Зариф бьется за Конвенцию по Каспию
Без ратификации парламентами прикаспийских стран подписанной в Актау 12 августа 2018 года Конвенции о правовом статусе Каспийского моря никакие практические действия в этом регионе в новых условиях невозможны. Казахстан, Азербайджан и Туркмения эту процедуру уже выполнили, а в Иране и России она должна быть завершена до конца 2019 года. Но в Иране все непросто, и этот документ подвергается в парламенте жесткой критике со стороны консерваторов и некоторых религиозных деятелей.
Когда министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф во время визита в Норвегию на встрече с представителями иранской диаспоры заявил, что, «пока он жив, никто не посмеет отобрать хоть каплю Каспийского моря у иранцев», уточняя, что «никто не смеет претендовать на иранскую сухопутную и морскую территорию, в том числе на его законную часть Каспийского моря», стал ясно, что он с кем-то остро заочно полемизирует. Но с кем, и кто сейчас замахивается на «иранские сухопутные и морские территории»?
Заявление Зарифа прозвучало после завершившегося недавно в Туркмении Первого Каспийского экономического форума с участием всех прикаспийских стран, после чего во многих СМИ появились победные отчетные реляции. Первоначально казалось, что мы имеем дело с отголосками полемики, вспыхнувшей на этом форуме относительно перспектив реализации Транскаспийского газопровода (TANAP), по которому газ из Туркмении по дну Каспийского моря должен поставляться в Азербайджан, а далее через Турцию в Европу. Россия и Иран выступают против этого проекта, заявляя об экологических угрозах Каспию. Но позже стало ясно, что все нынешние размышления о TANAP — это все равно, что делить шкуру еще не убитого медведя. Ведь без ратификации парламентами прикаспийских стран подписанной в Актау 12 августа 2018 года Конвенции о правовом статусе Каспийского моря никакие практические действия в этом регионе в новых условиях невозможны.
В Казахстане, Азербайджане и Туркмении эта процедура уже состоялась, в Иране и России она должна быть завершена до конца 2019 года. Но в Иране все непросто, и этот документ подвергается в парламенте жесткой критике со стороны консерваторов и некоторых религиозных деятелей. Даже находящийся в эмиграции принц Реза Пехлеви раскритиковал иранское правительство за «каспийскую сделку», архитектором которой называют Зарифа. Его обвиняют чуть ли не в «национальном предательстве», обвиняют в пренебрежении интересами страны, настаивают на 50%, а не определенной 10% части Каспийского моря. И утрясти ситуацию за счет закулисных договоренностей пока не удается. Выступая 29 июля в парламенте, Зариф вынужден был сделать главный акцент на том, что «Иран не поступится своей территорией и будет жестко отстаивать исторически принадлежащие стране воды Каспийского моря».
Однако как долго будет продолжаться этот процесс в Тегеране сказать сложно, хотя бы потому, что иранский министр почему-то не акцентирует внимание на том, какая в итоге доля каспийского пространства будет принадлежать Ирану, станет ли в итоге она составлять 20%, как ранее настаивал Тегеран. Сложность еще и в том, что эта проблема в Иране очень политизирована. Есть силы, которые сравнивают Конвенцию с Туркманчайским договором 1828 года между Персией и царской Россией, в силу которого территория (ханства северного Азербайджана) была присоединена к России. Раздаются призывы не переносить иранско-российский альянс на сирийском направлении на Каспийский регион и т. д. Зариф оказывается в сложном положении. Поскольку его обвиняют в прозападных настроениях, имея в виду активное участие в подготовке с «шестеркой» ядерного соглашения.
Генерал от инфантерии Иван Паскевич и принц Аббас Мирза на подписании мирного договора в Туркманчае. 1828
А заодно утверждают, что на Каспии он следует чуть ли не в фарватере российской политики. При этом за скобки выводится то, что прикаспийским странам давно пора переходить от слов к делу и начинать развивать транспортную систему региона сообща, координируя свои действия на пятисторонней основе. Но проблема в том, как именно исторически и на метальном уровне Иран воспринимает не столько Россию, сколько соседние Туркмению и Азербайджан. С ними у Тегерана существуют определенные проблемы по разработке месторождений каспийского шельфа, расположенных на смежных участках морского дна Каспия. Поэтому парламентская битва в Иране за ратификацию Конвенции больше отражает существующее в стране непростое внутриполитическое противостояние, нежели разные оценки складывающейся геополитической ситуации.
В этой связи иранское издание Alef считает, что Зариф в острой дискуссии с политическими оппонентами должен упор делать на том, что «одно из достоинств подписанного документа — это то, что он не дает странам вне региона права использовать бассейн и акваторию для военного и иного судоходства и запрещает им создавать здесь морские военные базы. Равно как и то, что все пять стран не допускают, чтобы какая-то иная страна использовала бы акваторию, прибрежные зоны, а также небо для агрессии против какой-либо страны Каспийского бассейна». Остальные проблемы, по мнению этого издания, «вполне решаемы на основе двусторонних или трехсторонних соглашений между Ираном, Азербайджаном и Туркменией». Что дальше? Некоторые иранские эксперты полагают, что «сегодня вероятность успешной ратификации иранским парламентом «конституции Каспия» довольно высока».
Но другие считают, что «отдельные общественно-политические силы могут попытаться максимально осложнить и затянуть на неопределенное время процесс ратификации Конвенции». Так что будем ждать дальнейшего хода событий.
24 августа 2019
Станислав Тарасов
| Источник — regnum.ru |