(Перечитывая грузинские страницы путешествия Стейнбека в СССР)
В 1947 году советскую Грузию посетил будущий Нобелевский лауреат по литературе Джон Эрнст Стейнбек (1902 — 1968), автор многих известных всему миру романов и повестей: «Гроздья гнева» (1939), «К востоку от рая» (1952), «О мышах и людях» (1937) и др., которого многие литературовед не без оснований считают самым великим писателем-реалистом в истории американской литературы. Вместе с ним древнюю землю Картли посетил военный фоторепортёр Роберт Капа, тремя годами, ранее сделавший первые снимки высадки войск союзников в Нормандии в рамках открытия второго фронта против Гитлера. В наше время Капу считают в фотоискусстве классиком не меньшим чем Джон Стейнбек в литературе.
Перед тем, как отправиться в Грузию американцы побывали в Москве, Киеве и ещё не отстроенном Сталинграде и по итогам этих посещений Стейнбек отмечает: «Где бы мы ни были — в России, в Москве, на Украине, в Сталинграде, магическое слово «Грузия» возникало постоянно. Люди, которые ни разу там не были, и которые, возможно не смогли бы туда поехать, говорили о Грузии с восхищение и страстным желанием туда попасть. Они говорили о грузинах, как о суперменах, как о знаменитых выпивохах, известных танцорах, прекрасных музыкантах, работниках и любовниках. И говорили они об этом месте на Кавказе у Чёрного моря просто как о втором рае. Мы стали верить, что большинство русских надеются, что если они проживут всю жизнь в честности и добродетели, то когда умрут не в рай, а в Грузию – с прекрасным климатом, богатой землёй и маленьким собственным океанчиком».
Конечно, Стейнбек сам того видимо не понимая утрирует душевные устремления советских обывателей. После того как между СССР и остальным миром установился железный занавес» Грузия заменила россиянам и в частности русским писателям Италию, спасительный остров Капри. Приехав сюда, они могли набраться энергии и оптимизма. Потому не случайно, что именно сюда бежал в последний год жизни от травли другой нобелевский лауреат по литературе Борис Пастернак.
Любопытно описание послевоенного Тифлиса, по сути это исторический источник: «Улицы Тифлиса широкие и тенистые, и многие здания очень современные. Со всех сторон вверх на холм ведут улицы. А на вершине холма, к западу расположен парк, игровые площадки и фуникулёр, ведущий на самый верх холма, гигантский парк с большим рестораном, из которого на много миль вдаль просматривается долина. А в центре города на скале, стоит уже на половину развалившаяся мрачная крепость с огромными округлыми башнями высокими зубчатыми стенами.
Жители Тифлиса лучше одеты, лучше выглядят и кажутся более раскованными, чем люди, которых мы видели в России. Улицы кажутся весёлыми и яркими. Люди красиво одеты, а женщины покрывают головы цветными платками.
Это невероятно чистый город. Первый чистый восточный город, который я видел. В реке пересекающей центр города, купаются сотни мальчишек. Здесь нет следов разрушений, видны лишь те, что произвело время».
В восторг привела гостей красота церковной службы в тифлиском храме. По словам писателя каталикос был настолько красив, что «казался нереальным». «Служба шла величественно, а звучание большого хора было несравненным. Дым от ладана поднимался к высокому потолку церкви, и сквозь него просвечивало солнце».
С восхищением Стейнбек писал обо всём грузинском народе: «Это поэтичный, музыкальный и танцующий народ и, по традиционному мнению, пылкие любовники. Без сомнения, они живут на земле, благословенной природой, за которую они совершенно очевидно, вынуждены были сражаться на протяжении двух тысячелетий».
Интересны и индивидуальные характеристики встречавшихся грузин: «Шофёр гонял как сумасшедший и никого не боялся. Он побеждал в любой стычки. Мы любили его. Это был первый человек, которого мы встретили в России, с таким же отношением к полицейским, как и у нас».
Музей Тбилиси едва ли не единственный в Советском Союзе понравившийся Стейнбеку и Капе, они даже вышли оттуда «счастливыми». Больше всего гостям в музее понравился смотритель., который больше походил на драматического актёра, в лицах пересказывавшего историю древнего города, каждое его слово сопровождалось соответствующими эмоциями и жестами.
В городском парке иностранцы прокатились вместе с приехавшими на отдых из Узбекистана детьми на маленькой железной дороге. Вёл поезд машинист-ребёнок – уроженец Тбилиси.
