Россия в Афганистане: прошлое как пролог к будущему?
Последствия российского возвращения в Афганистан будут зависеть от намерений Москвы: обезопасить свою периферию или способствовать стабильности.
Последние события в Афганистане, в частности, временный захват Кундуза, обеспокоили многих в этом регионе, в том числе Россию. Усиливающееся присутствие региональных террористических группировок, выдавленных из их насиженных гнезд в Пакистане на север Афганистана, стало сигналом тревоги. Опасность проникновения экстремистов в Центральную Азию и угроза срыва планов российского президента Владимира Путина по осуществлению своей евразийской мечты вполне реальны. Нервничающая Россия, которая полагается в основном на свой военный потенциал, выразила готовность вступить в борьбу с террористами. Такая озабоченность вполне понятна, но ее следует рассматривать в контексте многолетней деятельности Москвы в Афганистане.
Афганцы помнят Россию (и Советский Союз) по двум причинам. Во-первых, по причине ее колоссального вклада в социально-экономические реформы и крупные инфраструктурные проекты, которые до сих пор весьма заметны повсюду в Афганистане. В 1960-е годы Афганистан приступил к осуществлению общенациональных социально-экономических реформ, обратившись за техническим и экономическим содействием к Советскому Союзу. Среди таких крупных проектов — автодорожный тоннель Саланг, первое коллективное жилищное строительство в Афганистане, Кабульский политехнический университет и многое другое. Помощь также включала техническую подготовку и программы обучения для работников государственных учреждений и системы образования. Некоторые проекты осуществлялись до конца 1980-х годов. Россия также оказывала большую помощь и содействие в подготовке и оснащении афганских сил безопасности.
Вторые яркие воспоминания о деятельности России в Афганистане — это ее опрометчивая оккупация страны в 1979 году. Она была осуществлена вскоре после Апрельской революции 1978 года, проведенной Народно-демократической партией Афганистана путем государственного переворота. Это изменило характер взаимоотношений и добавило тяжкое политическое измерение к вполне радушным прежде отношениям между людьми и государствами. Оккупация, которую сразу признали стратегической ошибкой, стала результатом многочисленных «медвежьих ловушек», расставленных Пакистаном с благословения его союзников с целью втягивания Советского Союза в Афганистан. Данный стратегический просчет, автором которого был бывший шеф КГБ Юрий Андропов, оказался выгодным для всех, кроме Афганистана, Советского Союза и его коммунистической идеологии. Больше всех от ввода войск выиграл Пакистан, который успешно осуществлял свою антиафганскую повестку, убеждая Запад и арабские страны в том, что это борьба с коммунизмом.
Советские войска и союзнический афганский режим деспотично подавляли повстанческое движение, но все было напрасно. К середине 1980-х годов боевые действия чрезвычайно активизировались. Конца войне не было видно, и советский лидер Михаил Горбачев решил сменить курс и поддержать внутриафганское примирение — к огромному недовольству поставленного Советами президента Бабрака Кармаля. Впоследствии Советский Союз подготовил план проведения политической дискуссии в Афганистане с участием многих сторон, и со временем это привело к независимости страны. На саммите в Рейкьявике в 1986 году Горбачев заверил американского президента Рональда Рейгана, что Советский Союз выведет свои войска из Афганистана.
Утвержденные Москвой изменения начались с реформ в партийной иерархии НДПА, за которыми последовали перемены на политической арене Афганистана. Но несмотря на прозвучавшие в Рейкьявике заверения и перемены, Соединенные Штаты относились ко всему этому с подозрением. «Нефтедолларовый» альянс в лице США, Пакистана и Саудовской Аравии продолжал оказывать финансовую, военную и тыловую поддержку моджахедам, что закончилось катастрофой для афганского народа.
Ухудшение ситуации привело к женевским соглашениям, подписанным в апреле 1988 года Соединенными Штатами, Советским Союзом, Афганистаном и Пакистаном. Последующий вывод советских войск в феврале 1989 года торжественно провозгласили разгромом коммунизма, ведь распад Советского Союза стал неизбежным, а объединение Западной и Восточной Германии было не за горами. Американцам этого оказалось вполне достаточно, они утратили интерес к Афганистану и спустили с привязи Пакистан и его доверенные группировки.
Изменившаяся геополитическая ситуация в регионе вынудила Россию укреплять свой передний двор в Центральной Азии, дабы боевые действия не переместились из Афганистана в бывшие советские республики с мусульманским населением. Москва начала искать в коммунистическом режиме дружественных союзников, в основном среди диссидентов левого толка, а также среди разрозненных фракций моджахедов и прочих негосударственных актеров, которые могли сослужить ей хорошую службу на южных рубежах России и в Афганистане. К сожалению, с тех пор ее цель состояла уже не в помощи афганскому государству, а в поиске надежных союзников, которые могли обеспечить русским достаточно рычагов влияния для защиты собственных интересов. Поэтому Россия по сей день играет заметную роль в афганской политике.
