Рубрика: Сирией

  • Израиль и Палестина тесно связаны

    Израиль и Палестина тесно связаны

     

    Бывший премьер-министр Турции Месут Йылмаз был с визитом у ныне покойного президента Палестины Ясира Арафата в Рамалле 8 сентября 1998 года.

    Тем летом соглашение о военном сотрудничестве, подписанное между Израилем и Турцией пятью годами ранее, просочилась в прессу и было использовано партиями в качестве аргумента в предвыборной гонке. В преддверии выборов Йылмаз пообещал, что если он придет к власти, то проверит соглашение и отменит его, если найдет его ориентированным на исламизацию страны. В ходе того визита турецкий журналист напомнил премьер-министру Йылмазу о его обещании и спросил, что он сделал по этому вопросу. Йылмаз был поставлен в затруднительное положение, будучи вынужденным говорить о турецко-израильском военном соглашении перед Арафатом, и не смог дать вразумительного ответа. Тогда Арафат сказал: «Если вы позволите, я хотел бы ответить на этот вопрос».

    Арафат ответил от имени премьер-министра Турции и сказал в целом следующее: «Однажды палестинское государство будет создано. Тогда израильтяне поймут, что им палестинское государство нужно больше, чем самим палестинцам. Но наши страны тесно связаны. У нас каждый день будут проблемы. Нам понадобится посредник, к которому можно будет всегда обратиться. Израильтяне говорят, что США идеальный посредник. Но мы не согласны с этим, потому что США всегда принимает решения в пользу Израиля. Мы считаем идеальным посредником Египет, но Израиль не согласен с нами. На земле существует только одна страна, заслуживающая доверия и нашего, и Израиля — Турция. Поэтому мы поддерживаем хорошие отношения Турции с Израилем».

    Стоя у могилы Арафата в Мукатаа в среду, я вспомнил его слова, свидетелем которых я стал несколько лет назад. Я был одним из журналистов, сопровождавших президента Союза торговых палат и товарных бирж Турции (TOBB) Рифата Хисарджиклыоглу, который прилетел в регион, чтобы подписать соглашение о создании Иерусалимского арбитражного центра (ИАЦ). ИАЦ был запланирован в качестве арбитражного органа, в который палестинские бизнесмены, которые проводят около 80 процентов от их торговых отношений с внешним миром через израильские компании, могут обратиться в случае возникновения споров (и наоборот). Руководящий комитет состоит из трех израильтян и трех палестинцев в качестве членов. После того как израильтяне и палестинцы не смогли прийти к соглашению относительно президента ИАЦ, они предложили Рифату Хисарджиклыоглу выступить в качестве президента, поскольку он заслужил доверие обеих сторон.

    Во время церемонии подписания Хисарджиклыоглу подчеркнул очень важный факт: «Сегодня предприниматели не следуют за политиками и дипломатами. Скорее, предприниматели ведут их. Позвольте мне закончить: если израильские и палестинские бизнесмены могут собраться вместе и предложить турецкому бизнесмену председательствовать в арбитраже, то эта модель также будет принята политиками и дипломатами. У меня нет непреодолимой склонности предполагать, что каждый конфликт должен быть урегулирован через посредничество Турции. Вместо этого я хочу сказать, что если есть конфликт, и если Турция может что-то сделать, чтобы разрешить его, то Турция должна сделать это».

    Недавно Израиль принес извинения за произошедшее в 2010 году нападение на «Флотилию свободы», доставлявшую гуманитарную помощь в сектор Газа, в результате которого погибло девять турок. Во время нашего визита, который последовал за официальными извинениями Израиля, я заметил, что израильские бизнесмены были рады видеть возвращение двусторонних отношений в нужное русло. Конечно же, наши туроператоры, которые привыкли видеть израильских туристов своими постоянными клиентами, должно быть, чувствовали такую же радость и объявили этот год годом восстановления. Этот энтузиазм предпринимателей также должен распространиться на политиков и дипломатов. Визит нашего премьер-министра в Газу следует рассматривать как возможность для инициации сближения между ХАМАС и ФАТХ, возможность убедить ХАМАС признать государство Израиль, положить конец террору, а также решимость взять на себя инициативу в переговорах между Израилем и Палестиной. Это было бы самой большой пользой, которую мы можем принести палестинцам в целом и ХАМАС в частности.

    Я не придаю большого значения турецко-израильским отношениям только потому, что это могло бы стать полезным для палестинцев. Признавая важность этих отношений, я не игнорирую ту печальную истину, что израильская оккупация палестинских территорий продолжается. Пока длится оккупация, мы будем негодовать и критиковать Израиль. Но это раздражение не дает нам права закрывать глаза на позиции «арбитража и посредничества», определенные для Турции. Мы не можем избегать своих обязанностей только потому, что у нас есть проблемы.

    Керим Балджи | ZAMAN
    http://mk-turkey.ru/blog/kerim-balci/2013/04/05/turciya-drug-izrailya-radi-palestiny.html
  • Эрдоган нацелен решить курдский вопрос

    Эрдоган нацелен решить курдский вопрос

    Конфликт на Ближнем Востоке угрожает не только безопасности многих его государств, но также их дальнейшему существованию. Сирия, Ирак, Ливан и другие страны, охваченные сегодня сепаратистскими боями, рискуют быть фрагментированы на этнические мини-государства, трансформируя регион, чья политическая география оформилась почти век назад.

    Исследовав региональную ситуацию, премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган придумал амбициозный план по улучшению региональных позиций Турции и расширению своего личного политического доминирования в стране. Столкнувшись с окончанием возложенного на самого себя ограничения в три срока в должности премьер-министра, он намерен изменить конституцию Турции с целью ввести президентскую систему – которую возглавит он сам в качестве первого президента, обладающего значительно расширенными полномочиями.

    Однако реализация плана Эрдогана зависит от прекращения 30-летнего конфликта Турции со своим собственным курдским населением. В результате правительство Эрдогана решило провести переговоры с Абдуллой Оджаланом, заключенным в тюрьму лидером Курдской партии рабочих (КПР) – вооруженным курдским движением сопротивления.

    Надежда заключается в достижении согласия по поводу новой, более либеральной конституции, которая укрепит права крупнейшего этнического меньшинства Турции и будет включать в себя передачу существенных полномочий региональным правительствам. В ответ ожидается, что КПР прекратит свою 30-летнюю борьбу с турецким государством. 21 марта на массовом митинге в юго-восточном турецком городе Диярбакыр, который посетил почти один миллион человек, Оджалан выступил с речью о мире из своей тюремной камеры. Он призвал к прекращению вооруженной борьбы и к выводу из страны бойцов КПР.

    Для Эрдогана ставки высоки как никогда. Эрдоган планирует поставить вопросы изменения конституции и условий мирного урегулирования на национальный референдум – связь, которая приведет к трансформации турецкой политики. Если переговоры окажутся успешными, его запомнят за его историческую роль в налаживании мира и у него, вероятно, будет больше шансов для воплощения своих президентских амбиций при получении поддержки парламентской Курдской партии мира и демократии за редакцию конституции.

    Однако если переговоры окажутся неудачными, на Эрдогана взвалят ответственность за любое возникшее в результате этого ухудшение безопасности. Данный риск учтен в недавно просочившемся в средства информации описании стратегии Окалана: в ней указано, что лидер КПР может угрожать правительству полномасштабной войной.

    В то же время правительство Турции развивает и другой путь переговоров через сближение с другой курдской организацией – Курдским региональным правительством (КРП) северного Ирака. Грандиозная задумка заключается в интеграции иракского Курдистана в турецкую экономику.

    Турция уже обеспечивает бóльшую часть импорта экономики КРП, что составило около 70% от почти 11 миллиардов долларов турецкого экспорта в Ирак в прошлом году. Но именно зарождающаяся энергетическая сделка между Турцией и КРП призвана возвести фундамент для подлинного стратегического союза.

    Согласно неразглашаемой сделке, Турция получит концессию на разведку новых нефтегазовых месторождений в северном Ираке, а также льготные тарифы для экспорта электроэнергии в Турцию. В ответ Турция должна будет помочь КРП создать инфраструктуру трубопровода, которая позволит экспортировать нефть и газ в Турцию, не завися от иракского государственного трубопровода, контролируемого центральным правительством в Багдаде.

    В турецком правительстве такой прорыв рассматривается как огромная возможность сократить сильную зависимость Турции от импорта электроэнергии. Помимо обеспечения поставок электроэнергии, эта сделка поможет Турции преодолеть ее хронический дефицит текущего счета: примерно 70% от 84 миллиардов долларов внешнеторгового дефицита страны приходится на стоимость импорта энергоносителей.

    Для КРП эта сделка обеспечит будущее экономическое благосостояние региона, не держа его в заложниках перед все более враждебным иракским правительством. По конституции Ирака курдский регион имеет право на 17% дохода страны от продажи нефти и газа. Но распределение выручки от углеводородов происходит нерегулярно, и центральное правительство накопило значительные задолженности. КРП надеется на то, что сделка с Турцией позволит ему получать регулярную и предсказуемую прибыль от продажи углеводородов.

    Но США по-прежнему непреклонно противится подобной сделке между Турцией и КРП, заявляя, что она подорвет стабильность в Ираке и станет стимулом сепаратистских тенденций на севере. В конце февраля, во время своих зарубежных поездок, в которые входило и посещение Анкары, госсекретарь США Джон Керри повторил о данной озабоченности на переговорах со своими турецкими коллегами.

    Опасения Америки не разделяются в правительственных кругах Турции, в которых сделки между американскими нефтяными гигантами Exxon и Chevron и КРП рассматриваются как доказательство того, что Америка больше беспокоится о своей доле пирога в северном Ираке, чем о предполагаемых угрозах для стабильности страны. Неудивительно, что правительство Эрдогана решило не обращать особого внимания на озабоченность американского правительства.

    Сепаратистская напряженность, наблюдаемая сегодня во многих странах Ближнего Востока, вполне может изменить карту региона. Эрдоган разработал план, который позволяет воспользоваться данной ситуацией, сохранить его политическую власть и обеспечить энергетическую безопасность его страны. Он стремится к созданию нового регионального устройства под руководством Турции, основанного на перестройке отношений турок и курдов, которая станет фундаментом для стратегического партнерства для разработки последних нетронутых энергоресурсов региона.

    Синан Ульген – председатель центра изучения экономики и международных отношений (Стамбул), приглашенный ученый европейского отделения фонда Карнеги.

    Оригинал публикации: Erdoğan’s Kurdish Gambit

    Опубликовано: 11/04/2013

    («Project Syndicate», США)
    Синан Ульген (Sinan Ulgen)

    Источник — inosmi.ru
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1365855060
  • Святая Земля вновь явила нам чудо

    Святая Земля вновь явила нам чудо

     

     

     

    Игорь Панкратенко,

     

    Святая Земля, родина трех мировых религий, вновь явила нам чудо: Биби Нетаньяху, сделавший все возможное для того, чтобы Обама не был переизбран на второй срок, нежно обнимал его в аэропорту и говорил о своей любви к США и лично господину президенту.

     

    Барак «Барри» Обама, считающий Израиль обременением для нынешней политики США на Ближнем Востоке, отвечал ему столь замысловатыми приятностями, так уверял израильтян в своих дружеских чувствах и неизменной поддержке в любых начинаниях, что на щеках Нетаньяху от смущения играл легкий румянец. Но чудеса на этом не закончились, и вскоре последовало еще одно. Обсуждение одного из самых острых для Вашингтона и Тель-Авива вопросов, «что нам делать с Ираном?», оказывается, как нас пытаются уверить, ограничилось всего лишь обменом парою фраз. Обама сказал, что Иран еще не подошел к «красной черте», но вот как только подойдет – то США поддержат любое решение израильтян по данному вопросу. Нетаньяху в свою очередь признал, что несколько погорячился с заявлением о возможности появления ядерного оружия у Ирана весной-летом нынешнего года и продлил этот срок минимум на  год. И все! И больше эта тема не обсуждалась. Нам предлагается в это поверить, но правильнее все же будет подвергнуть данное «чудо» критическому анализу.

     

    Разведывательное сообщество США: чего угрожающего не коснись – у Ирана ничего нет

     

    За несколько дней до ближневосточного визита Обамы директор Национальной разведки США Джеймс Клэппер-младший представил комиссии конгресса ежегодный доклад разведывательного сообщества с оценками угроз и вызовов для безопасности Соединенных Штатов [1].

    В 34-страничном документе Иран упоминается 49 раз [2], гораздо чаще, чем любая другая страна. Казалось бы – столь пристальное внимание уделено объекту повышенной опасности. Но это только на первый взгляд. Характеристики разведывательным сообществом США угроз, исходящих от Исламской республики, сдержаны настолько, что их и угрозами назвать трудно. Скорее уж это откровенное разрушение того образа врага и агрессора, который медиа навязывают общественному сознанию.

    Об «агрессивности» Исламской республики: «мы не изменили своего мнения в том, что Иран предпочитает избегать прямой конфронтации с Соединенными Штатами».

    О военной составляющей иранской ядерной программы: «Мы  не  знаем,  решит  ли  Иран  в  конечном  счете приступить к созданию ядерного оружия». То есть, по оценкам американских разведслужб, никакой военной составляющей в иранской ядерной программе не существует.

    О том, что Иран ведет скрытые разработки оружия массового поражения (о чем любят намекнуть некоторые эксперты МАГАТЭ): «мы считаем, что Иран не производит оружейный уран, и не в состоянии осуществлять эти работы таким образом, чтобы данное производство не было обнаружено». Эта фраза начисто перечеркивает имеющую место быть озабоченность МАГАТЭ некими «секретными работами на секретных объектах Ирана», более того, заставляет задумываться об ангажированности и слабой профессиональной подготовке «международных экспертов».

    И, наконец, об ответственности, взвешенной позиции и адекватности иранского руководства: «Иранские лидеры стремятся к сохранению престижа и влияния на международной арене, соотносят свои действия по ядерной программе с настроениями международного сообщества… стремятся к балансу интересов… При принятии решений [иранское руководство] стремится вести свою политику таким образом, чтобы не спровоцировать военного удара или новых санкций».

    Вот таким вот образом выглядит «исходящая от Ирана ядерная угроза» в оценках разведывательного сообщества США. Стремления к конфликту нет, намерение создать ядерное оружие отсутствует даже на уровне политического решения, секретных работ по бомбе не ведется. Вообще, судя по отчетам со слушаний на комиссии по разведке Конгресса [3], директора национальной разведки в ходе этих слушаний больше волновал вопрос возможных кибератак со стороны Ирана, чем его ядерная программа. И ведь подобное «благодушие» в отношении иранской ядерной угрозы царит в офисах DNI, CIA, АНБ и еще 13 разведывательных организаций США не первый год. И в «Worldwide Threat Assessment of the U.S. Intelligence Community — 2007», и в документах 2008 года, и в последующие годы —  реальность ядерной угрозы со стороны Исламской Республики Иран американской разведкой всерьез не рассматривается.

    Необходимо отметить, что между разведывательным сообществом США и нынешней администрацией Белого дома сейчас существует полное взаимопонимание (что прекрасно отражает динамика бюджета разведки с 2008 года [4]). Представленный Конгрессу доклад Джеймса Клэппера-младшего, как целиком, так и в «иранской» его части, явно согласован с администрацией. Расходы разведки в 2013 финансовом году будут сокращены почти на 5%, казалось бы – существует соблазн несколько драматизировать иранскую ситуацию для сохранения объемов финансирования – но нет, сдержанность в оценках остается, что наводит на мысль о достигнутом в отношении Ирана консенсусе между Белым Домом, Пентагоном и разведывательным сообществом. Суть консенсуса представляется следующей. Во-первых, еще в период «Ормузского кризиса» (декабрь 2011 года) стало очевидным, что США отказались от силового варианта решения «иранского вопроса», а заявления, в которых утверждается обратное – не более чем психологическое давление на Тегеран и международное сообщество.

    Во-вторых, для решения своей стратегической задачи в отношении Ирана Белый дом избрал тактику «калечащих санкций» и «разложения режима изнутри» через формирование пятой колонны в политической элите Ирана и единого фронта оппозиции нынешнему иранскому руководству во всех слоях общества, в расчете на кардинальное изменение политики Тегерана после президентских выборов в нынешнем году.

    В-третьих, еще год назад тогдашний глава Пентагона четко и недвусмысленно дал понять всем союзникам США в регионе (и Израилю, и Саудовской Аравии), что любые военные акции против Ирана возможны только с одобрения и согласия США. Никакой самодеятельности, все вопросы и военные планы только через USSTRATCOM в Оффуте, штат Небраска. Панетта был объявлен чуть ли не врагом Израиля, но линию в иранском вопросе, сформированную Белым домом, выдержал до конца. Столь же твердо отстаивает эти позиции и нынешний министр обороны, Чак Хейгел, даром что республиканец.

    Итак, вопрос о военной акции США в отношении Ирана в ближайшее время не стоит, а вопрос об иранской ядерной угрозе Вашингтоном всерьез не рассматривается. Что остается Израилю в виду этакой индифферентности США?

     

    Израильские «ястребы»: в поисках ускользающего «сердечного согласия»

     

    Приход Обамы в Белый дом совпал с изменением взглядов американской политической элиты на значимость Израиля для США. Это не было неожиданным озарением, скорее речь шла о преодолении инерции политического мышления, переосмыслении сложившегося порядка вещей. В период холодной войны США-СССР стратегическое партнерство с Израилем было для Вашингтона очевидно-необходимым. После Кэмп-Дэвида и после распада СССР, роль Израиля в ближневосточной стратегии США начала снижаться. А после того, как Израиль и произраильское лобби в самих Штатах сделали все возможное, чтобы вторжение в Ирак (2003 год) состоялось, американские аналитики заговорили в том духе, что «с таким союзником — и врагов не надо». Разумеется, в подобных утверждениях есть немалая доля лукавства, но американская политическая элита склоняется к тому, чтобы признать операцию «Иракская свобода» Буша-младшего политической ошибкой. Следовательно – подталкивавшие к этой ошибке тоже автоматически зачисляются в разряд виновных.

    В реализуемой сейчас концепции «Большого Ближнего Востока» роль Израиля как стратегического партнера США вообще просматривается с трудом. Конечно, вывод о том, что «государство Израиль исчезнет к 2020 (или к 2025) году» — глубоко ошибочен, Израиль исчезнет только вместе с США, но все дело в том, что это будет уже другой Израиль. Поддерживаемый США не как стратегический партнер и основной «кукловод» в регионе, а как остров западной демократии, западного общества, западных ценностей, «кусочек сердца Америки на Ближнем Востоке».

    Разумеется, такая роль политическую элиту Израиля не устраивает. Раздувание «иранской угрозы» — это как раз избранный ею путь для того, чтобы доказать свою значимость для Вашингтона, сохранить статус стратегического партнера. Для Нетаньяху и тех кругов, чьи интересы он выражает, «повязать» Белый дом соучастием в борьбе с Ираном означает залогом и партнерства, и дальнейших финансовых вливаний в государство Израиль, и «гарантий безопасности» для нынешнего режима Тель-Авива.

