Милитаризация Западом мировых финансов: как США продавили военную операцию «шок и трепет» против Центробанка России (Financial Times, Великобритания)
Financial Times пишет о западном заговоре против российской финансовой системы. Это совершенно новый вид войны — милитаризация доллара США и превращение его в оружие для наказания противников. Только пройдет ли это безнаказанно для Америки? Не станет ли это «пирровой победой»?
Это первая из двух частей большого материала Financial Times, посвященного санкциям в отношении российского Центрального банка и новой эпохе финансовых войн. В следующей статье будет задан сакраментальный вопрос: останется ли когда-нибудь международная финансовая система прежней?
Шел третий день российской спецоперации на Украине, и на 13-м этаже штаб-квартиры Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен вдруг наткнулась на препятствие.
Председатель ЕК провела всю субботу, разговаривая по телефону в своем офисе в Брюсселе, добиваясь консенсуса среди западных правительств в отношении самых масштабных и наказательных финансовых и экономических санкций, когда-либо применявшихся против противников ЕС.
Соглашение было уже было близко, но в Вашингтоне министр финансов Джанет Йеллен все еще раздумывала над деталями самой драматичной и чувствительной для рынка меры — введения санкций в отношении российского Центрального банка. США являлись главной движущей силой введения антироссийских санкций. Но пока Йеллен корпела над текстами, европейцы, обеспокоенные тем, что русские могут пронюхать о западных планах, стремились как можно быстрее довести их до финишной черты.
Фон дер Ляйен позвонила Марио Драги, премьер-министру Италии, и попросила его обсудить детали непосредственно с Йеллен. «Мы все ждали, спрашивая: «Чего она там так долго? — вспоминает высокопоставленный чиновник Еврокомиссии. — Потом пришел ответ: Драги должен применить свое колдовство в отношении Йеллен». К вечеру договоренность была достигнута.
МИЛИТАРИЗАЦИЯ ФИНАНСОВ
Йеллен, которая раньше длительное время возглавляла Федеральную резервную систему США, и Драги, бывший глава Европейского центрального банка, являются ветеранами целой серии драматических кризисов — от финансового краха 2008–2009 годов до кризиса евро. Все это время они были важнейшими гарантами спокойствия и стабильности для нервных финансовых рынков.
Но в данном случае согласованный Йеллен и Драги план по замораживанию значительной части валютных резервов Москвы (их общие размеры составляли 643 млрд долларов) был совсем о другом: они фактически объявляли финансовую войну России.
Заявленная цель санкций — нанести существенный ущерб российской экономике. Или, как позднее в ту субботу вечером после объявления о санкционных мерах выразился один высокопоставленный американский чиновник, «подтолкнуть российскую валюту в свободное падение».
Это совершенно новый вид противостояния — милитаризация доллара США и других западных валют, то есть превращение их в оружие для наказания своих противников.
Это тот подход к конфликту, который разрабатывался уже два десятилетия. Поскольку избиратели в США устали от военных интервенций и так называемых «бесконечных войн», имелось в виду, что эту «военную» нишу частично заполнит финансовая война. В отсутствие действенных рычагов военного или дипломатического давления на противника именно финансовые санкции чаще всего становятся предпочтительным инструментом в политике национальной безопасности.
«Это полный шок и трепет», — говорит Хуан Сарате, бывший высокопоставленный чиновник Белого дома, участвовавший в разработке финансовых санкций, которые Америка применяла за последние 20 лет («Шок и трепет» – американская военная доктрина, в основе которой лежит концепция «быстрого достижения преобладания». Применялась армией США в ходе кампании в Ираке. Разработана в 1996 году руководителем Института оборонных исследований и технологий Джеймсом Вэйдом и сотрудником Центра стратегических и международных исследований Харланом Ульманом – Прим. ИноСМИ). «Это такое агрессивное отключение российской финансовой системы и ее системы внешней торговли от остального мира, какое только можно себе представить».
Превращение финансов в оружие имеет глубокие последствия для будущего международной политики и экономики. Многие из основополагающих принципов эпохи после холодной войны переворачиваются с ног на голову. Если когда-то глобализация преподносилась как действенный барьер на пути предотвращения конфликтов и как сеть взаимозависимостей, которые еще больше сблизит бывших врагов, то теперь вместо этого она стала новым полем битвы.
Сила финансовых санкций проистекает из вездесущности доллара США. Это наиболее часто используемая валюта для торговых и финансовых транзакций, причем зачастую это происходит еще и с участием американских банков. Рынки капитала Америки являются самыми емкими в мире, а казначейские облигации США служат прочной опорой для глобальной финансовой системы.
