Президент РФ провел телефoнный разговор с лидерами ФРГ и Франции
Dmitri Chirciu,Abdulrahman Yusupov
Президент РФ Владимир Путин провел телефонный разговор с канцлером ФРГ Ангелой Меркель и французским лидером Эммануэлем Макроном, в ходе которого проведён обстоятельный обмен мнениями по сирийской проблематике. Об этом сообщает пресс-служба Кремля.
Согласно информации, президент России проинформировал коллег о предпринимаемых совместно с Турцией мерах по стабилизации обстановки на северо-западе Сирии.
Как сообщается, особое внимание уделено перспективам формирования и запуска Конституционного комитета, в том числе с учётом договорённостей, достигнутых на состоявшемся в октябре 2018 года в Стамбуле четырёхстороннем (Россия-Турция-ФРГ-Франция) саммите.
Условлено о продолжении координации усилий в русле политического урегулирования сирийского кризиса на основе резолюции 2254 СБ ООН, в соответствии с принципами обеспечения суверенитета и территориальной целостности Сирии.
Лидер договорились о дальнейших контактах на различных уровнях.
План «200 долларов за баррель» известен, но пока откладывается
Противостояние между арабами и персами имеет многовековые традиции, но в последнее время обострилось до крайности. И этнический фактор в данном противостоянии, по-видимому, далеко не главный.
Конфессиональное измерение – персы-шииты против арабов-суннитов – гораздо важнее. Но вполне вероятно, что еще более значим геополитический и экономический расклад – борьба за влияние на Ближнем Востоке и в исламском мире в целом, за контроль над нефтяными потоками и ценами.
Проявлением этого противостояния стала жесточайшая ирано-иракская война 80-х годов, которую фактически проиграли обе стороны. Затем эстафету противостояния Тегерану приняли аравийские монархии во главе с Саудовской Аравией. По сути между ними и Ираном с 2009 года идет война, только опосредованная. В Сирии силам Исламской Республики, поддерживающим официальный Дамаск, противостоят радикальные суннитские группировки, финансируемые монархиями. В Йемене, наоборот, их войскам с союзниками из местных, считающихся «законным правительством», противостоят повстанцы-хоуситы, поддерживаемые Тегераном. Понятно, что в такой ситуации переход к войне непосредственно между монархиями и Ираном весьма вероятен.
» Воевать против Ирана в одиночку саудиты точно не захотят « Суммарный военный потенциал стран – членов ССАГПЗ (Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта, Бахрейна, Катара, Омана) выше, чем у Ирана. За арабами превосходство в технике всех классов как количественное, так и в значительной степени качественное – у монархических армий очень много самых современных образцов, каковых у персов почти нет. Лишь под водой сила на стороне Ирана – он имеет три ПЛ проекта 877 и несколько десятков малых ПЛ, у противной стороны подлодок нет вообще. Но это ни на что не повлияет. Еще у Ирана есть превосходство в людских ресурсах, при этом армия призывная, что обеспечивает более высокую мотивацию военнослужащих. Конфликт в Йемене продемонстрировал безобразно низкий уровень боевой и морально-психологической подготовки личного состава монархических армий. Но опыт сирийской войны показывает, что у персов то и другое ненамного выше. Если же монархическую коалицию усилят Иордания и Египет, ситуация для Ирана окажется совершенно безнадежной.
В реальности все отнюдь не так плохо. Оман с его уникальным ибадитским исламом (нечто среднее между суннизмом и шиизмом) состоит в ССАГПЗ чисто формально, он всегда находился в нормальных отношениях с Ираном и воевать против него точно не станет. Не будет воевать против него и насмерть рассорившийся с Саудовской Аравией и ОАЭ Катар. Уже давно не проявляет энтузиазма в поддержке авантюр Эр-Рияда Кувейт, который географически находится ближе всего к Ирану, соответственно ему в случае войны достанется больше всех. Вряд ли таскать каштаны из огня для саудитов захочет Иордания, в еще меньшей степени это относится к Египту, чья светская военная власть очень сильно тяготится финансовой зависимостью от ваххабитской Саудовской Аравии. Да и по большинству политических вопросов взгляды Каира и Эр-Рияда очень сильно разнятся. Более того, не факт, что даже Эмираты захотят воевать против Ирана, позиции этой страны и Саудовской Аравии в последнее время расходятся все сильнее, причем на ОАЭ, которые гораздо умереннее в политическом и религиозном плане, чем КСА, ныне переориентировался Египет. Таким образом, Эр-Рияд может оказаться в полном одиночестве. Гарантированным союзником саудитов остается только Бахрейн, где три четверти населения составляют шииты, но правящая династия – сунниты. Само ее существование зависит от Саудовской Аравии и ОАЭ, что и проявилось во время шиитского восстания 2011 года. Пользы от такого союзника Эр-Рияду никакой, а в одиночку воевать против Ирана саудиты точно не захотят, особенно, если учесть уязвимость инфраструктуры монархий. Исламская Республика в этом плане гораздо устойчивее.
Отсутствие сухопутной границы между Ираном и монархиями войне не помеха. Разделяющий стороны Залив довольно узкий, при обмене авиационными и ракетными ударами через него важнейшими целями сторон станут нефтяные объекты. В такой ситуации можно было бы ожидать цен на черное золото хоть по 200 долларов за баррель, особенно с учетом взаимного перекрытия Ормузского пролива. Нельзя полностью исключать высадку персами воздушно-морского десанта в Бахрейне (в расчете на помощь от местных шиитов) и даже на северо-востоке Саудовской Аравии, где проживает угнетаемое правящими в стране ваххабитами шиитское меньшинство. Возможна и сухопутная война через Ирак. В этом случае его ВС тоже будут втянуты в этот конфликт и скорее всего разделятся по конфессиональному признаку. Поскольку доминируют в Ираке шииты, то более значительную поддержку получит Иран. В итоге десант персам может и не понадобиться, их танки доберутся на нефтеносный северо-восток Саудовской Аравии посуху.
Хотя в этом случае война почти наверняка сильно расширится по составу участников, будет уже другой сценарий. Саудиты все равно понесут колоссальный ущерб, на восстановление уйдут многие годы и сотни миллиардов долларов. Но и Ирану, на который ополчатся многие страны региона, а также государства, от Ближнего Востока очень далекие, придется ничуть не легче. Поэтому обе стороны конфликта продолжают, пока возможно, воевать чужими руками, нанося друг другу серьезный, но далеко не фатальный ущерб. Сколько времени будет продолжаться такая опосредованная война, закончится она миром или, наоборот, описанным выше полномасштабным открытым столкновением – зависит от слишком многих условий и факторов.
Александр Храмчихин, заместитель директора Института политического и военного анализа Опубликовано в выпуске № 18 (781) за 14 мая 2019 года
Дамаск уже анонсировал дату начала боевых действий в Идлибе
Любовь Шведова Материал комментируют: Олег Гущин
В Казахстане проходит очередной раунд переговоров астанинского формата. Речь о созданной Россией, Турцией и Ираном площадке для решения проблемы гражданской войны в Сирийской арабской республике. 25-26 апреля в столице Казахстана высокопоставленные чиновники упомянутых стран вместе с представителями самой Сирии и прочими гостями обсуждают будущее САР и наличие возможностей для вывода ее из кризиса. Встречу можно назвать заурядной — их уже было большое множество, но толку это пока не принесло. Как не принесли пользы и переговоры в рамках «женевского формата», поддерживаемого ООН и странами Запада. Сирия как была в состоянии войны, так и остается, причем некоторые ее проблемы на этом фоне только усугубляются. Например, риски распада на отдельные территорией — есть самопровозглашенная Рожава и есть северо-запад, занятый Турцией. Но вот, кажется, последнюю проблему в ближайшем будущем намереваются решить.
Так, на днях сирийский генерал и военный эксперт Хайсам Хассун заявил, что после астанинской встречи должна возобновиться военная операция Сирийской арабской армии и российских ВКС против сепаратистов. В данном случае целью является занятый боевиками оппозиции Идлиб, который в прошлом году уже собирались штурмовать, однако по просьбе Анкары было решено отказаться от силового метода. И до сих пор реальное решение проблемы так и не найдено.
И вот сирийский генерал заявляет, что скоро начнется операция. По факту это означает войну против Турции, которая всеми силами старается сохранить Идлиб в таком виде, в котором он сейчас есть. Для нее операция против местных боевиков грозит серьезными последствиями. Во-первых, потеря престижа. Эрдоган давно позиционирует себя как защитник «угнетенных мусульман», в данном случае это касается сирийской оппозиции.
Если Дамаск начнет войну, и Эрдоган не остановит ее, то претендовать на роль лидера в исламском мире Турция уже не сможет. Во-вторых, все это грозит Анкаре очередной порцией беженцев. Сотни тысяч, а том и миллион сирийцев в обязательном порядке постараются проникнуть в соседнее государство, так как бежать просто-напросто больше некуда. Это создаст новые проблемы для экономики Турции, которая и так далеко не в самом лучшем состоянии. Так что если Россия действительно планирует войну, то ей придется воевать не столько против оппозиции, сколько против Турции. Ведь именно по интересам последней это нанесет самый болезненный удар.
Российский востоковед и политолог Олег Гушин полагает, что на самом деле сейчас операция маловероятна.
— Без одобрения со стороны Турции и без четкой координации с ней эта операция просто невозможна, если, конечно, Москва хочет сохранить хорошие отношения с Анкарой. Судя по всему, она хочет, так что вряд ли возможно что-то другое. Потому что, если это будет делаться без Турции, то для нее обернется, конечно, не кризисом, но массой неприятностей. Беженцы, которых и так полтора-два миллиона, прибудут в еще большем количестве. Их надо кормить, ставить палатки для них и так далее. Это все очень недешево. Но с другой стороны, от этого «гнойника» под мышкой у Турции обязательно надо избавиться. Для нее это тоже ничем хорошим не грозит — в Идлибе множество неконтролируемых вооруженных бородатых мужчин, которые ничего, кроме как воевать, не умеют. Надо как-то решить. Права, пока неизвестно, как. Но думаю, что если операция действительно начнется, то какой-то вариант уже найден. Это на самом деле будет решаться даже не на самом высоком уровне — не выше генерал-майоров, я думаю.
«СП»: — Может ли это произойти по сценарию юго-запада? Тогда большое количество людей, бежавших от войны, собрались у границы с Иорданией, однако королевство запретило проход. После окончания операция Сирийской арабской армии все люди были расселены по территории республики.
— С Иорданией — это несколько другая история. Беженцы и боевики просто поняли, что иорданцы будут стрелять, поэтому никто и не рискнул. Турки вряд ли будут способны пойти на столь жесткие меры — это нанесет удар по их возможности в будущем перетянуть на себя роль лидера мусульманского мира. Да и турки куда более цивилизованные люди, нежели иорданцы, по крайней мере, так себя позиционируют. Нет, тут нужно что-то другое. В любом случае, если начнется операция, мы узнаем, что стороны договорились. Но сейчас мало реальных причин для того, чтобы зачистка Идлиба началась.
Идея не нова — Иран давно уже присматривается к планам создания собственной военно-морской базы на Средиземноморском побережье. Другого варианта, кроме использования одного из портов именно Сирии (хоть по географическим, хоть политическим соображениям) попросту нет. Поэтому сообщение о том, что Иран арендует с 1 октября порт города Латакии в собственных целях, было вполне ожидаемым. Предполагается, что подобное соглашение было подписано президентами Башаром Асадом и Хасанам Рухани во время февральской встречи в Тегеране. И уже сейчас началась логистическая подготовка причалов и портовой инфраструктуры к заезду новых «хозяев».