    Но здесь между воинственными заявлениями и готовностью к военной акции – дистанция огромного размера. Биби истерит, обещает войну, кричит об иранской бомбе – но это всего лишь поза, реализация тактики «держать всех в постоянном напряжении».

    В полном соответствии с тактикой «запугивания», израильская сторона регулярно вбрасывала, вбрасывает и будет вбрасывать информацию о готовящихся военных действиях с Ираном. Цель очевидна — создавать дымовую завесу вокруг истинных планов Израиля и США в отношении Ирана. Последний из таких вбросов, «Секретный план войны с Ираном», о котором писал Роберт Сильверстейн [5], был завораживающе красив и масштабен, но более напоминал роман Тома Клэнси, чем документ военного командования.

    Столь же демонстративны, сколь и далеки от реальных военных приготовлений, и перестановки в руководстве Израиля. Сокращение «внутреннего кабинета», известного как комитет министров по вопросам безопасности Израиля (HaKabinet HaMedini-Bithoni), о чем было объявлено 19 марта, навряд ли сильно приблизило израильское руководство к принятию решения о нанесении военного удара по Ирану. Если Яалон, Эрдан и Ааронович безусловно поддерживают агрессивность Нетаньяху в иранском вопросе, то позиции Лапида и Ливни куда как сдержаннее, а окончательное мнение Нафтали Беннета в отношении Ирана еще не сформировано.

    Плюс к этому – устойчивое неприятие военных методов в отношении Ирана со стороны вооруженных сил и разведывательного сообщества Израиля. Разведчики и армейские профессионалы прекрасно понимают, что прямое столкновение с Исламской республикой в нынешних условиях обернется для Израиля эпической катастрофой. В этих кругах прекрасно осознают, что сегодня гораздо большую опасность, чем мифическая ядерная бомба Ирана, для Тель-Авива представляют вещи вполне реальные и конкретные: возникающий буквально на наших глазах блок «аль-Каеды» с ХАМАС’ом, превращение граничащих с Израилем сирийских районов в «дикие земли» и новый виток конфликта в Южном Ливане…

    Значит, перед нами действительно чудо, и на Святой Земле ангел кротости вещал устами Барри, а Биби излечился от иранофобии?

     

    Carthago delenda est или чего ждать Ирану

    В репортажах о визите Обамы в Израиль многозначительно прозвучало, что руководители двух стран согласились с подходом «хороший полицейский, плохой полицейский» в отношении Ирана [6]. Одного этого достаточно, чтобы понять, что кроткий ангел-миротворец через «железный купол» не проник. Перед нами был разыгран спектакль, нас попытались уверить в том, что прямой военной агрессии против Ирана не будет. А кто в этом сомневался? Невозможность прямых военных действий против Исламской республики США и Израиля в нынешних условиях совершенно очевидна. Но столь же очевидно и другое: в том, что нынешний режим в Тегеране должен быть свергнут – никаких противоречий между Вашингтоном и Тель-Авивом нет.

    Противоречия здесь носят лишь тактический характер и связаны со своеобразным «разделением труда» между американцами и израильтянами в необъявленной войне против Ирана, которая не прекращается ни на один день. США в этом тандеме взяли на себя роль старшего партнера, который решает задачи стратегического уровня: добивается расширения режима «калечащих санкций», работает над вовлечением в этот режим максимально возможного количества стран, обеспечивает контроль за соблюдением режима и финансово-правовое наказание несогласных; формирует послушное большинство в ООН, координирует и направляет деятельность МАГАТЭ, поддерживает нужный тонус антииранской истерии в медиа…

    Некая «благопристойность» этой деятельности не должна вводить в заблуждение. В случае необходимости тонкая шкурка благопристойности слазит, уступая место кондовому «цель оправдывает средства». И тогда происходит исключение из списка террористических организаций «Моджахедов иранского народа» и размораживание их счетов (им еще идти в авангарде пятой колонны борцов за демократию в Иране). И тогда подставные фирмы, созданные спецслужбами, поставляют в Иран партии компьютеров с вредоносной начинкой (в кибервойне важно ударит первым). И тогда американские дроны начинают совершать облет иранской территории в разведцелях, а в странах, куда иранцы выезжают на отдых появляются «тихие американцы», вербующие агентуру. Так в понимании Обамы выглядит «хороший полицейский».

    «Плохой полицейский» еще более отвязан в собственных действиях. В рамках реализации «стратегии Дагана» израильские спецслужбы с конца минувшего года приступили к формированию групп специального назначения, задача которых – с помощью местной агентуры осуществлять акты саботажа, диверсий и террора на иранских объектах и предприятиях, связанных с ядерной программой и производством ракетной техники. Нечто подобное создавалось на базе подразделения «Кидон» и раньше, но теперь подготовка таких специалистов приобретает более масштабный характер.

    Вновь активизируется работа с национальными меньшинствами, вновь предпринимаются попытки возродить деятельность таких формирований как PJAK, Джундалла, аль-Ахваз, создать конфликт между синнитами и шиитами…

    Словом, никаких чудес. Объятия Биби и Барри обернутся для Исламской республики только одним – эскалацией необъявленной войны.

    [1] Worldwide Threat Assessment of the U.S. Intelligence Community

    Скачать документ можно здесь 
    [2] Для сравнения: Россия – 38 раз, Китай – 30, терроризм – 7 раз.
    [3] Security Leader Says U.S. Would Retaliate Against Cyberattacks 
    [4] Intelligence Budget Data http://www.fas.org/irp/budget/index.html
    [5] Netanyahu’s Secret War Plan: Leaked Document Outlines Israel’s “Shock and Awe” Plan to Attack Iranhttp://www.globalresearch.ca/netanyahu-s-secret-war-plan-leaked-document-outlines-israel-s-shock-and-awe-plan-to-attack-iran
    [6] Obama, Netanyahu agree on preventing nuclear-armed Iranhttp://edition.cnn.com/2013/03/20/politics/israel-obama-visit
    
    
    http://www.iran.ru/news/analytics/86678/Novyy_doklad_razvedsoobshchestva_SShA_Ot_Irana_ne_ishodit_ugroza

  • Генеральное наступление Обамы

    Генеральное наступление Обамы

     

     

    После извинений, которые пришлись на празднование Навруза, количество восторженных отзывов лишь продолжает расти. Наша уверенность в себе вышла на новые высоты.

    Нет никаких сомнений, что принципиальная позиция, которой придерживалась Турция после инцидента с «Флотилией свободы», стала главной причиной извинений со стороны Израиля. Но при этом не нужно упускать из вида и другие факторы.

    Во-первых, администрация президента Обамы с июня 2010 года работает над тем, чтобы стал возможен мир между Турцией и Израилем. То есть за этот период Израиль несколько раз приближался к тому, чтобы извиниться, однако так этого и не сделал. Теперь становится ясно, что Обама направился в Израиль с намерением сделать генеральное наступление на этом фронте.

    После вводных слов о вечной дружбе между США и Израилем, Обама заявил о том, что он без особого энтузиазма относится к государственной политике Израиля. Это подразумевает и отношение к палестинцам и их праву создать государство, и ослабление эмбарго сектора Газа, и нормализацию отношений с Турцией после принесения извинений.

    На самом деле многие эксперты также записали извинения на счет Обамы. Воссоединение двух региональных партнеров — невероятно важный шаг для второго президентского срока Обамы в ближневосточной политике США.

    Второй фактор — современное положение Израиля в регионе. За этим извинением некоторые могут углядеть первые свидетельства того, что Израиль готов пересмотреть свою высокомерную и агрессивную политику, которая его практически полностью изолировала от соседей. А именно — нежелание понять суть «арабской весны» и восприятие всего происходящего вокруг, и прежде всего политического ислама, как угрозы своему существованию.

    С точки зрения выбора момента, правительству Биньямина Нетаньяху, которое было переизбрано в январе, безусловно, было легче извиниться перед Турцией без бывшего министра иностранных дел Авигдора Либермана, выступавшего против любого извинения в политическом поле. Не стоит также забывать о давлении, оказанном на правительство представителями израильской военной промышленности, являющейся одними из крупнейших поставщиков Турции. Конечно, не исключено, что важную роль сыграла и общая ситуация в регионе, особенно обстановка в Сирии и та возможная угроза, которую она представляет безопасности Израиля. Не может быть совпадением и тот факт, что и Турция и Израиль воспринимаются в качестве врагов Ираном, Багдадом, режимом Асада и ливанской «Хизбаллой».

    Последняя деталь, которую я бы хотел отметить, — та упоенность, с которой многие обозреватели и журналисты рапортовали о «первом за всю историю Израиля» извинении, что, по сути, просто ошибочно. На самом деле Израиль неоднократно приносил извинения по разным поводам и в разное время.

    В 2004 году, когда убили бедуинскую семью из четырех человек, задавив их танками в Газе, бывший в то время министром обороны Биньямин Бен-Элиэзер принес извинения.

    В 2004-м представитель министерства обороны Амос Гилад извинился за обстрел автомобиля швейцарского дипломата на контрольно-пропускном пункте.

    В 2006-м премьер-министр Эхуд Ольмерт позвонил тогдашнему Генеральному секретарю ООН Кофи Аннану, чтобы принести извинения за гибель миротворцев ООН в Ливане в результате израильских бомбардировок.

    В 2009-м Ольмерт также извинился за трансляцию комедийной передачи, где высмеивали Иисуса Христа.

    В 2010-м администрация премьер-министра принесла извинения за инцидент, когда турецкому послу Огузу Челикколу дали низкое кресло во время визита в Министерство иностранных дел.

    В 2011-м Министерство обороны выпустило заявление, в котором извинилось перед беременной журналисткой Линси Аддарио за доскональный досмотр на контрольно-пропускном пункте.

    Также в 2011-м Эхуд Барак извинился за инцидент на границе, где погибло пять египетских военных.

    Кажется, в эти дни Турция проникнута мыслью о том, что извинение само по себе является чем-то постыдным и позорным. Все эти «посмотрите, как мы макнули их носом прямо в..» на самом деле значат «если бы мы были на вашем месте, мы никогда бы не извинились». И кроме того, разве Анкара хоть раз приносила извинения кому-либо? Совсем наоборот, тех, кто пытался принести извинения, изображали предателями. В то время как истинное достоинство заключается именно в способности извиниться, особенно в мирное время.

    Cengiz Akta | Today’s Zaman
    http://mk-turkey.ru/blog/cengizakta/2013/03/28/izrail-i-ego-izvineniya.html
  • Надежды Обамы на Ближнем Востоке

    Надежды Обамы на Ближнем Востоке

    В ходе турне Барака Обамы по Ближнему Востоку он посетил Израиль, Палестину и Иорданию. Первоначально в Белом доме связывали с этим визитом в район многих региональных конфликтов определенные надежды на прорыв в палестино-израильском урегулировании и готовились к тройному или даже четверному саммиту, с подключением иорданского короля Абдаллы II. Однако в ходе подготовки выяснилось, что ничего нового и приемлемого для обеих сторон Вашингтон предложить не в состоянии.

    В Тель-Авиве у комментаторов не было никаких ожиданий от переговоров. В Рамалле палестинцы были довольны самим фактом прибытия президента США, что позволило им публично продемонстрировать атрибуты государственности, но к содержательной части его пребывания отнеслись сдержанно. «Главная цель визита — обеспечение безопасности Израиля, укрепление американо-израильских отношений и демонстрация того, что США сюда вернулись», — прокомментировала визит Обамы высокопоставленный представитель ООП Ханан Ашрауи. (1) По вынесенным на первый план вопросам положения в Сирии и Иране стороны также не сказали ничего нового.

    Больше результатов американцам принесли те части поездки, которые не имели прямого отношения к ближневосточному урегулированию, например посредничество в примирении Израиля и Турции. В этом, как и в некоторых других аспектах визита, Б. Обама в очередной раз продемонстрировал свою приверженность стратегии «мягкой», или «умной», силы.

    Особенно ярко это проявилось в выстроенной по всем канонам данной стратегии речи президента США 21 марта перед студентами израильских высших учебных заведений в главном зале Иерусалима – «Палате Наций». Эксперты уже сравнивают ее с выступлением Обамы перед египетскими студентами в исламском университете Каира как одном из идеологических центров «арабской весны». В Иерусалиме, откровенно льстя израильтянам и играя на их честолюбии, президент США фактически настраивал студенческую молодежь на проявление несогласия с руководством еврейского государства.

    По словам Обамы, «Израиль стал не только лидером в научно-технической отрасли, но также превратился в образцовую демократию с политическими партиями, реальной свободой слова и печати, крепким средним классом и настоящим гражданским обществом, и все это несмотря на непростую историю, в которой были войны и террор». Он подчеркнул, что «США разделяют с Израилем основные ценности, свободу и демократию, и на этом основаны тесные отношения двух стран». (2) Подтверждением этого Б. Обама к восторгу собравшихся назвал выкрики затесавшегося в зале арабского студента из Хайфы, оценив их как «пример свободных дебатов». Того, что другого участника этих дебатов тут же грубо выволокли из зала охранники, он словно и не заметил.

    Призывая израильтян к примирению с палестинцами, Барак Обама говорил, однако, не столько о том, что и они имеют право на «свободу и демократию», сколько о невозможности для Израиля удерживать до бесконечности занятые территории. Мир, по его словам, — это единственный способ обеспечить настоящую безопасность Израиля, а также гарантировать сохранение израильской демократии «с учетом демографической ситуации к западу от реки Иордан», а также подъема религиозных партий в арабском мире вследствие происходящих там революций. «Вы достаточно сильны для того, чтобы заключить мир с палестинцами, дать им независимое государство – таким образом, вы сами не утратите свою национальную идентичность, характер своей страны. Мы с вами. Вы не одни».

    Основной посыл этого выступления эксперты усматривают в заявлении Обамы о том, что «ни в одной стране мира политики не пойдут на риск, если их не подтолкнет к этому народ». Президент США напрямую призвал израильских граждан «толкать свое политическое руководство к мирному процессу».

    Ведущая газета Израиля «Маарив» оценила речь Обамы как содержащую внятное послание по адресу Нетаньяху и новых израильских лидеров. «Он больше на них не рассчитывает». (3) Иными словами, вместо того, чтобы прямо потребовать от руководителей Израиля придерживаться давно известных международных положений по решению палестинского вопроса, президент США запустил против них интригу. Оправдаются ли его расчеты? Сомнительно. Популярность Обамы в израильском обществе исключительно низка. В русскоязычной части израильского общества за президентом США, например, прочно закрепилось прозвище «Хусейныч». Согласно одному из недавних опросов, только 10% израильтян положительно оценивают американского президента. (4) Израильских политиков такими методами вряд ли проймешь. Свой курс они менять не намерены, а на попытки дестабилизировать ситуацию в израильском обществе и сами могут ответить такими сюрпризами по адресу Б. Обамы, которые вряд ли придутся ему по вкусу.

    Вашингтон при желании довольно быстро мог бы решить проблему ближневосточного урегулирования. Так, бывший посол Израиля в Германии Ави Примор в интервью Tageszeitung, например, отметил: «Мы полностью зависим от Америки. Без Америки ООН уже давно ввела бы против Израиля санкции. Без Америки Палестина была бы уже членом ООН. Без США наши вооруженные силы были бы слабее, потому что наша техника, самое современное вооружение, поступает исключительно из Америки, причем бесплатно. Если президент США хотел бы что-нибудь сделать, у него в распоряжении были бы все необходимые средства давления». (5)

    Однако применять эти средства Барак Обама не собирается. Все громогласные призывы президента США к справедливому урегулированию на Ближнем Востоке остаются пустым сотрясением воздуха. В реальности для укрепления Израиля Обама делает больше, чем его предшественники. При нем, в частности, поставки в Израиль боевых самолетов пятого поколения F-35 были утверждены даже раньше, чем в страны-члены НАТО. Американцы финансируют создание израильских противоракетных систем «Хец» и «Железный купол». Во время последнего обострения ситуации вокруг сектора Газа деньги на дополнительную батарею были выделены по личному распоряжению Обамы. На «Железный купол» в текущем году будет потрачено еще 200 миллионов долларов из американского бюджета. В рамках нового договора США и Израиля о военной помощи с 2018 по 2027 год Вашингтон предоставит своему партнеру 40 миллиардов долларов… Это соглашение вступит в силу сразу после окончания действующего, в рамках которого США ежегодно перечисляют Израилю три миллиарда долларов (30 миллиардов долларов за десять лет). При этом истинные размеры американской военной помощи Израилю не известны, поскольку объемы финансирования, оказания услуг и поставки военной техники раскрываются только для программ FMF и DCS (прямые продажи вооружений). Финансирование, в том числе на военные цели, предоставляется Израилю и через программы помощи Государственного департамента США. (6)

    Предполагается, что более неприятную миссию обсуждения с израильтянами конкретного мирного плана, от чего Б. Обама просто уклонился, чтобы не выглядеть «давителем Израиля», возьмет на себя новый госсекретарь США Джон Керри, собирающийся совершить собственное турне по Ближнему Востоку.

    Визит Б. Обамы в Иорданию определялся не только важным местом этой страны в процессе ближневосточного урегулирования, но и все больше ощущаемым этим близким региональным союзником Вашингтона «дыханием арабской весны». Из-за тяжелого социально-экономического положения в Иордании (при бюджете в 9,7 млрд. долл. его дефицит достигает 3 млрд. долл.) к традиционным противникам иорданского короля Абдаллы II из числа «Братьев-мусульман» в последнее время добавились и представители ранее безоговорочно его поддерживавших племен. Американцы не только подкрепляют иорданский королевский режим финансовой помощью в размере 1 млрд. долл. в год, но и направляют сюда «десятки спецназовцев для обучения королевской охраны». (7) Абдалла II уже не доверяет своим «верным черкесам». Глава Белого дома пообещал не оставлять короля своими заботами и в дальнейшем.

    Самое интересное, однако, произошло в самом конце, когда Биньямин Нетаньяху по инициативе и в присутствии (чтобы не обманул?) президента Барака Обамы побеседовал по телефону с главой турецкого правительства Реджепом Эрдоганом, которому принес извинения за трагический инцидент с «флотилией свободы». Напомним, что судно «Меви Мармара», находившееся в составе так называемой «флотилии свободы», направлялось на прорыв блокады сектора Газы. После того, как капитан судна отказался подчиниться требованию израильских властей изменить курс, был предпринят штурм, в ходе которого погибли девять турецких граждан, находившихся на борту «Меви Мармара». По информации пресс-службы израильского премьера, стороны договорились о нормализации двухсторонних отношений и возвращении послов. (8) Ранее Израиль категорически отказывался принести извинения за этот инцидент, на чем не менее категорически настаивало турецкое руководство.

