Сегодня имеются немало проблем во взаимоотношениях государств центрально-азиатского региона. Эти проблемы серьезно обостряют межгосударственные отношения и способствуют их охлаждению. В тоже время, постепенно становится очевидным, что самый оптимальный путь решения таких проблем, это – взаимодействие и региональная интеграция. В отличие от других государств региона, Узбекистан, имеющий границы со всеми странами ЦА, играет ключевую роль в этом процессе. Исходя из этого, можно утверждать, что «с точки зрения большой стратегии, переход от доктрины национально-государственного строительства к доктрине «Строительство единого региона» («Region building») можно было бы обозначить как главную стратегическую задачу Узбекистана в XXI веке. Параметры могущества, стратегическое значение и политический потенциал Узбекистана всецело указывают на то, что это государство объективно несет особую ответственность за регион Центральной Азии. Она заключается в том, что Узбекистан должен стать инициатором и лидером интеграции».1
И в этом смысле взаимодействие Узбекистана с Казахстаном – самый важный фактор в осуществлении региональной интеграции в ЦА. Центрально-азиатская интеграция немыслима без активного участия Узбекистана и Казахстана, которые имеют преимущества по всем критериям среди центрально-азиатских стран.
В частности, по размерам территории Казахстан (2 724 900 км²) и Узбекистан (447 400 км²) являются лидерами. Эти государства занимают 79 % всей территории центрально-азиатского региона (4 млн. км2).
По экономическим показателям Узбекистан и Казахстан – крупнейшие экономики ЦА. Так как ВВП Казахстана составит $133,726 млрд., а ВВП Узбекистана $65.325 млрд. Эти показатели очень велики по сравнению с аналогичными показателями Таджикистана ($5,05 млрд.), Кыргызстана ($5 млрд.) и Туркменистана ($26,215 млрд.).
В демографическом плане Казахстан (16 196 800 человек) и Узбекистан (27 555 300 человек) превосходят Киргизию (5 482 000 чел.), Таджикистан (7 349 145 чел.), Туркменистан (4,884,887 чел.). Население этих двух государств составляют 78 % всего населения ЦА (более 56 млн. чел.).
Поэтому, несмотря на все имеющиеся проблемы в двусторонних и многосторонних отношениях, можно со всей уверенностью утверждать, что Узбекистан и Казахстан, крупнейшие государства ЦА по всем показателям, могут и должны совместно решать эти проблемы и служить в качестве локомотива региональной интеграции в ЦА. По словам Президента Узбекистана И. Каримова, … если казахи и узбеки будут вместе, будут жить в сотрудничестве и согласии, с думой о нашей истории, судьбе и будущем, то не найдется в мире силы, которая одолела бы эту дружбу.2
Взаимодействуя между собой и согласовывая свою политику в ключевых вопросах, касающихся региона, Ташкент и Астана смогут эффективно решить такие проблемы, как рациональное распределение водно-энергетических ресурсов региона и строительства новых ГЭС, противодействие внешнему влиянию, вопроси безопасности и стабильности в ЦА.
Необходимость координации и интеграции в ЦА объясняется тем, что сегодня ЦА стала ареной столкновения геополитических интересов глобальных и региональных держав. Существующий status quo заключается в том, что центрально-азиатские государства, в том числе, Узбекистан и Казахстан вынуждены маневрировать во внешней политике между такими державами, как Россия, Китай, США и ЕС. Если такой status quo сохранится и дальше, то центрально-азиатские страны de facto могут потерять суверенитет и стать полностью зависимыми от внешних сил. Следовательно, все страны региона, особенно Узбекистан и Казахстан, должны объединиться и проводить согласованную внешнюю политику, чтобы не допустить такого. В противном случае, ЦА останется объектом международных отношений и новой «Большой игры», а это выгодно для многих, кроме самих центрально-азиатских стран.
Так, Россия – бывшая метрополия – всегда рассматривает ЦА в качестве зоны своих жизненно важных интересов. Для России ЦА в целом – это буферная зона. По мнению Ф. Толипова, этот статус, вероятнее всего, в интересах России, по крайней мере по двум причинам: одна наступательного характера – рассмотрение региона Центральной Азии в качестве зоны исторической ответственности и геополитического контроля в своей долгосрочной стратегии движения в направлении Индийского океана; другая причина защитного характера – рассмотрение региона Центральной Азии в качестве зоны, которая предохраняет Россию/империю от прямого контакта с геополитическим соперником (вначале таким соперником была Великобритания, позже – США). Только буферный статус мог служить этим геополитическим интересам России.3
Для США ЦА это – санитарный кордон для активной политики в Евразии. Военное присутствие США в ЦА – неоспоримый факт, однако вопрос в том, насколько это присутствие обеспечит безопасность центрально-азиатских государств.
