Рубрика: Ираном

Газовый спор между Ираном и Туркменистаном ужесточается. Тегеран предлагает Ашхабаду снизить цену на газ и возобновить поставки, угрожая в противном случае судом. Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов требует сначала погасить долг за поставленный газ и лишь после этого готов обсудить нюансы сотрудничества. Эксперты считают, что у Ашхабада одной проблемой становится больше.

Если Туркменистан не согласится принять условия Ирана, то Исламская Республика обратится в Международный арбитражный суд с иском, касающимся сокращения объемов подачи газа туркменской стороной минувшей зимой. С таким заявлением выступил в понедельник исполнительный директор National Iranian Gas Company (NIGC) Хамид Реза Араки. Ашхабад с 1 января 2017 года прекратил поставки топлива в северные провинции Ирана. Араки, как сообщает агентство IRNA, заявил, что документы для подачи в суд подготовлены и Ашхабад поставлен в известность. Иран составил против Туркменистана три кейса: по цене поставляемого в Иран газа; по ущербу, нанесенному иранской стороне в связи с прекращением подачи газа в зимнее время; относительно неудовлетворительного качества газа. Тегеран рассчитывает на успех. Официальный Ашхабад молчит. Единственное заявление было сделано в январе нынешнего года. В нем МИД Туркменистана объяснил, что прекращение поставок газа связано с накопившейся у NIGC задолженностью.

Напомним, что конфликт между «Туркменгазом» и NIGC начался после того, как туркменская сторона потребовала от Ирана погасить долг в размере 2 млрд долл. Задолженность образовалась в период 2007–2008 годов, когда из-за аномальных холодов в своих северных провинциях Иран был вынужден увеличить количество закупаемого в Туркменистане газа. При этом туркменская сторона повысила и цену сверх оговоренных в контракте. Если законтрактованный газ поставлялся по цене 40 долл. за 1 тыс. куб. м, то цену на дополнительные объемы Ашхабад взвинтил до 360 долл. Иранская сторона долг признает, но не в таком масштабе. Тем более что все эти годы Тегеран расплачивался с Ашхабадом по бартеру: поставками промышленного и энергетического оборудования, транспортными средствами и сельскохозяйственной продукцией (см. «НГ» от 26.01.17).

«В заявлении исполнительного директора NIGC Хамида Резы Араки о передаче материалов спора в Международный арбитражный суд нет ничего сенсационного. Спор между Ираном и Туркменистаном принял затяжной характер, в определенной степени он политизирован, как и многое другое, что связано с туркменским экспортом», – сказал «НГ» исполнительный директор АНО «ЦПТ «ПолитКонтакт» Андрей Медведев. По его мнению, Ирану не стоит быть слишком оптимистичным по будущему решению суда, так как Туркменистан не является участником Нью-Йоркской конвенции по признанию иностранных арбитражных решений. «В газовом вопросе между Туркменистаном и Ираном много подводных камней, например, когда в общем объеме поставляемого по газопроводу природного газа одновременно находятся два разных товара: так называемые инвестиционный и товарный газ. Их стоимость может серьезно отличаться. Что и произошло в данном случае», – сказал Медведев.

По мнению эксперта по Центральной Азии и Среднему Востоку Александра Князева, газовые поставки из Туркменистана в Иран с точки зрения туркменских интересов изначально осуществлялись без учета меняющейся ситуации вокруг туркменского газового экспорта. «В 1997 году, когда открывался магистральный газопровод Корпедже – Курт-Куи, основным потребителем туркменского газа являлся «Газпром», ежегодные торги по цене носили больше тактический, не особо принципиальный характер, поскольку общий уровень мировых цен на газ вполне позволял Ашхабаду и Москве удовлетворять свои запросы на прибыль. О китайском направлении экспорта тогда речи не шло. И туркменскую сторону вполне устраивало иранское направление как по количественным характеристикам, так и по существу сделки – бартерные поставки иранской продукции в обмен на газ», – сказал «НГ» Александр Князев. По мнению эксперта, ситуация принципиально изменилась после того, как «Газпром» стал резко снижать объемы закупок, а затем и вовсе их прекратил. «К этому времени подоспели китайские контракты, но их содержание оказалось «с двойным дном», живых денег они не принесли даже при нынешних низких ценах, поскольку «газовые деньги» идут на покрытие китайских же кредитов, потраченных на обустройство месторождений и всей иной инфраструктуры газодобычи. Этих денег даже не хватает. Уже около двух лет в различных судах рассматриваются иски китайских кредиторов по долгам «Туркменгаза». В определенной мере усугубляет для Туркменистана эту ситуацию и позиционирование Узбекистана и Казахстана не как просто транзитных стран для туркменского газа, но как полноправных поставщиков в Китай газа с собственных месторождений по тем же трубопроводам. Вероятно, этой ситуацией объясняется настойчивое желание Ашхабада перевести отношения с Тегераном из товарного измерения в денежное», – отметил эксперт. Однако, по словам Князева, для Ирана весь смысл поставок газа из Туркменистана изначально состоял лишь в том, чтобы удовлетворить небольшие потребности на северо-западе страны и заодно, пусть и не глобально, войти на туркменский товарный рынок. На протяжении многих лет было много случаев срыва поставок газа, и сегодня иранская сторона вынужденно создала инфраструктуру по обеспечению своих северо-западных провинций собственным газом.

«Иран практически не зависит от туркменского газа, а потому менять условия контрактов Тегеран не захочет. Это одна сторона проблемы. Другая же состоит в чрезмерной политизации вопроса туркменским руководством. Поддаваясь на посулы США и ЕС, Ашхабад делает ставки на проекты, изначально противоречащие интересам Ирана – Транскаспийский газопровод (по дну Каспия) и ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия). Первый, кстати, создает конфликтную ситуацию с Россией. При этом в Ашхабаде ведут себя вне категорий реальной политики, не понимая, что помимо мифических денег за экспорт газа по этим направлениям это создаст серьезные проблемы Туркменистану. Вплоть до блокады региональными странами», – сказал Князев.

Виктория Панфилова
Обозреватель отдела политики стран ближнего зарубежья «Независимой газеты»
30.05.2017

Источник — ng.ru

«Зонтик» НАТО над Сирией

Североатлантический альянс будет участвовать в операциях американской коалиции на территории Сирии. Соответствующее решение принято на двухдневном саммите НАТО, который стартовал в Брюсселе 25 мая с.г. Воевать напрямую натовцы пока не собираются, да и незачем: на поле боя есть масса конкурирующих между собой группировок, которые готовы убивать и грабить за твердую валюту. И это только усиливает тревогу, поскольку «блоковое участие альянса в сирийском конфликте актуализирует пятую статью Устава НАТО о коллективной обороне», напомнил ИА REGNUM военный эксперт Игорь Корецкий. Отсюда проистекает главная цель американских маневров в САР — вытеснение России и Ирана, двух стран, которые сдерживают агрессию НАТО в отношении президента Башара Асада и его окружения. Турция довольна. Так называемый астанинский дипломатический процесс легализовал ее военное присутствие в провинции Идлиб, откуда она может угрожать российскому присутствию в соседней Латакии, не говоря уже о стратегически важной провинции Алеппо, куда из Идлиба «рукой подать». Почему бы и нет? Тем более что за вытеснение России и Ирана из Сирии платит Саудовская Аравия, подписавшая 19 мая с Соединенными Штатами оружейное соглашение на $350 млрд. Таков смысл первого иностранного визита президента США Дональда Трампа, который сначала направился в столицу Саудовской Аравии, а затем уже в Израиль.

Парадоксально, но некоторые эксперты спешно записали сделку Вашингтона и Эр-Рияда в политический актив Тель-Авива. Хотя само правительство Израиля придерживается другого мнения, занимая осторожную позицию. Вот что заявил по этому поводу министр национальной инфраструктуры, энергетики и водоснабжения еврейского государства Юваль Штайниц, призвавший Белый дом разъяснить логику своих действий: «Это вопрос, который действительно должен нас беспокоить. Саудовская Аравия — не та страна, с которой у нас есть дипломатические отношения, она по-прежнему враждебна для нас, и никто не знает, что будет в будущем». Скепсис израильтян продиктован историей. Ведь еще в дни (октябрьской) арабо-израильской войны 1973 года саудовцы не скрывали своей враждебности по отношению к Тель-Авиву, чего нельзя сказать про шахский Иран, который поставлял израильтянам нефть в обход международного эмбарго, введенного аравийскими монархиями Персидского залива.

Ностальгия по Ирану?

Речь идет о нефтепроводе Эйлат — Ашкелон, который был построен в 1968 году по инициативе шаха Мохаммада Резы Пехлеви. Проект функционировал вплоть до исламской революции 1979 года. Труба обеспечивала иранцам беспрепятственный доступ в Средиземное море, позволяя им игнорировать услуги египетского Суэцкого канала. Однако Кэмп-Дэвидские соглашения (1978-1979 гг.), достигнутые Израилем и Египтом при посредничестве США, изменили равновесие на Ближнем Востоке. Каир вернул себе транспортную монополию — с подачи американской администрации Тель-Авив перекрыл нефтепровод, вынудив Тегеран прибегнуть к многолетним судебным тяжбам, которые только в июне 2016 года завершились победой иранской стороны в федеральном трибунале Швейцарии. Суд признал Иран пострадавшей стороной, потребовав от Тель-Авива выплатить $1 млрд компенсаций и проценты по долгу.

Несмотря на явные противоречия, в борьбе с суннитскими режимами Тегеран был естественным союзником Тель-Авива, которым остался и по сей день. Хотя на уровне риторики дела обстоят по-другому, что не мешает президенту ИРИ Хасану Рухани ежегодно поздравлять еврейский народ с Пуримом. Картину иранско-израильского «антагонизма» окончательно разрушил экс-руководитель «Моссада» генерал-майор Меир Даган в интервью телеканалу Channel 2, которое вышло в свет 5 мая 2016 года (спустя два месяца после смерти израильского военачальника).

«»Ядерная сделка с Ираном состоялась благодаря усилиям [Биньямина] Нетаньяху», — заявил Даган в беседе с ведущей Иланой Даян. На ответную реплику Даян о том, что премьер-министр боролся против сделки даже ценой разлада с США, Даган парировал: «Это неправда. Это просто неправда». Разведчик описывает хронику событий следующим образом: «В определенный момент Нетаньяху начал грозить, что нападет на Иран. Он и тогдашний министр обороны [Эхуд Барак] заявили, что единственный способ предотвратить получение Ираном бомбы — нападение. Они говорили о возможностях и готовности ЦАХАЛа, оповещая весь мир о том, что Израиль собирается пойти на этот шаг…» — заявил Даган, сославшись на отчеты разведки 2010 года, в которых говорилось о готовности еврейского государства ударить по Ирану, чтобы остановить развитие ядерной программы.

По его словам, «в результате анализа американцы пришли к заключению о том, что война с Ираном негативно отразится на их интересах». «И поэтому они занялись поиском альтернативы, которой и явилась сделка. Они сказали: «Мы предпочитаем войне плохую сделку». А тем человеком, который помог ускорить заключение сделки, — со всеми его воплями и публичным несогласием — оказался премьер-министр Израиля», — резюмировал Даган. Схожую точку зрения в эфире телеканала Al Jazeera высказывал и Эфраим Галеви, который был директором «Моссада» с 1998 по 2002 год. Он открыто признал, что Иран не угрожает Израилю. Любопытно, не так ли? Тогда зачем израильтянам «союз» с Саудовской Аравией?

Израилем по Ирану

Очевидно, что в условиях хаоса на Ближнем Востоке тактическое сближение с Эр-Риядом было для интересов Тель-Авива вполне ожидаемым явлением, поскольку война сразу на нескольких театрах — абсолютно губительная и вредная затея. Более того, Биньямин Нетаньяху сохраняет оптимизм, надеясь, что «однажды глава израильского кабинета министров сможет совершать прямые полеты из Тель-Авива в Эр-Рияд». А министр обороны Авигдор Либерман и вовсе ратует за создание «арабского НАТО» против Ирана. Причин тому несколько.

Во-первых, мусульманский мир остается враждебным Израилю. Об этом свидетельствует не только длительный арабо-израильский конфликт, в котором задает тон Саудовская Аравия, но и политика стран, вовлеченных в противостояние косвенно. Не случайно в ходе поездки Нетаньяху в Австралию самолет израильского премьера вынужден огибать национальную территорию Индонезии, пролетая через Сингапур, Филиппины и Папуа — Новую Гвинею, уточняет газета Washington Post.

Во-вторых, Израиль и Саудовскую Аравию объединяет китайский геоэкономический проект «Шелкового пути». Пекин ведет двусторонние переговоры с Тель-Авивом и Эр-Риядом по созданию зоны свободной торговли (ЗСТ).

«Министр энергетики королевства Халид аль-Фатих, выступая 15 мая на форуме «Шелкового пути» в китайской столице, приоткрыл завесу тайны: «Мы в Саудовской Аравии с гордостью смотрим на инициативу председателя Си Цзиньпина построить Экономический пояс Шелкового пути. Это полностью совпадает с планами короля Салмана (Saudi Arabia»s Vision 2030) в рамкам стратегии развития страны до 2030 года». «Стратегия 2030 предполагает развитие на территории королевства железнодорожных проектов, строительство аэропортов и морских портов, которые позволят интегрировать Саудовскую Аравию в региональную и международную экономику… Широкие возможности инициативы подкрепляются участием Великобритании в этом историческом проекте. Стратегия 2030 и Шелковый путь предполагают использование уникального расположения королевства на стыке трех континентов — Азии, Африки и Европы. В этом смысле масштабная инфраструктура Саудовской Аравии — еще один актив, который позволит увеличить поток товаров с трех континентов», — цитирует аль-Фалиха лондонская газета Asharq Al-Awsat.