    Турецко-израильское примирение, по мнению многих экспертов, знаменует собой серьезные изменения во внешней политике Анкары и вносит новый элемент в региональную геополитику. Считалось, что Израиль является более заинтересованной в примирении стороной, но в последнее время свои расчеты на это появились и у Турции, вооруженные силы которой сильно зависят от израильских военных технологий и запчастей. Кроме того, из-за боевых действий в Сирии значительный турецкий экспорт в страны Персидского залива перенаправлен в израильские порты Хайфа и Ашдод (далее в Иорданию), где до сих пор не встречал благоприятного режима. Турок также интересует перспектива организации через их территорию поставок газа в Европу с недавно открытых крупных месторождений на шельфе Израиля. (9)

    Оправдывая неожиданный поворот в политике своего руководства, Анкарский стратегический институт (Ankara Strateji Enstitüsü) пишет, что «страны, стремящиеся стать региональной силой, желают использовать все возникающие перед ними возможности, не обращая внимания на то, кем они предоставлены. Это политическая необходимость. Дешевые теории заговора и антиамериканизм могут иметь успех в общественном мнении, но мы должны рассматривать события внутренней и внешней политики с точки зрения национальных интересов нашей страны. Принесенные Израилем извинения привели к психологическому перевесу Турции в регионе. Как в общественном мнении арабского мира, так и в глазах Израиля значение Турции существенно возросло». (10).

    Нынешнее руководство Турции все больше поддается настойчивым убеждениям Вашингтона в том, что туркам принадлежит особая роль в регионе. В Анкаре, видимо, начинают верить, что при содействии США Турция сможет осуществить свою вековую мечту о воссоздании Османской империи на новых основах в рамках стратегии «больших пространств». Только надо иметь в виду, что на этом пути может быть утрачена значительная часть нынешнего международного авторитета Турции и во имя чужих интересов израсходованы впустую национальные ресурсы.

    (1) cursorinfo.co.il/news/pressa/2013/03/20/gaarec-zachem-obama-priehal-v-izrail-/
    (2) newsru.co.il/israel/21mar2013/obama8004.html
    (3) cursorinfo.co.il/news/pressa/2013/03/24/maariv-pochemu-obama-ne-verit-izrailskim-i-palestinskim-lideram/
    (4) bbc.co.uk
    (5) taz.de/US-Praesident-im-Nahen-Osten/!113264/
    (6) lenta.ru/news/2013/03/25/aid/
    (7) washingtoninstitute.org/policy-analysis/view/saving-jordans-king-abdullah-must-be-a-u.s.-priority
    (8) cursorinfo.co.il/news/novosti/2013/03/22/liberman-nazval-grubeyshey-oshibkoy-izvineniya-netaniyagu-pered-turciey/
    (0) debka.com
    (10) inosmi.ru/world/20130326/207384624.html

    Дмитрий МИНИН | 29.03.2013 |

    Источник — Фонд стратегической культуры
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1364525220
  • Сионизм еще больше отдалил Израиль и Турцию

    Сионизм еще больше отдалил Израиль и Турцию

     

     

    Замечания премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана о сионизме, высказанные им на венской конференции Альянса цивилизаций при ООН в минувшую среду, фактически могут ускорить процесс налаживания отношений между Турцией и Израилем.

    Если это не оговорка или не ошибка спичрайтера, возможно, Эрдоган намеренно нанес удар по слабому месту консервативного израильского правительства, которое очень трепетно относится к вопросам, связанным с сионизмом. Я считаю, что это сильнее, чем что-либо иное, вынудит старых союзников улучшить отношения. Обе стороны в последнее время проверили друг друга рядом положительных жестов и знаков доброй воли, тем самым заложив фундамент для нормализации отношений.

    Извинения, ожидаемые Анкарой, могут быть озвучены еще до того, как Турция войдет в предвыборный режим, который начнется с местных выборов, продолжится президентскими, а затем парламентскими, и всё это без перерывов.

    В отличие от многих, кто предсказывает, что спор на тему сионизма на фоне шквала критики со стороны США, ООН и Израиля вобьёт еще больший кол между Турцией и Израилем, я считаю, что данный инцидент в действительности подтолкнет израильский истеблишмент к пониманию того, что сохранение статуса-кво в надежде на предотвращение ухудшения отношений уже не работает. Пока израильское правительство делает ставку на сценарий «отложим на завтра», который подразумевает ускорение сближения сразу после достижения компромиссной договоренности с Турцией, действительность лишь ухудшается, а перспективы на завтра увядают, перечеркивая надежды тех, кто верит, что две страны кровно заинтересованы в сотрудничестве для решения проблем на бурлящем Ближнем Востоке.

    На протяжении долгих лет израильтяне упорно трудились над тем, чтобы в глазах ООН смыть с понятия «сионизм» клеймо расизма, наложенное в 1975 году резолюцией №3379, которая была принята 72 голосами «за» при 35 «против» и 32 воздержавшихся. Это была самая низкая точка отношений между Израилем и ООН. Лишь в 1991 году Израиль смог отозвать данную резолюцию в качестве условия участия в Мадридской мирной конференции, совместно организованной США и Советским Союзом. Тем не менее приравнивание сионизма к расизму находит отголосок в региональных и международных организациях, включая ООН, с тех самых пор. На самом деле одной из причин сильной обеспокоенности Израиля по поводу отчета Голдстоуна, который подвел итоги расследования израильского наступления на Газу в декабре 2008 — январе 2009 года, было то, что он мог ухудшить отношения Израиля со Всемирной организацией до уровня 1975 года.

    Я считаю, что турецкое правительство узнало об этой слабости правительства Израиля, и именно поэтому Эрдоган сознательно нажал на эту кнопку во время венской конференции. Посыл ясен: Анкара может начать новое обсуждение сионизма на региональном и глобальном уровне, тем самым портя имидж Израиля, над которым его правительство работало не один десяток лет.

    Не стоит забывать, что Анкара ободрена успешной кампанией по предоставлению Палестине статуса государства-наблюдателя при ООН в ноябре 2012 года, несмотря на сопротивление Израиля, США и прочих. Резолюция была принята 138 голосами «за» и 9 «против» при 41 воздержавшемся из 193 членов Ассамблеи. Эта кампания была фактически запущена Ахметом Давутоглу в Анкаре при содействии его палестинских и египетских коллег на приеме в анкаринском дворце в начале ноября. Когда статус был получен, палестинский президент Махмуд Аббас совершил в декабре свой первый визит в Турцию для того, чтобы отпраздновать с Эрдоганом в гостинице Swissôtel успешный итог. Турецкий премьер-министр лично звонил многим своим коллегам перед голосованием, чтобы увеличить число поддерживающих Палестину.

    Я считаю, что здесь есть скрытое послание и для американской администрации. В то время как Барак Обама готовится к очередному туру ближневосточных мирных переговоров, который начнется с визита в Тель-Авив и Рамаллу в этом месяце, Анкара даёт понять, что она может усложнить работу Обаме, если Израиль останется равнодушным к требованиям турецкого правительства по поводу инцидента с флотилией, в результате которого израильские коммандос убили в международных водах восьмерых граждан Турции и одного американца турецкого происхождения. Во время брифинга с Госсекретарем США Джоном Керри в пятницу Давутоглу жал жесткий ответ на вопрос одного из репортеров, сказав: «Если Израиль ожидает услышать позитивные отзывы от Турции, я считаю, что они должны пересмотреть своё отношение не только к нам, но и к постройке поселений на Западном берегу, и к людям этого региона». Этот ответ — свидетельство того, что мы будем наблюдать продолжение критики Израиля турецкими должностными лицами в ближайшие недели и месяцы, до тех пор пока Анкара и Тель-Авив не придут к соглашению.

    Судя по первой реакции США, еще до того как шасси самолета Джона Керри коснулось земли в турецкой столице, послание Эрдогана достигло нужной аудитории. Неназванный высокопоставленный представитель Госдепа якобы сказал, что «оно (замечание) ослабляет нашу способность делать все то, что мы хотим сделать вместе».

    «Мы хотим увидеть нормализацию (отношений) не только ради двух стран, но ради всего региона и, честно говоря, для символизма», — заявил он. «Не так давно вы могли видеть, как государство с преимущественно исламским населением может иметь положительные и сильные отношения с еврейским государством». Эти слова американского чиновника подчеркивают те риски и угрозы, которые видит Вашингтон в ближневосточном мирном процессе без Турции на борту. Иными словами, Турция может лишиться места за столом переговоров, когда они начнутся, из-за натянутых отношений с еврейским государством, но это можно считать спойлером того, что она может лишиться своего места полностью.

    Керри, политик-ветеран, прекрасно знающий этот регион и Турцию, возможно, почувствовал эту угрозу. На встрече с Эрдоганом он подчеркнул, что США стремится занять более активную роль в ближневосточном мирном процессе. «В то время когда мы начинаем новую инициативу, такие замечания ослабляют нас. Ваши затрудненные отношения с Израилем усложняют процесс. Нормализация турецко-израильских отношений усилит нашу инициативу на Ближнем Востоке». Не стоит забывать, что спор по поводу сионизма вспыхивает между Анкарой и Вашингтоном не в первый раз. Так, правительство турецкой правящей Партии справедливости и развития (ПСР) санкционировало проведение в Стамбуле «Международного иерусалимского собрания» в ноябре 2007 года, которое закончилось принятием антиизраильских деклараций, акцентированных на на очернении сионизма, всего за десять дней до начала Аннаполисской мирной ближневосточной конференции в Вашингтоне под руководством прежнего президента США Джорджа Буша. Это побудило тогдашнего посла США Роуз Уилсон позвонить турецким властям и передать им протест и возражения американской стороны. Уилсон пришлось требовать объяснений у Давутоглу, в то время главного советника Эрдогана по внешней политике, и у Эртугрула Апакана, который был заместителем министра иностранных дел Турции.

    Здесь есть и некоторые другие вопросы. Недовольство Вашингтона Анкарой не ограничивается натянутыми отношениями между Турцией и Израилем. То, что когда-то Обама называл «образцовым партнерством» между двумя странами, теперь не вызывает ничего кроме пессимизма из-за своевольного отношения США к дальнейшему участию в разрешении затянувшегося на два года сирийского кризиса.

    Анкара считает, что Обама на данном этапе не совсем заинтересован в уходе режима Башара Асада, так как он отказывается от вооружения оппозиции и не дает делать это другим. Пока кризис продолжается, Турция, как страна, стоящая в первом ряду нападения, платит огромную цену. Кроме того, раскол между двумя союзниками растет из-за потепления отношений Турции с региональным правительством Курдистана в ущерб отношениям с центральным багдадским правительством. Град критики со стороны Вашингтона в отношении недостатков турецкой демократии, особенно в вопросах свободы слова, также усилил трения между двумя странами.

    Эрдоган, любитель риска, который за всю свою политическую жизнь никогда не боялся конфронтации, знает, как балансировать на грани войны. Здесь, я полагаю, он намеренно поднял ставки против США и Израиля, надеясь потом согласиться на меньшее. Так как ему нужно скормить что-то своему электорату, прежде всего консервативным кругам, отпочковавшимся от небольшой религиозной партии, основанной на идеологии «Национального взгляда» (Milli Görüş), теперь он очень напорист, стараясь раздвинуть границы. В то же время турецкий премьер зарекомендовал себя в качестве крайне прагматичного политика, и когда ситуация отвечает интересам его правительства, он готов на компромиссы и уступки. Так как Обама дал понять, что он собирается перекроить политику США с правительством Биньямина Нетаньяху во время своего второго срока президентства, отклоняясь от конфронтации с домашним произраильским лобби для решения внутренних проблем США, будет интересно увидеть, какой путь выберет Эрдоган. Будущие отношения Турции с США могут зависеть от данного выбора.

    Абдуллах Бозкурт | ZAMAN
    http://mk-turkey.ru/blog/abdullah-bozkurt/2013/03/09/debaty-turcii-ssha-i-izrailya-po-povodu-sionizma.html
  • Кто расчертил карту «бархатных революций» ?

    Кто расчертил карту «бархатных революций» ?

    Интервью с известным российским политологом, специалистом по Ближнему Востоку,

    политический обозреватель Иран.ру,

    кандидат исторических наук Игорем Панкратенко

     

     

     

    -Допускаете ли вы возможность   “бархатных” или “оранжевых”  революций в Центральной Азии и в других странах бывшего  союза?

    -Разумеется, допускаю, но давайте сразу определимся с термином «оранжевая/бархатная и прочая» революция. Вот существует некий парадокс в деятельности экспертного сообщества – сам термин употребляется широко, а  точного и общепринятого определения ему так и не существует. В результате – совершенно разные события, с отличными друг от друга социально-экономическими предпосылками, с отличными друг от друга социальными группами, выступающими в качестве локомотивов, – представляются общественному сознанию как нечто одинаковое, как события одного порядка, как некий общий процесс. Отсюда – простор для «теории коварных замыслов» внешних сил: «англичанка гадит», «заговор мировой закулисы», «страшный фейсбук/ужасный твиттер» и прочая конспирологическая муть.

    В реальности, на мой взгляд, дело обстоит и проще, и сложнее одновременно. Ни в одной стране на постсоветском пространстве сегодня нет предпосылок для революции в ее классическом виде – как процесса смены социально-экономической формации. Речь может идти только о верхушечном перевороте как результате борьбы политических элит. И говорить здесь нужно в первую очередь о конфликте этих самых политических элит в борьбе за власть и перераспределение доступа к источникам прибыли. Следовательно, оценивая вероятность этих переворотов, мы должны смотреть сразу несколько факторов: насколько данные конфликты непреодолимы, какие социальные слои могут быть в них вовлечены, на кого делают ставку власть и оппозиция, насколько далеко могут эта власть и эта оппозиция пойти в отстаивании своих интересов (читай – денег и власти), проще говоря – готовы ли они переступить через кровь и хаос.

    Второй вопрос для оценки – насколько этот переворот может быть поддержан внешними силами? Понимаете, тут вот какая штука: практически ни одно государство постсоветского пространства не способно проводить самостоятельной внешней политики, действовать столь же раскованно как делают это США, Китай и Евросоюз. В силу объективных причин все постсоветские государства (в большей или меньшей степени) сделали свой выбор во внешнеполитической ориентации, в абсолютном большинстве – прозападный, замечу, выбор. Таким образом, для того, чтобы переворот  был успешным, необходимо, чтобы интересы правящих элит постсоветских государств вступили в непреодолимое противоречие с интересами их западных патронов. Или же, чтобы западным патронам вдруг резко понадобилась зона управляемой нестабильности в том или ином регионе.

    Вот анализ совокупности всех этих (да и ряда других факторов), может дать ответ на вопрос вероятности переворота в той или иной стране. Я, наверное, утомил таким вступлением, скатился в лекцию, но это совершенно необходимо.

    А теперь – коротко о погоде, то бишь о ситуации в Центральной Азии, коль уж в вопросе мы выделили ее отдельно. Сегодня постсоветская Центральная Азия – это просто котел противоречий, крышка котла еще держится, но тревожные свистки уже идут. Критических точек  здесь, на мой взгляд, две. Во-первых, Ферганская долина как место, где все центральноазиатские межгосударственные и надгосударственные противоречия сошлись в некий клубок. Во-вторых, малоосвещаемые процессы в Кыргызстане, связанные с увеличением объемов наркотрафика на юге этой страны, трансформацией местного «джихадистского подполья» и заинтересованностью США в сохранении контроля над «Манасом» и над Ферганской долиной как «зоной управляемого хаоса» в целом. Именно отсюда, как представляется, следует ждать в ближайшее время «интересных новостей», хотя, поверьте, мне бы очень хотелось, чтобы мой прогноз не сбылся. Подробное рассмотрение сложившейся ситуации – дело отдельное, объемное, а я и так уже превысил все мыслимые лимиты ответа на поставленный вами вопрос.

     

    -Каким видите дальнейший  политический  расклад  ситуации на Ближнем Востоке, в частности  — в Сирии?

    -При внешней схожести, т.н. «цветные революции» на постсоветском пространстве и т.н. «арабская весна» имеют в своей основе совершенно разные причины. В основе «цветных революций» на постсоветском пространстве лежала борьба за передел власти и финансовых долей между политическими элитами. В основе же выступлений в арабских странах Ближнего Востока и Магриба лежал глубокий кризис неоколониальной системы и сложившихся в период неоколониализма как политических систем в ряде государств (Египет, Тунис и так далее), так и разрушение всей системы сдержек и противовесов на Ближнем Востоке. Причем, инициировали процесс этого разрушения именно США, разгромив Ирак. Собственно, после краха режима Саддама Хуссейна всем адекватным экспертам оставалось только запастись «поп-корном»  и ждать вполне очевидного и предсказуемого обрушения системы.

    Когда кто-то из экспертов и у нас, и на Западе начинает говорить о том, что это обрушение было неожиданным, то простите, но это «разговоры в пользу бедных». Что было неожиданным? То, что в арабских странах нарастает внутреннее напряжение на фоне обнищания масс и почти полной отключки «социальных лифтов»? То, что нарастает сопротивление традиционного общества, уммы, модернизации по принципиально чуждым для мусульманского мироощущения западным образцам? При этом, замечу, абсолютное большинство этой уммы оказывалось «за бортом»  модернизации и «построения общества потребления капиталистическими темпами». То, что ослабление авторитарных режимов вызовет рост того же сепаратизма у тех же курдов? Ой, я вас умоляю…

    Все произошло по классическим канонам: внешние факторы способствовали активизации внутренних выступлений, высвободили давно назревшие процессы революционного, а значит и прогрессивного «исламского пробуждения», под которым я понимаю движение широких масс за установление социальной справедливости по нормам и традициям Ислама. Старт процессу был дан исламской революцией в Иране, и ныне мы наблюдаем развитие этого процесса в арабском мире.

    Раз уж мы затронули Ислам, то я просто обязан сказать о своей оценке «исламского экстремизма». Всякий революционный процесс, направленный на социальное оздоровление общества, сталкивается с противодействием, которое с полным основанием можно и нужно назвать контрреволюцией. По моему глубокому убеждению, «исламский экстремизм», в нынешнем его состоянии, является чистой воды контрреволюционным процессом, ответом на «исламское пробуждение». Этот «ответ» инспирирован с одной стороны – рядом нынешних правящих режимов (в первую очередь – монархиями Персидского залива), стремящимися к сохранению власти, а порой – просто к физическому выживанию. С другой стороны – эту контрреволюцию питают внешние акторы, стремящиеся к сохранению софт-колониального порядка на Ближнем Востоке.

