до сих пор не определен, поэтому строительство невозможно без согласия всех прибрежных стран, отмечает портал Newsru.com.

10 декабря российская сторона представила Ноту о приостановлении эксплуатации станции в связи с потерявшим 9 декабря 2012 года силу «Соглашением между правительствами Азербайджанской Республики и Российской Федерации о статусе, принципах и условиях использования Габалинской РЛС».

Габалинская РЛС — радиолокационная станция типа «Дарьял», составная часть российской системы предупреждения о ракетном нападении. Находится неподалеку от города Габала в Азербайджане. На боевое дежурство РЛС поставлена в 1985 году. Эффективный радиус работы станции — около 8 тыс. км. Может засекать запуски ракет с акватории Индийского океана. В поле зрения РЛС полностью попадают территории Турции, Ирака, Ирана, Индии и всех государств Ближнего Востока. Объект позволяет отслеживать и траекторию запускаемых ракет, что дает возможность использовать противоракеты для нейтрализации угрозы.

Срок действия нынешнего соглашение об аренде истекает 24 декабря 2012 г. Согласно прежнему договору об аренде, министерство обороны РФ ежегодно платило Азербайджану 7 млн. долларов, не считая счета за электричество, воду и коммунальные расходы. Ранее Минобороны РФ сообщало о проведении переговоров с Азербайджаном по продлению аренды Габалинской РЛС до 2025 года.

В настоящее время РЛС в Габале не имеет для России другой альтернативы. Новая РЛС  типа «Воронеж» должна быть поставлена на боевое дежурство в Армавире в первом квартале 2013 года, передавало  РИА «Новости» со ссылкой на командующего войсками воздушно-космической обороны генерала-полковника Олега Остапенко. Минобороны РФ планирует, что РЛС в Армавире на территории Краснодарского края «перекроет» зону ответственности Габалинской РЛС. Согласно планам министерства, станция в Армавире должна по параметрам превзойти Габалинскую, она будет решать более сложные задачи. Ранее командующий командующего войсками воздушно-космической обороны говорил, что РЛС в Армавире заступит на дежурство еще до конца 2012 года.

Россия рассчитывала завершить переговоры по Габалинской РЛС до июня 2012 года, так как согласно правилам,  новое соглашение должно быть заключено не позднее, чем за шесть месяцев до истечения срока действия старого договора. Но в 2012 году Баку неожиданно потребовал в новом арендном соглашении исходить из цены 15 млн. долларов, затем 300 млн. долларов в год.  По мнению аналитиков, этот шаг Баку стал ответом на нежелание России заставить Армению вывести свои войска из Карабаха.  В начале лета этого года стало известно о том, что Минобороны РФ вывело из Азербайджана семьи офицеров Габалинской РЛС, так как в Москве решили уменьшить площадь арендуемой территории для экономии средств, поэтому закрыли  школу и детский садик, в котором учились офицерские дети. В настоящее время РЛС в Габале не эксплуатируется.

Против эксплуатации Габалинской РЛС выступали все азербайджанские общественные экологические организации. О вредном влиянии РЛС на природу и здоровье жителей Габалинского района сообщали также государственные ведомства АР.

Николай Розов, доктор философских наук, профессор
Новосибирск,  НГУ, Философский факультет

www.nsu.ru/filf/rozov/

Здесь будет представлена основная модель и объяснение «колеи» российских циклов, кратко охарактеризована текущая социально-политическую ситуация в России в рамках этой модели, охарактеризованы основные направления внешней политики Кремля, проанализированы условия и перспективы разрешения конфликтов в постсоветском пространстве.

В моделях долгих циклов мобилизации и революций служилого класса (как начал Грозненского, Петровского и Сталинского циклов в России) реконструируется циклически меняющаяся переменная, которую назовем государственным успехом (расширение территории, высокой престиж могущества на внешней арене, легитимность власти и режима, внутренняя стабильность).

Циклически меняющаяся переменная в моделях кратких циклов реформ-контрреформ .— это свобода как мера защищенности личности и собственности, а также участия в управлении.

Российская история проявляет крайнюю «размашистость» динамики от триумфов — к провалам и смутам, от либеральных надежд, проектов, реформ — к антигосударственному и государственному террору, репрессиям и тоталитаризму. При всех этих раскачиваниях общая картина оказывается не хаотичной, но весьма стереотипной, повторяющейся[1].

Такт 1. «Успешная мобилизация». Государственный и эмоциональный подъем, резкое увеличение служивого класса, завоевания, рост могущества. Внутренняя фронда, недовольство подавлены. Экспансия всегда имеет предел и обычно переходит к такту 2.

Такт 2. «Стабильность-Стагнация». Иногда относительно спокойная, иногда турбулентная с быстрой деградацией элит и режима, обычно завершается тактом 3.

Такт 3. «Социально-политический кризис». Крупные бунты, мятежи, крестьянские и гражданские войны, наиболее глубокие и опасные внешние вторжения. Для «Кризиса» характерны бифуркационные развилки, метания между попытками осуществить такты 4 или 5.

Такт 4. «Либерализация». Иногда осуществляемая «сверху», иногда стихийная «снизу», но, как правило, не приводящая к успеху. Либо возвращает к такту 3 «Кризис», либо сразу ведет к такту 5 «Откат».

Такт 5. «Авторитарный откат». Нередко выводит из «Кризиса» и возвращает к «Стабильности-Стагнации», иногда приводит к «Успешной мобилизации», но при определенных условиях может вести к углублению «Кризиса» и такту 6 «Государственному распаду».

Такт 6. «Государственный распад» может пониматься как крайняя степень разрушительных тенденций «Кризиса». При восстановлении государственности новая власть обычно достаточно слаба и поэтому либеральна, опирается на широкий круг акторов, но впоследствии непременно наступает «Авторитарный откат» и возвращение к привычным принудительным порядкам.

Представим последовательность тактов посредством модели фазовых переходов в нашем параметрическом пространстве (рис.1).

 

Рис.1. Основные такты и межтактовые переходы в циклической динамике истории России. Контур заштрихованных блоков и стрелок – кольцевая динамика наиболее частых переходов. Контур между «Либерализацией», «Государственным распадом» и «Успешной мобилизацией» — маятниковая динамика.

 

 

Сейчас, после авторитарного отката 2003-2006 гг.  Россия по-прежнему находится в большом такте «Стагнация» с мини-тактами: недавней потешной «модернизацией», нынешними попытками власти перейти в«авторитарный откат», а в мечтах и к «успешной мобилизации» (стать «новым полюсом мировой политики», колонизовать Луну и проч.).

В больших «откатах» (ближайшие — брежневский неосталинизм 1970-х гг., сталинский «большой террор» 1930‑х гг. и ленинско-троцкистский «военный коммунизм» 1918-1921 гг.) авторитарной власти удавалось почти полностью сломить сопротивление, утвердить политическую, экономическую и идеологическую монополию, закрыть страну от внешних влияний. Сегодняшние обстоятельства позволяют усомниться в «успехе» таких начинаний. Более вероятно обострение и расширение конфликтов, соскальзывание страны к очередному политическому «кризису» — такту, который всегда в российской истории следовал за «стагнацией».

«Кризис», как хорошо видно на схеме, является точкой бифуркации — расхождения путей. Три наиболее вероятных варианта развития событий согласно колее российских циклов таковы:

1. «Авторитарный откат» — появление новой «гвардии» приспешников, готовых «служить» (а не присваивать, как прежние), эффективные волны репрессий и восстановление авторитарного «порядка».

2. Эскалация вооруженного противостояния, скатывание к смуте и гражданской войне, вряд ли большого (как в 1603-1612 и 1918-1922 гг.), но, возможно, малого (как в 1905 и 1993 гг.) масштаба.

3. Относительно мирная очередная «Либерализация» («сверху» или «снизу») с закономерным последующим провалом и новой реакцией («третья оттепель» или «вторая перестройка»).

Исторические обобщения позволяют определить главные условия, от которых зависит выбор пути по тому или иному руслу.

При сохранении фарта нефтяных цен, сплоченности властных элит, лояльности и готовности силовых структур к репрессиям и насилию, при обычной пассивности большинства населения, при расколотости, неумелых и непопулярных действиях оппозиции нынешняя «подморозка» как новая волна авторитарного отката (после прежней 2003-2005 гг.) еще на несколько лет продлит существование режима. Протест, поставленный в положение вне закона, будет радикализоваться, что послужит оправданием новых репрессий «ради стабильности». При таком развитии событий стагнация и прогрессирующая деградация России, жестокое отставание на международной арене, внутренние и внешние провалы, последующие кризисы неизбежны. Когда именно откроются новые возможности для мирной революции и демонтажа режима — будет зависеть от соотношения, с одной стороны, силы процессов разложения режима, делегитимации правящей группы и консолидации протеста, с другой стороны — силы накопленных факторов защиты «стабильности».

При схождении неблагоприятных для режима обстоятельств (от финансового кризиса до серии бедствий, волны протестов уже по всей стране при утере лояльности региональных элит и части репрессивного аппарата) политический кризис может наступить уже в ближайшие два-три года. Для правящей группы сохранение полноты власти — это необходимое условие не только сохранения собственности, но и гарантия защиты от уголовного преследования. Поэтому следует ожидать отчаянных попыток сохранить власть любыми средствами, а в этом плане непомерно разросшиеся внутренние войска, ОМОН и спецслужбы — фактор, угрожающий масштабным насилием.

Если глубокому политическому кризису будет сопутствовать обширная дискредитация режима и власти, произойдет реальный раскол элит, а аппарат насилия ясно продемонстрирует отказ от репрессий (от ареста лидеров, разгона демонстраций и проч.), то могут сбыться мечты оппозиции о «круглом столе», передаче власти, новых выборах по новым правилам.

Здесь победившую коалицию будут поджидать опасности со всех сторон: обманутые ожидания населения (уровень жизни если не упадет, то и расти ощутимо в первые месяцы и годы не будет), возможные новые волны глобального экономического кризиса с ощутимыми ударами по все еще уязвимой сырьевой экономике России, междоусобная борьба (острейшими станут идеологические противоречия среди победителей), реванш «бывших» (весьма сплоченных и опытных, которых вряд ли остановит люстрация), вероятные сепаратистские движения на окраинах, делегитимирующие новых лидеров, фронда привыкших к авторитаризму региональных элит и т. д.

До сих пор все значимые периоды «либерализации» в России либо вскоре обрывались, либо приводили к углублению кризиса, обычно завершаясь откатами к авторитаризму. В этом и состоит колея российских циклов, которую следует преодолеть. Без понимания устойчивых внутренних причин такой динамики не удастся найти выхода, выскользнуть из представленных выше инерционных сценариев.

Колея российских циклов порочна. Даже «успешная мобилизация» как предел кремлевских мечтаний (впрочем, уже принципиально неосуществимых) не вывела бы из колеи, но с жесткой закономерностью возвратила бы вновь к «стагнации», а затем и к новому «кризису».

Надежды на успешную «окончательную» или хотя бы устойчивую, эффективную  либерализацию и демократизацию России, весьма призрачны. Поэтому следует говорить о внешней политике России, сходя из нынешних и ожидаемых реалий.

Какие же внешнеполитические стратегии, главным образом, предпринимает Кремль в последние годы?

• Попытки хотя бы в риторическом, виртуальном плане вернуть утраченный с распадом СССР статус «сверхдержавы». Сюда относятся обиды, нападки на США и Запад в целом в «Мюнхенской речи» В.В.Путина, демонстративные военные вояжи в Южную Америку, угрозы разместить «Искандеры» в Калининградской области, попытка расправы с «режимом Саакашвили» по образцу американской расправы с «режимом Саддама», возврат к переговорам о ядерном оружии в брежневских традициях.
• Попытки хотя бы символического восстановления империи и ставка на лояльность лидеров Ближнего Зарубежья (экспорт дешевого сырья, немалые субсидии в обмен на символическое признание «величия» России, демонстративные, но малоуспешные попытки создать в рамках СНГ военный союз «не хуже НАТО»); систематический результат такой стратегии — обман российского руководства «ближнезарубежными» лидерами, кроме того, в2008 г. четко определился вектор «отмежевания» постсоветских стран от роли послушных сателлитов;
• Попытки наказывать «отступников» (Украина, Грузия, Молдова, Беларусь) ни в одном случае не привели к желаемой покорности; напротив, в результате таких попыток отношения этих стран с Россией неуклонно становились более отчужденными, их стремление сблизиться с другими центрами влияния только росло;
•  Попытки проводить «многовекторную» политику, — с одной стороны, организация ШОС, поддержка отношений с предвоенным Ираком, позже – с Ираном, Индией, Китаем, Венесуэлой, Кубой, причем зачастую не для ясной собственной выгоды, а «в пику» Америке, с другой стороны, спорадические уверения Запада в своей «европейскости» и «демократичности».

В отношении перспектив мирного разрешения конфликтов на постсоветском пространстве такие стратегии Кремля не особенно вдохновляют. Главными мотивами видятся поддержание реноме «верховной силы» в этой «зоне особых интересов», стремление не пускать сюда других акторов (зачастую напрасные и только раздражающие), политика типа «разделяй и властвуй». Поэтому конфликтующим сторонам следовало бы не столько рассчитывать на активную помощь от России, сколько стараться договариваться самим со своими противниками. Россию же можно и нужно включать в качестве гаранта достигнутых соглашений, возможно в качестве поставщика миротворческих сил, которые будут способствовать выполнению договоренностей сторонами конфликта.