Естественно, что оценивать подобное событие мы будем исключительно с точки зрения на выгодность или невыгодность его для России. В этой ситуации, как водится, есть и свои подводные камни. Один из них — совершенно очевидно, что президент Сирии Асад плавно выходит из-под влияния Москвы, уже не так часто как прежде совещается с российским президентом Владимиром Путиным и не просит военной помощи. Это нормальное явление для Ближнего Востока, когда падишах начинает забывать о тех, кто помог защитить дворец и все выше поднимает голову, над которой уже не рассекают сталью воздух острые ятаганы.
В общем, с Путиным Асад не посоветовался, решив, что коль была трехлетней давности договоренность с Рухани, то нет смысла по прошествии времени напоминать о ней сейчас. Башар Асад все увереннее чувствует себя в последнее время в президентском кресле и становится более самостоятельным политиком, что тоже вполне объяснимое явление. Естественно, что для Сирии сейчас крайне важно восстановление связей с соседями — Ираком, Ливаном, Иорданией, Турцией и Израилем.
С первыми тремя все относительно ясно и понятно, особых конфликтных ситуаций нет. С Турцией сложнее — там и территориальные споры, и разное отношение к Курдской рабочей партии (Курдистан находится на территории обеих стран), и последствия нынешней гражданской войны в Сирии. В качестве некой третьей сдерживающей силы выступает именно Россия.
С Израилем — вообще все плохо. И хотя военные действия за Голанские высоты не велись уже сорок лет, Сирия считает их своей незаконно захваченной территорией. Плюс авиация Тель-Авива регулярно проводит ракетные удары по территории Сирии, целясь, якобы, в находящихся там иранских военнослужащих.
Иран, несмотря на отсутствие общей сухопутной границы с Сирией, является главным союзником Дамаска на Ближнем Востоке, а его военнослужащие из состава КСИР (Корпус Стражей исламской революции) в количестве не менее 12 тысяч человек принимали (принимают) участие в боевых действиях на стороне правительственных войск. Понятно, что Асад с готовностью идет на контакты с Ираном, в том числе, по предоставлению военно-морской базы на территории своей страны. Возможно, держа в уме и то обстоятельство, что иранские средства ПВО, которые разместят в Латакии для прикрытия военных объектов, будут сбивать и израильские самолеты. Чего не делает сейчас Россия.
Россия поставила армии Сирии зенитные ракетные комплексы С-300 и обучила работе с ними сирийские экипажи. Предполагалось, что С-300 «Фаворит» во многом изменят стратегию противовоздушной обороны Дамаска. Тем более что в Сирию были поставлены наиболее «продвинутые» комплексы — С-300ПМУ-2, способные уничтожать аэродинамические цели на дальности от 3 до 200 километров, баллистические — на дальности от 5 до 40 километров. При этом обнаружение целей происходит на удалении в 300 километров.
Насколько известно, на сегодняшний момент в Сирии находятся 3 дивизиона зенитных ракетных комплексов С-300 «Фаворит» (по 8 мобильных установок в каждом). Для того чтобы создать «пояс» ПВО вокруг Дамаска и ряда прилегающих аэродромов, этого вполне достаточно, но не для отражения масштабных воздушных налетов на территории всей страны. При этом утверждается, что Россия создает в Сирии полноценную классическую ПВО, которая будет включать в себя систему ракетного огня дальнего и ближнего радиусов, прикрытие ЗРК, а также «всевысотное» радиолокационное поле.
Но сейчас сложилась такая ситуация, что российские военные советники в Сирии могут лишь обучать своих коллег мастерству противовоздушного боя, не вмешиваясь в сам ход боевых действий. А те силы российских ПВО, которые прикрывают базы в Тартусе и Хмеймиме, отвечают только за безопасность своих военных объектов от воздушного нападения. В противном случае — русские сбивают американцев или израильтян — скандал с последствиями не минуем. Вероятно, что и сирийским военным не дают возможность сбивать самолеты Израиля из комплексов С-300, чтобы не спровоцировать конфликтную ситуацию. Или, что еще хуже, сбить гражданский пассажирский самолет где-нибудь на подлете к ливанскому Триполи.
Понятное дело, что Дамаск крайне не доволен такой «беззубой» позицией Москвы и готов привлечь Тегеран, который уж точно с израильскими самолетами церемониться не будет. Тем более что на вооружении иранской армии стоят российские комплексы С-300ПМУ-1, которые будут использоваться для прикрытия военных объектов.
Для России более широкое вовлечение какой-либо третьей стороны, пусть даже дружественного Ирана, имеет еще и чисто имиджевое значение, ведь считается, что именно Москва является основным гарантом стабильности и будущего мира в Сирии. Усиление роли Тегерана приведет к утрате таких позиций. Серьезно пострадают и российско-израильские отношения, ведь Тель-Авив будет считать, что любой удар со стороны находящихся в Сирии иранских военных согласован с Москвой, которой, на самом деле, не так просто «попридержать» Тегеран.
Есть и другой, не озвучиваемый план Москвы, которая на самом деле могла санкционировать подобную сделку между Дамаском и Тегераном, и не стала препятствовать возможности размещения иранской военно-морской базы в Латакии. Утверждения о том, что близость этого города на берегу Средиземного моря к Тартусу, где находится российская военно-морская база, и к Хмеймиму, где дислоцированы основные силы ВКС РФ, может поставить их под угрозу удара со стороны США и Израиля, не совсем корректны.
От Латакии до Тартуса — 72 километра по прямой, до Хмеймима — 24 километра, что исключает «случайность» попадания ракет, тем более, что российские объекты защищены своими средствами ПВО (ЗРК С-400, ЗРПК «Панцирь-С1» и «Тунгуска»).
Вероятно, что подобная «уступка» со стороны Москвы по размещению военно-морской базы Ирана в Сирии связана и с возобновлением планов соединения железных дорог Ирана, Ирака и Сирии в единое целое. Этот стратегический проект был начат еще до начала сирийского кризиса в 2011 году и был приостановлен по понятным причинам. Предполагалось, что таким образом Ирак и Иран получат через сирийские порты доступ к Средиземному морю, а сама железная дорога в перспективе продлится и на восток — до Китая. Сирия даже успела реализовать проект на 97 процентов, но во время боевых действий значительная часть дороги была разрушена. В Ираке не хватает всего пару километров железнодорожного полотна, а в Иране они действуют до иракской границы в районе города Басра.
Россия посредством такого железнодорожного пути также может получить возможность сухопутного выхода через Сирию в Средиземное море — через иранские морские терминалы на Каспии. Здесь видится не только возможность снабжать свои военные базы в Сирии, но и наладить более выгодный товаропоток на весь Ближний Восток.
По странному стечению обстоятельств, две эти новости — иранская база в Латакии и железная дорога между Сирией и Ираном, появились практически одновременно. Может, все логично?
Боевики сирийского крыла террористической организации PKK продолжают рыть туннели в захваченных районах севера Сирии.
Агентство «Анадолу» в декабре 2018 года распространяло видеокадры рабочей техники, которую террористы YPG/PKK привлекли для рытья блиндажей и тоннелей в сирийских районах Мюнбич и Айн аль-Араб (Кобани).
Строительство фортификационных подземных сооружений вблизи сирийско-турецкой границы не прекращается, о чем свидетельствуют видеокадры, датированные 15 апреля.
Оборонительные сооружения возводятся в районах в Талль-Абъяд, Рас-аль-Айн, Камышлы и Маликийе – в направлении с запада на восток.
Террористы пытаются укрепить оборону приграничных населенных пунктов, расположенных напротив блокпостов турецкой армии. Здесь создается подземная сеть тоннелей.
Таким образом, террористы готовятся противостоять готовящейся военной операции ВС Турции в районах Сирии к востоку от реки Евфрат.
Обмен заявлениями между Вашингтоном и Тегераном о признании террористическими организациями, соответственно, КСИР Иранa и ВС США резко увеличил число террористов в Сирии, на Ближнем Востоке и в мире в целом.
Как известно,до последнего времени большинством членов мирового сообщества на территории Сирийской Арабской Республики (САР) официально признавались террористическими лишь радикальные исламистские группировки типа ИГИЛ и «Джабга ан-Нусра» (запрещены в РФ).
Кроме этого, Дамаск и Тегеран пытались навесить ярлык террористов на не желающих складывать оружия бойцов сирийской вооруженной оппозиции (ССА) и расценивали вторжение ВС Турции в северные районы Сирии как акты государственного терроризма. Эрдоган, в свою очередь, объявлял режим Асада и сирийских курдов террористами, а Лига арабских государств (ЛАГ) даже исключила асадовскую Сирию из своего состава и внесла в список террористических группировок союзников Дамаска – ливанскую «Хизбаллу». Примерно на таких же позициях были США, НАТО, монархии Персидского залива во главе с Эр-Риядом и Иордания.
Израиль считал террористическими все проиранские шиитские иностранные группировки в Сирии(«Хизбаллу», афганских, пакистанских, палестинских, йеменских, иракских наемников и добровольцев). Соответственно, иранские аятоллы называли Израиль террористическим государством.
Таким образом, после последних взаимных заявлений Вашингтона и Тегерана все участники сирийского вооруженного конфликта, за исключением группировки ВС России, оказались террористами. Эта враждебная риторика не только отодвигает сроки мирного урегулирования сирийского кризиса, но и провоцирует его дальнейшую эскалацию в регионе.
Очевидно, что озвученное в ходе очередного визита Б.Нетаньяху в Москву совместное российско-израильское предложение по созданию международной рабочей группы по нормализации ситуации в Сирии и проработки вопроса об удалении из Сирии иностранных сил было направлено на снижение напряженности в этой стране и вокруг нее.Ясно, что рано или поздно все иностранные войска должны будут покинуть Сирию. Но сроки реализации этого предложения и состав рабочей группы остаются под большим вопросом.
Формально, ВС РФ, КСИР Ирана и его иностранные шиитские сателлиты находятся в САР легитимно, по приглашению официальных властей. ВС Турции, США, Великобритании, Франции, Германии действуют без разрешения Дамаска и после завершения операции по разгрому основных сил ИГИЛ и «Джабга ан-Нусра» должны были покинуть страну. И хотя в условиях продолжающейся гражданской войны легитимность обеих сторон конфликта и позиция пока нейтральных курдов многими внешними игроками подвергаются сомнению, все же международное право на стороне Дамаска.
Американо-иранская чехарда со взаимными обвинениями в терроризме сводит на нет все предыдущие усилия по мирному урегулированию сирийского кризиса. Вряд ли в условиях нарастающей конфронтации и, по сути, гибридной или прокси-войны между США, Израилем, Турцией и Саудовской Аравией, с одной стороны, и Ираном, — с другой, можно найти компромисс по будущему государственному устройству Сирии. Скорее всего, эта страна надолго останется полигоном вооруженного противостояния вышеуказанных внешних сил.Фактический распад ее на три анклава (проиранский, протурецкий и курдско-американский)сохранится на неопределенное время. Вашингтон и Тегеран своими агрессивными действиями лишь загнали сирийскую проблему вглубь. В результате, все попытки мирных инициатив ООН и РФ в Женеве, Астане, Сочи или на других возможных площадках по Сирии пока не имеют никаких перспектив.
Ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Иванов Станислав Михайлович
Вывод ДЕАШ из Багоза облегчил YPG/PKK задачу по Африну
Levent Tok,Selen Temizer,Ülviyya Amuyeva,Ekip
Террористическая организация YPG/PKK в Сирии вновь планирует захватить район Африн, и эту задачу упростил вывод террористов ДЕАШ из провинции Дэйр-эз-Зор при поддержке США. Об этом сказал один из главарей YPG/PKK Алдар Халил в интервью американскому новостному сайту Defense Post.
По его словам, захват сирийского Африна является главной стратегической целью YPG/PKK.
«Эта цель никак не связана с выводом террористов ДЕАШ из населенного пункта Багоз в провинции Дэйр-эз-Зор. Для нас это — главная стратегия, цель, а не сиюминутное решение», — сказал Халил.
Главарь боевиков утверждает, что группа террористов YPG/PKK находится в сирийском районе Африн и ежедневно проводит военные операции.
«YPG/PKK намерена ускорить проведение операции по захвату Африна», — сказал Халил.
По его словам, вывод ДЕАШ из Багоза облегчил YPG/PKK задачу по Африну.
США под видом борьбы с ДЕАШ с 2014 года оказывают поддержку YPG/PKK.
Впервые террористы PKK заявили о себе в 1984 году. В последующие годы террористы РКК совершали кровавые теракты, чтобы дестабилизировать ситуацию и расколоть Турцию. США и Европейский союз внесли PKK в списки террористических организаций.
Террористическая организация PKK совершает вооруженные нападения на государственные структуры и граждан Турции.
Несмотря на попытки Анкары найти пути урегулирования создавшейся ситуации, террористическая организация PKK с июля 2015 года возобновила вооруженные нападения. С этого времени погибли около 500 мирных жителей и 800 сотрудников сил безопасности.
В ходе операций сил безопасности уничтожено или арестовано более 10 тысяч террористов PKK.
В последние годы PKK стремится переложить ответственность за кровавые преступления в регионе на свои ответвления.
В Сирии террористы PKK прикрываются названиями PYD и YPG, а в последние два года называют себя «Сирийскими демократическими силами». В Иране PKK действует как «Партия свободной жизни Курдистана» (PJAK).
У сирийского правительства может появиться еще один союзник
Лидеры ХАМАС хотят возобновить отношения с Дамаском
Руководство палестинской группировки ХАМАС восстанавливает связи с шиитской «осью сопротивления», которые ослабли на фоне гражданского конфликта в Сирии. О соответствующих контактах изданию Al-Monitor рассказал высокопоставленный иранский чиновник. По его словам, организация, контролирующая сектор Газа, хочет вернуться к прежнему уровню отношений – на это указывают ее последние заявления. Однако необходим ли государствам «оси» партнер, который, как считается, годами оказывал не только политическую, но и военную поддержку сирийской оппозиции, пока остается интригой.
Сирийское правительство – единственная сторона «оси сопротивления», которая не поддерживает идею отката к прежнему уровню отношений с ХАМАС. Роль дипломатического посредника между официальным Дамаском и палестинской группировкой сейчас выполняет Иран. Это признал в разговоре с Al-Monitor один из официальных представителей Исламской Республики. Тегеран пытается уговорить сирийское руководство смягчить свою позицию, однако Дамаск неуступчив. Иранский собеседник Al-Monitor выразил надежду, что ситуация вокруг суверенитета Голанских высот изменит что-то в политике сирийского правительства. Накануне ХАМАС сделал реверанс в сторону Дамаска, раскритиковав решение президента США Дональда Трампа признать израильский суверенитет над Голанами. Глава Политбюро движения «Исмаил Хания» выступил с заявлением, сказав, что американцы не должны навязывать свои решения арабам.
Связи между шиитской «осью сопротивления» и суннитской группировкой были серьезно испорчены из-за конфликта в Сирии: ХАМАС сделал ставку на оппозицию, разозлив Дамаск и его спонсоров. Тогдашний лидер движения Халед Машаль не стеснялся даже публично поддерживать противников сирийского правительства. Палестинской группировке представители Дамаска также приписывали военную и финансовую помощь оппозиционерам. Реабилитировать свои связи с участниками «оси сопротивления» движение начало только после смены своего руководства – в 2017 году. Первой, с кем удалось договориться, была ливанская «Хезболла», которая считается одним из сателлитов Ирана. Лидеры палестинской группировки также преуспели в налаживании отношений с Исламской Республикой – они наносили визиты в Тегеран в 2017 и 2018 годах. По некоторым данным, иранская сторона даже возобновила финансовую поддержку ХАМАС.
О своих связях с сектором Газа иранское руководство высказывается крайне противоречиво, то называя ХАМАС и палестинский «Исламский джихад» исключительно местными силами, получающими лишь моральную поддержку Тегерана, то хвастаясь рычагами влияния на эти же группировки. Впрочем, как показывает практика, финансировать группировки можно, а контролировать – не всегда.
После того как у ХАМАС начался разлад с Ираном и Сирией, палестинское движение «подсело» на финансовую подпитку со стороны Катара, напоминают в экспертной среде. «Но на фоне, с одной стороны, катарско-саудовского конфликта, а с другой – усиления милитаристской политики Израиля ХАМАС все больше и больше сомневается в том, можно ли добиться от Израиля нужных позиций без прямого силового воздействия, – заявил «НГ» старший преподаватель департамента политической науки НИУ ВШЭ Григорий Лукьянов. – Никто, кроме Ирана и Сирии, не может проспонсировать такого рода силовой вариант развития ситуации в Палестине. Перед ХАМАС в данной ситуации стоит достаточно специфический выбор. Принимая участие в палестинских переговорах, даже при посредничестве России, ХАМАС выигрывает немного, поэтому в руководстве движения есть та группа политических лидеров, которые считают: возвращение к конфронтации может вдохнуть новую жизнь в ХАМАС, восстановить его поддержку и его позиции не только в секторе Газа, но и на Западном берегу реки Иордан».
Такая позиция имеет под собой основание, говорит эксперт. «До этого все политические подъемы ХАМАС были связаны исключительно с его военной активностью, – отмечает Лукьянов. – Чем сильнее была радикальная риторика ХАМАС, тем оно становилось заметнее, тем больше на него обращали внимание, тем больше акторов были готовы воспринимать его как самостоятельного участника политического процесса. С другой стороны, нужно понимать, что сегодня у ХАМАС не такое большое пространство для маневра как в самой Палестине, так и на международной арене. Египет занимает серьезную антихамасовскую позицию, Сирия и Иран не оказывают такой поддержки, которая была раньше. У ХАМАС нет серьезных союзников, и это тоже для него проблема». Катар, который был готов оказывать финансовую поддержку, не желает брать на себя излишнюю ответственность, заключает аналитик. По его словам, лидеры движения остались один на один не только с другими палестинскими группировками и не только с Израилем, но и со всем миром. Поэтому у ХАМАС есть выбор – перейти к радикальной повестке и налаживать отношения с Сирией и Ираном, либо продолжить мирные переговоры с Израилем.
Анкара начала новый этап боевых операций против курдских вооруженных формирований, которые считает террористическими. Пока по позициям боевиков Рабочей партии Курдистана (РПК) в Ираке в рамках операции «Лапа» «работает» только авиация. Ожидается и сухопутная фаза, которая может начаться в ближайшее время в Сирии. Операции турецкой армии там будут проходить в основном в районе Манбиджа, а также на территориях, расположенных восточнее Евфрата. Об этом сообщил министр обороны Турции Хулуси Акар.
В субботу о возможном начале новой военной операции в Сирии заявил и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган: «Сразу после выборов мы решим вопрос о Сирии на поле, а не за столом, при возможности». По его словам, уже 1 апреля Турция «двинется в путь с новой энергией».
Из контекста выступления ясно, что обещанную несколько месяцев назад военную операцию на востоке от Евфрата против Сил самообороны сирийских курдов (YPG) Анкара начет в ближайшие дни. США, поддерживающие YPG, не раз заявляли, что они против таких планов. Как к этим планам относится Москва, пока непонятно.
В феврале глава МИД РФ Сергей Лавров заявлял журналистам, что «российская военная полиция может быть развернута в создаваемой буферной зоне на границе Сирии и Турции». Однако потом пошли сообщения от турецкого руководства о том, что буферную зону Анкара намерена создавать и контролировать самостоятельно.
Москва, видимо, весь март продолжала обсуждать эту тему с Анкарой. В минувшую пятницу Лавров на пресс-конференции с участием главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу по итогам заседания совместной группы стратегического планирования заявил, что Москва и Анкара обсуждают ситуацию на северо-востоке Сирии по линиям внешнеполитических ведомств, министерств обороны и служб безопасности. «У нас общий подход к этой проблеме – ситуацию нужно решать на основе уважения суверенитета, территориальной целостности Сирии и с полным учетом интересов безопасности Турецкой Республики, – сказал Лавров. – Именно в таком ключе наши президенты рассматривали этот вопрос на встрече в Сочи в феврале этого года».
Сергей Лавров уточнил, что считает необходимым восстановить обстановку на восточном берегу Евфрата в Сирии, которая была до вторжения на территорию республики США. Но так и не понятно, поддерживает ли Москва военные планы Турции по оккупации приграничных сирийских территорий, которые сейчас при поддержке американцев контролируют силы YPG.
Агентство Anadolu, а также ряд других СМИ Турции сообщили, что Хулуси Акар в сопровождении начальника Генштаба вооруженных сил страны генерала армии Яшара Гюлера и командующих родами войск проинспектировал в субботу воинские части, дислоцированные на границе с Сирией. Как видно из сообщений, их главная задача состояла «в открытии Совместного центра по управлению планируемой операцией (СЦУПО) в районах Сирии к востоку от реки Евфрат».
Слово «совместный» в названии СЦУПО предполагает, что в его работе будет участвовать военное командование из других стран или минимум из одной страны. Но в выступлении Акара на открытии СЦУПО об этом ничего не было сказано. Турецкая газета «Хюрриет» приводит его слова о том, что «после переговоров и контактов с русскими в настоящее время мы стремимся обеспечить стабильность, комфортную и надежную жизнь около 4 млн наших сирийских братьев». Нет большого секрета в том, что «сирийские братья» – это в основном турки, а также протурецкие этнические группы и лояльные им арабские племена, живущие в основном на приграничных с Турцией территориях в провинциях Идлиб и Алеппо. Их гораздо меньше на территориях, расположенных восточнее Евфрата, но именно их, борясь с отрядами курдов, и хочет защитить турецкая армия.
«Так уже было, когда Турция с молчаливого согласия России оккупировала курдский кантон Африн. И в результате там, а также на других территориях, контролируемых Анкарой, бесчинствуют протурецкие боевики, а местные органы власти назначаются из Турции и фактически живут по турецким законам», – рассказал «НГ» военный эксперт полковник Шамиль Гареев. Он не исключает, что подобная ситуация возникнет, когда турецкая армия под предлогом создания буферной зоны оккупирует всю северную границу Сирии.
Сейчас подразделения российской военной полиции патрулируют окрестности Манбиджа. Пока нет видимых предпосылок для того, чтобы эти территории отошли под контроль Турции. Однако, судя по сообщениям из Сирии, оперативная обстановка на севере страны обострилась. Сообщается, что на севере Алеппо в кантоне Африн снова вспыхнули междоусобные столкновения протурецких боевиков.