Поднебесная рвется в бой, призывая ССАГПЗ (Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива) во главе с Саудовской Аравией «принять дополнительные меры по институционализации взаимной торговли путем ускорения переговоров по соглашению о свободной торговле», передает агентство Arab News. По словам замдекана Школы международных исследований при Пекинском университете международного бизнеса и экономики Дина Лонга, ЗСТ между КНР и ССАГПЗ позволит вывести торговые отношения на невиданный ранее уровень. Ставки высоки. Ведь «на долю морских коммуникаций приходится до 90% внешней торговли КНР, 98% импортной железной руды, 91% импорта сырой нефти, 92% импорта угля и 99% импорта зерна», уточняет арабский аналитик Насер аль-Тамими.

В-третьих, ценой входа ССАГПЗ в проект «Шелкового пути» служит железная дорога Эйлат — Ашдод, которая должна соединить Красное море со Средиземным. То есть рост израильско-иранских противоречий играет на руку именно Саудовской Аравии, которая при помощи Китая завязывает на себя «мечту» иранского шаха — коммуникации на Средиземное море в обход Суэца.

Израиль оказался в ситуации, когда его союз с Саудовской Аравией против Ирана угрожает китайскому «Шелковому пути», а отказ от альянса с Эр-Риядом рискует создать единый фронт ССАГПЗ против еврейского государства. Причем это происходит в условиях стратегического бессилия Пентагона, который оказался под обстрелом международных СМИ. По сути Тель-Авив выбирает не между арабами и персами, а между Вашингтоном и Пекином. И с каждым месяцем этот выбор обнажает свои противоречия, поскольку Запад пытается выстроить баланс сил на Ближнем Востоке без учета интересов России.

Москва в состоянии сблизить позиции Израиля и Ирана в регионе, что в долгосрочной перспективе позволит сбалансировать союз Саудовской Аравии и Турции. Доха уже отмежевалась от Эр-Рияда. Нужно продолжить начатое…
Саркис Цатурян, 29 мая 2017,

Источник — regnum.ru Постоянный адрес статьи —

”Более разумная политика США должна учитывать тот факт, что десятки миллионов иранцев проголосовали не за конфронтацию и не за воинственность. Скорее, они отдают свои голоса за компромисс, мирное сосуществование и открытость. Какова бы ни была внешняя политика США в отношении Ирана и более масштабно Ближнего Востока, ясно одно: иранцы заботятся о своей стране, заботятся о своих голосах в политике своей страны и будут поддерживать своего президента, протягивающего миру открытую руку. Мы, вероятно, не должны показывать сжатый кулак в ответ, просто чтобы сделать отличное от достигнутого администрацией Барака Обамы”, — полагает Хуман Мажд, автор книги «Демократия аятолл: иранский вызов».  

Как пишет The American Conservative в статье There Is an Opportunity for Improved Relations with Iran, враждебность Дональда Трампа к Ирану разделяет большинство политиков в Вашингтоне. О ней можно сожалеть в любое время, но особенно тогда, когда мы видим, что большинство иранцев поддерживают международное участие и постепенные реформы. Сторонники жесткой линии в США отчаянно хотели увидеть победу Раиси, чтобы они могли утверждать, что он представляет ”истинное” лицо Ирана. Но как мы увидели на прошлой неделе, он не представляет большинство иранцев. Здесь есть возможность для США снизить напряженность с Ираном. Упущение этой возможности может иметь значительные последствия для обеих стран.

Хасан Рухани 

Пол Пиллар, профессор Джорджтаунского университета, определяет последствия для США так: ”Последствия возникают как из-за самой враждебности, так и из политики, вытекающей из нее, либо напрямую, как это установлено администрацией Трампа, либо косвенно — путем поощрения пагубных действий Конгресса США и установления тона, который обеспечивает политическую поддержку наносящих ущерб действий. Эта политика включает в себя отказ от любого позитивного сотрудничества с Ираном и поддержку только изоляции, наказания и агрессивной конфронтации с Ираном”.

Как объясняет Пиллар, проведение чисто антииранской политики в регионе затруднит разрешение конфликта в Сирии. Кроме того, оно искажает понимание проблем региона, возлагая вину за большинство из них на Тегеран. Союзники США в Европе заинтересованы в возобновлении торговли с Ираном. Стремление к введению большего количества санкций будет создавать ненужные и нежелательные нагрузки на отношения с ними. Чем больше враждебности США проявляет к Ирану, тем лучше для иранских сторонников жесткой линии, и тем хуже для перспектив политических и социальных реформ. Наконец, возросшее напряжение с Ираном делает более вероятной возможность войны, которая может начаться с инцидента или непонимания, вышедшего из-под контроля. Продвижение, по крайней мере, ограниченного сотрудничества и взаимодействия с Ираном выгодно как США, так и Ирану. Если ястребы Трампа, выступающие против Ирана в Вашингтоне, проложат себе дорогу, то эта возможность будет растрачена, и ситуация для всех участников значительно ухудшится.

http://vestikavkaza.ru/analytics/Trampu-predlagayut-alternativu-politike-vrazhdebnosti-po-otnosheniyu-k-Tegeranu.html

Вашингтон поставляет оружие аравийским монархиям, чтобы они могли противостоять Тегерану

Между США и Ираном на Ближнем Востоке разгорается негласная война. Уже очевидно, что Иран недоволен новым военным союзом Вашингтона и Эр-Рияда. За несколько часов до прилета в столицу Саудовской Аравии президента США Дональда Трампа поддерживаемые Тегераном хуситы с территории Йемена нанесли удар по Эр-Рияду баллистической ракетой Burkan-2 иранского производства.

В соцсетях отмечалось, что в столице страны наблюдался сильный взрыв, а население запаниковало. Официально же власти утверждают, что ракету хуситов сбили в районе южной провинции в Ар-Рейне к западу от Эр-Рияда. Мол, жертв не было.

Подписав рекордное число оборонных контрактов, в своей совместной декларации Вашингтон и Эр-Рияд заявили, что «намерены укреплять оборонный потенциал аравийских монархий, чтобы они могли противостоять иранскому влиянию». Это еще предстоит сделать. А пока Трамп и его окружение во время визита на Ближний Восток предпринимают беспрецедентные меры безопасности. В частности, в Израиле Трампа поселят в номере-бомбоубежище. Если в Эр-Рияде гостям из США гипотетически угрожали хуситы, то в Израиле американцы панически боятся поддерживаемой Ираном «Хезболлы», организации, которую они считают террористической.

И в США, и в Израиле не замечают, что «Хезболла» в Сирии помогает войскам Башара Асада бороться против боевиков «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ) и других отрядов террористов. И самолеты коалиции при случае наносят по «Хезболле» удары. Именно такой удар сил коалиции во главе с США по правительственным силам и шиитским формированиям был нанесен 18 мая в Сирии вблизи границы с Иорданией. Министр обороны США Джеймс Мэттис, оправдывая этот удар, заявил, что силы, наступавшие накануне в направлении пограничного блокпоста Ат-Танф, по всей видимости, были под управлением Ирана. Якобы они действовали «внутри установленной зоны по предотвращению инцидентов и не послушались совета русских уйти оттуда».

Судя по информации сирийских СМИ, глава Пентагона в некотором смысле недалек от истины. Правда, во-первых, там действовали не силы, которые управлялись Ираном, а отряды «Хезболлы» совместно с подразделениями правительственных сирийских войск. Но для Мэттиса, видимо, это одно и то же. Сейчас, как и несколько дней назад, по-прежнему в официальных сирийских сводках боев, которые продолжаются на юге страны вблизи Иордании и введенных американцами «зонах безопасности», фигурируют правительственные войска, которые «совместно с бойцами «Хезболлы» и силами Национальной обороны продолжают операцию на востоке провинции Эс-Сувейда». Во-вторых, почему это вдруг русские должны отговаривать войска Асада и силы, их поддерживающие, от тех или иных действий на собственной территории? Эту территорию, как выясняется, заняли отряды боевиков, которых поддерживают американцы. Эту территорию США объявили бесконфликтной зоной. Но в Дамаске это считают оккупацией. И, конечно, такую «зону» будут освобождать. В том числе и с участием отрядов «Хезболлы», которые являются союзниками сирийских и российских войск, действующих против ИГ и других террористических отрядов на Ближнем Востоке. Сирийские власти говорят, что «намерены полностью взять под свой контроль район южной границы в районе Ат-Танфа, чтобы обезопасить страну от возможной военной интервенции войск США, базирующихся на территории Иордании».

Министр обороны США Джеймс Мэттис продолжает утверждать, что Пентагон поддерживает диалог с Россией по предотвращению инцидентов в Сирии. Якобы «используя открытую линию по деконфликтации», военные из США оповестили российское командование о предстоящем ударе по сирийским войскам и другим поддерживающим их формированиям. Но вот что странно: глава МИД РФ Сергей Лавров уже спустя сутки заявил, что не знал о предупреждении со стороны Пентагона в адрес России «об ударе 18 мая по правительственным силам на юге Сирии». Сложность ситуации понятна. Не случайно в минувшую пятницу этот факт обсуждали члены российского Совбеза на совещании у президента Владимира Путина. И, по словам пресс-секретаря главы РФ Дмитрия Пескова, члены Совбеза РФ отметили «нелегитимность удара американских сил по сирийской территории, который создает сложности в процессе создания зон деэскалации и для внутрисирийского урегулирования».

Американцы позицию РФ и других стран, к примеру, Ирана и Турции, похоже, игнорируют. Скажем, глава объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США Джозеф Данфорд дал понять журналистам, что если в Сирии будут угрозы военнослужащим США, то удары по войскам Асада повторятся.

Сирийские СМИ вчера сообщили, что самолеты коалиции, возглавляемой США, бомбили отряды ополченцев, лояльных Асаду, в провинции Дейр-эз-Зор. Налету авиации подвергся отряд проправительственного формирования иракских шиитских добровольцев, входящих в полк «Сайед аль-Шухада». Инцидент произошел возле пограничного перехода Альбукамаль в провинции Дейр-эз-Зор. Считается, что на эти отряды Иран тоже имеет влияние, а значит, они враги США. Вот и отбомбились силы коалиции по шиитским отрядам. Только эти отряды борются с ИГ. И никакой даже гипотетической угрозы американским военнослужащим не несут.

Об авторе: Владимир Георгиевич Мухин – обозреватель «Независимой газеты».
22 мая 17

Источник — ng.ru

Соперник действующего президента неожиданно оказался фаворитом выборов

В Иране сегодня пройдут президентские выборы, которые фактически станут референдумом о доверии к курсу реформ и нормализации отношений с Западом, провозглашенному четыре года назад действующим главой государства Хасаном Роухани. Добивающемуся переизбрания президенту противостоит экс-генпрокурор Эбрахим Раиси, возглавивший консерваторов и, по данным последнего опроса агентства Fars, лидирующий с небольшим отрывом. Эбрахим Раиси рассчитывает сыграть на широком недовольстве политикой своего оппонента. Консерваторы обвиняют Хасана Роухани в неспособности решать острейшие социально-экономические проблемы, главной из которых остается высокий уровень безработицы и инфляции, и в неготовности противостоять растущему внешнему давлению на Иран, в котором задает тон новый президент США Дональд Трамп.

Гонка на выбывание

Вчерашний день — последний перед президентскими выборами 19 мая — стал для Ирана днем тишины. Обратившийся накануне к нации духовный лидер Исламской Республики аятолла Али Хаменеи напомнил, что «Иран находится в неспокойном регионе», однако, по его словам, это не должно нарушить ход голосования. «День выборов должен стать по-настоящему праздничным»,- заявил аятолла Хаменеи, стоящий над президентом, на вершине пирамиды власти в Исламской Республике, созданной в 1979 году.

Президентские выборы в Иране станут кульминацией большого избирательного сезона 2017 года: в эту пятницу в стране также пройдут выборы в местные советы. О беспрецедентном интересе к президентским выборам свидетельствует тот факт, что принять участие в них попыталось рекордное в истории Исламской Республики число претендентов — 1636 (1499 мужчин и 137 женщин). Подавляющее большинство из них, впрочем, так и не прошло через фильтр наблюдательного совета, состоящего из влиятельных шиитских богословов и юристов (этот орган проверяет претендентов на предмет их компетентности и благонадежности).

В итоге в бюллетени для голосования были внесены имена шести финалистов: Хасан Роухани, бывший генпрокурор Эбрахим Раиси, мэр Тегерана Мохаммад Багер Галибаф, первый вице-президент Эсхак Джахангири, экс-министр культуры Мостафа Мирсалим и бывший министр промышленности Мостафа Хашеми Таба. При этом реальные шансы бороться за президентское кресло были лишь у «большой тройки» — Роухани, Раиси, Галибаф.

Замеры общественного мнения показывали: маятник симпатий колеблется. Так, проведенный 7-8 мая опрос иранской социологической службы ISPA выявил лидерство Хасана Роухани, о поддержке которого заявили 42% избирателей. Как следует из этого опроса, Эбрахим Раиси может рассчитывать на 27% голосов, в то время как Мохаммад Багер Галибаф — на 25%.

Другой опрос International Perspectives on Public Opinion (IPPO), проведенный спустя несколько дней, отдал Роухани 29%, Галибафу — 12% и Раиси — 11% (при более чем 20% неопределившихся). Если ни один из кандидатов не наберет более 50% голосов, будет назначен второй тур.

Однако самый последний опрос агентства Fars, обнародованный во вторник, показал совершенно другую картину электоральных предпочтений. Впервые за все время кампании вперед вырвался Эбрахим Раиси — у него 47,9% голосов. По данным Fars, Хасана Роухани поддержат 44,8% избирателей.

Ситуация в президентской гонке предельно обострилась после того, как в понедельник один из тройки лидеров мэр Тегерана Мохаммад Багер Галибаф объявил, что снимает свою кандидатуру в пользу Эбрахима Раиси. Это означает, что, получив его голоса, Эбрахим Раиси может существенно увеличить свой электорат и вырвать победу (вероятность такого сценария и подтвердил рейтинг агентства Fars).

У Хасана Роухани нет ресурса для увеличения числа своих сторонников. Вслед за Мохаммадом Багером Галибафом о снятии своей кандидатуры — уже в пользу действующего президента — заявил во вторник первый вице-президент Эсхак Джахангири. Однако учитывая, что его рейтинг составляет менее 3%, это не может радикально переломить ситуацию в пользу Хасана Роухани.

