Исламский радикализм на Северном Кавказе трансформируется на национализм

Гюльнара Инандж

Кажется, процессы исламского и национального радикализма на Северном Кавказе отошел на второй план на фоне арабских волнений. В регионе набирают силу новые общественные силовые элементы в борьбе с исламским радикализмом вооруженные национализмом.
Как отражаются события на Востоке на общественном мнении, религиозной и политической жизни на Северном Кавказе?
Тему в эксклюзивном интервью для www.turkishforum.co.uk комментирует эксперт Государственной Думы Российской Федерации, эксперт по этноконфликтам Виталий Трофимов-Трофимов.

-Череда выступлений на Ближнем Востоке и стран Магриба это продолжение «оранжевых» событий Украины, Грузии, Киргизии и Узбекистана, в измененном виде, но с тем же сценарием. Они имеют один очень серьезный «наследственный» изъян, который свидетельствует о подготовке этих событий извне: правящим режимам, которые в рамках имеющихся социально-экономических и геополитических реалий делают что могут для сохранения стабильности, противостоит группа т.н. «оппозиционеров», которые чаще всего сколочены из самых разных слоев населения – от студентов до фермеров, бездомных и откровенных авантюристов-международников. Их не объединяет ни какой-то выдающийся лидер, ни какая-то конкретная идея.

Очень часто в таких ситуациях процесс возглавляет тот, кто на момент этих событий имеет наибольший финансовый вес и может «перекупить» процесс, захватить в нем управление и возглавить. В «оранжевой» революции на Украине революционные волны прибили к власти прозападную олигархию, в Киргизии – «южан», в частности, главу родов ичкилик Курманбека Бакиева, в Узбекистане процесс пытались взять под контроль наркоторговцы, как это было еще ранее в Косово.

На территории российского Кавказа единственной альтернативной силой являются исламисты. И народ это понимает: в случае каких-то выступлений, обязательно появятся эмиссары бандподполья, которые попробуют спровоцировать толпу и использовать ее в своих целях. Поэтому, несмотря на накопившееся недовольство, каких-то крупных выступлений на Северном Кавказе на данный момент нет. Лидеры некоторых республик – Ю-Б. Евкуров, Р.Кадыров – весьма уважаемые и популярные в народе лидеры. А глава Дагестана М.Магомедов весьма отзывчивый на просьбы дагестанцев человек, его руководство республикой отличается оперативным решением проблем и аварцев, и лезгинов, и других народов. Поэтому особых потрясений в связи с событиями в арабском мире ожидать на Кавказе не приходится. В основном это одни разговоры, во многом беспокоящие.

-До Олимпиады осталась не долго, но взрывы на Северном Кавказе не прекращаются. Как может государство гарантировать безопасность спортсменов, когда взрывы происходят в туристических центрах. Возможно ли искоренить банподполье, терроризм, который 20 лет терроризирует регион за короткий срок?

-В настоящее время проблема терроризма в республиках, непосредственно прилегающих к Краснодарскому краю, это тема номер один на всех совещаниях, посвященных Олимпиаде, на региональном и президентском уровне. Национальный антитеррористический комитет России, который регулярно собирается и вырабатывает стратегию борьбы с терроризмом, постоянно обращается к этой проблеме. Особенно последние месяцы, когда единичные теракты начали совершаться также и в относительно благополучных республиках северо-западного Кавказа.

Угрозу при этом могут представлять не только исламистское подполье, но и черкесские группы, которые независимо от «Адыгэ Хосе» и других легальных организаций попытаются заработать политические очки, прибегая к террористическим или экстремистским методам.

Профилактика терроризма не ограничивается работой профильных служб. Общественные организации, в частности Общественная палата, пытаются организовать гражданское общество Кавказа на борьбу с межэтнической рознью, экстремизмом и терроризмом, наладить обмен информацией между различными общественными объединениями и государством в борьбе с терроризмом, помогают общественным легальным организациям выражать свою позицию.

Эти меры правильные и должны привести к снижению террористической угрозы. Однако, на мой взгляд, они недостаточны. Олимпиада проводится именно в Сочи в том числе и для того чтобы придать экономический импульс развитию региона, но на деле торговые места на олимпийских объектах уже бронируют крупные фирмы и торговые сети, а местные торговцы-челноки остаются «за воротами». Надеюсь, что ситуация изменится в ближайшие годы и жителям Кавказа будет предложено большее участие в олимпийской экономике в 2014 году. Тогда бремя борьбы с терроризмом, имеющим на Кавказе глубокие экономические и социальные причины, государству будет не так тяжело нести.