С учетом вышеуказанных соображений нынешние действия России вызывают вопрос: чего она ждет от Афганистана? И еще более важный вопрос: как Россия может содействовать стабильности в этой стране? Смотрит ли она на свои действия в Афганистане через призму наращивания поддержки квази-государственным актерам, дабы обезопасить собственную периферию? Или стабильность в Афганистане Россия считает ключевым фактором для сохранения стабильности в Центральной Азии? Москва должна разъяснить эти моменты Кабулу до того, как начнет предпринимать какие-либо действия.
Безусловно, Россия имеет возможность и рычаги воздействия, чтобы, оказывая косметическую поддержку афганскому правительству, обойти его стороной и сделать ставку на своих бывших союзников из числа квази-государственных субъектов. Но такой подход не поможет обеспечить надежное противодействие усиливающейся угрозе экстремизма. Скорее, это приведет к дальнейшему усилению хронической нестабильности на севере Афганистана и за его пределами.
Но если стабильность в Афганистане Россия считает ключевым фактором для обеспечения стабильности в Центральной Азии, тогда у нее есть определенные возможности для успешного ближайшего и долговременного сотрудничества с этой страной. Ей нужна всесторонняя стратегия поддержки афганского правительства на нескольких направлениях. Хорошо то, что Россия обладает способностью и опытом для реализации такой стратегии.
Первое и главное: в отличие от острых противоречий между США и СССР в 1980-е годы, сегодня интересы Вашингтона и Москвы в Афганистане сближаются. А это меняет весь расклад. Кроме того, былое сотрудничество Советского Союза с Афганистаном в гражданской, военной и промышленной сферах дает России значительные преимущества. В военном плане Россия может укрепить безопасность и стабильность в Афганистане, проводя подготовку и обучение Афганских национальных сил обороны и безопасности, оснащая их и оказывая им содействие. Это является высшим приоритетом и настоятельной потребностью для афганского президента. Афганских офицеров и военных летчиков можно обучать в России. На самом деле, именно Советский Союз главным образом готовил и оснащал афганские силы безопасности, а поэтому они лучше знакомы с российской военной техникой. Например, афганская армия до сих пор использует российские вертолеты Ми-17 и Ми-35 для осуществления остро необходимой авиационной поддержки. Короче говоря, действия России по военному обучению и оснащению Афганских национальных сил обороны и безопасности будут всячески приветствоваться, ибо это поможет в решении нарастающих проблем и в проведении контртеррористических и противопартизанских операций в этой стране.
В дополнение к военной помощи Россия способна помочь Афганистану в реализации масштабных инфраструктурных и индустриальных проектов, которые чрезвычайно важны для устойчивого экономического прогресса этой страны. Одним из таких примеров является появившаяся недавно новость о сотрудничестве между двумя странами в жилищном строительстве. Это сотрудничество можно расширить, распространив его на добычу сырья и производство современных строительных материалов, и это поможет Афганистану обеспечить себя тем, что необходимо в строительной отрасли.
Конечно, возникает вопрос о том, что от этого получит Россия. Если Европа по-прежнему оказывает на нее санкционное давление, то Южная Азия через Центральную Азию представляет для нее благоприятные экономические возможности. Также существуют возможности для усиления политической роли России в регионе. По сравнению с Сирией стабильность в Афганистане будет серьезно способствовать стабильности в странах Центральной Азии и в самой России. И напротив, дестабилизация в Афганистане породит ударные волны угроз и опасностей, которые распространятся на Центральную Азию и на территорию России, что будет иметь серьезные негативные последствия. Профилактика лучше, чем лечение, и такую профилактику следует проводить в Афганистане.
Подход России к запутанной ситуации в Афганистане должен быть осторожным и вдумчивым. В нем не должно быть недолговечных решений, основанных на нереалистичных сроках и ожиданиях, что наглядно подтверждается опытом США. Нужна долгосрочная и надежная стратегия. У России есть и знания, и возможности, и опыт для ее разработки и реализации. А поскольку сейчас у нее нет каких-то конкретных идеологических амбиций, Россию в Афганистане могут встретить более дружелюбно.
Хайбер Сарбан работал советником в Независимом директорате местного управления.
Оригинал публикации: Russia in Afghanistan: Past as Prologue?
04/11/2015
Хайбер Сарбан (Khyber Sarban)
(«The Diplomat», Япония)
| Источник — inosmi.ru |