«Президентские выборы в Иране не раз заканчивались с непредсказуемым результатом. Так было на предыдущих выборах 2013 года, когда сенсационную победу одержал единственный реформатор Хасан Роухани, и в 2005 году, когда никто не ждал успеха консерватора Махмуда Ахмадинежада. А 20 лет назад, в 1997 году, произошла еще одна сенсация — приход к власти реформатора Мохаммада Хатами»,- пояснила «Ъ» старший научный сотрудник Центра изучения Ближнего Востока Института востоковедения РАН Лана Раванди-Фадаи. По ее словам, многое будет зависеть от позиции неопределившихся, на которую в последний момент может повлиять целый ряд факторов — даже пятничная молитва, когда избиратели получат последнее неформальное напутствие в мечетях.

Решение имеющего репутацию одного из лидеров консервативного лагеря Мохаммада Багера Галибафа поддержать Эбрахима Раиси стало примером того, на какие неожиданные шаги готовы пойти иранские противники реформ, чтобы привести в президентское кресло своего кандидата. Господин Галибаф принимал участие и в предыдущей кампании 2013 года и даже считался фаворитом той гонки, в которой победил Хасан Роухани. Однако спустя четыре года консерваторы приняли решение объединиться уже вокруг другой фигуры — экс-генпрокурора Раиси.

По иранской политической традиции последних десятилетий президенты находятся у власти два срока. Между тем уже в первой половине первого президентского срока Хасана Роухани его оппоненты открыто заявили, что будут добиваться ограничения его правления четырьмя годами.

Несмотря на то что именно Хасан Роухани стал одним из архитекторов ядерного соглашения с шестеркой международных посредников, достигнутого летом 2015 года и начавшего процесс снятия международных санкций с Ирана, консерваторы считают правление президента-реформатора провалом.

Состоявшиеся 12 мая третьи, финальные теледебаты кандидатов показали, на что делают главный упор критики реформ. Оппоненты возложили на президента вину за сложную социально-экономическую ситуацию в стране, выражающуюся в высоком уровне безработицы, инфляции и коррупции и низком уровне жизни. «Дерево, которое четыре года не приносит плодов, не будет плодоносить. Страна переживает острый кризис, а правительство не может помочь народу»,- заявил в ходе дебатов Мохаммад Багер Галибаф, на тот момент еще не снявший свою кандидатуру. Он также обвинил Хасана Роухани и его соратника Эсхака Джахангири в покупке земли за бесценок, призвав конкурентов обнародовать свои налоговые декларации.

«Сложная социально-экономическая ситуация — главный аргумент против правительства реформаторов. Иранский средний класс и малоимущие слои пока не ощутили плодов возращения экономики Исламской Республики в мировое хозяйство и притока иностранных инвестиций. При этом сама экономическая модель, представляющая собой причудливое сочетание элементов многоукладности, социалистического хозяйствования с преобладанием госсектора и так называемой исламской экономики, остается неэффективной»,- пояснил «Ъ» старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Владимир Сотников.

В 80-миллионном Иране, по официальной статистике, насчитывается 7,5 млн безработных, 60% из них — представители молодого поколения, на предыдущих выборах голосовавшие за Хасана Роухани. За 2015-2016 финансовый год число иранцев, живущих за чертой бедности, увеличилось почти на миллион по сравнению с 2013 годом, когда господин Роухани пришел к власти.

Еще одним аргументом консерваторов становится растущее внешнее давление на Иран, в котором задает тон новый президент США Дональд Трамп, обвиняющий Тегеран в поддержке терроризма и дестабилизации ситуации в регионе. В формирующуюся новую широкую коалицию против Ирана готовы войти Израиль, Саудовская Аравия и другие монархии Персидского залива, а также Турция. В этой ситуации консерваторы настаивают: стране нужна сильная рука, способная сплотить ее против внешней угрозы, и этой рукой должен стать Эбрахим Раиси.

Сергей Строкань
19 мая 17

Источник — Коммерсантъ

Грузинская сага о Суркове

Вчера грузинская газета «Хроника+» вышла с пространной статьей о мерцающих следах российского влияния на местную политику. Там сообщалось о встрече бывшего премьер-министра Ираклия Гарибашвили с Владиславом Сурковым незадолго до его отставки полтора года назад.

Согласно версии редактора газеты Элисо Киладзе, в закулисных контактах участвует бывший первый секретарь Компартии Грузии Нугзар Попхадзе. Если верить опубликованному, то Гарибашвили хочет вернуться в политику на гребне противления попыткам узаконить ЛГБТ в Грузии. Молодой политик действительно зарекомендовал себя традиционалистом, стремящимся к укреплению консервативных устоев. При том, что некоторые грузинские политики пытаются укрепить позиции в Западной Европе и США посредством поддержки чаяний ЛГБТ.

«Хроника+» утверждает, что план возвращения в большую политику Гарибашвили после полутора лет просиживания на скамье для запасных был дезавуирован и сорван. И все по причине якобы прочных связей с Москвой. В кулуарах уже второй день говорят о том, что Гарибашвили якобы регулярно контактировал с Владиславом Сурковым и его приближенными.

Это пример конспирологии, направленной на срыв восстановления дружественных уз между Россией и Грузией. Ушедший недавно из жизни Евгений Евтушенко писал: «О Грузии забыв неосторожно, в России быть поэтом невозможно». Даже в самом кошмарном сне он не мог себе вообразить, когда писал это, что Россия и Грузия окажутся в состоянии разрыва дипломатических отношений. Даже при нынешней власти в Грузии слухи о контактах с Российским государством могут стать причиной ослабления позиций того или иного политика.

Российские обозреватели обычно объясняют это явление американским давлением на грузинских лидеров. При том, что фактов такого рода шантажа никто никогда не приводил. Сами американцы всегда отрицали, что мешают грузинскому руководству договариваться с северным соседом. Конспирологические слухи о внешних помехах подогревались обычно грузинскими политиками. Дескать, они уже сами готовы к конструктивному диалогу, однако главный стратегический партнер не поймет их.

Однако при изучении реального положения дел мы убедимся, что «растленное влияние Запада» сильно преувеличено, когда речь идет о причинах антироссийского затворничества со стороны Тбилиси. (Оглашаемый порой довод о том, что диалог с Россией невозможен по причине невозврата Грузии ее утерянных территорий, — не может быть воспринят всерьез. Если Грузия бы рьяно стремилась к возвращению беженцев и возвращению ее территорий, то она бы как раз вела активный диалог с Россией, ибо только таким путем она могла бы вернуть себе утраченные позиции.)

Вся многослойность грузинской политики проявилась в ходе недавнего визита премьер-министра Георгия Квирикашвили в Тегеран. Он полетел туда с делегацией, в которую вошли вице-премьер, министр энергетики Грузии Каха Каладзе, министр экономики и устойчивого развития Георгий Гахария, глава министерства защиты окружающей среды и природных ресурсов Гигла Абулашвили, министр сельского хозяйства Леван Давиташвили, министр спорта и по делам молодежи Тариэл Хечикашвили, а также советник премьера по внешним политике Тедо Джапаридзе.

Этому царственному визиту со знатной свитой предшествовало посещение Грузии министром иностранных дел Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом 18 апреля. Он предложил тогда Тбилиси важную роль в иранском проекте, соединяющем Персидский залив с Черным морем.

В ходе переговоров в Иране был достигнут прогресс в вопросе реализации планов по совместной эксплуатации грузинской железной дороги. Речь идет о путях из Ирана в Турцию через Азербайджан и Грузию, а также через Армению и Грузию. Более того, премьер-министр проговорился недавно, что для улучшения экономического положения Грузии он готов продать 25% акций железных дорог страны. Таким образом, Иран сможет взять под частичный контроль важнейший стратегический ресурс страны. Уже говорят о поставках газа из Ирана и широком спектре возможностей для совместного сотрудничества.

А как на это смотрит администрация Трампа? Как отнесутся к этому те, кто якобы был главным препятствием для восстановления грузино-российской оси?

Не надо быть экспертом по США со стажем, чтобы представить себе немало скривленных носов в Вашингтоне при виде грузинского премьера, рассуждающего вслух о многовековом союзе Грузии с Ираном. Однако вмешательства не будет. Американский интерес к Грузии простыл и сменился равнодушием. Вашингтон сокращает свою экономическую помощь и теряет интерес к политическому сотрудничеству с Тбилиси. Поэтому роман с Ираном не вызывает никакой серьезной озабоченности.

А российским экспертам урок. Нет, не дурная воля США была причиной конфликта с Грузией. Для понимания того, что свершилось, и для нахождения подходящего снадобья следует начать с обновленного и углубленного взгляда. Может, грузинская диаспора сможет построить долгожданный мост? Хочется верить, что усталый пессимизм в адрес Грузии в Вашингтоне не внедрится в вельможные кабинеты в Москве.

Авигдор Эскин
11 мая 17

Источник — regnum.ru

До президентских выборов в Иране остается чуть более недели и, несмотря на то, что президент в Исламской республике является вторым лицом в государстве после духовного лидера, от их результатов в большой степени зависит дальнейший расклад интересов в регионе.

Помимо претендующего на второй срок действующего президента Хасана Роухани, занять высокое кресло по итогам назначенных на 19 мая выборов, рассчитывают бывший генпрокурор Ибрахим Раиси, первый вице-президент Исхак Джахангири, мэр Тегерана Мохаммад Багер Галибаф, экс-министр культуры и исламской ориентации Мостафа Ага Мирсалим и экс-министр промышленности Мостафа Хашеми Таба.

Экс-президент Ирана (2005-2013) Махмуд Ахмадинежад и его близкий помощник, бывший вице-президент и глава Иранской организации культурного наследия, ремесел и туризма Хамид Бакаи от участия в избирательной гонке были отстранены.

Интрига

Как уже отмечалось, в Иране президент не является главой государства — верховная власть в стране принадлежит рахбару —  духовному лидеру, в настоящее время это аятолла Али Хаменеи.

Высший руководитель, помимо прочего, является также верховным главнокомандующим, которому напрямую подчиняется элитное военно-политическое формирование в составе вооруженных сил Ирана — Корпус стражей исламской революции (КСИР).

Однако было бы неверно называть президента Ирана чисто номинальной фигурой, — координируя политику государства, он фактически исполняет функции премьер-министра – должности, которой в Исламской республике нет.

Что касается непосредственно президентских выборов, то в Иране это, прежде всего, соперничество консервативного и реформистского политических лагерей.

Соперники

По мнению наблюдателей, кандидатами, между которыми развернется основная борьба, станут действующий президент Хасан Роухани, кандидатуру которого поддерживают умеренные и реформистские партии и консерватор Ибрахим Раиси, ставку на которого сделали иранские силовики, в том числе, КСИР.

И если Хасан Роухани, главным достижением правления которого стало заключение в 2015 году ядерной сделки с шестеркой международных посредников и последовавшее за этим снятие «западных санкций», и который как умеренный реформатор вольно или невольно успел продемонстрировать лояльность к европейским ценностям — чего стоит одна только фотография на фоне новогодней елки, то его главный оппонент Ибрахим Раиси придерживается более радикальных взглядов, резко критикуя и ядерное соглашение, и нынешнее положение Ирана в целом. В упрек действующему президенту ставится в частности то, что ставка на ожидаемый с заключением ядерной сделки рост иранской экономики себя не оправдала.

Фото: Хасан Роухани

Консерваторы все еще сохраняют сильные позиции во власти, несмотря на большую популярность в последние годы реформистов, а Раиси, который начисто лишен каких бы то ни было симпатий к Западу, и которого эксперты называют одним из фаворитов нынешней предвыборной гонки, выражает именно общеконсервативную позицию.

Фото: Эбрахим Раиси

57-летний Раиси в настоящее время является хранителем святыни Разави — организации, управляющей делами мавзолее Имама Резы, восьмого шиитского имама, в городе Мешхед. Он уже занимал пост главы наблюдательного совета на радио и телевидении, генерального прокурора страны, генпрокурора по делам богословов, члена ассоциации богословов-ветеранов в Тегеране и председательствующего члена Ассамблеи экспертов.

Но и победа Раиси вовсе не предопределена, поскольку, когда речь идет о выборах в Иране, интрига сохраняется до конца, причем не последнюю роль здесь играет мнение духовного лидера Али Хаменеи.

Фото: Али Хаменеи

Ряд аналитиков считают высокой вероятность проведения второго тура, в который выйдут два кандидата, набравшие большее число голосов, но не преодолевшие планку 50%+1 голос.

Экспертный прогноз

О предвыборном раскладе, шансах кандидатов и прогнозе итогов предстоящих в Иране выборов, а также о том, как они могут повлиять на ситуацию в регионе и мире, мы попросили рассказать известного азербайджанского политолога Тофик Аббасова:

«Расклад сил в Иране я бы назвал уже устоявшимся – там есть уже сложившееся противостояние между так называемыми умеренными – реформаторами, правыми радикалами, которые придерживаются непримиримой позиции в плане внутренних реформ, продвижения экономики сопротивления в отношениях с Западом и остальным миром, и теми, которые являются сторонниками рахбара — верховного лидера исламской революции Али Хаменеи.

Но надо сказать и то, что это несколько поверхностная оценка сил, которые представлены в политическом спектре сегодняшнего Ирана. Там даже радикалы подразделяются на три категории: крайне непримиримые, средне непримиримые и более-менее склонные к корректированию своей позиции с учетом интересов страны и хода региональных процессов. Точно так же и среди прагматиков есть два-три крыла, которые позиционируются как, если можно так выразиться, «удобоваримые» для внешних сил категории национальной элиты. Тем не менее, в момент таких избирательных кампаний они, как правило, консолидируются.

Конечно, шансы Хасана Роухани высоки, если учесть и то, что он воспринимается как человек, который склонен к проведению внутренних реформ – и в экономике, и в плане просвещения, и в вопросе реализации норм и правил исламского поведения и т.д.