Не следует также надеяться на скорую и долговременную «либерализацию» России. Нынешний режим может быть сменен только в результате глубокого политического кризиса. Выход из этого кризиса пока не поддается прогнозированию (см. выше), но с учетом весьма низкой популярности либералов среди силовых структур, чиновничества и основной массы населения, вряд ли можно рассчитывать на победу сторонников либерализма.

К тому же, при внутреннем кризисе российским политикам будет не до конфликтов за пределами собственных границ. Соответствующий вакуум могущества в регионах, где status quo поддерживается российским военным присутствием, скорее, породит соблазн наиболее агрессивно настроенным и подготовленным силам начать активные военные действия, что при быстром и уверенном успехе (что сомнительно) может привести к существенному изменению политической карты на постсоветском пространстве, а с большей вероятностью приведет к новому периоду нестабильности, эскалации насилия, вплоть до рецидивов геноцида, чисток и массового исхода беженцев.

Какие черты постсоветского мышления  мешают скорейшему и мирному разрешению конфликтов в Евразийском пространстве? Можно указать на характерные черты советского и постсоветского менталитета,[2] действительно препятствующие поиску мирных компромиссов.

Таково жесткое разделение на «своих» и «чужих» с оправданием любых степеней принуждения и насилия к «чужим», если они слабы («если враг не сдается, его уничтожают», «не можешь – научим, не хочешь – заставим» и т.д.).

Такова обычная ставка на авторитарную власть, «вертикаль», принуждение, а не на горизонтальные связи, требующие умения договариваться, склейка «порядка» с «сильной рукой».

Соответственно, каждая сторона конфликта обычно считает приемлемым для себя только то его решение, когда противник подавлен, унижен и изгнан, для чего надеется самой взять на себя такую роль «грозного властителя», либо (при слабых ресурсах) призвать на помощь сильную державу (например, Россию, США, Турцию) в той же роли, но только на своей стороне.

Рассмотрим более общие вопросы соотношения либерализма и территориальных конфликтов. Грубо говоря, неуспех мирного разрешения конфликтов определяется не столько дефицитом либеральной идеологии среди основных участников (правящих групп в сторонах конфликта) и населения, сколько жесткими структурными ситуациями выбора стратегий, глубинными убеждениями участников конфликта, сложившимися комплексами прошлых агрессивных стратегий, когда любые мирные компромиссные ходы грозят обрушить легитимность и саму власть правящих групп.

Возможно ли разрешение противоречия между национализмом и либерализмом?

Данное противоречие отнюдь не обязательно. Множество американцев, британцев, немцев, французов, русских одновременно являются националистами (считают приоритетными интересы своей страны и народа) и либералами (выступают за свободы и толерантность).

Национализму прямо противостоят, с одной стороны, этнический сепаратизм (угрожающий целостности национальной территории), с другой стороны, чужие имперские амбиции (угрожающие суверенитету нации), с третьей стороны, собственные имперские амбиции (поскольку включение новых провинций и этносов, принудительное удержание этнических меньшинств, провинций, которые упорно не желают вливаться в единую нацию, угрожает ее политической, социальной, культурной и гражданской однородности и стабильному, мирному существованию и развитию страны).

Либерализму прямо противостоят идеологии, продвигающие, оправдывающие тиранию, деспотизм, тоталитаризм, режимы с политическими репрессиями.

Таким образом, если национализм не продвигает и не оправдывает такие режимы, то он вполне может сочетаться с либерализмом.

При всем этом, какой вклад может внести либеральная идеология в мирное разрешение конфликтов? Достаточно понятно, что либеральная идеология для любых задействованных в конфликте участников, сторонних сил окажет существенное влияние лишь тогда, когда будет не только принята на уровне деклараций, но войдет в установки и глубинные установки, убеждения.

В картинах мира «исконных и злобных врагов» должны заменить «люди с интересами, противоречащими нашим интересам, но имеющие свое достоинство и свои права, которые надо уважать и учитывать».

Ценности уважения к чужому достоинству, свободам, правам, идеалы и принципы равенства, справедливости должны стать хотя бы рядоположенными по значимости с символами «собственных национальных интересов» и стремлениями удержать власть.

Наряду с национальными, этническими и конфессиональными идентичностями должны появиться и космополитические идентичности: «мы – представители своего народа, в принципиальных моментах равные другим представителям другого, столь же достойного народа».

Поведенческие стереотипы (практики и стратегии) подавления, победы, унижения и уничтожения противника должны быть замещены направленностью на мирные переговоры, компромиссы, обсуждение обоюдных уступок.

Такое изменение габитусов необходимо, прежде всего, для главных участников – правящих групп в сторонах конфликта, но также среди влиятельных оппозиций в обеих сторонах, поскольку в противном случае любые уступки и компромиссы будут восприняты внутри конфликтующей стороны как «предательство».

Как можно на практике осуществить эти подходы? Изменение глубинных убеждений и установок происходит не при чтении благонамеренных статей и книг, не на лекциях и проповедях, а только в эмоционально насыщенных действах, ярких, внушительных событиях, когда прежние символы и картины мира драматически рушатся, а новые оказываются приемлемыми и более предпочтительными в плане повышения престижа, группового членства и социальных перспектив.

Кроме того, такое изменение глубинных установок должно положительно подкрепляться: стратегии и практики, решения и действия, предпринятые на основе новых принципов должны приводить не к разочарованиям, а к успеху и обещать новые успехи.

В конечном счете, многое упирается в то, появится ли у участников конфликта пресловутая «добрая воля»: признание противника равным, достойным, имеющим право на свои интересы, а также готовность вместе искать взаимоприе

---

 

 

 

Гюльнара Инандж, директор Международного онлайн информационно-аналитического центра «Этноглобус», представитель Центра «Льва Гумилева» в Азербайджане

 

 

15 ноября во время официального визита в Баку президента Чечни Российской Федерации Рамзана Кадырова в Баку наряду с другими вопросами, также обсуждалось капиталовложение в экономику этой республики. Чечня одна из северокавказских республик приглашающий Азербайджан для инвестирования.

 

Северный Кавказ, граничащий двумя региональными государствами Азербайджан и Грузия, является стратегически важной опорной точкой России.  Для создания мира на юге страны, федеральный центр наряду с силовыми операциями проводит экономические реформы, которые должны служить появлению новых рабочих мест, росту социальных условий населения и сокращения миграции.

 

Слабая экономика и низкий социальный уровень на приграничных районах со стратегически важным положением  является серьезной опасностью для государственной целостности России.

 

Ведь одной из причин примыкания граждан, особенно молодых людей на юге России к радикальным исламским группировкам  является бедность и безработица. Устранение же этих факторов должны оттолкнуть людей от радикализма и вернуть в лоно нормальной гражданской жизни.

 

 

Российское правительство, последние годы, целясь на устранения данной опасности начало планомерное развитие региона с привлечением инвесторов, в том числе зарубежных. Но при этом, учитывая стремления иностранных мироразделяющих сил отделить юг страны, в том числе Северный Кавказ от России Кремль настороженно относится к иностранным инвесторам, не допуская их в экономику региона.  В частности, из региона были выдворены турецкие инвесторы, не создаются условия черкесским мухаджирам ныне проживающим за рубежом для инвестирования на историческую родину.

 

При этом отсутствие геополитических амбиций на Северном Кавказе и нежелание стать инструментом чужих игр в регионе превращает Азербайджан в удачный и доверенный источник капиталовложения в экономику юга России.  Этому способствуют многие факторы, в том числе  экономический потенциал, схожесть ментальных особенностей, природная инфраструктура, крупный рынок и.т.д.

 

Договор, о государственной границе  подписанный в 2010 году между Баку  и Москвой сопутствовал открытию северокавказского экономического поля  для азербайджанского бизнеса.

 

Летом2011 г. в Баку для обсуждения этой темы приезжал заместитель Председателя Правительства России, специальный представитель Президента России в Северокавказском Федеральном Округе (СКФО) А.Г.Хлопонин во главе делегации руководителей всех северокавказских республик. Сразу же после этого министр экономического развития Азербайджана Ш.Мустафаев посетил семь республик Северного Кавказа, состоялись бизнес форумы, встречи бизнесменов.(1)

 

Уделяя особое внимание к экономическому сотрудничеству с Азербайджаном, полпредство президента России в СКФО создаёт специальный совет для контроля над исполнением решений, касающихся субъектов федерации в регионе, также планирует открытие представительства полпреда СКФО в Азербайджане.

 

Как выразился заместитель полпреда в СКФО Сергей Субботин «Перед руководителями СКФО поставлена задача развития отношений с Азербайджаном, и уже пришло время для контроля эффективности поставленных задач. Эффективное решение всех задач зависит в первую очередь от эффективного контроля».(2)

 

Участие азербайджанского бизнеса особо чувствуется в крупном Ставропольском и Краснодарском регионах России.

Например, по итогам 2009 года Азербайджан занял 3 место по объему внешней торговли со Ставропольским краем –  $ 123,3 млн. США, что составляет 8,7% от всего внешнеторгового оборота края, а товарооборот с  Краснодарским краем – $ 71,4 млн.  США.

Национальная компания «Azersun Holding» в 2010 году сдала в эксплуатацию чаеразвесочную фабрику в городе Белореченске (Краснодарский край) с общим объемом более $ 3 млн. США и приступила к строительству консервного завода на аналогичную сумму. Всего упомянутая компания инвестировала в развитие инфраструктуры Краснодарского края $ 22 млн. США.

 

Азербайджанская компания «Матанат-А» в сентябре 2011 года приступило к строительству завода стройматериалов в Успенском районе Краснодарского края (проект стоимостью 30 млн. евро).

 

Дагестан возглавляет этот список с  товарооборотом – 171,5 млн. долл. США, но пока вклад азербайджанского бизнеса в соседнюю республику находится на стадии обсуждений и проектов.

После подписания межправительственного соглашения о сотрудничестве в области рационального использования и охраны водных ресурсов трансграничной реки Самур, подписанного в2010 г. построение на нем ГЭС позволило бы развитию инфраструктуры Дагестана и приграничных азербайджанских районов.

 

Не менее интересен проект строительства Транссамурской магистрали (Дербент-Ахты-Рутул, через Багосский перевал по тоннелю — строящаяся аваро-кахетинская дорога-Ботлих-Буйнакск-Махачкала) для обеспечения нужд Южного Дагестана и Азербайджана. Кольцевая дорога позволит Южному и Нагорному Дагестану открыть маршруты Ахты-Шеки, Ахты-Закаталы, Рутул-Белоканы, обеспечив выход к Тляратинскому, Цунтинскому, Цумадинскому, Ботлихскому, Шамильскому, Гунибскому, Хунзахскому и другим районам. (3)

 

Азербайджанский капитал участвует также в сельскохозяйственном  и строительном секторе СКФО. Ставропольская компания по производству почвообрабатывающей техники, состоящая из 17 предприятий ООО НПХ «Реста» заключила договоренность в Минсельзом Азербайджана об участии в тендере по поставке сельхозтехники в Азербайджан из края.

 

 

Отдельным пунктом проходит сотрудничество в области туризма и курортов. Так как северокавказский регион сохраняет центры отдыха известные еще досоветских времен, азербайджанским бизнесменам остается только довериться и возродить их.

Федеральный центр весьма заинтересованный в развитии региона создает максимальные условия для капиталовложения.

«В округе применяются самые передовые инструменты стимулирования инвестиций и развития – государственные гарантии, а также страхование инвестиций, не существующее больше ни в одном регионе России. Создана Корпорация развития Северного Кавказа», — сказал полномочный представитель президента России в СКФО А.Хлопонин, приглашая азербайджанских инвесторов в регион. (4)

 

Здесь нужно отметить необходимость создания зоны свободной торговли в регионе, что должно упразднить перемещение между Азербайджаном и Россией, способствовать взаимовыгодной торговли и сближению и более тесных контактов общественности двух стран, привлечь азербайджанских инвесторов. Это также должно сопровождаться   созданию условий для  трудовой миграции между Азербайджаном и в южных регионах России.

 

Российская сторона старается вывести экономические отношения между Азербайджаном и СКФО из рамок торговых связей, в сторону  развития промышленности и современных технологий и инноваций.  Примечательно, что чему свидетельствуют вышеприведенные примеры, участием азербайджанского бизнеса на юге России серьезно заинтересованы в Москве. Главное, Россия доверяет свой южный фланг Азербайджану.

 

 

 

 

Источники:

1. http://www.expertsm.com/ru/useful-information/news

2. Fineko/abc.az.

3. https://www.turkishnews.com/ru/content/2012/11/06/%D0%90%D0%B7%D0%B5%D1%80%D0%B1%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9-%D0%B1%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D0%B5%D1%81-%D0%BD%D0%B0-%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%BC-%D0%9A/

4. Fineko/abc.az.

 

 

Источник : ADA Biweekly Newsletter

 

 

 

Кямал Али

 В 2015 году мировое армянство с показным шумом проведет серию громких мероприятий, для привлечения внимания мира к столетию событий, называемых ими «геноцидом».  Депортацию преступной части армянского населения за то, что в годы первой мировой войны они уничтожали турок и курдов в тылу войск Антанты, захватившей в то время часть территории Турции, армяне называют «геноцидом».

Армяне грозятся накрыть турок оглушительным шквалом антитурецких акций, и уверены, что мир заставит Анкару заплатить армянам гигантские деньги, извиниться и передать Армении часть турецкой территории.  В Азербайджане, где журналисты читают армянские русскоязычные, и даже армяноязычные сайты, о ведущейся в соседней стране подготовке знают. Но на  турецком телевидении и в прессе упоминание об армянах, причем не только в отрицательном  контексте, можно встретить в лучшем случае один раз в день, на всю турецкую  прессу и ТВ.