Для Китая ЦА это – надежный плацдарм (springboard) для превращения глобальной сверхдержавы. В этой связи как пишет Чжао Хуашен – руководитель отдела изучения России и Центральной Азии Шанхайского института международных исследований, сохранение Центральной Азии в качестве стабильного стратегического тыла Китая – важный аспект глобальной стратегии и геополитики Пекина.4
Как считает Ф. Толипов, трем великим державам свойственны три разных типа отношения к вопросу о центрально-азиатской интеграции, которые образно можно выразить в следующей формулировке: для России – разделяй и властвуй (синдром империи), для США – объединяй и властвуй (синдром миссионера), для Китая – приходи и властвуй (синдром карьериста).5
Но, важно то, чтобы ЦА не стала плацдармом для других держав – Центральная Азия должна стать плацдармом для самих центрально-азиатских государств. И, при этом, внешний фактор должен служить стимулом для региональной интеграции в ЦА, как это произошло в Европе после второй Мировой войны.
Ташкенту и Астане следовало бы противодействовать сообща общим угрозам и взаимодействовать в формировании новой системы безопасности в ЦА. Это в интересах и Казахстана, и Узбекистана. Так как, по словам Президента Узбекистана И. Каримова, «условием национальной безопасности является тесная и всесторонняя интеграция с нашими ближайшими соседями – государствами Центральной Азии».6 Такие угрозы, как терроризм, религиозный экстремизм, наркотрафик, нестабильность в Афганистане и Пакистане, требуют объединения сил Узбекистана и Казахстана, наиболее сильных в военном отношении среди центрально-азиатских стран.
Проблемы обеспечения безопасности тем более актуальны, если учитывать следующие:
– стремления Ирана получить ядерное оружие, так как после получения ядерного оружия его политика в отношении центрально-азиатских государств может стать агрессивной и это создаст угрозу для неядерных стран ЦА. Сохранение одного из принципов внешнеполитической доктрины Ирана – экспорта исламской революции тоже является угрозой центрально-азиатским странам в контексте распространения терроризма и религиозного экстремизма по всей Евразии.
– видение Пакистаном ЦА вместе с Афганистаном в качестве плацдарма, тыла в борьбе с Индией.
Однако, несмотря на имеющиеся острые проблемы в сфере безопасности, сегодня никакая организация не может полностью обеспечить безопасность и стабильность в ЦА. Поскольку инициаторы таких организаций, занимающихся вопросами безопасности в ЦА, внерегиональные державы, имеющие собственные геополитические интересы в регионе (в ОДКБ – Россия, в ШОС – Китай). Более того, центрально-азиатские страны не играют какой-нибудь существенной роли в этих организациях, ввиду их ограниченного военно-технического потенциала по сравнению с Россией или Китаем.
В частности, ШОС – это формальный, причем совершенно удобный инструмент продвижения китайских интересов. Поскольку, как считает Чжао Хуашен, образование ШОС дает Пекину возможность укрепить свои позиции в Центральной Азии с помощью придания им динамики и расширения возможностей.7 А Ф. Толипов отмечает «постоянство геополитического фактора и очевидную асимметрию между членами ШОС в политическом, экономическом и военном отношении»8 и считает, что ШОС – «это своего рода организация 2+4, если не 1+1+4. Разбивание цифры 4 (центрально-азиатские государства) бессмысленно, поскольку асимметрия в политической композиции при этом, очевидно, лишь усилится».9
А ОДКБ обеспечивает постоянное военное присутствие России в ЦА. Центрально-азиатские страны в отдельности в военном отношении являются карликами перед Россией, т.е. существует военно-политическая асимметрия. А это существенно влияет на эффективность организации и поведение ее членов. Эффективность деятельности ОДКБ ограничивается и тем, что в ней нет общего видения угрозы среди государств-участников, эта проблема, в частности, проявляет себя в процессе формирования КСОР ОДКБ.
Было бы целесообразно, чтобы Узбекистан и Казахстан проводили согласованную политику в решении водно-энергетических проблем региона, при этом, не допуская вмешательства внешних сил. Ввиду экономической отсталости и стратегической слабости Таджикистана и Кыргызстана, такая согласованная политика, если будет учитывать интересы всех стран региона, может способствовать скорейшему решению водно-энергетических проблем ЦА.