С другой стороны, Роухани очень мобильный и маневренный политик, с той точки зрения, что он учитывает внутреннюю конъюнктуру в контексте глобальных рисков и мировых трендов. Кроме того, он умеет успешно подискутировать и на внешних широтах, когда по тому или иному вопросу проглядываются резкие коллизии, непримиримая борьба, как, например, при заключении «ядерного соглашения».

То есть, в любом случае, Роухани человек, умеющий слушать оппонента, и в этом плане он политик из плеяды, которую в свое время представляли и покойный президент Рафсанджани, и бывший президент Хатами.

С другой стороны, иранская религиозная школа несколько разношерстная. К примеру, опыт президентства Махмуда Ахмадинежада оставил в истории современного Ирана, я бы сказал, не очень удобоваримый след.

Фото: Махмуд Ахмадинежад

И поэтому многие, в том числе, сторонники непримиримости в отношениях с Западом, понимают, что «ставка на табу» себя не оправдывает и большей частью оборачивается имиджевыми потерями для Исламской республики.

Вследствие этого, надо учитывать и внешние реалии, когда тот или иной кандидат, та или иная сила, подвергаются обструкции или непримиримой критике. Здесь надо иметь в виду, что если речь идет об Иране, то он находится в очень неудобном для себя окружении (с одной стороны, фактор исламских радикалов из стран Залива, с другой — сложные, я бы сказал даже, несостоявшиеся, отношения с Саудовской Аравией, непростые отношения с Турцией, те же Афганистан и Пакистан, представляющие для него фактор постоянного риска).

Кроме того, есть полюсы на Ближнем Востоке, Среднем Востоке, которые все время пытаются «столкнуть лбами» Иран и другие страны. С учетом всех этих перипетий даже самые радикально настроенные, но прагматично мыслящие иранские политики понимают, что не во всем надо идти до конца – нужно учитывать и позицию оппонентов, и вырабатывать какие-то концептуальные конфигурации для того чтобы, как говорится, «и волки были сыты, и овцы остались целы».

Если говорить о шансах кандидатов, то по прогнозам иранского экспертного сообщества, политологов, судьбу выборов решат голоса, отданные за Хасана Роухани и Ибрахима Раиси.

Политическая система в Иране очень сложная, но в целом состоявшаяся и, скажем так, объективно-демократическая.

Например, в нынешних выборах было подано несколько тысяч (!) заявок от претендентов на пост президента. При таком количестве, конечно же, должны быть какие-то институты, какие-то совещательные органы, которые должны отсеивать и применять определенные критерии для того, чтобы оправдать претензии тех или иных людей на участие в выборах.

Сейчас ситуация в целом непростая, поскольку в США произошла смена администрации, и Трамп абсолютно далек от намерения «миндальничать» или проявлять ту самую эффективность, которой отличился Барак Обама, которого склоняли к проведению военной кампании. Но опять-таки вопрос не в том, будет ли военная кампания, а в том, что рано или поздно, отношения должны войти в русло нормализации. Опять же, это можно произойти только в случае, если американцы сумеют перебороть в себе «комплекс неполноценности», который возник после захвата американского посольства в Тегеране, долгого удержания заложников и т.д.

С тех пор они никак не могут простить, и с другой стороны, не хотят смягчить отношения через снятие санкций. Не произошло и обещанного размораживания части иранских финансовых авуаров — то есть, здесь все идет по принципу «по чайной ложке». И поэтому напряженность в ирано-американских отношениях продолжает сохраняться.

Какими же будут отношения нового иранского президента с Западом, и с теми же США? Думаю, так или иначе, но их интересы пересекутся – в регионе, в крупных проектах, программах. Поэтому для того, чтобы  сохранить свое лицо и не навредить национальным интересам, новый руководитель Ирана должен будет учитывать все «за» и «против» — там действительно очень сложная ситуация, когда он постоянно находится под огнем критики парламента, с одной стороны, и религиозных школ, которые тоже имеют отношение к внешним вопросам — с другой.

И, учитывая то непростое положение, в котором оказывается президент как лицо исполнительное (поскольку политические решения всегда принимает рахбар), ему надо всегда «смотреть в оба и держать нос по ветру», чтобы, как говорится, не «накосячить» во внешнем секторе, и защитить свое лицо и свою позицию, показав, что он действовал в интересах государства. Вот такая непростая ситуация.

Я все же думаю, что победит на выборах Роухани. Хотя при нем и не реализовалось многое из того, что было обещано, но он добился большого прорыва по ядерной программе. Помимо этого, сейчас мы видим, что на площадках ООН, МАГАТЭ и других международных организаций Иран постоянно актуализирует вопрос демилитаризации Израиля, обнародует его ядерные программы и т.д. То есть, Иран не всегда придерживается оборонительной позиции – у него есть еще и атакующая тактика, поэтому, считаю, что нахождение на посту президента такого человека, как Роухани, будет отвечать интересам страны с тем, чтобы она не увеличивала число своих недругов, но превратила бы имеющихся противников если и не в друзей, то хотя бы в нейтральных игроков.

Что касается возможности привнесения новым президентом корректив в политику Тегерана в отношении Армении, то это не является вопросом одного человека. Это – годами выработанная линия государственной политики Ирана.

Да, мы можем быть недовольны тем, что Иран расширяет программу взаимодействия с Арменией. Но главное – Иран признает территориальную целостность Азербайджана, о чем постоянно говорит и на двусторонней, и на международной площадке.

Тут надо принимать во внимание еще и то обстоятельство, что вопрос оказания Армении помощи со стороны ИРИ является одним из краеугольных камней в повестке взаимодействия Тегерана с Брюсселем и Вашингтоном, которые всегда ставят вопрос «о тяжелом положении зажатой» Азербайджаном и Турцией Армении, ввиду чего «ей надо помогать».

Так что данный вопрос актуализируют еще и западные партнеры Армении, все время пекущиеся о безопасности страны, которая фактически является агрессором.

Поэтому, хотя я бы и не назвал иранскую позицию равноудаленной, но, тем не менее, отношения с Азербайджаном для Тегерана более выгодны.

Азербайджан в состоянии дать Ирану больше, и наши двусторонние проекты намного более эффективные и презентабельные, чем те, которые он планирует реализовать вместе с Арменией. Как раз таки там больше разговоров, чем реалистичного материала».

Ф.Багирова

Новая конструкция по урегулированию конфликта ждет проверки временем

6 мая вступил силу Меморандум о создании зон деэскалации в Сирии, который был подписан 4 мая в Астане делегациями России, Ирана и Турции. Вот, о чем в нем говорится:

1. В Сирии создаются четыре зон деэскалации — провинция Идлиб и некоторые части соседних провинций (Алеппо, Латакия и Хама), район к северу от Хомса, пригород Дамаска Восточная Гута и ряд провинций в южной части Сирии (Дераа и Эль-Кунейтра). При этом представитель Генерального штаба Вооруженных сил России добавил, что «при необходимости в зависимости от развития обстановки Меморандум позволяет сформировать дополнительные зоны деэскалации».

2. В этих зонах прекращаются любые боевые действия между правительственными войсками и вооруженными группировками. Под запрет подпадают и полеты военной авиации. В то же время страны-гаранты примут все необходимые меры для борьбы с терроризмом как на этих территориях, так и за их пределами. Это свидетельствует о том, что предпринимается попытка изменить — в промежуточном отношении — внутреннюю динамику вооруженного конфликта посредством нейтрализации радикальных исламистов. Сложившийся статус-кво в рамках конфликта, в частности контроль оппозиции над занятыми регионами пока не трогают. В свою очередь оппозиция должна отмежеваться от джихадистов и обещать не создавать в будущем с ними какие-либо альянсы.

3. На границах районов деэскалации организуются специальные зоны безопасности, где установят КПП для пропуска гражданских лиц и гуманитарной помощи, а также пункты мониторинга за режимом прекращения огня. 14 мая гаранты перемирия должны создать Совместную рабочую группу по деэскалации, которая будет заниматься в том числе определением границ зон деэскалации и зон безопасности. К 27 мая будут подготовлены карты соответствующих районов.

На наш взгляд, было бы логичнее действовать в обратной последовательности, но, похоже, в данном случае сработала дипломатия общего подхода в силу действия благоприятных международных условий и обстоятельств, что проявилось в следующих факторах.

Первый: сохранился потенциал взаимодействия на сирийском направлении альянса Россия-Турция-Иран.

Второй: Помимо стран-гарантов в консультациях по подготовке Меморандума принимали участие делегации Иордании, США (в качестве наблюдателя), правительства Сирии и специальный посланник генсека ООН по Сирии Стеффан де Мистура.

Третий: тема создания зон безопасности в Сирии обсуждалась в ходе телефонного разговора президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа.

Главное тут в том, что вопреки некоторым предположениям Трамп не выступил против Тегерана, выступающего в качестве одного из гарантов. Этот вопрос рассматривался и во время недавних переговоров в Сочи президентов России и Турции и оба лидера выразили поддержку. Путин обсуждал также сирийскую проблематику со своими казахстанским коллегой Нурсултаном Назарбаевым. Масштабную работу выполнил министр обороны России Сергей Шойгу, который провел рабочие встречи с министрами обороны Ирана, Турции, Сирии и Израиля. Постоянные контакты поддерживались по линии разведслужб, шла работа с конкретными лидерами группировок вооруженной оппозиции.

Срок действия Меморандума обозначен в 6 месяцев. Если все будет нормально, то он автоматически продлится еще на 6 месяцев. Но это тактика. А чего хотят участники процесса в стратегии, пояснил государственный департамент США — есть надежда на «сокращение насилия в Сирии» и следует заняться «подготовкой фундамента для политического урегулирования». Параметры урегулирования на данном этапе пока не имеют и не могут иметь четкого очертания. Очевидно только то, что политический процесс в Сирии будет проходить через несколько этапов.

Теперь о других мелких, но важных деталях, которые могут сказаться на дальнейшем ходе развития событий в регионе. Меморандум вводит и фиксирует фактор появления в Сирии деэскалационных зон, что, по мнению Генштаба России, «позволит правительственным войскам высвободить значительное количество войск» для продолжения борьбы с джихадистами. Да, но на линии разграничения могут быть размещены воинские контингенты не только из стран-гарантов, но и так называемых «стран-наблюдателей». В дипломатических кругах циркулируют слухи о возможности появления в Сирии международных сил, в частности Алжира, ОАЭ, Египта, БРИКС, ОДКБ, ООН.

Помимо того, как указывается, присутствующие и сохраняющие контроль в некоторых зонах отряды оппозиции должны будут на своей земле вести борьбу против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каиды» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). С кем они будут это делать? Возможен ли альянс сил оппозиции с правительственными войсками? Те, кто называет себя политической оппозицией Дамаску, в Астане не поддержали Меморандум и дали негативную оценку роли Ирана в качестве гаранта перемирия.

Не все ясно с ролью США, их готовностью взять на себя объем обязательств по Сирии — ведь есть проблема с турками, которым очень и активно не нравится поддержка Вашингтоном сирийский курдов. Стоило только ВВС Турции нанести авиаудар по позициям курдов в районе Карачох на сирийско-турецкой границе, как США отправили курдам 22 фуры с оружием и боеприпасами, а также транспортные средства. Что будет дальше? Как будет действовать Анкара, опасающаяся появления на севере Сирии курдской автономии?

Конечно, сегодня в отношении практической реализации Меморандума больше вопросов, нежели ответов. Что-то может проясниться по ходу дальнейших консультаций, которые должны предусматривать и сценарий действий в случае срыва или попыток срыва договоренностей. Исключать ничего нельзя, особенно с учетом богатой сирийской и ближневосточной истории выполненных и невыполненных, даже откровенно сорванных соглашений о перемирии и переговорах. Но что бы не говорили и писали сейчас, объективно Москва, Вашингтон, Анкара и Тегеран оказываются на одной галере и грести им придется на основе новой стратегической инициативы в Сирии. Это внушает определенные надежды.

Станислав Тарасов

Источник — regnum.ru

Ахмед Шеркауи (Ahmed Ash-Sherkawi)

Израиль нанес удар по конвою, который, как он сообщил, осуществлял перевозку оружия из Ирана для «Хезболлы». Сирийская армия ответила на данный акт агрессии, запустив ракеты С-200, в результате чего был сбит израильский самолет и понесены другие потери, несмотря на то, что Израиль опроверг эти данные.
Тогда я написал статью под названием «Вопрос дня: почему Россия не поставляет сирийскому союзнику системы С-300?». Это очень серьезный вопрос, особенно если учесть, что Сирия принесла России огромные жертвы, которые не принес ей ни один другой арабский режим, равно как и остальные государства, для того, чтобы Россия смогла сохранить свою монополию на рынке газа в Европе. В статье я пришел к заключению, что Россия в своих политических расчетах не приняла во внимание опасения Израиля, а также свои отношения с Вашингтоном.
Мною также была написана статья под названием «Битва империй: между решительностью и решениями». В ней я пришел к выводу, что любое политическое решение, в основе которого лежали бы соображения Путина, не будет способствовать урегулированию кризиса в Сирии и регионе в целом. Причина кроется в том, что природа конфликта в соответствии с историческим прочтением событий в регионе, а также теорией подъема и падения цивилизаций влияет на поведение великих и региональных держав. Она оказывает серьезное влияние на них. Либо Соединенные Штаты одержат победу и, как следствие, останутся мировым лидером, исполняющим роль судьи и жандарма, способного создавать кризисные ситуации, управлять ими и урегулировать их в соответствии с собственными интересами и видением, либо этот конфликт приведет к рождению нового многополярного порядка, и в этом случае Россия и ее союзники будут решать вопросы войны и мира. При этом ставка Москвы на привилегированные отношения с Вашингтоном и соответствующие им механизмы может быть сделана только в том случае, если российское руководство согласится с ролью младшего партнера США и откажется тем самым от мечты о равноправном партнерстве.