В Баку гостил  известный турецкий политолог,  генеральный директор Группы Мармара Фонда Стратегических и Социальных  Исследований Турции Аккан Суджер, принимавший участие в сессии ПАЧЭС, проводившейся в столице Азербайджана.

Аккан Суджер ответил на вопросы агентства Новости-Азербайджан:

— Как могло случиться, что часть населения Турции, ставшей жертвой армянского национализма, изменила своей истории и вышла на митинги под лозунгом «Все мы армяне, все мы – Гранты Динки»?  (Грант Динк – редактор армянской газеты в Турции, был убит террористом, впоследствии осужденным турецким судом-ред.).  

— Я понимаю справедливость вашего вопроса. Но нужно учитывать, что в Турции проживает 75 млн. населения, часть которого может быть обманутой местными проармянскими силами, и выйти на митинг с требованием признания Турцией армянской версии событий столетней давности. Я хорошо знаю этих людей – они не оппозиция. Оппозиционеры критикуют политику правящей силы, в этом их миссия, и это нормально. Но турки, вдруг ставшие называть себя «армянами»,  просто негативисты.  Им не нравится  в Турции все, что бы власть не делала.

Наши недруги обвиняют Турцию в «геноциде», который наши деды, якобы, проводили против армян. На самом деле, и у нас достаточно доказывающих это архивных фактов, массовые убийства по этническому признаку проводили армяне, чтобы очистить землю от коренного населения, для строительства своего государства, в тылу российских войск. Но турецкая армия под командованием Кямала Ататюрка прогнала оккупантов, а потом, после обсуждений, было решено выдворить нацию предателей из Турции. Были жертвы, но в ходе войны умирали от выстрелов, голода и болезней люди всех национальностей.

В Европе  постоянно обвиняют Турцию в расизме, неприятии армян. Но в нашей стране постоянно проживает 20 тысяч армян – граждан Турции. Живут хорошо, они законопослушные граждане и никогда не выступают с антигосударственных позиций. Кроме местных армян, в Турции проживает и работает около 70 тысяч граждан Армении, не имея законных прав. Государство знает об этом, но не мешает им жить в Турции, понимая, что они переехали из Армении, чтобы спастись от нищеты. Эти люди – не врачи и не адвокаты, они трудятся в сфере обслуживания, выполняют тяжелую и непрестижную работу, потому что вынуждены это делать, не имея средств существования в Армении. Турецкое государство депортирует только тех армян, которые нарушают законы – в основном это проститутки и уголовники.

Я не впервые в Баку, и знаю, что азербайджанцы, как и турки – чрезвычайно толерантный народ. Я  встречался с Папой Римским Бенедиктом,  который особо отмечал заслуги Папы Иоанна Павла II, десять лет тому назад посетившего Баку. Как известно, в вашем городе, по указанию Гейдара Алиева, был построен новый католический костел, этот факт был высоко оценен Бенедиктом.

— Вы руководите турецкой неправительственной организацией. Каково значение турецких НПО в реализации государственной политики вашей страны?

— К сожалению, турецкий неправительственный сектор уступает соперникам по многим позициям. Обратите внимание: диаспоры маленьких стран —  Израиля и Греции диктуют миру негативное отношение к мусульманам. В Армении всего 2 млн. жителей, но турецкие зарубежные организации уступают армянской диаспоре, не могут сравниться в давлении на США и другие страны. В США проживают 315 тысяч турок и 300 тыс. армян, но почему-то наши работают в торговле, армяне же занимают видные посты в руководящих структурах.
В этом надо искать причину двойных стандартов, проявляемых Европой и США в отношении Турции и Азербайджана. Почему карабахские события 20-летней давности, убийство невинных азербайджанцев в Ходжалы забыты, а о событиях столетней давности в Турции говорят так, как будто они произошли вчера?

Но, думаю, что мы перенимаем опыт наших противников, в этом нет ничего зазорного. Председатель ПАСЕ Мовлут Чавушоглу, многие другие турецкие политики в парламентах европейских стран усиливают свою активность, и это внушает оптимизм.

Я был в Израиле, вместе с председателем Государственного комитета по работе с диаспорой Азербайджана Назимом Ибрагимовым.  В Израиле активно действует политик, выходец из Баку Иосиф Шагал. На одну из встреч с нами он привел четырех  израильских министров.

Думаете, проведенный в Баку конкурс «Евровидение» не имел большого значения в пропаганде азербайджанских ценностей? Весь мир был прикован к телеэкранам и узнал много хорошего о вашей стране, а когда победительница предыдущего конкурса Нигяр Джамал выбежала на сцену с турецким флагом, вся Турция встала на ноги.

— Не кажется ли вам, что мир вновь скатывается к религиозным войнам?

— Мы обсуждали эту проблему в нашем Фонде исследований, проводили по этому поводу конференции.  Религиозное противостояние наблюдается не только между христианами и мусульманами, иудеями и мусульманами, но и в среде одной конфессии. Шииты враждуют с суннитами, православные не могут договориться с католиками. Мы же предлагаем договариваться не сторонникам разных конфессий, а религиозным людям всего мира. Все мы верим в одного бога, и все конфессии призывают прихожан к миру.

В Европе, кичащейся своей толерантностью, обсуждают планы сноса мечетей. В Македонии поставлен гигантский, светящийся крест. В ответ местные мусульмане перед крестом намерены построить такую же высокую мечеть. Я им говорил: не лучше было бы потратить эти средства на строительство школ?

Севиндж Алиева, доктор философии  по историческим наукам

15 ноября 2012 года состоялся визит глава Чеченской Республики в Азербайджан с целью обсуждения перспектив сотрудничества между двумя республиками.

Надо отметить, что Рамазан Кадыров стабилизировал ситуацию в Чечне, создал благоприятные условия для жизнедеятельности и как он и обещал, воссоздал республику заново. В Чечне много азербайджанцев, прекрасно себя чувствующих там. Рамазан Кадыров – честный и справедливый глава государства. О справедливом распределении им средств и затратах «до копейки» на благо своего народа и всей страны по всему Северному Кавказу ходят легенды. Рамазану Кадырову удалось преодолеть разногласия в чеченском обществе и своим достойным примером и делами справиться с трудностями. В Чечне установлен шариат.

В ходе моего летнего интервьюирования чеченцев, даже те чеченцы, которые были негативно к нему настроены, вынуждены были изменить свое мнение. Рамазан Кадыров – истинный верующий, он ведет благотворительную деятельность среди всех мусульман Северного Кавказа и является связующим звеном между мусульманским Востоком и мусульманским Северным Кавказом. Он совершает намаз со старейшинами и танцует с молодежью. По пятницам как и все мусульмане Рамазан Кадыров совершает намаз в мечети наравне с соотечественниками, как это и должно быть. Он добился возвращения мусульманских реликвий из Европы в мусульманскую обитель – в Грозный.  В 2008 году в Грозном была построена самая крупнейшая мечеть в Европе под названием «Сердце Чечни».

Между Азербайджаном и Чечней визит чеченского лидера — это не первый контакт.

Азербайджанский фонд поощрения экспорта и инвестиций (AZPROMO) 4 апреля 2012 года организовало презентацию инвестиционных проектов Чеченской Республики в Баку. В состав чеченской делегации, возглавляемой заместителем Председателя Правительства Чеченской республики, министром финансов ЧР Эли Исаевым, вошли также министр промышленности и торговли ЧР Галас Таймасханов, министр культуры ЧР Дикалу Музакаев и др. Представители Чечни встретились с членами Правительства Азербайджана и деловыми круга Азербайджанской республики. С целью налаживания взаимовыгодного экономического сотрудничества с Азербайджаном были представлены проекты по строительству предприятий по производству энергосберегающих светодиодных светильников, лесопромышленного предприятия ГУП ЧЛП «Фагус», завода по производству автомобилей и автомобильных компонентов в ЧР, Центра детского туризма и других социальных объектов.[1] Все это вызвало заинтересованность азербайджанской стороны, подготовившей проект соглашения о культурно-экономическом сотрудничестве. Чеченская делегация посетила крупные промышленные объекты страны. Была достигнута договоренность о посещении Чечни азербайджанской делегацией. По словам Президента Республики Чечни Р.Кадырова: «Необходимо стремиться к всестороннему укреплению контактов с Азербайджаном».[2]

В рамках сотрудничества между двумя республиками делегация Азербайджана во главе с министром экономического развития Шахином Мустафаевым еще в ноябре 2011 года посетила столицу Чечни — город Грозный.[3]

Надо отметить, что сложные перипетии двух последних десятилетий, сопровождающиеся распадом СССР, образованием независимых государств на Южной Кавказе, двумя чеченскими войнами и непрекращающимися вооруженными столкновениями на Северном Кавказе не помешали сохранению и упрочению дружественных, добрососедских отношений между народами Кавказа в экономической и культурной сфере. В настоящее время руководство Азербайджанской Республики поддерживает равновесие и развивает самые позитивные отношения с республиками и областями Северного Кавказа. В Баку действует Представительство Дагестана и Чечни. Азербайджано-чеченские взаимоотношения развивались как в торгово-экономическом, так и в военно-политическом направлениях. Еще в раннем средневековье функционировали издревле установленные торговые маршруты через Большой Кавказ.

С появлением на Кавказе российских войск началась освободительная борьба коренных народов региона. Российское командование пыталось не допускать набегов чеченцев, кумыков, джаро-белоканцев и др. на территорию Кахетии.[4]

Российское командование осознавало, что покорение горских народов следует начинать с умиротворения Южного Кавказа, завоеванием Джаро-Белоканской области Азербайджана, затем Осетии, Абхазии, Чечни и Закубанья. Сопротивление продвижению царских войск велось на протяжении всей части мусульманского Кавказа. Призывы к вооруженной борьбе, выступления против действий русских войск и мероприятий царизма охватили территорию Дагестана, Чечни, Кабарды, Азербайджана и Грузии.[5]

Началось распространение мюридизма среди народов Азербайджана и Северного Кавказа. 27 февраля 1830 года войска под командованием И.Ф.Паскевича заняли Джаро-Белоканскую область Азербайджана, в горах Аварии произошел бой под Хунзахом. Первым народно-освободительное движение возглавил Газимухаммед, к которому примкнули горские народы Дагестана, плоскостные кумыки, чеченцы, и др. Газимухаммед пытался, установив контроль над Северо-Восточным Кавказом, занять Дербент и соединившись с Аслан-ханом казикумыкским освободить также азербайджанские земли: Ширванское, Кубинское, Талышинское ханства и создать одно государство. В различных частях Азербайджана: Джаро-Белоканской области, в Шеки, Губинской провинции, вспыхнули один за другим восстания, легшие в летопись крупномасштабных военных действий Кавказской войны. Народы Азербайджана, в частности, Джаро-Белокан, Закаталы, Илису, Нухинского уезда (Шеки), Дербента, Самурского округа, Губы, Шамахы, Елисаветпольского уезда, также как и народы Чечни и Дагестана, участвовали в военных действиях на стороне Газимухаммеда, Гамзата, Хаджи Мурата, имама Шамиля, Казимухаммеда – сына Шамиля (1830-1852) и др. В Азербайджане местные ополчения возглавляли Дамир-Кая, Даниял бек, шейх Шабан, и др.[6]

После того, как царские войска подавили движение сторонников мюридизма в Губинском уезде в 1850-е годы, в Шеки и в Шамахе распространилось учение зикра. Азербайджанцы Борчалы, Шемахинской губернии, Шекинского уезда, Газаха продолжали поддерживать связь с Имамом Шамилем. Русское командование арестовывало азербайджанцев, заподозренных в сотрудничестве с мюридами. Мюридизм в Азербайджане продолжал распространяться и после пленения Имама Шамиля. Одним из наиболее известных проповедников мюридизма считался шейх Исмаил Сираджеддин. Движение зикра усилилось в 1862 году в Чечне, Дагестане, Кайтаго-Табасаранском округе и в Закатальском округе Азербайджана. В Закаталах быстро распространялся тарикат. Его проповедниками в этом регионе были Бурджа Али, Тинтин Магома и другие муллы. Осенью 1863 года в Закаталах вновь вспыхнуло восстание. Параллельно восстания прокатились на территории Чечни: в 1861 году во главе с Ума Дуевым и Атабаем, в 1862–1863 годы под руководством Кунто Хаджи, в апреле 1877 года под предводительством Алибек Хаджи, а в сентябре 1877 года – в Центральном и Южном Дагестане.[7]

Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни оказало влияние на борьбу народов Азербайджана. Жители Северного Азербайджана активно участвовали на стороне северокавказских повстанцев, выступавших против царской власти в 1830–1890-е годы.[8]

Процесс адаптации к новому – российскому управлению был сложный и многоступенчатый. Наиболее сложно он протекал на Северном Кавказе. Покорение Кавказского региона российскими войсками основательно повлияло на демографию региона. В новых исторических условиях взаимосвязи между азербайджанским и чеченским народами приобрели новые очертания.

