Что волнует участников астанинских переговоров больше всего
Игорь Субботин
Обозреватель-международник при главном редакторе НГ
Фото Reuters
В столице Казахстана 8 июля завершается двухдневная встреча в Астанинском формате по Сирии. Одной из основных тем переговоров, которые предполагают участие РФ, Турции, Ирана, наблюдателей из Иордании, Ливана и Ирака, стал механизм трансграничной помощи сирийцам и мандат ООН, истекающий в этом месяце. США требуют от РФ дать согласие на пролонгацию мандата, но Москва категорически против: механизм, по ее оценкам, потерял актуальность. В экспертной среде полагают, что неуступчивость российской стороны по этому вопросу может иметь свою цену.
То, что РФ категорически против продления механизма трансграничной помощи, подтвердил в Нур-Султане спецпредставитель президента РФ по Сирии Александр Лаврентьев.
«Мы, конечно, настаиваем на том, чтобы этот механизм был свернут», – отметил дипломат. Он напомнил, что алгоритм изначально носил временный характер: он был установлен в 2014 году, когда Дамаск не контролировал погранпереходы и большую часть своих рубежей. «В настоящее время, как нам кажется, это является анахронизмом, механизм изжил себя. Необходимо, конечно, уважать международное гуманитарное право и налаживать нормальную деятельность механизма через законные власти, через Дамаск», – пояснил спецпредставитель Владимира Путина.
Лаврентьев считает, что для этого есть все условия. «Через линии соприкосновения достаточно эффективно доставляется гуманитарная помощь, прежде всего в районы северо-востока Сирии», – пояснил дипломат. Комментируя ситуацию вокруг последнего действующего для ооновской помощи пункта пропуска «Баб аль-Хава», спецпредставитель заметил, что вопрос довольно сильно политизирован, потому что этот КПП находится на границе с Турцией и ведет в мятежную провинцию Идлиб. «А вот конвой, который был сформирован и находится в настоящее время под Дамаском, уже простаивает в течение года. Боевики не дают возможности конвою быть доставленным к гражданскому населению, которое проживает в этом районе Сирии», – сообщил он.
Все операции по снабжению ооновской помощью мятежных районов Арабской Республики были санкционированы Советом Безопасности ООН в 2014 году на фоне интенсификации боевых действий. Тогда гуманитарным работникам официально разрешили продвигаться через пограничные переходы «Баб аль-Салам» (на границе с Турцией), «Баб аль-Хава», «Аль-Ярубия» (сирийско-иракская граница) и «Аль-Рамата» (на рубеже с Иорданией). Однако по мере возвращения некоторых провинций под контроль сирийской правительственной армии число используемых ооновцами КПП стремительно сокращалось. Борьбу за функционирование «Баб аль-Хавы» западные игроки и Турция теперь считают принципиальным вопросом.
Помимо этого, астанинские переговоры, в которым присоединились высокие представители ООН, Иордании, Ливана и Ирака, были сосредоточены на ситуации «на земле» в Сирии. Москва декларирует, что видит приоритет в налаживании конструктивного диалога между Дамаском и лояльным США многонациональным альянсом «Демократические силы Сирии» (ДСС), костяк которого составляют курдские военизированные формирования. «Безусловно, внимания заслуживает вопрос неблагоприятной ситуации, которая складывается до сих пор в районе ат-Танфа: до сих пор там находится большое количество боевиков, которые дестабилизируют ситуацию на юге, юго-востоке и юго-западе Сирии», – также заметил Лаврентьев.
«Возможное вето российской стороны на оказание трансграничной помощи через последний оставшийся переход – тема номер один по Сирии, – признал в разговоре с «НГ» приглашенный исследователь вашингтонского Института Ближнего Востока (MEI) и эксперт Российского совета по международным делам Антон Мардасов. – Большой вопрос – надо ли Москве делать такой акцент, потому что именно через призму этого решения многие сейчас рассматривают российские действия. Это касается и ДСС, которые также пострадали от предыдущего закрытия перехода. Понятно, что на Западе много говорят о том, что России удается навязать свою повестку, только вопрос заключается в том, насколько Москва хорошо просчитывает все минусы для себя».
По словам аналитика, с одной стороны, идет игра на ослабление Идлиба и на монополизацию помощи Дамаском. «С другой – есть конъюнктура отношений с Турцией, которая прежде рассматривала поставки ООН на северо-восток как средство укрепления курдского сепаратизма, но теперь получает еще один повод для солидаризации с США, – отметил собеседник «НГ». – Расчет на то, что страны Залива будут теснее взаимодействовать с Дамаском, может и не оправдаться: с одной стороны, «закон Цезаря» и так не распространяется на гумпомощь, с другой – это, напротив, может активизировать сотрудничество Залива с Турцией и стимулировать поиск компромисса по северо-востоку и северо-западу Сирии без учета фактора Дамаска».
Мардасов указывает на регулярные заявления Москвы о необходимости поддерживать роль ООН. «Однако вето на помощь, которая идет нескольким миллионам гражданских лиц, – это толчок к тому, чтобы завязанные на ООН неправительственные организации находили другие юридические обоснования для работы, включая проведение медопераций на местах и прочее, – рассуждает эксперт. – В конечном счете помощь все равно будет доставляться, но ее будет мало, а процесс сильно затянется. Срок годности у лекарств закончится, и возникнут другие проблемы. Не исключено, что в конце концов России придется взять на себя обязательства сопровождать помощь из Дамаска в Идлиб в случае усиления гуманитарной катастрофы».
Борьба за коридоры в Сирию может дорого обойтись России / В мире / Независимая газета (ng.ru)
%2FNew%20folder%2F20200701_2_43232404_56358019.jpg)
%2FNew%20folder%2F20200701_2_43232404_56358020.jpg)
