Кавказ всегда привлекал к себе внимание сильных держав. До XVI века за Кавказ боролись между собой Иран и Турция, затем регион привлёк внимание Москвы. К концу XVIII века в результате побед в русско-турецких войнах Россия получила ряд территорий и начала контролировать северный Кавказ, а с 30-х годов XIX века, после двух выигранных войн у Ирана и двух у Турции под контроль России перешел почти весь Кавказ. Эти победы обеспокоили Англию, так как регион мог стать площадкой для проникновения в Индию. Англия объявила Кавказ сферой британских жизненно важных интересов. Начала выстраиваться политика, напоминающая нынешнюю политику США и союзников против России.
Англия привлекла к борьбе с расширяющейся российской экспансией Францию и Турцию и заручилась поддержкой Австрии. Союзники пытались, привлекая исламский фактор и используя сопротивление горцев, создать на Кавказе буферное исламское государство. Борьба за передел зон влияния на Чёрном море и на Кавказе привёл к Крымской войне. Союзникам удалось добиться победы в Крыму, но не на Кавказе. Кавказ остался российским и Англии пришлось договариваться с Россией о разделе сфер влияния. Первая мировая война и последовавшая за ней революция вызвали разрушение отлаженной государственной структуры управления на Кавказе, что привело к хаосу в экономике и социальной сфере, резкому обострению межнациональных и религиозных конфликтов. Ситуацией воспользовались Англия, Франция, Турция, США, которые захотели укрепить своё влияние в богатом нефтью регионе и способствовали провозглашению кавказскими элитами независимых государств. С образованием СССР большую часть народов Кавказа вновь удалось объединить вокруг России и это объединение выдержало проверку войной. Гитлеровская Германия также рассматривала завоевание господства на Кавказе как главное условие для дальнейшей экспансии на восток. И также начала искать себе союзников среди населения Кавказа с помощью исламского и тюркского факторов. Гитлер был объявлен великим имамом Кавказа, а фашизм – духовно близким к мусульманству по идеологии, на основе общности тюркских народов были провозглашены планы создания пантуранского государства. Используя всю пропагандистскую мощь, разжигая национализм и межрелигиозную рознь с помощью шпионов, агентов влияния, перебежчиков, предателей фашистам удалось сформировать на Кавказе по национальным и этническим признакам несколько частей, однако большая часть населения не поддалась обману. С победой над фашизмом и восстановлением мощи Советского Союза интерес к Кавказу со стороны других государств ослаб. Регион был связан с Россией более тесными историческими, экономическими, политическими и культурными отношениями и до начала 90-х годов XX века не привлекал активного внимания политиков.
Объектом интереса мировых держав кавказский регион стал вследствие распада СССР и образования суверенных государств из бывших советских республик Закавказья (Азербайджана, Армении, Грузии). Вследствие пассивной политики бывшего российского руководства и ряда ошибок позиции России в этих государствах были значительно ослаблены, а экономические и культурные связи нарушены. Слабость России и одновременное стремление новых государств утвердить свой суверенный статус и проводить самостоятельную политику вызвали интерес к региону у ведущих мировых и региональных держав. Они начали целенаправленно вовлекать новые государства в сферы своего влияния. Такого рода «миссионерская» деятельность была перенесена и на российскую территорию, в республики северного Кавказа. Ведущими мировыми государствами, политическими и религиозными деятелями постоянно инициировались, поддерживались и финансировались процессы осознания народами Кавказа своей национальной, культурной и религиозной идентичности либо исключительности и стремления к независимости от России. Отсутствие должного внимания к Кавказскому региону со стороны Москвы привело к тому, что Россия едва не полностью утратила в нём свое влияние.
