Баланс сил на Ближнем Востоке меняется, и, судя по всему, ситуация оборачивается не против Ирана, скорее, наоборот. Намерения Тегерана играть роль крупной и влиятельной региональной державы находят фактическое подтверждение, 2016-й год вполне можно считать успешным для иранской дипломатии и экономики страны. Международное агентство по атомной энергии в самом начале года заявило, что Иран выполнил все свои основные обязательства в рамках комплексного плана действий по ядерному досье. С обнародованием доклада в январе началось смягчение санкций в отношении Ирана и снятие нефтяной блокады. Страна вздохнула с облегчением, однако ожидаемого иранцами положительного эффекта от принятия ядерной сделки не произошло. Борьба продолжается, с кем воюет Исламская Республика и с кем предпочитает дружить.
Санкции США остаются и уже мешают самим американцам
Иран недоволен тем, как Соединённые Штаты выполняют свои обязательства по ядерному соглашению. В канун нового 2017 года Вашингтон продлил еще на 10 лет закон о санкциях против Ирана («Акт санкций против Ирана»). Акт вступил в силу без подписи американского президента. У Барака Обамы согласно конституции было десять дней на то, чтобы подписать его или воспользоваться своим правом вето, однако он предпочел ничего не делать с документом, который в итоге автоматически вступил в силу. Утешения госсекретаря Джона Керри, заявившего, что данный закон никак не отразится на ядерном соглашении, а его положения не ограничивают возможности иностранных компаний вести бизнес с Исламской Республикой, — простая дань политкорректности в защиту трусливого Обамы, так легко отступившего от своего решения по Ирану.
Впрочем, ожидать от бесславно покидающего Белый дом президента-неудачника мужественной позиции не было смысла. В ноябре сего года односторонние санкции США против Ирана, введённые 37 лет назад, были им продлены ещё на год. Обама тогда объяснил, что решил оставить в силе президентский исполнительный указ от 14 ноября 1979 года. Напомним, что Джимми Картер принял это решение в ответ на захват американских заложников в посольстве США в Тегеране в начальный период становления Исламской Республики. Как видно, продлевая «чрезвычайное положение», руководство США сохраняет конфронтацию с Тегераном, как минимум, еще на один год. Таково иранское наследство, доставшееся избранному президенту Дональду Трампу.
Любое экономическое усиление Ирана неизбежно конвертируется в военное могущество, в котором его элита видит залог национальной безопасности и инструмент внешней экспансии. Эксперты считают, что задача-максимум для Вашингтона — вернуть в Иране светский режим, который существовал там до 1979 года. Поэтому избавление ИРИ от любых санкций воспринимается в США очень болезненно и считается проявлением слабости.
Хотя Трамп обещал перестать делать из США «всемирного шерифа» и вмешиваться в дела других стран, приводя их в состояние хаоса, у него симпатий к Ирану также нет. Трамп говорит о перспективе одностороннего выхода США из ядерной сделки с Ираном. Само соглашение он назвал «позором», а подписавших его американцев – «глупыми людьми». Но разрыва сделки по иранской ядерной программе, скорее всего, не последует, но и в нынешнем виде администрация Трампа соглашение не примет. Пересмотр условий американского согласия на отмену антииранских санкций неизбежно. Тегерану нужно готовиться к тому, что Трамп выдвинет новые требования, возможно, в сторону большей пользы для бизнеса частных компаний США.
Скорее, предстоит новый торг, в котором вопросы ядерной программы ИРИ окажутся на втором плане (к Ирану у МАГАТЭ претензий нет), а приоритетом станет снятие иранских политических ограничений на допуск американцев на свои рынки, в том числе в сфере нефтегазовой отрасли. Американские компании терпят убыток, не используя возможность выстраивания экономических отношений с Ираном.
