Беседа заведующего отделом политики газеты «Каспий» Романа Темникова с главным экспертом Американо-Азербайджа
нского Фонда Содействия Прогрессу Алексеем Синицыным.
Р. Темников: — Насколько военное вмешательство в гражданскую войну в Сирии соответствует интересам России на Ближнем Востоке с учетом того, что США уже более года проводят свою вооено-воздушную операцию в формате антитеррористической коалициции? Не кажется ли Вам, что решение Москвы о воздушных атаках на объекты сирийской вооруженной оппозиции было, если не авантюрным, то хотя бы несколько преждевременным?
А. Синицын: — С началом не самой затратной военной операции в Сирии Россия вернулась в лигу «центров силы», определяющих мировую повестку дня. Правда, сейчас эта лига состоит только из одного государства — США. Китай остановился на ее пороге, а Евросоюз, пользуясь спортивной терминологией, из нее вылетел. Москва теперь выступает как крайне активный, доминирующий «центр», способный удерживать в сфере своего влияния других крупных игроков. Назову, прежде всего, светский, но все-таки суннитский Египет и шиитский Иран.
И потом, возрастает роль Москвы в формате БРИКС и ШОС. Тем более, что уже стало политической банальностью рассуждать о том, как Америка сама толкает Россию и Китай в объятия друг друга. Конечно, толкает. У Вашингтона в силу разных причин не получилось реализовать план Бжезинского по созданию союза «Кимерика», т.е. «Китай+Америка», а другой стратегии под рукой не оказалось. Кстати, и украинский кризис уходит в тень сирийских событий. Так что, все действия Кремля вполне адекватны национальным интересам РФ.
Р. Темников: — А насколько все-таки велика угроза терактов со стороны ИГ в России в свете недавнего ареста в Москве группы выходцев из Сирии и Северного Кавказа по подозрению в подготовке теракта?
А. Синицын: — «Имарат Кавказ», а это самое настоящее бандподполье, никогда не отказывался от террористической практики в России. Другое дело, ресурсов у него не хватает. Сейчас от арабских монархий (не обязательно только саудитов) на Кавказ пойдут финансовые потоки с целью рекрутировать в «воины ислама» как можно больше потенциальных боевиков. В некоторых разведках используют такой элемент, как «спящие агенты», которые будут внезапно активированы в какой-нибудь «час Х». В том же израильском МОССАД существует практика работы с «Саяним» — международной сетью добровольных помощников разведки Израиля из числа лиц еврейской диаспоры. Нечто подобное, но на сниженном уровне, должно быть и у исламских террористов.
А можно просто придти к каким-нибудь молодым, полунищим, российским гастарбайтерам из Центральной Азии и под разговоры о единстве мусульманской уммы сбить из них подобие боевой группы. Но такие действия наверняка уже учтены российскими спецслужбами. Уверен, что во все звенья — от заграничных центров до ячеек исполнителей в самой России — инфильтрирована профессиональная агентура спецслужб. Пойдет в Москву и информация от явных и скрытых союзников.
Мы становимся свидетелями ликвидации большого числа террористических групп, которые до сирийских событий, очевидно, находились в оперативной разработке. А гастарбайтерский массив уже нашпигован источниками информации для ФСБ. Конечно, любые оперативные мероприятия не дают 100-процентной гарантии выявления и изоляции боевиков. Но массовых терактов как в 1999 году не будет, а, что касается единичных, то это издержки большой военной операции.
Р. Темников: — Может ли российская операция в Сирии привести к серьезному ухудшению отношений РФ с Турцией и арабскими монархиями Персидского залива, что в свою очередь негативно отразится на положении дел на российском Северном Кавказе? То есть, следует ли ожидать новой вспышки насилия и боевых действий на Северном Кавказе?
А. Синицын: — Мы же видим, насколько активно Россия старается взаимодействовать с Турцией и «королями песков» из стран Залива. Мне кажется, что Москва уже примеряет на себя тогу модератора шиитско-суннитского примирения. Вашингтон, видимо, поторопился взять на себя роль главного игрока, подписавшего «мирный» договор с Тегераном. Его не поняли ни в Саудовской Аравии, ни в Израиле. К тому же и санкции он с Ирана снять не спешит. Опять, возвращаясь к спортивным терминам, «застрял в полупозиции». Это развязывает Москве руки, чем она охотно пользуется. РФ ведет сложную игру — где-то надо умерить пыл Хизбаллы так, чтобы та этого не заметила, желательно усугубить раскол между Катаром и Саудитами, раз уж идет война между ИГИЛ (катарский проект) и ан-Нусрой (саудовский проект). Сложнее всего вести дела с Турцией, но и там есть такой рычаг, как скидка цен на газ. К тому же Анкара должна получить гарантии от больших игроков, что никакой «Независимый Курдистан» создан не будет. Его образование, кстати, сегодня не в интересах Москвы.
Возобновление же боевых действий на Северном Кавказе — исключено. В руках Рамзана Кадырова и Юнус-бека Евкурова сосредоточен мощный и далекий от сентиментальностей собственный репрессивный аппарат. А у боевиков практически нет серьезных людских и материальных (оружие, боеприпасы, транспорт, логистика и пр.) ресурсов.