Интерес США к региону усилился со второй половины 90-х гг, когда была распространена информация о наличии в бассейне Каспийского моря больших промышленных запасов нефти и газа. Министерство энергетики США оценило ресурсы Каспийского бассейна в следующих цифрах: нефть – от 17 до 33 млрд. баррелей, потенциальные запасы 230 млрд. баррелей; газ – разведано 232 трлн. куб. футов, потенциально 350 трлн. куб. футов. По выражению бывшего госсекретаря США Д. Бейкера, «в XXI в. каспийская нефть может иметь такое же значение для индустриального мира, какое сегодня имеет нефть Персидского залива». И хотя уже в начале XXI в (с подачи менеджеров Газпрома) возникли сомнения в отношении огромных запасов каспийской нефти, тема «Каспийского Клондайка», по-прежнему активно обсуждается в американской прессе и служит обоснованием активной политики США в регионе.
Помимо углеводородов в регионе имеются и другие полезные ископаемые: железные, медные и хромовые руды, глауберова соль, хлориды, фосфориты, асбест и т.д. В Каспийском море сосредоточено около 90% мировых запасов осетровых рыб. Осетровые и черная икра составляют существенную статью экспорта прикаспийских стран.
В 1997 г. Конгресс США объявил Кавказ зоной жизненно важных интересов США. США начали проводить политику вытеснения России с Кавказа, Каспия и Средней Азии. Эту политику поддержали союзники США – в первую очередь по НАТО и монархические режимы Ближнего Востока. Западом была развязана широкомасштабная пропагандистская кампания по дискредитации Российской армии, российской политики, истории межнациональных отношений на Кавказе с целью обоснования необходимости развёртывания в регионе международного миротворческого контингента. В 1999 г. во время конфликта в Дагестане, вопрос направления туда миротворцев из НАТО активно обсуждался в западной прессе. Предлагалось также ввести миротворцев в Чеченскую республику и Ингушетию, закрепив постоянное военное присутствие Запада на юге России.
С 3-х летней задержкой Россия тоже заявила о том, что Кавказ является зоной ее жизненно важных интересов. 21 апреля 2000 г. на заседании Совета Безопасности президент РФ В.В. Путин подтвердил, что Кавказский регион является «традиционной зоной национальных интересов России».
В настоящее время в Кавказском регионе обозначилось противостояние политических и экономических интересов как самих государств региона, так и России, США, ЕС, Турции, Ирана, Саудовской Аравии и других государств, военных и экономических союзов. Как внутри Кавказского региона, так и в соседних (Ближний и Средний Восток, Средняя Азия) имеется много не урегулированных межгосударственных, этнических и религиозных конфликтов и противоречий, которые зачастую используются ведущими геополитическими игроками. Вследствие этой возрастающей геополитической конкуренции в регионе растёт напряжённость, которая может привести к новым военным конфликтам.
С точки зрения геополитики Кавказский регион является стратегическим:
— это коридор для поставки углеводородов из Средней Азии и Каспийского моря в Турцию и к портам Чёрного моря;
— это регион, непосредственно прилегающий к значительным нефтяным месторождениям на Каспии;
— это узел, где пересекаются важнейшие коммуникации по осям Восток-Запад, Север-Юг;
— с военной точки зрения это выгодный плацдарм для развёртывания группировок сухопутных войск, авиации и флота.
Кавказ в глобальной геостратегии США
Сразу после распада Советского Союза в 1991 году один из стратегов американской внешней политики Збигнев Бжезинский с удовлетворением заявил, что «произошло крушение исторической российской государственности». У США не осталось равных им конкурентов. Произошёл переход от биполярной системы мирового устройства к однополярной. В соответствии с кардинальными геополитическими изменениями были пересмотрены основные концепции и стратегии США, в том числе в отношении Кавказского региона.
Основные принципы внешней политики США и геополитических стратегий определены в Стратегии национальной безопасности США, Стратегии национальной обороны США, Военной национальной стратегии Соединенных Штатов, решениях президентов США, постановлениях Госдепартамента и Конгресса США. Сами глобальные стратегии разрабатываются с участием ведущих институтов и исследовательских центров, в том числе: Институт Гувера при Стенфордском университете, Институт политических исследований имени Джеймса Бейкера при Университете Райса, Центр Никсона, Фонд Карнеги, Фонд наследия, Центр Каспийских исследований при Гарвардском университете, институт Брукингса и другие. Филиалы этих центров и институтов разбросаны по всему миру, есть и в России.