В результате финансовым учреждениям, центральным банкам и даже многим компаниям очень трудно работать, если они отрезаны от доллара США и американских финансов. Добавьте к этому еще евро, вторую по величине валюту в резервах большинства центральных банков, а также фунт стерлингов, иену и швейцарский франк, и влияние таких санкций станет еще более пугающим.
США и раньше вводили санкции против центральных банков Северной Кореи, Ирана и Венесуэлы, но они всегда были в значительной степени изолированы от мировой торговли. Санкции против Центробанка России — это первый случай применения этого оружия против крупной экономики и первый раз в рамках военного конфликта, причем конфликта с участием одной из ведущих ядерных держав.
Конечно, в таком решении есть огромные риски. Санкции против российского Центрального банка могут вызвать негативную реакцию против доминирования доллара в мировых финансах. За пять недель, прошедших с момента первого введения санкционных финансовых мер, российский рубль восстановил большую часть своих прежних позиций, которые он первоначально потерял, а официальные лица в Москве заявляют, что найдут способы обойти эти санкции.
Каким бы ни был результат, шаги по замораживанию российских резервов знаменуют исторический сдвиг в мировой внешней политике. «Эти экономические санкции — это новый вид экономического государственного управления, способного нанести ущерб, который может соперничать с военной мощью», — заявил президент США Джо Байден в своем выступлении в Варшаве в конце марта. Эти меры «истощат силы России, ее способность пополнять свою армию и ее возможности проецировать свою мощь».
ГЛОБАЛЬНЫЙ ФИНАНСОВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
Как и многое другое в американской жизни, новая эра финансовых войн началась 11 сентября 2001 года. После тогдашних терактов США вторглись в Афганистан, затем перешли к Ираку, чтобы свергнуть Саддама Хусейна, и начали использовать беспилотники для уничтожения предполагаемых террористов на трех континентах. Но с гораздо меньшим вниманием публики к исследованию этого вопроса и гораздо меньшей помпой США также в одностороннем порядке присвоили себе полномочия действовать в качестве глобального финансового полицейского.
Через несколько недель после терактов в Нью-Йорке и Пентагоне Джордж Буш-младший пообещал «замучить террористов финансовым голодом». Так называемый «Патриотический акт», этот весьма спорный закон, послуживший основанием для использования администрацией Буша слежки за подозреваемыми в терроризме и бессрочного содержания их под стражей, также дал Министерству финансов США право эффективно отключать от финансовой системы США любое финансовое учреждение, причастное к отмыванию денег.
По странному стечению обстоятельств, первой страной, которой угрожал этот закон, стала Украина, банки которой американский Минфин предупредили в 2002 году о том, они могут быть скомпрометированы сделками с российской организованной преступностью. Вскоре после этого Украина приняла новый закон о предотвращении отмывания денег.
Чиновники министерства финансов США также договорились о получении доступа к данным о подозреваемых террористах из SWIFT, бельгийской системы обмена сообщениями, которая является коммутатором для международных финансовых транзакций. Это был первый шаг Америки к созданию расширенной сети разведданных о деньгах, перемещающихся по всему миру.
Финансовый инструментарий, используемый для преследования денег «Аль-Каиды» (террористическая организация, деятельность которой на территории РФ запрещена — Прим. Иносми), вскоре был применен и к гораздо более крупной цели — Ирану и его ядерной программе.
Стюарт Левей, который был назначен первым заместителем министра финансов по противодействию терроризму и финансовой разведке, помнит, как слышал, что Буш жаловался на то, что все обычные торговые санкции против Ирана были уже введены, и США осталось без новых рычагов воздействия на режим. «Я собрал свою команду и сказал: «Мы еще не начали использовать вот эти инструменты. Давайте дадим ему кое-что из того, что он сможет использовать против Ирана», — говорит он.
Тогда США стремились ограничить доступ Ирана к международной финансовой системе. Левей и другие официальные лица посещали европейские банки и конфиденциально сообщали им о счетах, связанных с иранским режимом. Европейские правительства ненавидели то, что американский чиновник фактически указывал их банкам, как вести бизнес, но никто не хотел ссориться с Министерством финансов США.
При администрации Обамы, когда Белый дом столкнулся с давлением, требующим военных действий против его ядерных установок, США ввели санкции против центрального банка Ирана. Это был последний этап кампании по удушению его экономики.