После событий в городе Хан Шейхун я написал статью под названием «Резня в Хан Шейхуне — предлог для американского военного удара… Но как и почему?». В ней я точно предсказал, что США нанесут удар по Сирии и объяснил, по каким внутренним и внешним причинам это произойдет и по какому сценарию. В самом начале я указал на то, что виной всему эволюция позиции Израиля по конфликту в Сирии и ситуации в регионе, поскольку именно сионистское лобби, преобладающее в государственных структурах, влияет на ход выборов и на внешнюю политику США, определяя ее цели и стратегии, реализуемые в интересах обеспечения национальной безопасности США.
Национальная безопасность США, как известно, сегодня связана с безопасностью Израиля в большей степени, нежели с интересами американского народа, и, таким образом, реализация стратегии Вашингтона на Ближнем Востоке не может отклониться ни на йоту от тех целей, которые преследует Израиль в регионе в целом и в Сирии, в частности. Среди них на первом месте стоит вытеснение Ирана и «Хезболлы» из Сирии путем перекрытия имеющихся между ними каналов снабжения и связи. Последнее в свою очередь может быть достигнуто посредством создания курдского кантона на севере Сирии, связанного с иракским Курдистаном, а также с суннитским кантоном на юге, простирающимся от Иордании до оккупированных Голанских высот. Все это рассматривается в качестве подготовительного этапа на пути к смене режима в Дамаске.
Это означает, что удар США по Сирии готовился заранее, еще до событий в Хан Шейхуне. Он не был нанесен вслепую и не имел карательного характера. Таким образом, авиаудар, застигший Россию врасплох, был частью новой стратегии Трампа, и в большей степени представляет собой послание российскому руководству, нежели другим странам. Можно сказать, что этот пробный шар, который Вашингтон запустил, чтобы выяснить реакцию Москвы, призван показать ей, что США снова принимают на себя роль «мирового жандарма». В их власти начинать войны и заключать мир в регионе, и они не позволят ни одному государству конкурировать с ними за этот статус. При этом важно, что США будут опираться в этом на свою военную мощь, даже если для этого потребуется действовать в обход Совета Безопасности ООН и нарушить нормы международного права.
Вопрос, который должен возникнуть в связи с этим, звучит так: «Почему российские системы ПВО в Сирии не сбили крылатые ракеты США?»
Для России вышеупомянутый сдвиг в политике Трампа стал большой неожиданностью — никто не обсуждал с ней этот шаг, как того требовала ситуация. Информировано было лишь российское военное руководство в Сирии, которое в свою очередь сообщило Дамаску о необходимости эвакуировать самолеты из аэропорта «Шайрат».
Президент Путин полагал, что Трамп стремится к сотрудничеству с ним в борьбе с терроризмом и хочет положить конец хаосу в регионе, причиной которого стала политика Барака Обамы и Хиллари Клинтон, и что он не осмелится развязать новую войну в Сирии или где-либо еще. Ведь именно это заявлял Трамп более 25 раз, США против любого военного вмешательства за рубежом, особенно в Сирии. Их цель — нанести поражение ИГИЛ, а не свергнуть Асада, а новая политика Трампа основана на принципе «США — в первую очередь!»
Однако Путин осознал, что сделал ошибочную ставку, и что именно Израиль стоит за данным сдвигом в политике США и стремится тем самым положить конец многообещающему сотрудничеству между Вашингтоном и Москвой. Российский президент выразил протест в связи информационной кампанией, которую провел Нетаньяху против Асада, как в Вашингтоне, так и на Ближнем Востоке. Он понял, что целью Израиля являлось не только изменение ситуации в Сирии, но и снижение роли России, нанесение удара по ее интересам в том случае, если она проигнорирует предупреждение со стороны США.

Ответом Путина на безрассудный шаг США стал приказ приостановить действие меморандума о предотвращении столкновений между Россией и США в сирийском воздушном пространстве. Посланием для Израиля стало решение Москвы укрепить противовоздушную оборону Сирии — российская сторона больше не будет принимать во внимание ни опасения Тель-Авива, ни соображения Вашингтона в сфере безопасности, и обеспечит Сирию системой С-300. Также был отдан приказ направить на военную базу на сирийском побережье фрегат «Адмирал Григорович», оснащенный крылатыми ракетами «Калибр», которые являются главным конкурентом американских ракет «Томагавк». По мнению наблюдателей, данные шаги призваны продемонстрировать, что после агрессии со стороны США Москва не откажется от поддержки своего сирийского союзника и порицает американскую силовую политику, которая призвана помешать формированию многополярной международной системы.
Сегодня мы видим, что вопреки ожиданиям Трампа удар по Сирии не вбил клин между Москвой и Тегераном, а напротив способствовал большей координации между ними. Стороны обсуждают вопрос по разработке общей стратегии в качестве ответа на агрессию США. Также последовало заявление о необходимости проведения союзниками Сирии (Россия, Иран, «Хезболла») совместных операций, цель которых — продемонстрировать, что стороны готовы применить силу в ответ на любой акт агрессии со стороны США, а также не позволят им доминировать в регионе и мире в целом, независимо от того, какими будут последствия.
Пока что ситуация складывается так, как выгодно «оси сопротивления», поскольку нанесен удар по интересам США, Израиля и их союзников. Сегодня они испытывают страх и разочарование в связи с тем, что скоро пламя, разгорающееся в регионе, настигнет и их самих, положив конец их надеждам. Но…
В воскресенье из Москвы пришла информация, согласно которой Кремль не был осведомлен о вышеупомянутом заявлении союзников, а за несколько часов до этого Мария Захарова сообщила, что Россия заинтересована продолжить переговоры с Вашингтоном и найти с ним общий язык, несмотря на сложность и запутанность ситуации.
Невзирая на то, что информация, полученная из Кремля, а также заявление Захаровой имеют рациональный характер и нацелены на то, чтобы удержать мир и человечество от новой мировой войны (одному Богу известно, чем бы она закончилась), Вашингтон и его союзники восприняли их как проявление слабости и знак капитуляции. По их мнению, это открывает дорогу для следующего шага, а именно создания в Сирии «зон безопасности» (подобно тому, как это было сделано Бушем в Ираке) с тем, чтобы сирийская авиация не имела возможности наносить удары по оппозиции и мирным жителям.
***

По этой причине я предпочел не писать статью, в которой был бы дан анализ ситуации, сложившейся после американского авиаудара, поскольку таких статей сейчас огромное количество. Я не считаю, что Россия готова к тому, чтобы принять вызов США, учитывая ее стремление сохранить отношения с Вашингтоном любой ценой, особенно если принять во внимание тот факт, что сейчас во главе США стоит глупый человек, который принимает необдуманные решения. В результате, Россия предпочитает дождаться визита госсекретаря США в Москву, который состоится на этой неделе, чтобы иметь более четкую картину ситуации.
Нет никаких сомнений в том, что новая «рациональная» позиция, которой придерживается Москва, проистекает из убеждения в том, что Вашингтон не отступит от своих планов после предупреждающего удара и что, если Москва пойдет на конфронтацию, США попытаются вовлечь в нее не только Организацию Североатлантического договора, но также и «арабское НАТО». Однако министр иностранных дел Люксембурга предостерег от возможности такого развития событий и вмешательства НАТО в Сирии. В подобном ключе высказалась Германия, подтвердив, что решение сирийского вопроса практически невозможно без участия России.
Тогда я вспомнил слова министра иностранных дел Бахрейна, который в интервью американскому каналу CNN 19 марта заявил следующее: «Мы надеемся, что Россия изменит свою политику и прекратит вмешательство в дела государств региона, в частности, Сирии. Мы будем противостоять действиям России, используя все наши экономические, политические и военные возможности с целью защиты нашей территории и наших граждан». Министр также подчеркнул, что его страна в партнерстве с Саудовской Аравией, Турцией, а также рядом других государств региона, наряду с поддержкой сирийской оппозиции не исключают возможности урегулирования конфликта военным путем.
Тогда я понял, что министр иностранных дел Бахрейна на самом деле сообщил нам о том, что готовится для Сирии в Вашингтоне и Тель-Авиве. Мы увидели, как удар Трампа по Сирии застиг Россию врасплох, а также то, как Конгресс принял решение вооружить сирийскую оппозицию, которую представляет «Джебхат Ан-Нусра» (запрещена в РФ — прим. ред.) и ее союзники, ракетами, способными сбивать сирийские и российские самолеты. Данный шаг был предпринят в рамках подготовки к созданию так называемых «зон безопасности» на севере и юге Сирии.
Мы также стали свидетелями того, как король Иордании в интервью каналу CNN во время своего недавнего визита в Вашингтон заявил о приверженности новой стратегии Трампа. В частности, он отметил, что Россия должна отказаться от поддержки президента Асада. Он считает, что если она надеется на урегулирование кризиса вокруг Крыма, а также установление мира на Украине, то она это сделает. Кроме того, иорданский лидер упомянул опасения Израиля в отношении Ирана, его экспансии в регионе и поддержки им терроризма.
***

Вопрос, который сегодня задают все — что последует за ударом по Сирии, призванным продемонстрировать, что США вновь хотят играть роль «мирового жандарма», отвечающего за безопасность в мире?
Нам известно, что Трамп принял решение направить американские авианосцы и боевые корабли в Южно-Китайское море, целью которых станет Северная Корея в случае, если она зайдет слишком далеко в своих провокациях с запусками ракет.
В британской прессе были опубликованы сообщения, в которых говорится, что Вашингтон не видит иного пути урегулирования ливийского кризиса, кроме как путем деления государства на три региона: Киренаику, Триполи и Феццан.

Кроме того, на сайте Middle East panorama была размещена секретная информация о том, что салафиты в Египте планируют ударить по безопасности и стабильности Алжира.
Мы также слышали призывы «султана» Эрдогана к Путину отказаться от поддержки президента Асада и сотрудничать с Вашингтоном, чтобы положить конец тому, что он назвал «злом» в Сирии, обозначив тем самым поворот на 180 градусов своей позиции по отношению к России.
Мы также оказались свидетелями того, как копты снова стали мишенью в Египте, когда в городах Танта и Александрия были совершены теракты. Этими операциями управляют Катар и Турция, и их цель — реализация скрытой стратегии Вашингтона по разделу Египта на части: коптское государства на юге, исламское государство на севере, по примеру того, что произошло в Судане. После терактов копты впервые выступили с критикой в отношении государственных органов и служб безопасности Египта. Они заявили, что становятся мишенью для террористов и произошедшая трагедия — лишь начало, в будущем ситуация только усугубится. Если Ас-Сиси действительно заинтересован в сохранении единства Египта и безопасности его народа, то он откажется от союза с Россией и станет сотрудничать с США, Саудовской Аравией и Израилем. Он нанесет военный удар по Катару, вместо того чтобы обращаться к международному сообществу с просьбой о наказании тех, кто финансирует и поддерживает терроризм в Египте и регионе в целом.
Учитывая все вышесказанное, ставка может быть сделана только на Иран и его союзников, потому что иранское руководство не придает большого веса отношениям с Вашингтоном и противостоит ему в регионе. После того как национальная безопасность США стала рассматриваться сквозь призму национальной безопасности Израиля, а американская политика на Ближнем Востоке стала формироваться в Тель-Авиве, ситуация для России осложнилась.
В свете вышесказанного нельзя рассчитывать на реальное вовлечение в конфликт со стороны Москвы. Террористические и иные вооруженные группировки практически потерпели поражение, и Россия продолжит оказывать Сирии политическую поддержку и снабжать ее оружием и боеприпасами, пока Сирия и ее союзники не одержат победу, поскольку их победа — это также победа России, а в интересах последней управлять ходом военных действий на расстоянии.

Таким образом, не остается политической силы, которая могла бы изменить ход конфликта в Сирии (и во всем регионе), кроме «Хезболлы» и народного сопротивления. Все указывает на то, что Израиль намерен играть в Сирии роль большую, чем когда-либо, и тем самым совершает ошибку, от последствий которой его не сможет защитить даже Вашингтон. Поскольку его участие в войне повлечет за собой участие Ирана, а это в свою очередь означает, что под угрозой окажутся военные базы США и их национальные интересы.
Мы говорим об этом, потому что любое решение, предусматривающее защиту безопасности и стабильности Израиля от Ирана и его союзников, это самоубийство, и невозможно представить, что Вашингтон может сделать ставку на политическое урегулирование, которое закончится признанием права на существование сионистского образования в Палестине, которое могло бы навязать свою гегемонию странам региона.
Итак, мы приходим к выводу, что судьба региона будет зависеть от того, как будет развиваться конфликт между «Хезболлой», палестинцами, исламистами и арабами с одной стороны и Израилем и его сторонниками, с другой. Эта столкновение произойдет в эпоху Трампа, поскольку уничтожение «Хезболлы» является одним из приоритетов Вашингтона и Израиля, и Трамп подтвердил это, сказав: «Вы увидите, что мы сделаем с «Хезболлой» в Сирии».

http://inosmi.ru/politic/20170419/239166095.html

Ракетный удар США по авиабазе Шайрат 7 апреля 2017 года, первый прямой удар американской военной машины по позициям сил, подконтрольных Башару Асаду, сразу же стал важнейшим сюжетом всех мировых СМИ и комментариев аналитиков и политологов. И первое, что в данной связи является объектом их повышенного внимания, это реакция на данный шаг американской администрации Трампа со стороны Ирана и России. Самым первым аспектом разразившегося после этого с новой силой сирийского кризиса, вновь вызывающего к себе повышенный интерес, становится российско-американское противостояние. С иранской стороны важнейшей реакцией на происходящее стало заявление Хасана Роухани, решительно осудившего нанесение США удара по авиабазе и потребовавшего сформировать по данному поводу международную комиссию по расследованию (инцидента с применением химоружия в Сирии — прим. пер.). Владимир Путин назвал действия США новым поводом для ухудшения отношений между двумя Россией и США. Имея в виду все эти комментарии, важнейшим вопросом сейчас является то, какой же след оставит авиаудар США по сирийской авиабазе Шайрат на российско-американских отношениях, а также, каким путем теперь пойдут союзнические отношения Москвы и Тегерана.