При этом упоминаются курдские отряды народной самообороны, которые после побед в провинции Дейр-эз-Зор концентрируются на севере страны вблизи с границей Турции. Они в том числе «действуют в кантоне Африн в рамках операции «Гнев оливок», направленной на нанесение максимального урона армии Турции и ее наемникам». Силы YPG разместили на одном из подконтрольных каналов в Twitter обращение к турецким военнослужащим, в котором пообещали, что в случае агрессии «пули пронзят их тела оттуда, откуда они не ожидают», а также уверили, что «убьют их всех одного за другим».
Таким образом, курдско-турецкая широкомасштабная война в Сирии может начаться совсем скоро. Это не нужно ни Дамаску, ни поддерживающим режим Башара Асада Тегерану и Москве. Однако в этом могут быть заинтересованы США, которые действуют против них и намерены продолжать дестабилизировать ситуацию в Сирии.
«Официальный Дамаск категорически против оккупации Турцией сирийских территорий. И, видимо, готовясь к очередной встрече в Москве с Эрдоганом, которая, по информации Кремля, произойдет 8 апреля, российский президент Владимир Путин будет учитывать этот аспект в беседе с турецким коллегой. Тем более что им, видимо, предстоит совместно обсудить вопрос о том, как противостоять позиции США в регионе», – отмечает Гареев.
В то же время член-корреспондент Академии военных наук, политолог Сергей Судаков считает, что, осуждая многие заявления президента США Дональда Трампа по Сирии, «Турция начинает играть свою игру». В отношениях с Москвой по поводу поддержания безопасности на северо-востоке страны она также придерживается такой тактики, уверен он. «Анкара всегда играет на той стороне, которая ей наиболее интересна на сегодняшний день. И никакие другие интересы, кроме собственных, ее не волнуют. Надо понимать, что Анкара всегда отстаивает только свои позиции», – резюмирует эксперт.
После падения Берлинской стены идея новой мировой войны казалась фантастической. А теперь мир становится ареной реальной борьбы между блоками во главе с Россией, Турцией, Китаем и США, Израилем. В этой связи неудивительно, если в будущем историки будут говорить, что третий мировой конфликт начался с гражданской войны в Сирии в 2011 году.
Мы находимся в самой критической точке глобальной конкуренции — не только географически, но и исторически. Все идет к тому, что в предстоящее время международная дипломатия в корне изменится. Сирийский фронт, который особенно символизирует возвращение политики великих держав, вслед за дерзким решением США по Голанским высотам, накалился еще сильнее.
После падения Берлинской стены идея новой мировой войны казалась фантастической. А теперь мир становится ареной реальной борьбы между блоками во главе с Россией, Турцией, Китаем и США, Израилем.
В нынешних зонах конфликта таится много переменных и игроков, что во многом истончает грань между войной и миром. В результате опасность большого пожара глобального масштаба, который будет напоминать эпоху мировых войн, становится все выше. В этой связи неудивительно, если в будущем историки будут говорить, что третий мировой конфликт начался с гражданской войны в Сирии в 2011 году.
***
Хотя в международной политике не существует определенных правил, есть некоторые исторические циклы, которые заставляют нас осторожно относиться к нынешним событиям. Агрессивная политика, которую США проводят в последнее время, повлекла за собой необычайную дегенерацию международной системы.
Когда Израиль как канатоходец, который вращает блюдца на кончике своего шеста, позволил себе беспечность в самом хрупком регионе мира, система практически подошла к точке разрушения. Сионистский евангелизм США и Израиля наряду с их болезненным теологическим мышлением показывает, что попытки политического саботажа в нашем регионе будут продолжаться и в ближайшем будущем.
Личность, идеология и эмоциональные предпочтения, которые, как отмечает Зара Стейнер (Zara Steiner) в своей книге под названием «Триумф тьмы» (The Triumph of the Dark), сыграли важную роль в возникновении Второй мировой войны вопреки общепринятым теориям, с той же силой продолжают свое действие и в наши дни — в лице Трампа и Нетаньяху.
***
Однако, несмотря на все вызовы, которые бросают США, их позиции в мире ослабевают. Подобно тому, как в природе ветер возникает из-за перепадов давления между зонами, в политике конфликты тоже начинают возникать в результате изменения баланса сил и статуса-кво.
Так, политические землетрясения, которые произошли в недавнем прошлом на Ближнем Востоке и Украине, создали зоны низкого давления, и многие страны региона охватила буря. И ослабление положения США как центральной международной силы тоже влечет / повлечет за собой глобальное цунами на геополитическом уровне.
В этом новом процессе США, Россия, Китай и Турция выходят на передний план как четыре центра тяжести глобальной геополитики. Конкуренция между этими игроками, каждый из которых обладает своей культурной системой и геостратегией, будет формировать динамики XXI века.
Однако на этом этапе травмы прошлого и политические тревоги о будущем в любой момент могут выйти из-под контроля. Израиль с точки зрения реальной политики — на самом деле только одна деталь во всем этом глобальном комплексе.
Но Израиль может превратиться в фитиль, который поджигает Америка и от которого загорится все вокруг, а глобальный хаос еще более углубится. Не стоит забывать об этом его потенциале.
29.03.2019 Берджан Тутар (Bercan Tutar) Sabah, Турция
Подписание президентом США Дональдом Трампом на встрече с израильским премьер-министром Биньямином Нетаньяху 25 марта декларации о признании суверенитета Израиля над оккупированными израильтянами Голанскими высотами дает обоим политикам немалые краткосрочные выигрыши.
У Нетаньяху, несмотря на тянущийся за ним хвост обвинений в коррупции, появляются хорошие шансы убедительно победить на парламентских выборах в Израиле 9 апреля. Популярность его партии «Ликуд» в русскоязычной общине уже достигает 40%, что значительно выше, чем у прежнего лидера симпатий «русских» евреев А. Либермана.
Трамп же теперь с учетом повышения к нему симпатий очень влиятельной еврейской общины США становится безусловным лидером президентских выборов 2020 года. Эффект может быть тем более сильным, что декларация Трампа не случайно совпала по времени с благоприятным для президента окончанием расследования прокурора Мюллера. Только на этом выигрыши кончаются. Дальше начинаются осложнения.
Госсекретарь М. Помпео уже заявил, что «Трамп послан евреям самим Богом»! А поскольку дело проходило в дни еврейского праздника Пурим, некоторые даже сравнили американского президента с библейской Эсфирью, заступницей евреев перед персидским царем.
Обычно говорится о стратегической важности Голанских высот как о природном барьере, разделяющем Израиль и Сирию, но хозяйственно-популяционное значение этой территории велико и без этого. Голанские высоты – географический алмаз в короне Израиля. Это ровное горное плато, покрытое плодородной почвой; большая его часть находится на высоте 1000 метров над уровнем моря.
Голаны богаты, что редкость для Ближнего Востока, водными источниками, стекающими в Тивериадское озеро (на иврите – Кинерет). Здесь зарождается Иордан. До трети потребляемой в Израиле пресной воды поступает с Голанских высот.
Территория Голан, занятая Израилем, насчитывает около 1150 км² при длине этого пространства в 60 км и средней ширине 25 км. До последнего времени из-за спорного статуса плато оставалось практически неосвоенным. Развивались лишь туризм и сельское хозяйство, от чего при необходимости можно быстро отказаться. На Голанах производится более 50% минеральной воды Израиля, около четверти всех вин (в том числе 40% – экспортных), от 30 до 50% отдельных видов фруктов и овощей. Самая высокая точка на контролируемой Израилем части Голанских высот – гора Хермон высотой в 2236 м, где находится крупный центр радиоэлектронной разведки.
Сирийское население Голан до захвата этих высот Израилем составляло около 140 тыс. человек. Сегодня там живут около 40 тысяч человек, из них около 20 тыс. – сирийские друзы и еще 20 тыс. – еврейские поселенцы в кибуцах и мошавах.
Экономисты и демографы давно подсчитали, что если каким-то образом Голанские высоты удалось бы навечно закрепить в составе Израиля, то дополнительно здесь можно было бы расселить до полумиллиона человек в условиях значительно лучших, чем в остальной стране. Сюда, в частности, в отличие от программы освоения пустыни Негев, можно привлечь состоятельных еврейских переселенцев с Запада. Они остаются последним резервом для большой алии (прежде всего, Франция с ее возрастающим антисемитизмом). Это обеспечило бы скачок в развитии Израиля и изменило бы демографический баланс в северных районах (в Нижней и Верхней Галилее), где арабы – израильские граждане (всего их в стране 1,7 млн) составляют уже не менее половины населения.
Руководство Израиля рассматривало разные варианты решения проблемы Голанских высот – от возвращения их Сирии «в обмен на мир» до попыток узаконить полное их закрепление за собой. В конце 1970-х годов правительство заявило о готовности предоставить израильское гражданство сирийским гражданам, проживающим на Голанах. Практически все друзы от этого отказались. Единицы, принявшие гражданство Израиля, покинули плато, оставшиеся сохраняют сирийское гражданство. Так что воля местного населения, не желающего переходить под израильскую власть, уже выражена.
Тем не менее в ноябре 1981 года Израиль аннексировал Голанские высоты, распространив на них свою юрисдикцию. Мир аннексию не признал. Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 декабря 1981 года провозгласила эту область частью оккупированных территорий Сирии. Аннексия была еще раз осуждена Генеральной Ассамблеей ООН в 2008 году. Кроме того, ООН требует возвращения северной части Голан (Ферм Шебаа) третьей стороне – Ливану, об интересах которого порой забывают.
Что касается голанских друзов, то после решения президента Трампа они поголовно вышли во всех своих поселениях на демонстрации протеста.
У США, таким образом, нет никаких оснований для признания израильской аннексии Голанских высот. Даже безопасность Израиля от этого не выигрывает, поскольку ее краеугольным камнем служат мирные договоры с соседями, гарантированные международным сообществом. Теперь же возможности достижения таких договоров с Сирией и Ливаном, а скорее всего, и с палестинцами выглядят недостижимыми.
Открывается ящик Пандоры. По скромным подсчетам, на планете насчитывается более 200 спорных территориальных ситуаций между государствами, каждое из которых может предъявить в свою пользу куда больше аргументов, чем это сделали США. Не стоит удивляться, если скоро некоторые из этих конфликтов обострятся.
Решение Трампа отказались одобрить даже западные союзники США. Американского президента не поддержали ни Евросоюз, ни одна из входящих в него стран, даже Польша и республики Балтии. Диковатой на этом фоне выглядит реакция генсекретаря НАТО Й. Столтенберга, который не нашел ничего лучшего, как призвать Россию отозвать признание самостоятельности Абхазии и Южной Осетии.
Крайне резкой была реакция на решение Трампа исламо-арабского мира. Генеральный секретарь Лиги арабских государств (ЛАГ) Ахмед Абуль Гейт объявил решение американского президента «ничтожным по форме и по существу», заявив, что «оккупация – большое преступление, но попытка эту оккупацию узаконить – не менее серьезная ошибка». Генеральный секретарь исполкома ООП Саиб Арикат прокомментировал решение Трампа так: «Вчера он признал Иерусалим столицей Израиля, сегодня он хочет, чтобы принадлежащие Сирии Голанские высоты оставались под суверенитетом Израиля. Что еще он придумает завтра? Нестабильность и кровопролитие в нашем регионе гарантированы».
А президент Турции Эрдоган на конференции Организации исламского сотрудничества (57 государств-членов) заявил в атмосфере единодушного одобрения: «Нельзя ожидать, что Турция и ОИК будут молчать или склонятся перед таким свершившимся фактом в этом чувствительном вопросе. Мы не можем допустить легитимизации оккупации Голанских высот и никогда не допустим этого».