Левей утверждает, что финансовые санкции не только заставили Иран вести переговоры по соглашению 2015 года относительно его ядерной программе, но и расчистили путь для действий в этом году против России.
«В Иране мы использовали мачете, чтобы шаг за шагом прорубать себе путь, но теперь люди могут идти по нему очень быстро, — говорит он. — Преследование центрального банка такой страны, как Россия, — это самый мощный шаг, который вы можете предпринять в категории санкций против финансового сектора».
Центральные банки не только печатают деньги и контролируют банковскую систему, они также могут обеспечить жизненно важный экономический буфер в условиях кризиса — защищая национальную валюту или оплачивая основные импортные товары.
Валютные резервы России сильно увеличились после аннексии Крыма в 2014 году, поскольку она стремилась застраховаться от будущих санкций США, за что получила даже прозвище «Крепость Россия». Крупные вложения Китая в казначейские облигации США когда-то рассматривались им как потенциальный источник геополитического влияния. «Как вы можете жестко действовать со своим кредитором?» — задавала в 2009 году вопрос тогдашний госсекретарь Хиллари Клинтон.
Западные санкции в отношении российского Центрального банка подорвали его способность поддерживать экономику. По данным Официального форума валютно-финансовых учреждений, около двух третей российских валютных резервов, вероятно, были нейтрализованы.
«Действия против центрального банка можно сравнить с тем, что что вы накапливаете какие-то средства для использования в чрезвычайной ситуации, и когда она возникает, банк говорит, что вы не можете их забрать», — говорит высокопоставленный европейский экономический чиновник.
ВОЗРОЖДЕННЫЙ ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЙ СОЮЗ
За совместным пакетом финансовых санкций США и ЕС скрывается ирония: большую часть последних пяти десятилетий европейские лидеры критикуют чрезмерное влияние американской валюты.
Одной из поразительных особенностей конфликта на Украине является то, что в последнее время вдруг обозначилось тесное сотрудничество Европы с США. Планирование санкций против России началось еще в ноябре, когда западная разведка получила убедительные доказательства того, что российские вооруженные силы концентрируются вдоль украинской границы.
Байден попросил Йеллен составить план того, какие меры можно принять в ответ на российскую спецоперацию. С этого момента США начали координировать свои действия с ЕС, Великобританией и другими странами. Высокопоставленный чиновник госдепартамента говорит, что с тех пор и вплоть до начала спецоперации 24 февраля высшие должностные лица администрации Байдена тратили «в среднем от 10 до 15 часов в неделю на секретные звонки или видеоконференции с руководством ЕС и государствами-членами» для координации санкций.
В Вашингтоне санкционными планами руководили Далип Сингх, бывший сотрудник Федерального резервного банка Нью-Йорка, который сейчас является заместителем советника по национальной безопасности по международной экономике в Белом доме, и Уолли Адейемо, бывший руководитель корпорации BlackRock (BlackRock, Inc. — международная инвестиционная компания со штаб-квартирой в Нью-Йорке. Одна из крупнейших инвестиционных компаний мира и крупнейшая в мире по размеру активов под управлением. Размер активов под управлением — 10 триллионов долларов по состоянию на 16 января 2022 года – Прим. ИноСМИ), занимающий должность заместителя министра финансов. Оба работали в администрации Обамы, когда США и Европа разошлись во мнениях о том, как реагировать на российскую аннексию Крыма.
ЕС отчаянно пытался избежать недавнего неловкого прецедента с санкциями против Беларуси, которые оказались весьма слабыми, поскольку многие европейские страны искали исключения для своих отраслей. На этот раз, в отличие от предыдущей практики, усилия ЕС координировались непосредственно из офиса фон дер Ляйен через Бьорна Зайберта, начальника ее администрации.
«Зайберт был ключевым лицом, он был единственным, кто имел полное представление о позиции ЕС и поддерживал постоянный контакт с США по этому вопросу», — вспоминает один дипломат Евросоюза.
Высокопоставленный чиновник госдепартамента говорит, что решение Германии отказаться от газопровода «Северный поток — 2» после начала спецоперации имело решающее значение для привлечения колеблющихся европейцев на сторону США. Это был «очень важный сигнал для всех европейцев о том, что священных коров придется принести в жертву», — говорит чиновник.