    Я с большим любопытством наблюдаю за тем, как ряд экспертов пытаются представить «исламский экстремизм», уходящий идейными корнями в салафизм и ваххабизм, «антагонистом Запада», пытаются, простите за вульгаризм, «перевести стрелки» на некий «конфликт цивилизаций». Ладно, забудем о том, что собственно концепция «панисламизма» была предложена Уилфредом Блаттом, одним из руководителей британской разведки в 70-е годы 19 века. Британская же разведка, в лице ее сотрудника Арминиуса Вамбери, вбросила в политическое сознание увядающей к тому времени Османской империи и концепцию «пантюркизма». Ряд эпизодов из жизни Мухаммада ибн Сафдара, более известного как Джамал-ад-Дин Афгани, тоже позволяют предположить, что опять же британская разведка поддерживала провозглашаемые им идеи. Сделаем вид, что мы этого не знаем, что давно это было. Но ведь последние 40 лет Запад одной рукой культивировал, оберегал и взращивал «исламский экстремизм» (он рассматривался как заслон сначала против Советского Союза, а затем против Ирана) во всех странах региона. А другой – поддерживал авторитарные и диктаторские режимы, которые искореняли любые проявления светской демократии. Доигрались…И сегодня Запад пожинает плоды того, что сам вырастил.

    Как итог – на ближайшие пять-десять лет события на Ближнем Востоке будут определяться тремя разноуровневыми процессами. Первый, стратегический: противостояние Запада «исламскому пробуждению». Сегодня Запад, при поддержке ориентирующихся на него режимов ряда мусульманских стран, реализует три основных проекта, направленных на разгром этого движения. Первый проект – транснациональный «исламский экстремизм». Второй – углубление суннито-шиитского противостояния и перевод этого противостояния в фазу вооруженного вялотекущего конфликта (конфликта низкой интенсивности по терминологии НАТО). Третий проект – корректировка политико-этнической карты региона, предполагающая удовлетворение интересов национальных меньшинств и, одновременно, обострение этнических конфликтов.

    Второй, оперативный: борьба за региональное лидерство между Турцией, Саудовской Аравией (и ее заклятым другом – Катаром), и Исламской Республикой Иран.

    Третий, тактический: борьба между различными политическими, социальными и национальными группами в странах региона. Такая «холодная война всех против всех». Слишком велик счет взаимных претензий, слишком много «пассионарного элемента» накопилось. Так что все будет долго, мучительно и порою достаточно кроваво.

    Что касается Сирии… В отношении этой страны сегодня осуществляется внешняя интервенция транснациональным «исламским экстремизмом», который поддерживается:

    — арабскими монархиями (ну, с ними все ясно, с Башаром Асадом они не примирятся никогда, будут воевать до последнего… сирийца);

    — не очень дальновидными турецкими политиками (до которых начинает постепенно доходить, что события в Сирии вполне могут быть прологом к серьезному внутриполитическому кризису Турецкой республики, а потому все больше осторожничающими);

    — совершенно безголовыми политиканами Евросоюза (влияние которых, к счастью, постепенно падает на фоне продолжающегося европейского кризиса).

    То есть, время играет за Асада. И если принципиальная и единая позиция Китая, России и Исламской Республики Иран по сирийскому вопросу сохраниться, то Сирия выстоит. Но мне ясно и другое. После пережитого – Сирия не останется прежней, она вступит в период политических реформ, она станет иной, более приспособленной для борьбы с внешними вызовами, с большей степенью консолидации общества.

     

    -Ваше мнение  по поводу   возможной  войны в Иране. Насколько вероятны удары  по ядерным  объектам в Иране со стороны  Израиля? Существуют ли реальные предпосылки  по поводу  ослабления  агрессивной политики  США в  отношении исламского государства? Возможен ли внутренний раскол  иранского  общества, и какие политические  силы  могут  реально управлять   этим процессом?

    -Спасибо за очень точные вопросы, которые совершенно исчерпывающе охватывают некий злободневный список основных угроз для Исламской Республики Иран.

    По поводу Израиля. Понимаете, часть политической элиты Израиля, находящаяся сегодня у власти, в отношении Ирана мыслит совершенно иррационально. Чтобы Иран не сделал, какие бы шаги не предпринял для доказательства мирного характера своей ядерной программы – не поверят! Если им фетвы Али Хаменеи по этому вопросу недостаточно, то и тысяча проверок МАГАТЭ их не убедят. Эта часть израильской элиты назначило Иран врагом и со своего пути не отступят.

    Но проблемой для них является то, что их стратегический союзник, США, идею войны с Ираном не поддерживает, сейчас об этом можно говорить с уверенностью, особенно на фоне новых назначений в администрации Обамы. Собственно, и в прошлой администрации за исключением Госдепа и неистовой Хиллари, никто к войне с Ираном особо не стремился, что стало для меня, например, совершенно очевидным в период Ормузского кризиса декабря 2011. И вот здесь наступает самое интересное. Некоторые политические лидеры Израиля ведут себя как незабвенный Михаил Самюэлевич Паниковский: истерят, угрожают, размахивают комиксами с трибуны ООН, дескать, держите нас, а то сейчас здесь будет страшно. Слегка ошарашенное мировое сообщество бросается сдерживать, уговаривать, давать гарантии и обещать преференции. А тем временем в Израиле мало того, что с 2009 года уже реализуется «стратегия Дагана» (бывшего шефа МОССАД), направленная на организацию точечных ликвидаций иранских должностных лиц, связанных с ядерной программой, но, вдобавок, принята новая, предусматривающая организацию диверсий и выведение из строя уже имеющихся иранских атомных объектов. То есть, прямая атака, цена которой будет для Израиля слишком высока – маловероятна. А террор против иранских ядерщиков и диверсии на иранских атомных объектах – это уже объективная реальность сегодняшнего дня.

    Но есть и более опасная тенденция. В своей тайной войне с Ираном Израиль стремится активно использовать те страны, которые имеют с Исламской республикой общие границы. Думаю, руководству этих стран стоит более вдумчиво отнестись к тому, насколько эти действия Израиля соответствуют национальным интересам этих государств.

    Что же касается политики Вашингтона в отношении Тегерана, то здесь полностью приоритет отдан воздействию на режим посредством экономических и иных санкций. Эти же санкции по замыслу американской администрации, должны стать предметом переговоров с нынешним руководством Ирана. Но, подчеркну это специально, все эти дипломатические игры – игры и есть, не более того. Стратегическая цель США – свержение существующего строя в Иране. Обсуждению подлежит лишь то, как это произойдет – под гнетом санкция или же в результате инициированных политических преобразований. Руководство Ирана прекрасно это понимает, потому и уделяет столь пристальное внимание вопросам укрепления внутренней стабильности, особенно в связи с предстоящими президентскими выборами.

    Должен сразу сказать, что избирательная кампания обещает быть более чем жаркой. Но! Жаркой она будет в рамках борьбы тех политических сил, которые не ставят под сомнение основные идеи принципы Исламской революции и Исламской республики.

    Оппозиция, которая выступает против существующего режима – сегодня практически не имеет политического веса, «зеленое движение» после всплеска активности в августе 2009 года маргинализировано и авторитетом в «широких народных массах» не пользуется. Убежден, что в президентских выборах кандидат от «зеленого движения» участия принимать не будет.

    Много говорят о росте сепаратистских настроений, особенно в Иранском Азербайджане. Я склоняюсь к мнению, что иранское руководство сумело достигнуть соглашения с влиятельными представителями политической и бизнес-элиты иранских азербайджанцев и получило гарантии их лояльности. Террористическое крыло «Джундаллы», в которой некоторые аналитики по необъяснимому мозговому выверту умудрялись усматривать выразителей интересов белуджей – к счастью, искренне и открыто об этом говорю, разгромлено. Курдская PJAK понесла серьезные потери и сегодня, даже самими иранскими курдами воспринимается как организация, живущая на иностранные деньги.

    Таким образом, наибольшую опасность для Исламской республики сегодня представляет не оппозиция, не сепаратисты, а «уставшие от революции». Этим термином Али Хаменеи, охарактеризовал те элементы в политическом руководстве, которые все чаще посматривают на Запад, считая, что бороться с ним бесполезно, противостоять ему утомительно и нужно встроиться в предлагаемую Западом схему политических реформ: либерализацию, модернизацию и прочие «…ации». Сегодня процент «утомленных» не столь уж и высок. Сегодня не произошло главного – их смычки с «пятой колонной» в среде тех иранских чиновников и представителей интеллигенции, которые связывают будущее Ирана с его прозападной ориентацией. Но тем не менее – такая тенденция существует.

    Должен сказать, что высшее иранское руководство видит эту опасность и достаточно эффективно противостоит ей, причем, умудряясь обходиться без репрессий. Ну, а как дальше будет развиваться внутриполитическая обстановка – будем внимательно смотреть.

     Матанат  Насибова

     

    http://www.1news.az/interview/20130304011738097.html#page1

  • Остается ли Оджалан лидером прокурдского политического движения?

    Остается ли Оджалан лидером прокурдского политического движения?

     

     

    Встреча между тремя депутатами Партии мира и демократии (ПМД) и Абдуллой Оджаланом, лидером запрещенной Рабочей партии Курдистана (РПК), отбывающим пожизненное заключение на острове Имралы к югу от Стамбула, — это первый конкретный шаг, предпринятый на глазах широкой общественности.

    Оджалан отправил 20-страничное письмо трем адресатам: ПМД, лидерам РПК в их лагерях, расположенных в горах Кандиль на севере Ирака и руководству европейского крыла РПК.

    Лидер РПК в своем письме перечисляет свои предложения. Он ничего не навязывает. Он просто просит рассмотреть его точку зрения.

    Следующие две недели будут полны дискуссий относительно содержания этого письма. Прокудрскому политическому движению в этот период предстоит пройти через серьезное испытание. Остается ли Оджалан лидером прокурдского политического движения? На этот вопрос будет дан ответ. Если они не прислушаются к тому, что он говорит, процесс решения проблемы получит смертельный удар.

    Процесс, начавшийся с переговоров на Имралы, который включает в себя посредничество в мирном урегулировании путем переговоров с Оджаланом, на самом деле является испытанием для всех. Как лакмусовая бумажка, он покажет, кто, где и на чем стоит.

    Наиболее важной характеристикой этого нового процесса является вот что: это возможность решить самую сложную проблему, которая до настоящего времени только усугублялась терроризмом и насилием. Нам придется иметь дело с иностранными разведывательными организациями, которые работали в течение последних 150 лет, чтобы препятствовать прогрессу в Турции, а также хунтой реакционных военных группировок с их попечительскими настроениями. Те, кто не хотят решения этой проблемы, потому что они извлекали выгоду из ее продолжения, — торговцы людьми и контрабандисты оружия, нелегальные сети, угнездившиеся в государственном аппарате, которые пытаются манипулировать руководством страны с помощью терроризма, и те, кто готовы устраивать провокации против решения проблемы, — не будут сидеть сложа руки.

    Уже сейчас некоторые люди и группы беспокоятся и паникуют по поводу потенциального мира. Те, кто пессимистично рассуждают о том, что «если правящая Партия справедливости и развития (ПСР) решит эту проблему, она будет продолжать управлять страной в течение следующих 20 лет», уже начали ставить палки в колеса. Неонацисты с высокомерной позицией «plus royaliste que le roi» (фр. — больший монархист, чем сам король) запели песенку: «Вы увидите. Курды не будут слушать Оджалана». Хотя премьер-министр прояснил тот факт, что правительство выступает против всех видов этнического национализма, включая курдский и турецкий, националисты в попытках запутать умы людей продолжают повторять, как попугаи: «Нет, вы сказали, что не одобряете все виды национализма. Получается, вы не одобряете и турецкий национализм». Мы должны принять следующее: даже если разумное большинство продолжает поддерживать процесс, направленный на решение проблемы, вышеуказанные усилия действительно эффективны в создании путаницы. «Действительно ли РПК навязывает что-то ПСР, а ПСР покорно это принимает?» — молчаливо спрашивает народ. Разумная и благонамеренная большая часть общества действительно лелеет надежду о решении проблемы, но люди не вполне уверены в этой возможности. Они просто воздерживаются от того, чтобы громогласно высказывать свои беспокойства, чтобы не бросить тень на надежду.

    Премьер-министр осознает это. Вчера, выступая на заседании парламентской группы его партии, он сказал: «Будьте уверены, что у нас нет и не будет ничего, что покрыло бы бесчестьем наших погибших солдат или могло бы стать позором для нашей нации». Я думаю, что эти слова на самом деле являются гарантией процесса примирения.

    Те, кто действительно хотят положить конец терроризму и насилию, считают, что они ничего не потеряют, поддерживая процесс мирного урегулирования, учитывая тот факт, что ориентированная на безопасность политика до сих пор не привела к миру. Другими словами, мы пройдем через период, когда мы будем иметь терпение и хранить молчание. Мы выберем путь терпения, чтобы не было смертей, матери не плакали и кровопролитие прекратилось.

    Премьер-министр также высказал упрек: «Мы не получили никакой решительной поддержки со стороны средств массовой информации, знаменитостей и представителей интеллигенции. Мы ожидаем, что они дадут нам необходимую поддержку».

    Как долго мы будем ждать смелого шага?

    Хюсеин Гюлердже | ZAMAN
    http://mk-turkey.ru/blog/huseyin-gulerce/2013/02/28/chto-esli-oni-ne-poslushayut-odzhalana.html
  • Шанхайские дебаты призывают лидеров ЕС подумать

    Шанхайские дебаты призывают лидеров ЕС подумать

    Последние комментарии премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана относительно турецко-европейских отношений вызвали бурные дебаты о том, стоит ли Анкаре отказываться от своих притязаний на членство в ЕС.

    Обсуждения начались с интересного замечания: «Вместо ЕС мы можем присоединиться к Шанхайской организации сотрудничества (ШОС)». Эти две организации не являются альтернативой друг другу. На самом деле ШОС — это нечто большее, она подобна НАТО. Вот почему не имеет смысла спрашивать, является ли ШОС реальной альтернативой ЕС. Поэтому все пытаются понять, с какой целью было сделано это замечание.

    Ведущие члены ШОС — это Россия и Китай. И, как известно, эти страны не особо заботятся о демократии и верховенстве закона. В сущности, основной целью ШОС является развитие сотрудничества в сфере безопасности между ее членами. Заявление о том, что членство в подобной организации является новым направлением внешней политики Турции, предполагает, что Анкара приняла решение отказаться от некоторых общих с ЕС ценностей. Это было бы весьма пугающим для турецких граждан. Однако это замечание было скорее адресовано лидерам ЕС, нежели гражданам Турции. Возможно, премьер-министр просто попытался напомнить некоторым европейским лидерам, что если Турция отвернется от Европы и станет недемократическим авторитарным государством, это будет не в их интересах.

    Некоторые из европейских лидеров, возможно, будут довольны, если Турция станет таким «восточным» государством, что даст им прекрасный повод закрыть двери в ЕС. Однако если Турция сделает стратегический выбор в пользу тесного сотрудничества с Россией и Китаем, это радикально сузит зону влияния ЕС. Иными словами, Турция будет способствовать сдерживанию ЕС, серьезно угрожая стабильности региона.

    Шанхайские дебаты призывают лидеров ЕС подумать о наихудшем развитии событий. Но тут есть проблема. Процесс вступления в ЕС — это обсуждение условий и переговоры, а не угрозы. Неразумно считать, что Франция или Германия запаникуют и ускорят переговоры только потому, что премьер-министр Турции упомянул ШОС.

    Несмотря на все это, в любом случае необходимо задуматься о будущем турецко-европейских отношений. Если Евросоюз на самом деле не собирается принимать Турцию, то Анкара действительно должна думать о том, что делать дальше. Помимо этого, стоит иметь в виду, что европейские державы будут ждать, что Турция сама завершит переговоры по этому вопросу, а они, безусловно, не возьмут на себя подобную инициативу. К счастью, в настоящее время ничто не указывает на то, что Турция собирается принять такое переломное решение. Кроме того, даже если это и не так, то у европейских стран не так много причин для радости, а последствия такого шага будут весьма негативными и для них.

    Турция и ЕС теперь играют не в шахматы, а в шашки. Другими словами, нет необходимости придумывать сложные стратегии. Ключевым является вопрос: когда европейские власти в полной мере решатся заблокировать путь Турции в ЕС и возьмут на себя ответственность за закрытие этой двери. Страна, которая будет нести ответственность за прекращение переговоров с Турцией, должна быть страной с обширными способностями к маневрированию, так как она должна продемонстрировать другим европейским странам, что она может предложить ЕС что-то вместо Турции. Я бы очень хотела знать, какая страна добровольно пойдет на это.

    Тем не менее в дальнейшем Турции необходима европейская страна, чтобы помочь ей в переговорном процессе. Иными словами, страна, которая проведет Турцию в ЕС. Этой стране сначала придется убедить других и создать постоянный союз с теми государствами — членами ЕС, которые поддерживают вступление Турции. Страной, которая протянет руку помощи Турции, будет та страна, которая извлечет наибольшую пользу из вступления Турции в ЕС.

    — See more at: http://mk-turkey.ru/blog/beril-dedeoglu/2013/02/15/turciya-es-novye-debaty.html#sthash.uTW5hqDU.dpuf

  • Кого спонсирует Саудовская Аравия ?

    Кого спонсирует Саудовская Аравия ?

    В настоящее время мир наблюдает своеобразное «второе рождение» исламского терроризма, несколько поутихшего после войны, объявленной ему, фактически, всем миром 11 сентября 2001 года. Значительно «потрепанная» и лишившаяся своего лидера и главной «звезды» Усамы бен Ладана, Аль-Каида, по-видимому, восстановила силы и «отметилась» операциями в Ливии, Йемене, Мали и Сирии.

    «Фронт» радикальных салафитских организаций усилился и несколькими новоделами, а, кроме того, к нему присоединились уже, как казалось лишь нескольким годами ранее, ставшие музейным экспонатом Братья-мусульмане. Последние не только участвуют в кровопролитной войне против президента Сирии Башара Асада, но и попали в легальное политическое поле в Египте, где они одержали победу на выборах в парламент и провели своего кандидата, Мухаммеда Мурси, в президенты. В чем же причина «бессмертия» радикальных исламистских организаций? Почему мировым «империям», таким, как США, Евросоюз, Россия, не удается полностью уничтожить международный терроризм, «сдобренный» радикальной салафитской проповедью? Одним из основных факторов восстания из пепла, радикальных исламистских организаций является стабильное и не прекращающееся их финансирование извне. Основным спонсором терроризма по всему миру является Саудовская Аравия.

    Данный тезис подтверждают и основные «друзья» королевства – американцы. Еще в 2008 году заместитель министра финансов США Стюард Леви заявлял в обращении к одному из сенатских комитетов о том, что именно Саудовская Аравия является главным источником денежных поступлений для «Аль-Каиды», а также ряда других организаций экстремистской направленности. Примечательно, что, несмотря на требования Соединенных Штатов, КСА с завидным упорством воздерживалась от перекрытия финансового потока следовавшего от казны королевства до террористических групп. Уже в 2011 году выводы Леви были подтверждены гораздо более значимым политиком – госсекретарем США Хиллари Клинтон, которая заявила о том, что именно в Саудовской Аравии находятся основные источники финансирования мирового терроризма.