Даже обычно лояльная к Израилю The New York Times не видит в решении Трампа ничего положительного: оно «вызовет резонанс на всем Ближнем Востоке и может подорвать долгожданное мирное предложение Трампа для Израиля и палестинцев». Газета приводит мнение бывших высокопоставленных дипломатов США, считающих что это «вдохновит и других мировых лидеров, захвативших территорию в нарушение международных норм».
США до настоящего времени так и не приступили к выводу своих военных из Сирии, несмотря на то, что этот процесс должен был начаться еще в середине марта.
На территории Сирии сегодня находится до двух тысяч американских военнослужащих.
Президент США Дональд Трамп в декабре 2018 года заявил, что борьба с террористами ДЕАШ, которые являются единственной причиной присутствия американских войск в Сирии, уже завершена. Тем не менее, Трамп под влиянием своих советников по национальной безопасности сообщил, что США выведут военных из Сирии постепенно. При этом в Белом доме не стали раскрывать детали и называть сроки вывода американского контингента из Сирии.
11 февраля глава Центрального командования ВС США (CENTCOM) генерал Джозеф Вотел заявил, что вывод американских войск из Сирии начнется в ближайшие недели. Генерал заверил, что первые шаги в этом направлении будут сделаны не позднее середины марта.
22 февраля представитель Пентагона майор Шон Робертсон сообщил, что Соединенные Штаты оставят несколько сотен своих солдат на северо-востоке Сирии в составе международных сил. Кроме того, американские военные останутся и на базе Эль-Танф на юге Сирии.
По данным информированных источников в Сирии, США так и не начали вывод своего контингента из этой страны, несмотря на то, что срок, названный Вотелом, уже истекает. Напротив, США дважды – в начале и конце февраля — отправили 300 фур с военной техникой в подконтрольный террористам YPG/PKK район Сирии.
Агентство «Анадолу» четвертого февраля сообщало, что на склады в сирийских районах Хараб Ишк и Сыррин доставлены бронетехника, генераторы, строительная техника.
Позднее представители американских властей заявили о намерении продолжить поддержку YPG/PKK в Сирии.
Госсекретарь США Майк Помпео 20 февраля сообщил, что США продолжат борьбу с ДЕАШ и намерены сотрудничать с местными силами, имея в виду YPG/PKK.
12 марта стало известно, что в проекте бюджета Пентагона на 2019 финансовый год предусмотрены расходы в размере 550 миллионов долларов на обучение отрядов «Сирийских демсил» (СДС, костяк составляют террористы PYD/PKK) и подготовку «сил по защите границ» Сирии.
Война в Сирии началась в марте 2011 года, когда мирные демонстрации протеста переросли в вооруженный конфликт после того, как военные открыли огонь по демонстрантам. По данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ), за годы конфликта в Сирии 6,6 миллиона человек стали вынужденными переселенцами, 5,6 миллиона — беженцами. https://www.aa.com.tr/ru/%D0%BC%D0%B8%D1%80/%D1%81%D1%88%D0%B0-%D1%82%D0%B0%D0%BA-%D0%B8-%D0%BD%D0%B5-%D0%BD%D0%B0%D1%87%D0%B0%D0%BB%D0%B8-%D0%B2%D1%8B%D0%B2%D0%BE%D0%B4-%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D1%81%D0%BA-%D0%B8%D0%B7-%D1%81%D0%B8%D1%80%D0%B8%D0%B8-/1421480
Владимир Путин и Реджеп Эрдоган на четырехстороннем саммите по Сирии. Фото: Abaca Press/ТАСС
Турция как партнер по урегулированию в Сирии ценна для России прежде всего тем, что имеет большое влияние на сирийскую оппозицию. Однако ближневосточная политика Турции выстраивается с учетом позиции не только России, но и США. Поэтому Москве придется пойти на дополнительные уступки Анкаре, чтобы Турция не начала слишком усердно защищать американские интересы в Сирии в надежде на какие-то бонусы от Вашингтона
Если судить по заявлениям российских и турецких властей, то сотрудничество двух стран в Сирии идет почти без разногласий. Сторонам удалось подготовить почву для полноценного межсирийского диалога, договориться о прекращении огня и размежевании гражданских лиц и террористов в Идлибе. По словам главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу, Москве и Анкаре «остается решить лишь вопрос о включении в список участников конституционного комитета Сирии нескольких имен».
Однако в реальности между двумя странами по-прежнему хватает противоречий. Турция сейчас пытается вернуть себе те позиции в регионе, которые она растеряла после начала сирийского кризиса в 2011 году. Турецкое руководство понимает, что вступать в открытую борьбу с Россией за влияние в Сирии было бы слишком рискованно, но в то же время президент Эрдоган не оставляет антиасадовскую риторику и угрожает в любой момент напасть на сирийских курдов.
Москва готова к компромиссам с Анкарой, но с учетом ее собственных планов и не ценой сотрудничества с Ираном.Для России важны связи Турции с сирийской оппозицией, которые очень пригодятся для будущего политического урегулирования. Но все это станет актуально, только если Эрдоган оставит свою мантру «Асад – террорист» и не ввяжется в какую-нибудь операцию против курдов, чтобы предъявить турецким избирателям победу накануне предстоящих в марте муниципальных выборов.
Легитимность за разговор с Асадом
Москве нужно, чтобы процесс политического урегулирования в Сирии получил безоговорочное признание мирового сообщества. Но этому могут помешать односторонние действия Турции против сирийских курдов – партии Демократический союз и ее вооруженного крыла Силы народной самообороны (СНС). Турки считают их ответвлением Рабочей партии Курдистана (РПК) и называют террористами.
Турция давно уже чувствует себя довольно свободно на севере Сирии. По словам Анкары, международное законодательство позволяет ей при наличии в соседнем государстве конфликта, угрожающего ее национальной безопасности, принимать меры вплоть до кратковременного вторжения в Сирию. Но по большому счету, действия Турции в Сирии не санкционированы ничем, кроме решений турецкого Совета безопасности и парламента. Поэтому, если Анкара начнет новую операцию на сирийской территории (а к ней уже все готово), Москве понадобятся более веские обоснования турецкого вторжения.
Чтобы найти их, Путин на январской встрече с Эрдоганом напомнил турецкому коллеге об Аданском соглашении о совместной борьбе с терроризмом, которое Анкара и Дамаск подписали в 1998 году. С тех пор к документу добавилось еще несколько протоколов и соглашений из той же области, причем последнее из них было подписано всего за пару месяцев до начала сирийского конфликта – в феврале 2011 года, и действует до сих пор.
Все эти документы фиксировали обязательства сторон по борьбе с Рабочей партией Курдистана. В 1990-х партия активно использовала приграничные территории Сирии – например, там укрывался ее лидер Абдулла Оджалан. Дамаск и Анкара договорились обмениваться информацией и совместно бороться с террористами, а главное – Турция получила право по горячим следам преследовать бойцов РПК на территории Сирии на глубину несколько километров.
То есть, апеллируя к Аданскому соглашению, Москва показывает, что готова попробовать легитимировать переход турками сирийской границы и убедить другие стороны, что турецкие военные находятся в соседнем государстве на основании какой-никакой, но законодательной базы. «Уверен, что это [соглашение] основа, закрывающая массу вопросов. И мы подробно объяснили это на переговорах [с Эрдоганом]», – сказал Путин на пресс-конференции 23 января.
Одновременно Россия предлагает Турции обдумать возможность возобновления контактов с Асадом и его администрацией. Ранее турецкие руководители уже признавали, что контакты с Дамаском у них остались, но либо опосредованные, либо на уровне силовых ведомств и только по наиболее оперативным вопросам.
В последние месяцы если не сам Асад, то члены его администрации все реже становятся мишенью для резкой риторики, звучащей из Анкары. В недавнем интервью турецким СМИ Эрдоган на вопрос о возможном диалоге с Дамаском и вовсе заявил: «Даже если речь идет о враге, нельзя сжигать все мосты».
Возможно, именно эту перемену в настроениях турецкой стороны уловили в Москве. Ведь от отсутствия официальных каналов для диалога с Сирией страдает и сама Турция. Несмотря на антиасадовскую риторику, в Анкаре понимают, что благодаря России ситуация в Сирии необратимо изменилась и сейчас было бы наивно ждать смены режима в Дамаске.
Возобновление диалога Анкары с Дамаском было бы выгодно Москве – это помогло бы улаживать их разногласия и сняло часть претензий Асада к Турции. Также возникла бы возможность найти компромисс по статусу северных областей Сирии. Россия заинтересована в единстве сирийской территории и не хочет появления там ни курдских квазигосударств, ни зон монопольного влияния Турции.
Американский прокси
Однако ближневосточная политика Турции выстраивается с учетом позиции не только России, но и США. Прямо перед недавним визитом Эрдогана в Москву глава его канцелярии Фахреттин Алтун дал интервью катарскому телеканалу «Аль-Джазира», где прямо заявил, что после ухода американских войск Анкара готова взять на себя защиту интересов США в Сирии. Но при условии, что США прекратят поддерживать действующие там отряды курдов. В начале февраля Эрдоган в очередной раз напомнил Вашингтону, что терпение Турции иссякает и если террористы (для турок это курды из СНС) не уйдут из города Манбиджа, то в ближайшие недели там начнется операция турецких войск.
Фактически Турция готова стать своего рода прокси США в Сирии и в таком статусе сотрудничать с Россией по вопросам урегулирования. Для России это может быть неплохим вариантом, потому что она, с одной стороны, не признает легитимным присутствие американских войск в Сирии, но с другой – не может позволить себе совсем не считаться с мнением Вашингтона.
Однако такой вариант также означает, что Москве придется идти на дополнительные уступки Анкаре, чтобы Турция не начала слишком усердно защищать американские интересы в Сирии в надежде на какие-то бонусы от Вашингтона. А риск, что в ближайшее время США будут с новой силой давить на Россию напрямую или через союзников, очень высок. Связано это и с разногласиями по поводу ДРСМД, и с тем, что, выполняя обещание уйти из Сирии, Трамп совсем не хочет терять остающиеся там рычаги влияния.
Стройка для Турции
Туркам, конечно, не требуется публичное разрешение России на военные действия на севере Сирии, но вряд ли операция будет проводиться без консультаций с Москвой. Поэтому в начале февраля глава МИД Турции Чавушоглу обсуждал эти вопросы в Вашингтоне, а 14 февраля ту же тему затронули Путин, Эрдоган и Рухани на саммите в Сочи.
От этой дежурной встречи никто не ждал прорывов, но в череде публичных заявлений Эрдогана про Асада и борьбу с террористами прозвучали два важных момента. Он сам напомнил о словах Путина об Аданском соглашении и заявил, что «смотрит в будущее с учетом этого». То есть дал понять, что прямой диалог между Анкарой и Дамаском возможен.
Также Эрдоган объяснил, как Турция видит зону безопасности на севере Сирии. Цель Анкары – создать условия для возвращения туда беженцев, но «сирийцам нельзя жить в палатках», поэтому надо «создать зону безопасности и построить там дома». Речь, таким образом, идет о турецких строительных проектах в Сирии, для реализации которых из приграничной зоны требуется выгнать курдов.
Трудно сказать, насколько реальную угрозу представляют отряды курдов для Турции, ее границ и суверенитета. То, что все курдские организации региона в той или иной степени связаны друг с другом, очевидно. Но это не означает, что сирийские курды – плоть от плоти РПК.