Другой центральной фигурой была министр финансов Канады Христя Фриланд, украинка по происхождению, которая поддерживала тесные контакты с чиновниками в Киеве. По словам западного чиновника, всего через несколько часов после того, как российские танки начали въезжать на Украину, Фриланд направила в Минфин и Госдепартамент США письменное предложение с конкретным планом наказания российского Центрального банка. В тот день Джастин Трюдо, премьер-министр Канады, поднял эту идею на экстренном саммите лидеров G7. И Фриланд выступила с эмоциональным посланием украинской общине Канады. «Сейчас самое время вспомнить, — сказала она, прежде чем перейти на украинский, — Украина еще не умерла».
Хотя угроза экономических потерь, возможно, и не удержала Путина от спецоперации, но западные лидеры считают, что финансовые санкции, введенные после ее начала, являются свидетельством возрождения трансатлантического альянса и ответом на упреки о том, что демократии слишком медлительны и нерешительны.
«У нас никогда не было в истории Евросоюза таких тесных контактов с американцами по вопросам безопасности, как сейчас, — это действительно беспрецедентно», — говорит один из высокопоставленных чиновников ЕС.
ДРАГИ БЕРЕТ ИНИЦИАТИВУ НА СЕБЯ
В конце концов, действия против российского Центрального банка стали результатом 72 часов интенсивной дипломатии.
Поскольку Россия, казалось, намеревалась быстро занять Украину, эмоции накалялись. Во время видеоконференции с лидерами ЕС 24 февраля, в день начала спецоперации, президент Украины Владимир Зеленский предупредил: «Я могу вас больше не увидеть, потому что я следующий в списке».
Идея удара по Центробанку не была приоритетом планирования до спецоперации, которое больше сосредоточивалось на том, какие российские банки отключить от SWIFT. Но жесткость действий России выдвинула на первый план самые агрессивные варианты санкций.
В Европе именно Драги выдвинул идею введения санкций против Центрального банка России на экстренном саммите ЕС в ночь начала операции. Италия, крупный импортер российского газа, в прошлом часто колебалась в отношении санкций. Но итальянский лидер настаивал, что российский запас валютных резервов может быть использован для смягчения удара от других санкций.
«Чтобы противостоять этому . . . нужно заморозить их активы», — сказал Драги по словам одного высокопоставленного чиновника из ЕС.
Эти обсуждения в последнюю минуту имели решающее значение для обеспечения того, чтобы Москва была застигнута врасплох: при наличии достаточного времени Москва могла начать переводить часть своих резервов в другие валюты. Официальный представитель ЕС говорит, что, учитывая сообщения о том, что Москва начала размещать заказы на валюту, меры должны были быть готовы к открытию рынков в понедельник, чтобы банки уже не могли осуществлять какие-либо сделки.
«Мы застали русских врасплох — они ничего не заметили до того момента, когда было уже слишком поздно», — говорит этот чиновник.
По словам Адейемо из Министерства финансов США: «Мы были уверены, что они действительно не могут найти другую конвертируемую валюту, которую они могли бы использовать и попытаться противостоять санкциям».
Переговоры в последнюю минуту застали некоторых западных союзников врасплох, что заставило даже принуждать их спешить с принятием мер. В Великобритании на выходных они спровоцировали лихорадочные усилия чиновников британского казначейства по уточнению деталей до открытия рынков в Лондоне в 7 утра в понедельник. Канцлер казначейства Великобритании Риши Сунак всю ночь общался по WhatsApp с официальными лицами, и эта работа завершилась только в 4 часа утра.
НЕТ ЧЕТКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СТРАТЕГИИ
Тем не менее, если реакция Запада в целом и определялась единством, уже есть признаки потенциальных расхождений. Речь идет о призывах к продолжению санкций.
Западные правительства так пока и не определились с тем, что Россия должна сделать для того, чтобы санкции с нее были сняты. И это оставляет «на потом» некоторые сложные вопросы политической стратегии. Так в чем состоит цель? В том, чтобы причинить России краткосрочную боль, чтобы помешать ее нынешним военным усилиям или в долгосрочном сдерживании Москвы?
Даже когда санкции работают, им требуется много времени, чтобы возыметь эффект. А вот экономическая боль от кризиса на Западе ощущается сразу и весьма неравномерно, когда Европа страдает гораздо больше, чем США.
Европа до сих пор не захотела вводить нефтяное и газовое эмбарго, учитывая высокую зависимость ЕС от российского импорта энергоресурсов. Однако во вторник было объявлено о новом раунде санкций ЕС, которые будут включать запрет на импорт российского угля, а на более позднем этапе, возможно, и нефти. Решение 27 европейских столиц ожидается позже на этой неделе.
Другой ключевой фактор заключается в том, сможет ли Запад победить в споре о санкциях — как в России, так и в остальном мире.