Наиболее влиятельными стратегами, сформулировавшими основные принципы внешней политики США в конце XX— начале XXI века являются Г. Киссинджер (практическая политика), З. Бжезинский (глобальные стратегии), Дж.Л. Гаддис (национальная безопасность), С. Блэнк (транскаспийский регион), А. Коэн, С. Хантингтон.
Наиболее известная американская глобальная геостратегия называется «Анаконда». Смысл этой глобальной стратегии заключается в том, чтобы подобно гигантскому удаву сжимать жизненное пространство противника, блокируя его с моря и по береговым линиям, перекрывая порты и путепроводы и окружая военными базами. Развёртывание американской стационарной и корабельной системы ПРО в непосредственной близости от границ России подтверждает приверженность военно-политического руководства США этой стратегии. Положения этой и поныне действующей геостратегии применительно к современному этапу мирового развития развил З. Бжезинский.
Бжезинский сформулировал фундаментальные принципы планетарного господства США в условиях однополярного мира, а главной целью американской геостратегии назвал «превращение Америки во властелина Евразии». Его книга «Великая шахматная доска» (1997 г.) содержит аналитически разработанный план геополитики США на 25-30 лет. В немецком переводе книга называется «Единственная мировая держава» («Die einzige Weltmacht»). Немецкое название, вероятно, более точно определяет главный принцип американской политики – быть главенствующей мировой державой. В своей работе З. Бжезинский утверждает, что именно самый крупный континент Евразия, на котором проживает 75% населения мира, и на котором располагаются 3/4 всех мировых энергетических запасов, является ключом к мировому господству. По мнению Бжезинского, динамика международных отношений после 1991 года определяется вовлечением США в геополитическое пространство бывшего Советского Союза и «завоеванием» его. “Завоевание и контроль над Евразией является основной целью США. Контроль над Евразией – залог американского мирового владычества и нового мирового порядка”.
По мнению Бжезинского, отправной точкой для формулирования геостратегии США в интересах перспективного руководства их геополитическими интересами в Евразии являются концентрация внимания на ключевых действующих лицах и правильная оценка театра действий.
Геостратегические действующие лица и геополитические центры. «Активными геостратегическими действующими лицами являются государства, которые обладают способностью и национальной волей осуществлять власть или оказывать влияние за пределами собственных границ». Такие государства имеют склонность к непостоянству с геополитической точки зрения: стремления к национальному величию, идеологической реализованности, религиозному мессианству или экономическому возвышению. Поэтому США, по его мнению, должны уделять особое внимание евразийским государствам, движимым такими мотивами. В настоящее время в Евразии имеется 5 активных геостратегических действующих лиц: Франция, Германия, Россия, Китай, Индия. «Геополитические центры – это государства, чье значение вытекает не из их силы и мотивации, а из их важного местоположения и последствий их потенциальной уязвимости для действий со стороны геостратегических действующих лиц». Чаще всего геополитические центры обусловливаются своим географическим положением, которое в ряде случаев придает им особую роль в плане либо контроля доступа к важным районам, либо возможности отказа важным геополитическим действующим лицам в получении ресурсов. В других случаях геополитический центр может действовать как щит для государства или даже региона, имеющего важное значение на геополитической арене. Идентификация ключевых евразийских геополитических центров и их защита являются, таким образом, принципиальным аспектом глобальной геостратегии Америки. Таких центров 5: это Южная Корея, Украина, Азербайджан, Турция и Иран. При этом 3 из 5 геополитических центров Евразии относятся к Кавказскому региону.
Бжезинский считает, что именно Россия несёт угрозу Америке и потому должна быть уничтожена. Возможностей для мирного сосуществования или партнёрства он не рассматривает. Америке нужны вассалы, а не партнёры. Вот некоторые примеры его высказываний: “Мы разрушили Советский Союз, мы будем разрушать также и Россию”; “Россия является вообще лишним государством”: “Православие является основным врагом Америки. Россия является побежденной страной. Она будет расчленена и поставлена под опеку”; «Для Америки Россия слишком слаба, чтобы быть ее партнером, но, как и прежде, слишком сильна, чтобы быть просто ее пациентом…; «…Рoccии, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче…» стать этим пациентом.
