Айдан Мусаева, стажер центра STEM
После распада СССР, расстановка сил в южно-кавказском регионе кардинально изменилась, превратившись в арену соперничества крупных региональных и внерегиональных держав с участием США, России, Турции и ЕС. В этом плане, среди всех заинтересованных акторов региональной системы отношений, позиция Турции в выстраивании прямого диалога со странами Южного Кавказа отличается своей прагматичностью.
Анкара имеет прямые интересы в регионе по отношению каждой из стран и в соответствие своих внешне-политических целей осуществляет разную политику. В этой связи, Грузия занимает важнейшее место в реализации данных целей Турции, что влияет изменению расстановки сил на пост-советском пространстве.
При чем, Анкара планомерно продвигает свои интересы не только в экономической, но и в военной сфере, стараясь доказать, что в противоречиях между Россией и Грузией, Турция намерена выполнять свои союзнические обязательства перед Тбилиси.
Достаточно вспомнить целый ряд совместных военных учений между Турцией, Грузией и Азербайджаном за последние годы. Помимо прочего, Анкара недвусмысленно намекает, что не пожалеет денег и сил за интересы Тбилиси. Об этом говорит достижение договоренностей о восстановлении Марнеульского военного аэродрома, который был разрушен во время южно-осетинского конфликта в 2008 году. Инициатива со стороны Турции в данном проекте еще раз является проявлением турецко-российской конкуренции в регионе, так как данный военный объект был разбомблен российскими войсками в ходе сепаратистского движения в Грузии.
В советское время этот военный аэродром считался важным звеном в системе ВВС Закавказского военного округа. После распада СССР он используется военно-воздушными силами Грузии. Там дислоцированы несколько штурмовиков Су-25, произведенных на Тбилисском авиационном заводе.
Учитывая политичексие инструменты, которыми пользуется турецкая дипломатия, можно с уверенностью предположить, что за последние годы Анкара с успехом использует также «мягкую силу» для роста своего влияния.
Двухсторонние отношения между Грузией и Турцией охватывают длительный исторический период, который несомненно способствовал не только развитию дипломатических связей, но и укреплению турецкого влияния в Кавказском регионе.
Во времена Османской империи, Грузия в связи с выгодным стратегическим положением в регионе, становилась объектом интереса, что выражалось в бесчисленных набегах турков-османов на грузинские территории. Однако, с изменением природы международных отношений, инструменты воздействия турецкой дипломатии в корне изменились, отдавая предпочтение методам «мягкой силы» для достижения своих региональных геополитических целей.
Историческая общность, общие интересы в обеспечении региональной и энергетической безопасности, на сегодняшний день составляют основу грузино-турецких отношений, чему обе страны уделяют значительное внимание в своей региональной дипломатии.
Турция, провозгласив в качестве основы своей региональной политики доктрину «Ноль проблем с соседями», выбрала себе путь мирного государственного взаимодействия, и с помощью мирных дипломатических средств установливает взаимовыгодный геополитический диалог.
После прихода во власть партии развитии и справедливости во главе Р.Т.Эрдоганом, Турция начала более активно участвовать в разрешении политических и экономических вопросов региона, стремительно укрепляя свою кандидатуру на роль регионального гегемона. В спектр влияния турецкой дипломатии можно включить следующие геополитические сферы: Ближний и Средний Восток, Черноморский бассейн, Балканский полуостров и Кавказский регион.
Дипломатическое взаимодействие в рамках Кавказского региона осуществляется следующими странами: Азербайджан, Грузия и Армения. В каждом из этих регионов Турция использует различные средства влияния, для укрепления своей позиции в региональный политике, но по отношению к Кавказским странам доминируют мирные средства дипломатии.
Грузия, играя важную геополитическую роль в обеспечении турецких интересов, становится одним из центральных объектов в региональной политике Турции.
Государственные отношения развиваются благодаря добровольному сотрудничеству, что реализуется в различных сферах, включая военно-политическую( совместные военные учения, для достижении Грузией вступление в НАТО, в котором роль регулятора играют турецкие вооруженные силы), энергетическую( многочисленные нефте-газовые проекты , в которых Грузия играет роль страны-транзитера и участвует в обеспечении энергетической безопасности европейских стран, посредством таких проектов как Баку-Тбилиси-Джейхан, Баку-Тбилиси-Эрзурум и т.д.) торговую, культурную и т.п.
Важнейшей сферой взаимодействия является культурная сфера, где наиболее ярко ощущается влияние «турецкой мягкой силы».
Одним из стратегически важным территорией для Турции является регион Аджария, мусульманский регион в христианской Грузии.
С начала XXI века данный регион занимает первое место в построении двухсторонних государственных отношений, обеспечивая регион постоянным потоком турецких инвестиций и других экономических привилегий, тем самым способствуя социо-культурному развитию региона. За счет получаемых финансов строятся многочисленные мечети и медресе, школы, наряду с образовательными и религиозными учреждениями также построены туристические комплексы, рестораны, отели и т.д. Казалось бы, подобные изменения во взаимодействии двух стран могут иметь только положительные результаты, но нынешняя ситуация подтверждает обратное. По мнению некоторых грузинских экспертов, активное участие турецких инвестеров в экономики Грузии, увеличение влияния мусульманской общины региона, которая поддерживается Турцией, все усложняет определить природу и цели турецкой дипломатии в Аджарии. По мнению бывшего депутата грузинского парламента Гамлета Чипашвили, Аджария находится под контролем Турции, нежели Грузии в экономическом и культурном плане.
«В Аджарии давно функционируют десятки различных мусульманских организаций, которые прямо финансируются правительством Турции. Главная цель этой политики — обращение максимального количества местного населения в ислам. Представители этих организаций сотнями забирают из Аджарии для учебы в турецких медресе девушек и юношей. Затем они возвращаются на родину — и начинают активно пропагандировать ислам», сказал Чипашвили.
Посредством реализации политики «мягкой силы» в этом регионе, Анкара пытается обеспечить как можно большего влияния, что в итоге дает повод противникам Анкары обвинять ее возрождении «неоосманизма».
Главные экономические центры, торговля, туристические комплексы контролируются гражданами Турции. Учитывая данный феномен, можно с лёгкостью предположить, что Турция для укрепления своей позиции использует методы «мягкой силы», чтобы достичь роли главного регионального актора. Используя всевозможные средства сотрудничества, турецкая дипломатия добивается все стремительного отдаления Грузии от российского влияния. Несмотря на опасения экспертного общества ростом турецкого влияния, многие соглашаются, что со времен президенства Михеила Саакашвили, благодаря Турции Грузия смогла в значительной степени уйти от влияния России, выбрав путь интеграции с Западом. С этого момента грузино-турецкие отношения стали развиваться по новому политическому курсу. Турция же получив новые возможности для осуществления своих геополитических интересов, стала более активно внедрять свое влияние в политике и экономике Грузии, путем крупных государственных инвестиций, социо-культурного сотрудничества, энергетического диалога и т.д.
Перечисленные примеры значительно влияют не только на отношения Грузии и Турции, но и в целом на политическую ситуацию в пост-советском пространстве, усиливая также турецко-российскую конкуренцию в регионе.