-В Кабардино-Балкарии начали действовать антиваххабитское вооруженное формирование «Черные ястребы». Как эта организация может повлиять на распространение исламского радикализма на Северном Кавказе?

-Появление «Черных ястребов» очень интересно с той точки зрения, что фактически отбирает у исламистов основной козырь. Как известно, для агитаторов «Имарат Кавказа» очень важно утвердить идею, что Северный Кавказ – это колония России, русские на Кавказе – это колонисты, оккупанты, и долг любого порядочного кавказца – бороться с русскими в лице, прежде всего, силовиков и руководства республик, проводящих «имперскую» оккупационную политику Москвы.
«Черные ястребы» показывают, что русские и «неоимприализм» тут ни при чем. Что есть часть народа, которая не согласна с исламистами. И каждый молодой человек, который решит уйти в горы, теперь должен понимать, что он и его родственники могут столкнуться с организацией, которая не имеет ничего общего с Москвой, и, может быть, в ней есть даже его родственники. Это очень важный психологический фактор, который в принципе должен останавливать потенциальных радикалов.
У многих моих коллег эта организация вызывает скепсис, одни сомневаются, реальная ли это организация, не создана ли спецслужбами, другие задаются вопросом, не бросит ли она свою борьбу с терроризмом, когда столкнется с реальными трудностями. Потому что борьба с терроризмом убийствами и угрозами не решается, для этого необходимо внедрять комплекс мер, в том числе социального характера, который одной вооруженной организации не под силу.
Очень много вопросов вызывают методы организации. Самосуд возносится организацией в публичных заявлениях как добродетель, к которой следует прибегать. Это, конечно же, средневековые методы. Но они действенны. Во всяком случае, террористы сталкиваются с другой риторикой, отличной от политкорректности западных и российских политиков. Риторикой, им очень хорошо понятной.
-Почему «Черные ястребы» появились в Кабардино-Балкарии и почему они избрали адыгские атрибуты? Или как утверждают отдельные эксперты «подполью противопоставляется национальная адыгская идея».
-В настоящее время национализм видится единственной реальной альтернативой вненациональному исламизму. Во всяком случае, к нему прибегают и Рамзан Кадыров и другие лидеры мусульманских регионов России. Идеология национализма несет сопоставимый с джихадизмом (в салафитском понимании) эмоциональный заряд, особенно когда речь заходит о борьбе с чем-то. Поэтому вполне закономерно, что организация взяла на вооружение националистические лозунги. В этом нет ничего страшного, адыги (кабардинцы, шапсуги и черкесы) вполне имеют право на национальное самоопределение. К тому же подавляющее большинство из них не видят никакой формы самоопределения кроме как в границах России.
То, что организация возникла в среде кабардинцев, вполне закономерно. В конце прошлого года этот адыгский народ впервые столкнулся с реальной угрозой ползучей исламизации. В Кабардино-Балкарии проявилась устойчивая исламистская ячейка, которая пытается в своих целях использовать насущные социальные проблемы, например, нерешенный вопрос о межселенных территориях. Столкнувшись с исламизмом, и видя к каким последствиям он привел, в Дагестане, Ингушетии и Чечне, вполне естественно, что кабардинцы пытаются дать жесткий ответ. Даже в такой форме.

-Все кажется очень запутанным. Ведь демонстрируя адыгские атрибуты, они в принципе раскрывают свои карты и этим дискредитируют, или может наоборот прикрывают расширяющийся последние годы адыгский национализм.

-Организация «Черные ястребы» неполитическая, она решает совсем другие задачи, поэтому особых опасений в плане распространения националистических идей она не вызывает. В превращении ее в политическую не заинтересованы ни республиканские власти, ни Москва. Поэтому шанс превратиться радикально-антиисламистской организации в радикально-националистическую не очень высок.

К тому же политизация организации означает выход из тени, обретение публичности ее активистов, а в свете сделанных заявлений и совершенных действий не многие ее члены горят желанием на это пойти. Легальные организации вроде «Адыгэ Хосе» если и имеют какие-то связи с «Черными ястребами», то никогда не будут их афишировать по той же причине – причине выбранных организацией методов.