Таким образом, по мнению ведущего американского политолога, основной целью геополитики США является завоевание господства на евразийском континенте. Основным противником для США является Россия. Один их наиболее важных регионов, куда должны быть обращены усилия США и в котором находятся три геополитических центра из пяти — Кавказ.
Такого рода взгляды поддерживает большинство американских геополитиков. Они нашли своё отражение в государственных стратегиях. Американские геополитики едины в том, что «политическое влияние на этот обширный регион служит ключом к глобальному контролю».
В 1998 году американский политолог Ариель Коэн писал, что «интересы США на Кавказе заключаются в предоставлении гарантий независимости и территориальной целостности Грузии, Армении и Азербайджану; осуществлении контроля над Ираном и любыми проявлениями исламского фундаментализма; обеспечении доступа к энергетическим ресурсам; предотвращении возможного возрождения российских имперских амбиций в регионе». Соединенные Штаты, по его мнению, должны «оградить области своих стратегических интересов от возможных опасностей, усиливая гражданские институты и экономические рынки в трех кавказских республиках, развивая поддерживаемую Турцией и Израилем коалицию Грузии и Азербайджана». Коэн предложил «гарантировать американским энергетическим компаниям возможность строительства нефте- и газопроводов на Запад через Черное и Средиземное моря»; руководству США усилить политическую поддержку проекта трубопровода Баку-Джейхан, так как в американских интересах выгоднее «производить перекачку нефти из Каспийского моря через Грузию и Турцию, нежели через Иран или Россию, так как северный или южный путь создаст возможности для России или Ирана контролировать значительно большую часть рынка энергоресурсов».
Внимая политологам, администрация президента США Б. Клинтона определила тогда задачу своей политики на Кавказе не иначе как «преобразование всего этого региона и международной системы вокруг него».
Способы реализации планов США в Кавказском регионе и инструментарий
В 2010 г. с учётом изменений, произошедших в мире, была обновлена стратегия национальной безопасности США в той части, что политика США должна строиться с учётом множества эволюционирующих угроз, включая войну в киберпространстве, эпидемические заболевания, этнические конфликты и неравенство. В стратегии вводится термин «power», который можно трактовать, как сила и власть (далее по тексту – «сила»). «Power – это возможность влиять на поведение других для получения желаемого результата». Power – универсальное понятие, применимое в различных областях. По характеру и способам воздействия имеются 3 разновидности силы – твёрдая, мягкая и средняя. Твёрдая (Hard power) позволяет проводить жесткую политику для достижения требуемого результата, включая применение военной силы. Мягкая (Soft power) позволяет добиваться поставленных целей путём ненасильственного привлечения на свою сторону людей и сообществ. Средняя (Smart power) не является ни hard ни soft, а представляет собой комбинацию обеих.
Для достижения могущества в области smart power США должны сконцентрироваться на пяти ключевых пунктах:
1. Альянсы, партнерство и институции – необходимо учитывать глобальные изменения.
2. Активизация общественной дипломатии, международных контактов в области образования и обучения.
3. Выработка унифицированных подходов в вопросах глобального развития.
4. Увеличение выгоды от торговли для широкого круга людей в области экономической интеграции.
5. Поддержка инноваций и технологий в вопросах обеспечения энергетической безопасности и изменений климата.
На сайте WikiLeaks была опубликована депеша, составленная временным поверенным посольства США в Стокгольме Робертом Сильверманом, в которой высказано мнение, что Москва серьезно недооценивает эффективность “мягкой силы” (soft power).
Принцип использования «мягкой силы» поступил в арсенал политиков США и начал применяться на Кавказе задолго до принятия новой стратегии. В 1990г соратник З. Бжезинского, сотрудник Совета по международным отношениям Джозеф Най объединил основные принципы годами наработанных в США методов ведения психологической и информационной войны против СССР под понятием «мягкой силы». В 2005 году он опубликовал книгу “ Мягкая власть: значения победы в мировой политике” “Soft Power: The Means to Success to World Politics”, в которой он предложил сосредоточиться на усилиях по привлечению на сторону США новых сторонников за счёт пропаганды привлекательности американских политических идеалов и культуры. При поддержке Г.Киссинджера и З. Бжезинского идея укрепления американского влияния в мире “мягкими” методами начала продвигаться американским государственным Департаментом уже со второй половины 90-х гг.