Москва и Тегеран единодушно осудили ракетный удар США по базе Шайрат

Вслед за ракетным ударом США официальные лица Ирана и России единодушно осудили данные шаги и признали их грубым нарушением международного права. В данной связи глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф на встрече со своим венгерским коллегой заявил: «Накануне произошло два резонансных события, первым из которых стала гибель сирийских граждан в результате применения химического оружия, что вызывает наше самое глубокое сожаление и категорическое осуждение, и вторым — ракетный удар США по Сирии, который является грубейшим нарушением принципов международного права, а также опасным прецедентом». Он также сказал: «Организация по запрещению химического оружия лишила Сирию права использовать химоружие, однако этот запрет не коснулся террористов. В арсенале вооруженных сил Сирии никогда не было газа зарин, а у террористов был. С другой стороны, сирийской армии никогда и не приходилось использовать химоружие, она никогда в нем не нуждалась. Не было нужды использовать его ни с чисто военной, ни с политической точек зрения, это не было бы разумным, да и на самом деле его просто не было в наличии. В прошедшие месяцы сирийская армия вела успешные боевые действия и ее противники были в отчаянном положении. Однако шаги, которые предприняла Америка не только являются грубым нарушением международного права, но и очень большой ошибкой: во-первых, это было сделано безо всякого международного расследования, во-вторых, этим непременно воспользуются террористы. Они обычно прибегают к подобным действиям, находясь в тяжелом положении и вовлекая в конфликт других. Ведь если террористы почувствуют, что в дело по ложному обвинению вступила Америка, они и дальше смогут повторять свои бесчинства».

Чтобы расследовать инцидент с химоружием, необходимо создать независимую комиссию

Помимо Зарифа, в пользу продолжения стратегического партнерства Москвы, Тегерана и Дамаска высказался также секретарь Высшего Совета национальной безопасности Ирана, который провел телефонный разговор со своим российским коллегой Николаем Патрушевым, обсудив с ним ракетный удар США по сирийской территории.

Али Шамхани, официальный представитель лидера ИРИ и секретарь Высшего Совета национальной безопасности Ирана, указав на необходимость формирования независимой международной комиссии по расследованию событий, связанных с предположительной химической атакой в провинции Идлиб, напомнил: «Принимая во внимание то, что весь арсенал химического оружия Сирии был собран и уничтожен по инициативе России и под контролем ООН, однозначно можно сделать вывод — удар был нанесен некой третьей стороной с целью создать лишь повод для нападения на Сирию». Шамхани отметил, что удар США по Сирии будет иметь дестабилизирующее влияние на весь регион, а также он нарушает все международные нормы. И добавил: «Подобные шаги безусловно, будут только на руку террористическим элементам и навредят делу борьбы с терроризмом, которая ведется под контролем ООН и благодаря сотрудничеству России, Ирана и сирийского правительства».

Решительное противодействие терроризму будет продолжено

Шамхани также отметил позитивные политические и военные результаты освобождения Алеппо и урон, нанесенный военной мощи и живой силе боевиков, падение морального духа террористов и тех стран, которые их поддерживают. Он добавил: «Решительное противодействие террористическим группировкам с последующим их уничтожением будет однозначно продолжено при стратегическом взаимодействии России, Ирана, Сирии и Сил сопротивления («Хезболла» — прим. ред.), что и было решено в ходе консультаций с Николаем Патрушевым, секретарем Совета безопасности РФ». Решительно осудив военный удар США по Сирии как идущий вразрез со всеми международными нормами и явно оказывающий помощь террористам, он охарактеризовал его как агрессию США против независимого государства, противоречащую всем прежним «декларациям» американского правительства.

США — фактор дестабилизации в сирийском урегулировании

Шамхани также указал на подобные прецеденты американской политики, связанные с войной в Ираке. Ей также предшествовали несправедливые и не соответствующие действительности обвинения в наличии оружия массового поражения в данной стране. Нынешние тенденции Шамхани также назвал попытками нарушить мирный процесс урегулирования сирийского кризиса и усилить давление на законное правительство Башара Асада. Со своей стороны посол и постоянный полпред Исламской Республики Иран при ООН также категорически осудил ракетный удар, нанесенный США по сирийской авиабазе. Голям Али Хошроу в ходе чрезвычайной сессии ООН, посвященной теме беженцев в средиземноморском регионе (в особенности, беженцам из Сирии), назвал акт американской агрессии опасным и безответственным шагом и подчеркнул, что это приведет лишь к усилению позиций террористов и еще большему количеству беженцев из числа сирийцев.

Вместе с тем, полпред ИРИ при ООН расценил действия США как грубое нарушение всех принципов, заложенных в Уставе ООН, а также как грубейшее нарушение императивных норм международного права. Это, несомненно, подорвет все многосторонние усилия и инициативы по сирийскому урегулированию и борьбе с экстремизмом в регионе, в особенности, те усилия, которые прилагаются со стороны ООН. Хошроу также добавил: «Еще недавно Иран сам был одной из самых больших жертв применения химического оружия, поэтому сейчас он решительно осуждает использование данного вида оружия, независимо от того, кто был инициатором атаки, а кто — ее жертвой». Но в продолжение он подчеркнул, что Иран категорически осуждает атаку США на сирийскую авиабазу, совершенную по лживому, надуманному поводу — использование химоружия якобы правительственными силами Сирии. Использование в данной связи надуманных предлогов, а также агрессия против страны-члена ООН — это опасные разрушительные шаги, которые неминуемо ведут к ухудшению обстановки как в Сирии, так и во всем регионе. Хошроу также напомнил и о том, что в самом Иране уже на протяжении десятилетий находятся несколько миллионов беженцев из Афганистана и Ирака, и сказал: «Исламская Республика Иран приютила этих людей без какой-либо помощи и поддержки со стороны международного сообщества».

Иран и Россия стоят рядом с Силами сопротивления

Прежний посол Ирана в Сирии, комментируя американский ракетный удар по сирийской авиабазе «Шайрат» на рассвете пятницы 7 апреля, заметил следующее: «У американцев в настоящее время нет достаточного ни политического, ни военного инструментария для возможного продолжения военных операций против Сирии, и, как представляется, нынешние действия носят также отчетливо ограниченный характер». В интервью агентству ISNA Мухаммед Реза Рауф Шибани заметил: «Я убежден, что в нынешних условиях американская военная операция в Сирии будет иметь ограниченный характер и далее не получит продолжения, поскольку американцы не имеют ни достаточной мощи, ни достаточного повода для какого-то серьезного вмешательства в сирийский кризис».

Бывший посол, ныне эксперт по проблемам Западной Азии также напомнил: «Из-за ошибок, которые американцы допустили в связи с Сирией за прошедшие шесть лет, уже упустили множество возможностей, и до сих пор не выработали подходящую стратегию, чтобы выступить серьезным игроком на сирийской сцене». Шибани также отметил, что американцы для своего более серьезного разыгрывания сирийской карты нуждаются как в военном, так и политическом инструментарии. «В рамках реализации военного сценария американцам придется направить в Сирию сухопутные силы, чтобы постоянно присутствовать на сухопутном театре военных действий, однако в настоящее время у них такой возможности нет. А с точки зрения политической ситуации у США сейчас нет программы, которая позволила бы им влиять на всех участников сирийского кризиса. Кроме того, они не располагают необходимыми альтернативами касательно любых возможных изменений будущего Сирии и ее политического режима».

Данный эксперт по проблемам Сирии отметил также, что Иран, Россия, а также Силы сопротивления, выступающие на стороне правительства, оказывают влияние на сирийский кризис. «Помимо конкуренции между различными внутренними силами на сирийской сцене, наблюдается также противостояние региональных и международных игроков, например России и США». Добавим, что генерал-майор Багери и генерал Герасимов, главы генштабов вооруженных сил Ирана и России, также обсудили по телефону и обменялись мнениями относительно ракетного удара США по Сирии.

Khorasan, Иран
9 апр. 17

Источник — inosmi.ru

По мере того, как Ближний Восток все глубже сваливается в хаос, исчерпываются источники легитимации в действиях, которыми оперируют центры силы.

По этой части США абсолютный лидер. Вашингтон, невзирая на неодобрительную реакцию мирового сообщества и рьяно игнорируя международные  требования, наращивает силовые обороты. Этим ставится под удар и без того пошатнувшееся международное право, а гешефт превращается в норму.

На этом фоне получают широкое распространение различные формы устрашения, заведомо повышая уровень агрессии. Возлагать вину и ответственность за это только на Америку не совсем справедливо. Сильный идет на обострение не только потому, что ему это важно и выгодно, но и потому, что ему это позволяют другие.

Противостоящие абсолютному лидеру силы опять проморгали момент, чтобы переломить обстановку если и не в свою пользу, то к сбалансированному раскладу. За упущенный момент той же России необходимо признать свои промахи. И вот почему.

Смена караула в Вашингтоне вне сомнений требовала от Москвы предусмотрительности, чтобы предугадать дальнейшее поведение американского истеблишмента не только в контексте двустороннего формата, но и в кардинальных вопросах, и, прежде всего, в спектре мировых проблем. Триумф Трампа на президентских выборах попутал карты многим в самой Америке и не только.

В российском истеблишменте вообще разыгрался вихрь самообольщения, будто на кону были судьбы не Америки, а самого Кремля. Гипертрофированная ставка на долгожданную разрядку отшумела. Однако таинственные американские расследования российского вмешательства в выборный цикл, хакерных атак на цифровые системы конгресса все еще раскручиваются, как в многосерийном шоу. А тут еще и пресловутая «асадовская газовая атака», за которую американский политический бомонд взялся мертвой хваткой.

Это звенья цепи не очень удачно поставленного политического шоу. Но даже при наличии очевидных провалов устроители умеют выжимать максимум пользы для себя. Не зря мир поднят на ноги, и уже в повестке стоит вопрос применения новых санкций против Москвы за его поддержку Дамаску.

А что же Россия, чем она в состоянии ответить? Судя по стоической сдержанности, которую Москва демонстрирует к возрастающей изворотливости Вашингтона, ничем существенным. И тут есть над чем подумать.

Можно допустить, что разыгравшаяся не на шутку российская трампомания стала чем-то из разряда вон выходящего, этакой прелюдией к долгожданной перезагрузке. Но все ожидания рухнули, едва начавшись. Выгодополучатели, как ни странно, по ту сторону океана. После ракетного удара по Сирии заклятые недруги Трампа – Ненси Пелоси и Чарльз Шумер чуть ли не обнимаются с президентом.

Есть подозрения, что недоброжелатели подвигли малоискушенного главу Белого дома на рискованный шаг, обставив намерение так называемой заботой об извержении рейтинга, а может и с целью подставить. Даже при таком раскладе виды Москвы на успешный прорыв видятся слабыми. Центральным элементом складывающейся конфигурации является то, что представленные в американских политических кругах силы повязаны одной родственной связью, которая выражается в их ожесточенной антироссийской настроенности. От этой печки и надо танцевать.

Теперь о Сирии. В традициях западной идеологии – ставить серьезные задачи и добиваться их исполнения, во что бы то ни стало. Судьба Башара Асада – не исключение. С первого дня, как встал вопрос его устранения, американцы обозначили его как константу. Пониманием этой данности нельзя было пренебрегать.

Когда перед ударами «Томагавков» американские политики громогласно заявили, что «судьба Асада больше не актуальна, он пока может остаться», только профан мог позволить себе расслабление. По всему стало ясно, что Вашингтон вот-вот запустит план «Б». И запустил.

И опять в Москве бросились недоумевать, мол, как такое могло случиться.  Российские политологи, ведущие умы прогнозных центров, американисты, наконец, вроде всегда говорят в струю. То ли их мнение принимается во внимание пост-фактум, то ли ответственные за стратегическое направление навешивают замок на сарай после того, как лошади сбежали.

Москва по проблеме судьбы Асада вообще побила рекорды наивности.  Первая опрометчивость дала о себе знать, когда Кремль согласился на временный статус сирийского лидера. Второй раз накосячила, когда затеяла переговорную возню с заклятыми врагами Дамаска, наивно предположив, что под носом Америки удастся их перетянуть на свою сторону.

Кстати, речь о тех сирийских политиках, кого за свои кровные вскормил Вашингтон. Наконец, в третий раз, когда Москва, поддавшись посулам Вашингтона, стала дистанцироваться от Ирана, Ирака и Хезболлы, посчитав, что дело сделано, и уже можно сесть за доску с главным фигурантом, позабыв, кем прописаны правила игры.

Есть железное правило для бескомпромиссных игр – делай с врагом то же, что он хочет сделать с тобой. Запад никогда не изменяет ни принципам, ни целям. Обозначенная единожды мишень остается на мушке до тех пор, пока не будет поражена.

Похоже, Пекин, Пхеньян, Тегеран этот урок усвоили отменно, потому и держат стойку по принципу «ни шагу назад». Российский истеблишмент часто, если не сказать постоянно, изменяет не только принципам, но и самой логике последовательности. Как результат, обрекает себя на выстраивание иллюзорной стратегии, невольно давая пищу для раздумий немногочисленным союзникам. Надо ли винить их за предусмотрительную недоверчивость? Думается, никак нет.

Мозговые центры ждут результатов от поездки американского госсекретаря Рекса Тиллерсона в Москву. Дальнейшее ухудшение отношений неминуемо приведет к новому витку эскалации и повышению градуса кипения в горячих точках. Понимая чреватость такого развития процессов, Вашингтон и Москва будут вынуждены уделить внимание на выработку тактического баланса. Следом все равно придется просчитывать стратегические ходы.

Как себя проявят фигуранты, можно только предположить. Практика же подсказывает, что если хочешь добиться цели, обозначь и борись за сверх-цель. Иначе ничего не получишь. Кому об этом хорошо известно, ясно, как божий день.

Тофик Аббасов

http://www.1news.az/authors/oped/20170412122037847.html

Иранский президент Хасан Рухани встретился со своим российским коллегой Владимиром Путиным в Москве, чтобы поговорить о торговле и их сотрудничестве в сирийской войне, пишет журналист Le Monde Луи Имбер.