По большому счету, Турции требуется отодвинуть курдов подальше на юг от своих границ и заполнить эти территории лояльным арабским населением. При этом Анкара рассчитывает, что ее арабские ставленники пригласят турок застраивать жильем и инфраструктурными объектами север Сирии. Ранее сам Эрдоган говорил, что в любую минуту может приступить к возведению микрорайонов в приграничных городах. Однако это возможно лишь при полной стабилизации Сирии, когда Дамаску начнут выделять деньги на восстановление. А это, в свою очередь, требует полного взаимопонимания и четких договоренностей между другими странами-гарантами.
Будущее новой Сирии
Анкара как партнер ценна для Москвы прежде всего тем, что имеет большое влияние как на вооруженную сирийскую оппозицию – Сирийскую свободную армию, так и на «правительство Сирии в изгнании» – действующую в Стамбуле Национальную коалицию оппозиционных и революционных сил Сирии (НКОРС). За последние восемь лет Турция вложила в эту организацию немалые средства в расчете на то, что Оппозиционная коалиция получит места во властных структурах новой Сирии. На последнюю встречу в Астану ездил один из руководителей коалиции Ахмед Тоума, а бывший глава НКОРС Ахмед аль-Джарба был среди организаторов первого раунда межсирийских переговоров в Женеве и поддержал сирийский конгресс в Сочи в 2018 году.
Вооруженные формирования Сирийской свободной армии в их нынешнем виде не могут быть включены в процесс урегулирования, однако Оппозиционная коалиция могла бы стать политической надстройкой, объединяющей разрозненные группы оппозиции. Препятствием, однако, может оказаться слишком пестрый состав коалиции, куда входят представители различных провинций, влиятельных групп и кланов. В интересах Москвы добиться, чтобы Анкара склонила Оппозиционную коалицию к сотрудничеству со странами-гарантами и минимизировала все внутренние разногласия.
Есть и другая проблема. Многие участники Оппозиционной коалиции – сторонники «Братьев-мусульман» и их идеологии. Для Дамаска включение «Братьев» в послевоенную реальность недопустимо. И если Турция и оппозиционеры будут на этом настаивать, то это серьезно усложнит урегулирование, в котором так заинтересована Москва. России не нужны дополнительные трудности в работе Конституционного комитета Сирии и продвижении астанинских и сочинских инициатив. Так что в перспективе вопрос об участии «Братьев-мусульман» в сирийском транзите может поставить под сомнение весь процесс урегулирования.
России и Турции также еще предстоят нелегкие переговоры по поводу местного руководства в сирийских регионах. Рано или поздно, если не произойдет ничего экстраординарного, Турция проведет операцию к востоку от Евфрата и начнет назначать своих ставленников в провинциальные советы, управы и муниципалитеты. Очевидно, что далеко не все турецкие кандидаты понравятся Дамаску и Москве.
От правильного подбора людей на местах будет во многом зависеть успех российско-турецко-иранской стратегии урегулирования. С Ираном у России здесь разногласий меньше, чем с Турцией, которая пока не согласна видеть ни в Дамаске, ни на местах проасадовских функционеров. Соответственно, Москве предстоит убедить Анкару в том, что Сирия пока находится на слишком ранней стадии транзита, чтобы можно было кого-то исключать.
В ожидании полноценных выборов временные места в регионах должны поделить между собой сторонники Асада, оппозиция, протурецкие и проиранские силы. Одновременно Москве придется убедить и Дамаск в том, что Асад не может назначить своих людей во все регионы страны. За время войны на местах появились новые авторитетные лидеры, которые в предвыборный период будут поддерживать своих кандидатов, и с самого начала вступать с ними в конфликт непродуктивно.
Есть надежда, что Путин и Эрдоган найдут компромисс по Сирии. Два президента доказали, что способны договариваться даже после серьезнейших кризисов, грозивших разрывом дипотношений. Сейчас для них наступил этап напряженной торговли по-восточному. Им предстоит договориться о масштабах турецкого вторжения на север Сирии – будет ли там создана широкая зона безопасности (около 30–35 км), как предлагают Эрдогану США, или полоса с минимальным углублением, гарантирующая безопасность Турции, а также под чьим контролем будет эта зона.
Также надо определиться с Идлибом, где Турция, судя по оперативной обстановке, не справляется со своими обязательствами по обеспечению режима прекращения огня. Не исключено, что дело кончится тем, что Турция отдаст партнерам по Астане право разобраться с боевиками «Хайят Тахрир аш-Шам» в Идлибе в зоне своей ответственности, а взамен получит большую свободу действий на севере Сирии.
Первый европейско-арабский саммит выявил частичный консенсус по Ирану
Лига арабских государств (ЛАГ) и Евросоюз впервые провели совместный саммит, в центре внимания которого находились вопросы, связанные с обменом разведданными о потенциальных террористах и, конечно, с ситуацией в Сирии. Как свидетельствуют переговоры в египетском Шарм-аль-Шейхе, среди европейских игроков и стран Персидского залива есть консенсус по поводу иранского влияния на военные события в регионе. Впрочем, вопрос с возвращением Сирии в ЛАГ пока висит в воздухе. В основном из-за отсутствия единства в самом Персидском заливе.
Выступая в Шарм-аль-Шейхе, король Саудовской Аравии Сальман призвал Евросоюз скоординировать усилия для противодействия иранской экспансии в регионе.
«Политика иранского режима, поддержка вооруженных группировок, агрессия и вопиющее вмешательство в дела других стран требуют единой международной позиции, чтобы заставить (его. – «НГ») следовать принципам добрососедства, международного права и положить конец ядерной и ракетной программам», – сказал глава саудовского правящего дома. Он указал на важность «совместных шагов для противостояния терроризму и его финансированию». Встреча на юге Синайского полуострова прошла под лозунгом «инвестиции в стабильность», однако речь на ней шла о вопросах военных и политических.
Как отметил в разговоре с журналистами телеканала Al-Arabiya генсек ЛАГ Ахмед Абу аль-Гейт, в Европе прекрасно понимают, что Ирану нужно помешать в реализации его региональных амбиций. Общеизвестно, что Исламская Республика пытается глубоко интегрироваться в военную, политическую и даже этническую структуру Сирии. Это вызывает обоснованные опасения у геополитических соперников Тегерана. «На протяжении последнего года представители иранского руководства говорили, что они управляют принимаемыми арабами решениями через четыре арабские столицы, – отметил генсек. – Сейчас Иран пытается распространить свою гегемонию и влияние на Средиземноморье через Персидский залив, Ирак, Сирию и Ливан. Он продолжает продвигать свою позицию, однако ему надо поменять этот курс и свою политику». Аль-Гейт добавил, что в ЕС привержены «ядерной сделке», но мириться с таким поведением Ирана никто не будет.
Источники британского издания Middle East Eye сообщают, что результатом встречи европейских и арабских лидеров в Шарм-аль-Шейхе стали договоренности относительно обмена разведданными о предполагаемых членах террористических организаций. Это, вероятно, усилит контакты Европола с правоохранительными органами стран Ближнего Востока и Северной Африки. Middle East Eye уточняет, что страны ЕС и ЛАГ договорились в некоторых случаях делиться информацией даже об этнической принадлежности, политических и религиозных убеждениях, генетических данных потенциальных преступников и даже сведениями, которые касаюется их половой жизни. Соглашения, как уточняется, вписываются в кампанию по борьбе с симпатизантами террористических группировок.
Что касается политического диалога, то Сирия была не единственным предметом для обсуждений. Страны ЕС и ЛАГ сосредоточились также на мирном процессе в Йемене и Ливии, где также продолжаются вооруженные конфликты. Европейские страны, как известно, взволнованы рисками усиления миграционного потока. Неменьший страх в них вызывают и недавние призывы американского президента Дональда Трампа забрать к себе всех содержащихся на территории Сирии боевиков радикальных формирований. Впрочем, ЕС и ЛАГ еще предстоит немало сделать, чтобы достичь консенсуса в этих вопросах. Как сообщил хозяин нынешнего саммита – президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси, второй саммит Лиги и ЕС состоится в 2022 году в Брюсселе.
Как отмечают в экспертной среде, в настоящее время по вопросу возвращения Сирии в ЛАГ нет консенсуса даже среди стран Персидского залива. «Это связано с достаточно жесткой позицией Катара (внешнеполитические расхождения с соседями привели эмират в 2017 году к дипломатической блокаде. – «НГ»), который отказывается менять свой подход к участникам сирийского кризиса, – заявил «НГ» руководитель Центра исламских исследований Института инновационного развития, эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семенов. – Даже Саудовская Аравия хотела бы видеть со стороны Дамаска конкретные действия, направленные на минимизацию иранского влияния в стране и вывод оттуда «Хезболлы» в качестве шага, предваряющего восстановление членства в ЛАГ».
Мнения стран ЛАГ и ЕС относительно дипломатической реабилитации режима Башара Асада при этом не совсем совпадают. «В ЕС все-таки ожидают политических преобразований (в Сирии. – «НГ»), пусть и формальных», – говорит эксперт.
Позиции Турции и России по Сирии в целом отличаются, имея при этом некоторые точки соприкосновения. Об этом сказал агентству «Анадолу» преподаватель факультета международных отношений Университета Сакарья Кемаль Инат.
По его словам, две страны имеют разные точки зрения на вопросы будущего правительства Сирии, борьбы с террористическими организациями и урегулирования вооруженного конфликта.
При этом Турция и Россия солидарны в вопросе сохранения территориальной целостности Сирии и ускорения политического процесса, отметил эксперт.
«На сегодняшний день главная цель Москвы в Сирии заключается в сохранении и расширении военного присутствия в этой стране, в то время как для Анкары важно воспрепятствовать использованию террористами сирийской территории в качестве базы для террористической деятельности против Турции. Политика Турции в Сирии также направлена на поддержку борьбы сирийского народа с режимом Башара Асада и обеспечение оппозиции места в будущем правительстве. Однако намерение террористов PKK/PYD, заручившихся поддержкой США, создать на севере Сирии у турецкой границы террористический коридор делает борьбу с террористами главной задачей Анкары в Сирии», — сказал Инат.
По словам эксперта, одной из главных причин ухудшения американо-турецких отношений в последние несколько лет является политика США в Сирии, направленная на поддержку террористических организаций, в том числе PKK/PYD. Однако Москва, в отличие от Вашингтона, разделяет обеспокоенность Анкары в связи с террористической угрозой, сказал Инат.
«Турция как страна, которой действия террористов РКК нанесли ущерб, решительно настроена ликвидировать террористическую угрозу у своих границ. Однако Москва координирует свои действия с режимом Башара Асада, и это создает риски для Анкары», — сказал эксперт.
По его словам, позиции Турции и России по Сирии в основном различаются в том, какую роль будут играть режим Асада и оппозиция в будущем сирийском правительстве.
«Турция стремится создать систему, которая обеспечит права оппозиции, в частности в вопросе подготовки новой сирийской конституции. Россия же хочет, чтобы вся власть в Сирии вновь перешла к ее союзнику – режиму Асада», — сказал Инат.
Анализ профессора университета им. Йылдырыма Беязыта и главы Института российских исследований Салиха Йылмаза
Решение президента США Дональда Трампа о выводе американских войск из Сирии положило начало новому процессу в сирийском урегулировании. Активные участники конфликта идут на изменения своей политики и пытаются укрепить свои позиции. Россия, с 2015 г. играющая активную роль в гражданской войне в Сирии и поддерживающая режим Асада, также готовится пересмотреть свою политику.