В Азербайджане жили и развивали свою деятельность чеченцы и ингуши: просветитель Адиль-Гирей Долгиев, этнограф, краевед и фольклорист Чах Ахриев, народные учителя Таштемир Эльдарханов, известный композитор и педагог Муслим Магомаев и др. Дочь Чаха Ахриева – Тамара (Гюл-Бахар ханум) Ахриева получила образование в Бакинском женском учебном заведении св.Нины и в дальнейшем преподавала в Баку. В 1911-1915 годы она работала начальницей женского русско-мусульманского Александрийского училища. Некоторые чеченцы и ингуши наряду с другими народностями совместно с азербайджанцами проживали в отдельных местах Тифлисской губернии. По данным переписи 1897 года, в Бакинской губернии проживало 37 чеченцев и ингушей, в Елисаветпольской губернии – 20 человек. Баку являлся центром не только религиозной, духовной и культурной жизни мусульманских народов Кавказа, но и средоточием разнонациональной рабочей силы региона. В 1917 году в Баку проживало 999 человек представителей народностей Северного Кавказа: чеченцы, дагестанцы, осетины, и др.[9]

В Азербайджане, богатом нефтяными ресурсами, развивалось нефтяное производство. На Северном Кавказе – основным крупным нефтяным центром считался Грозный. Азербайджанские специалисты во второй половине XIX века делились своим опытом по разработке месторождений нефти, бурению, приезжая в Грозный. Одним из известных нефтепромышленников, осваивавших грозненские промыслы, был А.Ахвердов.[10] Улучшение железнодорожного, дорожного, морского и воздушного сообщения в ХХ веке еще в большей степени способствовало тесным экономическим и культурным связям регионов Кавказа.

В социально-политическом плане интересы азербайджанского и чеченского народов озвучивались с трибуны Государственной Думы и ее Мусульманской фракции, где азербайджанские депутаты всячески защищали интересы всех мусульманских народов Российской империи, выступая против вербовки представителей народов Кавказа: ингушей, чеченцев и осетин стражниками для охраны помещичьих и удельных имений во внутренних районах Российской империи. Мусульманская фракция выступила с разъяснениями неприемлемой деятельности департамента полиции, а также с требованиями вернуть завербованных горцев.

Новый этап азербайджано-чеченских взаимоотношений наступил после февральской революции 1917 года: появились Национальные Советы, различные политические организации. Чеченский съезд в Грозном в телеграмме членам Озакома М.Ю.Джафарову и М.И.Пападжанову просил прислать инспектора геокчайского высшего народного училища Эльдарханова на должность инспектора начальных училищ на территории Чечни.[11] Под воздействием Февральской революции 1917 года практически во всех регионах бывшей Российской империи стали упразднять царскую администрацию и учреждать общенациональные учреждения, в которых главенствовали буржуазно-националистические партии. Национальная буржуазия и интеллигенция, казачество, различные слои населения, поддержав демократические преобразования в стране, стали отстаивать право свободы слова и печати, требовать создание национальной школы и национальной администрации.

Сотрудничество между АДР и Горской Республикой проявилось в помощи азербайджанских воинских частей Горской Республике. Азербайджано-турецкие войска, пополненные представителями местных народностей Дагестана, заняли побережье между Дербентом и Петровском. 7 ноября был взят Петровск. Территория Дагестана и Чечни освободилась от большевиков, власть перешла Горскому Правительству. Турецкие войска во главе с полковником Исмаилом Хакки-беем совместно с азербайджанскими ополченцами, горскими национальными деятелями: князьями Рашидхановыми, Тарковским, Гоцинским, шейхом Узун-Хаджи начали наступление против Вооруженных Сил Юга России (ВСЮР), возглавляемых А.И.Деникиным. Исмаил-паша отправился в Дагестан и Чечню, а Шукри-бей – в Терскую и Кубанскую область. Но в связи с поражением германского блока в I Мировой войне и выходом Османской империи из войны в ноябре 1918 года турецкие войска должны были срочно покинуть территорию Дагестана и Южного Кавказа.

В этих условиях на Общем собрании представителей народов Дагестана и Чечни была провозглашена независимость Горской Республики. По оценке представителя Азербайджанской Республики в Горской Республике А.Ахвердова, в Горской Республике партий не существовало, действовали национальные фракции: Ингушская, Чеченская, Кумыкская и т.д., большинство членов Союзного Совета были духовные лидеры и влиятельные лица.[12]

Делегация Горской республики вместе с азербайджанской делегацией в январе 1919 года отправились на Мирную конференцию в Париж добиваться международного признания. Однако ВСЮР заняли Чечню и Ингушетию. Старший начальник частей Кавказской Добровольческой армии генерал-майор Шатилов направил Азербайджанскому Правительству письмо от 13 февраля 1919 года из Грозного, в котором уверял в добровольности подчинения этих двух северокавказских районов Добровольческой армии и введения в этих местах самоуправления. Он рекомендовал Горскому Правительству сложить полномочия в связи с ненадобностью. Чеченская делегация посетила дипломатического представителя Азербайджанской Республики при Горской Республике, детально осведомив его о борьбе с ВСЮР, и заявила, что если им не окажут поддержки, то они вынуждены будут сдаться, так как их запасы и боеприпасы истощаются.

В Прокламации Шатилова отмечалось, что командовании Добровольческой армии известно о готовности Азербайджанской Республики поддержать чеченцев своими войсками и дезинформирующих чеченцев, заявлениями, что ВСЮР желают подчинить Чечню казакам. Насчет казаков заверялось, что ВСЮР собирается помирить их с чеченцами.[13] Надо отметить, что после занятия Терской области армией Деникина в Чечне наметилось двойственное отношение к произошедшим событиям. Чеченский Народный Совет во главе с Чуликовым поддержал назначение правителем Чечни генерала добровольческой армии Ирис-Хана Алиева. Но часть населения Чечни выступала против захвата ее территории ВСЮР. 26 апреля А.Кантемир, по поручению председателя Горского Правительства П.Коцева, послал правительству Азербайджана и союзному командованию ноту с протестом против действий ВСЮР на территории Чечни. Командующий британскими войсками в Петровске ответил П.Коцеву, что Деникин якобы не будет продолжать военные действия, он установил соглашение с чеченцами, ингушами, балкарцами и осетинами о восстановлении мира и ожидание решения Мирной конференции о независимости и границах государств, образовавшихся на осколках Российской империи. Взамен Горское правительство должно было позволить ВСЮР вести борьбу с большевиками на территории Горской Республики.[14]

В Чечне и Дагестане после поражения сил Горской республики развернулось мощное повстанческое движение во главе с местным духовенством. Деникин в своей книге об этом писал: «В поисках выхода Горский парламент стал стремиться к политическому объединению с Азербайджаном во имя защиты религии и самобытности Дагестана… Горское правительство продолжало агитацию и посылало в нагорную Чечню мелкие дагестанские отряды и азербайджанских добровольцев».[15] А.Ахвердов просил Азербайджанское Правительство направить азербайджанских офицеров на помощь чеченцам, по его словам, «это может оказать… моральное воздействие на сражающихся». Ахвердов также просил послать небольшой отряд хотя бы до Хасавюрта. Отряд под командованием Кязим бея направился на защиту Горской Республики. С Ахвердовым встречались представители ингушей, которые в свою очередь докладывали, что собрали внушительную силу и готовят нападение с трех сторон: Ингушетии, Чечни и Военно-Грузинской дороги. По сведениям А.Ахвердова, «чеченцы также были «склонны присоединиться к Азербайджану…». Особо отмечалось, что глава Северо-Кавказского эмиратства Узун-Хаджи высказывался за присоединение к Азербайджану.[16] Дело в том, что ВСЮР в это время вели бои на территории Терской области, в частности в Ингушетии и в Чечне. Как известно, Деникин ставил главной своей задачей ликвидацию всех новообразованных суверенных государств и воссоздание «единой и неделимой России».

После взятия Деникиным ст.Гудермеса английский полковник Раулендсон официально объявил губернатору Чечни полковнику Джафарову о вхождении Северного Кавказа в сферу влияния ВСЮР, а Дагестана – Англии. Откликом стало заседание интерпартийной комиссии в Баку и принятие воззвания к гражданам Азербайджана: «На Северном Кавказе свободолюбивые горцы, верные заветам своих предков и принципам свободы и независимости малых народов, истекают кровью в неравной схватке с реакционными силами Деникина и К-о… долг каждого мусульманина своевременно прийти на помощь братьям горцам…». Интерпартийная комиссия приступила к формированию Азербайджанского Добровольческого отряда под руководством опытных офицеров в помощь горцам.

Узун-Хаджи – глава Северокавказского эмиратства — стремился добиться через дипломатические каналы Грузии и Азербайджана признания его монархии мировыми державами. Он просил Ахвердова передать от него привет Азербайджанскому правительству. В середине мая 1919 года стало известно о подготовке приезда в Баку Узун-Хаджи вместе с Ахвердовым для переговоров по делам Чечни. Однако, по всей видимости, он направил в Баку своих людей: брата Магомеда Эфенди Дибир-Магомаева и почетного чеченца Магомеда Пиралова, а сам направился в Чечню. По донесению А.Ахвердова, «по занятии Петровска Дагестан, Чечня и Ингушетия признают власть Азербайджана; к этому они подготовлены. После этого может быть восстановлена Горская Республика под протекторатом Азербайджана».[17]

В начале июня 1919 года в главные города Горской Республики Темир-Хан-Шуру, Шамиль-Кала (Петровск), Грозный и Владикавказ, были направлены азербайджанские агенты, чтобы следить за действиями Добармии. По сведениям Ахвердова, население Дагестана и Чечни с нетерпением ждало прибытия азербайджанских войск. Узун-Хаджи из Ботлиха сообщал о готовности Аварского и Андийского округов выступить против армии Деникина.

 

Жители аулов горной Чечни составляли мирские приговоры о неподчинении Деникину. Еще на съезде в ауле Шали чеченцы постановили защищать интересы горцев до последней капли крови и сохранить свободу, не помогать чем-либо добровольческой армии, объявлялось о повсеместном хождении бакинских бонн, и пр. Ахвердов послал в Баку два письма от чеченского народа, одно – написанное на арабском, а другое – на тюркском языке, сообщающие о положении в Чечне и разорении их сел деникинцами. В июле упорные бои против деникинских войск и казаков вели ингушские и чеченские повстанцы по направлениям Владикавказ и Грозный. Они отрезали линию Грозный – Беслан. Ингушский Национальный Совет организовал восстание против Деникина, которое охватило плоскостную часть Ингушетии в середине июля 1919 года. 28 июня 1919 года представитель ингушского народа, член Союзного Совета Горской Республики Абубакар Плиев направил Председателю Парламента Азербайджанской Демократической Республики особое письмо с просьбой о помощи и выехал в Баку.[18] 

В сентябре 1919 года начался новый виток национально-освободительного движения народов Северного Кавказа. Национальное движение в Дагестане возглавлял Н.Гоцинский, в Чечне – Узун-Хаджи, на Северо-Западном Кавказе – Султан Клыч Гирей. Между тем, члены Горского правительства, находящиеся временно в Тифлисе, пришли к соглашению образовать Комитет горцев из 12 человек под председательством А.Цаликова. Ведение внешней политики поручалось Джабагиеву. Они обратились к Векилову с ходатайством перед Азербайджанским Правительством в субсидировании и в переносе деятельности этого Комитета в Баку. Векилов выдал Джабагиеву на нужды Горской организации займ в размере 250 тыс. рублей.[19]

В ноябре 1919 года азербайджанское правительство направило в Дагестан в качестве главнокомандующего северокавказского фронта Нури пашу и турецких командиров. Они приступили к формированию в Дагестане пехотной, а в Чечне – кавалерийской дивизий. Нури-паша организовал переговоры между командирами и лидерами Дагестана и Северного Кавказа Али-Гаджи Акушинским, Ибрагим-Гаджи, Кязим беем, Н.Гоцинским, К.Алихановым. Нури паша обещал им военную помощь из Азербайджана. В его планы входило сначала освобождение территории Дагестана, создание нового временного правительства, а затем вместе с Узун-Хаджи занятие Терской области. Планировалось также заключить соглашение и с парламентом Горской республики. После признания Азербайджанской республики крупными державами и непризнания ими же Горской республики Азербайджан продолжал поддерживать северокавказские народы в их борьбе за независимость.[20] После победы Красной армии в Азербайджане и на Северном Кавказе установилась власть большевиков. В советское время взаимоотношения между азербайджанским и чеченским народами не прерывались.

В советское время взаимоотношения между азербайджанским и чеченским народами не прерывались. В рамках советского государства происходило взаимообогащение культур, устанавливались культурные связи и пр. По переписи 1989 года, в Азербайджане проживало 456 чеченцев. После войны в Чечне в 1994 годы число хлынувших в Азербайджан беженцев достигло 4,7 тыс. человек. И это при том, что в стране остро стояла проблема своих собственных беженцев из-за оккупации азербайджанских земель армянскими бандформированиями. Если азербайджанским беженцам было куда отступать – к своим сородичам в соседние районы Азербайджана, то чеченцы стали изгоями на своей земле и не нужными в России.

В 1990 — 2000-е годы наблюдается очередной процесс переселения в Азербайджан представителей многих северокавказских народов (чеченцы, дагестанцы, др.). Они устраиваются на работу, стремятся получить образование в Баку, добиться местной прописки.[21]

 

Видимо, к этому их вынуждали национальный вопрос на Северном Кавказе, военная напряженность, начало которой было положено двумя чеченскими войнами, тяжести социально-экономического плана: спад производства, безработица, а также ущемление прав или невозможность реализоваться на своей исторической родине. В результате войны в Чечне в Азербайджан хлынуло множество чеченских беженцев: женщин и детей. В 1995 году в Баку был открыт Культурный центр Чеченской Республики Ичкерия. Президент Азербайджана Гейдар Алиев политическую проблему Чечни рассматривал как внутреннее дело России, а чеченский вопрос – как гуманитарную проблему. Для решения проблем чеченских беженцев в Баку в 1999 году был открыт головной офис полпреда Чечни в мусульманских странах, которым был назначен Зелимхан Яндарбиев.