    Саудовская Аравия – главный спонсор терроризма в Сирии

    Самое, пожалуй, резонансное противостояние в современном арабском мире, война между сирийцами, лояльными президенту Башару Асаду и его противниками, также не обошлась без значительной поддержки Саудовской Аравии. Именно власти королевства в сотрудничестве с террористическими организациями переправляют в Сирию боевиков и вооружение. В частности, в октябре прошлого года журналистами телеканала BBC в лагере сирийских оппозиционеров были обнаружены несколько контейнеров с украинским оружием, предназначавшимся для Саудовской Аравии. Позже солдатами, верными президенту Асаду, был застрелен саудовский офицер Мухаммед Салем аль-Харби, что свидетельствует о том, что помощь, осуществляемая КСА сирийской «фронде» — не ограничивается финансовыми вливаниями.

    Впрочем, несмотря на достаточно ясные свидетельства саудовского присутствия в стране, нашлись и свидетели, и даже участники вмешательства Эр-Рияда. В сентябре 2011 года солдатами армии Сирии были задержаны несколько оппозиционных боевиков, которые рассказали о том, что получали деньги от представителей Саудовской Аравии. В частности, один из задержанных преступников, Самир Абдуль Джавад Нашивати, заявил о том, что боевики в его отряде получали саудовские деньги через их командира, Белаля Алкана. По словам пленника, каждый из «бойцов» в день зарабатывал по 25 долларов, не считая дополнительных 400 долларов, которые выплачивались за участие в военных операциях. Сообщения о финансировании Эр-Риядом «Сирийской свободной армии» появлялись в таких известных изданиях, как, например, «Daily Telegraph», которая сообщала о том, что средства КСА идут на обучение боевиков ССА. Речь шла о «миллионах долларов» США.

    КСА – основной фактор дестабилизации Афганистана и Пакистана

    Однако столь пристальное внимание Саудовской Аравии к событиям вне ее границ, а также стремление вмешаться руками международного терроризма в дела других государств – явление не новое. Впервые данный механизм был, надо признать, с успехом, опробован в Афганистане в 80-е годы прошлого столетия. Саудовские спецслужбы, фонды, а также ряд бизнесменов в частном порядке осуществляли финансирование отрядов моджахедов, сражавшихся советских войск и союзных им бойцов армии Демократической Республики Афганистан. Отправлялись туда и саудовские добровольцы, одним из которых стал небезызвестный Усама бен Ладан… В настоящее время в Афганистан по-прежнему направляются денежные потоки из королевства. На этот раз основными получателями упомянутых средств являются движение «Талибан», а также афганские боевики «Аль-Каиды». По информации уже упомянутой выше Хиллари Клинтон, в их руках ежегодно оказываются миллионы долларов.

    Соседний с Афганистаном Пакистан – также является сферой пристального внимания саудовских «жертвователей». Согласно опубликованным сайтом WikiLeaks в мае 2011 года депешам Госдепартамента Соединенных Штатов, только в Пенджаб, самый густонаселенный штат Пакистана, из Саудовской Аравии ежегодно переводится 100 миллионов долларов. Более того, финансовые операции, как правило, проводятся через «миссионерские» и «благотворительные» фонды, которые получают прямую поддержку со стороны правительства КСА. После данного разоблачения представитель Министерства иностранных дел Саудовской Аравии Усама Нугали сделал примечательное заявление, назвав депеши американского Госдепа «сомнительными источниками»…

    Между тем, внимание саудовских «жертвователей» к Пакистану и Афганистану, по словам той же Клинтон, угрожает войсками антиталибовской коалиции, а также стабильности этих стран. Однако каких-либо серьезных действий, способных «напугать» и «остановить» подданных «хранителя двух святынь», ни США, ни их союзниками не предпринимается.

    «Хранители двух святынь» подпитывали гражданскую войну в Ираке

    Между тем, призывы к действиям по «умиротворению» саудовцев звучат с разных сторон на протяжении уже многих лет. Так, в 2008 году, согласно информации Wikileaks, иракский премьер-министр, Нури аль-Малики, в ходе встречи с командующим войсками США в Афганистане Дэвидом Петрэусом и американским послом в Ираке Райаном Крокером заявлял о том, что Саудовская Аравия дестабилизирует обстановку в его стране, финансируя террористические группировки. Более того, по словам аль-Малики, Эр-Рияд втягивал Ирак в гражданскую войну, поддерживал насильственные действия салафитских вооруженных формирований и внедрял «культуру терроризма» в регионе. О какой-либо реакции со стороны США, проявленной в конкретных делах, никто вновь не слышал…

    Вместе с тем, беспокойство господина аль-Малики нельзя не признать оправданным. Недавно телеканал NBC опубликовал разведывательную информацию, которая пролила свет на саудовское присутствие в Ираке. Согласно опубликованным данным, подданные королевства составляют 55% от всего числа иностранцев, воюющих на территории этой страны. Именно саудовским «духовным лидерам» принадлежит фетва, по которой уничтожение шиитских святынь в Кербелле и Наджафе является благим делом. Попытки взрывов (иногда успешные) в шиитских мечетях по всему Ираку являются ничем иным, как следствием данного религиозного постановления. Более того, в ходе турне Нури аль-Малики по ближневосточному региону, лидеры Саудовской Аравии отказались принять иракского премьера. По мнению многих специалистов, причины тому были отнюдь не технические, а религиозные: аль-Малики – шиит, то есть представитель ненавидимого саудовскими салафитами течения в исламе.

    Саудовские «благотворители» «кормят» террористов по всему миру

    Финансовая и организационная активность Саудовской Аравии распространяется отнюдь не только на многострадальные Сирию, Ирак и Афганистан – ряд саудовских организаций ведут «работу» по всему миру. Так, «Международная исламская благотворительная организация», которая является структурным подразделением Всемирной исламской лиги, курируемой правительством КСА, была уличена американским Министерством финансов в оказании помощи Аль-Каиде по всему миру.

    Еще в 2002 году следователи НАТО обнаружили интересные моменты деятельности «Саудовской Высшей Комиссии по оказанию помощи Боснии», которую создал принц Сулейман бен Абдель Азиз и активно поддерживал тогдашний король Саудовской Аравии Фахд. К примеру, расследование выявило факты телефонных переговоры сотрудников данной организации с руководством «Аль-Каиды» — Усамой бен Ладаном и Абу Зубайдой. Целью этих бесед было ни что иное, как подготовка атак на посольство США в боснийской столице Сараево. Перед тем, как представители НАТО заблокировали банковские счета комиссии, ее члены успели снять с них 41 миллион долларов. Имеются данные о поддержке Саудовской Аравией салафитских террористов в Йемене и даже о вовлеченности саудовских спецслужб в теракты и военные операции салафитов на территории этой страны. По мнению ряда аналитиков, именно КСА препятствует мирному стабилизации обстановке в Йемене.

    Прямое военное вторжение саудовцев в Бахрейн

    Иногда Саудовская Аравия не ограничивается финансовой и организационной поддержкой. В случае явного превосходства в силах и уверенности в «победе», Эр-Рияд не против развязать и прямую интервенцию. Одним из ярких проявлений саудовского «отношения к соседям» стало вторжение более 1000 солдат королевства в Бахрейн. Несмотря на то, что правитель данного государства Хамад аль-Халифа, «сам позвал» в свою страну «гостей», бахрейнский народ это обмануть не смогло. Саудовские войска вошли в страну именно для борьбы с этим самым народом — после событий на Жемчужной площади и столкновений демонстрантов с местными полицейскими. Не были введены в заблуждение и соседи Бахрейна. Член парламентской комиссии Ирана по вопросам безопасности Хишматолла Фалахатпише уже вскоре после вторжения саудовских войск, назвал это мероприятие оккупацией. Впрочем, Соединенные Штаты, главный союзник, покровитель и «щит» Саудовской Аравии вновь отказались признать агрессивность деяния королевства — Белый дом распространил заявление, в котором не признал интервенцию в Бахрейн военным вторжением. По мнению американских политиков, оккупация суверенного государства — не что иное, как «ответ на призыв о помощи».

    Ваххабитские проповедники – оружие Саудовской Аравии против США

    Впрочем, Соединенных Штатов также находится в сфере интересов саудовских чиновников и «благотворителей». Так, КСА активно финансирует проповедь ислама салафитского толка в американских мечетях. Несколько лет назад в ходе открытых слушаний в Государственном департаменте США суфийский богослов, шейх Хишам Каббани заявлял о том, что в 80% мечетей страны обосновались ваххабитские проповедники. Тогда власти не обратили на слова ученого какого-либо серьезного внимания. Однако позже слова Каббани подтвердила правозащитная организация «Freedom House». Ее сотрудники опубликовали 95-страничный доклад, посвященный обстановке в американских мечетях. Активисты «Freedom House» провели мониторинг примерно 20 мечетей страны на территории 6 штатов и федерального округа Колумбия. В каждом религиозно-просветительском учреждении они обнаружили экстремистские материалы – брошюры, пропагандирующие джихад с оружием в руках, содержащие прямые призывы убивать иудеев и христиан. Как установили правозащитники, деньги на проповеди и печатание упомянутой литературы поступают в США из Саудовской Аравии.

    Саудовская Аравия – покровитель российских исламских радикалов

    К сожалению, пострадала и продолжает испытывать проблемы от деятельности саудовских «жертвователей», организаций и спецслужб и Россия. Такие располагающиеся или располагавшиеся на территории СА структуры, как Фонд «Аль-Харамейн» («Дом двух святынь»), «Национальный коммерческий банк», «Рабитат» аль-Алям Исламий, «FalsalIslamicBankLtd», «Аль-Муассаса ар-Раджихи» и др. «отметились» поддержкой чеченских сепаратистов в ходе двух войн, а также причастностью к организации террористических актов в Российской Федерации. Например, Фонд «Аль-Харамейн» неоднократно перечислял крупные денежные суммы в ваххабитский исламский центр «Кавказ», расположенный в Махачкале, через свой бакинский филиал. В 1997 году фонд оказывал серьезную поддержку дагестанским салафитам, которые поставили себе задачу свержения на территории автономной республики конституционного строя и образования «исламского государства» в границах Дагестана и Чечни с выходом данного образования из состава России. «Домом двух святынь» в 1999-м году был учрежден специальный фонд для поддержки чеченского сопротивления «Foundation Regarding Chechnya». Филиал данной организации действовал на территории Азербайджана. «Операторы» фонда курировали снабжение чеченских боевиков оружием и амуницией.

    Огромные средства вкладывает Саудовская Аравия в «образование» российских мусульман. Последнее осуществляется таким образом, что мусульманская молодежь РФ становится на радикальные салафитские позиции. Недавно руководитель Центрального духовного управления мусульман Талгат Таджутдин в открытую обвинил главу другой мусульманской структуры, Совета муфтиев России, Равиля Гайнутдина в получении из КСА миллионов долларов за отправку в королевство на обучение 12-14-летних детей. Гайнутдин, к слову, не отрицал факт отправки молодых людей, однако заявил, что он и его подчиненные постоянно советовали родителям новоиспеченных студентов вначале дать возможность детям получить светское образование в России, и лишь после школы дать детям возможность выбирать свой путь.

    Впрочем, саудовские проповедники и «богословы» и сами появляются на территории Российской Федерации. В созданных на деньги упомянутых выше фондов и организаций в медресе, культурных и образовательных центрах, летних лагерях молодых людей не только обучают чтению Корана и арабскому языку, но и прививают им своеобразные ценностные установки, после усвоения которых «ученики» могут легко рекрутироваться в ряды салафитских боевиков. К примеру, выпускники медресе «Йолдыз», располагавшегося в Набережных Челнах, были замечены в составе вооруженных исламистских группировок в Афганистане, Чечне и Таджикистане. После попадания данной информации в правоохранительные органы, «Йолдыз» пришлось закрыть. Сейчас медресе действует лишь в виде религиозной школы для девочек.

    Саудовская Аравия поддерживает терроризм лишь за пределами своих границ

    Примечательно, что, несмотря на все изложенные факты, руководители Саудовской Аравии в своих официальных явлениях не только отрицают свою причастность к терроризму, но и заявляют о недопустимости подобного метода: «…мы вновь подтверждаем наше намерение уничтожать преступные группировки террористов-убийц и бороться с преступным поведением. В стране Двух Священных Храмов нет места для экстремизма», — заявил в апреле 2008 года король Абдулла бен Абдулазиз. Вторил ему и Великий муфтий Саудовской Аравии шейх Абдулазиз аль-Шейх, отметивший чуть позже, что «Фанатизм не может считаться частью религии, даже если они [экстремисты] ошибочно претендуют на это…».

    В чем же секрет столь явных расхождений слов и дел у саудовского религиозного и политического руководства? Ответ прост. На территории самой Саудовской Аравии религиозный экстремизм и терроризм действительно активно преследуются. К примеру, по данным на 2004 год, на спецслужбы, работающие внутри страны, королевство тратило 8,5 миллиарда долларов. В борьбе с терроризмом участвуют силы Министерства внутренних дел, 100-тысячная Национальная гвардия, армейские спецподразделения. Что касается полицейских специальных подразделений, то самое главное среди них, Служба Общей Безопасности (GSS), имеет самый большой бюджет среди всех ведомств, действующих в пределах страны. Кроме того, GSS действует в тесном контакте с американским ФБР, что, вне сомнения, повышает эффективность работы этой структуры.

    Однако Саудовская Аравия уже сталкивается с последствиями своей двойственной и лживой политики – террористы, столь щедро подпитываемые этим государством вне его границ, при первом же случае пересекают их. Например, 12 мая 2003 года четыре смертника взорвали себя в Эр-Рияде. В результате погибло 34 человека, среди которых оказалось 7 граждан США и 7 саудовцев. Еще 200 человек получили ранения. Правоохранительные органы королевства отреагировали на данный теракт – к началу 2004 года они смогли разгромить 7 террористических ячеек из 9, действующих на территории королевства, захватить 24 тонны взрывчатки, 300 поясов шахидов, 300 гранатометов, 1020 единиц стрелкового оружия. Однако это вызвало месть со стороны бандитов уже в отношении полиции и спецслужб. 21 апреля 2004 года автомобиль террориста-смертника взорвался рядом со зданием Службы госбезопасности СА. В результате этого теракта 10 человек погибли, а 125 были ранены. Совершались покушения на руководителей саудовских спецслужб – подполковника Ибрагима аль-Далеха и генерал-майора Абдулазиза аль-Хувейрини.

    Саудовская Аравия, активно поддерживающая международный терроризм всеми возможными способами, надеялась стать своеобразной «цитаделью» безопасности в пылающим ближневосточном регионе. Однако этого не произошло – финансируемые исламские радикалы при первой же возможности оборачиваются против своих «патронов» и «учителей», демонстрируя то, чему научились, уже на них. Нечистоплотная политика королевства превратилась в один из основных факторов его дестабилизации. Это – хороший пример для тех государств и правительств, которые, поддерживая террористов в Сирии, Ливии и других странах и регионах мира, надеются остаться в стороне от взрывов, покушений и убийств. Международный терроризм – это бумеранг, который непременно вернется к «хозяевам». Вместе с тем, союзникам королевства-самоубийцы не лишним будет проверить активность граждан данного государства на своей территории, так как оно не гнушается самых грязных методов даже в отношении «друзей». Единственное табу для саудовских проповедников, силовиков и бизнесменов – территория их собственного государства. Однако теракты начала 2000-х красноречиво продемонстрировали крах их «схемы».

    Сергей Никитин. В рамках проекта «Кипящая Аравия»,
    Специально для Иран.ру

    20 февраля 2013

    Источник — Иран.ру

  • Ислам и Ближний Восток. Часть 1

    Ислам и Ближний Восток. Часть 1

    Очевидно, ни для кого не станет откровением, что свергнутые в ходе т.н. «арабской весны» политические режимы, в общем и целом, относились к Соединенным Штатам весьма лояльно, в т.ч. и режим полковника Каддафи. Возможно, в прошлом он и являлся воплощением инфернального зла, но в последние годы отношения Ливии и западных стран изрядно потеплели. Полковник инвестировал в западную экономику и был желанным гостем многих европейских столиц. Известно, по меньшей мере, о $200 млрд., замороженных на счетах банков США в ходе событий в Ливии.

    Президент Египта Хосни Мубарак правил страной 30 лет и был верным другом вашингтонской администрации. Президент Обама решил, что Мубарак не достоин управлять Египтом и должен уйти с занимаемого поста. Мухаммад эль-Бельтаги, глава исламистского движения «Братья-мусульмане», добавил, что отставка – единственное, что может и должен сделать сегодня Хосни Мубарак. Единодушие лидера исламских террористов и администрации Белого дома по некоторым политическим вопросам неслучайно. Но это вовсе не потому, что Обама такой же террорист, как и эль-Бельтаги.

    Хосни Мубарак держал в западных банках $70 млрд. и был богаче Билла Гейтса. Кто сейчас владеет этими средствами, точно сказать нельзя. Президент Обама, выступая во время «арабской весны» с речью в Белом доме, похвалил стремление египтян к демократии и пообещал списать Египту долг в $1 млрд.

    Что касается «Братьев-мусульман», то их деятельность особенно хорошо известна в Сирии. С 1976 по 1982 гг. эту страну захлестнула волна терроризма, которая переросла в вооруженные столкновения с подразделениями полиции и вооруженных сил. Движущей силой мятежа были «Братья-мусульмане». Сегодня боевики данной организации вновь воюют в Сирии и они, несомненно, полностью сходятся с президентом Обамой во мнении, что Асад должен уйти.

    В Ливии «Братья-мусульмане» создали политическую партию под названием «Партия справедливости и развития» (ПСР). По словам ее представителя, Мохаммеда Гааира, она имеет представительства в более чем 18 городах страны. В ходе прошедших летом 2012 г. парламентских выборов в Ливии ПСР набрала 10.27%, что обеспечило ей статус второй по величине парламентской фракции.

    Как только режим полковника Каддафи был свергнут, так тут же в стране восторжествовала «демократия» и было создано «правовое» государство. Представитель Переходного национального совета (ПНС) Ливии Мустафа Абдель Джалиль заявил в октябре 2011 г., что в основу юридической системы будут положены законы шариата. По словам мистера Мустафы, Ливия — мусульманская страна, «поэтому любой закон, противоречащий принципам ислама, отменяется».

    Если президент Обама, потребовавший от Каддафи уйти в отставку, не хотел превратить Ливию в исламский халифат, то что же он тогда хотел?

    В Египте сегодня происходит очередная революция, и «Братья-мусульмане» являются ее главной движущей силой. Почему так? Нынешний президент Египта Мухаммед Мурси является представителем этой организации и бывшим председателем «Партии свободы и справедливости», созданной «Братьями-мусульманами». Чего же хотят протестующие, кроме еды, конечно же?