Р. Темников: — Есть общее мнение, чему подтверждением служат многочисленные авиаудары американцев и их союзников, что одними воздушными атаками и ракетными ударами ИГ не победить. Означает ли это, что в ближайшем будущем следует ожидать сухопутной операции с участием российских добровольцев, как это имело место в Донбассе?
А. Синицын: — Скорость уничтожения военной, а у нее другой и нет, инфраструктуры Исламского Государства, должна быть выше скорости восполнения ее ресурсов. Тут людские потери оппозиции даже не имеют особенного значения. Поэтому российская авиагруппировка постоянно наращивает мощь и интенсивность своих ударов. Добивать боевиков, страдающих от катастрофической нехватки боеприпасов и топлива — дело вполне посильное для сирийской армии.
И потом, никого не смущает, что в операциях против Каддафи в Ливии действовал катарский спецназ, профессионалы из французского Иностранного Легиона, итальянские коммандос из «comsubin», наконец, наиболее подготовленные британцы из SAS. Не вижу в этом ничего особенного. В Сирии уже находится минимум одна батальонно-тактическая группа 810-ой бригады Черноморского Флота РФ. Не удивлюсь, если там появятся и другие бравые парни. Вот, и Кадыров рвется в бой, а его спецназ, кстати, признан лучшим в мире на соревнованиях в Иордании. Но в Сирии возможны только точечные операции российского спецназа, а не вторжение «ограниченного контингента», как в 1979 году в Афганистане.
Р. Темников: — Можно ли сказать, что на сегодня сформировался военный блок в составе России, Сирии, Ирана и Ирака против общего врага — ИГ?
А. Синицын: — Ни о каком военном блоке — РФ, Иран, Сирия, Ирак — речи сейчас не идет. Они — ситуационные союзники. А, вот, если ШОС окрепнет, у ее участников возникнет желание более тесного и многостороннего военного сотрудничества, то об этом опыте — «шиитская команда + Москва» — наверняка вспомнят. Впрочем, это дело весьма отдаленного будущего.
Р. Темников: — Следует ли ожидать, что в ближайшее время мы станем свидетелями российского военного вмешательства в Афганистане на стороне законного правительства?
А. Синицын: — Вице-президент Афганистана генерал Абул Рашид Дустум недавно провел успешное наступление на отряды талибов и их противников — игиловцев, закрепившихся в северо-западной провинции Фарьяб вблизи туркменской границы. Его «гибридные отряды» этнических туркмен и узбеков хорошо вооружены, обучены и очень мобильны. Сейчас он получает большую помощь от Ташкента. Но Дустум — один из лучших командиров афганской армии в 80-х годах, сильный лидер и старый друг Москвы. Он уже попросил помощи у России, а недавно объявился в Чечне, где был радостно принят с чисто кадыровским энтузиазмом. Это, конечно, не просто совпадение.
Однако я не думаю, что речь идет о российской военной поддержке центральному правительству. Ближайшие планы Москвы ограничатся созданием фактической «буферной зоны» на границе Афганистана и бывших советских республик. Дустум может вполне реально контролировать северные провинции Афганистана. И я думаю, он получит всю необходимую помощь, включая авиационное прикрытие его операций. Только они вряд ли станут достоянием СМИ.
Р. Темников: — Если и это произойдет, то можно ли говорить о специальной тактике Запада по втягиванию России в многолетние, дорогостоящие и кровопролитные бои в Сирии и Афганистане по примеру советского вторжения в Афганистан? Тем более, что мы все хорошо помним — чем это все закончилось для Москвы…
А. Синицын: — Кто-то верит, что США специально втягивали Москву в Афганистан? Ввод советских войск был самой большой неожиданностью для США, со дня на день ожидавших переход на их сторону афганского лидера того времени Хафизуллы Амина. К моменту его ликвидации 92% территории Афганистана контролировалось вооруженной оппозицией. Радость пришла позже, когда американцы поняли, что из Пакистана можно сделать прекрасный плацдарм международных сил для атак на советский воинский контингент.
Американский генерал Джон Шаликашвили как-то сказал: «Мы не побеждаем, пока CNN не сообщает о том, что мы побеждаем». Советские люди не знали, что проиграли войну в Афганистане, пока это им не внушила перестроечная пресса. К началу вывода советские войска практически контролировали всю территорию Афганистана за исключением блокированного Панджшерского ущелья. За годы войны через 40-ую армию, воевавшую в Афганистане, прошло не менее миллиона человек. Убитыми потеряли 15 тысяч. А сколько среди них не боевых потерь? Любое сравнение с Вьетнамом, столь любимое политологами, совершенно некорректно.
В Сирии идет иная война с иными силами и политическими целями. Я даже не могу сказать, у кого больше шансов застрять на Ближнем Востоке — у США или России. Но, в любом случае, одни не повторят свой Вьетнам, а другие — Афганистан. Наступили времена многоходовых игр, в которых военное давление является пусть и важной, но далеко не единственной составляющей геополитического проекта под названием «Большой Ближний Восток».
Аналитический отдел
NET-FAX — NET-ФАКС