«Мягкая сила» использовалась не только для завоевания симпатий у населения новых государств Южного Кавказа, но и на территории России, в республиках Северного Кавказа. Средства массовой информации, политические и культурные деятели, различные просветительские центры пропагандировали преимущества американского образа жизни, рассказывали об американских идеалах, справедливости, высокой культуре. Начали действовать финансируемые различными американскими фондами программы в области малого бизнеса, переподготовки кадров, обучения иностранным языкам, стажировки преподавателей и студентов. Многие из этих программ действуют и сегодня. Без применения какого-либо насилия, путём расширения круга сторонников и помощников решаются задачи стратегического обеспечения влияния США в регионе. Используются СМИ, интернет, современные средства коммуникации. Наибольшего успеха с помощью политики «мягкой силы» США удалось достичь в Грузии. Грузия за относительно короткий промежуток времени сумела превратиться в «оплот демократии», ставшей моделью для подражания для всех постсоветских стран, а ее молодое поколение – в истинных Yappi. По информации телеканала «Рустави-2» по итогам опроса общественного мнения, проведённого в марте – апреле 2012г, самым большим партнером Грузии 60% респондентов назвали США, а самая большая угроза для Грузии, по мнению 82% опрошенных, исходит из России. 79% заявили, что поддерживают интеграцию Грузии в НАТО. Правда, опрос проводился организацией, учредителем которой значится не очень большой друг России, сенатор от штата Аризона, Джон Маккейн, критиками оспариваются цифры и методика подсчета, но не тенденция.
Нельзя не отметить, что успеху политики США в регионе способствовало ещё и то, что российская государственная политика на Кавказе в 90-х гг была невнятной, противоречивой и непоследовательной. Образно говоря, американская soft power росла, российская же soft power снижалась.
А. Коэн одним из первых американских политологов предложил начать переговоры с лидерами этнических групп Северного Кавказа, который, по его выражению, представляет собой «котел межэтнических противоречий, находящийся на грани взрыва». По сути, такого рода действия в обход официальной дипломатии способствовали бы признанию де-факто этих групп в качестве субъектов самостоятельной политики и это способствовало бы дальнейшей дестабилизации обстановки на Северном Кавказе. Поэтому делать это он предложил через общественные институты.
Рост мусульманского радикализма и терроризма на Северном Кавказе — это также следствие проведения в жизнь политики «мягкой силы». Зачастую будущие террористы обучаются в специальных центрах за рубежом под прикрытием программ активизации международных контактов в области образования. Вербовка молодёжи в ряды боевиков осуществляется в том числе через интернет-издания и сайты, зарегистрированные на Западе или Ближнем Востоке, а финансовую поддержку этим изданиям оказывают США и их союзники. Важную роль в процессе дестабилизации обстановки на юге России играют так называемые институты гражданского общества, также финансируемые США и их союзниками. Под видом защиты свободы и прав человека, эти организации стараются дискредитировать государственную и местную власть, вносить раскол в общество, обостряя межнациональные и религиозные противоречия, перевирая историю. Именно эти отношения – по взглядам политологов – будут решающими для будущего Кавказа и всей России.
В своей основе взгляды американских геостратегов на Северный Кавказ различаются не сильно. По замыслам одних, Северный Кавказ должен стать сплошным поясом нестабильности, противоречий и конфликтов и постоянно отвлекать на себя силы и средства России, тем самым ослабляя её и ограничивая в проведении более активной политики на Южном Кавказе. По более смелым замыслам других, возникшие на Северном Кавказе очаги нестабильности необходимо расширять, вытесняя на север русское население, затем, используя исламский фактор, объединить северные кавказские республики, включая Ставрополье и Краснодарский край, в одно государство. Наиболее радикальные стратеги предусматривают создание целой дуги нестабильности от Северного Кавказа через Каспий до республик Поволжья, население которых исповедует ислам. Образованный на этой дуге халифат разорвёт территориальную целостность России и отделит европейскую её часть от сибирской.