Выступая в 2019 году, Сингх, представитель Белого дома, признал, что санкции, введенные против России после Крыма, оказались не такими эффективными, как надеялись, потому что российской пропаганде удалось обвинить Запад в экономических проблемах России.
«Наша неспособность противодействовать российской пропаганде, не дававшей нам возможности возложить всю вину на Путина, — сказал он Конгрессу, — придала его режиму гораздо большую устойчивость, чем он мог бы получить, если бы мы действовали эффективнее».
В ближайшие недели и месяцы Путин попытается дальше убедить население России, переживающее экономические трудности, в том, что оно является жертвой, а не агрессором.
А вот что касается Китая, Индии, Бразилии и других стран, которые потенциально могут помочь ему избежать западных санкций, Путин задаст более глубокий вопрос о роли доллара США в мировой экономике: можно ли еще доверять Америке?
*****
Мировая финансовая война: будет ли ответный удар по доллару? (Financial Times, Великобритания) Часть вторая
Financial Times пишет, что Западу не удалось создать глобальную антироссийскую коалицию. Его незаконные действия против Банка России уже вызывают ответную реакцию в мире, которая может вылиться в удар по доллару. Санкции сломали мировую финансовую систему с доминированием США. На «тропу войны» с ней выходит и Китай.
Санкции, замораживающие валютные резервы России, создали стимул для многих стран мира к тому, чтобы обходить американскую валюту.
Через две недели после того, как российские танки оказались на Украине, президент ЮАР Сирил Рамафоса провел телефонный разговор с российским президентом Владимиром Путиным. В тот же день европейские лидеры, собравшиеся в Версале, предупредили, что на карту поставлена судьба демократии. Однако слова Рамафоса звучали совсем иначе.
«Благодарю Его Превосходительство президента Владимира Путина за то, что он сегодня ответил на мой звонок, чтобы я мог получить представление о ситуации, которая разворачивается вокруг России и Украины», — написал он в Twitter. Рамафоса, который обвинил в возникшем военном конфликте Североатлантический альянс, сказал, что Путин «оценил наш сбалансированный подход».
Президент ЮАР не одинок в проведении «сбалансированной» позиции в отношении кризиса вокруг Украины. «Мы не будем принимать чью-либо сторону. Мы будем продолжать оставаться нейтральными и помогать всем, чем только возможно», — заявил бразилец Жаир Болсонару после начала спецоперации России на Украине. Президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор также отказался присоединиться к санкциям, наложенным на Россию. «Мы не собираемся идти на какие-либо экономические репрессии, потому что хотим иметь хорошие отношения со всеми странами мира», — заявил он.
А еще есть Китай: все более тесный союзник России. Вторая по величине экономика мира принципиально отказывается критиковать российскую спецоперацию на Украине.
Может показаться, что большая часть мира едина в осуждении спецоперации на Украине, но пока есть только западная антироссийская коалиция. Глобальной такой коалиции не существует. Это может иметь важные последствия для будущего международных финансов, То, как страны мира реагируют на драматический шаг США и их союзников по замораживанию валютных резервов России, может иметь важнейшие последствия для будущего международных финансов
«Санкции потрясли мир, — признает Джон Смит, который раньше был ведущим специалистом по санкциям в Министерстве финансов США, а теперь со-возглавляет ведение вопросов, связанных с национальной безопасностью, в юридической фирме Morrison & Foerster. — Они сломали систему».
Сила санкций против России основана на доминировании доллара США, который является наиболее широко используемой валютой в торговле, финансовых операциях и формировании резервов центральных банков. Тем не менее, открыто милитаризируя доллар, то есть превращая его в оружие, США и их союзники рискуют спровоцировать ответный удар, который может подорвать американскую валюту и расколоть мировую финансовую систему на отдельные конкурирующие блоки, что может ухудшить положение всех стран мира.
«Военные конфликты всегда переворачивают с ног на голову сложившееся господство каких-то валют и служат повивальными бабками для рождения новых денежных систем», — говорит Золтан Позар, аналитик Credit Suisse.
Китай, в частности, имеет долгосрочные планы, нацеленные на то, чтобы его валюта играла гораздо большую роль в международной финансовой системе. Пекин рассматривает господствующее положение доллара как один из оплотов американского могущества, который он стремится разрушить, и обратную сторону контроля ВМС США над океанами. Украинский конфликт только укрепит эту китайскую точку зрения.