Трампа просто бесит, когда европейские гиганты Total и Royal Dutch Shell монополизируют закупки иранской нефти, извлекая из этого миллиардные прибыли. Более того, несмотря на обещание Трампа расторгнуть ядерное соглашение с Тегераном, Royal Dutch Shell последовала примеру Total и подписала соглашение с Национальной иранской нефтяной компанией об освоении нефтегазовых месторождений. Эти контракты оцениваются в 4-5 миллиардов долларов каждый. Несомненно, это победа иранской экономики, настоящий прорыв к полномасштабному экономическому сотрудничеству с Европой.
Европа намерена вернуться в Иран, несмотря на препятствия США
Евросоюз предостерегает команду Трампа от возвращения к противостоянию санкциями с Тегераном, что, по мнению Брюсселя, может разрушить сделку по ядерной программе Ирана. ЕС вряд ли поддержит новую кампанию международного давления на Исламскую Республику, 2016-й год показал, что в нынешних условиях новые экономические санкции против Ирана обречены на неудачу. ИРИ, в отличие от США, соблюдает все условия сделки.
Переговоры по иранскому ядерному досье начались в 2004 году, после того как западные страны обвинили Тегеран в развитии «секретной военной ядерной программы». С 2006 года переговоры с Ираном вела «шестерка» международных посредников (пять постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германия). Лишь спустя девять лет 14 июля 2015 года в Вене был согласован итоговый Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной программе, через полгода ООН, США и ЕС сняли экономические и финансовые ограничения в отношении Ирана. Несмотря на то, что указы об американских санкциях пока полностью не отменены, а только приостановлены, Европа возвращаться к нулевой отметке своих многолетних переговоров с Тегераном не желает.
Европа не только возражает, но и пытается воздействовать на ход событий. В последние недели несколько европейских делегаций посетили США, где встретились с представителями переходной команды Трампа и с генерал-лейтенантом Майклом Флинном, которому будущий президент предложил пост советника по вопросам национальной безопасности. В ходе встреч европейские чиновники выразили обеспокоенность стран ЕС о сохранении сделки с Ираном. Кроме того, делегации встретились с конгрессменами-республиканцами, которые задают враждебный тон в отношении к Тегерану.
Евросоюз предупреждает, что если Трамп пойдет на отмену ядерной сделки с Ираном, то это будет большой ошибкой с долгосрочными последствиями. Тегеран во второй раз на переговоры в формате «шестерки» не пойдет, вполне может возобновить свои ядерные исследования без учета требований МАГАТЭ, наконец, откажет Европе в тех экономических преференциях, которыми европейские компании поспешили воспользоваться. К примеру, лишь контракт компании Airbus на поставку 100 ВС, подписанный 22 декабря, оценивается в 18–20 млрд. долл. по каталожным ценам. Не будем забывать, что, несмотря на высокую потребность Ирана в новых самолетах гражданской авиации, Тегеран вышел на рынок в тот момент, когда компания Airbus столкнулась со снижением объема закупок и остро нуждается в новых долгосрочных заказах.
Не случайно, влияние европейских санкций ослабевает быстрее, чем влияние санкций, введенных США. В Европе понимают, что с точки зрения легкости ведения бизнеса, Иран, пожалуй, является самым большим новым рынком в сегодняшней мировой экономике. Большинство секторов иранской экономики нуждается в модернизации, а запасы нефти и газа в ИРИ представляются не только основными компонентами экономического роста страны, но и своего рода надежными гарантиями в инвестиционных вложениях в Иран. Наверное, и поэтому в том числе министерство нефти ИРИ не видит проблем в отношениях с европейскими партнерами в связи с избранием Трампа новым президентом США. Европейские компании, желающие работать в иранской нефтегазовой отрасли, угрозы избранного президента США, похоже, тоже пока не испугали. По меньшей мере, европейский бизнес отступать из Ирана без сопротивления не станет.
Россия и Иран выстраивают отношения на десятилетия вперед
Даже кратковременное использование Россией в августе 2016 г. иранской авиабазы «Шахид Ноже» в Хамадане для нанесения бомбовых ударов по целям на территории Сирии символизирует, что российско-иранские отношения вступили в принципиально новую фазу. В истории Исламской Республики факта предоставления объектов военной инфраструктуры в распоряжение иностранного государства не было, российские самолеты в Хамадане стали первым и единственным прецедентом. Тегеран не подписывал с Москвой никакого соглашения, позволяющего использовать эту базу, при наличии просьбы от России готов опять рассматривать этот вопрос.