Выводы
Резюмируя взгляды ведущих американских политологов и положения различных доктрин США и высказывания отдельных политиков, можно сделать следующие выводы:
1. Главная геополитическая цель США — достижение мирового господства. Мировое господство возможно только после утверждения господства в Евразии. Главный противник США в Евразии — Россия. Даже ослабленная, в случае войны она по-прежнему представляет угрозу для США, поэтому Россией лучше управлять. Чтобы управлять Россией, её желательно разделить на несколько частей, предварительно ослабив. Для ослабления России нужно использовать весь имеющийся арсенал методов: от жестких, с возможным использованием военной силы до мягких, с привлечением на свою сторону людей через институты гражданского общества. Вокруг России необходимо создать пояс безопасности из бывших союзных республик, а на её территории – вдоль границ и внутри страны – пояс нестабильности.
2. Наиболее удобным регионом для активизации действий против России и нанесения ей максимального ущерба в настоящее время является Кавказ. Владение этим регионом предоставляет доступ американских и других западных компаний к огромным запасам полезных ископаемых в Каспийском море. Кавказский регион может стать большим транспортным коридором для доставки в Европу углеводородов из Средней Азии и бассейна Каспийского моря, что снизит зависимость европейских стран от российского сырья. В свою очередь, наличие альтернативных российским источников и маршрутов поставок сырья улучшит экономическую конъюнктуру в Европе, так как снижение цен на углеводороды поднимет рентабельность в промышленности. В связи с тем, что экономика России в значительной степени ориентированна на экспорт сырья, снижение цен на углеводороды больно ударит по её экономике и не позволит реализовывать государственные программы развития. Кавказский регион может также стать опорным пунктом США и НАТО в продвижении их экспансии на Средний Восток и в Центральную Азию. Кроме того, именно с территории Кавказа можно активизировать подрывную деятельность против России с целью нарушения её единства и последующего расчленения.
3. Для реализации этих планов необходимо задействовать новые государства на Южном Кавказе — Азербайджан, Армению и Грузию. Они могут составить не только «пояс безопасности» для кавказского транспортного коридора, но и стать плацдармом для оказания давления на Россию и ведения против неё подрывной деятельности. Для этого оставшееся с советских времён российское влияние на эти страны должно быть минимизировано, а военные, экономические и культурные связи разорваны.
4. Для того, чтобы Россия не смогла проводить активную политику на Южном Кавказе, возрождая экономическую и военную интеграцию с соседями, предусмотрены меры по отвлечению её сил на гашение внутренних конфликтов. Для этого по всему Северному Кавказу предусмотрено создание пояса нестабильности. Применяя политику «мягкой силы» для дестабилизации обстановки внутри северокавказских республик запланировано привлекать различные институты гражданского общества, отдельных религиозных деятелей, политиков и других лиц. Способствовать этой деятельности будет огромное количество нерешённых проблем, накопившихся на Северном Кавказе, в том числе не урегулированные земельные вопросы, межэтнические противоречия, высокий уровень безработицы, растущий исламский радикализм, терроризм и другие деструктивные факторы.
Большинство американских политологов считает, что в Кавказском регионе наиболее вероятны следующие сценарии развития событий:
1. Уход России из региона в качестве активного геостратегического лица. Россия становится проводником чужих идей и интересов. Кавказский регион превращается в зону хозяйственной деятельности межнациональных компаний. Новые страны Южного Кавказа становятся марионеточными.
2. Сохранение в Кавказском регионе нынешнего статуса и усиление напряженности в течение длительного времени.
3. Россия восстанавливает свои позиции в Кавказском регионе и при поддержке Ирана и Китая успешно противодействует США и НАТО (наименее вероятный).
Аналитическое агентство ”АРИС ” по заказу “Кавказской политики”