    Дело в том, что основной организующей силой в политике и экономике Египта до сих пор является армия. Армейское командование при Мубараке контролировало, по меньшей мере, треть всей экономики страны. Армейские предприятия занимались строительством жилья, производством продовольствия и были освобождены от налогов. Эта система до сих пор осталась без изменений.

    Политолог Александр Игнатенко в интервью газете «Взгляд» говорит так: «Мурси начал эту борьбу. Но не для того, чтобы вернуть «награбленное» египетскому народу. А для того, чтобы отнять то, что принадлежит военным, и передать «Братьям-мусульманам». Т.е. речь идет о банальном переделе собственности под демократическим флагом или же исламским, кому как больше нравится.

    А что же произошло в Тунисе, с которого фактически и началась «арабская весна»? Неужели и там в ходе «цветочной» революции пришли к власти исламисты? Именно так оно и есть. В ходе состоявшихся после революции парламентских выборов 40% голосов получила исламская партия «Ан-Нахда» во главе с исламским революционером Рашидом аль-Ганнуши. Президент США Барак Обама поздравил народ Туниса с успешным проведением выборов.

    Интересны некоторые детали биографии лидера партии «Ан-Нахда».

    Во время учебы на философском факультете Дамасского университета в 60-х гг. прошлого века Ганнуши познакомился с сирийскими «Братьями-мусульманами», отказался от идей арабского национализма и решил, что единственной силой, способной объединить арабов и мусульман в целом, является ислам. После окончания учебы в Дамаске Ганнуши отправился учиться во французскую Сорбонну, где стал активистом международного исламистского движения «Джамаат ат-Таблиг». Кстати, любопытно, что в Сорбонне получал образование и лидер кампучийских коммунистов Пол Пот, который в 1952 г. вступил во Французскую Коммунистическую партию. Но это так, к слову.

    В 1972 г. Ганнуши создает в Тунисе подпольную организацию, целью которой являлось создание «справедливого демократического государства» на основе Корана. Почему бы и нет? В конце концов, в СССР тоже существовала демократия, хотя и социалистическая, отчего же Ганнуши было не создать демократию шариатскую.

    Сегодня в Тунисе опять неспокойно.

    6 февраля здесь подожгли штаб-квартиру партии «Ан-Нахда». Это случилось сразу после известия об убийстве оппозиционного лидера Чокри Белаида, смерть которого вызвала массовые акции протеста в городе Сиди-Бузиде, известном как «колыбель арабской весны». По информации France 24, полиция разгоняла демонстрантов, применяя слезоточивый газ. Брат убитого оппозиционера обвинил Ганнуши в смерти Белаида. Сам Ганнуши заявил, что он и его сторонники не причастны к убийству лидера оппозиции. Как следует понимать, в Тунисе все-таки построили демократию, но забыли построить «правовое государство», т.е. не основанное на законах джунглей.

    Как известно, у всякой революции есть начало, но иногда не бывает конца. Социальный хаос, посеянный в какой-либо стране, стремится достичь крайнего своего состояния, т.е. гражданской войны. Результатом последней зачастую является установление беспощадной тирании и уничтожение революционеров. Здесь можно напомнить диктатуры Кромвеля, Наполеона, Гитлера и пр. Законы революций еще никто не смог отменить. Вполне возможно, что новые режимы, установленные в арабских странах, в конечном итоге приобретут крайний антизападный характер, в первую очередь из-за столкновения экономических интересов. Никто не знает, удастся ли Вашингтону сдержать на цепи своих франкенштейнов, почувствовавших вкус власти.

    Итак, Тунис, Ливия, Египет, Сирия и т.д. — все это страны, в которых в результате «арабской весны» к власти пришли исламисты, причем радикального толка, охотно и широко применяющие террор как метод политической борьбы. Любому непредвзятому наблюдателю совершенно ясно, что цели исламистов и Вашингтона во время революционной волны в арабском мире полностью совпадали и, очевидно, продолжают совпадать. Возможно, это случайность. Возможно, также, что администрация США просто-напросто использует исламистов для слома государственности арабских стран. Ради чего?

    Слабое государство, не построенное на основе национальных интересов, даже в том виде как их понимал Хосни Мубарак, является превосходным объектом эксплуатации и грабежа природных ресурсов. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на экономическое состояние народов, подвергшихся американо-исламистской «демократизации».

    Продолжение следует

    Пензев Константин Александрович, писатель-историк, обозреватель Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

    14.02.203

    Источник — Новое Восточное Обозрение
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1360787820
  • Арабские монархи настороженно наблюдают

    Арабские монархи настороженно наблюдают

    Новый виток налаживания отношений

    В политике, как известно, нет ни вечных друзей, ни вечных врагов. И ныне мы являемся свидетелями того, как, казалось бы, до недавнего времени непримиримые ближневосточные соперники — Египет и Иран — похоже, постепенно преодолевают стену непонимания в своих двусторонних отношениях после свержения в Иране в 1979 г. дружественной Египту монархии и установления «исламского правления». Последующая за этим бурная ссора конца 70-х — начала 80-х гг. прошлого века закончилась разрывом дипломатических отношений между двумя «ключевыми» государствами региона.

    И вот 5 февраля впервые за последние 34 года с трехдневным визитом в Каир прибыл лидер Ирана.

    Показательно, что хотя официально иранский президент Махмуд Ахмадинежад посетил египетскую столицу для участия в Х саммите Организации исламского сотрудничества, встречен он был своим коллегой из страны пирамид как лучший друг и желанный гость.

    Президент АРЕ М.Мурси лично приветствовал высокого иранского гостя на постеленной на взлетно-посадочной полосе каирского аэропорта красной ковровой дорожке. Там же был выстроен почетный караул. М.Мурси и М.Ахмадинежад пожали друг другу руки и, что особо смаковали региональные СМИ, обменялись двукратным поцелуем в щеки.

    После этой показательной демонстрации дружеских отношений лидеры Египта и Ирана приступили к обсуждению, пожалуй, наиболее чувствительного на сегодняшний день вопроса в отношениях между двумя странами — поиску путей преодоления нынешнего сирийского кризиса.

    Впрочем, судя по всему, не только сирийский вопрос был на повестке дня во время встречи двух президентов. Очевидно, что Тегеран, пытаясь максимально сгладить противоречия по сирийской теме, налаживал мосты с Каиром и по другим вопросам. Разумеется, в первую очередь, это палестино-израильская тема. Вспомним, как накануне своего визита в египетскую столицу М.Ахмадинежад заявлял, что геополитика региона изменится, если Иран и Египет займут общую позицию по палестинскому вопросу.

    История вопроса

    Вне всякого сомнения, в свете периодически появляющейся угрозы нанесения израильской авиацией ударов по иранским ядерным объектам, Египет является «ключевым» государством для Ирана. И не мудрено, что высокие представители иранского внешнеполитического ведомства в последние годы регулярно заявляли о намерении открыть новую страницу в отношениях с Каиром.

    Фактически сразу после египетской «революции» января-февраля 2011 г. министр иностранных дел Ирана Али Акбар Салехи акцентировал внимание на том, что Иран и Египет являются «двумя главными столпами исламского мира», добавляя при этом, что Тегеран готов возобновить дипломатические отношения с Каиром «в любой момент», а в случае получения приглашения посетить с визитом египетскую столицу, он сам лично непременно этим воспользуется.

    Еще более колоритно выразился в ходе встречи с египетской делегацией богословов, общественных и политических деятелей, посетившей Тегеран в 2011 г., президент Ирана М.Ахмадинежад, заявив, в своем стиле, что западные державы опасаются восстановления египетско-иранских отношений, а также, что сообща Египет и Иран смогут «бросить вызов сионистскому режиму». М.Ахмадинежад также отметил, что его страна готова поделиться накопленным опытом с «египетскими братьями» во всех отраслях государственного строительства.

    Очевидно, что Иран сейчас будет максимально благоволить Каиру. Тем более, в Тегеране вполне обоснованно надеются, что ситуация на египетском направлении может развиться как раз в их пользу. Ведь в отличие от, скажем, Саудовской Аравии, египетские мусульмане в целом толерантны к шиизму, а исламское духовенство АРЕ признает шиитов как абсолютно допустимое религиозное течение.

    Кроме того, в египетском социуме все большее распространение получают антиизраильские настроения. Уж эту тенденцию Тегеран наверняка будет «подогревать», используя, в первую очередь, палестинскую проблематику.

    К тому же, для Ирана важно максимально вывести Египет из-под влияния арабских монархий Персидского залива. Разумеется, прекрасно понимают это и в упомянутых столицах Залива. Посему и стараются сыграть на опережение, используя свой главный рычаг — финансовую зависимость Каира.

    Отсюда, судя по всему, и недавнее заявление премьер-министра Катара Хамада бен Джасема Ат-Тани после состоявшихся в начале января его переговоров с президентом Египта М.Мурси о том, что в ближайшие 5 лет Доха намерена инвестировать в экономику Египта $18 млрд. Кроме того, Катар обещает выделить $2,5 млрд., из которых $0,5 млрд. будет предоставлено в виде гранта, а $2 млрд. — в виде депозитов.

    К тому же, у Дохи вместе с ее союзниками по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива появился и еще один серьезный повод подсуетиться. Это возможное потепление отношений между Тегераном и западням миром, в первую очередь, Вашингтоном.

    Используя фактор неопределенности

    В последнее время арабские монархии Персидского залива с большой настороженностью наблюдают за развитием ситуации между Ираном и Западом. И небезосновательно. В данной связи можно вспомнить и заявление вице-президента США Джо Байдена на 49-й международной Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности о готовности Белого дома встретиться с иранскими лидерами на двусторонней основе, и моментальную положительную реакцию на такое предложение со стороны главы внешнеполитического ведомства Ирана Али Акбара Салехи.

    Безусловно, не прибавляет оптимизма «заливникам» и недавние решения Европейского суда общей юрисдикции о том, что Евросоюз предоставил недостаточно доказательств относительно причастности к иранской ядерной программе одного из крупнейших на Ближнем Востоке иранского банка «Садерат», а также аннулирование неделей раньше санкции в отношении другого крупнейшего банка Ирана — «Меллат».

    Разумеется, все это еще далеко не показатели поворота в отношениях Иран-Запад. В конце концов, Дж.Байден в недавнем интервью французской газете Le Figaro вновь начал использовать в адрес Ирана «ястребиную» риторику. Похожую линию поведения во время упомянутой конференции избрал также и французский лидер Франсуа Олланд.

    Однако бесспорным является то обстоятельство, что в канун намеченных на 26 февраля в Алма-Ате переговоров Тегерана с «шестеркой» международных посредников по проблеме иранской ядерной программы, переговорное поле между Ираном и западнями странами заметно расширилось.

    Судя по всему, хитрый египетский лидер М.Мурси прочувствовал наметившееся потенциальное изменение региональных акцентов. Для страны, главной заботой которой нынче является максимальное привлечение доноров в находящуюся в катастрофическом положении египетскую экономику, намеки на потепление отношений между США и Ираном создают дополнительные опции для маневра.

    А еще это способ подразнить главных спонсоров «постреволюционного» Египта – Катар и Саудовскую Аравию.

    В общем, Каир полностью возвращается к своей излюбленной еще со времен Х.Мубарака внешнеполитической забаве – балансирование между «сильними мира сего». Правда, нынешний режим М.Мурси, в связи с плачевным состоянием египетской экономики, сейчас, похоже, вынужден еще и опуститься до балансирования между «ключевыми» региональными игроками – Ираном и арабскими монархиями Персидского залива.

    Виталий Николаевич Билан — кандидат исторических наук, эксперт по Ближнему Востоку, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

    14.02.2013

    Источник — Новое Восточное Обозрение
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1360786740
  • Три проблемы ЕС

    Три проблемы ЕС

    Какую политику должен преследовать Европейский Союз после арабских революций? Какова политика ЕС на Ближнем Востоке? Ответы на эти и другие вопросы мы старались найти на двухдневной конференции на тему: «ЕС и арабский мир», состоявшейся в итальянском городе Болонья. Наряду с научными деятелями из Египта, Туниса, Ливии и Ливана, большинство участников — американские и европейские эксперты. В конце встречи участники пришли к единому мнению по трем вопросам.

    Во-первых, все еще сохраняет свою актуальность замечание Генри Киссинджера: «Дайте мне телефонный номер, по которому я могу узнать позицию Европы». В большинстве случаев Франция, Великобритания, Германия, Италия не могут прийти к согласию и выработать единую внешнюю политику.

    Этим вопросом занимается Верховный представитель ЕС по вопросам общей внешней политики Кэтрин Эштон, однако на международных платформах продолжается борьба внутри союза, находящегося под тяжелым экономическим грузом. Отсутствие единой военной структуры и неуклюжесть механизма принятия решений обрекают ЕС на жизнь в тени НАТО.

    Второй вопрос, по которому на конференции наблюдалось единодушие, был связан с тем, что в силу экономического кризиса для эффективной реализации внешней политики у ЕС отсутствует достаточное количество времени и финансовых ресурсов. В преддверии экономического кризиса в 2007 году политика ЕС в Средиземноморье требовала серьезных преобразований. Арабские революции и финансовый кризис ЕС единовременно совпали в 2011 году. Погрузившись в собственные проблемы, Европа перестала уделять внимание своей политике в Средиземноморье. С другой стороны, продолжала существовать проблема разобщенности. Например, в ливийском вопросе Германия и НАТО не смогли достичь согласия. Когда Франция и Германия были не в силах прийти к договоренности по вопросу Ливии, в рамках ЕС снова возник разлад.

    Как известно, на передний план в Ливии вышел не ЕС, а НАТО. Поддержка США в очередной раз стала определяющим фактором для Франции и Великобритании. И по сирийскому вопросу сегодня ЕС продолжает безмолвствовать. Если и планируется принятие какой-либо инициативы, то она непременно будет иметь место в рамках НАТО. Когда Франция в одиночку начала действовать в Мали, стало снова очевидно, что ЕС в этом смысле не выполняет какой-либо функции.

    Третий вопрос, который однозначно оценивался арабскими, европейскими и американскими участниками, касался недостаточно дальновидной политики ЕС по отношению к Турции. Все участники справедливо отмечали, что, изолировав Турцию, Европа не будет восприниматься всерьез на Ближнем Востоке. Если рассматривать вопрос с этой точки зрения, то Турция – важнейший тест для внешней политики ЕС. В отношении внешней политики союза США обвиняют ЕС в недостаточности стратегического видения, однако, на мой взгляд, проблема заключается вовсе не в этом. ЕС, заручившись поддержкой такой силы, как Турция, несомненно, приобретет большую мощь на международной платформе.

    Проблема для союза состоит в разобщенности Европы относительно взгляда на Турцию. В действительности, за исключением Германии, Франции, Австрии и греческого Кипра практически все члены ЕС относятся положительно к вступлению Турции в союз. Однако Франция и Германия продолжают довольствоваться подрезанием крыльев серьезных центров тяжести и сил в составе ЕС. Как всегда, Европа становится жертвой собственного раскола в вопросе о членстве Турции.

    Таким образом, для Европы в Болонье была представлена достаточно пессимистичная картина. Если ЕС не сможет справиться со своими проблемами, то продолжит оставаться простым зрителем событий на Ближнем Востоке.

    Оригинал публикации: Arap devrimleri ve Avrupa Birliği

    Опубликовано: 11/02/2013

    («Sabah», Турция)
    Омер Ташпынар (Ömer Taşpınar)

    Источник — inosmi.ru
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1360681440
  • Турция и соседи в 2013 г.

    Турция и соседи в 2013 г.

     

     

    2013 – год начала одного из важных поворотных пунктов республиканского периода Турции. 

    Будет ли в этом году введена новая конституция, призванная обеспечить переход от парламентской системы к президентской? Важно будет оценить последствия. На повестке дня обсуждение вопроса о прекращении огня Рабочей партией Курдистана (РПК). После местных выборов в марте 2014 года будут проведены президентские и парламентские выборы. В этой связи можно утверждать, что 2013 – закулисный год во внутриполитической жизни страны. Ожидается, что, начиная с 2013 года, экономический рост будет держаться на уровне 4%, и наступивший год станет периодом, в котором сохранится экономическая и политическая стабильность.

    Можно прогнозировать продолжение последовательных взлетов и падений в отношениях Турции с Европейским Союзом, в котором не прекращается политический и экономический кризис. Предстоит год, когда замороженные в силу председательства в ЕС греческих властей Южного Кипра отношения станут постепенно оттаивать. За последние 7 лет в переговорах о вступлении Турции в ЕС были открыты 13 из 33 разделов, и некоторые из них были заблокированы. Наибольшие препятствия для Турции возникли со стороны Франции и греческих властей Южного Кипра. 8 пунктов были заморожены в соответствии с Дополнительным протоколом.

    В 2013 году продолжится веяние ветров «арабской весны». С устранением светского арабского национализма режима БААС на Ближнем Востоке арабский национализм, опирающийся на исламские ценности, продолжит превращаться в официальную идеологию арабских государств – от Египта до Ирака.

    В 2013 году к Таможенному Союзу, образованному Российской Федерацией, Белоруссией и Казахстаном, присоединится Киргизия. 18 февраля в Армении пройдут выборы президента. Вслед за заявлениями сильных оппозиционных лидеров о том, что они не будут выставлять свои кандидатуры на выборах, Серж Саркисян остался без соперников. Во второй президентский срок Саркисяна не ожидается принятие позитивных шагов в отношениях в треугольнике Турция – Азербайджан – Армения…

    («Turkiye gazetesi», Hasan Kanbolat)

    inosmi.ru

  • ПКК и турецкие власти — взаимные подозрения

    ПКК и турецкие власти — взаимные подозрения

     

     

    Всего через несколько дней после того как правительство Турции объявило о начале мирных переговоров с находящимся в заключении лидером Рабочей партии Курдистана (РПК), в Париже были убиты три курдские женщины.

    Это показывает сложность выработки долгосрочного решения самой острой и запутанной проблемы Турции. На данном этапе не известны ни убийцы, ни то, какие обстоятельства стали причиной гибели этих трёх женщин, связанных с РПК. Однако велика вероятность того, что это тройное убийство было попыткой саботировать переговорный процесс. В недавно начавшихся переговорах принимают участие Оджалан и глава турецкой разведки Хакан Фидан. Цель переговоров заключается в том, чтобы сначала добиться прекращения огня в партизанской войне, которую боевики РПК уже долгое время ведут против представителей власти, затем провести разоружение РПК и, наконец, рассмотреть требования курдов в обмен на их отказ от вооруженной борьбы.

     

    Проживающие в Турции курды издавна живут в условиях ограничений, налагаемых на их культуру и язык. Речь идет в том числе об образовании на курдском языке, использовании его в судах и прочих государственных учреждениях. Некоторые курды желают предоставления более широкой автономии районам юго-восточной Турции, в которых преобладает курдское население. Большинство курдов желает отмены десятипроцентного барьера на выборах, из-за которого прокурдские политические партии не могут пройти в парламент Турции. До настоящего времени эти требования встречали полное неприятие турецких властей, существовало опасение, что подобные меры нарушат единство нации.