После 1994 года в Азербайджане насчитывалось 4,7 тыс. чеченских беженцев, после 2000 года – 10 тысяч человек. Азербайджан, несмотря на своих собственных беженцев, не мог закрыть границы для страдающих людей, оказавшихся заложниками большой политики. С июля 2000 года Азербайджанское руководство пересмотрела чеченский вопрос. Это было связано и с тем, что многие чеченские беженцы сумели улучшить свое материальное положение, найти работу, изменилась ситуация и на Северном Кавказе, постепенно восстанавливалась мирная жизнь. При этом некоторые чеченцы, проживающие в Азербайджане, стали обвиняться в незаконной деятельности.

 

С осени 1999 года ситуация изменилась. По оценке азербайджанского политолога Р.Мусабекова: «Своеобразным водоразделом стали взрывы осени 1999 года, когда чеченское сопротивление встало на путь терроризма. Общественность в Азербайджане не могла найти оправдание такого рода методам, которые и дискредитировали чеченское сопротивление».[22] В июле 2000-го года деятельность офиса представительства Правительства Ичкерии в мусульманских странах была приостановлена. Существенную роль сыграло давление со стороны России, несколько лет не действовало железнодорожное сообщение с Россией и Волгодонской канал. С приходом к власти в России Владимира Путина улучшились взаимоотношения между Азербайджаном и Россией. По словам директора чеченского правозащитного центра в Баку Майрбека Тарамова, после событий 11 сентября 2001 года международные исламские фонды, действовавшие в Баку в 1999-2000 годы, под давлением США, России и Азербайджана прекратили свою деятельность и помощь чеченским беженцам. В 2001 году азербайджанские и российские спецслужбы провели совместную операцию по задержанию трех полевых чеченских командиров, прибывших в Азербайджан. Азербайджан осуждал теракты, которые по версии российской стороны, осуществляли чеченцы.[23] В марте 2001 года чеченские беженцы обратились к Президенту Азербайджана Гейдару Алиеву с открытым письмом. Чеченские беженцы не хотят возвращаться в Россию, опираясь на конвенцию 1951 года. Эти беженцы сталкиваются с проблемой оформления документов, т.к. их отсылают в российское посольство. Азербайджанских беженцев из Армении ведь не отсылают подобным образом.

 

Вопрос с чеченскими беженцами Азербайджан не может решать самостоятельно и этим вопросом должно заняться Управление верховного Комиссара ООН по беженцам, отказавшаяся от этой проблемы в виду не желания ни одной страны принимать этих беженцев. Была принята форма удостоверения УВКБ ООН, выданная чеченским беженцам в Азербайджане, что легализировало их нахождение только в Азербайджане, но не обеспечивало получение финансовой, гуманитарной, медицинской и иной помощи. В настоящее время в Азербайджане 4930 чеченских беженцев. В последнее время они жалуются на проблемы с полицией, правом на получение метрических свидетельств детей, родившихся в Азербайджане и образование. Но чеченские беженцы в Азербайджане не теряют надежды и продолжают полностью поддерживать позиции независимого Азербайджана по всем вопросам, разделяют чувства азербайджанских беженцев и шахидов, также как и они пострадавших в начале 1990-х годов. Так, Совет чеченских беженцев выражал солидарность с народом Азербайджана и соболезнования по поводу трагедии 20 января 1990 года. «20 января в истории Кавказа навсегда останется днем потерь и обретений: умирали патриоты, и рождалась достойная Республика… У чеченцев, чувствительных к идее свободы и независимости, и несущих на этом пути огромные жертвы, есть глубоко осознанное понимание того, что происходит сегодня на земле Азербайджана.

 

Мы никогда не забудем приют чеченских беженцев на этой земле, теплоту, радушие и терпимость азербайджанского народа… Совершенный азербайджанцами подвиг был среди первых и послужил достойным примером для продолжения национально-освободительной войны Кавказа».[24] Ныне в Баку функционирует чеченская школа, различные комитеты, созданные для работы с горцами, прибывшими из Северного Кавказа, комитет женщин Чечни, действуют представительства Дагестана, Чечни, и др. организации.

Следует отметить, что азербайджанское население, несмотря на собственное непростое положение: свои беженцы из-за армянской оккупации части территории страны, проявляет терпимость и дружелюбие в отношении своих северокавказских соседей, нет этнической дискриминации и ожесточенного отношения к другим этносам в азербайджанском обществе. Северокавказское население занято в торгово-посреднической и транзитной сфере через Азербайджан. Ныне, благодаря стабилизации ситуации в самом Азербайджане, происки отдельных экстремистов пресечены. Налажено социально-экономическое положение и делается все возможное для здорового общежития всех без исключения национальных меньшинств в стране, которая издавна притягивала к себе все мусульманские народы Кавказа.

В постсоветское время разрабатывалось несколько проектов интеграции народов Кавказа. 26 августа 1989 года на съезде горских народов Кавказа в Сухуми по инициативе Народного форума Абхазии была учреждена Ассамблея горских народов Кавказа (АГНК). Председателем Ассамблеи стал кабардинец Юрий Шанибов. Осенью 1991 года АГНК взял под свое покровительство генерал Д.Дудаев. Так, в ноябре того же года в Сухуми АГНК преобразовалась в Конфедерацию горских народов Кавказа (КГНК). В состав КГНК вошли чеченцы, кабардинцы, черкесы, адыгейцы, абазины, абхазы, др. В нее не вошли ингуши, а также тюркоязычные горские народы (кумыки, балкарцы, карачаевцы), за исключением ахыскинских тюрок. Ногайцы и азербайджанцы, живущие на территории современного Дагестана, отказались входить в состав КГНК. Они вошли в Ассоциацию тюркских народов.

4–5 сентября 1992 года в Грозном состоялся «круглый стол» на тему «Кавказский дом». Участники провозгласили создание Высшего религиозного совета народов Кавказа и Единого информационного центра Кавказа. Председателем Высшего религиозного совета был избран глава мусульман Азербайджана Шейх-уль-Ислам Аллахшукур Пашазаде. В Декларации отмечалось «о необходимости создания конфедерации кавказских государств». 27 сентября 1992 года в Чеченской республике было создано общественное объединение Международный Форум «Кавказский дом» (МФКД). Были разработаны Программа объединения народов Кавказа и механизмы ее реализации. 19 октября 1992 года, по инициативе Дж. Дудаева, КГНК была преобразована в Конфедерацию народов Кавказа (КНК). Обсуждалось участие казаков и возможность автономии казаков в местах компактного проживания, а также среди горских народов. КГНК был создан в противовес СНГ. Вторую конференцию МФКД планировалось провести в Баку осенью 1993 года, но она не состоялась. [25]

В 1995 году в Баку был открыт Культурный центр Чеченской Республики Ичкерия. Президент Азербайджана Гейдар Алиев политическую проблему Чечни рассматривал как внутреннее дело России, а чеченский вопрос – как гуманитарную проблему. К 2000 году численность беженцев из Чечни достигла 10 тыс. человек.

В постсоветское время, когда Азербайджан обрел национальную независимость, представители многих северокавказских народов, в том числе и чеченцы, по разным причинам прибывают в Азербайджан, устраиваются на работу, стремятся получить образование в Баку, добиться местной прописки. В Баку функционирует чеченская школа, различные комитеты, созданные для работы с горцами, прибывшими из Северного Кавказа, действуют представительство Чечни, и др. организации.[26]

Обратим внимание на то, что Азербайджан, несмотря на отягченное положение: свои собственные беженцы из-за армянской оккупации части территории страны, терпимы и рачительны в отношении своих северокавказских соседей, нет этнической дискриминации и ожесточенного отношения к другим этносам в азербайджанском обществе. В Азербайджане созданы все условия для здорового общежития всех без исключения национальных меньшинств.

 

 

 

 

Роман Темников  

 

Интервью АМИ Новости-Азербайджан с директором Международного центра по конфликтам и переговорам Георгием Хуцишвили:

— В последнее время в Грузии начались аресты довольно высокопоставленных фигур. Следует ли ожидать продолжения арестов?

— Аресты должны были случиться – так велико было возмущение общества по поводу тех пыток в тюрьмах, что показывали по телевидению накануне выборов. С одной стороны, это повлияло на результат выборов, с другой – это общественный заказ новому правительству наказать виновных. Таким образом, арестами наиболее одиозных фигур необходимо успокоить общество.

Новое правительство чувствует это и предпринимает определенные шаги в этом направлении.

Но хотелось бы думать, что до массовых арестов дело не дойдет. Так как это не сможет привести к стабилизации новой власти, наоборот, приведет к какой-то нервозности в обществе, попыткам саботажа, противодействия со стороны оппозиции.

Поэтому я считаю, что новые власти будут осторожничать и аресты примут точечный характер. Будут отдельные судебные дела, и они все должны быть очень хорошо юридически обоснованы, чтобы не дать возможность оппозиции заявить о политической подоплеке этих дел.

Тем не менее, уверен, что общество не будет удовлетворено только нынешними тремя арестованными. Общество желает ареста и суда над теми, кто вершил политику все эти годы, идеологически все обосновывал. Я имею в виду Мерабишвили, Адеишвили, Бокерия. Именно они ответственны были за формирование политики во времена Саакашвили, за войну августа 2008 года и многим перекосам в государстве, что в конечном итоге привело к формированию в Грузии авторитарного режима.

Но это такие действия, которые в уголовном плане не подсудны, и потому их сложно будет осудить. Ведь это политические преступления.

— Отвечая на вопрос, Вы упомянули о возможных случаях саботажа со стороны бывшей правящей партии, а ныне оппозиционной. Можно ли повышение криминогенности в грузинском обществе за последний месяц, многочисленные случаи произвольного захвата зданий беженцами, забастовки списать как раз на саботаж со стороны нынешней оппозиции?

— Вполне возможно, что так оно и есть. Но хотелось бы думать, что это все же по большей части связано со сменой власти и падением полицейского режима. Когда люди боялись не то, что бастовать, но даже свободно высказываться о том, что им вовремя не дают зарплату. За такие высказывания при Саакашвили запросто увольняли.
А теперь власть поменялась, и люди получили возможность свободно высказываться, бастовать, и за это никого не арестовывают. Потому многие и воспользовались данной свободой, чтобы добиться улучшения своей жизни. То есть, первично именно это. А саботаж со стороны бывшей власти тоже возможен, но на пустом месте это было бы невозможно.

— Насколько жизнеспособно новое коалиционное правительство?

— Тут сразу следует выделить те министерства, которые являются жизненно важными для деятельности любого государства, и назначения в эти министерства носят первоочередной характер. И те министерства, не столь важные, которые могут подождать. К примеру, сейчас много говорят о несоответствии футболиста Каладзе должности министра энергетики. Но ведь это и не столь важное министерство в правительстве.

Что же касается таких министерств, как Минобороны, МВД, МИД, Минюст, Минэкономики и Минфин – это ключевые министерства, где находятся профессионалы.
Тут я положительно оцениваю выбор Иванишвили. Так как они имеют четкую позицию, что и когда им надо делать.

— Вам не кажется, что свое правительство Иванишвили формировал в основном не по профессиональному признаку, а по признаку большей личной преданности?

— На первом этапе это неизбежно при наличии столь сильной оппозиции. Главное, чтобы это не стало хроническим. Надеюсь, когда ситуация стабилизируется, новая власть укрепится, то оппозиция ослабнет настолько, что не в состоянии будет мешать власти. Во всяком случае, ожидаю серьезных изменений в правительстве и приходе во власть профессионалов.

— Со времени выборов новое правительство оказывает серьезное давление на президента Саакашвили, а он практически не сопротивляется. С чем это связано?

— Саакашвили чувствует народную поддержку новым властям. К тому же президент и его окружение решили пойти на уступки новым властям, чтобы, лишившись поддержки внутри государства, не потерять еще и внешнюю поддержку. То есть, не потерять лицо и репутацию во всем мире.

— Сможет ли в такой обстановке Саакашвили сохранить свою власть до октября 2013 года – очередных президентских выборов?

— Вполне возможно, что и нет. В последнее время в грузинском обществе очень упорно муссируется слух о том, что президентские выборы могут пройти значительно ранее октября 2013 года. Дело в том, что согласно ныне действующей Конституции срок правления Саакашвили истекает 20 января 2013 года. А новая Конституция еще не вступила в силу.

На мой взгляд, было бы лучше провести президентские выборы в январе, чем до октября продолжать сложившуюся нелепую ситуацию.
В этом очень заинтересована новая власть, так как уход с поста президента Саакашвили будет означать и значительное ослабление Единого национального движения в качестве оппозиции.

— Как Вы расцениваете последние заявления госминистра по делам реинтеграции Закареишвили относительно открытия железной дороги через Абхазию в Россию, а также относительно принятия абхазских и югоосетинских паспортов на территории Грузии?

— Сейчас мы находимся в том состоянии, когда после войны 2008 года в регионе сложился новый статус-кво, соответствующий интересам России, которая достигла своих основных целей, возобновив военное присутствие на территории Грузии.

Грузия, со своей стороны, заинтересована в изменении этого статуса. А для этого ей необходимо добиться динамики. Эта динамика требует активности, новых предложений, инициатив от Грузии.

Понятно, что предложение Закареишвили по железной дороге вызовет много споров, и многие не согласятся. Больше несогласных будет в Абхазии, чем в России.
Поэтому этот проект имеет мало шансов на реализацию, но подобные проекты все равно можно предлагать.

— Может ли реализация железнодорожного проекта через Абхазию негативно отразиться на грузино-азербайджанских отношениях, принимая во внимание негативную оценку этого проекта со стороны части экспертного сообщества Азербайджана?

— Безусловно, данная железная дорога, проходя через Абхазию, не останавливается в Грузии, а идет дальше в Армению. Этот фактор выгоден, как Армении, так и России. Понятна реакция азербайджанской стороны. Но все равно, не надо это рассматривать как антиазербайджанский шаг. Этот проект связан лишь с желанием грузинской стороны как-то разморозить отношения с Абхазией, сыграть положительную роль в плане построения доверия между сторонами.