Чжан Яньлин, бывший исполнительный вице-президент Bank of China, заявила в своем выступлении на прошлой неделе, что санкции «приведут к тому, что в долгосрочной перспективе США потеряют доверие мира к себе и подорвут гегемонию доллара». Она предложила, чтобы Китай помог миру «избавиться от долларовой зависимости, и чем скорее, тем лучше».
Еще раньше смерть доллара предсказывали бесчисленное количество раз, но американская валюта продолжает сохранять свои позиции. Инерция является мощной силой в трансграничных финансах: как только валюта начинает широко использоваться в мире, это ее положение становится самовоспроизводящимся.
Если исходить из того, что в ближайшие годы в мире будет наблюдаться стабильный отход от доллара, то санкции в отношении ЦБ России могут стать не новым смелым способом оказания давления на оппонента, а именно тем моментом, когда доминирование доллара начнет реально снижаться. Это «финансовый Суэцкий канал».
Эксперты отмечают, что предыдущие примеры финансовой войны в основном были связаны с блокированием денег, предназначенных для терроризма, или применением финансовых санкций в каких-то в конкретных случаях, таких как ядерная программа Ирана. Финансовое нападение на страну таких размеров и могущества, как Россия, беспрецедентно, и, независимо от того, как оно пройдет, такие акции могут стать прецедентом на будущее, утверждает Миту Гулати, профессор финансового права в Университете Вирджинии.
«Если вы меняете правила для России, вы меняете их и для всего мира, — говорит он. — Как только эти правила изменяются, они навсегда изменят международные финансы».
«ЭТО БЫЛА ПРОСТО КРАЖА»
В условиях, когда в начале этого года Россия усилила наращивание своих вооруженных сил на границе с Украиной, и угроза войны повисла в воздухе, ведущие финансовые чиновники страны провели стресс-тест воздействия возможных санкций против нее.
Но когда один высокопоставленный российский банкир предложил смоделировать, что произойдет, если рубль превысит символическую отметку в 100 за доллар — огромный скачок для тех дней — это предложение было отвергнуто как нереалистичное.
Когда в конце февраля Россия начала спецоперацию на Украине, были введены санкции и заморожена большая часть валютных резервов российского Центрального банка. Западные правительства удивили и себя, и Москву силой своего экономического реагирования на эту военную акцию. В результате рубль упал до 135 по отношению к доллару, обесценившись примерно на 50% с начала года.
«Никто, кто прогнозировал, какие санкции может ввести Запад, и не мог даже предположить, что резервы центрального банка будут заморожены, — заявил в марте министр иностранных дел России Сергей Лавров. — Это была просто кража».
Через шесть недель после начала спецоперации ситуация выглядит совсем иначе — по крайней мере, внешне. Рубль восстановил большую часть позиций, утраченных в первые дни после объявления о санкциях, что побудило некоторых российских чиновников заявить, что меры Запада не сработали.
«Это начало конца монополии доллара в мире, — заявил в среду 6 апреля спикер нижней палаты российской Думы Вячеслав Володин. — Тот, кто сегодня хранит деньги в долларах, больше не может быть уверен, что США не украдут их деньги».
Володин добавил: «Так называемые «Адские санкции» не сработали. Они надеялись обрушить российскую экономику и парализовать банковскую систему России. Не вышло».
Однако эксперты говорят, что восстановление рубля в значительной степени отражает драконовские меры контроля за движением капитала и повышение процентных ставок, которые Россия ввела в ответ. Они добавляют, что экономические последствия, несомненно, будут серьезными, даже независимо от движения рубля.
«Перспективы мрачные, — говорит Кармен Рейнхарт, главный экономист Всемирного банка. — Моделирование в такое время — это сродни искусству, поэтому я не могу быть слишком точной. Но, видимо, нужно говорить о двузначных цифрах снижения экономической активности в России и стремительном росте инфляции».
Тем не менее, есть несколько предварительных признаков того, что Россия может найти способы обойти санкции и финансовую систему США, основанную на долларе. Одна из таких областей — это торговля. Индия, страна, стремящаяся сохранить независимость своей внешней политики, заигрывает с идеей предоставления России «запасного выхода» для осуществления внешнеторговых платежей.
Индийские официальные лица говорят, что правительство и центральный банк страны изучили жизнеспособность схемы обмена рупии на рубль — механизма, который две страны использовали во времена Советского Союза, и который также включал бартерную торговлю нефтью и другими товарами. Но чиновники подчеркивают, что вопрос этот еще не решен. Такие договоренности «нелегко отменить после того, как кризис закончится», предупреждает один из них.