    РПК была создана в 1978 году, и уже в 1980 году она начала практиковать вооруженную борьбу, оставив, таким образом, очень мало места для политических маневров. Катализатором последней попытки поиска политического решения стала гражданская война в соседей Сирии. Сложившаяся ситуация стала причиной роста национальных амбиций курдов. По мнению Анкары, соглашение с курдами убережет страну от сирийского этнического конфликта и укрепит авторитет Турции в регионе. Вопрос, вызывающий сомнения турецких властей, заключается в том, сможет ли Оджалан убедить остальное руководство РПК и прочих членов партии сложить оружие. Так, в 1997 году, после того как Ирландская республиканская армия (ИРА) подписала соглашение о прекращении огня, часть её членов выделилась в группировку «Подлинная ИРА», которая по настоящее время продолжает террористическую деятельность. Этот исторический пример порождает сомнения применительно к курдскому вопросу.

    У Оджалана также есть подозрения, что турецкое правительство преследует другие цели помимо разоружения РПК. Для преодоления взаимного недоверия в ходе переговоров будет выработана дорожная карта, предполагающая поэтапное укрепление доверия между сторонами. Для того чтобы перейти на следующую ступень отношений, обеим сторонам придётся предпринять определенные шаги. Основной принцип здесь состоит в том, чтобы, начав с простых шагов, по мере роста доверия переходить к более сложным вопросам. Предполагают, что первым шагом властей станет судебная реформа, нацеленная на декриминализацию политических действий, не являющихся террором. Благодаря этому на свободу выйдут сотни курдских активистов. Более сложные и более деликатные по сравнению с политикой вопросы, такие как массовое разоружение РПК или улучшение условий заключения Оджалана, будут оставлены на потом.

    Вопрос здесь заключается в том, даст ли турецкая политика возможность переговорному процессу развиваться, при том что предпринимаются усилия по срыву этого процесса. В прошлом РПК часто использовалась региональными противниками Турции как средство для снижения влияния Анкары. В 1990-е годы Хафез Асад позволил Оджалану и боевикам РПК прийти в Сирию. Турецкие власти обвиняли в подобных попытках и Тегеран. Имеются все причины полагать, что некоторые круги, опасающиеся роста влияния Турции в регионе, будут провоцировать радикальное крыло РПК на саботаж переговорного процесса. Но есть и некоторые поводы для оптимизма. В этом процессе очень ответственно повели себя Партия мира и демократии (ПМД) и Народно-республиканская партия (НРП), являющаяся основной парламентской оппозицией. ПМД выразила готовность способствовать переговорам, а НРП ясно продемонстрировала свою поддержку действиям правительства по переговорам.

    *Сокращенный перевод статьи, опубликованной 11 января 2013 года в «Нью-Йорк Таймс».

    Синан Ульген

    http://mk-turkey.ru/blog/mnenie/2013/01/29/slozhnosti-kurdskogo-voprosa.html

  • Результаты «Арабской весны»

    Результаты «Арабской весны»

    Предпосылки протестных движений

    Арабский Восток переживает время сложных событий, которые поразили целый ряд стран и, так или иначе, затронули остальные. Мощный подъем общественного сознания, выразившийся в бурном протесте с начала прошлого года, может быть по своей последовательности и интенсивности в чем-то сопоставим со временем национально-освободительных революций, которые на волне энтузиазма принесли арабскому миру суверенитет и привели к структурным сдвигам в экономике, политике и в других сферах. Тогда были решены многие проблемы, но возникли новые, а некоторые из них превратились в реальные угрозы, которые, набрав силу, вызвали нынешний социальный взрыв и ожесточенное сопротивление властям. Не исключено, что этот сложный феномен, у которого, видимо, большое будущее, сможет подвергнуть не одну страну серьезным испытаниям и на протяжении длительного времени, поскольку высветившиеся проблемы не имеют быстрого решения.

    Можно заметить, что процесс охватил государства светские, республиканские, среднего уровня развития, находящиеся в переходном состоянии, с авторитарными режимами, частью неблагополучные в социальном отношении. При этом они разные с точки зрения моделей экономического устройства, но примерно сходные по качеству политики макроэкономической стабилизации. Однако политика эта, формально будучи успешной, тем не менее не смогла обеспечить благосостояние народных масс и удержать «улицу» от выплеска накопившегося негодования.

    Другой стороной явления стали арабские монархии, из которых только две — иорданская и бахрейнская — подверглись скоротечным беспорядкам, а остальные нашли способы поддержать социальный мир. Другими словами, неодномерность арабского мира стала существенным фактором нераспространения протестных настроений за национальные пределы «взорвавшихся» стран. Очевидно, общественного богатства не хватило для того, чтобы погасить недовольство в одном случае, и было вполне достаточно, чтобы нивелировать его в другом.

    Арабский мир оказался в разной степени готовности к тому, чтобы встретить свою «весну гнева». Случившееся показывает, что регион был неспособен безболезненно пройти через критические изменения, которые связаны с глобальными процессами — от распада системы мирового социализма до наступления эпохи мирового рынка, от мощной интернационализации всемирного экономического пространства до резкого обострения мировых валютно-финансовых проблем. Тем более что эти жесткие явления сопрягаются с противоречивыми процессами, которые зреют внутри региона и обрекают его на положение периферийной зоны в системе Международного разделения труда. Жизнеспособность Арабского Востока подрывается тем, что местный капитализм не может обрести нужной динамики. Его внутренняя неустроенность не дает ему шанса создать на региональном уровне набора необходимых атрибутов, чтобы обрести статус цельной социально-институциональной модели, способной нивелировать все арабское пространство и придать ему характер типичности. Вместо этого происходит формирование национальных капитализмов, которые образуют разрозненное множество и не сходятся друг с другом даже по основным параметрам, не говоря уже о деталях. Несходство проявляется в разнотемповости роста, в капиталоизбыточности и капиталодефицитности развития, в разной обеспеченности ресурсами, проявляется в больших различиях по таким параметрам, как открытость рынку, интенсивность реформ и т.п. Эти явления сопровождаются затянувшимся структурным кризисом в экономике, неэффективным использованием средств и ресурсов, нерациональными схемами функционирования хозяйственной сферы и т.п.

    События последнего года отчетливо указывают на эти слабые места в экономической и политической системах арабского мира, которые плодят угрозы и вызовы, слитые с самой актуальной проблематикой региона — обеспечением благосостояния людей и жизнеспособности обществ. Если подходить шире, то растущее неблагополучие на этом направлении питается ситуацией в самой чувствительной на Ближнем Востоке сфере. Она представлена разнообразными производственными, финансовыми и коммерческими интересами, сконцентрированными в руках влиятельных экономических агентов. Эти последние группируются вокруг элит и действуют преимущественно ради совместной выгоды, оставляя на периферии некорпоративный бизнес, в иных обстоятельствах способный работать на экономический рост.

    Наиболее негативное последствие такой организации деловой активности проявляется в выталкивании из сферы бизнеса больших групп потенциальных и действующих предпринимателей низшего ранга и целой армии рабочих рук, поступающих на переполненный рынок труда.

    Имеется и усугубляющий ситуацию момент. Экономическая политика в менее развитых арабских странах даже при определенной подвижности на некоторых этапах в течение долгого времени несет в себе черты реактивности. Следование естественному ходу событий было прервано в 1980-1990-е гг., когда в арабском мире в той или иной форме начался переход к рыночной экономике, а в основу преобразований в наиболее решительно настроенных государствах были положены принципы экономической либерализации, внедрение которых сопровождалось макроэкономической стабилизацией и структурными реформами.

    Но последствия реформ не были сплошь позитивными. Они способствовали выправлению некоторых показателей, улучшали пропорции внутреннего рынка, выравнивали процессы интеграции в мировую экономику, но не были в состоянии создать условия для перераспределения общественного богатства в интересах всех. Причиной этого было выраженное несоответствие между макроэкономическими догмами и реальными экономическими процессами, которые развертывались в регионе. Тем самым провоцировалось отставание Арабского Востока не только от мировых индустриальных центров, но и от ряда государств Востока и Юга, которые дальше продвинулись по пути структурных преобразований и внешнеэкономической открытости, сделав отрыв заметным.

    Из этого следует, что макроэкономические мероприятия в нефтеимпортирующих арабских государствах оказались лишь ограниченно полезными и не могли при всех обстоятельствах удовлетворять потребностям устойчивого развития. Большой дефицит бюджета провоцировал кризисные явления в платежном балансе, финансовую нестабильность, инфляцию. Они тормозили экономический рост, в частности, сдерживали динамику обрабатывающей промышленности, неразвитость которой мешала проведению активной торговой и промышленной политики, налаживанию экспорта и защиты национальных производителей от наплыва импорта. Дополнительно осложняли ситуацию коррупция, бюрократизм, нераспорядительность.

    Между тем движущей силой в обрабатывающей отрасли является мелкий и средний частный капитал, более всего страдающий от злоупотреблений, последствия которых могут быть неощутимы для привилегированных экономических агентов. Ущемление большой группы «неоперившихся» предпринимателей активизировало недовольство и в близких им стратах. Сопровождаемое ропотом, а затем и открытым протестом постепенно люмпенизирующихся и разуверившихся в рыночной идеологии людей, оно обеспечило общую эффективность усилий по демонтажу старой власти.

    Результативность их усилилась еще и тем, что «арабская весна» очень быстро последовала за глобальным финансовым кризисом. Наслоение одного явления на другое только сгустило проблемы в неустойчивой части арабского мира и не позволило арабской экономике к моменту начала протестных движений в достаточной степени оправиться после удара. В результате был запущен механизм новых событий. Фактически они стали точкой отсчета для нового прочтения арабской действительности, которая накопила противоречия, способные взорвать не только отдельные страны, но и выбросить протуберанцы в другие части региона.

    Едва ли можно сомневаться в том, что именно внутренние обстоятельства запустили механизм массового неповиновения в арабском регионе. Но в целом вся ситуация — и линейная, и структурная — значительно сложнее схемы и предполагает присутствие и мощного внешнего фактора.

    Экономики менее обеспеченных арабских стран были унаследованы со времен освободительных революций. И в более поздний период они еще воспроизводили модели, с которых начиналось их взаимодействие с внешним миром. Тем не менее, в рамках этого процесса на Арабском Востоке закреплялись экономические институты, которые усваивали методы работы западного капитала, копировали управленческие техники, формы организации хозяйственной деятельности. В равной мере с западным влиянием связывалось появление крупного национального предпринимательства, становление элементов корпоративного сознания, возникновение новых элит, встраивавшихся в систему прогрессирующего на региональном уровне капитализма.

    Этот процесс значительно ускорился в последней трети прошлого века, когда арабские страны, пройдя через реформы собственности в начальный период независимости, создали национальные воспроизводственные структуры, расширили базу материального производства и в скором времени встали перед необходимостью создания более эффективных моделей роста и социального устройства. Все это оформлялось движением в русле догоняющего развития.

    Заимствование новых технологических решений и методов управления развитием протекает в условиях большого отставания от Запада. Модернизация в арабском мире не набирает необходимых темпов, чтобы заметно уменьшить отрыв от промышленно развитых государств, множество показателей соответствия современным требованиям экономического роста до сих пор так и не достигнуто в большинстве стран. Остаются огромные разрывы в техническом оснащении предприятий, в энергозатратности, в уровнях инвестиционного обеспечения и т.п. как между западными и арабскими странами, так и между этими последними. Несходство стартовых уровней, параметров ресурсной базы, состояния производительных сил, несовпадение по качеству труда, по культуре отношения к нему и т.п. ярко отражаются на характере социальных и экономических процессов.

    Но это не исключает последовательного внедрения в арабские экономические представления элементов западной философии прагматизма и активизма, которые связаны с индивидуалистическими устремлениями и не вполне соответствуют арабскому образу мышления, традиции видения мира и инструментам регулирования окружающей действительности. Очаговое развитие капитализма воспринимается с большей или меньшей терпимостью, но повальный процесс, тем более с негативными последствиями, явно встречает не только раздражение, но и откровенное неприятие.

    На этом фоне открытое обращение арабского государства к либеральным ценностям и к капитализму как таковому в качестве универсального средства выправления экономической ситуации не принесло (и теперь это хорошо видно) ожидаемых плодов. «Улица» продемонстрировала нежелание идти навстречу экспериментам в условиях, когда масштабы и цели реформ не настолько отвечают уровню существующих институтов, чтобы гарантировать успех преобразований.

    Если вернуться к роли внешнего фактора, то следует отметить, что привычное следование населения в русле инициатив государства на Арабском Востоке было для Запада своего рода гарантией того, что в регионе ситуация не сулит неожиданностей, и программы рыночного обустройства арабских экономик продолжат осуществляться в поступательном режиме. Т.е. Запад считал, что арабский мир созрел для подражательной модернизации, и потому не отказывался от замысла побуждать его двигаться в русле либеральных догм и рыночных стратегий.

    Однако экономические преобразования по рыночным схемам принесли облегчение лишь с точки зрения выправления некоторых макроэкономических показателей. В политическом же плане они оказались гораздо эффективнее в том смысле, что смогли поднять массы на активные действия против власти и инициировать в обществе взрывной протест. И развитие его пошло вопреки расчетам на мирное выжидание народом того момента, когда экономические меры смогут положительно сказаться на социальных условиях. Другими словами, протестный процесс возник как результат ухудшения, а не улучшения положения народа в ходе структурных реформ.

    По существу же, именно западные рецепты преодоления экономической отсталости заложили мощную базу потрясений в арабском обществе, резко увеличив здесь в начале нового десятилетия текущего века скорость и интенсивность внутренних изменений.

    Нынешняя политическая ситуация в арабском мире и реакция на нее со стороны Запада вполне определенно указывают на то, что серьезные волнения в ряде арабских государств стали весьма подходящим поводом для активизации усилий, необходимых для устранения последних оплотов арабской национально-освободительной идеологии и развала урубы как символа арабской солидарности. Тем более что скопированные с западных схем программы экономического роста привели к результатам, прямо противоположным идее социальной справедливости, популярной в арабском обществе, и дали повод Западу использовать даже провал широко пропагандируемой рыночной стратегии с пользой для себя.

    Продолжение следует

    Филоник Александр Оскарович, кандидат экономических наук
    21 янв. 2013

    Источник — Новое Восточное Обозрение
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1358754180
  • Встреча в Имралы

    Встреча в Имралы

     

     

     

    Люди хотят, чтобы политики, за которых они голосовали, решили проблему терроризма. Некоторые даже кричат: «Делайте все, что угодно, но покончите с терроризмом». Для того чтобы страна стала более развитой, безопасной, стабильной и процветающей, эта проблема должна быть решена. Если терроризм будет существовать и дальше, ситуация в Турции будет осложняться. Хуже всего то, что если эта проблема не будет решена, особенно пострадают турецкие курды, которые потеряют следующие поколения: выросшие под дулами ружей будущие поколения привыкнут уважать только оружие и терроризм и не будут верить в мир и сотрудничество.

    Разумеется, призыв: «Делайте все, что угодно, но покончите с терроризмом» — неверен. Государства не могут сделать ничего, чтобы решить проблему терроризма. Существуют моральные и материальные границы возможностей государства и общества. Это значит, что с терроризмом нельзя покончить просто перебирая всевозможные способы. К сожалению, Турция поняла эту горькую истину благодаря провалам переговоров в Хабуре и Осло.

    Попытки решить проблему в Хабуре и Осло были большой ошибкой. Возможно, намерения и были благими, но методы были выбраны неверно. Как бы то ни было, ошибается только тот, кто действует. Если бы это правительство действовало так же трусливо, как предыдущие, и не пошло на риск, оно бы не совершило этих ошибок, но оно бы не сделало и правильных шагов, и мы бы еще глубже увязли в болоте терроризма.

    Не так, как в Осло

    В случае с Хабуром и Осло мы узнали, чего нам делать не следует. Для того чтобы была возможность вести переговоры с террористами, сначала нужно создать среду, в которой можно безопасно проводить переговоры. Если вы не хотите проводить переговоры под дулом пистолета, то вам нужно иметь сильную армию и, хотя бы временно, — добиться превосходства над террористами. Органы безопасности сделали это летом и осенью 2012 года; возможно, это был худший год для Рабочей партии Курдистана (РПК). У РПК возникли сложности с рекрутированием людей для ведения боев в горах. Во-вторых, если речь идет о переговорах с террористами, то, чтобы занять сильную позицию, нужно быть сильным и хорошо вооружиться. А между тем, террористы спокойно переходили через границы во время проведения процесса демократической инициативы. Более того, во время проведения демократической инициативы боевики РПК принесли терроризм в город благодаря Союзу Общин Курдистана.

    К счастью, сейчас ничего подобного не происходит. Безопасность стола переговоров обеспечена, РПК понесла тяжелые потери, и стало ясно, что такими методами РПК ощутимых результатов не добьется, и не только по прошествии ближайших 30 лет, но и через 300 лет.

    Заместитель руководителя Службы национальной разведки (MİT) Хакан Фидан заявил, что с Абдуллахом Оджаланом на острове Имралы, где он отбывает пожизненный срок, проводилось множество встреч, и что сам Фидан встречался с Оджаланом лицом к лицу. Он нарисовал довольно оптимистическую картину. По его словам, Оджалан сказал: «При отсутствии саботажа в ближайшие месяцы могут быть сделаны очень серьезные шаги». После заявлений Фидана депутаты Партии мира и демократии (ПМД) также встретились с Оджаланом на Имралы. Оджалан хочет быть единственным, кто вовлечен в этот процесс, и настаивает, чтобы переговоры велись только с ним.

    Осторожный оптимизм

    Многие люди встретили переговоры на острове Имралы с преувеличенным оптимизмом, думая, что «все кончилось». Некоторые люди вели себя так, будто РПК уже согласилась на прекращение огня. С другой стороны, многие посчитали эти переговоры первым шагом к гибели страны, а некоторые называли их «перемирием».

    Я считаю оба мнения в какой-то степени неверными и преувеличенными. Не стоит ни настраиваться слишком оптимистически, ни говорить о «гибели страны». Возможно, лучшим вариантом будет относиться к этому с осторожным оптимизмом. И, конечно, важно не пренебрегать мерами безопасности, и, если существует какая-то брешь в системе обеспечения безопасности, она должна быть устранена. Давайте не будем забывать о том, что отчасти мир в каком-то смысле до сих пор основывается на силе оружия… К тому же нужно отметить, что переговоры между РПК и Турцией вызовут беспокойство Сирии, Ирана и некоторых других стран региона.