Ни США, ни Россия не выйдут из Сирии
Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков, выразив сомнение в том, что американцы выйдут из Сирии, подал первый сигнал о перемене политики. Россия в сложившейся ситуации не верит, что США полностью покинут Сирию. Сама Россия до этого тоже утверждала, что выйдет из Сирии и даже поделилась с прессой материалами о выводе некоторых самолетов и танков из этой страны. Однако Россия из Сирии не только не вышла, но еще больше укрепила свое военное присутствие в стране.
Подготовка Турции к операции и решение США о выводе войск на данном этапе вызывают у России колебания. Первая цель Москвы – уговорить Турцию сесть за стол переговоров с Асадом и взамен на это предложить поддержку в борьбе с террористической организацией PKK-PYD. Если этот план не сработает, то Россия будет добиваться ограничения военных действий Турции и потребует дислоцирования в освобожденных США районах сил Асада.
Условие «восток Евфрата взамен на Идлиб» может создать риски для астанинского процесса
Россия с одной стороны поддерживает Турцию в ее борьбе с PKK-PYD, с другой стороны стремится сохранить актуальность договоренностей по Идлибу, достигнутых между странами в Сочи. Если сотрудничество по Идлибу не даст ожидаемых результатов, Россия может не поддержать возможную операцию Турции на востоке реки Евфрат. Россия хотя и не будет мешать проведению операции, но она может выдвинуть определенные условия.
Россия, таким образом, стремится увязать операцию против PKK-PYD с процессом по Идлибу. Руководство Москвы может допустить проведение операции ВС Турции на востоке Евфрата с тем условием, что будут нейтрализованы иностранные боевики в Идлибе. Почему же это так важно для России? Потому что именно эти боевики представляют наибольшую угрозу союзу Россия-Асад и господству России в Сирии.
Следует также отметить, что Россия напрямую не выступает против операции Турции на востоке Евфрата прежде всего потому, что она беспокоится за судьбу астанинского процесса. Любые военные действия России в регионе, контроль над которым Турция пытается перенять от США, или же поддержка, которая может быть оказана террористической организации PKK-PYD, не только разрушат отношения России с Турцией, но и подорвут астанинские переговоры.
Контроль США над воздушным пространством Сирии связывает руки России и Ирану
Основные игроки нового процесса в Сирии – Турция и США. А попытки России примкнуть к процессу могут вызвать новые кризисы. В регионах, подконтрольных США, ни Россия, ни Иран не смогут дислоцировать свои силы. Если США передадут подконтрольные им территории под управление Турции, то настаивания Россия по поводу Идлиба могут подорвать доверие между двумя странами. Кроме того, США, выводя войска из региона, оставляют за собой право контролировать воздушное пространство над Сирией. Попытка российской группы «Вагнер» и войск Асада в Дейр-эз-Зоре установить господство в воздухе потерпела большой провал. Россия, пользуясь создавшейся ситуацией, пытается провести политику по передаче Идлиба силам Асада взамен на восток Ефрата.
Путин, подняв вопрос Аданского соглашения, дал понять, что Турция может провести в регионе операцию без разрешения США
На переговорах лидеров Турции и России Эрдогана и Путина 23 января 2019 г. в Москве на повестке дня стояло соглашение, подписанное между Турцией и Сирией в 1998 г. в Адане. Россия, вынося это соглашение на повестку дня, выступила с альтернативой плану США по созданию на севере Сирии буферной зоны. Это выгодное для Турции положение. Конкуренция между США и Россией по сотрудничеству с Турцией в любом случае — на пользу Турции.
Можно также отметить, что Путин таким образом призвал Турцию осуществить вмешательство в регион без согласования этого вопроса с США, так как Анкара ожидает для начала операции одобрения США. Если Аданское соглашение остается в силе, то Турция может продвинуться на 50 км вглубь сирийской территории.
Так как Россия не может знать всех деталей планов США, то она пытается прояснить для себя ситуацию, укрепляя диалог с Турцией. Россия считает, что США сохранят свое военное присутствие на границе Ирака, в Иордании и на израильской границе.
Россия требует возращения беженцев на родину до проведения в Сирии выборов
Приоритетными для России вопросами являются на данный момент составление новой сирийской конституции, возращение беженцев на родину, организация выборов, способных вернуть руководству Асада его легитимность, обеспечение финансовой поддержки для восстановления страны и собственное участие в этом процессе. Очевидно, что Россия нуждается в Турции в процессе составления новой конституции. Роль Турции в возвращении беженцев также неоспорима. Россия до выборов в Сирии желает вернуть беженцев, чтобы они могли принять участие в голосовании.
Москва считает, что, живя в других странах, беженцы окажутся под влиянием третьих сил. Ведь и Идлиб и восток Евфрата имеют для России такое большое значение потому, что на возможных выборах население этих регионов составят 60% избирателей. В случае, если России не удастся заручиться доверием электората в этих регионах, то переизбрание Асада станет невозможным. Россия рассчитывает в первую очередь развивать отношения со странами Персидского залива, добиться признания ими легитимности Асада, что, согласно ее ожиданиям, отразится и на настроениях населения Сирии.
Россия благодаря присутствию в Сирии создала зависимость от себя у таких стран, как Египет, государства Персидского залива, Иран и Израиль
Россия пытается устранить разногласия с Турцией, идя на взаимно допустимые уступки. То, чего достигла Россия в Сирии с 2015 г. и по сей день, превысило все ожидания. Когда принималось решение о вмешательстве в Сирию, Россия пыталась выйти из изоляции, в которую ее ввергли страны Запада. Кроме того, Россия стремилась поддержать руководство Асада и уничтожить угрожавшие ей террористические организации. Все эти задачи были успешно выполнены. Кроме того, Россия благодаря присутствию в Сирии сумела создать зависимость от себя у таких стран, как Египет, Персидского залива, Иран и Израиль. Последствием этого стали выгодные поставки оружия и сельхозпродукции в перечисленные страны.
Законопроект, принятый 24 января 2019 г. Палатой представителей США, нацелен против России
Мы видим, что США параллельно с развитием сирийской политики России разрабатывает новые стратегии. Например, тот факт, что Палата представителей США 24 января 2019 г. единогласно приняла законопроект о санкциях против режима Асада и тех, кто с ним сотрудничает, может поставить Россию в трудное положение. Законопроект предусматривает введение санкций против всех, кто сотрудничает с режимом Асада, силами безопасности и Центробанком Сирии. Кроме того, санкции охватывают и всех, кто реализует строительные проекты в Сирии, работает с аэропортом, подконтрольным Асаду, а также с компаниями энергетической промышленности. Заявление председателя Комитета Палаты представителей по иностранным делам Элиота Энгеля о том, что после утверждения законопроекта нельзя сидеть и ждать, когда Россия и Иран разрушат Сирию, может заставить Москву согласиться на план, исключающий Асада, в процессе восстановления Сирии.
Для России лучше всего поддерживать Турцию в процессе вывода американских войск и борьбе Анкары против PKK-PYD
Россия считает, что Турция, пока она не признает легитимность Асада, не добьется успеха ни на переговорах с оппозицией Сирии, ни на международной арене. Поэтому Россия пытается убедить Турцию в необходимости создания диалога с Асадом и применяет политику принуждения, в том числе в Идлибе. При этом Россия, столкнувшись с отказом Турции, особо не настаивает на своих требованиях.
Россия пытается извлечь наибольшую пользу из тех условий, которые ею же созданы в Сирии. Поэтому она и Турцию пытается склонить к принятию своей политики. Однако нельзя забыть и роль поддержки Турции в усилении позиций России в Сирии. Если Россия, забыв об этом, предпримет неверные шаги, то Турция может задуматься над альтернативными планами. Для России лучше всего поддерживать Турцию в процессе вывода американских войск и борьбе Анкары против PKK-PYD
Решение Дональда Трампа о выводе американских войск из Сирии имело далеко идущие последствия.
Вскоре после заявления главе Белого дома от 19 декабря 2018 года последовали резонансные отставки высокопоставленных генералов, курировавших операции Пентагона за рубежом.
Не секрет, что именно эта группа генералов придерживалась курса на поддержку определенных религиозных и этнических групп в регионе.
Все это привело к напряженности не только в отношениях США с Турцией. Вашингтон столкнулся также с рядом других барьеров на Ближнем Востоке.
Своим последним решением Трамп отдалил оборонное ведомство США от принятия решений по региональным вопросам, что возможно снизит неопределенность во внешней политике Вашингтона.
Отныне Госдеп и Пентагон, не желавших учитывать интересы Турции в регионе, будут иметь меньшее влияние на администрацию Трампа.
Вместе с тем, стоит учитывать фактор формирования новой команды, на которую будет опираться президент США в своих действиях на Ближнем Востоке.
Также важно учитывать ситуацию в самих США, где противники Трампа начали правовой процесс, который в итоге может привести к смещению действующего главы государства. Хотя эта вероятность кажется весьма слабой, но в случае лишения Трампа должности президента США, его место, согласно американской Конституции, временно займет вице-президент Майк Пенс.
Именно Пенс был тем зарубежным политиком, который звонил лидеру венесуэльской оппозиции Хуану Гуайду, дав рекомендации по планам смещения законной власти в этой стране.
Вице-президент США считается более радикальным политиком, нежели Трамп. Не трудно предположить, чем обернется для Турции возможное президентство Пенса, самого ярого сторонника американского пастора Эндрю Брансона, осужденного турецким судом за поддержку террористов PKK.
Преподаватель Факультета политологии Кафедры международных отношений Университета Сакарьи Тунджай Кардаш.
Анализ профессора университета им. Йылдырыма Беязыта, главы Института российских исследований (RUSEN) Салиха Йылмаза
Решение США о выводе своих сил из Сирии не должно привести к конкуренции между союзниками
После того как президент США Дональд Трамп принял решение о выводе американских войск из Сирии, будущее астанинского процесса, инициированного Турцией, Россией и Ираном, стало предметом для споров.
Первый «шок», вызванный поддержкой, оказанной Францией и Израилем террористической организации PYD-YPG/PKK, был преодолен благодаря некоторым заявлениям Трампа и Пентагона. Так, стало понятным, что США не уйдут из региона, пока не ограничат действия Ирана и не примут меры для защиты PKK/PYD. Изменения американской политики во многом вызваны опасениями Израиля относительно Ирана. В то же время планы Франции по наращиванию своего военного присутствия на востоке реки Евфрат и размещению войск на базах, освобождаемых США, усложняют условия, которые будут ставить США на переговорах с Турцией.
США обеспокоены интенсификацией переговоров между террористической организацией PKK/PYD и Россией, а также ослаблением влияния Турции в регионе в связи с сотрудничеством режима Асада и PKK/PYD. Всё это стало наблюдаться после того, как Трамп объявил о намерении вывести свои силы из Сирии. Если бы Россия после объявления данного решения выразила полную поддержку борьбе Турции с терроризмом, она бы не вызвала такую обеспокоенность у США.
Россия считает, что операции Турции на севере Ирака должны быть ограниченными и не распространяться на восток Евфрата, а именно на Эль-Хасаку и Эль-Камышлы. Тогда после выхода войск США контроль на иракской границе перешел бы к России. Эти претензии России заставили США пойти на изменение планов.
США, желая восстановить отношения с бывшими союзниками, пошла на резкие изменения в своей сирийской политике, но маневр России пока что помешал этим планам. Если США раньше использовали дорогостоящий козырь PKK/PYD против Турции, теперь он оказался совершенно ненужным. Трамп не желает тратиться на финансирование террористической организации PKK/PYD, если ее нельзя использовать против России, Асада или Ирана. А использование PKK/PYD против Турции не принесло ожидаемых результатов.