Некоторые опасаются, что скоро начнутся глубокие изменения в мировой экономике. Ларри Финк, исполнительный директор BlackRock, крупнейшей в мире инвестиционной группы с активами под управлением в размере 10 трлн долларов, в своем ежегодном письме акционерам утверждал, что «российская спецоперация на Украине положила конец глобализации, которую мы переживали последние три десятилетия». По его мнению, одним из результатов этого может стать более широкое использование цифровых валют — область, в которой китайские власти существенно продвинулись вперед.
Даже МВФ считает, что доминирование доллара может быть ослаблено из-за «фрагментации» мировой финансовой системы, хотя пока он, вероятно, останется основной мировой валютой. «Мы уже наблюдаем это, когда некоторые страны пересматривают валюту, в которой они осуществляют свою внешнюю торговлю», — говорит Гита Гопинат, первый заместитель директора-распорядителя МВФ.
Санкции могут также ускорить изменения в инфраструктуре международных финансов. Стремясь уменьшить зависимость от систем, контролируемых США, Китай потратил годы на разработку собственной системы трансграничных межбанковских платежей (Cips), деноминированной в юанях, в которую сейчас входят 1200 организаций-членов в 100 странах мирах.
Cips все еще мал по сравнению со SWIFT, европейской платежной системой, которая является важной составной частью режима санкций против России. Но тот факт, что некоторые крупнейшие российские банки были отключены от SWIFT, дал китайскому конкуренту этой всемирной платежной системы потенциальную возможность роста.
«У Cips есть потенциал для того, чтобы изменить правила игры, — говорит Эсвар Прасад, бывший высокопоставленный сотрудник МВФ, ныне работающий в Брукингском институте. – Китай активно создает инфраструктуру для осуществления платежей и обмена платежными сообщениями, которая однажды может стать альтернативой международной финансовой системе, в которой доминирует Запад, и, в частности, системе SWIFT».
Еще до начала российской спецоперации имелись некоторые значимые признаки того, что в структуре резервов центральных банков разных стран мира — этих строительных блоков международной финансовой системы — уже произошли большие изменения.
На протяжении большей части прошлого века государственный долг США являлся предпочтительным местом для хранения денег «на черный день» центральными банками мира. При этом учитывался размер и мощь США, надежность и возможность продажи их долга, а также доминирующая роль доллара в международной торговле и финансах. В 1960-х годах бывший президент Франции Валери Жискар д’Эстен даже назвал это «непомерной привилегией» Америки. Но эта привилегия в последние десятилетия оказалась сильно подорвана.
Согласно последним данным МВФ, из $12 трлн валютных резервов, хранящихся в центральных банках мира на конец 2021 года, на доллар приходится около 59%. Это существенно меньше, чем 71% в 1999 году, когда был введен евро.
Единая европейская валюта является основной альтернативой доллару — на ее долю приходится 20% резервов центральных банков. Но важным обстоятельством является то, что в последнее время также произошел заметный переход к более мелким валютам, таким как австралийский доллар, корейская вона и, прежде всего, китайский юань. Об этом говорит Барри Эйхенгрин, профессор экономики университета Беркли, декан кафедры международной валютной системы.
В недавнем отчете, подготовленном в соавторстве с МВФ, он назвал это «скрытой эрозией господства доллара» и заявил, что такие тенденции «является ясным намеком на то, как международная финансовая система может развиваться в будущем». Использование санкций против центральных банков, вероятно, ускорит этот процесс, сказал он в интервью Financial Times.
«Это большое событие. Замораживание активов российского Центробанка, безусловно, стало неожиданностью для меня, да и, наверное, для Путина тоже, — говорит он. — Эти вопросы всегда возникали в прошлом всякий раз, когда произносились слова «милитаризация» и «доллар». При этом главное беспокойство состоит ведь в том, что это сыграет не в пользу американских банков, и вы в какой-то степени подорвете ту самую «непомерную привилегию доллара».
Юй Юндин, ведущий экономист Китайской академии социальных наук, заявил в своем выступлении на прошлой неделе, что санкции «коренным образом подорвали доверие стран мира к существующей международной финансовой системе». Юй, который раньше был советником в Центральном банке КНР, задал вопрос: «Если могут замораживаться активы иностранных центральных банков, то какие же тогда контракты и соглашения не могут быть нарушены в международной финансовой деятельности?».
НО НЕ СЛИШКОМ ЛИ ЕЩЕ РАНО ДЛЯ ПОХОРОН ДОЛЛАРА?