     

    http://mk-turkey.ru/blog/sedat-laciner/2013/01/21/peregovory-odzhalana-s-tureckoj-razvedkoj.html

  • Ни в Иране, ни в Азербайджане нет сепаратистских настроений

    Ни в Иране, ни в Азербайджане нет сепаратистских настроений

    Гюльнара Инандж,

    директор Международного онлайн информационно-аналитического центра «Этноглобус» (ethnoglobus.az) , руководитель  представительства Российского центра имени Льва  Гумилева (gumilev-center.az) в Азербайджане,  mete62@ inbox.ru

    Эксклюзивное интервью чрезвычайного и полномочного посла Исламской Республики Иран в Азербайджане Мохсена Пак Айина для портала islamınsesi.az.

    -Напряжение,  имеющее место в азербайджано-иранских отношениях,  несмотря на периоды потепления, сохраняется. В чем видите причину этих разногласий?

    -Не считаю, что в ирано-азербайджанских отношениях имеет место кризис. Даже в семье бывают разногласия, но их нельзя назвать кризисом. Между двумя соседними странами всегда могут быть некоторые разногласия, но все они решаются дипломатическими путями и  не мешают плодотворному и постоянному сотрудничеству.
    Нужно учитывать, что у нас точек соприкосновения больше, нежели разногласий. Не побоюсь повториться – наши народы объединяют общие исторические, религиозные, культурные, этнические традиции.

    Значительная часть населения Азербайджана и Ирана говорит на одном языке, практически все понимают друг друга без переводчика. Где еще найдешь два таких близких  государства.
    Наши отношения развиваются волей лидеров и политиков двух стран. Однако некоторые политики и ученые поднимают в сущности второстепенные и третьестепенные проблемы, фактически придуманные ими же. Но это для нас не важно.

    Важно понимание руководителей стран. С этой точки-зрения будущее наших отношений  мне видится светлым. Встречи официальных лиц наших стран, прошедшие в прошлом году, свидетельствуют  о положительной динамике  развития отношений  между нашими странами во всех аспектах.

    — Парламент Азербайджана аннулировал соглашение, разрешающее безвизовое передвижение граждан,  проживающих в пределах 40 км.  от  азербайджано-иранской границы. Не станет ли это еще одним очагом напряжения?

    -Депутаты являются представителями народа. Они принимают законы в результате исследования и обсуждения проблемы. Мы должны с уважением относиться к их решениям. Упрощенное беспрепятственное пересечение  границ граждан обеих государств было бы, конечно, более правильным.
    Упрощение визового режима помогает развитию торговли, потеплению отношений  между народами. Также нужно учитывать, что  между гражданами Ирана и Азербайджана  много родственных и дружеских связей.
    Кроме того, безвизовый режим  поможет развитию туризма и сближению обеих народов. Поэтому Иранская сторона в одностороннем порядке  установила безвизовый режим для граждан Азербайджана.  Мы надеемся, что однажды и Азербайджан также поступит с нашими гражданами.

    -Официальный Баку свою позицию в данном вопросе связывает с попыткой предотвратить переход враждебных сил из Ирана в Азербайджан…

    -Еженедельно 5 тысяч Иранских граждан посещают Азербайджан. Среди них еще не встречались случаи  попытки вмешательства во внутренние дела Азербайджана. Гости знакомятся с Азербайджаном, делают покупки и возвращаются обратно.
    Безусловно, борьба с контрабандистами и безопасность имеет свои принципы. Но они не должны мешать развитию экономических связей, бизнесу, туризму.
    Разве среди граждан Азербайджана нет нарушителей закона? Нарушителями закона занимаются специальные органы. Преступникам виза не нужна, она найдут пути для пересечения границы.

    -В конце прошлого года начались обсуждения создания на Ирано-азербайджанской границе Зоны свободной торговли (ЗСТ). Какие перспективы имеются у ЗСТ?

    -Создание ЗСТ послужит расширению связей между двумя странами.  Такие зоны полностью освобождаются от налогов, что приводит снижению цен на товары.  Остандар вилаята Восточный Остандар и посол Азербайджана в Иране ведут переговоры по этому  вопросу. У Ирана 15 соседей. С нашими соседями действует ЗСТ, и мы видим их  положительные результаты.
    Сохранение Азербайджаном визового режима не будет препятствовать  деятельности ЗСТ. Азербайджанские граждане могут свободно торговать в Иране. Применение к гражданам Ирана безвизового режима  активизирует экономические процессы и создаст взаимное доверие.

    — Мне кажется, причиной взаимного недоверия являются этнические вопросы- в Иране проживают тюркоязычные азербайджанцы и персоязычные талыши в Азербайджане. Как по Вашему, этот фактор влияет на наши отношения?

    -Ни в Иране, ни в Азербайджане нет сепаратистских настроений. Наши народы далеки от сепаратизмаn  çox uzaqdır. В Азербайджане сформировалось  национальное самосознание – “азербайджанство”, а в Иране – “иранство”. В обеих странах этнические проблемы не имеют  никакого серьезного значения. Не думаю, что эти вопросы могут повлиять на взаимоотношения между нашими странами.

    -Процессы вокруг Ирана, противостояние в Сирии,  установление ракетных установок  «Patriot» в Турции провоцируют напряжение в регионе…

    -События в Сирии не имеют никакого отношения к «Арабской весне». События в арабском мире, особенно изменения  в Северной Африке  идентифицируем «Исламским возрождением». В этих странах народ выступил против своего правительства, избрал новых правителей.

    В процессах, идущих в Сирии, налицо влияние зарубежных стран.  Западные страны,  вооружив Аль-Каеду,  направили ее наемников против Башара Асада.  Террористы  убивают своих соотечественников. Такого не наблюдалось в Тунисе, Египте, Йемене.

    Основным лозунгом этих народов было невмешательство Запада и Израиля во внутренние дела их стран. Здесь же США официально заявили о поддержке сирийской оппозиции. Конгресс США принял решение о вооружении оппозиционных групп в Сирии.
    К сожалению, соседи Сирии, в том числе арабские страны обманулись, но уже поздно – нет пути назад. Они думали, что добиваются реформ в Сирии, оказалось, поддерживают терроризм. Реформы нельзя проводить с помощью насилия.
    Можно убивать людей, можно свергнуть Б.Асада, но это не путь к реформам. Сирия находится в первых рядах борьбы с Израилем.  Именно Израиль не устраивает нынешняя  сирийская власть.

    -Процесс, который называете «Исламским возрождением»  открыл путь краспространении ю салафизма в регионе …

    -Нам хорошо известна Сирийская оппозиция. Большинство из них поддерживает реформы, только небольшая часть являются террористами. Первые за проведения реформ, но без применения оружия, а путем выборов.

    Салафитов знают все – это террористы Аль-Каеды.  США официально признали свое участие в создании Талибан и Аль-Каеды, эти организации  фактически служат интересам США. Почему мы на это должны закрывать глаза?
    Нельзя называть террористов «Исламским возрождением»  Ислам против убийств  тысяч  невинных людей, разрушения мечетей. Мы не можем оправдать преступления , прикрывающиеся  именем Ислама.

    — У каждого своя правда. Иран тоже официально заявил о поддержке властей Сирии …

    -Иран выступает за то, чтобы народ сам голосовал за перемены. Если смена власти под руководством зарубежных государств и силой оружия превратится в  традицию, ни один президент не может считать себя в безопасности.
    Иран в Сирии оказывает помощь силам, выступающим  против внешнего вторжения.  Мы не хотим превращения в традицию насильственное изменение власти под  видом реформ.

  • Тегеран надеется на переговоры

    Тегеран надеется на переговоры

    Очередной раунд переговоров «шестерки» (Россия, Великобритания, Китай, США, Франция и Германия) с Ираном на уровне политдиректоров дипломатических ведомств может состояться, по информации газеты Washington Post, в Стамбуле в конце января.

    В этой связи можно напомнить, что в 2012 г. представители «шестерки» и Тегерана провели три раунда переговоров — в Стамбуле (14 апреля), Багдаде (23-24 мая) и Москве (18-19 июня). Все встречи завершились без каких-либо прорывных решений, хотя до этого переговоры не проводились более года.

    В принципе, от нового раунда переговоров можно ожидать некоторых позитивных изменений по иранской ядерной программе. Однако 16 января должна состояться очередная встреча представителей МАГАТЭ и Ирана, итоги которой вызывают у экспертов определенный пессимизм. И это связано главным образом с мнением главы Агентства Юкия Амано, который накануне заявил, что «перспективы — не радужные».

    Напомним, что предыдущая встреча в таком формате прошла в середине декабря прошлого года в Тегеране, и тогда сообщалось о достигнутом в их ходе прогрессе. Одной из целей МАГАТЭ было получение доступа на базу в городе Парчин, где якобы могли проводиться ядерные эксперименты. В ходе визита делегации МАГАТЭ в Иран им так и не удалось посетить указанный объект, но Агентство выразило надежду, что власти ИРИ позволят сделать это в ходе следующего визита инспекторов в страну.

    Понятно, что Ю.Амано, как американская креатура, выражает мнение своих хозяев. Вашингтонская администрация, поставившая японца на этот весьма важный пост, стремится сейчас получить максимум дивидендов за свои заслуги и еще раз представить Тегеран в неприглядном свете. Однако следует указать, что переговоры еще не состоялись и как поведет себя на них иранская сторона пока неизвестно. Но уже понятно мнение главы МАГАТЭ, а, следовательно, и его подчиненных, которые поедут в Тегеран. Можно не сомневаться, что эти т.н. «международные и независимые» сотрудники не осмелятся ослушаться и своего непосредственного руководителя, и вашингтонских хозяев, тем более что свою немалую зарплату они до сих пор получают в долларах.

    Вашингтон в последние несколько недель как бы поубавил свою прыть на международной арене. Но все это временно и связано с рядом объективных и субъективных причин, одной из которых является почти полная перестройка Вашингтонской администрации, когда на место запятнавших себя неблаговидными поступками старых чиновников придут новые: министры обороны и финансов, госсекретарь, директор ЦРУ и ряд других лиц.

    Конечно, Тегерану важно знать, кто станет госсекретарем США, который не только будет давать советы президенту, но и во многом определять внешнюю политику Вашингтона. По всей вероятности, новым главой внешнеполитического ведомства станет сенатор-демократ из штата Массачусетс 69-летний Джон Керри, бывший кандидат в президенты в 2004 г., возглавлявший до последнего времени комитет по международным делам в Сенате.

    По поводу выдвижения Дж.Керри на пост госсекретаря американский писатель и аналитик в сфере отношений между Тегераном и Вашингтоном Стивен Кинзер сказал следующее: «Керри, помимо того, что знает об исторической роли и месте Ирана, воспринимает глубинную суть отношений между Тегераном и Вашингтоном». Кроме того, «Керри убежден в том, что дипломатия – это процесс, результатом которого удовлетворены обе стороны. Этот результат – не победа одной из сторон, он является беспроигрышным для обеих сторон».

    Возможно, что новый госсекретарь сумеет наладить контакты с Тегераном и совместно с другими странами, прежде всего Россией, найти выход из т.н. иранской ядерной программы. Пока же Запад считает, что под ярлыком мирного атома Тегеран разрабатывает ядерное оружие, и по-прежнему стремится удушить иранцев многочисленными санкциями. Иран в свою очередь всячески сопротивляется этим санкциям и пытается наладить жизнь почти что в условиях военного времени. Например, иранские власти были вынуждены признать, что экономические санкции Запада больно ударили по финансовой системе страны. Выступая перед бюджетным комитетом парламента, министр нефти Ростам Касеми заявил: «Зарегистрировано 40-процентное сокращение в экспорте нефти и 45-процентное сокращение в репатриации вырученных от продаж нефти денежных средств». Одновременно министр экономики Шамсэддин Хоссейни сообщил, что из-за санкций доходы от продажи нефти сократились на 50%. По данным ОПЕК, иранский нефтяной экспорт сократился с 2,4 млн. баррелей в сутки в 2011 г. до 1 млн. баррелей в 2012 г. Общий объем добычи нефти в Иране упал на 25% — до уровня 3 млн. баррелей в день. Такой объем добычи в Иране был зарегистрирован только в тяжелейший период ирано-иракской войны.

    В этих условиях Тегеран надеется на любые контакты с международным сообществом. В своих выступлениях иранское руководство неоднократно заявляло, что готово вести честные и прямые переговоры на любом уровне по поводу своей ядерной программы, но без ущерба для суверенитета и независимости Исламской Республики.

    Константин Орлов – обозреватель Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
    15 янв. 2013

    Источник — Новое Восточное Обозрение
    Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1358252760
  • Oдна из последних инициатив Турецкой Республики

    Oдна из последних инициатив Турецкой Республики

     

     

    Сазонтова Лейла, эксперт, Россия 

    Ситуация на Ближнем Востоке обостряется буквально на глазах… Практически ежедневно из Турции и Сирии поступает информации об обстрелах, убийствах и взрывах. Очевидно, дело идет к началу полномасштабных военных действий.

    Так, одна из последних инициатив Турецкой Республики (единогласно, в итоге, поддержанная в штаб-квартире НАТО) заключалась в том, чтобы разместить на турецко-сирийской границе зенитно-ракетные комплексы Patriot. Значение такого шага вызвало ожесточенные споры среди экспертов.

    И если автор данной инициативы министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу заявил, что натовские ЗРК необходимы «для защиты турецкой территории от непрекращающихся сирийских провокаций», то его оппоненты уверены: установка ракет может послужить началом создания над частью территории Сирии бесполетных зон.
    К слову сказать, этот вывод подтверждается и словами самого Давутоглу, заявляющего, что цель Анкары в том числе – «прекращение атак режима Башара Асада на оппозицию и мирное население».

    Таким образом, скорее всего поставка ракет Альянса (речь идет именно о временном размещении, а не о продаже средств ПВО турецкой стороне) – это подготовка к прикрытию предстоящего военного вторжения. Поскольку МИД Турции говорит о 2-3 ракетных комплексах, то такого количества, разумеется, не хватит для создания бесполетной зоны над Сирией. Для достижения этой цели Анкаре как минимум понадобится помощь всего военного потенциала НАТО.
    Подобный вариант развития событий не является исключением. После окончания предвыборной кампании в США Запад активизировался в решении восточных вопросов. Эксперты уверены, что если Брюссель всерьез займется этой задачей, то будут задействованы самолеты дальнего радиолокационного обнаружения AWACS и боевая авиация.
    Хотя и упомянутые комплексы Patriot модификации PAC-3, которые будут установлены на турецко-сирийской границе, обладают хорошими характеристиками. Эти новейшие модернизированные ракеты поражают цели на высоте от 60 метров до 24 километров. Дальность полета – порядка 100 километров. В случае необходимости подобные ЗРК можно развернуть за 5–6 часов. Они способны работать автономно, поскольку обладают собственными радиолокационными установками и не нуждаются в спутниковом наведении.
    К слову, о значительном ухудшении ситуации во взаимоотношениях между Турцией и Сирией (вплоть до открытых военных действий) еще в конце 2011 года сообщал в своем экспертном отчете бывший аналитик ЦРУ Филип Джиральди: «НАТО уже тайно вовлечено в сирийский конфликт, в котором Турция взяла на себя лидерство в качестве доверенного лица США. Министр иностранных дел Анкары Ахмет Давутоглу открыто признал, что его страна готова начать вторжение, как только об этом будет достигнуто согласие между западными союзниками».
    По оценке эксперта, «…интервенция будет базироваться на так называемых «гуманитарных принципах» — защитить гражданское население на основании доктрины «обязанности защищать», которая была использована для обоснования операции в Ливии. Алеппо, крупнейший и самый космополитичный город Сирии, станет «жемчужиной», на которую нацелятся силы освобождения».
    Впрочем, говорить, что в конфликте виновата только одна сторона, как минимум, неуместно. На турецкой территории периодически взрываются снаряды, выпущенные сирийской стороной, что дает возможность лидеру ТР и Альянсу говорить о том, что зачинщиком является именно режим Асада.

    Так, еще в октябре сирийские военные обстреляли уезд Акчакале на юго-востоке Турции. В результате погибли пять человек, от 9 до 13 (данные разнятся) получили ранения. Это послужило своего рода спусковым крючком – возмущению Анкары не было предела. Премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган потребовал от союзников по Альянсу дать оценку произошедшему:

    «Турция хочет мира в регионе, а не войны. Мы знаем, к каким плачевным последствиям приводят войны. Но Турция способна защитить своих граждан и целостность границ, и не стоит проверять нас на прочность. Сирийское правительство заявляет, что обстрел Акчакале – трагическая случайность».
    И далее премьер добавил: «Но то же самое произошло теперь в провинции Хатай. Что же это за случайность, которая повторяется изо дня в день? Призываю всех наших союзников обратить пристальное внимание на эту ситуацию».
    Реакция брюссельской штаб-квартиры на произошедшее была тогда довольно сдержанной, но, тем не менее, носила четко выраженный антисирийский характер. Совет Безопасности ООН со своей стороны осудил обстрел турецкой территории и потребовал от Дамаска «прекратить подобные нарушения международного права и уважать суверенитет соседей».
    В ответ на происходящее в российском Министерстве иностранных дел заявили, что надеются на тесный диалог Турции и Сирии, «чтобы разобраться в происходящем». Москва сейчас делает все, чтобы снизить напряжение в конфликтном регионе. Впрочем, опасность начала войны понимают и в Анкаре, и в Брюсселе. Сирийская армия сильна, хорошо обучена и вооружена. Иностранная интервенция неизбежно приведет к усилению позиций Башара Асада.
    К тому же, Эрдоган рискует получить второй фронт. Как полагает эксперт Института Ближнего Востока Сергей Серёгичев: «Турцию сдерживает отсутствие гласной и официальной поддержки Вашингтона и других ключевых стран НАТО. Плюс – турки опасаются, что в случае начала самостоятельной агрессии может обостриться курдская проблема. Сирийские власти будут гласно и негласно помогать курдам оружием, чтобы открыть туркам второй фронт».

    С данной логикой трудно не согласиться. Действительно, если начнется турецкая интервенция, сирийское руководство сможет этим воспользоваться и в контексте «курдской проблемы», и для сплочения вокруг себя значительных масс населения. Последнее, пожалуй, даже более важно.
    Большая часть светской оппозиции просто будет вынуждена примкнуть к «широкому фронту народных сил» для защиты национального суверенитета, поддержав тем самым режим Асада. А все мятежники на территории Сирии будут рассматриваться как «враги Родины». Причём населённые пункты будут защищаться в разы эффективнее, чем в любом другом случае «арабских вёсен»…
    Как данная ситуация разрешится? Покажет время. Однако сегодня становится отчетливо видно, что перспектива полноценной войны обретает всё более внятные контуры. Особенно в силу того обстоятельства, что Турция – полноправный член Североатлантического альянса, в уставе которого чёрным по белому прописано: «Атака против одной страны НАТО является атакой против всех членов организации…».
    Учитывая же, что такие мощные державы как Россия и Китай считают своим приоритетом защиту Сирии, угроза широкомасштабной межрегиональной войны кажется реальной как никогда ранее…