Новая конструкция по урегулированию конфликта ждет проверки временем
6 мая вступил силу Меморандум о создании зон деэскалации в Сирии, который был подписан 4 мая в Астане делегациями России, Ирана и Турции. Вот, о чем в нем говорится:
1. В Сирии создаются четыре зон деэскалации — провинция Идлиб и некоторые части соседних провинций (Алеппо, Латакия и Хама), район к северу от Хомса, пригород Дамаска Восточная Гута и ряд провинций в южной части Сирии (Дераа и Эль-Кунейтра). При этом представитель Генерального штаба Вооруженных сил России добавил, что «при необходимости в зависимости от развития обстановки Меморандум позволяет сформировать дополнительные зоны деэскалации».
2. В этих зонах прекращаются любые боевые действия между правительственными войсками и вооруженными группировками. Под запрет подпадают и полеты военной авиации. В то же время страны-гаранты примут все необходимые меры для борьбы с терроризмом как на этих территориях, так и за их пределами. Это свидетельствует о том, что предпринимается попытка изменить — в промежуточном отношении — внутреннюю динамику вооруженного конфликта посредством нейтрализации радикальных исламистов. Сложившийся статус-кво в рамках конфликта, в частности контроль оппозиции над занятыми регионами пока не трогают. В свою очередь оппозиция должна отмежеваться от джихадистов и обещать не создавать в будущем с ними какие-либо альянсы.
3. На границах районов деэскалации организуются специальные зоны безопасности, где установят КПП для пропуска гражданских лиц и гуманитарной помощи, а также пункты мониторинга за режимом прекращения огня. 14 мая гаранты перемирия должны создать Совместную рабочую группу по деэскалации, которая будет заниматься в том числе определением границ зон деэскалации и зон безопасности. К 27 мая будут подготовлены карты соответствующих районов.
На наш взгляд, было бы логичнее действовать в обратной последовательности, но, похоже, в данном случае сработала дипломатия общего подхода в силу действия благоприятных международных условий и обстоятельств, что проявилось в следующих факторах.
Первый: сохранился потенциал взаимодействия на сирийском направлении альянса Россия-Турция-Иран.
Второй: Помимо стран-гарантов в консультациях по подготовке Меморандума принимали участие делегации Иордании, США (в качестве наблюдателя), правительства Сирии и специальный посланник генсека ООН по Сирии Стеффан де Мистура.
Третий: тема создания зон безопасности в Сирии обсуждалась в ходе телефонного разговора президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа.
Главное тут в том, что вопреки некоторым предположениям Трамп не выступил против Тегерана, выступающего в качестве одного из гарантов. Этот вопрос рассматривался и во время недавних переговоров в Сочи президентов России и Турции и оба лидера выразили поддержку. Путин обсуждал также сирийскую проблематику со своими казахстанским коллегой Нурсултаном Назарбаевым. Масштабную работу выполнил министр обороны России Сергей Шойгу, который провел рабочие встречи с министрами обороны Ирана, Турции, Сирии и Израиля. Постоянные контакты поддерживались по линии разведслужб, шла работа с конкретными лидерами группировок вооруженной оппозиции.
Срок действия Меморандума обозначен в 6 месяцев. Если все будет нормально, то он автоматически продлится еще на 6 месяцев. Но это тактика. А чего хотят участники процесса в стратегии, пояснил государственный департамент США — есть надежда на «сокращение насилия в Сирии» и следует заняться «подготовкой фундамента для политического урегулирования». Параметры урегулирования на данном этапе пока не имеют и не могут иметь четкого очертания. Очевидно только то, что политический процесс в Сирии будет проходить через несколько этапов.
Теперь о других мелких, но важных деталях, которые могут сказаться на дальнейшем ходе развития событий в регионе. Меморандум вводит и фиксирует фактор появления в Сирии деэскалационных зон, что, по мнению Генштаба России, «позволит правительственным войскам высвободить значительное количество войск» для продолжения борьбы с джихадистами. Да, но на линии разграничения могут быть размещены воинские контингенты не только из стран-гарантов, но и так называемых «стран-наблюдателей». В дипломатических кругах циркулируют слухи о возможности появления в Сирии международных сил, в частности Алжира, ОАЭ, Египта, БРИКС, ОДКБ, ООН.
Помимо того, как указывается, присутствующие и сохраняющие контроль в некоторых зонах отряды оппозиции должны будут на своей земле вести борьбу против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каиды» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). С кем они будут это делать? Возможен ли альянс сил оппозиции с правительственными войсками? Те, кто называет себя политической оппозицией Дамаску, в Астане не поддержали Меморандум и дали негативную оценку роли Ирана в качестве гаранта перемирия.
Не все ясно с ролью США, их готовностью взять на себя объем обязательств по Сирии — ведь есть проблема с турками, которым очень и активно не нравится поддержка Вашингтоном сирийский курдов. Стоило только ВВС Турции нанести авиаудар по позициям курдов в районе Карачох на сирийско-турецкой границе, как США отправили курдам 22 фуры с оружием и боеприпасами, а также транспортные средства. Что будет дальше? Как будет действовать Анкара, опасающаяся появления на севере Сирии курдской автономии?
Конечно, сегодня в отношении практической реализации Меморандума больше вопросов, нежели ответов. Что-то может проясниться по ходу дальнейших консультаций, которые должны предусматривать и сценарий действий в случае срыва или попыток срыва договоренностей. Исключать ничего нельзя, особенно с учетом богатой сирийской и ближневосточной истории выполненных и невыполненных, даже откровенно сорванных соглашений о перемирии и переговорах. Но что бы не говорили и писали сейчас, объективно Москва, Вашингтон, Анкара и Тегеран оказываются на одной галере и грести им придется на основе новой стратегической инициативы в Сирии. Это внушает определенные надежды.
Станислав Тарасов
| Источник — regnum.ru |