А с экономической точки зрения этот проект не столь выгоден для Грузии, больше для России и Армении.

Еще раз хочу отметить, что опасения в Азербайджане по поводу этой железной дороги совершенно беспочвенны, так как это долгосрочный проект, и в ближайшем будущем он не будет реализован.

Кроме этого, я уверен, что Грузия продолжит быть очень чувствительной в отношении тех вопросов, которые затрагивают интересы Азербайджана.

— Возможно ли, что общества других стран постсоветского пространства, по примеру Грузии, будут политизироваться и также бороться с властью, как в Грузии?
— Я убежден, что так и произойдет. Грузия подала пример ответвления от общей тенденции. Ведь общая тенденция в кавказском регионе была в сторону формирования авторитарных режимов, и Грузия в последние годы активно участвовала в этом процессе.

В Грузии впервые на постсоветском пространстве в результате выборов, а не революции, то есть вполне цивилизованным путем власть перешла в руки оппозиции.
Это окажет свое влияние на развитие политических процессов в нашем регионе, а возможно, и в более широком масштабе.

Таким образом, Грузия в очередной раз создала головную боль лидерам соседних государств.

— Как Вам представляется нормализация отношений Грузии с Россией?

— Это очень сложный и медленно решаемый вопрос. Вначале была некоторая эйфория в этом вопросе, так как надеялись, что Россия, увидев победу противников Саакашвили, обрадуется, похлопает по плечу и скажет – «Давайте начнем новую фазу в наших отношениях».

Но ничего такого не произошло. Наоборот, был даже мессидж со стороны России, что им был выгоднее Саакашвили, чем непредсказуемый Иванишвили.

Самая сложность заключается в том, что нормализовать отношения с Россией надо, но не за счет коренных интересов Грузии (признание независимости Абхазии и Южной Осетии и отказ от евроатлантической интеграции). То есть, эти моменты не могут быть обменены на открытие российских рынков для грузинских товаров.

Если оба процесса: евроатлантическая интеграция и нормализация отношений с Россией смогут развиваться параллельно, будет очень хорошо. Но если Россия будет настаивать на возвращение Грузии в СНГ, вступление в ОДКБ, а потом и в Евразийский Союз, то это бесперспективные переговоры, Грузия на это не пойдет.

 

 

 

 

Тот факт, что между управленческим звеном турецких спецслужб, осуществляющих операции в Сирии, и руководством Аль-Каеды существуют тесные контакты – вполне очевидно и никакого секрета не представляет. Широко об этом не говорится лишь потому, что основные поставщики новостей из Дамаска – это масс-медиа тех стран, которые по факту состоят в антисирийской коалиции и, что самое пикантное, активно борются с «международным терроризмом», который эта самая Аль-Каеда олицетворяет. Понятно, что в открытом признании таких контактов существует определенная доля неловкости: западный обыватель горячо одобрит падение «кровавого режима Асада», но это падение должно происходить в лучших традициях либерального романтизма – в результате революционно-демократического творчества «широких народных масс», а уж никак не на штыках иностранных наемников, слетевшихся в Сирию.

Правда, по данным французских спецслужб, наемники со всего Ближнего Востока (на считая инструкторов из Саудовской Аравии, Катара, британской САС и прочих) составляют не менее 10 процентов от общей численности сирийских мятежников, но это лишь бытовая подробность практически всех «горячих точек» на Востоке двухтысячных годов, будь то российский Кавказ или теперь вот – Сирия.

Словом, в действиях турецких спецслужб нет ничего, что не вписывалось бы в рамки новой Большой Игры на Востоке: нынешний лидер Аль-Каеды призывает мусульман всего мира поддержать сирийских повстанцев «всем, чем только возможно, не жалея ничего», а турецкие спецслужбы работают с этим «всем», исходя из проверенного веками принципа – в разведке нет отбросов, есть кадры.

Но, похоже, в турецко-алькаедских отношениях наступил новый этап. Месяц назад произошла встреча представителей Аль-Каеды и одного из руководителей МИД Турции. И хотя подробности встречи не разглашаются, сам факт этих переговоров создает ряд интригующих сюжетов как в сирийском вопросе, так и в вопросах национальной безопасности России.

Головокружение от похвал

Максимализм Турции в сирийском вопросе, отраженный в заявлении главы внешнеполитического ведомства Турции Ахмета Давутоглу на июньском международном совещании по Сирии: “Мы должны усилить давление на сирийский режим и тех, кто поддерживает этот режим, взяв курс на их изоляцию”, – уже привел Анкару к серьезным внешнеполитическим проблемам.

Сейчас стало очевидным, что Запад, да и саудиты, куда без них, откровенно «сыграли» Эрдогана в сирийском вопросе. Устраняя негативное наследство Буша-младшего в американо-турецких отношениях, поддерживая на словах претензии Анкары на роль «особого оператора по Ближнему Востоку» в диалоге Запада и исламского мира, этот самый Запад вывел нынешнее руководство Турции на острие анти-сирийской коалиции, что и констатировал старший научный сотрудник вашингтонского института ближневосточной политики Сонер Чагаптай, писавший в марте нынешнего года: «Анкара уже не противостоит Вашингтону по целому ряду вопросов, а в полной мере пользуется своим членством в НАТО, тесно сотрудничая с Вашингтоном в решении ближневосточных проблем, в частности, Ирана и Сирии». Фактически – из «особого оператора» (к чему стремился Эрдоган) Турция вернулась состояние «младшего партнера» США, которому и предоставлено почетное право таскать каштаны из кипящего ближневосточного котла.

Турцию именно что втаскивали в сирийский кризис, обещая дипломатическое прикрытие со стороны США и арабских стран. Под эти обещания и льстивые заверения Турция дала разрешение на создание командного центра в Стамбуле, который координирует поставки оружия и проводит консультации с руководителями боевых отрядов на территории Сирии. Дальше были и переброски оружия из Саудовской Аравии и Катара на турецкие склады с последующей доставкой их в Сирию, и «турецкий коридор» для боевиков из Ливии, Туниса, Алжира и Кувейта, и разрешение на вербовку турецких военнослужащих для участия в боевых действиях, и грузовики с турецким оружием на сирийско-турецкой границе… Справедливости ради нужно заметить, что этому «втаскиванию» ни Эрдоган, ни Давутоглу особо не сопротивлялись, уверенные в повторении «арабского сценария».

Все это могло бы и сработать, окажись режим Асада менее устойчивым, как это, собственно, и представлялось со стороны. Но – расчеты аналитиков эпически провалились, а Анкара, находящаяся на острие антисирийской атаки – внезапно оказалась в гордом одиночестве, плавно переходящем в дипломатическую изоляцию по данному вопросу.

Как результат – обострение отношений с Москвой, которые до того переживали, по меткому замечанию директора турецкого ORSAM Хасана Канболата, «самый блестящий период за последние пятьсот лет», провал попыток установления «особых отношений» с Тегераном, критическое обострение курдского вопроса (особенно после событий в аллепской Ашрафие). И – вполне реальным становится процесс устранения от власти Партии справедливости и развития в самой Турции, на фоне обостряющихся внутренних политических противоречий.

Но многие наблюдатели говорят о том, что внешняя политика Эрдогана и Давутоглу… как бы это помягче выразиться… изобилует лихими поворотами. И если наиболее грамотные турецкие политики во весь голос говорят о том, что необходимо как можно скорее соскакивать с поезда анти-сирийской коалиции, пытаться выйти из этой истории с наименьшими потерями, то Эрдоган и Давутоглу решили и здесь пойти совершенно неординарным путем, санкционировав переговоры с Аль-Каедой.

Договор со змеями

«Нельзя позволить ядовитым змеям устроить гнездо у тебя в саду даже при наличии молчаливого договора о том, что они вместо ваших будут кусать соседских детей. В конце концов, они вернутся и покусают вас и ваших детей». Эти слова генерала Дэвида Петреуса, будь на то возможность, следует выжигать на лбу тех политиков, которые устраивают политические игры с экстремистами всех мастей, от афганского Талибана 80-х, чеченских и косовских сепаратистов 90-х годов прошлого века до Аль-Каеды образца 10-х века нынешнего.

Самое поразительное заключается в том, что опыт этих игр ничему политиков не учит. Более того – приходит новое поколение, которое почему-то абсолютно уверено, что вот у них-то все как раз получится, именно они сумеют избежать прошлых ошибок и сделать так, чтобы змеи их не кусали. Тесные контакты нынешнего турецкого руководства с «Братьями-мусульманами», особые, замешанные на финансах, отношения с монархиями Персидского залива – позволяют властям Анкары думать, что уж с ними-то Аль-Каеда будет соблюдать и некие правила игры, и достигнутые договоренности.

Блицкриг в Сирии не получился, позиции Эрдогана и Давутоглу серьезно пошатнулись – и вопреки здравому смыслу принимается решение о «сальвадорском сценарии» (по выражению экс-главы Военной академии Турции адмирала Тюркера Ертюрка), то есть о создании на территории Сирии «зоны нестабильности» и террористической активности, которая пусть и не сразу – но позволит добиться свержения нынешнего режима в Дамаске. Понятно, что исполнителями здесь станут активисты «Аль-Каеды», финансировать будут Саудовская Аравия и Катар, ну а Анкара отводит себе почетную роль координатора и технического руководителя.

Политическая наивность подобного расклада очевидна. Не буду говорить о том, что в конце минувшего века одна страна уже решила реализовать этот сценарий. К чему это привело – смотрите новости и материалы о ситуации в Пакистане. И хотя в политике и истории всякая аналогия хромает – даже при десятипроцентном совпадении последствий головная боль Турции и всему региону обеспечена. Создать некий локальный заповедник не получится, и «Аль-Каеда» двинется дальше. Весь вопрос и вся политическая интрига заключается в том, куда?

Не надо представлять турецкое руководство наивными и безответственными людьми. Они достаточно отчетливо понимают, с кем имеют дело на переговорах и, разумеется, постараются обезопасить территорию Турции от активности «Аль-Каеды». Надолго ли это удастся, сбудутся ли мрачные прогнозы турецкого аналитика Жондора Менди, опубликованные в газете «Ватан» – вопрос второй. Первый же заключается в том, что одним из итогов турецко-алькаедских переговоров станет активизация салафитов в постсоветской Центральной Азии и на российской территории. По большому счету, Турция может предложить «Аль-Каеде» не так уж много: деньги и оружие дадут монархии Залива, кадровый голод «Аль-Каеде» не грозит – «пушечного мяса» для джихада по салафитской версии на нынешнем Ближнем Востоке даже с избытком. Сегодня «Аль-Каеде» от Анкары нужно только одно – каналы проникновения на российский Кавказ, в Татарстан, в Крым и постсоветскую Центральную Азию, где турецкие позиции не просто сильны, но и наращиваются с каждым годом, пусть пока лишь через культурные, гуманитарные программы и экономическую экспансию.

И это уже вполне весомый довод для российской стороны внести коррективы в повестку двусторонних отношений.

Ереванский аналитик Михаил Агаджанян совершенно справедливо заметил в одной из своих статей о том, что «уклон в российско-турецких отношениях последних лет в сторону их «экономизации», попытки обойти сохраняющиеся политические разногласия наращиванием экономических связей привели Москву и Анкару к определенному двустороннему тупику».

С одной стороны – все обстоит как нельзя более благополучно. Объем внешнеторгового оборота между нашими странами возрастает, хотя и близко не подходит к тому, что прогнозировал в минувшем году министр энергетики и природных ресурсов Танер Йылдыз на заседании российско-турецкой комиссии по экономическому сотрудничеству в Казани.

Проблема лишь в том, что внешнеполитические шаги Турции (и не только в сирийском вопросе) позволяют сделать вывод о том, что сегодня Анкара все больше дрейфует в сторону сил, которые активно враждебны России. И уже одного этого вполне достаточно, чтобы не завораживаться цифрами внешнеторгового баланса. Тот же Танер Йылдыз на чистом, что называется, глазу недавно заявлял, что «несмотря на расхождения Турции с Россией и Ираном по сирийскому кризису, ей удаётся сохранять достигнутый уровень в развитии торгово-экономических отношений с этими двумя странами». В аккурат после визита Эрдогана в Тегеран, который турецкая сторона объявила чуть-ли не «историческим» и «прорывным», было объявлено о значительном сокращении объемов закупаемых в Иране объемов нефти и газа. Сегодня Анкара ведет переговоры об увеличении импорта нефти с Саудовской Аравией, Ливией и Россией. Учитывая головокружительные маневры Анкары, вполне можно предположить, что в случае острой политической необходимости для турецкой стороны – Россия вполне может выпасть из этого списка. При полном одобрении и финансовой поддержке тех сил, которые тянут Турцию теперь уже в антироссийскую коалицию.

Игорь Панкратенко, по материалам: bs-kavkaz.org

источник: 

 

 

 

 

Специально для Столетия
Александр Шустов

Визит Н. Назарбаева в Анкару отчетливо обозначил новые мотивы в политике Казахстана

Событием, заставившим аналитиков заговорить о пантюркистских тенденциях в политике Казахстана, стал недавний визит Н.А. Назарбаева в Анкару. Во время церемонии поднятия флага Тюркского совета 12 октября президент Казахстана произнес речь, которая сразу привлекла внимание российских СМИ.

