Ирак, Ливия: суверенитет и нефть

Ирак, Ливия: суверенитет и нефть

АЛЕКСЕЙ БАЛИЕВ

Перекройка политической карты Ближнего Востока, начатая Соединенными Штатами, предполагает ликвидацию территориальной целостности Ирака, Ливии, Сирии. Не в последнюю очередь это обусловлено стремлением к установлению контроля над нефтегазовыми ресурсами этих стран, а также маршрутами транспортировки нефти и газа, как действующими, так и запроектированными.

В рамках этого сценария Иракский Курдистан уже не первый год наращивает «самостоятельный» нефтеэкспорт в Турцию и далее. В том числе это поставки нефти в США. Правда, на севере Ирака (в Иракском Курдистане) работают и российские нефтегазовые компании, но они работают в основном через Багдад. В отличие от них действующие там западные и турецкие компании (их более десятка) предпочитают договариваться с Эрбилем. Об этом заявил автору Чрезвычайный и Полномочный посол Ирака в Российской Федерации Хайдар Мансур Хади. «Правительство Ирака, – отметил посол, – в конце сентября с. г. решило направить войска в североиракский регион для укрепления суверенитета и целостности нашей страны. Известен растущий интерес инофирм к нефтегазовым ресурсам и трубопроводной сети Северного Ирака, но центральное правительство призывает мировое сообщество развивать связи с этим регионом только через Багдад. Именно таким принципом руководствуются российские компании».

Что касается Турции, то она официально выступает против отделения северного Ирака, но наибольший объем нефтеэкспорта оттуда поступает в Турцию по трубопроводам, частично проходящим через Сирию, и, как правило, без согласования с иракским правительством. Общий объем экспорта нефти в Турцию из Иракского Курдистана доходит до 900 тыс. баррелей в сутки.

Багдад пытается изменить ситуацию. Как уточнил Х.М. Хади, «в ходе недавней встречи правительственных делегаций Ирака и Турции иракская сторона призвала Турцию отказаться от ввоза и транзита североиракской нефти без согласования с иракскими властями». Однако будет ли Турция следовать этой договоренности, пока не ясно.

Экспорт нефти из северного Ирака – в основном в обход иракского правительства – осуществляется почти 10 лет. Курдский сепаратизм в Ираке подпитывается растущим интересом ряда стран и компаний к нефтегазовым ресурсам и к экспортной инфраструктуре региона. С учетом этих факторов, говорит посол Хади, «17%-ю долю отчислений Курдской автономии из ее нефтеэкспортных доходов в бюджет Ирака правительство Ирака считает недостаточной». В то же время, по словам посла, «российские «Газпром нефть», «Роснефть» и другие, работающие или планирующие работать здесь, учитывают позицию иракского руководства в отношении северного региона нашей страны и позицию России, выступающей за территориальную целостность Ирака. Иракское правительство не против иностранного участия в освоении нефтегазовых недр Курдской автономии: главное, чтобы эти проекты не нарушали суверенитета и целостности Ирака».

Нефть северного Ирака обеспечивает примерно 15% внутреннего нефтепотребления Турции. Причем Анкара и Эрбиль в начале 2013 года согласовали (на неограниченный срок!) «самостоятельный» экспорт североиракской нефти в Турцию в объеме минимум 400 тыс. баррелей в сутки. И уже в том же 2013 году Иракский Курдистан получил от этих поставок почти 3 млрд. долл. Так что экспортные нефтепроводы из Иракского Курдистана, проложенные западными компаниями во второй половине 1940-х годов и позже не к средиземноморским терминалам Турции, Сирии и Ливана, пригодились.

Что же касается позиции российского бизнеса в отношении Северного Ирака, она соответствует позиции российского государства. Так, «реализация проектов на территории Иракского Курдистана перспективна и для «Газпром нефти», об этом в начале октября заявил гендиректор ее дочерней компании Gazprom Neft Middle East Сергей Петров. «Газпром нефть» – пока единственная компания РФ, добывающая нефть на севере Ирака (с 2015 года). Добыча осуществляется на блоке Гармиан из скважины Саркала-1. В конце февраля 2016 г. года «Газпром нефть» приняла операторство этим блоком от своего партнера – канадской Western Zagros. Что касается перспектив «Роснефти» в Ираке, то ее правление в конце сентября с. г. сообщило, что компания «может профинансировать строительство в ближайшие годы газопровода – до 30 млрд. кубометров в год – из Иракского Курдистана через Турцию в Европу.

Схожий сценарий Запад осуществляет и в отношении Ливии. О планах конца 1940-х годов разделить ее по «нефтегазовому» принципу (план предусматривал протекторат Великобритании в Киренаике, США в Триполитании и Франции в Феццане) рассказал автору бригадный генерал Ливийской национальной армии (ЛНА) Ахмад аль-Мисмари. По его словам, «Исламское государство» (ИГ) и его союзники в Ливии получают оружие из ряда стран НАТО. В Ливии присутствуют спецподразделения этих натовских стран, но они не препятствуют доступу сепаратистов и ИГ к ливийской нефти, экспортным нефтепроводам и нефтетерминалам. Все это создает в Ливии экономический хаос.

«В Ливии, – говорит генерал аль-Мисмари, – усиливается борьба за колоссальные нефтегазовые ресурсы страны. Районы залегания, добычи и экспорта этих ресурсов – арена борьбы между различными группировками, пользующимися внешней поддержкой, особенно со стороны Италии, Катара, Турции, соседних Судана и Чада».

ЛНА, по словам аль-Мисмари, контролирует месторождения и нефтегазовые терминалы в восточной и частично в центральной Ливии. Однако нефтегазовую продукцию «многие страны или их компании зачастую покупают у сепаратистских или террористических групп». При этом генерал подчеркивает: «Политика России, в отличие от многих стран, исходила и исходит из принципа государственного суверенитета и территориальной целостности Ливии. Поэтому мы выступаем за более широкое привлечение России к решению вопросов сохранения единства нашей страны и ее экономического восстановления».

На сегодняшний день ситуация в Ливии и перспективы ее развития не внушают оптимизма. Так, по оценке директора Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Василия Кузнецова, «выстроить государство в Ливии после 2011 года не получилось и до сих пор не получается». Эксперт поясняет: «Ныне в Ливии несколько центров силы. Один – международно признанное правительство национального согласия во главе с премьером Фаизом Сараджем в Триполи. Другой – избранная в 2014 году ливийцами Палата представителей, т. е. парламент в Тобруке (восточноливийская Киренаика. – Ред.). С парламентом связана Ливийская национальная армия во главе с маршалом Халифой Хафтаром. И есть город Мисурата, связанный отчасти с Триполи». Кроме этого, имеется «еще огромное количество племен, этноменьшинства. И много оружия. А власти нет». Потому неудивительно, что в таких условиях «происходит уничтожение любых государственных институтов, а насилие становится основным фактором политической жизни».

Ливия, как и Ирак, остается одним из центров осуществляемого Западом передела мира. Россия в этих условиях – едва ли не единственная среди крупных держав, поддерживающих государственный суверенитет и территориальную целостность стран, разрываемых Западом на части. И не только на Арабском Востоке.