Вернувшись в США Стейнбек с огромной теплотой пишет о своих грузинских впечатлениях: «Мы не чувствовали в Тифлисе себя чужими». В устах знаменитого американского писателя, объехавшего полмира, такое признание немалого стоит.
«Грузины показались нам более спокойными, чем другие, кто нам встречался – спокойными, горячими и весёлым. Вероятно, именно поэтому русские так восхищаются грузинами. Скорее всего, они сами хотели бы быть такими».
Высоко Стейнбек оценивает грузинскую поэзию и музыку, обогатившие мировую культуру, добавляя: «притом поэзия их очень древняя». Стихи по его словам читают все. Его особо поразило то обстоятельство, что поэты захоронены наравне с царями. Стихи Руставели, которого почитают, как национального героя знают все, даже дети. Естественно, что сравнивая прошлое Грузии эпохи царицы Тамары, которую он сравнил с её старшей современницей тоже покровительницей муз Элеонорой Аквитанской (матерью Ричарда Львиное Сердце), он не мог не разочароваться в официозных поэтах-лауреатах позднесталинской эпохи. На них пытались произвести эффект знанием английского языка. Так в частности им зачитали на английском языке историю грузинской литературы, но по словам Стейнбека у читавшего было такое «любопытное» произношение что он почти ничего не понял. На вопрос писателей, кого из грузин живущих в Америке они знают гости назвали имена Джорджа Баланчина и братьев-миллионеров Мдивани. Последняя фамилия вызвала среди писателей замешательство. Стейнбек не знал о Буде Мдивани – первом враге Сталина на пути к безграничной власти в Советском союзе. В ходе дискуссии на литературную тему, американец попытался объяснить грузинским коллегам, что в США писатели не являются «инженерами человеческих душ» не потому что с «далеки от народа», как это принято было считать в СССР, а только потому-что в США мало читают художественную литературу. С подобным непониманием будущий нобелевский лауреат сталкивался и в Москве и в Киеве. Он не знал, что в 1947 году в СССР развернулось новое идеологическое наступление на литературу, достигшая апогея в форме гражданской казни Анны Ахматовой и Михаила Зощенко после выхода в свет «Постановления о журналах «Звезда» и «Ленинград»».
После Тбилиси американских гостей повезли в Гори на родину Сталина, где им больше всего понравился не музей «великого вождя», как предполагалось властями, а борцовский турнир, зрителями которого они стали. Затем на очереди был Батуми. Здесь они пришли в изумление от доступности местных курортов для рабочего класса. Не меньше их удивила популярность в городе свинга и джаза. Однако собственно грузинская музыка по их признанию понравилась им больше.
«Фотоаппараты Капы хлопали как новогодние хлопушки». Гости были ошеломлены тропически яркими впечатлениями.
Гостеприимство хозяев разрушило все стереотипы американцев о советских гражданах как подневольных забитых винтиках системы. После очередного пира Стейнбек делает умозаключение: «Грузины не могут долго держаться в официальных рамках». Перед отъездом на очередном званом ужине грузинский композитор восклицает: «К черту политику!» Не без самодовольства Стейнбек отмечает, что танцевал в тот день «с величайшей в мире грузинской танцовщицей». Открытость и душевность грузин одним махом срывают даже железный занавес. «Рухнули языковые барьеры, разрушились национальные границы, и отпала всякая надобность в переводчиках». И это на заре Холодной войны когда могущество Сталина было в зените и притом на его малой родине!
Проводить американцев на самолёт в аэропорт приехала большая грузинская делегация, даже полюбившийся им «шофёр-кавалерист».
«Глядя на пейзаж, на спокойное море и тёплый воздух, мы поняли, почему люди во всей России всё время повторяли нам: «Подождите, вот увидите Грузию»… Грузия – это волшебное место, и в тот момент, когда мы покинули его, оно стало похожим на сон. И люди здесь волшебные. На самом деле, это одно из богатейших и красивейших места на земле, и эти люди его достойны. Теперь мы прекрасно поняли, почему русские повторяли: «Пока вы не видели Грузию, вы не видели ничего»».
Цитаты приводятся по книге: Стейнбек Джон. Русский дневник. М.,1989. Перевод с английского Е.Р. Рождественской.
Юсуп Идрисов
«Пока вы не видели Грузию, вы не видели ничего»