«Как сказал Ататюрк: «Придет время, когда все тюрки объединятся», — завил казахстанский лидер, — Поэтому я хочу поприветствовать всех тюркоязычных братьев. Между Алтаем и Средиземным морем свыше 200 миллионов братьев живет. Если мы все объединимся, то мы будем очень эффективной силой в мире». Слышать такое от самого последовательного сторонника экономической интеграции бывших союзных республик было очень неожиданно, и многие издание поспешили объявить это выступление сенсационным.

Интересно, что речь Н.А. Назарбаева была выдержана в «антиколониальном» духе. «Мы живем на родине всего тюркского народа, — заявил казахстанский президент. — После того, как в 1861 году был убит последний казахский хан, мы были колонией Российского царства, затем Советского Союза. За 150 лет казахи едва не лишились своих национальных традиций, обычаев, языка, религии. С помощью Всевышнего мы в 1991 году провозгласили свою независимость. Ваши предки, уходя с исторической родины, из Тюркского каганата, забрали с собой название тюркского народа. До сих пор турки называют лучших джигитов — «казак». Вот мы и есть эти казахи».

Поскольку метрополией для Казахстана являлась Россия, выступление Н.А. Назарбаева волей-неволей получилось антироссийским. Этот факт, похоже, осознали и в Ак-Орде (резиденция казахстанского лидера).

На официальном сайте президента, где подробно освещается его визит в Анкару, про эту часть выступления не говорится ни слова.

Не был обойден вниманием и тот факт, что Турция стала первой в мире страной, признавшей суверенитет Казахстана. После того, как парламент Казахстана в 16.00 16 декабря 1991 г. провозгласил независимость страны, через час позвонил президент Турции Тургут Озал и поздравил казахстанский народ. «Турецкое государство самым первым порадовалось за нашу независимость, признало нашу независимость, — подчеркнул Н.А. Назарбаев, — Наш народ никогда этого не забудет». 20-летний юбилей установления дипломатических отношений, а также тематика исторического, этнокультурного родства двух народов являлась постоянным информационным фоном переговоров. Так, официальная «Казахстанская правда», освещая итоги визита, с первых же строк заявляет, что «…в основе казахстанско-турецких отношений лежат общность исторических корней и культурных ценностей двух народов, совпадение интересов Астаны и Анкары по многим вопросам региональной и международной повестки дня, энергетической безопасности и экономического взаимодействия».

Этнокультурное сотрудничество тюркоязычных государств развивается с начала 1990-х гг. Стержнем этого сотрудничество долгое время было образование. В течение двух десятилетий, прошедших после распада СССР, Турция создала в странах Центральной Азии разветвленную сеть средних, специальных и высших учебных заведений, сумевших занять прочные позиции в национальных образовательных системах.

В Казахстане, Киргизии и Туркменистане была создана сеть анатолийских лицеев – средних учебных заведений с углубленным изучением турецкого и английского языков.

В Киргизии и Туркмении таких лицеев было открыто около полутора десятков (в каждой стране), в Казахстане – более 20-ти. Кроме того, в Туркменистане был открыт Международный туркмено-турецкий университет с отделениями во всех областных центрах страны. На территории Киргизии были основаны Киргизско-Турецкий университет Манас, Международный университет «Ататюрк-Ала-Тоо», Международная школа Silk Road, а также Центр изучения языков и компьютерной грамотности. В Казахстане в 1990-е гг. были открыты два турецких университета – имени С. Демиреля и Международный тюркско-казахский университет имени Ходжи Ахмада Ясеви (г. Алма-Аты) с филиалами в Чимкенте и Кентау. Кроме того, в республике действовал Жамбылский учетно-экономический колледж и образовательный центр «Достык». Большинство турецких учебных заведений были открыты на юге Казахстана, где выше доля казахского населения, влияние ислама и традиционной культуры.

Турецкие лицеи были открыты даже в единственной ираноязычной стране Центральной Азии – Таджикистане, причем некоторые из них пользуются большой популярностью в качестве места обучения детей местной элиты. Единственной страной региона, где в настоящее время нет турецких учебных заведений, является Узбекистан. В 1990-е гг. он поставил рекорд по открытию у себя турецких школ, количество которых достигло 65.

Однако после того, как отношения Ташкента с Анкарой, приютившей на время главного узбекского оппозиционера, лидера демократической партии «Эрк» Мухаммада Солиха, испортились, все турецкие учебные заведения в Узбекистане в 1999 г. были закрыты.

В тех странах, где турецкие школы сохранились, они позволяют решать проблемы, возникшие в результате деградации прежней советской системы образования. При этом они ориентируют учащихся на иные этнокультурные, образовательные и цивилизационные стандарты, соответствующие традициям турецкой школы. Что еще более важно – эти процессы происходят на фоне быстрого сужения сферы русскоязычного образования, вызванной как объективными (эмиграция), так и субъективными (увеличение преподавания на национальных языках) причинами.

Особенно заметно культурно-политическое сотрудничество тюркских государств активизировалось в последние годы. Примечательно, что активную роль в этом процессе начал играть Казахстан, который особых пантюркистских симпатий ранее не проявлял. Так, на 9-м саммите глав тюркоязычных государств, состоявшемся в октябре 2009 г. в Нахичевани, президент Казахстана предложил создать Совет сотрудничества тюркских государств (Тюркский совет), который должен обладать «всеми необходимыми признаками политического регионального объединения, правовым статусом и определенными организационными структурами», то есть являться полноценным интеграционным объединением. Его основной целью Н.А. Назарбаев считал «единство тюркоязычных братских государств, о котором мечтал Ататюрк». Тогда же Казахстан предложил создать Центр изучения тюркского мира и Тюркскую академию, а в ее составе — Центр тюркской истории и культуры, Центр изучения тюркского языка, Тюркскую библиотеку, а также общий Тюркский музей.

На стамбульском саммите глав тюркоязычных государств в сентябре 2010 г. все эти предложения были оформлены в качестве окончательных решений. Помимо Совета сотрудничества тюркских государств их руководящими органами стали Совет глав государств, Совет министров иностранных дел, Совет старейшин и Комитет старших должностных лиц. Координацию экономического сотрудничества было решено возложить на Тюркский деловой совет, а культурного – на Фонд сохранения тюркской культуры в Баку. Межпарламентская ассамблея тюркских стран, разместившаяся в Баку, была образована еще в 2008 г. Секретариат Тюркского совета, финансирование деятельности которого в течение первых трех лет взяла на себя Турция, было решено разместить в Стамбуле. Его генеральным секретарем был назначен опытный турецкий дипломат, бывший посол в РФ Халиль Акынджи, что свидетельствовало о стремлении Турции наверстать то, что в деле тюркской интеграции она упустила в 1990-е – 2000-е годы.

В октябре прошлого года в Алма-Ате состоялся первый саммит Совета сотрудничества тюркоязычных государств, на котором явственно обозначился крен в сторону торгово-экономического сотрудничества.

По-видимому, это было связано с тем, что тема культурно-гуманитарного сотрудничества во многом себя исчерпала, а также стремлением наполнить рамки этого интеграционного объединения реальным экономическим содержанием. Благодаря решениям саммита объединение тюркоязычных стран, по словам Н.А. Назарбаева, получило «реальную организационную составляющую». В сфере экономики роль организационного центра была возложена на Тюркский деловой совет, в рамках которого планируется создать рабочие группы по отдельным направлениями сотрудничества. Их главной задачей будет ликвидация барьеров, препятствующих развитию торгово-экономических отношений. «Когда речь идет о торговле между нашими странами, преобладает таможенный вопрос, а также получение документов о транзите, — заявил на саммите генеральный секретарь Тюркского совета Халиль Акынжы. — Мы должны создать облегченную систему для наших стран».

Оценивая итоги алма-атинского саммита, казахстанский политолог Досым Сатпаев на страницах органа правящей партии «Нур Отан» газеты «Литер» отметил, что «Анкара, судя по всему, решила более активно реанимировать проект интеграции, и не только в культурно-гуманитарной сфере. Так, например, в конце прошлого года генеральный секретарь Совета тюркоязычных государств Халил Акынджы заявил, что тюркоязычные страны создадут таможенный союз и безвизовое пространство».

Для уменьшения критики по поводу стремления Анкары взять на себя роль нового «старшего брата» формальным лидером союза тюркоязычных государств Турция стремится сделать Казахстан.

Об этом, в частности, говорит проведение первого саммита Тюркского совета в Алма-Ате, а также объявление Астаны в 2012 г. столицей тюркской культуры.

Торгово-экономическая проблематика явно доминировала и во время последнего визита Н.А. Назарбаева в Анкару, по итогам которого сотрудничество двух крупнейших тюркских государства было решено вывести на «качественно новый уровень». Довольно быстро растущий товарооборот лидерами двух стран был признан неудовлетворительным. По итогам 2010 г. он составил 1,8 млрд. дол., 2011 г. – 3,3 млрд., а в текущем году имеет все шансы превзойти этот показатель, так как уже в первом полугодии Казахстан и Турция наторговали на 2,4 млрд. дол. Объем турецких инвестиций в казахстанскую экономику за время независимости уже составил около 2 млрд. дол. В соответствии с планом мероприятий, принятым в ходе переговоров, к 2015 г. товарооборот планируется довести до 10 млрд. дол., а объем инвестиций ежегодно увеличивать на 500 млн. дол. Новым инструментом сотрудничества должны стать казахстанско-турецкие индустриальные зоны, которые облегчат проникновение турецкого бизнеса в казахстанскую экономику. Развитию торговли будут способствовать и новые транспортно-коммуникационные проекты. Так, на переговорах обсуждался проект создания транспортного коридора, который посредством железной дороги Карс – Ахалкалаки – Тбилиси – Баку, а также паромной переправы через Каспийское море и транспортной сети Казахстана свяжет Турцию с Китаем.

Участие Казахстана в совместном с Россией и Белоруссией Таможенном союзе реализации этих проектов, по мнению казахстанской элиты, не препятствует. Напротив, рост товарооборота между Турцией и Казахстаном в 2011 г. по сравнению с 2009 г. на 30% Н.А. Назарбаев считает заслугой именно Таможенного союза. Благодаря его созданию был сформирован единый рынок с населением 170 млн. чел. и объемом валового внутреннего продукта около полутора триллионов долларов, который является благодатным полем для деятельности турецких бизнесменов. Привлекательность же самого Казахстана связана с тем, что здесь создан благоприятный бизнес-климат, облегчающий работу инвесторов. Тем самым Казахстан стремится взять на себя роль экономического моста между Турцией и странами Таможенного союза, надеясь извлечь из этого статуса максимум преимуществ.

По мнению российского политолога Станислава Тарасова, у Турции существует свой интеграционный проект создания в Евразии аналога Европейского союза, который является контрпроектом по отношению к Евразийскому экономическому союзу России.

Перспективы его осуществления во многом связаны с тем, как будут развиваться отношения Турции с ЕС, находящемся сегодня в глубоком финансово-экономическом кризисе. Возможное участие Казахстана в этом проекте со временем неизбежно войдет в противоречие с его членством в Таможенном союзе, к которому в обозримой перспективе планирует присоединиться и Киргизия. Совместимость этих проектов находится под большим вопросом, и казахстанской элите придется выбрать один из них. Пока же чаша весов явно склоняется в пользу Евразийского союза.

Источник — stoletie.ru
Постоянный адрес статьи —

Гюльнара Инандж. Интервью АМИ Новости-Азербайджан с президентом НИИ истории, экономики и права РФ, доктором исторических наук, профессором, доктором экономики Игорем Турицыным:

— Россия, отстаивая свои интересы на Ближнем Востоке, наткнулась на сирийскую проблему. Некоторые считают, что Москве не удастся спасти Асада. Как, по-вашему, может завершиться борьба за сохранение режима Башара Асада в Сирии?

— Сирийская проблема в последнее время является одной из наиболее острых в мировой политике. Естественно, пройти мимо нее не может и Россия. Особенно учитывая традиционные связи с данной страной. Однако преувеличивать их значение не стоит. После падения СССР взаимодействие новой России и Сирии оставляло желать лучшего. Принято считать, что Сирия являлась и является важным стратегическим партнером России в регионе, а также покупателем российской военной техники и т.д. Но это не совсем так. В чисто экономическом плане результаты сотрудничества двух стран вряд ли были взаимовыгодными. Что касается оружия, то поставки его оплачивались, мягко говоря, неудовлетворительно. Более того, в январе 2005 г. Б. Асад во время визита в Москву добился списания 3/4 сирийского долга на сумму более 10 млрд. долларов. Совместные проекты в промышленности, в нефтяной сфере являлись весьма скромными.

Возникает ряд принципиальных вопросов. Какие же интересы Россия защищает в Сирии и на Ближнем Востоке? Почему она занимает позицию, которая со стороны выглядит как заведомо проигрышная? Почему РФ идет ради этого на существенные экономические издержки? Ведь, защищая особую позицию, Россия в экономическом плане существенно теряет. Напомню только об ухудшении отношений с целым рядом арабских стран, с Турцией и т.д., об утрате значительных контрактов на рынках вооружений в Саудовской Аравии и пр.

Очевидно, что такая политика должна иметь серьезное обоснование. На мой взгляд, сегодня позицию Россию в Сирии определяют не столько экономические, сколько геополитические и общегуманитарные интересы. И дело здесь вовсе не в «спасении» лично Б.Асада. Это вопрос частный — практически для всех участников конфликта в Сирии. Принципиального значения не имеет и то, останется ли он, или уйдет.

В этой связи важно видеть глобальный контекст проблемы. «Арабская весна», волна потрясений, накрывшая страны Северной Африки и Ближнего Востока в январе-феврале 2011г., радикально изменили ситуацию не только в регионе, но и в мире. Существует масса объяснений их причин, разнообразных трактовок. Но они в основном страдают дефектом региональной узости.