«Прием главы Ирана Хасана Рухани в Кремле во вторник 28 марта, несомненно, восхитил команду, подготавливающую свою президентскую избирательную кампанию, которая начнется в Тегеране 19 мая. Эта встреча Рухани с его российским коллегой Владимиром Путиным произошла в то время, когда он готов добиваться второго мандата», — говорится в статье.

«В Москве Путин и Рухани поговорили о торговле, выразив пожелание, чтобы их взаимное согласие вышло за рамки военного сотрудничества. Они упомянули российские инвестиции в иранский нефтегазовый сектор и соглашение о российском кредите в 2 млрд евро под финансирование строительства теплоэлектростанции «Сирик» на берегу Персидского залива, а также модернизацию железных дорог на севере Ирана. Но, прежде всего, они говорили о Дамаске», — передает журналист.

«Во вторник утром иранский министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф объявил, что Россия «в зависимости от обстоятельств» сможет использовать иранские авиабазы для своих бомбардировок в Сирии. Такое соглашение, ставшее общеизвестным летом 2016 года, вызвало ряд серьезных вопросов в Тегеране, так как иранская конституция запрещает иностранной державе постоянное присутствие в своей стране. Кроме того, Иран разместил на своей территории ракетные комплексы С-300, поставленные в 2016 году Москвой», — отмечает Имбер.

«Тем не менее, иранские генералы в частном порядке выражают свое недоверие в отношении российского союзника, отмечает один французский посетитель Тегерана. Начиная с сентября 2015 года, даты открытия Россией огня в Сирии, не был официально установлен ни один совместный командный пункт в Дамаске, что ограничивает их взаимодействие», — говорится в статье.

«Тегеран неблагосклонно смотрит на информационный обмен, который Москва установила с Израилем, касающийся их обоюдных воздушных движений в Сирии», — указывает Имбер. «Россия не может сделать выбор между Ираном и Израилем: следовательно, она не может удовлетворить ни того, ни другого», — считает Николай Кожанов, преподаватель Европейского университета в Санкт-Петербурге.

«Главным образом, иранские ответственные руководители боятся быть использованными Москвой в качестве разменной монеты в ее соотношении сил с США. «Но даже если Россия предполагает их бросить ради сделки с Вашингтоном, она знает, что для этого придется выждать некоторое время», — отмечает Элли Геранмай, старший научный сотрудник Европейского совета по международным отношениям. Если США сосредоточатся на своем вторжении в Сирию против организации «Исламское государство»*, то «Вашингтон, возможно, будет больше сотрудничать с Москвой и закроет глаза на иранское присутствие, как он уже это сделал в Ираке», где иранские стражи исламской революции сражаются на стороне иракских вооруженных сил», — сообщает журналист.

*»Исламское государство» (ИГИЛ) — террористическая группировка, запрещенная в РФ.

Источник: Le Monde

30 марта 2017 г.

Луи Имбер |

Источник — inopressa.ru

Речь об участии российских компаний в разработке иранских месторождений

Президент Ирана Хасан Рухани стал уже одиннадцатым по счету зарубежным гостем, посетившим Владимира Путина в марте. И, хотя российский президент в начале всех двусторонних встреч традиционно говорит о намерении развивать экономическое сотрудничество, только визит Рухани в этом смысле можно назвать по-настоящему продуктивным.

Глава Ирана Рухани привез Путину нефтяное предложение на миллиарды
фото: Наталия Губернаторова

Вырвавшись из-под гнета санкций, Иран хочет не только закупать оружие, машины и продовольствие, но и готов привлечь российские компании к разработке собственных нефтегазовых месторождений, обещая им контракты на десятки миллиардов долларов.

Иран, пожалуй, единственная страна товарооборот с которой у России не падает, а растет. Причем, весьма значительно: за последний год плюс 70%. «В современных сложных экономических условиях — это уникальное явление», — сказал, приветствуя гостя, Владимир Путин.

На самом деле нетипичная для сегодняшней России картина имеет вполне логичное объяснение. Долгие годы из-за экономических санкций экспорт российских товаров в Иран был запрещен, а когда ограничения сняли, поставки резко выросли — с 1 млрд долларов в 2015 году до 1,8 млрд в 2016-м.

В первую очередь Тегеран бросился закупать российские машины и оборудование — автобусы, грузовики, самолеты, а также технику для обслуживания аэродромов. Причем, часть продукции иранцы рассчитывают оплатить не живыми деньгами, а черным золотом. В рамках нового этапа программы «нефть в обмен на товары» Россия может ежегодно получать около 5 млн тонн иранской нефти

Однако самая интересная часть предложений, привезенных Хасаном Рухани, касается участия российских компаний в разработке 11 иранских нефтяных и газовых месторождений. Потенциал таких сделок оценивается в 20 млрд руб.

Во вторник в присутствии двух президентов были подписаны два рамочных соглашения — с «Росгеологией» и «Газпромом». «Мы находимся на новом этапе наших отношений: от точечных договоренностей перешли к реализации крупных и долгосрочных проектов», — подчеркнул Хасан Рухани.

Впрочем, иранцы до конца не определились, кто именно станет их партнерами во всех совместных СП. Не исключено, что часть контрактов в итоге достанется китайцам или французам, которые также не прочь погреть руки на иранской нефти.

Еще одним бенефициаром снятия санкций предсказуемо станет российский военно-промышленный комплекс. Очевидно, что Дональд Трамп, неоднократно угрожавший Ирану «кузькиной матерью», ни при каких условиях не допустит, чтобы исламская республика получила доступ к западным военным технологиям и вооружениям. Но на Рособоронэкспорт влияние США не распространяется. В прошлом году Москва наконец-то передала Тегерану зенитно-ракетные комплексы С-300. А сейчас рассматривает возможность поставки стратегическим союзникам (а именно так позиционируют свои отношения две державы) более современной зенитной системы С-400, а также танков Т-90 и истребителей Су-30.

Международная часть переговоров Путина и Рухани предсказуемо сконцентрировалась вокруг борьбы с международным терроризмом. Как известно, в Сирии Россия и Иран выступают единым фронтом, и без их поддержки режим Башара Асада давно бы рухнул. Однако стратегические цели Москвы и Тегерана расходятся, причем весьма значительно. «После победы над ИГИЛ (запрещено в России — «МК») Россия выступает за создание в Сирии светского государства, где все религиозные группы равны, тогда как Иран ратует за усиление влияния алавитов (шиитское направление в исламе) и других религиозных меньшинств перед сунитским большинством. Кроме того, Тегеран категорически против ухода в отставку Асада», — поясняет эксперт по Ближнему Востоку Сергей Александров.

На пресс-конференции Путин и Рухани особо не распространялись о содержании своих переговоров по Сирии, ограничившись общими словами о необходимости продолжать борьбу с ИГИЛ и его сторонниками.

«Благодаря нашим совместным усилиям удалось установить режим прекращения огня и распространить его на значительную часть территории», — напомнил Владимир Путин. «Борьба будет продолжена до победного конца!» — заверил в ответном слове иранский лидер.

Хотя Хасан Рухани неоднократно подчеркивал, что главная цель Ирана в Сирии — восстановление мира и стабильности, а развитие союзнических отношений с Россией не направлено против третьих стран, этому не особенно верят по ту сторону океана

Дональд Трамп уже несколько раз назвал Иран «террористическим государством номер один», пообещав пересмотреть условия «ядерной сделки», как он считает, ошибочно заключенной мягкотелым Обамой.

В России также вынуждены учитывать позицию Израиля, неоднократно призывавшего Владимира Путина не допустить усиления Тегерана. Две недели назад во время визита в Москву Биньямин Нетаньяху указал российскому президенту, что в Сирии стражи исламской революции не столько воюют против террористов, сколько планируют собственные террористические атаки против Израиля, всеми силами пытаясь закрепиться на Голанских высотах.

Елена Егорова

№27357 от 29 марта 2017

Источник — «Московский комсомолец»

Режим мулл демонстрирует, что он способен на долгие и последовательные усилия по достижению своих геополитических целей, поясняет французский писатель и преподаватель, эксперт в области геополитики Жерар Шальян, интервью с которым опубликовано в Le Figaro.

«Режим Асада, благодаря поддержке Ирана и России, добился значительного успеха при отвоевании Восточного Алеппо, который представляет собой 20% территории города. Сейчас он находится в наилучшем положении за предыдущие пять лет. Однако истинным победителем в Сирии — при решающей поддержке России — и в целом во всех ближневосточных конфликтах, бесспорно, является Иран, — считает Шальян. — Иранские достижения держатся именно на сплоченности шиитского духовенства, этот институт по эффективности в следовании долгосрочной стратегии сопоставим с партией марксистско-ленинского типа».

«Сунниты же, наоборот, не действовали согласованно, будь то в Турции и в Катаре, которые поддерживают «Братьев-мусульман», или в Саудовской Аравии, которая экспортирует свой ваххабизм, будь то исламистские движения, зачастую являющиеся конкурентами или антагонистами», — полагает эксперт.

«Исламское государство»* явно находится в упадке, несмотря на широкое присутствие в Ливии и более скромное присутствие на других территориях», — уверен Шальян.

Собеседник издания соглашается с замечанием интервьюера о том, что Турция представляется как никогда изолированной, как во внутреннем плане, так и во внешнем. И продолжает: «На следующий день после попытки государственного переворота репрессии, при равных условиях, напомнили стиль сталинских чисток. Экономическая ситуация ухудшилась. Курс национальной валюты последовательно снижался. Инвестиций стало меньше, как и туристов. Притязания на военную интервенцию в Сирии и даже в Ираке были незаметно нейтрализованы со стороны США».

«Не существует военного решения курдского вопроса в Турции. С другой стороны, Реджепу Тайипу Эрдогану удалось благодаря своей договоренности с Россией воспрепятствовать территориальной непрерывности, столь желанной для курдов Сирии, вдоль турецко-сирийской границы. Все же видимость альянса с Россией зависит от обстоятельств и носит строго тактический характер. Кроме того, у Турции портятся отношения с Евросоюзом и США. Россия основательно дислоцировалась в Сирии (морская база в Тартусе, авиабаза Хмеймим, пункт радио- и радиотехнической разведки в Тель-аль-Харе, в провинции Дераа). Москва старается не прослыть «прошиитской», особенно в глазах соседних мусульманских стран. В прошлом году в Грозном, в Чечне, прошла конференция суннитских ученых, где присутствовал великий имам исламского Университета Аль-Азхар и великий муфтий Египта, который осудил джихадизм», — комментирует Шальян.

*»Исламское государство» (ИГИЛ) — террористическая группировка, запрещенная в РФ.

21 марта 2017 г.

Жерар Шальян | Le Figaro

Источник — inopressa.ru

Битва за Иран продолжается: Турция может ударить по Армении и Карабаху

Трамп сдает Евросоюз на откуп Китаю

14 и 15 мая в Пекине пройдет международная конференция по «Шелковому пути», где соберутся делегаты из 65 стран — участниц проекта. С точки зрения представительности «Большая двадцатка» китайцев уже не впечатляет. Они собирают собственный форум. Причем за два месяца до саммита G20 в Гамбурге. Тезис президента Дональда Трампа об Америке, которая «превыше всего», вселяет тревогу в ее союзников по НАТО. Тем более что с 18 по 19 марта секретарь Казначейства США Стивен Мнучин упорно отказывался подписывать итоговое коммюнике министерской встречи «Большой двадцатки» в Баден-Бадене, которое обещало «противостоять всем формам протекционизма». «Мы верим в свободную торговлю. Мы — один из крупнейших рынков в мире. Но мы хотим пересмотреть некоторые конкретные соглашения… И мы учтем то, что старые соглашения потребуют новых переговоров», — цитирует Мнучина агентство ВВС. Вашингтон уходит от практики многосторонних договоров, о чем свидетельствует инициатива Трампа по созданию зоны свободной торговли с Лондоном. Однако британцам есть из чего выбирать: отмену пошлин им предлагают и китайцы, и турки. Поэтому госсекретарь США Рекс Тиллерсон, который 19 марта встречался с главным лоббистом свободной торговли — председателем КНР Си Цзиньпином, пытался сохранить баланс в американо-китайских отношениях, рассуждая о «наступлении новой эры сотрудничества между двумя странами».

Вашингтон не собирается идти на прямой конфликт с Пекином. Ведь тогда у Поднебесной будут «развязаны руки» в отношениях с Берлином. С учетом того, что в 2016 году Китай опередил США по объемам торговли с Германией, последствия экономической войны Пекина и Вашингтона будут для последнего удручающими. «Мы не хотим торговой войны с США. Но если она случится, то вся ее тяжесть падет на плечи американских компаний», — заявил премьер Госсовета КНР Ли Кэцян, слова которого приводит Washington Post. По его данным, в 2016 году благодаря китайским инвестициям на территории США было создано около миллиона рабочих мест.

Поднебесная говорит с Трампом языком цифр, которые понятны не только президенту-миллиардеру, но и американскому среднему классу. Впрочем, дело не ограничивается громкими заявлениями. Как сообщает агентство Reuters, власти КНР поручили научно-исследовательским институтам и экспертам разработать защитные меры для китайской экономики в случае ввода американцами торговых пошлин. Тем не менее беспокоиться Пекину пока не о чем, поскольку Трамп говорит о возрождении национальной автомобильной промышленности: не секрет, что США — главный потребительский рынок для немецких автомобилей, поэтому основной удар американской реиндустриализации будет нанесен именно по Германии.

Более того, еще в январе с.г. китайская корпорация Zhenhua Oil (дочернее предприятие оборонного холдинга NORINCO) заключила с американской Chevron (бывшая Standart Oil) предварительное соглашение (стоимостью $2 млрд) на покупку газовых месторождений в Бангладеш, интерес к которым проявляли традиционные союзники Вашингтона в регионе — Токио и Нью-Дели. Примечательно, что информация о сделке была обнародована только в конце февраля. Китайцы празднуют промежуточную победу. С закрытием сделки в июне с.г. они получат ежегодно до 16 млн тонн продукции в нефтяном эквиваленте, а Zhenhua Oil расширит поле своей деятельности, куда уже входят Ирак, Казахстан, Сирия, Мьянма и Египет.