Ближневосточная политика, изолирующая Турцию, ослабила позиции США в противостоянии России и Ирану. В сложившейся теперь ситуации России предстоит сделать выбор. Если она будет предъявлять условия относительно переговоров США-Турция, она принудит Анкару строить более близкие отношения с Вашингтоном. Требования России, касающиеся востока реки Евфрат и иракской границы, вызовут обеспокоенность как у Турции, так и у США и подорвут доверие к ней.
Союз PKK/PYD с режимом Асада нанесет вред турецко-российским отношениям
Угроза сотрудничества PKK/PYD с режимом Асада, появившаяся после объявления Трампом о намерении вывести войска из Сирии, может привести к трещине в турецко-российских отношениях. Желание спровоцировать кризис между Турцией и Россией свойственно не только PKK/PYD, но и режиму Асада. Так как турецкая общественность традиционно видит за действиями Асада волю России, в Турции может усилиться лагерь тех, кто настроен против России.
Если Россия повторит ошибку США и начнет поддерживать PKK/PYD, если она будет таким образом стремиться к расширению зоны влияния режима Асада и диктовать Турции условия для проведения операции, то пострадает астанинский процесс, а отношения между Анкарой и Москвой могут вступить в фазу застоя. Россия должна действовать в координации с Турцией. На Россию может быть возложена ответственность за возникновение конкуренции между Турцией и режимом Асада за «заполнение» вакуума власти, образовавшегося после выхода США из Сирии. Турция надеется на то, что Россия не будет щитом для PKK/PYD или сил Асада. Необходимо учитывать, что Турция присутствует в регионе для обеспечения своей пограничной безопасности и потому заслуживает доверия в вопросе определения границ.
Как известно, у США и России есть договоренность относительно контроля над воздушным пространством Сирии. Теперь, когда американцы решили покинуть Сирию, Россия стремится полностью прибрать к рукам контроль, против чего, разумеется, выступают США, Франция и Израиль. Если Россия будет на этом настаивать, то США, по всей вероятности, предложат Турции совместную координацию в воздушном коридоре над Сирией, снабдив ее системами ПВО «Пэтриот». Позиция России в данном вопросе опять-таки может определить будущее турецко-российских отношений.
Допустит ли Иран открытие энергетического коридора через территорию Турции?
У стран СНГ, возникших после распада СССР, имелись серьезные разногласия относительно границ и энергетических коридоров. Такие государства Центральной Азии, как Казахстан, Азербайджан и Туркменистан долгое время сталкивались с трудностями, связанными с транспортировкой нефти и газа на западные рынки из-за препон, чинимых Россией и Ираном. 12 августа 2018 г. в городе Актау Казахстана было подписано соглашение относительно нового статуса Каспийского моря, которое стало надеждой для стран региона, желающих создать новые энергетические коридоры.
Турция давно предлагала обеспечить транспортировку туркменского газа по трубопроводу, который мог быть проложен по дну Каспийского моря, сначала в Азербайджан, а оттуда в Турцию и на западные рынки.
Кризис в отношениях православных церквей может быть частью крупного стратегического плана
Три православных церкви Украины в декабре 2018 г. в Софийском соборе в Киеве провозгласили независимость Украинской церкви. Сотрудничество между Украинской церковью и Греческим патриархатом в Фенере (Стамбул) может породить последствия, способные изменить баланс сил в регионе. На самом деле испортились отношения России не с Украинской церковью, а с Греческим патриархатом. Последствия раскола в православном мире затронут и Запад и Турцию.
Украина утверждает, что после кризиса Крыма и Донбасса 2014 г. Московский патриархат вмешался в политику, поддержав сепаратистов на Донбассе. Греческий патриархат в Стамбуле, в свою очередь, ссылаясь на политизированность действий Московского патриархата, утверждает, что право на духовное управление украинскими землями в 17 в. временно было передано Русской православной церкви, и Москва позже незаконно аннексировала эти территории.
Решение Московского патриархата о полном прекращении отношений со Стамбулом превратило Греческий патриархат, который считается «первым среди равных» (primus inter pares), в силу, не имеющую конкурентов в регионе. На самом деле и Греческий патриархат в Фенере сам стремился к тому, чтобы Русская православная церковь прекратила с ним связи. Политика Греческого патриархата по подчеркиванию национальной характеристики церквей показывает, что речь идет не о религиозном расколе, а о попытках Запада взять Украину под свое влияние и сузить границы влияния русского православия в Восточной Европе. Таким образом, давние старания России по наращиванию влияния в православном мире перестанут действовать в Восточной Европе, на Балканском полуострове, на Ближнем Востоке и, в особенности, в Иерусалиме. Проблемы России с Украиной предоставили Греческому патриархату большой козырь с точки зрения религиозного влияния, а Западу они принесли политическую выгоду. В предстоящем периоде новые кризисы между Россией и Украиной могут служить лишь поводом для новых инициатив со стороны Запада.
Когда в сентябре 2015 года российские военные начали массированные боевые действия в Сирии с целью спасти гибнущий режим Башара Асада, многим казалось, что это «возвращение на Ближний Восток» будет принципиально иным, чем прошлое — во времена холодной войны.
Президент Владимир Путин на Генассамблее ООН в сентябре 2015-го призывал всех объединиться против запрещенного в РФ Исламского государства (ИГ), как когда-то против нацистов. Операция в Сирии должна была быть быстрой, недорогой, победоносной, малой кровью и на чужой территории. Также предполагалось, что совместное противостояние исламистским извергам может поспособствовать восстановлению близких партнерских отношений с Западом, что были порушены в 2014 году из-за Крыма и Донбасса.
Не быстро и немалой кровью, но ИГ побили совместными усилиями в Сирии и в Ираке, превратив прежде немаленький самозваный халифат в практически теневую подпольную террористическую структуру, по-прежнему смертельно опасную, но не способную вести наступательные войны. Проиранские боевики, российские бомбы и наемники загнали сирийскую оппозицию в северо-западный угол страны под защиту Турции. Дворец Асада больше не обстреливают из минометов. Но если была цель как-то сгладить противоречия с Западом, то ничего не вышло. Впрочем, не ясно, была ли вообще такая цель.
Объективно говоря, зачем Генштабу существенное снижение военного противостояния? Чтобы Алексей Кудрин с Антоном Силуановым обрезали им оборонный бюджет?
Проиранские силы (шиитское ополчение) были введены в Сирию с целью спасения Асада и разгрома суннитских повстанцев, но дальнейшие стратегические цели у Ирана более амбициозные. Проиранских сил в Сирии много больше, чем российских и пророссийских, — свыше 80 тысяч во главе с генералами из спецподразделения «Кудс» (по-персидски — Иерусалим) Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР). Специалисты «Кудс» развертывают в Сирии военные базы, тренировочные лагеря и склады вооружений и, как утверждают, строят заводы по производству ракет различной дальности и ударных беспилотников, которые будут потом нацелены на Израиль. Очевидно, в перспективе предполагаются операции, схожие с теми, которые проводят проиранские шиитские повстанцы-хуситы сегодня в Йемене. Иранцы также планируют расселять в Сирии шиитских добровольцев для изменения этнорелигиозного баланса.
Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) регулярно наносит разрушительные превентивные удары по иранским базам, складам и сборочным цехам. На этой неделе был очередной израильский налет, когда под удар попал аэропорт Дамаска, куда из Ирана доставляют оружие. Также под раздачу попали сирийские силы ПВО (вооруженные и реорганизованные российскими специалистами), которые не слишком удачно пытались отразить израильский налет.
Спецподразделение «Кудс» названо так недаром — оно создавалось еще при покойном аятолле Хомейни для изгнания евреев из Иерусалима. Но у нарастающего сегодня противостояния с ЦАХАЛ в Сирии есть и более прагматичные цели, чем застарелый воинственный антисемитизм. Асад, может, и выиграл с российско-иранской помощью гражданскую войну, но большинство населения его люто ненавидит, а страна совершенно разорена и разрушена, и ни Запад, ни богатые арабы существенной помощи пока не обещают. Кроме того, крайне дорогостоящие зарубежные операции «Кудс» вызывают нарастающее раздражение в иранском обществе. Универсальный ответ ближневосточных авторитарных режимов на подобные проблемы — устроить конфронтацию с Израилем. Даже неудачная война с ЦАХАЛ (а она обычно таковой и бывает) оказывается в целом удачным ходом: будут еврейские потери, и простой народ объединится в истерике гнева и ненависти, что часто помогает в решении различных внутренних проблем и в получении внешней финансовой помощи. Кроме того, исходя из собственных интересов,
и режим Асада, и иранцы явно стараются дополнительно втянуть Россию в прямое противостояние с ЦАХАЛ.
Впрочем, поскольку Израиль — близкий союзник США, российские военные и дипломаты и сами охотно готовы наращивать противостояние с Израилем, как в 1970-е в Египте или в 1980-е в Сирии и Ливане.
17 сентября сирийская ПВО сбила над Средиземным морем российской ракетой большой дальности 5В28 ЗРК С-200В разведывательный самолет Ил-20 ВКС РФ, который заходил на посадку в Хмеймим после проведения разведки позиций боевиков в соседней провинции Идлиб. Все 15 человек на борту — летный экипаж и расчет радиоэлектронного комплекса — погибли. В ответ Москва безвозмездно поставила сирийцам три дивизиона С-300 и до 200 ракет, а также системы РЭБ (радиоэлектронной борьбы) и контроля воздушного пространства. В Минобороны обосновали это странное решение, обвинив в катастрофе ЦАХАЛ и представив в качестве доказательства фантастическую 3D-мультипликацию, на которой, как потом выяснилось, радарные отметки гражданских самолетов, летевших вблизи воздушного пространства Кипра, были представлены как израильские истребители, которых там не было.
Теперь, похоже, лишь вопрос времени, когда произойдет следующий инцидент с российскими военными, советниками или специалистами в Сирии, в котором вину за возможные потери можно будет приписать еврейской злой воле.
Конечно, прямая конфронтация с Израилем может выйти боком. ЦАХАЛ уже доказал, что в состоянии выводить из строя ударами с воздуха и без потерь новейшие отечественные зенитные комплексы, в том числе «Панцирь-С1», который сейчас — основа устойчивости и самозащиты всей национальной системы ПВО/ПРО, на создание которой были истрачены триллионы.
Теперь выясняется, что, возможно, потрачены во многом зря.
Такое уже случалось на Ближнем Востоке. В 1982-м в долине Бекаа в Ливане ЦАХАЛ без потерь разгромил созданную российскими специалистами мощную сирийскую систему ПВО. Наши также понесли тогда потери в Ливане и в Сирии, но в советское время это держали в строгом секрете. В 1991 году США с союзниками разнесли еще более мощную систему ПВО Ирака.
Нынешнее возвращение на Ближний Восток все больше похоже на повторение советского опыта 30–40-летней давности. Противостояние с Америкой, которую уже вполне официально переименовали из «партнера» в «вероятного противника». Нарастающие расходы и безвозмездные поставки вооружений, техники и оборудования в Сирию, Египет, Ливию и Ливан. Капиталовложения в обустройство бесполезных заморских баз. Гибель людей и потери в технике. И самое неприятное — местные союзники, которые, как и в прошлом, все глубже втягивают нашу страну в бесконечные, бессмысленные и кровопролитные свары.