Тем не менее, несмотря на все предположения о влиянии санкций, есть все же веские основания полагать, что они не будут способствовать тектоническим сдвигам в основе мировых финансов. По крайней мере, в обозримом будущем.
Несмотря на недавнее восстановление курса рубля, России не просто избежать воздействия санкций. Наталья Зубаревич, директор региональной программы Независимого института социальной политики НИУ ВШЭ, говорит, что люди «слишком быстро» ждут результатов от санкций. «Санкции не действуют быстро, — говорит она. – Действие некоторых из них почувствуется только в течение месяцев, а не дней».
Более того, угроза санкций со стороны США и Европы в отношении организаций, активно пытающихся помочь России избежать финансовой блокады, станет серьезным сдерживающим фактором — даже для банков в тех странах, которые готовы помочь Москве.
Претендентам также нелегко вытеснить доллар. Для стран, которые теперь, возможно, нервничают по поводу своей уязвимости перед аналогичными санкциями, неудобная реальность заключается в том, что у них просто нет жизнеспособных альтернатив. Даже Эйхенгрин говорит, что положение доллара сейчас его беспокоит меньше, чем когда он переживал «неустойчивое» президентство Дональда Трампа.
Эта дилемма особенно остро стоит перед Китаем. С резервами иностранной валюты в размере 3,2 триллионов долларов Пекин просто не имеет другого выбора, кроме как обладать обширными долларовыми запасами. Кроме Европы и Японии, которые в санкциях стояли плечом к плечу с Америкой, в мире просто не хватает ликвидных активов в других валютах, чтобы удовлетворить эти потребности Китая.
«У нас очень адаптивная денежно-кредитная политика, мы очень открыты на наших рынках, мы гибки, и мы безопасны как экономика. Пока эти вещи не изменятся, остальное останется неизменным, — говорит Брайан О’Тул, эксперт по санкциям в Атлантическом совете и бывший высокопоставленный чиновник Министерства финансов США. — Если мы будем действовать вместе со всеми нашими партнерами и союзниками в этом, к кому еще вы можете обращаться? В мире нигде нет больше места, которое могло бы сравниться по уровню ликвидности и свободы доступа с рынком США. Его просто не существует».
Если Китай захочет, чтобы другие страны держали его валюту в своих резервах, то он может столкнуться с неразрешимой проблемой. Валютный контроль в стране уже не такой строгий, как раньше, но ведь юань по-прежнему не является полностью конвертируемой валютой. За десятилетие, прошедшее после первых попыток интернационализации юаня, Коммунистическая партия Китая пришла к пониманию, что она может или иметь глобальную валюту, которая однажды могла бы посоперничать с долларом, или может сохранить жесткий контроль над своей внутренней финансовой системой. Но одновременно и того, и другого, Китай иметь не может.
Прасад отмечает, что, несмотря на посланный Западом всему миру месседж о том, что в свете «довольно драматических действий западной экономики», другие страны уже больше не могут полностью полагаться на «свои тщательно сформированные валютные сундуки на время войн», у них просто не хватает жизнеспособных альтернатив. «Сегодняшняя суровая реальность такова, что юань на данном этапе не является достаточно крупным игроком в международных финансах, чтобы быть жизнеспособной альтернативой доллару», — говорит он.
Учитывая глубокие изменения, произошедшие в мировой экономике за последние четыре десятилетия, может показаться анахронизмом, что традиционные западные союзники по-прежнему доминируют в финансовом мире. Но на данный момент у других стран есть немного возможностей для того, чтобы вырваться из того плена, в который их захватили валюты этих нескольких государств.
Упоминавшийся выше Джон Смит, бывший чиновник Минфина США, отмечает, что «похоронный звон по доллару США в международной экономике раздается каждый год» примерно с 2008 года, когда Вашингтон впервые запретил Ирану использовать доллар США для своих международных энергетических операций. Но ничего ощутимого для доллара пока не произошло.
«С тех пор было много шумихи по поводу того, что доллар США теряет свой статус резервной валюты и предпочтительного средства платежа на энергетических рынках и в международной экономике, но мы этого не видим, — говорит он. — Доллар США продолжает оставаться сильным источником стабильности в международных финансовых операциях, и это, вероятно, сохранится даже после того, как осядет пыль вокруг военной спецоперации, которую Россия развернула на Украине».
Авторы: Валентина Поп, Сэм Флеминг, Джеймс Полити (Valentina Pop, Sam Fleming, James Politi)
| Источник — ИноСМИ |