Речь идет о политическом компромиссе между элитами Америки и Китая, который со временем может распространится и на Южно-Китайское море, где ExxonMobil (бывшая Standart Oil) и вьетнамская государственная PetroVietnam с 2009 года совместно разрабатывают территорию в 14 млн кв. акров. Углеводородный потенциал Южно-Китайского моря будет только способствовать кооперации между Вашингтоном и Пекином. Так, по данным Китайской национальной офшорной нефтяной компании (CNOOC), запасы нефти в регионе оцениваются в 125 млрд баррелей, а газа — в 500 трлн кубических футов.

Турция превыше всего?

Главная интрига состоит в контроле над коммуникациями. Парадоксально, но экономический диалог между США и Китаем стимулирует Индию к продвижению международного железнодорожного проекта с участием Бангладеш, Бутана, Непала, Пакистана, Афганистана, Ирана и Турции,сообщает телеканал Press TV. Экономическая и социальная комиссия ООН для Азии и Тихого океана говорит о связке Дакка (столица Бангладеш) — Калькутта — Дели — Амритсар (индийская провинция Пенджаб) — Лахор — Исламабад — Захедан (иранская провинция Систан и Белуджистан) — Тегеран — Стамбул, ссылаясь на министра железных дорог Индии. Стороны стремительно переходят от слов к делу. Конференция глав железнодорожных ведомств стран Южной и Юго-Восточной Азии проходила в индийской столице с 14 по 15 марта. Дорога готова фрагментарно. Ожидается, что первый контейнерный поезд из Непала в Индию будет запущен уже в первом квартале 2018 года.

США приветствуют заявленный проект. 9 февраля высокопоставленный чиновник Пентагона открыто поддержал модернизацию Индией иранского порта Чабахар. В ходе слушаний в сенатском комитете по вооруженным силам командующий сухопутными силами США в Афганистане генерал Джон Николсон заявил, что Чабахар предоставит Афганистану альтернативу в лице Пакистана. Речь идет о стабилизации Пакистана и Афганистана, что позволит Китаю увеличить грузопотоки через страны Центральной и Средней Азии. «Сотрудничество Ирана, Индии и Афганистана через порт Чабахар обладает большим экономическим потенциалом. В 2002 году Индия инвестировала $2 млрд, а в 2016-м согласилась вложить еще $1 млрд на развитие гражданской инфраструктуры в Афганистане и подготовку инженерных кадров, что будет способствовать развитию человеческого капитала и долгосрочной стабильности», — подчеркнул Николсон. Первую фазу проекта, на которую Индия выделила дополнительные $500 млн, планируют завершить к 2018 году, основываясь на трехстороннем соглашении Нью-Дели, Тегерана и Кабула. Что дальше?

12 марта, за два дня до встречи железнодорожников в Индии, грузинский порт Батуми охватывают массовые беспорядки. Примечательно, что столкновения «гражданских лиц» с полицией происходят после серии результативных переговоров между Арменией и Грузией относительно поиска альтернативы Верхнему Ларсу в лице черноморских портов Батуми и Поти. И это только часть картины. Дело в том, что организаторы уличных боев нанесли упреждающий удар не только по армянским, но и по иранским интересам в регионе. Поскольку Тегеран рассматривает армяно-грузинский коридор в качестве альтернативы азербайджано-грузинскому маршруту на Черное море, не говоря уже о диалоге Москвы, Еревана и Тегерана по интеграции ИРИ в Евразийский союз. Еще одна деталь: переговоры главы МИД РФ Сергея Лаврова и председателя коллегии Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Тиграна Саркисяна по «углублению интеграции с третьими странами» состоялись в Москве 13 марта, сразу на следующий день после беспорядков в Батуми. Зачинщики «народного бунта» явно торопились. Мало ли кто с кем договорится.

Армения и Арцах под прицелом

Если в ближайшие недели динамика событий сохранится, то риски дестабилизации Еревана и азербайджано-карабахской границы возрастут. Тем более что 2 апреля Армения вступает в электоральный период, который сделает государственные институты уязвимыми перед лицом иностранного влияния, не говоря уже о парламентской форме правления, которая чужда армянской политической культуре. Внешние игроки, действующие в Закавказье через Баку и Анкару, заинтересованы в девальвации армяно-грузинского маршрута для иранских товаров, рассчитанных на страны Евросоюза. А это также предполагает блокирование транспортного коридора «Север — Юг»: от Бендер-Аббаса до Санкт-Петербурга и портов Прибалтики. Так было всегда. Разница состоит в том, что раньше основным противником коридора «Север — Юг» был Лондон, а теперь к нему присоединился Вашингтон,который поддерживает вовлечение Тегерана в турецкий маршрут. Связка Анкара — Лондон усиливается с каждым днем. По словам министра экономики Турции Нихата Зейбекчи, уже в апреле Анкара и Лондон проведут переговоры по заключению соглашения о свободной торговле, которое «вступит в силу сразу после выхода Великобритании из ЕС».

После 16 апреля президент Реджеп Эрдоган готовится стать «султаном». Итоги референдума закрепят за ним единоличную власть. Но для большей уверенности в результатах голосования ему на границах нужны «пылающие костры», которые сделают новую конституцию и самого Эрдогана абсолютно безальтернативными для турецкого общественного мнения. Поэтому он вступает в словесную перепалку Германией и Нидерландами, обостряет отношения с Дамаском и сирийскими курдами (удар по Манбиджу), а также вмешивается в мосульскую операцию. Для поддержания «османского фасада» недостает только вовлечения Анкары в закавказские дела.

Эрдоган не скрывает свою мотивацию. Так, выступая в начале марта с.г. на 13-м саммите Организации экономического сотрудничества (ОЭС) в Исламабаде, он напрямую увязал высокоскоростную железную дорогу Карс — Эдирне, железную дорогу Баку — Тбилиси — Карс и мост Чанаккале (Canakkale) через пролив Босфор и Дарданеллы с китайским проектом «Шелкового пути». «По сути, инфраструктурные проекты на территории Турции — современный аналог Великого Шелкового пути. Я верю, что китайский «Шелковый путь» сыграет в этом смысле очень важную роль», — цитирует Эрдогана газета Daily Sabah.

Мотивация у президента Азербайджана не менее сильная. С назначением Мехрибан Алиевой на должность первого вице-президента АР правящий клан окончательно изолировался от высшей госбюрократии, выразил ей свое недоверие. Поэтому Ильхаму Алиеву нужна очередная «маленькая война», которую он назовет «победоносной». Апрельская война (2016 года) с Арцахом позволила ему продлить и расширить президентские полномочия в результате референдума. Теперь Баку нужен новый конфликт, который позволит легитимировать аппаратные перестановки на фоне острой социально-экономической поляризации общества и его отчуждения.

Большая геополитика все более напоминает матрешку с множеством внутренних смыслов и содержаний. Не стоит долго ломать над этим голову. Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять: в свете усиления правящего режима в Турции великие державы объединяются против России, пытаются дискредитировать политику Москвы в Сирии, чтобы развести с Тегераном по разные стороны. Цель одна — изоляция России от южного транспортного коридора через серию локальных войн. В 1990-е годы мы это уже проходили.

Саркис Цатурян

Источник — REGNUM

Новый крупный контракт в стране готовит ОВК

Российские вагоностроители все активнее осваивают рынок Ирана. ОВК планирует поставить в страну 1,1 тыс. грузовых вагонов и детали для сборки еще 4,9 тыс. Финансировать сделку обещает Росэксимбанк, общая стоимость контракта — несколько сотен миллионов долларов. Контракт ОВК последовал за сделкой Уралвагонзавода, уже отгрузившего Ирану 600 вагонов и планирующего передать в 2017 году еще около тысячи. Но эксперты уверены: ключевой фактор успеха этих контрактов — господдержка их финансирования.

Объединенная вагонная компания (ОВК) Александра Несиса и три иранские структуры (названия не раскрываются) договорились о строительстве 6 тыс. вагонов для «Иранских железных дорог» (RAI), сообщило вчера местное информагентство «Мехр». По данным издания, ссылающегося на встречу главы иранского Министерства промышленности, шахт и торговли Мохаммада Резы Нематзаде с управляющими директорами компаний, речь идет о сборке 4,9 тыс. вагонов с привлечением российского финансирования в течение трех лет и поставке 1,1 тыс. готовых вагонов производства ОВК. Сборка предполагает последовательную локализацию: в первый год в стране будут выпускать корпуса вагонов, к третьему году из России планируется импортировать только колесные пары и тормозные колодки.

В ОВК «Ъ» подтвердили факт переговоров. Финансирование сделки обещает организовать Росэксимбанк. Его глава Андрей Поляков еще в сентябре 2016 года говорил о предэкспортном финансировании на первом этапе на 1 млрд руб. Позже, возможно, к проекту могут быть привлечены средства других банков, в том числе ВТБ. «Запрос «Иранских железных дорог» очень большой — сотни миллионов долларов»,- цитировало топ-менеджера «РИА Новости».

Исторически железнодорожная отрасль Ирана близка к российской. Первая относительно протяженная железная дорога Тебриз—Джульфа, построенная во время Первой мировой войны, имеет российскую ширину колеи (1520 мм). Хотя сейчас в Иране стандартная европейская колея (1435 мм), в стране активно эксплуатируются вагоны из стран бывшего СССР, переставленные на тележки европейской колеи. Потребность Ирана в грузовых вагонах в 2016-2022 годах оценивается в 27 тыс. единиц.

В Иран уже поставляет вагоны Уралвагонзавод (УВЗ), вскоре после снятия санкций заключивший с RAI контракт на поставку около 5 тыс. вагонов, которые разработаны по техническому заданию покупателя. Проект финансирует ВЭБ, предоставляющий 11,2 млрд руб. В УВЗ «Ъ» пояснили, что выполнили план поставок 2016 года (600 вагонов), в 2017 году планируют поставить около тысячи единиц, точный объем пока не определен. Активно сотрудничают с Ираном и другие российские вагоностроители. Так, говорит заместитель гендиректора «РМ Рейл» Андрей Водопьянов, уже в течение двух лет компания поставляет вагонокомплекты в Иран и «надеется это сотрудничество расширять».

Без поддержки российские компании вряд ли могут составить конкуренцию на рынке Ирана китайским и украинским вагоностроителям, продукция которых дешевле, говорит заместитель гендиректора ИПЕМ Владимир Савчук. Также с точки зрения развития железных дорог следует принять во внимание, что в Иране идет ожесточенная конкуренция за грузы между железнодорожным и автомобильным транспортом, поскольку в Иране автотранспорт — один из самых дешевых в мире по затратам на перевозку грузов.

Наталья Скорлыгина, Анастасия Веденеева
7 марта 17

Источник — kommersant.ru

Во время холодной войны на Ближнем Востоке существовала система коллективной безопасности: Багдадский пакт. Договор был подписан в 1955 году и расторгнут в 1958 году в результате Иракской революции. Этот пакт подписали Турция, Ирак, Великобритания, Пакистан и Иран. США выступали в качестве наблюдателя. Цель договора — защитить Ближний Восток от коммунистической и советской угрозы. С тех пор прошло более 60 лет, и сейчас баланс сил на Ближнем Востоке полностью изменился.

В январе этого года в Астане прошли мирные переговоры по Сирии. Они изменили структуру ближневосточного кризиса, а также геополитику в Евразии. Дело в том, что Россия, Турция и Иран заключили союз для того, чтобы решить сирийскую проблему и уничтожить «Исламское государство» (запрещено в РФ — прим. ред.).

Россия и Турция находились в конфронтации из-за того, что турецкие войска сбили российский самолет в ноябре 2015 года. Между Турцией и Ираном были напряженные отношения в связи с наземными операциями в Сирии. Россия и Иран поддержали администрацию Асада в том, чтобы отвоевать утерянные земли. Несмотря на столкновение интересов, эти три страны являются ответственными государствами, поскольку они могут открыто заниматься решением сирийской проблемы.

С этим резко контрастирует отстранение администрации Обамы от сирийского вопроса и невмешательство ЕС. Присутствие этих обеих сторон, которые не предлагают никаких конкретных вариантов сирийского урегулирования через ООН, практически не ощущается. Даже заявления Асада о том, что порядок и стабильность намного важнее идеи пояса безопасности, предложенной Трампом, выглядят более убедительными.

Турция опасается, что местные курды объединятся с курдскими Отрядами народной самообороны, которые расширяют свои территории на севере Сирии. Турецкие войска были развернуты в Сирии, поскольку Турция опасалась, что Отряды народной самообороны захватят приграничные регионы на севере Сирии и лишат ее каналов связи с суннитским арабским миром.

Цель турецкой военной кампании состояла в том, чтобы вытеснить «Исламское государство» из приграничных регионов и разделить Отряды народной самообороны на две части: восточную и западную.

При этом для России появление шиитских сил или новой Персидской империи от Тегерана до Багдада и от Дамаска до Бейрута представляет не что иное, как угрозу военным интересам и сфере политического влияния, которые она с трудом обеспечила на востоке Средиземного моря и в Сирии.

Сдерживать чрезмерный рост влияния Ирана может только традиционный правитель суннитов — Турция. Президент Путин направил чеченские отряды суннитов в Алеппо, за счет чего ему удалось сдерживать иранские силы.

Иран принял временный союз в ходе встречи в Астане потому, что президент Трамп взял жесткий курс в отношении Ирана. США уже подали знак, что противостояние с Ираном началось в Йемене. Тактический союз трех стран — это политическая квинтэссенция трех суперреалистов: Путина, Эрдогана и Хаменеи. Позиция Асада также небезопасна.

Похоже, что одна пословица заставила Эрдогана изменить свое отношение — «если не можешь победить врага, стань его другом». Это совсем не означает, что союз стран с разными интересами просуществует дольше трехлетнего Багдадского пакта.

27.02.2017

Санкэй симбун, Япония

Масаюки Ямаути (Masayuki Yamauchi)

Источник — inosmi.ru