— Исследования показывают, что этническое сознание как более древний слой подсознания преобладает над религиозным слоем. В религиозной среде, в том числе среди радикалов любого толка можно проследить этот элемент. В салафитских джамаатах тоже этот фактор имеет достаточно серьезное место.

-Этнический фактор – один из тех, по которым работают общественные организации и силовики, пытаясь расколоть исламистское бандподполье. Это тот случай, когда межэтнический конфликт несет позитивное значение. У различных представителей своих народов внутри «Имарат Кавказа» есть свои претензии друг к другу, которые они предъявляют. Это ослабляет боевиков и ограничивает мобильность боевых групп, вызывает споры в руководстве.

Насчет того, преобладает этническая идентичность над религиозной или нет, говорить сложно: есть группы с ярко выраженной религиозной идентичностью, региональной (например, в Ставропольском крае), этнической. Но то, что этническая идентичность у народов Кавказа ярко проявлена, это точно. И этот факт всегда учитывается в разработке стратегий по борьбе с терроризмом.

-Член Национального антитеррористического комитета (НАК), первый вице-спикер Совета Федерации Александр Торшин фактически поддержал «Черных ястребов» и предложил использовать их силу. Если они часть общества, те, кто недоволен бандформировании, то почему не использовать просто силу и поддержку общества без каких либо сомнительных формирований?

-«Черные ястребы» в чем-то отражают, во многом очень стихийно, направление куда двигаться Российскому государству в реформе системы общественной безопасности. В настоящее время в нашей стране проходит реформа МВД, милиция переименовывается в полицию, подписан и исполняется федеральный закон «О полиции».

Но это не просто смена вывесок. Полиция – от слова «полис». Это силы правопорядка в городах, изначально выполнявших политические функции (в греческом значении слова – общественные). Милиция – это милитаризованная организация, своеобразная народная форма, некоммерческая общественная организация в области общественной безопасности. Полицию в СССР назвали милицией для того, чтобы подчеркнуть народный характер полиции, способ рекрутации ее кадров.

Во времена Хрущева милиция фактически превратилась полицию, и сейчас настало время вернуть ей истинное юридическое наименование, освободив термин «милиция» для собственно милиции, общественной вооруженной организации, на которую должны опираться силовые службы. В разных европейских странах милиция именуется по-разному, но везде состоит из общественных активистов, которые имеют членство, посещают сборы, повышают навыки владения огнестрельным оружием, они привлекаются для ликвидации стихийных бедствий, пресечения бунтов, патрулировании районов. Сейчас никакой милиции в России нет. Ее функции выполняют т.н. «внутренние войска» и добровольные народные дружины.

Этот пробел пытаются восполнить различные организации, в том числе и политические, создавая свои нелегальные вооруженные формирования. Например, националисты Владимира Квачкова, прославившегося нападением на Чубайса и рядом других акций. Многих в настоящий момент арестовали.

«Черные ястребы» — это такая разновидность милиции, гражданских сил самообороны, которые государству еще предстоит создать, под которых необходимо писать закон, создавать службы и системы контроля и т.д. Надеюсь, такая общефедеральная общественная структура как милиция в России в ближайшее время появится. Она будет использовать иные методы, чем методы «Черных ястребов», но цели будут те же – противодействие экстремизму, терроризму, межэтническим конфликтам, патрулирование криминогенных районов российских городов. Я думаю, Александр Порфирьевич видит эту перспективу, и понимает социальное значение «Черных ястребов».

-Национализм северокавказских народов или радикализация ислама сейчас разрушительно опасна ли для региона? Как понимается, власти, держа оба элемента под контролем, периодически одним подавляют другого в случае ее активизации.

-В основе и национализма и исламизма лежат социальные проблемы региона. Люди, недовольные безработицей, отсутствием перспектив, территориальными проблемами, ищут способы направить свое неприятие порядка вещей. И исламизм и национализм, особенно радикальный, является выражением неудовлетворенности. Противопоставить им кроме друг друга нечего, нет адекватных позитивных альтернатив, имеющих такой же информационный багаж и эмоциональный заряд. Поэтому неудивительно, что региональные элиты пытаются бороться с исламистами поддержкой национальных идей. Если социальные проблемы Кавказа не будут решены до окончательной победы над исламистскими бендформированиями, то Россия вернется к тому, с чего начала – к террористической войне националистов, как это было в первую чеченскую кампанию, потому что социальное недовольство никуда не денется, оно приобретет иную форму, форму национализма.