Между тем здесь мы сталкиваемся с колоссальным проектом, который является составляющей глобального наступления Запада и который условно можно назвать «перестройкой для Востока». Целью ее, в отличие от событий эпохи падения СССР, является не столько устранение геополитического противника (хотя после объявления планов введения золотой валюты таковым, безусловно, стал Муаммар Каддафи), сколько установление более эффективного контроля над рынком углеводородов. Устранение наиболее авторитетных лидеров региона представляется, таким образом, не только результатом народной стихии, но и актом вполне продуманным. На мой взгляд, он прямо обусловлен мировым экономическим кризисом, который далек не только от своего завершения, но и от своего пика.

В итоге, под лозунгами «демократизации» (модифицированная версия крестовых походов) в арабском мире развернулись масштабные процессы, как и «перестройка» в СССР, имеющие самые разрушительные последствия. Их масштабы, потрясающие и сейчас, будут лишь возрастать. И дело вовсе не в том, что, к примеру, сегодня совершенно понятно, что ливийцы в ближайшие десятилетия (а возможно и навсегда) не смогут достичь прежнего уровня жизни.

Нужно видеть, что результатом событий последних лет явились такие внешне неожиданные результаты, как падение ряда светских режимов, усиление клерикализма, хаотизация внутриполитических процессов в большинстве стран. Таким образом, столкнувшись с проектом «демократизации», Восток оказался перед лицом грандиозных угроз. Конечно, реальная демократизация не является для Запада подлинной целью. Иначе что тогда делать с «демократиями» в Саудовской Аравии, Катаре и пр.? Однако игра в демократию привела к тому, что Запад (хотя это понятие предельно условно) выпустил джина экстремизма и религиозного фанатизма, с которым вряд ли сможет справиться. Полагаю, что эта цель всерьез даже не рассматривается.

Главная задача для Запада – усиление контроля над рынком нефти в регионе скорее выполнена. Во всяком случае, пока.

В данном контексте вопрос о том, как может завершиться борьба за сохранение режима Башара Асада в Сирии в общеполитическом плане является важным лишь как урок для других стран. Во-первых, всякая нефтяная держава, не интегрированная в должной степени в орбиту западной нефтяной политики (не учитывающая соответствующие интересы), фактически обречена на то, что в ней либо будет предпринята попытка смены режима силой внешнего вмешательства (очередной «Клуб друзей» будет создан быстро), либо же иным устранением соответствующего политического лидера. Во-вторых, эти операции однозначно негативно будут сказываться на жизни населения «демократизируемых» стран.

На мой взгляд, падение режима Б.Асада неизбежно приведет к тому, что следующим объектом атаки станут Иран и Россия. Весьма вероятным сценарием при этом станет повторение испытанного на СССР эпохи «перестройки» сценария согласованного обрушения цен на нефть на основе нефтяного альянса США и Саудовской Аравии. Именно поэтому и Россия, и Иран (как и ряд других стран) всемерно противодействуют свержению режима Асада.

Удастся ли это? Я не фаталист и вижу различные варианты развития событий.

— Россия сейчас фактически одна противостоит продвижению Запада на Восток. Какую политику следовало бы проводить для защиты Северного Кавказа от попыток и планов Запада отторжения этой части России?

— Совершенно очевидно, что противодействие России политике западной экспансии на Восток сегодня является скорее мерой вынужденной. Я глубоко убежден в том, что для российского руководства конфронтация с Западом является крайне неудобной. По сути, оно ищет варианты примирения. Но не капитуляции. Между тем, ощущение полной капитуляции на Востоке, которое и сейчас присутствует в общественном мнении, с падением Сирии и назревающей атакой на Иран станет повсеместным. Я уже не говорю о колоссальных экономических потерях, которые Россия уже понесла и еще может понести в Северной Африке, а также на Ближнем и Среднем Востоке. В немалой степени, именно эти потери (рынки нефти, вооружений и пр.) заставляют считать прежнюю политику соглашений с Западом по Ирану, Ливии и пр. глубоко ошибочной.

Еще раз особо подчеркну, что сегодня всякая страна – производитель углеводородов просто обречена на растущее вмешательство вошедших в полосу глубокого экономического кризиса «мировых держав».

 

 

 

В этой ситуации для России вновь максимально актуальным становится вопрос о собственной безопасности. Понятно и то, что именно Северный Кавказ в первую очередь может оказаться для нее тем узелком, с которого начнутся возможные глобальные осложнения и неприятности.

Оценивая ситуацию в регионе, важно видеть, что, с одной стороны, Каспийский бассейн имеет исключительно важное значение для мировой нефтепромышленности. Здесь пересекаются интересы различных стран, причем далеко не только региональных. Кто и как будет контролировать здесь нефтедобычу – вопрос мировой политики. С другой стороны, Кавказ – территория проживания многочисленных народов, отношения которых зачастую имеют ярко выраженную конфликтную сторону.

Полагаю, что российское присутствие однозначно является серьезным стабилизирующим фактором в регионе. Любые сценарии «ухода» России с Северного Кавказа означают лишь одно – превращение всего региона в поле сплошной конфликтности. В таком случае ситуация, которая сейчас наблюдается в Сирии – просто «детский сад» на фоне возможных кавказских конфликтов. Бесчисленные зоны противоречий, потенциально грозящие конфликтами, на Северном Кавказе гарантированно контролируются только сильной властью российского федерального центра. При этом мероприятия силового, полицейского плана являются абсолютно необходимыми, но недостаточными. Не случайно, настойчиво противодействуя экстремизму, руководство России много внимания уделяет экономическому развитию региона.

Однако нужно видеть, что и после распада СССР Кавказ по-прежнему во многом является единым пространством. Негативное развитие событий в любой его точке немедленно отражается на всех присутствующих здесь государствах. Как показывают события в Северной Африке и на Ближнем Востоке, Западу глубоко плевать на те жертвы, которые несут народы «демократизируемых» регионов. Поэтому, как говорил известный литературный герой – «спасение утопающих – дело рук самих утопающих».

Единственно верным решением в современных условиях заметного обострения международных отношений является значительная активизация межгосударственных контактов всех государств большого кавказского региона. Если они не решат своих проблем сами, в своем кругу (российско-грузинских, азербайджано-армянских и т.д.), то им начнут «помогать» далеко не самые добросовестные помощники извне. Чем такая «помощь» заканчивается – мы уже видели и видим сегодня. Думаю, что для любого честного политика, заботящегося об интересах своего народа, перспективы обострения конфронтации в регионе неприемлемы. Здесь нужно умерить те или иные амбиции, настойчиво снимая противоречия, а также жестко противодействуя многочисленным спекуляциям оживившихся «доброжелателей».

Следующим по порядку (но не по значению) моментом должно стать всемерное развитие экономического сотрудничества государств региона. Чем теснее и взаимовыгоднее станут отношения стран – тем стабильнее будет ситуация. Поэтому заботиться России нужно не только об отношениях и экономическом сотрудничестве с Западом (конечно, крайне важных), но и форсированном развитии отношений с соседями на Кавказе.

— В Грузии считают, что в случае начала военных действий в Сирии Москва совершит марш-бросок через Грузию на военные базы в Армению. То есть, использует территории Грузии для налаживания сухопутной связи с Арменией. Ваш комментарий.

— На мой взгляд, всякие рассуждения о расширении военного присутствия России на Кавказе являются опасной спекуляцией, создающей дополнительную напряженность. Между тем, как я уже говорил, всем государствам кавказского региона настоятельно необходимо снимать те противоречия, которые уже накопились, причем в немалом количестве. Любые военные акции на Кавказе нужно ограничивать по максимуму.

Я не являюсь квалифицированным военным аналитиком, однако полагаю, что военные действия в Сирии – не повод для расширения военных баз в Армении. Думаю, что такую задачу российское руководство не ставит. Во всяком случае, каких либо конкретных шагов в данном направлении не предпринимается. К сожалению, это не подкреплено активизацией российской политики в сфере урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. Здесь явно назрели новые шаги и инициативы.

На этом фоне тем более спекулятивны рассуждения о «бросках», то есть о возможном нарушении Россией суверенитета Грузии и перемещении через нее значительных контингентов войск. По сути, это откровенная провокация, преследующая цель ухудшения и без того непростых отношений России и Грузии.

Здесь мы имеем дело с отработкой прямого политического заказа тех сил, которые стоят за ныне постепенно выходящим «в тираж» президентом Грузии. Напомню, что Михаил  Саакашвили в свое время работал в нью-йоркской юридической фирме, которая обслуживала американские нефтегазовые компании, действовавшие на пространстве СНГ. Уверен, что и сегодня он в большей степени озабочен защитой интересов зарубежных патронов, а не своего народа.

То, что длительное время проводившаяся президентом Грузии конфронтационная политика требует своей корректировки, недавно показали парламентские выборы. В их свете России особенно важно наладить прямой конструктивный диалог с новыми лицами в грузинском руководстве. На мой взгляд, важно это и для новых лидеров грузинского государства. Впрочем, их возможные шаги в русле российско-грузинского урегулирования неизбежно будут подвергаться острой критике. Поэтому реальные сдвиги в отношениях России и Грузии, видимо, произойдут лишь после ухода М. Саакашвили с политической арены.

— События, сложившиеся вокруг Сирии и Ирана, возвращение натовских баз в Малатья, информация о возможном появлении в азербайджанской акватории Каспия американских радаров вынуждают России пересмотреть свою военную политику и открыть новые базы в Армении. Что вы думаете об этом?

— Действительно, из-за событий вокруг Сирии и Ирана геополитическая обстановка заметно накалилась, и Россия вынуждена реагировать на вновь возникающие угрозы. Однако, несмотря на вполне определенную закономерность, обнаруженную в самой постановке вопроса, на мой взгляд, открытие новых баз в Армении не является ни необходимым, ни неизбежным. Это очевидно и для российских властей, которые не ставят такой задачи. Известно, что Россия лишь «оптимизирует» контингент 102-й военной базы. В 2011 году сокращен гарнизон под Ереваном, вывезены в Россию семьи военнослужащих. В то же время, во второй половине 2012 г., началось некоторое увеличение численности контрактников на базе в Гюмри, активизировались различного рода военные учения, в том числе в рамках ОДКБ. Тем не менее, в ходе проходящей сейчас плановой замены личного состава базы, увеличения ее численности не произойдет.

Думаю, что, хотя контингент российской базы и так довольно невелик, усилия российской стороны в дальнейшем следует направить не на расширение, а на сокращение любого военного присутствия в регионе.

Вывод о нецелесообразности расширения военного присутствия касается любых иностранных военных на территориях всех государств региона. Уже сам факт военного присутствия в регионе любых внерегиональных держав (и в любой форме) является крайне опасным. Он лишний раз демонстрирует неспособность государств Кавказа (и России) к самостоятельному решению своих проблем, создает благоприятную почву для возможных провокаций и конфликтов. Необходимо, наконец, понять, что сложные и противоречивые процессы кавказского урегулирования являются внутренним делом государств региона. Их нужно решать своими собственными силами.

Как показывают недавние события вокруг Южной Осетии и Абхазии, те шаги, которые были осуществлены М.Саакашвили, ориентированным на тесное военное взаимодействие с Западом, в военном отношении оказались совершенно не эффективными. Однако при этом были созданы условия для реального перерастания конфликта в глобальные формы. Во всяком случае, всякий, кто в эти непростые, трагические дни находился в США, в контексте сообщений американских СМИ, всерьез ожидал военного столкновения США и России.

Исходя из этого, полагаю, что любые военные мероприятия всех государств региона должны быть максимально понятными, взвешенными и осторожными. Причем, любое военное присутствие на Кавказе внерегиональных держав должно быть прямо запрещено на договорной основе.

И главное – необходимо, наконец, активизировать региональный переговорный процесс, приступить к неуклонному «снятию» всех болевых точек в отношениях государств на Кавказе.

— Также, в связи с геополитической ситуацией, как считают некоторые эксперты, в случае не достижения соглашения с Азербайджаном, Россия будет вынуждена в одностороннем порядке продолжать использование Габалинской РЛС. С каким предложением выступит Россия в альтернативу повышения арендной платы этой станции?

-Судьба Габалинской радиолокационной станции является, с одной стороны, узко военным вопросом. Конечно, всем известно, что эта РЛС является одной из наиболее важных составляющих российской системы предупреждения о военном нападении. Понятно и то, что она обеспечивает защиту рубежей России от угрозы нападения именно с южного направления, в том числе, и из региона Ближнего Востока. Впрочем, в контексте приведенных выше соображений о судьбах нефтепроизводящих стран Востока, как мне кажется, далеко не бесполезной она может оказаться и непосредственно для Азербайджана.

С другой стороны, вопрос о РЛС — глубоко политический. Оживленные дебаты в Азербайджане и России вокруг продления срока аренды станции привлекают внимание в обоих государствах. Думаю, что, несмотря на наличие ряда существенных спорных финансовых, экологических и ряда других вопросов, суть проблемы состоит все же не столько в них, сколько в том давлении, которое оказывают на Азербайджан страны НАТО, а также в отсутствии должного единства взглядов по вопросу в российском руководстве. На мой взгляд, в основном, противоречия инспирированы внерегиональными силами.

Избегая категоричности оценок, все же считаю, что использование РЛС Россией в одностороннем порядке является вариантом крайне сомнительным, на мой взгляд – совершенно невозможным. Полагаю также, что азербайджанское руководство вполне сумеет с наибольшей степенью целесообразности распорядиться столь дорогой и технически сложной системой и найдет ей лучшее применение, нежели простой или разрушение.

Поэтому достижение компромиссного решения вполне возможно, более того, отвечает интересам как России, так и Азербайджана.