Прогнозируя последствия снятия санкций для внешней политики ИРИ в 2016 году, многие эксперты предрекали, что Иран неизбежно наладит отношения с Западом и прекратит искать возможности для развития диалога с Россией. В худших сценариях допускалось, что иранское руководство займет откровенную антироссийскую позицию на внешнеполитической арене. Год спустя можно утверждать, что ни одно из этих пророчеств не сбылось.
Москва и Тегеран поддерживают регулярный политический диалог по широкому спектру вопросов, а не только по Сирии. Международная повестка двусторонних связей включает нераспространение, разоружение, борьбу с терроризмом, положение в Центральной Азии, Ближнем Востоке, Афганистане, Закавказье, Каспийском регионе, Ираке. До сих пор, однако, преобладает мнение, что в отношениях двух стран главную роль играет не экономика, а геополитика. Определенное несоответствие уровня политических и торгово-экономических отношений, действительно, есть. Тем не менее, как показывают события 2016 года, Россия и Иран не ограничиваются лишь геополитикой, и развивают взаимовыгодное сотрудничество в торгово-экономической, научной, культурной и других областях.
Товарооборот России и Ирана в 2016 году увеличился на 67% с прошлогодних 1,3 миллиарда долларов. Потенциал гораздо больше, и обе страны готовы решать имеющиеся проблемы. В декабре Россия и Иран подписали дорожную карту по сотрудничеству в области торговли и промышленности на 2016‒2020 годы. Согласованы более 70 конкретных проектов в области промышленности, машиностроения, поставок высокотехнологичной техники. Интерес у российского бизнеса к иранским рынкам огромный. На прошедшей сессии межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству в составе российской делегации были представители 300 компаний, занятых в энергетике, сельском хозяйстве, банковском деле, транспорте, образовании, лесном хозяйстве и авиации.
Никакой дискриминации российских компаний с иранской стороны, якобы, решившей позволить европейцам монополизировать сотрудничество в нефтегазовой сфере, нет. Энергетическое сотрудничество России и Ирана на нефтяном рынке набирает обороты. Стороны подписали Меморандум о совместной работе в области нефти и энергетики. Документ состоит из 23 пунктов, среди которых положения о разведке, добыче, разработке месторождений, своповых операциях.
Подписан также Меморандум о взаимопонимании «Газпрома» и иранской NIGC, который предусматривает сотрудничество в сфере разведки, добычи, производства СПГ, поставок трубного газа, в том числе в Индию, а также реализацию своповых операций. Соглашение носит рамочный характер, конкретные проекты будут обсуждаться компаниями на корпоративном уровне. В частности, «Газпром» ведет переговоры об участии в освоении иранского газового месторождения Farzad в Персидском заливе, предполагаемый объем производства — 10,3 млрд. кубометров газа в год. Есть подобные договоренности и у «Газпром нефти», планирующей принять участие в разработке нефтяных месторождений Чешмех-Хош и Шангуле.
Наконец, нельзя не отметить, что 10 сентября 2016 года прошла церемония закладки первого камня в строительство АЭС «Бушер-2». Контрактом предусмотрено строительство двух энергоблоков. Россия и Иран подписали контракт на строительство двух атомных реакторов мощностью 1000 мегаватт. Напомним, реализация проекта «Бушер-2» займет 10 лет, его стоимость иранская сторона оценивает примерно в 10 миллиардов долларов. Работы по физическому пуску второго энергоблока АЭС «Бушер» намечено начать в октябре 2024 года, такие же работы на третьем энергоблоке по плану стартуют в апреле 2026 года. Первый бетон в основание энергоблока №2 АЭС «Бушер» планируется залить в третьем квартале 2019 года, это будет началом фактического строительства блока. Как видно, перспективы ирано-российского сотрудничества выстраиваются на десятилетия вперед.