Роль Узбекистана и Казахстана в центрально-азиатской интеграции можно сравнивать с ролью Германии и Франции в европейской интеграции. Поскольку, как это сделали Германия и Франция в Европе, Узбекистан и Казахстан могут и должны стать локомотивом интеграции в ЦА – именно они должны объединять вокруг себя остальные три страны региона. При этом узбекско-казахстанский rapprochement мог бы стать важнейшим этапом центрально-азиатской интеграции.
Опыт ЕС показывает, что если объединяются наиболее сильные государства региона (на примере ЦА это – Узбекистан, Казахстан, а также Туркменистан), если это объединение покажет свою живучесть и полезность, то оставшиеся государства будут вынуждены присоединиться к ним (в ЦА это – Таджикистан и Кыргызстан). В процессе реализации центрально-азиатской интеграции идея Президента Узбекистана И. Каримова «Туркестан – наш общий дом» могла бы стать лозунгом начала нового этапа в истории интеграции центрально-азиатских государств. Поскольку как подчеркнул И. Каримов в своей речи на торжественном открытии Дней Казахстана в Узбекистане, 23 мая 1994 года, «Мы едины. И этим все сказано»10.
В этом контексте визит Президента Республики Казахстан Н. Назарбаева в Узбекистан, состоявшийся 16-18 марта 2010 года, позволяет надеяться, что узбекско-казахстанские отношения будут основой интеграции в ЦА в полном смысле этого слова, а также способствуют скорейшему решению проблем региона. В частности, в этой встрече Президент Узбекистана заявил, что «успехи Казахстана мы рассматриваем как успехи Узбекистана, а успехи Узбекистана в Казахстане, надеюсь, рассматривают как свои успехи».11 А, по словам Н. Назарбаева «между нашими странами нет никаких противоречий, которых все время ищут наши «друзья», каких-то столкновений, соперничества, первенства — это все выдумано. Всегда были желающие, чтобы не было дружбы. У нас хватает воли, политического понимания не допустить этого».12
В заключение хотелось бы особо подчеркнуть, что у Узбекистана и Казахстана – ключевых государств ЦА лежит особая ответственность за регион ЦА, за безопасность и стабильность в этом регионе. Будущее Центральной Азии, как единого региона, во многом зависит от того, насколько Ташкент и Астана взаимодействуют в региональных вопросах. И хочется надеяться, что политической воли достаточно у обеих стран для такого ответственного взаимодействия. Так как, взаимодействие Узбекистана и Казахстана остается первичной основой интеграции центрально-азиатских государств.
Примечания:
1. Толипов Ф. Большая стратегия Узбекистана в контексте геополитической и идеологической трансформации Центральной Азии. Т.: Фан. 2005. С. – 123.
2. Каримов И. Родина священна для каждого. Доклады, речи, интервью. – Т.: Ўзбекистон, 1995. – С. – 29.
3. Толипов Ф. Большая стратегия Узбекистана в контексте геополитической и идеологической трансформации Центральной Азии. Т.: Фан. 2005. С. – 73.
4. Чжао Хуашен. Китай, Россия, США: интересы, позиции, взаимоотношения в Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ, 2004, № 5(35).
5. М.Лаумулин/Ф.Толипов: Узбекистан и Казахстан. Борьба за лидерство? //
6. Каримов И. Родина священна для каждого. Доклады, речи, интервью. – Т.: Ўзбекистон, 1995. – С. – 209.
7. Чжао Хуашен. Китай, Россия, США: интересы, позиции, взаимоотношения в Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ, 2004, № 5(35).
8. Толипов Ф. Большая стратегия Узбекистана в контексте геополитической и идеологической трансформации Центральной Азии. Т.: Фан. 2005. С. – 51.
9. Толипов Ф. Большая стратегия Узбекистана в контексте геополитической и идеологической трансформации Центральной Азии. Т.: Фан. 2005. С. – 62.
10. Каримов И. Родина священна для каждого. Доклады, речи, интервью. – Т.: Ўзбекистон, 1995. – С. – 34.
11. Дубнов А. Каримов не испортит юбилей Назарбаеву. Узбекистан может согласиться на проведение саммита ОБСЕ в Астане // Время новостей от 18.03.2010.
12. Сабыралы Н. НУРСУЛТАН НАЗАРБАЕВ: между нашими странами нет противоречий // Экспресс-К, № 47 (16919) от 18.03.2010.
Шахриер ТУРГУНБОЕВ, студент III курса Национального
Университета Узбекистана,
факультета философии, направления политологии
Shahriyor Turgunboyev [shahriyor_t@mail.ru>